CC BY
102
героя поглощает гибельная стихия, словно омут, в котором он хотел утопить своего врага. Неслучайно и нравственное преступление Семёна связано с Чировым, и омут называют Чировским: в нём Матвей обычно ловит сомов. Семён тоже как будто опускается в страшную глубину омута и в то же время оказывается «на крючке» у своего мучителя. В итоге от этой опасности он так и не избавляется: убить Чирова ему не удаётся. В финале во взаимоотношениях этих героев всё возвращается на круги своя и, по всей видимости, так и будет длиться дальше, пока оба они живы.
Библиографический список
Трижды на протяжении сюжета Семён Кусков совершает преступление, каждый раз видя в этом единственный выход из сложившихся обстоятельств, единственную возможность обезопасить семью, и каждый раз этот выход всё же не становится спасением. Л. Бородин в своём рассказе раскрывает поистине трагические ситуации, возникающие на основе конфликта, который в своей имманентной сущности безысходен. Это произведение выходит за пределы военной и социальной тематики, оно наполнено очень глубоким общечеловеческим смыслом, который был и остаётся актуальным.
1. Васильева Т.И. Творчество Л.И. Бородина: особенности проблематики и поэтики. Диссертация ... кандидата филологических наук. Магнитогорск, 2007.
2. Рябова Т. Проза Леонида Бородина 1970-х- начала 90-х годов. Диссертация ... кандидата филологических наук. Санкт-Петербург, 1996.
3. Казанцева И.А. Проза Л.И. Бородина. Диссертация ... кандидата филологических наук. Тверь, 1994.
4. Нестерова Л.А. Нравственно-философские искания автора и героев в прозе Леонида Бородина. Автореферат диссертации .... кандидата филологических наук. Саратов, 2007. Available at: https://refdb.ru/look/3307188.html
5. Федченко Н.Л. Проза Л.И. Бородина 90-х- 2000-х. Available at: http://www.rummuseum.ru/lib_f/fedch02.php
6. Серафимова В.Д. Поэтика прозы Л.И. Бородина: диалог с культурным пространством. Москва: Инфра-М, 2013.
7. Верин В. Три правды. Русское поле. Содружество литературных проектов. Available at: http://moloko.ruspole.info/node/3276
8. Бондаренко В. Несломленный. Авторскийблог Владимира Бондаренко. 2011. Available at: http://zavtra.ru/blogs/2011-12-1352
9. Басинский П. Дневник неписателя. Четвёртая правда Леонида Бородина. Топос. 2002. Available at: https://www.topos.ru/article/269
10. Корина Л. Вспоминая Леонида Бородина. Available at: https://www.proza.ru/2016/12/04/1259
11. Гегель. Г.В.Ф. Эстетика: в 4 т. Москва: Искусство, 1971; Т. 3.
12. Хализев В. Теория литературы. Москва: Высшая школа, 2002.
13. Бородин Л. Ради деток. Киднепинг по-советски и другие рассказы. Москва Издательство журнала «Москва», 2012: 258 - 288.
14. Литературная энциклопедия терминов и понятий. Главный редактор и составитель А.Н. Николюкин. Москва: НПК «Интервалк», 2003.
15. Унамуно М. О трагическом чувстве жизни. Available at: https://royallib.com/book/unamuno_migel/o_tragicheskom_chuvstve_gizni.html
16. Семёнов Ю. Семнадцать мгновений весны. Available at: http://militera.lib.ru/prose/russian/semenov2/03.html
Referenсes
1. Vasil'eva T.I. TvorchestvoL.I. Borodina: osobennostiproblematikiipo'etiki. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Magnitogorsk, 2007.
2. Ryabova T. Proza Leonida Borodina 1970-h - nachala 90-h godov. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Sankt-Peterburg, 1996.
3. Kazanceva I.A. Proza L.I. Borodina. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Tver', 1994.
4. Nesterova L.A. Nravstvenno-filosofskie iskaniya avtora i geroev v proze Leonida Borodina. Avtoreferat dissertacii .... kandidata filologicheskih nauk. Saratov, 2007. Available at: https://refdb.ru/look/3307188.html>
5. Fedchenko N.L. Proza L.I. Borodina 90-h - 2000-h. Available at: http://www.rummuseum.ru/lib_f/fedch02.php
6. Serafimova V.D. Po'etika prozy L.I. Borodina: dialog s kul'turnymprostranstvom. Moskva: Infra-M, 2013.
7. Verin V. Tri pravdy. Russkoepole. Sodruzhestvo literaturnyh proektov. Available at: http://moloko.ruspole.info/node/3276>
8. Bondarenko V. Neslomlennyj. Avtorskij blog Vladimira Bondarenko. 2011. Available at: http://zavtra.ru/blogs/2011-12-1352
9. Basinskij P. Dnevnik nepisatelya. Chetvertaya pravda Leonida Borodina. Topos. 2002. Available at: https://www.topos.ru/article/269
10. Korina L. Vspominaya Leonida Borodina. Available at: https://www.proza.ru/2016/12/04/1259
11. Gegel'. G.V.F. 'Estetika: v 4 t. Moskva: Iskusstvo, 1971; T. 3.
12. Halizev V. Teoriya literatury. Moskva: Vysshaya shkola, 2002.
13. Borodin L. Radi detok. Kidneping po-sovetski i drugie rasskazy. Moskva Izdatel'stvo zhurnala «Moskva», 2012: 258 - 288.
14. Literaturnaya 'enciklopediya terminov iponyatij. Glavnyj redaktor i sostavitel' A.N. Nikolyukin. Moskva: NPK «Intervalk», 2003.
15. Unamuno M. O tragicheskom chuvstve zhizni. Available at: https://royallib.com/book/unamuno_migel/o_tragicheskom_chuvstve_gizni.html
16. Semenov Yu. Semnadcat' mgnovenij vesny. Available at: http://militera.lib.ru/prose/russian/semenov2/03.html
Статья поступила в редакцию 23.03.20
УДК 821.581
Cui Yufei, postgraduate, Department of Translation Theory and Methodology, Lomonosov Moscow State University (Moscow, Russia),
E-mail: [email protected]
THE PRECEDENT FEMALE NAME IN CHINESE LITERITRUE AND ITS REFLECTION IN RUSSIAN TRANSLATION ON THE EXAMPLE OF LIN DAIYU. The
objective of the study is to compare some parts of the Chinese original of the novel "A Dream in Red Chamber" with its Russian translation in order to determine the meaning of the precedent female name of the heroine Lin Daiyu. The researcher tries to analyze the characteristics of the character and features of the heroine, and how it is understood by the Chinese people. The work shows a different view of Lin Daiyu, which is different from the perception of the main character by most readers. The article describes the semantics of the Chinese female name as a precedent name by example Lin Daiyu. Its name refers to people who have common features with those characters, because these names appeared. Such knowledge is essential for those who study foreign languages (in particular, Chinese). The work would be useful to those who want to get acquainted with someone else's history and culture. Understanding the semantics of such names will help them get acquainted with another artistic world.
Key words: precedent name, artwork, semantics, background knowledge, intercultural communication.
Юйфэй Цуй, аспирант, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, г. Москва, E-mail: [email protected]
ПРЕЦЕДЕНТНОЕ ЖЕНСКОЕ ИМЯ В КИТАЙСКОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ И ЕГО ОТРАЖЕНИЕ В РУССКОМ ПЕРЕВОДЕ НА ПРИМЕРЕ ЛИНЬ ДАЙЮЙ
Целью нашего исследования является сравнение ряда отрывков оригинала китайского художественного романа «Сон в красном тереме» с его русским переводом с целью определения значения прецедентного женского имени героини Линь Дайюй. Мы постараемся проанализировать особенности характера и черт данного персонажа и то, как его понимает китайский народ. Также мы покажем другой взгляд на Линь Дайюй, отличный от восприятия главной героини большинством читателей. В статье рассказывается о семантике китайского женского имени как прецедентности на примере Линь Дайюй. Её именем называют людей, имеющих общие черты с теми персонажами, благодаря которым появились данные имена. Подобные знания имеют существенное значение для тех, которые изучают иностранные (в частности китайский) языки. Кроме того, данной работой мы хотели бы вызвать интерес у тех, кто желает познакомиться с чужой историей и культурой. Понимание семантики подобных имён поможет им отрыть для себя иной художественный мир.
Ключевые слова: прецедентное имя, художественное произведение, семантика, фоновые знания, межкультурная коммуникация.
Одним из самых интересных явлений в лингвистике считаются прецедентные имена. Д.Б. Гудков считает, что индивидуальное имя в русской литературе связано с широко известным текстом, который относится к числу прецедентных, например, «Обломов» [1, с. 108]. Те имена представляют собой особую группу имён собственных, которые имеют отношение к определенной культуре. Они занимают промежуточное положение между именами собственными и нарицательными [2, с. 152]. Прецедентные имена могут появляться на основе литературных источников или из реальной жизни, становясь впоследствии героями художественных произведений, сохраняются в памяти народа данной нации. Л.А. Ма-нерко считает, что «художественный текст существует как результат коммуникативной деятельности человека. Произведение живёт и не только в определённую эпоху, но и взаимодействует со многими экстралингвистическими компонентами в рамках конкретной ситуации и среды» [3, с. 111]. В китайской литературе существует художественное произведение под названием «Сон в красном тереме», в котором содержится большое количество прецедентных имён, в частности множество женских прецедентных имён. «Сон в красном тереме» занимает уникальное место в истории китайской литературы.
Линь Дайюй - один из ключевых персонажей этого известного классического романа, а также главная героиня продолжения романа, написанного Цао Сюэ-цинем (1715 - 1763), жившего во времена династии Чин. Считается, что события в романе «Сон в красном тереме» - это рассказ о развитии и упадке семьи Цао Сюциня. Однако это не подтвержденная информация, а одно из предположений. В работе Н.Н. Воропаева Линь Дайюй описывается как «олицетворение чрезмерно сентиментальной, с красивыми чертами лица, но слабенькой физически, капризной и вредной девочки (девушки)» [4, с. 27]. Её имя можно назвать прецедентным именем, которое часто употребляется в устной речи.
Семья Линь Дайюй родом из Сучжоу, города богатого и красивого как в прошлом, так и сейчас. Она родилась в интеллигентной семье: отца Линь Дайюй зовут Линь Жухай, он был чиновником соляной администрации (в то время все чиновники обязательно должны были иметь образование) в городе Янчжоу, недалеко от их родного города, поэтому Линь Дайюй родилась и выросла здесь. Китайцы считают, что обычно самые красивые женщины родом из этих двух городов, и такие женщины нежнее всех. Работа отца Дайюй - верх мечтаний, так как в древние времена государство владело монополией на продажу соли, купцы не имели права продавать соль самостоятельно, иначе это рассматривалось как преступление. Мать Дайюй - Цзя Минь - родом из престижной столичной семьи (её девичья фамилия Цзя, она родом из поместья Жунгофу) [5, с. 610]. Наряду с богатством, её семья обладала еще одним преимуществом - имела высокий статус в обществе и выступала в качестве советчика императора.
Вернёмся к Линь Дайюй. Она была умной, в детстве прочитала «Четверок-нижие» (произведения древней китайской мудрости, которые служат учебным пособием для обучения только мальчиков: ((Ш^)) - «Суждения и беседы», (Sf) - «Мэн-цзы», - «Великое учение» и (ФШ - «Следование
середине»). Она эрудирована, пишет замечательные стихотворения и прозу. Но Дайюй - сирота: когда ей было шесть лет, у девочки умерла мать. Бабушка со стороны матери решила взять её к себе, чтобы ухаживать за маленькой внучкой. Она наняла корабль и людей, чтобы они привезли её в столицу. На самом деле и отец, и Дайюй были опечалены смертью матери, Дайюй не хотела уезжать от отца, но Линь Жухай сказал своей дочери: «Мне перевалило за пятьдесят, жениться я не намерен. Ты ещё слишком маленькая, часто болеешь, теперь матери у тебя нет, воспитывать некому, нет сестёр, которые могли бы за тобой присмотреть. И я один тоже не смогу о тебе заботиться, как следует. А там бабушка, двоюродные сестры, да и у меня хлопот поубавится. Почему же тебе не поехать? Уж лучше поезжай» [6, с. 27]. Услышав слова отца, Линь Дайюй, обливаясь слезами, попрощалась с ним и уехала к бабушке в столицу, в поместье Жугофу [5, с. 610].
Затем произошло много событий, во время которых она необычно себя проявила. В этой работе мы бы хотели показать то, как описаны черты характера Линь Дайюй в романе на конкретных примерах, и разобрать способы описания её образа в переводе, средствами русского языка. Сначала рассмотрим, как описывает героиню автор на китайском языке, а затем избранные отрывки перевода романа «Сон в красном тереме», изданного в 1995-м году [6, с. 13]. Мы попытаемся проанализировать на основе китайского оригинала и русского перевода, как этот образ представлен в произведении на китайском языке «Сон в красном тереме» и его переводном варианте на русском языке авторов В.А. Панасюка и Л.Н. Меньшикова. Рассмотрим конкретные примеры из романа «Сон в красном тереме», касающиеся женского персонажа Линь Дайюй.
1. Взгляд на Линь Дайюй: понимание обычных людей
1. Весной, когда цветы отцветают, сентиментальная Линь Дайюй страдает и плачет, собирая опавшие лепестки с земли и засыпая их землей, одновременно думая о своей судьбе. Приведём отрывок из конца 27-й главы «Песня (Стихи) о захоронении лепестков», популярный среди тех, кто прочитал этот роман.
Я сегодня отдам долг последний цветам в день кончины, ^ЬШЙШ 0S? Не гадаю, когда ждать самого рокового мне дня,
Я цветы хороню... Пусть смеётся шутник неучтивый, {Ш-ШШ^ШШ? Но ведь кто-то когда-то похоронит в тиши и меня... [7, с. 113]. [6, с. 245].
Этот отрывок считается одним из самых печальных и трогательных во всех частях произведения. Стихотворение трудно перевести, и надо отметить, что переводчикам удалось выразить основные мысли. Однако после прочтения текста перевода мы заметим, что смысл поведения Дайюй сложно понять: такой лексический перевод не столь печален по сравнению с оригиналом. Он отражает буквальное значение, но не передаёт глубокого смысла отрывка. В стихах повсюду присутствуют пессимистические слова: «хоронить», «роковой день», «конец». Причину того, что молодая девушка считает объективное явление («павшие лепестки») трагедией, мы узнаем из романа: Линь Дайюй - чистая девушка, как непорочные цветы персика, она смотрит, как падают лепестки, и думает о своей одинокой судьбе, о том, что у неё нет семьи, у плохое здоровье, ей никто не помогает, как опавшим лепесткам, которые хоронит для того, чтобы они остались чистыми навсегда. И Дайюй тоже хочет, чтобы, когда ей придётся умереть, кто-то сберег её чистоту Она безразлично относится к тому, что люди смеются над ней из-за то, что она - раб своих чувств, печальна из-за необъективных вещей. Эта история называется - «Дайюй похоронила (падавшие) цветы»
(в сущности, лепестки).
2. Дайюй считают подозрительной, капризной, обидчивой и вредной сначала девочкой, а затем и девушкой. Приведём пример из 7-й главы. Госпожа Сюэ попросила жену Чжоу Жуя принести два новых шёлковых цветка. Дайюй, узнав, что это цветы, оставшиеся после того, как другие девушки сделали выбор, холодно усмехнулась:
- Так я и знал,
- мне последней. Самые лучшие уже выбрали. [7, с. 30]. [6, с. 79].
Перевод является грамматическим приёмом. В этой части событие произошло, когда Дайюй была ещё маленькой. Она прямо выразила свою мысль, что другие девушки первыми выбрали цветы, а самые плохие достаются ей. Дайюй не похожа на других девочек, она смело выражает свои мысли, хотя это часто обижает других людей. Она говорит то, что думает, даже когда вырастает, так и не овладев дипломатическими средствами общения с другими.
2. Глубокий взгляд на Линь Дайюй: понимание её образа и характера
Образ Линь Дайюй не похож на другие типичные китайские женские образы. В древние времена\ считалось, что девушка должна быть нежной и послушной. Но Линь Дайюй не такая, как остальные. Как мы уже поняли, у неё есть характер. В начале романа окружающие говорят, что с Линь Дайюй трудно общаться, несмотря на то, что она ещё очень маленькая. Однако она не такая, какой её все считают. Нужно определенное терпение, чтобы узнать её настоящее «я», «прочитать» её «сердце». Она не вредная, подозрительная и злая, а добрая, всегда готовая прийти на помощь другим.
1. Дайюй помогает служанке Сю Баочай Сянлин, не получившей образования, научиться писать стихи. Над Сянлин смеялись, потому что она почти ничего не знала, но хотела писать стихи. Тогда Дайюй только выздоровела после сильной болезни, и ей нравилось заниматься с Сянлин. Хотя все считали, что у Дайюй плохой характер, она от всей душе радовалась тому, что может учить Сянлин. Из Дайюй получилась терпеливая учительница. Посмотрим на пример:
"Жй^Я. - Я сама не очень-то разбираюсь е поэзии,
но могу тебя кое-чему научить [7, с. 204]. [8, с. 55].
Дайюй скромная, хорошо читает, но при этом говорит: «не очень-то разбираюсь в поэзии», что иностранным читателям не совсем понятно. Может показаться, что Дайюй сказала неправду, однако в китайской культуре человек, который получил образование, должен быть скромным. Кроме того, Дайюй также здесь шутит: в оригинале - это «Ш#Ё», но в стилистическом переводе значение передаётся лишь словом «могу», что кажется не совсем удачным вариантом.
Сянлин радуется тому, что Линь Дайюй согласилась. Линь Дайюй медленно и детально объясняет Сянлин ключевые моменты сочинения стихотворений. Сянлин намного лучше поняла её предыдущие вопросы. Она сказала Дайюй:
- Главное - содержание, а не форма.
®Й8Л7> Если мысль, заложенная в стихах, глубока,
ШЩЧ^ШШШ. незачем украшать её и расцвечивать.
ЙИЧЙ'^Й^ЙЙ'» Недаром говорят: «Форма не должна затмевать
содержание!» [7, с. 204]. [8, с. 55].
Дайюй терпеливо помогает Сянлин понимать то, что не укладывается у той в голове. Дайюй не требует упрямо соблюдать правила, её мысль «^ШЙЙ» буквально значит, что «слова не вредны смыслу». В переводе это прекрасно передано фразой: «Форма не должна затмевать содержание!»
Сянлин просит у Дайюй книгу, которую та ей даёт. Затем Линь Дайюй советует Сянлин прочитать и выучить книги других поэтов, говоря при этом:
[7, с. 204].
Ты у нас умница,
не пройдёт и года,
как сможешь сама сочинять стихи!
[8, с. 55].
Ещё у Линь Дайюй есть большое достоинство: она умеет вдохновить других: хотя Сянлин не очень образована, Дайюй говорит, что она умная, прошло меньше года, а она уже научилась хорошо писать. В переводе передаётся только факт, что она научилась писать, однако в оригинале употребляется используется превосходная степень. Поэтому можно сказать, что смысл передан, однако упущены детали.
2. Линь Дайюй не только умна, у неё также высокий коэффициент эмоционального развития. Она знает, когда и как вести себя, на вопросы разных людей отвечает по-разному. В семье Жунгофу нелегко жить, но такая жизнь становится наукой: кто-то хорошо живёт, кто-то «умер», став жертвой конфликтов разных сторон ради власти и интересов. Линь Дайюй ни к кому не принадлежит, она стоит отдельно, как «лотос». Дело в том, что в китайской культуре считается, что лотос вырос из грязи, но сохраняет и поддерживает свою чистоту. Приведём типичные примеры.
От матери Дайюй часто слышала, что семья её бабушки не похожа на другие семьи: члены семьи едят и одеваются не как простые люди.
(Я!) Ей придётся следить за каждым своим
движением, за каждым словом, чтобы не вызвать насмешек [7, с. 10]. [6, с. 32].
В данном абзаце описывается ситуация, когда Дайюй приехала в Жунго-фу. Дайюй понимает, что в семье со столь высоким социальным статусом нужно всегда следить за собой: за своими словами, за поведениям, этикетом. Целью девочки становится «не вызвать насмешек». В то время ошибки в общении с людьми могли означать «потерю лица». Дайюй чувствует благодарность к своей семье, поэтому ведёт себя очень осторожно.
Здесь все было иначе, —но приходилось подчиняться. НМё7^» Едва Дайюй взяла чашку с чаем,
тип^«,»* как служанка поднесла ей
«тливи^п полоскательницу, оказывается,
чаем надо было прополоскать рот [7, с. 13]. [6, с. 32].
Здесь описывается ситуация то, которая произошла после ужина, когда все пили чай. У Дайюй есть привычка, которой научил её отец Линь Жухай. Но Дайюй сначала смотрит, как ведут себя другие девочки, и делает так, как они. Здесь переводчик не смог передать особый смысл оригинала "М#". которому трудно найти эквивалент, показывающий умение подражать поведению других. Кроме того, есть фраза «Здесь все было иначе, но приходилось подчиняться». В оригинале написано в переводе это передано словом «приходилось», означающим, что Дайюй обязывает помнить о правилах. Дайюй не стала говорить всем, как нужно поступать правильно, просто поменяла свою привычку, чтобы быть такой, как они.
Ещё одно наблюдение: в романе все знают о любви между героями Цзя Баоюем и Линь Дайюй. Линь Дайюй демонстрирует Баоюю свою капризность, но Цзя Баоюй всегда с пониманием и терпением относится к ней. Они часто ссорятся и быстро мирятся. И бабушка Цзя тоже одобряет их любовь и симпатию. Во многих главах рассказывается об их маленьких «милых» конфликтах. Они, как обычная пара, ссорятся из-за мелочей, скоро оба сожалеют об этом, но обычно Цзя Баоюй извиняется первым. У них тайная симпатия и необычное чувство, о котором они никогда не говорят друг другу напрямую, которое оба испытывают, но не знают об этом наверняка. Это своеобразное напоминание, что в отношениях с любимым человеком надо быть откровенным.
Имя Линь Дайюй для современных китайцев считается олицетворением сентиментальности и ранимости, а также страдания. Ведь она потеряла свою мать, а вскоре умер и её отец, родных братьев и сестёр у неё не было. То есть Линь Дайюй очень одинока, поэтому каждый раз, когда она видит, как сердечно общаются между собой мамы и дочери, как веселятся братья и сёстры, она часто горько плачет. Вот почему Дайюй всегда была рада, когда гости расходились. Она говорит: «Собираться - всегда радостно. А расставаться - грустно, потому что приходят мысли об одиночестве. Поэтому лучше не собираться вовсе» [6, с. 276]. Примерно то же можно сказать о цветах. Расцветут - ими любуются, отцветут - жалко смотреть. Так не лучше ли им вовсе не расцветать? Вот и получалось: то, что для других радость, то для Дайюй - печаль. Такие прилагательные, как слабая, впечатлительная, непорочная, ранимая, сентиментальная, с одной стороны, и капризная, подозрительная, обидчивая и вредная, с другой стороны, не только считаются чертами Линь Дайюй, но и её характеристиками: Линь Дайюй можно описать этими эпитетами одновременно. Её имя стало нарицательным для девушек с подобными чертами, т.е. если мы говорим про какую-то девушку «Линь Дайюй», читатели или слушающие представляют девушку с характером или поведением Дайюй, и наоборот: при использовании вышеперечисленных описаний на ум приходит её образ. Кроме того, прецедентные имена часто играют роль фоновых знаний, особенно в разговорной речи. Например, фраза с использованием имени Линь Дайюй:
- «Что это я буду такой подозрительной, я ведь не
Линь Дайюй» [4, с. 161].
Линь Дайюй трудно жить среди людей. В китайском языке обычно говорят, что она печалит весну и грустит, как осень, то есть она всегда страдает и ранима. В то же время это можно понять так: когда Линь Дайюй была маленькой, у неё был вредный характер. Однако она не злая, а добрая и благодушная, любит помогать друзьям, Дайюй умная и старательная в учёбе. Линь Дайюй вредничает обычно в отношениях с Цзя Баоюем, но между парой есть взаимопонимание, и Баоюй не начинает ненавидеть Дайюй за её капризы.
Итак, мы рассмотрели китайское женское прецедентное имя Линь Дайюй и разобрали ряд примеров. История имени уходит корнями в роман «Сон в красном тереме», оно хранит богатые значения, которые используют современные китайцы. Обычно люди используют эти имена в соответствующей ситуации без дополнительных объяснений. Прецедентные имена служат для нас фоновыми знаниями. Только тогда, когда оба, и говорящий, и слушающий, понимают, что это имена обозначают, разговор между ними продолжается: слушатели быстро поймут смысл на основе фоновых знаний - когнитивной базы. Владение такими именами и знаниями источников их происхождения играет важную роль в изучении китайского языка. Таким образом, исследование семантики прецедентных имён необходимо для изучающих иностранные языки и ментальность народа. Понимание их значений полезно для деятельности в области межкультурной коммуникации.
Библиографический список
1. Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. Москва: ИТДГК «Гнозис», 2003.
2. Кулинич М.А., Кострова О.А. Теория и практика межкультурной коммуникации: учебное пособие. Москва: ФИИНТА: наука, 2017.
3. Манерко Л.А. Структуры знаний, представленные в художественном и академическом дискурсах. Вестник МГУ. Серия 22: Теория перевода. 2013; № 1: 100 - 118.
4. Воропаев Н.Н. Китай: имена на все времена: Прецедентные персонажи. Москва: ВКН, 2015.
5. Цуй Юйфэй. Лингвистические особенности китайского женского прецедентного имени в романе «Сон в красном тереме» и способы его репрезентации средствами русского языка. Переводческий дискурс: Междисциплинарный подход: материалы II Международной научно-практической конференции, 26 - 28 апреля. Симферополь: ИТ «АРИАЛ», 2018: 609 - 613.
6. Цао Сюцинь. Сон в красном тереме: в 3 т. Перевод с китайского языка на русский язык В.А. Панасюк, Л.Н. Меньшиков. Москва: Ладомир, 1995; Т. 1.
7. н#:МйЛй®Ш±, 2003. (Цао Сюцинь, Сон вкрасном тереме, Народное издательство Яньбянь).
8. Цао Сюцинь. Сон в красном тереме: в 3 т. Перевод с китайского языка на русский язык В.А. Панасюк, Л.Н. Меньшиков. Москва: Ладомир, 1995; Т. 2. References
1. Gudkov D.B. Teoriya ipraktika mezhkul'turnojkommunikacii. Moskva: ITDGK «Gnozis», 2003.
2. Kulinich M.A., Kostrova O.A. Teoriya ipraktika mezhkul'turnoj kommunikacii: uchebnoe posobie. Moskva: FIINTA: nauka, 2017.
3. Manerko L.A. Struktury znanij, predstavlennye v hudozhestvennom i akademicheskom diskursah. Vestnik MGU. Seriya 22: Teoriya perevoda. 2013; № 1: 100 - 118.
4. Voropaev N.N. Kitaj: imena na vse vremena: Precedentnyepersonazhi. Moskva: VKN, 2015.
5. Cui Yufei. Lingvisticheskie osobennosti kitajskogo zhenskogo precedentnogo imeni v romane «Son v krasnom tereme» i sposoby ego reprezentacii sredstvami russkogo yazyka. Perevodcheskij diskurs: Mezhdisciplinarnyjpodhod: materialy II Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii, 26 - 28 aprelya. Simferopol': IT «ARIAL», 2018: 609 - 613.
6. Cao Xueqin.. Son v krasnom tereme: v 3 t. Perevod s kitajskogo yazyka na russkij yazyk V.A. Panasyuk, L.N. Men'shikov. Moskva: Ladomir, 1995; T. 1.
7. If п#:МйЛййШ±, 2003. (Cao Xueqin, Hongloumeng. Jilin: Yanbian Renmin Chubanshe, 2003. 536 p.)
8. Cao Xueqin. Son v krasnom tereme: v 3 t. Perevod s kitajskogo yazyka na russkij yazyk V.A. Panasyuk, L.N. Men'shikov. Moskva: Ladomir, 1995; T. 2.
Статья поступила в редакцию 23.03.20
УДК 811
Gasanova S.N., Doctor of Sciences (Philology), Professor, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
Gamidova A.M., MA student, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
RITUAL CODE OF THE WEDDING TEXT (BASED ON THE MATERIAL OF RUSSIAN AND TABASARAN LANGUAGES). The work presents a comparative analysis of the ritual code of culture based on the material of wedding texts in the Russian and Tabasaran languages. The study shows that, though the stages of a wedding and the set of cultural codes are mostly similar, the specificity is characterized by the internal form and background knowledge associated with the traditions and customs of these ethnic groups. The ritual code of wedding texts and rituals includes food and subject codes. The nuclear components of the food code in both languages are bread, salt and honey. Ethnocultural information is provided by such lexemes as papakha, kerchief, silver and gold jewelry, kalym and rushnik, red ribbon, maiden's braid in the Russian language in the subject code of the Tabasaran language. Comparative analysis of the ritual codes of wedding texts of Tabasaran and Russian languages, the codes allows to conclude that they are informative not only in terms of studying substance codes, but also in terms of deepening their ideas about those characteristics and symbols that are attributed to different ethnic groups to certain subjects, dishes, actions.
Key words: language and culture, wedding text, cultural code, food code, subject code.
С.Н. Гасаноеа, д-р филол. наук, проф., ФГБОУ ВО «Дагестанский государственный университет», г. Махачкала, E-mail: [email protected]
А.М. Гамидова, магистрант, ФГБОУ ВО «Дагестанский государственный университет», г. Махачкала, E-mail: [email protected]
РИТУАЛЬНЫЙ КОД СВАДЕБНОГО ТЕКСТА
(НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО И ТАБАСАРАНСКОГО ЯЗЫКОВ)
Статья посвящена сопоставительному анализу ритуального кода культуры на материале свадебных текстов русского и табасаранского языков. Исследование показывает, что хотя этапы свадьбы, состав культурных кодов в основном схожи, специфичностью характеризуются внутренняя форма, фоновые знания, связанные с традициями и обычаями данных этносов. Ритуальный код свадебных текстов и обрядов включает в себя пищевой, цветовой, предметный коды и т.д. Ядерными компонентами пищевого кода в обоих языках являются хлеб, соль, мед. Этнокультурной информативностью обладают в предметном коде табасаранского языка такие лексемы, как папаха, платок, серебряные и золотые украшения, калым и рушник, красная лента, девичья коса в русском языке. Сопоставительный анализ ритуальных кодов свадебных текстов табасаранского и русского языков позволил сделать вывод о том, что они информативны не только с точки зрения изучения субстанциональных кодов, но и с точки зрения углубления своих представлений о тех характеристиках и символах, которые приписывают различные этносы тем или иным предметам, блюдам, действиям.
Ключевые слова: язык и культура, свадебный текст, культурный код, пищевой код, предметный код.
В настоящее время, в эпоху глобализации и интеграции, все более отчетливо ставится вопрос о сохранении индивидуальности и неповторимости отдельных этносов, народов - в первую очередь о сохранении национальных языков и культур, поскольку «язык и культура - вот что характеризует любой этнос, на какой бы стадии эволюции он ни находился» [1, с. 99].
Коды культуры соотносятся с древнейшими архетипическими представлениями человека и занимают центральное положение в национально-культурном пространстве. Сама культура при этом выступает как совокупность различных кодов [2, с. 39].
Проблема взаимосвязи языка и культуры во многом сопряжена с поиском универсального и специфического в восприятии действительности носителями различных лингвокультурных традиций. Одним из аспектов такого исследования является сопоставительный анализ концептов на материале разносистем-ных языков, что не может не способствовать выявлению этнических особенностей менталитета различных народов.
Мы придерживаемся точки зрения, согласно которой при сравнительном изучении языков и культур вскрываются их наиболее существенные особенности. Именно сопоставление родного языка и «своей» культуры с другим языком и «чужой» культурой помогает обратить внимание на их непохожесть или некоторую тождественность, предлагая новое осмысление окружающего мира. Тем самым у человека снимается иллюзия единственно возможного видения мира, обогащается и расширяется его мировидение и мироощущение.
Любой обряд можно описать как «культурный текст, включающий в себя элементы, принадлежащие разным кодам» [3, с. 12]. Различают такие виды кодов, как вербальный, предметный, персональный, темпоральный, музыкальный, пространственный и др.
Ритуальный код является наиболее важным в выявлении значения обряда. Поэтому исследование ритуального кода свадебного обряда в русском и табасаранском языках даёт возможность увидеть те черты оригинальности и самобытности каждого из этих народов, а именно, что их объединяет и что делает неповторимыми и уникальными.
Табасаранская культура (одна из народностей многонационального Дагестана) хранит в себе много неисследованного в области традиционной народной обрядности, в том числе говоров табасаранского языка, лексической системы, отражающей и сам ход обрядов и ритуалов традиционной культуры, и состав участников того или иного обрядового действия, а также сохраняющей наименования сакральных предметов, использовавшихся в традиционной обрядности.
Необходимо отметить, что «в ряду традиционных народных обрядов свадебный обряд занимает одно из главных мест в силу разнообразия элементов, его составляющих, сложной системы включаемой в обряд символики» [4, с. 3]. Изучение народных обрядов на этнографическом материале определенного региона способствует решению глобальной проблемы - реконструкции национальной духовной культуры.
Свадебный ритуал, являясь центральным в цикле семейных обрядов, вобравший в себя комплекс народных представлений об окружающем мире, природе и ее законах, демонстрирует образность и метафоричность народного мировосприятия в выборе языковых средств для обозначения того или иного действия или предмета.
Свадебный обряд, как в русской, так и табасаранском свадебной традиции состоит из досвадебного, свадебного, послесвадебного этапов.
Ключевым моментом досвадебного цикла у табасаранцев считался выбор невесты. В поисках невесты принимали участие родственники жениха. У табасаран возрастом для вступления в брак для девушки считался 15 - 17 лет, а для юноши - 18 - 23 года. «Жениться в табасаранской культуре рекомендуют рано: Биц1идимиди швушв гъахирна гвач1нимиди уьл гъип1ур швумал даршул. - «Рано женившийся и рано позавтракавший жалеть не будет» [5, с. 71].
Русская народная мудрость учит, что женить молодых необходимо было в раннем возрасте, «чтобы не забаловали». Благоприятным возрастом для вступления в брак у русских считался для мужчин 18 лет, а для женщин - 16 лет.
Немаловажную роль в выборе невесты у табасаран играли ее корни (родословная), ведь будущая жена должна быть воспитанной, здоровой, физически подготовленной для выполнения домашних дел.
Народная мудрость советует также приглядываться к матери будущей невесты: Бабазлигну, риш гъадагъ, суркьназлигну, ир гъадабгъ. - «Посмотрев на мать, дочь выбирай, посмотрев на края - полотно выбирай». Паремии не советуют также брать в жены соседскую девушку: Гъуншдилан хпир гъахирин юк1в динж даршул. - «У того, кто в жены взял соседку, сердце спокойным не бывает» [5, с. 71].
Когда выбор потенциальной невесты был обсужден на семейном совете, родители будущего жениха выясняли предварительно мнение стороны невесты и только после этого отправляли сватов в дом девушки, так как отказ родителей девушки выдать свою дочь за человека, который сделал предложение, считался позором.
На Руси церемония сватовства была большим и основательно продуманным событием. Значимую роль во всем действе играли свахи - женщины, которые умели договариваться и имели житейский опыт. Они ходили по деревне и присматривались к девушкам, обращая внимание на их манеру поведения, старательность, чистоплотность, красоту, покорность родителям. Наиболее значимые качества невесты (будущей жены) отражены в поговорках русского языка: Умная жена, как нищему сума. Муж жену любит здоровую, а брат сестру богатую. Не учи безделью, а учи рукоделью. Недаром давали оценку невесте по тому, как соткан ковер, насколько чисто постирано белье. Ведь свахи могли зайти в любой двор, где проживала девушка, и проверить, как вышит рисунок на рубахе, как вымыты горшки.
Свадебный обряд табасаран характеризуется ярко выраженным ритуальным, предметным и пищевым кодами.
