CC BY
68
ОТ ПОЛИТИКИ ЗАБВЕНИЯ К ПОЛИТИКЕ ПАМЯТИ
УДК 94(437)
ПРЕОДОЛЕВАЯ СТОЛЕТИЯ (Воинские традиции гуситов в Чехо-Словацком корпусе)
М.А. Васильченко, А.Н. Галямичев
Саратовский государственный университет, кафедра истории Средних веков E-mail: Galyaman@rambler.ru
В статье рассматривается вопрос о роли воинских традиций гуситского движения ХУ в. в деле создания чешских национальных воинских частей в период Первой мировой войны.
Ключевые слова: Чехо-Словацкий корпус, гуситские традиции, историческая память.
OVERCOMING CENTURIES (Military Hussite's traditions in the Czecho-Slovak case)
M.A. Vasilchenko, A.N. Galamichev
This article is considered to the role of the military traditions in the Hussite's movement in the ХУ century for the creation of the Czech national military units during the First World War.
Key words: the Czecho-Slovak case, Hussite's traditions, historical memory.
Поиски повышения боевого потенциала Русской армии в годы Первой мировой войны вызвали к жизни идею создания национальных воинских частей в её составе. Особое место отводилось при этом формированию национальных воинских дружин славянских народов, прежде всего тех, территории проживания которых находились в пределах государств-участников Тройственного союза -Германии, Австро-Венгрии, Турции. В разное время в составе русских вооруженных сил появились польская, сербохорватская и чеш-
ская дружины, ставшие впоследствии основой одноименных национальных корпусов.
Наряду с собственно военной задачей создание этих частей имело и политический подтекст, будучи связанным с давней идеей русской внешней политики о возрождении славянских государств под протекторатом Российской империи. Эта идея находила отклик и в среде зарубежных славян. Так, 7 сентября 1914 г. во время аудиенции у русского царя чешская делегация вручила ему меморандум, в котором подчеркивалось, что «свободная и независимая корона Святого Вацлава скоро будет сиять в лучах короны Романовых»1. Уже 14 сентября 1914 г. была сформирована Чешская дружина, которая была приведена к присяге 28 сентября, в день небесного покровителя Чехии - святого Вацлава на Софийской площади в Киеве2. В начале октября Чешская дружина была направлена в распоряжение командования Юго-Западным фронтом. Здесь состоялось её боевое крещение, на этом важном участке театра военных действий Первой мировой войны довелось принимать участие и её преемникам - Чехословацкой стрелковой бригаде, а затем и Чехо-словацкому корпусу.
На пути формирования национальных чешских воинских частей стояли серьёзные препятствия. С одной стороны, они имели чисто профессиональную природу. На первом этапе формирования Чешская дружина в основном пополнялась представителями интеллигенции: работавшими в России учителями, врачами, журналистами, представителями свободных профессий, которые не имели должной военной и физической подготовки.
С другой стороны, отмеченная слабость первоначального ядра Чешской дружины с течением времени и с пополнением её рядов военнопленными солдатами и офицерами Австро-Венгерской армии оборачивалась силой, поскольку эти люди могли выступать в роли хранителей исторической памяти, являвшейся важным фактором в деле создания чехословацких вооружённых формирований.
В этой связи следует вспомнить о том, что чешский народ в течение трёхсот лет (после поражения войска чешских сословий от армии Габсбургов 8 ноября 1620 г. в битве у Белой Горы в начале
1 Веселы, И. Чехи и словаки в революционной России 1917-1920 гг. М., 1965. С. 20.
2 См.: Салдугеев, Д.В. Чехословацкий легион в России // Вестн. ЧелГу. Сер. 1. История. 2005. № 2. С. 89.
Тридцатилетней войны) был лишён собственной государственности и вооружённых сил, и потому не имел прочных боевых традиций, передававшихся из поколения в поколение.
Но у чехов - и в этом состояло их огромное преимущество перед другими славянскими народами - имелось другое: историческая память, носителем которой была национальная интеллигенция. Именно она хранила воспоминания о далёкой Гуситской эпохе, когда чехи во главе с прославленным полководцем Яном Жижкой стали создателями принципиально нового способа ведения боевых действий, который решительно порывал с традициями рыцарского Средневековья и про-лагал дорогу к военному искусству Нового времени. Ведомые Жижкой и его преемником Прокопом Великим «божьи воины» (так называли себя гуситы) не только отразили пять крестовых походов феодальнокатолической Европы, но и, перейдя в контрнаступление, огнём и мечом прошли практически все сопредельные с Чехией территории соседних стран, а во время похода 1433 г. в земли Тевтонского ордена достигли побережья Балтийского моря3.
Мощным импульсом к возрождению гуситских традиций стала 500летняя годовщина мученической смерти Яна Гуса, которая пришлась на 6 июля 1915 г. и получила огромный резонанс во всех странах славянского мира, воспринимаясь в качестве символа вековой борьбы славянских народов за свободу против немецкой агрессии. В своём выступлении в Женеве в годовщину гибели Яна Гуса лидер чешского национально-освободительного движения, а впоследствии первый президент независимой Чехословацкой Республики Т.Г. Масарик провозгласил гуситское движение не доведённым до конца делом чешского народа, которое призваны завершить современники4.
Гуситские традиции могли послужить прежде всего делу воспитания высокого воинского духа чешских частей. Как писал в своих воспоминаниях чех-офицер, поручик Павлик: «Чешская дружина была войском братским5, добровольным, полным воодушевления и решимости умереть за свои идеалы и исполнить свой национальный долг»6. Это
3 См.: Рубцов, Б.Т. Гуситские войны. М., 1955; Он же. Подвиги таборитов. М., 1962; Иванова, О.Е., Якубский, В.А. Табор. Л., 1960.
4 См.: Machovec, M. Husovo ucem a vyznam v tradfci ceskeho naroda. Praha, 1953. S. 330.
5 Словосочетание «братское войско» следует здесь понимать в узком смысле, т.е. как войско, в котором возрождается и живёт дух гуситских традиций: в гуситском Таборе было принято называть друг друга братьями и сёстрами.
6 Langer, F. Pametni kniha 1. streleckeho pluku Jana Husa. Praha, 1920. S. 9.
были далеко не пустые слова, так как дружинники, будучи гражданами воюющего с Россией государства, в случае пленения подлежали смертной казни как нарушившие воинскую присягу. Таким образом, им действительно оставалось или победить или умереть, ведь в случае поражения России их судьба была бы весьма неопределенной! В своих записках дружинник Швец сообщает о своих приготовлениях перед вступлением в Дружину: «...так как я не знал, какие задачи будут поставлены перед Дружиной, и какую службу мы будем исполнять, то я приготовил все [завещание и т. п. - Авт.] как к смерти»7.
Гуситские традиции были очень важны для формировавшихся в России чешских воинских частей и своими ярко выраженными мотивами социальной справедливости, равенства и демократии. Это становилось особенно важным по мере радикального изменения их социального состава: с осени 1916 г. чешские части стали в основном пополняться из числа военнопленных, и к маю 1918 г. до 90% рядового состава стали составлять чешские и словацкие крестьяне8. В связи с этим очень важным фактором сплочения стало то, что отталкиваясь от гуситских традиций, все добровольцы, невзирая на чин, обращались друг к другу словом «брат», между солдатами и офицерами устанавливались более тесные, чем в других армиях, товарищеские взаимоотношения.
Гуситские традиции жили в названиях чешских воинских частей: само слово «дружина», с которой началось их формирование, многими воспринималось как памятник Гуситской эпохи. 6 апреля 1916 г., когда был издан приказ о формировании Чехо-Словацкой стрелковой бригады, 1-й и 2-й батальоны Дружины были развёрнуты соответственно в 1-й и 2-й Чехо-Словацкие стрелковые полки. Неофициально они назывались полками имени «Святого Вацлава» и имени «Кирилла и Мефодия»9. Впоследствии название было из-
7 Denik plukovnika Svece. Brno, 1933. S. 36.
8 См.: Емельяно,в Ю. Мифы о Чехословацком мятеже // Наш современник.
2006. № 5. URL: http:// nash-sovremennik.ru/ archive/ 2007/ n9/ 220-
232_Emelianov.pdf
9 По-видимому, этот выбор был обусловлен тем, что святые Кирилл, Ме-фодий и Вацлав почитаются как в католической, так и в православной церквях.
менено на полки имени Яна Гуса и Юрия из Подебрад10. 3-й и 4-й полки получили при этом имена Яна Жижки и Прокопа Великого11.
В высшей степени знаменательным представляется тот факт, что за храбрость, проявленную солдатами и офицерами в боях во время июньского наступления Русской армии 1917 г., Чехо-Словац-кая бригада получила почетное название «Гуситская».
Наиболее зримо и, при этом постоянно напоминая о себе, как в бою, так и минуты затишья, гуситские традиции проявили себя в униформе.
В период начального формирования Чешской дружины, воодушевление добровольцев было настолько сильным, что они, еще не получив военную форму, ходили на строевые занятия в своей гражданской одежде, прикрепив к груди банты традиционных чешских белокрасных цветов. Кроме того, под кокарду они нередко вставляли веточку липы - один из славянских символов. Этим дружинники подчеркивали свое противопоставление австро-венгерской армии, где на головных уборах во время похода носили дубовую (зимой - еловую) ветку12.
Когда в июне 1917 г. было принято решение о развертывании бригады в Чехословацкую дивизию с полагающейся артиллерией и инженерными частями, это нашло отражение и в изменении символики частей, входящих в корпус.
Стрелки 1-го батальона стали носить черные погоны, на которых помещалась гуситская чаша из красного сукна и суконная или латунная цифра, обозначавшая номер батальона. Стрелки 2-го и 3-го батальонов имели на черных погонах чаши13 и тройки из желтого металла.
Полковое знамя, батальонные и ротные значки также были выполнены в гуситских традициях: с использованием красного и черного цветов и изображением гуситской чаши.
Всем военнослужащим Чехо-Словацкой бригады, в виде поощрения за проявленный героизм в ожесточённом бою у Зборова 19
10 См.: Клеванский, А.Х. Чехословацкие интернационалисты и проданный корпус. М., 1965. С. 170. Юрий (Иржи) из Подебрад, правивший в Чехии в 14581471 гг., вошел в историю под именем «гуситского короля».
11 См.: Machovec, M. Op. cit. S. 337. Прокоп Великий - военный предводитель таборитов, под руководством которого гуситы разгромили 4-й и 5-й Крестовые походы и совершили множество «прекрасных походов» за границу.
12 См.: Чехословацкие части в России. 1914-1917 гг. / / Цейхгауз. 2002. № 9. URL: http://www.srpska.ru/ article.php?nid=6291.
13 См.:Чаша, как олицетворение обряда причащения мирян, под обоими видами являлась символом гуситского движения и, как свидетельствуют средневековые миниатюры, изображалась на боевых знамёнах гуситов рядом с девизом «Veritas vincit!» («Правда побеждает!»).
июня 1917 г. (2 июля), приказом от 21 июня 1917 г. № 158 было разрешено носить на погонах изображение гуситской чаши, а под ней номер полка. У солдат изображения на защитных погонах делались красные — они либо вышивались, либо наносились краской по трафарету. У офицеров погоны оставались по-прежнему золотыми с малиновой выпушкой и просветами, а изображения — серебряными накладными. Офицеры штаба дивизии носили серебряные погоны, а под чашей (ее русские офицеры иронически называли «рюмка») — римскую цифру I.
Таким образом, гуситские воинские традиции сыграли важную (точнее сказать — незаменимую) роль в процессе формирования чешских воинских частей в России во время Первой мировой войны. Они буквально пронизывали жизнь легионеров сверху донизу — от представлений о смысле и целях их участия в мировой войне до повседневного быта и фронтового юмора.
