CC BY
94Людмила Васильевна КУЗЬМИЧЁВА
Представители сербских правящих династий Обреновичей и Карагеоргиевичей на полях сражений в 1876-1918 гг.
Академик Ю.А. Писарев, 100-летнему юбилею которого посвящен настоящий сборник, практически первым в отечественной историографии обратился к многосторонней характеристике представителей династий, правящих в Новое время в Сербии и Черногории1. Безусловно, это исследовательское направление имеет большое значение для понимания характера становления и развития государственности у балканских славян. Изучению особенностей складывания монархических режимов в Сербии способствует и характеристика непосредственного участия членов ее правящих династий в боевых действиях, а также военной составляющей их обучения и воспитания.
Сербское княжество влилось в число европейских независимых государств в 1878 г., получив независимость согласно решению Берлинского конгресса. С 1830 по 1878 гг. оно находилось в вассальной зависимости от Османской империи, но обладало широкой автономией. Во главе Княжества находились, сменяя друг друга, представители двух национальных сербских династий — Обреновичей и Карагеоргиевичей. Эти же две династии находились позже и у кормила власти независимого Сербского государства (1878—1918 гг.).
Родоначальниками обеих династий были крестьянские вожди Первого сербского восстания (1804—1813 гг.) — Кара-георгий (Георгий Петрович) и Милош Обренович. Сербское княжество с помощью России добилось автономного статуса в 1830 г. и до 1842 г. там правила династия Обреновичей. На смену ей пришла династия Карагеоргиевичей (с 1842 по 1858 гг.), которая затем почти полвека находилась в изгнании. С 1859 по
1903 гг. в Сербии вновь правила династия Обреновичей — главный соперник Карагеоргиевичей. После кровавого переворота 29 мая 1903 г., в результате которого были убиты сербский король Александр Обренович и его жена королева Драга, к власти в Сербии вернулась династия Карагеоргиевичей во главе с королем Петром. Карагеоргиевичи правили в Сербии до 1918 г., а затем, после создания Королевства СХС, стояли во главе этого нового югославского государства вплоть до 1945 г.
Одной из важнейших задач Сербского государства было получить признание легитимности и равнородности сербских династий с представителями Европейского монархического Дома. Европейские монархи с недоверием и подозрением относились к молодым национальным династиям Сербии и Черногории. Во всех остальных вновь созданных балканских государствах — Греции, Болгарии, Румынии — правили представители хорошо известных и вполне легитимных европейских династий — Вит-тельсбахи, Глюксбурги, Баттенберги, Саксен-Кобурги, Гоген-цоллерн-Зигмарингены. Войти в европейскую монархическую семью представителям сербских династий было непросто еще и в связи с чередой скандалов, покушений и убийств, которыми сопровождалось их правление. Поправить положение и поднять престиж династий могли бы личное участие их представителей в боевых действиях, проявленное ими мужество и героизм на полях сражений.
Сербская история XIX — начала ХХ вв. во многом характеризуется вооруженной борьбой за независимость и воссоединение сербского народа в едином государстве. Это определяло внутреннюю и внешнюю политику молодого государства. Сербия добилась независимости в ходе двух освободительных сербо-турецких войн 1876—1878 гг. Последующие 40 лет ее существования ознаменовались участием в четырех войнах — сербо-болгарской 1885 г., двух Балканских войн 1912—1913 гг. и в Первой мировой войне 1914—1918 гг. Итак, за сравнительно небольшой отрезок времени правящие сербские династии приняли участие в шести кровопролитных войнах. Три из них — сербо-турецкие 1876—1878 гг. и Первая Балканская войны — носили неоспоримо освободительный характер, велись под лозунгами
освобождения от турецкой власти народов Балканского полуострова. В Первой мировой войне сербский народ героически сражался с врагом, отстаивая свою независимость. В двух других войнах (1885 г., 1913 г.) Сербия воевала против Болгарии, и эти войны не были популярны у сербского народа. Во всех шести войнах представители сербских правящих династий активно участвовали в боевых действиях, разделяя со своей армией военные лишения. Непосредственное участие сербских правителей в войнах было обусловлено не только сложившейся в Сербии традицией, но и общепринятой европейской практикой того времени.
Вступление молодых сербских династий в европейскую монархическую семью предусматривало также особую систему образования и обучения престолонаследников, где важную роль играла военная подготовка.
В конце XIX — начале XX вв., как в отечественной, так и в сербской историографии, тема военного образования членов правящих династий, их участия в боевых действиях прямо или косвенно затрагивалась в работах, посвященных правлению того или иного монарха. Это, например, труд С.С. Татищева об Александре II2 в отечественной историографии, или цикл работ о правителях из династии Обреновичей сербского историка Слободана Йовановича3. Затем наступило определенное затишье в исследовании этой темы, по вполне понятным причинам, поскольку существовавшая индоктринированность требовала от исследователей подчиняться требованиям жанра «обличения тиранов».
В последнее время в постмарксистской историографии, как в нашей стране, так и в Сербии, наблюдается лавина биографических исследований о представителях правящих династий. Так, отечественная серия «Жизнь замечательных людей» практически закрыла все лакуны в изучении жизни представителей династий Рюриковичей и Романовых, безусловно, с разной степенью научной значимости этих работ. Появились и специальные труды о собственно военном воспитании и военной службе членов Дома Романовых4. В сербской историографии также произошел существенный сдвиг в изучении
жизни сербских правителей — благодаря работам Драголюба Живоиновича,5 Радоша Люшича6, Сузаны Раич7, Бранислава Глигориевича8 и др.
Существенно расширился и круг источников, доступными стали многие ранее закрытые архивные материалы, опубликованы дневники и мемуары сербских государственных деятелей, военных, представителей самих правящих династий, например, мемуары сербской королевы Наталии9. Особый интерес для характеристики участия сербских правителей в боевых действиях имеют свидетельства их соратников. Сербский исследователь Миле Белаяц, выявивший и издавший ряд дневников генералов сербской королевской армии, свидетельствует, что лишь в последнее время родственники, хранившие эти документы, соглашаются на их публикацию10.
Представляется важным в научном отношении показать роль военной подготовки и военной активности представителей сербских династий Обреновичей и Карагеоргиевичей в становлении монархической системы в молодом Сербском государстве. Милитаризацию образования и воспитания представителей сербских династий, а также их участие в боевых действиях, определяли, на наш взгляд, следующие основные факторы:
Общеевропейская традиция, предполагающая непосредственное командование монархом вооруженными силами. Эта традиция поддерживается и сегодня11.
Традиции военного воспитания и образования, образцом которых для Сербии во многом служила Россия. Недаром сербские власти неоднократно обращались с просьбой предоставить им программы образования наследников российского престола. Отечественная исследовательница военного воспитания российских престолонаследников Е.М. Болтунова считает, что в России «связано это было с идеей о том, что царь — это, прежде всего, воин, предводитель войска. В XVIII в. с восшествием на престол Петра эта формула получила особый смысл. Ведь символический ряд, с точки зрения реформатора, нужно было поддерживать реальной и зачастую весьма нелегкой работой. Иными словами, наследник должен знать военную науку (как, впрочем, и многие другие) изнутри. Петровские принципы ста-
ли впоследствии основой для воспитания великих князей на протяжении всего XVIII в.»12. Для мальчиков — членов Дома Романовых — военная подготовка, а затем и служба в армии были обязательны. А.Н. Сидорова, изучающая систему воспитания царских детей в XIX в., отмечает: «Важным представляется вопрос о том, как воспринимали дети себя и свое предназначение. Несмотря на то, что в детстве они иногда неохотно учились, в юности они вполне осознают важность будущей службы. Мальчики ценили каждое свое очередное назначение и видели смысл своей жизни в преданном служении царю и Отечеству»13.
Традиция эта сохранилась в России до конца существования династии Романовых, и даже слабый здоровьем престолонаследник Алексей, вместе с отцом, в военной форме находился в рядах армии. В современном мире из приблизительно 230 существующих государств 41 имеет монархическое устройство. Показательно, что в большинстве из них монархи мужского пола, а в некоторых и женщины, получили военное образование14.
Следует иметь в виду и исторически сложившееся сербское представление о героях «юнаках», о традициях рыцарства и героизма («чоjства и jунаштва»), а также мифологемах и архетипах сербского эпоса Косовского цикла, где царь Лазарь и королевич Марко — воплощение подвига правителей на поле боя. В годы Первой мировой войны в пропагандистской брошюре «Чего хочет Сербия» об этом писал известный сербский историк Станое Станоевич15. Отечественный исследователь роли военного фактора в Сербии в начале ХХ в. Я.В. Вишняков отмечает, что в ноябре 1914 г. королю Петру пришлось публично опровергать миф о своей исключительной храбрости и подвигах16, народ же хотел видеть в нем наследника косовских героев. Такое видение преемственности традиции подвига у представителей династии Карагеоргиевичей в 1918 г. в поэтической форме выразил далматинский поэт Мартин Сулич в поэме: «Карагеоргиевичи — героический эпос в семи песнях»17.
Не следует также забывать и о наследии Османской империи, ее устройстве на основе военно-ленной системы, когда именно военные олицетворяли собой все формы власти. За 400 лет су-
ществования в рамках турецкой державы сербское население усвоило первостепенную роль военных в государстве.
И, естественно, задачи объединения сербского народа, которые ставили перед собой сербские правители, требовали тотальной милитаризации общественной жизни, и в том числе военизированного облика правителя. Армия должна была быть не просто знакома монарху, но и им контролируема. Это также обуславливалось и постоянным, вполне обоснованным страхом возможного военного заговора и переворота. А эта угроза была вполне реальной, ибо два правителя из династии Обренови-чей — князь Михаил и король Александр, и два из династии Карагеоргиевичей — Карагеоргий и его правнук король Александр — были убиты заговорщиками.
Обреновичи
Из правителей Сербии в 1878—1918 гг. только Александр Обренович (1889—1903 гг.) не принимал участия в боевых действиях, поскольку Сербия во время его правления в войнах не участвовала.
Первым правителем независимой Сербии в 1878 г. стал князь Милан Обренович (с 1882 г. — король). В его семье военная традиция была крепкой. Дед Милана Еврем Обренович (1790—1856), младший брат родоначальника династии Обреновичей князя Милоша, имел генеральский чин, правда, основные его военные подвиги пришлись на подавление восстаний внутри Сербии (1821, 1825 и 1826 гг.). Он вошел в историю Сербии как градоначальник Белграда, где основал и финансировал за свой счет первую городскую библиотеку. Отец короля Милана — Милош (1829—1861) учился военному делу в России, Австрии и Пруссии, где с отличием закончил военную школу, стал офицером, служил в прусской и румынской армиях.
Сам Милан Обренович (1854—1901) систематического военного образования не получил. До 14 лет он учился в лицее во Франции, а в 1868 г. после убийства бездетного князя Михаила, был провозглашен сербским престолонаследником, а в 1872 г. — князем Сербии. В Белграде он получил домашнее образование, в том числе и военное. Однако серьезного знания
военных наук ему остро не хватало во время боевых действий. А на его долю выпали три войны, две из которых окончились поражением Сербии. И если неудачи в сербо-турецкой войне 1876 г. компенсировались победой во второй сербо-турецкой войне 1877—1878 гг., по итогам которой Сербия получила независимость, то война с Болгарией в 1885 г. существенно подорвала престиж династии Обреновичей.
18 июня 1876 г. князь Милан Обренович первым из сербских правителей решился на беспрецедентный шаг — объявил войну своему сюзерену — Османской империи. Сам он при этом не только не имел никакого военного опыта и систематического военного образования, но и не обладал личными качествами, необходимыми верховному главнокомандующему. По свидетельству сербского историка Сл. Йованови-ча, Милан был нетерпелив, суеверен, злопамятен18, старался переложить ответственность на русского генерала на сербской службе М.Г. Черняева19. По словам жены Милана королевы Наталии, супруг ее не рвался на фронт, и ей пришлось уговаривать его вернуться туда в период тяжелых боев в начале августа 1876 г.20.
Первая сербо-турецкая война продолжалась четыре месяца и, несмотря на мужество сербских воинов и русских добровольцев, закончилась поражением. Это было вполне закономерно, поскольку слабое вассальное княжество Сербия и его союзница Черногория не могли противостоять своему могущественному сюзерену — Османской империи. При этом ответственность за поражение возлагалась общественным мнением Сербии на М.Г. Черняева и его штаб, а также на правительство России, не поддержавшее сербов военным вмешательством, но только не на князя Милана.
Вторая война Сербии с турками началась в декабре 1877 г., и ее союзницей была теперь могущественная Российская империя. В этой победоносной для России и Сербии войне князь Милан обошелся уже без русских советников. Как верховный главнокомандующий он всю войну, длившуюся меньше двух месяцев, провел вместе с армией на фронте. Сл. Йованович отмечал, что Милан на этот раз проявил желание и опреде-
20^ ^^^^^^^^ос^оооооооооосоо Л.В. Кузьмичёва 0<Х><><Х><Х>ООС><ХХ^^
ленные способности к пониманию боевого искусства. Вместе с тем, историк констатировал, что неискушенный в военном деле князь Милан внес определенную сумятицу в планы боевых действий, поскольку в панике перебрасывал корпуса с места на место21. И всё же во время войн 1876—1878 гг. он преодолел свои прежние страхи. Сл. Йованович полагал, что этот опыт и общение с офицерами способствовали складыванию особой формы патриотизма у молодого князя: «Он полюбил ту землю, которую занял с армией, она стала ему чуть ли не дороже Сербии в старых границах, — и наряду с нехваткой истинного патриотизма в нем развился военный аппетит к приобретению территорий»22 . Полюбил Милан и военную форму — шайкачу (военный головной убор) и высокие сапоги; армия теперь стала ему близкой.
Но милитаристские настроения князя впоследствии сослужили ему плохую службу. Осенью 1885 г. он начал против соседнего Болгарского княжества войну, которую проиграл в короткий срок. Большинство историков, как сербских, так и болгарских, всю вину за поражение в сербо-болгарской войне возлагают на короля Милана. Сам король как верховный главнокомандующий проявил полную некомпетентность и к тому же не отличался храбростью23. Его колебания в отношении даты начала войны также способствовали поражению Сербии. Как организатор сербской армии он допустил много ошибок и в перевооружении, и в отсутствии планомерных учений. Сам Милан признавался, что во время боевых действий был «не на высоте». Это явилось причиной поражения сербской армии при Сливнице, когда 6 (18) ноября король и Верховное командование покинули Цариброд и выехали в Пирот, бросив армию на произвол судьбы. Сл. Йованович видел причину поражения Сербии не только в ее неготовности к войне, но и в том, что «король Милан перед болгарской войной ушел в себя, мало кому сообщал, что собственно он собирается делать, все приготовления держал в чрезвычайной тайне, с тем, чтобы поразить мир театральным эффектом. Болгарская война должна была быть полностью его войной, которую он сам задумал и сам исполнил»24.
Королева Наталия позднее вспоминала, что вину за поражение в войне король сваливал на своих «несчастных солдат»25. Всё это ускорило крах политической карьеры Милана. Российские дипломаты отмечали, что у деморализованного поражением сербского правителя уже тогда «созрела мысль, что ему не оставалось ничего более, как отказаться от престола и покинуть Сербию»26. Как известно, реализовать это ему вынужденно пришлось через три года.
По мнению сербских историков, поражение в сербо-болгарской войне способствовало и падению военного и политического престижа страны. Милан, вернувшийся, нарушив договоренности, в 1893 г. в Сербию, взялся за реорганизацию ее вооруженных сил. В реформировании армии он учел печальный опыт сербо-болгарской войны и сделал многое для того, чтобы укрепить сербскую армию, технически ее модернизировать, для чего ввел, в частности, практику регулярных маневров. Военные историки считают, что Милан Обренович оставил после себя вполне конкурентоспособную армию.
Его сын, король Александр Обренович, получил, в отличие от отца, серьезную военную подготовку. Собственно Александр был первым из сербских правителей, кого специально учили и воспитывали как наследника королевского престола, по программе, во многом копирующей российскую. Король Александр был уже вполне европейски воспитанный молодой человек, производящий весьма благоприятное впечатление на иностранцев. Он свободно владел французским языком, так как его родители между собой говорили только на этом языке27. Он получил систематическое домашнее образование, в котором значительное место занимали военные науки. Так, в лично подписанном королем Миланом расписании занятий Александра на 1890 год, наряду с общеобразовательными предметами, один час в неделю уделялся науке об оружии и по часу верховой езде и артиллерийской науке28. Позднее, когда престолонаследник проходил университетский курс, «наряду с обычными университетскими предметами, в списке были и предметы военного дела — тактика, полевая фортификация, кавалерийская наука, верховая езда»29. Автор фундаментальной биографии Александ-
ра Обреновича сербская исследовательница С. Раич подчеркивает, что поскольку Милан и наместники считали, что будущий король «прежде всего, должен быть воином, а не ученым», то военным наукам придавалось особое значение. Наряду с теоретическими занятиями по стратегии, тактике, фортификации и военной географии большое внимание уделялось и участию в военных учениях, где престолонаследник должен был командовать войсками30. Однако применить на практике свои знания ему не пришлось. Трагические события военного заговора и убийства короля в 1903 г. привели к власти в Сербии конкурирующую династию Карагеоргиевичей.
Карагеоргиевичи
Карагеоргиевичи гораздо больше соответствовали народному образу правителей-героев, доблестных воинов, наследников Косовского завета. Этому способствовала, прежде всего, легендарная и героическая личность основателя династии Кара-георгия (1762—1817). Дело отца продолжили его сыновья. Старший сын Алекса Карагеоргиевич (1801—1830 гг.) был поручиком русской гвардии; его сын Георгий Карагеоргиевич (1827—1884) также был поручиком Преображенского полка русской армии, а затем подполковником сербской армии, адъютантом своего дяди князя Александра Карагеоргиевича. Сын Георгия — Бо-жидар (1862 —1908) служил во французской армии, воевал в Тонкине (Северном Вьетнаме) и был награжден орденом Почетного легиона.
Младший сын Карагеоргия, сербский князь Александр Карагеоргиевич (1806—1885) военному делу учился в России. По возвращении в Сербию в 1839 г. служил в Главном штабе сербской армии. Собственно именно в период его правления (1842—1858 гг.) началось создание регулярной сербской армии.
Наиболее серьезные военные испытания выпали на долю внука и правнука Карагеоргия — Петра и Александра Карагеор-гиевичей. Им пришлось испытать все тяготы кровопролитных войн и пройти со своей армией тяжелые испытания Балканских войн и Первой мировой войны.
Старший сын князя Александра Карагеоргиевича Петр Ка-рагеоргиевич (1844—1921) — с 1903 г. по 1918 г. — король Сербии. Он получил начальное образование в Белграде, где закончил и четыре класса гимназии, с осени 1858 г. по 1862 г. обучался в Женеве, затем в Париже, где в 1863 г. поступил в Военную школу Сен-Сир; в 1865 г. продолжил обучение в Военной академии Меца. Учился он блестяще и по окончании академии в 1868 г. получил чин подпоручика. Добровольцем принял участие во франко-прусской войне 1870—1871 гг., где проявил мужество и храбрость и впоследствии был награжден орденом Почетного легиона. Большую часть жизни он провел в эмиграции, покинув по решению Свято-Андреевской скупщины Сербию вместе с отцом князем Александром Карагеоргиевичем в 1858 г. Вплоть до 1903 г. продолжалось его соперничество с представителями династии Обреновичей — Миланом и Александром. Сербский историк Д. Живоинович отмечал, что в эмиграции Петр Карагеоргиевич много внимания уделял изучению трудов, посвященных роли армии в политической жизни государства. Особое место в его конспектах по этому вопросу отведено участию правителя страны в организации военного дела31.
Петр Карагеоргиевич принял участие в боевых действиях против османских войск во время Боснийско-герцеговинского восстания 1875—78 гг. В августе 1875 г. он приехал в Герцеговину в лагерь вождя повстанцев Мичо Любибратича под именем Петар Мрконич. С собой он привез 60 ружей. Однако вскоре повстанцы и покровительствующий им черногорский князь Никола получили письма от сербского князя Милана, поддерживающего восстание, с требованием удалить соперника32. Здесь, на арене боевых действий за освобождение и объединение, напрямую столкнулись две конкурирующие сербские династии. Для Петра Карагеоргиевича было важно показать, что он готов жертвовать жизнью за сербское дело, так же как его героический дед Карагеоргий. Милан Обренович, который был на 10 лет младше своего соперника, проигрывал ему в знании военного дела. Но на его стороне была сербская армия, реформированная его предшественником князем Михаилом, балканские союзники в лице черногорского князя Николы и
большой авторитет Сербского княжества у повстанцев, которым он оказывал помощь.
Петр Карагеоргивич всё же успел с августа 1875 г. по июль 1876 г. принять участие в боевых операциях повстанцев. Он изложил эти события в дневнике, который вел в полевых услови-ях33. Этот довольно редкий для сербских правителей документ свидетельствует не только о мужестве будущего сербского короля, но и о его несомненном военном искусстве и знаниях. Он пытается, согласно законам военной тактики, исправить ошибки в планировании операций повстанцев, обучает их идти в атаку «не толпой, а стрелковой цепью»34, разбивает повстанцев на 10 отрядов (чет) и предлагает четкий план военных действий для каждого из отрядов35. На протяжении многих месяцев Петр Карагеоргиевич разрабатывал стратегию восстания и руководил боевыми операциями. Дневник содержит схемы и карты этих операций, разработанных им36. Необученные военному делу повстанцы, зачастую спасающиеся бегством с поля боя, их неумелые руководители вызывали у Петра Карагеоргиевича сильные сомнения в успехе восстания, однако он делал всё от него зависящее, чтобы придать повстанческим отрядам форму регулярной армии. В этом ему помогали военное образование и опыт, приобретенный во время франко-прусской войны.
Свои военные знания проявил король Петр Карагеоргие-вич и во время Балканских войн 1912—1913 гг. Занимая пост верховного главнокомандующего, он непосредственного участия в боях уже не принимал, но участвовал в выработке военных планов вместе со своими военачальниками (воеводами). Победоносное завершение Балканских войн способствовало подъему престижа династии Карагеоргиевичей, подорванного обстоятельствами их восшествия на престол, а сам король Петр вошел в историю Сербии как Освободитель. Русский журналист писал о нем: «Король Петр лучше понял дух сербского народа и его особенности [...]. Он обладает всеми качествами серба, и в нем, как и у всех сербов, развит поэтический дух. Дух этот развился и воспитался на былинах и песнях, прославляющих геройские подвиги былых богатырей когда-то мощного Сербского царства, былых воевод и героев последнего времени, восставших и
боровшихся в одиночку против угнетателей креста и свободы. У Карагеоргиевича, как у всех сербов, развит дух свободы и способность на жертвы ради общественного блага»37.
Первая мировая война застала 70—летнего короля Петра уже больным и немощным человеком. Он передал свои полномочия сыну, принцу-регенту Александру, но не бросил свой народ и армию в тяжелые дни поражения и оккупации. Вместе с армией он совершил переход через заснеженные горы Албании, поддерживая личным примером тысячи и тысячи своих соотечественников. В своем дневнике он с горечью писал о бедственном положении армии, и особенно детей, которые шли вместе с армией: «Все босы и голы. А ведь эти дети — в будущем отцы следующего несчастного поколения»38.
Солдаты и офицеры с любовью относились к старому королю. Офицер-артиллерист Стоян Ивкович, прошедший всю войну, вместе с королем совершивший легендарный переход через горы к морю и затем переправленный на остров Корфу, записал 29 июня 1917 г. в дневнике, который вел на фронте: «Сегодня день рождения нашего седого государя — храброго Петра Мрконича. Вот где судьба привела нас, сербов, праздновать этот день. Целый день тишина. Однако около 20 часов противник открыл огонь, но и мы ответили адским огнем из всех орудий. Огонь с нашей стороны в качестве наказания болгарам продолжался до глубокой ночи. Они сразу же стали бить мимо цели, когда мы стали стрелять. Они это, вероятно, устроили потому что сегодня день рождения короля, и так они хотели нам каким-либо образом напакостить»39.
Король Петр большое внимание уделял военному воспитанию своих сыновей. Его старший сын принц Георгий Кара-георгиевич (1887—1972) являлся в 1903—1909 гг. наследником престола. Он окончил кадетский корпус императора Александра II в Санкт-Петербурге, но его политическая и военная карьера не состоялась в связи с психическим заболеванием. Тем не менее, он участвовал и в Балканских войнах, и в сражениях Первой мировой войны, где был ранен в сентябре 1914 г.40. Свои военные впечатления он изложил в мемуарах, увидевших свет в 1969 г.41. Правда, его авторство этого текста до сих пор ставится историками под сомнение.
20^ ^^^^^^^^ос^оооооооооосоо Л.В. Кузьмичёва 0<Х><><Х><Х>ООС><ХХ^^
Его младший брат Александр IКарагеоргиевич (1888—1934), ставший в 1909 г. престолонаследником, к военной карьере готовился вполне осознанно. В 1906 г. в Сербию для него был приглашен из России в качестве воспитателя полковник Роман Петрович Сульменев. О подборе кандидатуры Сульмене-ва и обстоятельствах этого назначения оставил воспоминания бывший директор Пажеского корпуса, генерал Н.А. Епанчин42. Как свидетельствует сербский историк Б. Глигориевич, король Петр обратился в Россию с просьбой подобрать разумного, выдержанного человека и при этом «чтобы это стоило не очень дорого»43.
В 1907 г. Александр вместе с Сульменевым отправился в Санкт-Петербург, где сдал экзамены за 6-й класс Пажеского корпуса, затем продолжал наездами сдавать экзамены и в 1909 г. окончательно вернулся в Белград.
В Белград приехала и семья Сульменева. Его внук, доктор геолого-минералогических наук, профессор, известный православный священник и церковный писатель Глеб Александрович Каледа (1921—1994), со слов своей матери, дочери Р.П. Сульме-нева Александры, которая 15-летней девушкой приехала к отцу, писал: «В Белграде семейство Сульменевых жило в королевском дворце и иногда выезжало в королевской карете. Народ думал, что едет сам король, и кланялся им. После чопорного и вылощенного Петербурга и России с ее разделением людей по сословиям, званиям и богатству, Сербия поразила Сульменевых простотою своих нравов и доступностью королевского дворца. [...] Королевич Александр и его воспитатель Роман Петрович очень полюбили друг друга. У принца оказался добрый и приветливый характер. Мне довелось читать нежные письма-открытки Александра деду, написанные во время турне по Франции, в Австро-Венгрию, куда Сульменевы уезжали на короткий отдых. Чтобы сделать приятное своему воспитателю, королевич писал ему по-русски, прося заранее прощения за возможные ошибки, хотя таковых не было [...]Задачи воспитателей царских особ весьма широки и достаточно неопределенны. Воспитатели должны подготовить своих воспитанников к предстоящей деятельности и положению, воспитать личность с необходимыми
для этого качествами. Обеспечить широкое общее образование, подбирая для этого соответствующих преподавателей, организовывая образовательные поездки и т. д.»44.
Что именно удалось из этого выполнить русскому воспитателю, сказать сложно, но чувство благодарности к наставнику, во всяком случае, у воспитанника сохранилось надолго. Г.А. Ка-леда пишет о помощи, которую оказывал король Александр своему воспитателю в тяжелые годы Гражданской войны: «Мне трудно определить, какое влияние на Александра Сербского оказал дед, но они искренне любили друг друга. После революции, во время голода, дед несколько раз получал посылки из-за границы с непонятным обратным адресом, а внутри была бумажка с подписью "Александр"»45.
Р. П. Сульменев, знаток географии и этнограф-любитель, хорошо знал природу и исторические памятники Сербии. Об этом свидетельствует написанный им в 1910 г., в ходе подготовки к визиту в Белград князей императорской крови Олега и Игоря Константиновичей, иллюстрированный путеводитель по Сербии46.
В Первой Балканской войне как формальный командующий Первой армией Александр Карагеоргиевич участвовал в битвах при Куманово и Битоле, во Второй Балканской войне — в битве при Брегалнице47. В сражении за Битоль (ноябрь 1912 г.), по свидетельству очевидцев, он подвергался такой же опасности, что и остальные воины48.
В годы Первой мировой войны Александр уже был главнокомандующим сербской армией, командовал войсками в победоносных Церской и Колубарской битвах49. После поражения Сербии вместе с армией зимой 1915—1916 гг. он совершил переход из страны по горным тропам на Адриатическое побережье. Б. Глигориевич приводит немало примеров мужества принца-регента. После перехода через горы Албании Александр тяжело заболел и 5 января был прооперирован в полевых условиях. Его дед, король Черногории Никола, уговаривал Александра уехать с ним в Италию, но тот отказался50. Во время переправы армии на о. Корфу представитель французской миссии генерал Мондезир спросил престолонаследника, когда он собирает-
ся переправляться, на что Александр ответил: «С последним отрядом войск»51. В 1917 г. вместе с армией он отправился на Салоникский фронт и принял непосредственное участие в освобождении своей страны.
Роль Александра Карагеоргиевича в годы Первой мировой войны по-разному оценивается историками. Неоднозначность его поведения, взаимоотношений со своими военачальниками не раз являлись предметом исторических исследований. Особенно негативно оценивается его роль в организации Салоник-ского процесса против членов организации «Черная рука», по итогам которого несколько офицеров были осуждены на разные сроки заключения, а трое, в том числе полковник Драгутин Димитриевич (Апис), были расстреляны52. Отказ Александра помиловать осужденных сильно подорвал его авторитет в армейской среде53.
Во время военных действий Александр Карагеоргиевич находился в тени своих боевых генералов. Но и сам он совершенствовался в военной науке. Об этом свидетельствует русский посланник при сербском дворе Г.Н. Трубецкой: «B нем была заметна постоянная работа над собой, и он во многом развился и приобрел опыт, хотя постоянно чувствовал пробелы своего образования»54.
Отмечая все недостатки характера принца-регента, его подозрительность, ревность к славе своих полководцев, М. Белаяц отмечает и его положительные качества. Это, в первую очередь, его отношение к солдатам и младшим офицерам. Историк пишет, что все мемуаристы «единодушны в характеристике его как чуткого, заботливого и внимательного, сочувствующего их невзгодам, отмечают его заботу об армии и стране в целом во время войны»55. Генерал Панта Драшкович, который постоянно был рядом с принцем-регентом, в своих мемуарах пишет о его героизме и мужестве во время отступления через Албанию, о его помощи больным и раненым. Об этом же вспоминали и адъютант принца Александр Димитриевич и дивизионный генерал Жарко Майстрович56.
Дядя принца-регента Александра, младший брат короля Петра князь Арсен Карагеоргиевич (1859—1938), также активно
участвовал в боевых действиях. Он получил военное образование во Франции и России. В составе Иностранного легиона участвовал во второй франко-вьетнамской войне 1883—1884 гг. и франко-китайской войне 1883—1885 гг. До 1903 г. у него было российское подданство, он дослужился до чина генерал-майора. Участвовал в русско-японской войне 1904—1905 гг., где служил в казачьем полку в чине есаула и был награжден золотым оружием «За храбрость». Как командир кавалерийской дивизии Арсен Карагеоргиевич принимал активное участие в Балканских войнах, в битвах при Куманове, Битоле и Брегални-це. В годы Первой мировой войны командовал кавалерийской бригадой. За храбрость был награжден орденом св. Георгия 4-й степени. Его правнучка Кристина Оксенберг-Карагеоргиевич пишет, что «Арсен Карагеоргиевич жил для сражений, желание воевать было у него в крови, он унаследовал это от своего деда Карагеоргия»57.
Итак, в заключение можно сделать следующие выводы.
Культ героя-правителя во многом определял отношение сербского общества к личности монарха. Это объяснялось как историческим прошлым и внешнеполитическими задачами сербского народа, его стремлением к возрождению былого государства, так и отсутствием значительной прослойки образованного, просвещенного общества, которое могло бы ценить в правителе и другие качества, прежде всего квалификацию «управленца» — в экономике, социальной политике, дипломатическом искусстве. Военные подвиги, героизм и храбрость правителя могли существенно поднять престиж власти и династии, и наоборот — слабость, нерешительность, поражение, как это случилось с князем Миланом, наносили непоправимый урон престижу династии.
Характер самих военных конфликтов также влиял на формирование позитивного или негативного отношения к монарху. Яркий пример — две войны с Болгарией. Проигранная война 1885 г. фактически привела к отречению короля Милана, ставшего не просто непопулярным, но и высмеиваемым в собственной стране, поскольку к слабому воину снисхождения нет. В то же время, по сути такая же непопулярная, как и война с
21^ Л. В. КуЗЬМИЧёВа о<х><><х><х>оос><хх^^
Болгарией 1885 г., Вторая Балканская война принесла Карагеор-гиевичам славу, поскольку была победоносной.
Участие в военных маневрах, офицерских собраниях, боевых действиях давало возможность представителям правящих династий контролировать ситуацию в офицерских кругах армии, всегда представлявших на Балканах опасность государственного переворота.
Примечания
1 См., напр.: Писарев Ю.А. Шесть десятилетий на троне: черногорский монарх Николай Петрович Негош // Новая и новейшая история. 1991. №6. С. 113-132.
2 Татищев С.С. Император Александр II. Его жизнь и царствование. Т. 1-2. СПб., 1903.
3 JoeaHoeuh Сл. Влада Милана Обренови^а. Кж. 1-3. Београд, 1934; он же. Влада Александра Обренови^а. Кж. 1-3. Београд, 1934-1936.
4 Болтунова Е.М. Военное воспитание наследников престола в России // Военно-исторический журнал. 2005. № 6. С. 75-77; она же. Военное обучение наследников престола в России // Военно-исторический журнал. 2005. № 7. С. 71-73; она же. Подготовка наследников престола к военной деятельности // Военно-исторический журнал. 2005. № 8. С. 69-71.
5 ЖивоjиновиЬДр. Крал Петар I Кара^ор^еви^. У изгнанству: 1844-1903. г. Београд, 2003; он же. Крал Петар I Кара^ор^еви^. У отадбини: 1903-1914. г. Београд, 2003; он же. Крал Петар I Кара^ор^еви^. Рат и последже године: 1914-1921. г. Београд, 2003.
6 Л:ушиЬ Р. Милан Обренови^: во]вода, командант и саветник Рудничке нахи'е. Горжи Милановац, 1995; он же. Кара^ор^еви^и. Београд, 2001; он же. Вожд Ка-ра^ор^е: биографи'а. Београд, 2003.
7 Раjиh С. Александар Обренови^. Владар на прелазу векова, сукоблени светови. Београд, 2011.
8 Глигор^евиЬ Бр. Крал Александар Кара^ор^еви^ у ратовима за национално ослобо^еже. Београд, 2002.
9 Kraljica Natalija Obrenovic. Ruza i trnje: uspomene, aforizmi i price, pisma. Beograd, 2015.
10 Бjелаjац Миле. Крал Александар Кара^ор^еви^ у мемоарима сво.|'их генерала // Нововековне српске династи'е у мемоаристици. Београд, 2007. С. 307-309.
11 Показательно, что это распространяется и на женщин-монархов. Так, королева Великобритании Елизавета и королева Дании Маргарет, получившая военную подготовку в военно-воздушных войсках, являются Верховными главнокомандующими вооруженными силами своих стран.
12 Болтунова Е.М. Военное воспитание наследников престола в России. С. 75.
13 Сидорова А.Н. Воспитание великих князей в семьях императоров Николая I и Александра II (подготовка к государственной деятельности). Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. М.: МгУ, 2016. С. 173.
14 Среди выпускников Королевской военной академии Великобритании Санд-херст и сейчас немало членов правящих монархических фамилий различных стран - Люксембурга, Лихтенштейна, Бахрейна, Брунея, Иордании, Омана, Саудовской Аравии и др.
15 CmaHojeeuh Ст. Шта хо^е Срби'а? Ниш, 1915. С. 10-11.
16 Вишняков Я.В. Военный фактор и государственное развитие Сербии начала ХХ века. М., 2012. С. 100-102.
17 Sulic M. Karadordevici. Herojicki epos u sedam pjevanja. Split, 1918.
18 JoeaHoeuh Сл. Влада Милана Обренови^а. Кж. 2. Београд, 1934. С. 4.
19 Там же. С. 79.
20 Kraljica Natalija Obrenovic. Op. cit. S. 88-89.
21 JoeaHoeuh Сл. Влада Милана Обренови^а. Кж. 2. С. 193.
22 Там же. С. 195.
23 PamKoeuh-Kocmuh С. Крал Милан Обренови^, врховни командант кралевско-српске во.|'ске у рату с Бугарском 1885. године // Нововековне српске династи'е у мемоаристици. Београд, 2007. С. 69.
24 JoeaHoeuh Сл. Влада Милана Обренови^а. Кж. 3. Београд, 1934. С. 259.
25 Kraljica Natalija Obrenovic. Op. cit. S. 179.
26 Годишжи извешта.|'и Министарства иностраних дела руске импери'е о Срби|'и и Босни и Херцеговини (1878-1903). Прире^ива^и Лудмила В. Кузмичова и Душко М. Ковачеви^. Нови Сад, 1996. С. 93.
27 Мале А. Дневник са српског двора. 1892-1894. Београд, 1999. С. 76-79.
28 Архив Срби'е. Ф. ПО. Добре Ружи^. К. 29. Д. 181.
29 Pajuh С. Александар Обренови^. С. 36.
30 Там же. C. 39-46.
31 Петар I Kapafyopfyeeuh. Ратни дневник: 1915 - 1916. Топола, 2003. С. 11-12.
32 ypuh Н. Српска мемоарска литература и усмено предаже о учеш^у кнеза Петра Кара^ор^еви^а у устанку у Босни 1875-1878 // Нововековне српске династи'е у мемоаристици. С. 69.
33 Стee4uh М. и Padeeuh М. Петар А. Мркожи^ (Петар А. Кара^ор^еви^): Дневни записци ]едног усташа о босанско-херцеговачком устанку 1875-1876. године // Мешовита гра^а (Miscellanea). Истори|'ски институт. Београд (Гра^а. Кж. 18). Кж. 7 (1979). С. 7-148. Авторы публикации впоследствии издали дневник отдельной книгой - См.: Дневни записци ]едног усташа о босанско-херцеговачком устанку 1875-1876. године / Петар Мркожи^ (Петар А. Кара^ор^еви^); припремили Милан Стевчи^, Милорад Радеви^. Београд, 1983.
34 Стee4uh М. и Padeeuh М. Петар А. Мркожи^ (Петар А. Кара^ор^еви^): Дневни записци ]едног усташа о босанско-херцеговачком устанку 1875-1876. године // Мешовита гра^а (Miscellanea). С. 39-40.
35 Там же. С. 40-48.
36 Там же. С. 44, 96, 125.
37 Русские о Сербии и сербах. Т. II (архивные свидетельства). М., 2014. С. 493.
38 Пeтap I Kapafyopfyeeuh. Ратни дневник: 1915-1916. С. 185.
39 ^Koeuh СтojaH. Ратни дневник. 1915-1918. Албанска голгота. Крф, Солунски фронт - рововска борба и пробор Београд, 1998. С. 143.
40 Kapafyopfyeeuh bopfye. Истина о моме животу. Београд, 1969. С. 358.
41 Там же. С. 308-324, 356-383.
42 EnaH4uH Н. А. На службе трех императоров. М., 1996. С. 343-345.
43 Глuгopujeвuh Бp. Крал Александар Кара^ор^еви^ у ратовима за национално-ослобо^еже. С. 19-20.
44 https://azbyka.ru/fiction/zapiski-ryadovogo/#n20 (дата обращения 30.09.2017).
45 Там же.
46 Государственный архив Российской Федерации. Ф. 660. Оп. 2. Д. 611.
47 Глигори]евиЬ Бр. Указ. соч. С. 69-106.
48 Там же. С. 95-96.
49 Там же. С. 107-307.
50 Там же. С. 199-200.
51 Там же. С. 195.
52 Свою версию Салоникского процесса представил известный американский исследователь. См.: МаккензиД. Апис. Гениальный конспиратор. М., 2005. С. 277-373.
53 О политической подоплеке Салоникского процесса см.: МитровиЬ Андре]. Срби'а у Првом светском рату. Београд, 2014. С. 243-255.
54 Трубецкой Г. Н. Русская дипломатия 1914-1917 гг. и война на Балканах. Монреаль, 1983. С. 102.
55 Б]ела}ац Миле. Указ соч. С. 309.
56 Там же.
57 ОкзвпЬвгд КагабогбвуН Кг'яипа. Kraljevska сЛг^й]а: роуга1ак кис! рогосНсе Кага-аогаеук. Вео§гас1, 2015. Б. 167.
