CC BY
21
гордыни, высокомерия, он утверждает, что эти качества присущи только людям порочным, но не совершенным. Здесь автор очень удачно использует художественные приемы овеществления и олицетворения: человека чванливого, высокомерного он уподобляет бесплодному дереву, а саму гордыню уподобляет живому существу.
Емиши бар терек - алаша герек, Даим оьрге багъар емишсиз терек. Плодоносящее дерево должно быть низким, Постоянно ввысь устремлено бесплодное дерево.
Раскрывая суть лицемерия, А. Акаев называет три его признака: предательство, обман, невыполнение своих обещаний. Причем он не ограничивается только простым их перечислением, а в краткой форме говорит об отрицательных последствиях каждого из них. Так, по глубокому убеждению кумыкского просветителя, обман приводит к тому, что человек теряет уважение, авторитет в обществе, невыполнение же своих обещаний приводит к бесчеловечности.
А. Акаев убежден, что для совершенства человеку нужна не только духовная чистота, но и чистота телесная. Предостерегая от излишнего переедания, он говорит о необходимости эпизодического голодания. Чревоугодие, по мнению автора, способствует уничтожению светлых идей. Для лучшего раскрытия своей идеи поэт использовал кумыкскую пословицу, которая очень удачно вписывается в художественную ткань произведения: Ашамакъны бил сен яшамакъ учун, Тюгюлдюр яшамакъ ашамакъ учун. Знай ты еду, чтобы жить, А не жить, с тем чтобы есть.
Много места в стихотворении уделено проблемам учебы, знания, науки. Подчеркнув значение науки для общества, А. Акаев подробно расписывает тернистый путь к ней. По глубокому убеждению автора «Наставлений детям», чтобы по-настоящему овладеть наукой, человеку порой необходимо идти и на определенные жертвы. Иногда ему даже приходится терять свой авторитет, почет:
Гьар-бир затдан илму сыйлыдыр, амма Сыйсызлыкъда тюгюл болмайсан алма. Наука превыше всего, однако Только потеряв почет, можешь овладеть (ею).
Вставшего на путь знаний, науки ученика, А. Акаев предостерегает от того, чтобы тот не находился в постоянных заботах о своем внешнем виде, об одежде. Человеку же занятому только лишь этим, по утверждению автора, устанавливается цена, рав-
Библиографический список
ная его одежде. Ученика поэт предостерегает и от того, чтобы тот не превратился в донжуана. Он считает, что донжуанский путь ведет к тому, что человек вынужден бывает терять свое достоинство. Поэтому А. Акаев призывает ученика быть прежде всего Человеком. Он перечисляет пять случаев, где проверяется человечность: 1) во время путешествия; 2) по соседству; 3) в ходе торговли; 4) по способности своевременно вернуть долг; 5) по верности своему обещанию. Автор не просто называет эти случаи, а в краткой форме дает свои наставления по каждому из них. После раскрытия содержания каждого из этих случаев, А. Акаев еще раз напоминает, что человечность проявляется именно в них, а не в том, чтобы молиться и хоть сто раз совершать хадж. Кумыкский автор убежден в том, что без человечности молитва и хадж не больше, чем какие-то пустые телесные действия [4 - 7]. Неслучайно такую молитву он в своем стихотворении характеризует словами «падать-вставать». Адамны яхшысы бу беш де ерде Билинир, оьзгесин ахтарма бир де. Масжидде йыгъыл-тур этмакъ учун да, Билинмес юз гьажгъа гетмакъ учун да. Человечность в этих пяти случаях Проявится, о другом не спрашивай. В том чтобы «падать-вставать» в мечети, не проявится, И в том чтобы хоть сто раз совершать хадж.
В последних трех четверостишиях стихотворения А. Акаев опять обращается к своему сыну Мухаммад-Аввалу. Из этого обращения видно, что в связи со смертью сына автор вынужден прервать свои наставления. На наш взгляд, это сознательный ход поэта, предпринятый им с тем, чтобы показать бесконечность пути человека к своему совершенству, бесконечность самих наставлений.
В целом язык стихотворения «Наставления детям» А. Акаева отличается афористичностью. С предельной краткостью в оригинальной, художественно-заостренной, запоминающейся форме поэт сумел выразить свои мысли о совершенном человеке, о проблемах религии, нравственности, науки, образования, воспитания и т. д.
Оьктемликни юрютмес камил гиши, Нукъсан гишини шол болур иши. Чванством не отличается человек совершенный, Порочных людей это удел.
И таких выразительных суждений, многие из которых давно вошли в общий пословичный фонд кумыков, в анализируемом стихотворении немало.
1. Султанов К.Д. Литература кумыков. Махачкала, 1964. (на кум. яз.).
2. Абдуллатипов А.-К.Ю. История кумыкской литературы (до 1917 года). Часть I. Махачкала, 1995.
3. Юсуфов РФ. Историософия и литературный процесс: Средние века и Новое время. Москва, 1996.
4. Абдуллатипов А.-К.Ю., Гусейнов М.А., Шабаева Л.А.-К. История кумыкской литературы. Том I. Литература досоветского периода Махачкала, 2015.
5. Абусуфьян Акаев: эпоха, жизнь и творчество. Махачкала, 2012.
6. Акаев А. По пути пророка. Т. I. Махачкала, 1993 (на кум. яз.).
7. Гусейнов М.А. Национальная литература кумыков (вторая половина ХХ - начало ХХ века). Махачкала, 2012. References
1. Sultanov K.D. Literatura kumykov. Mahachkala, 1964. (na kum. yaz.).
2. Abdullatipov A.-K.Yu. Istoriya kumykskojliteratury (do 1917 goda). Chast' I. Mahachkala, 1995.
3. Yusufov R.F. Istoriosofiya i literaturnyjprocess: Srednie veka iNovoe vremya. Moskva, 1996.
4. Abdullatipov A.-K.Yu., Gusejnov M.A., Shabaeva L.A.-K. Istoriya kumykskoj literatury. Tom I. Literatura dosovetskogo perioda Mahachkala, 2015.
5. Abusuf'yan Akaev: 'epoha, zhizn' i tvorchestvo. Mahachkala, 2012.
6. Akaev A. Po putiproroka. T. I. Mahachkala, 1993 (na kum. yaz.).
7. Gusejnov M.A. Nacional'naya literatura kumykov (vtoraya polovina ХХ- nachalo ХХ veka). Mahachkala, 2012.
Статья поступила в редакцию 16.01.18
УДК 821.161.1
Uzdeyeva T.M., senior lecturer, Department of Russian and Foreign Literature, Chechen State University (Grozny, Russia),
E-mail: uzlipat066@mail.ru
PREJUDICE OF THE ENVIRONMENT AND THE WOMEN'S ISSUE IN THE STORY "A QUIET VOICE. THE STORY OF A GIRL" BY N.G. CHERNYSHEVSKY. Chernyshevsky's story, included in the Siberian cycle of the writer's works, is analyzed for the first time. The manner of the narration of the story is revealed. The problem of women's emancipation is given through the prism of the fate of the main character Lisa Svilina. The writer's materialist-rational view of the women's question is established as one of the variants of his solution. The genre specificity of the story is indicated. The author concludes that the work of N.G. Chernyshevsky tells
about the worsening of the problem of female emancipation in Russian society - the issue that bothered him since the young age and that was raised in 60-s in the novel "What is to be done?". The writer manages to tell about another woman's fate in the genre of a psychological narrative.
Key words: female emancipation, rationality, confession, psychologism, morality, morality.
Т.М. Уздеева, доц. каф. русской и зарубежной литературы, Чеченский государственный университет, г. Грозный, Е-mail: uzlipat066@mail.ru
ПРЕДРАССУДКИ СРЕДЫ И ЖЕНСКИЙ ВОПРОС В ПОВЕСТИ «ТИХИЙ ГОЛОС. ИСТОРИЯ ОДНОЙ ДЕВУШКИ» Н.Г. ЧЕРНЫШЕВСКОГО
В статье впервые проанализирована повесть Чернышевского, входящая в сибирский цикл произведений писателя. Показана манера повествования повести. Проблема женской эмансипации дана сквозь призму судьбы главной героини Лизы Сви-линой. Установлен материалистически-рассудочный взгляд писателя на женский вопрос как один из вариантов его решения. Обозначена жанровая специфика повести. Автор делает вывод о том, что повесть Н.Г. Чернышевского еще раз обостряла проблему женской эмансипации в русском обществе, вопрос, волновавший его смолоду, четко обозначенный еще в 60-е годы в романе «Что делать?». Писателю удалось в жанре психологической повести поведать еще об одной женской судьбе. Ключевые слова: женская эмансипация, рассудочность, исповедь, психологизм, мораль, нравственность.
Повесть Н.Г. Чернышевского «Тихий голос. История одной девушки» написана им в сибирской ссылке, наряду с другими произведениями. Автор обозначил жанровую принадлежность произведения, дав подзаголовок «Повесть». В композиционном отношении повесть своеобразна: она состоит из двух частей, несоразмерных по объему, первая часть делится на одиннадцать глав. Структура - рассказ в рассказе - позволяет иногда прерывать повествование рассказчицы, и на первый план выходят собеседники: хозяйка дома Софья Васильевна, Благодатский, Онуфриев и хозяин дома, в котором затеяли чтение чужой повести.
Рассказчица начинает рассказ о себе, датируя его с 1850 года, когда ей было семнадцать лет. Её первая фраза «Я не могла не быть рассудительною» анонсирует будущее содержание всего рассказа. Это история не просто девушки, а история умной, дельной, рассудительной девушки. Рассказчица сразу обнаруживает дистанцию между временем рассказа и временем событий. Ее замечания типа: «Но никогда не видела я в нашем доме, ни у Каталонских, никакого пьяного...», «Я не помню, чтобы я слышала... грубые слова», «Я была одной из этих немногих», «Итак, я была хорошей невестою» и т. д. подтверждают это.
Стадии духовного взросления героини неспешны. Рассказчица неторопливо повествует о сватовствах, женихах, отказах. Отчётлива для неё сословная иерархия в обществе. Светское общество видится ей как чуждое её кругу - кругу честных, добрых и простых людей. Она называет его «пустым, безрадостным, гадким». Благоразумные отказы Лизы родили ей репутацию «гордой и разборчивой» невесты, что вполне устраивало Лизу.
Во второй главе «По дневнику» рассказчица, погрузившись в свой дневник, вспоминает свою страсть к чтению и к фантазиям. Содержание видений героини любовное. В них Лиза достигает крайней степени романтической экзальтации. Создаются немыслимые комбинации любовных переживаний, свиданий, объяснений. Наиболее часто повторяющиеся отметки в дневнике: «Долго мечтала», и опять «Долго мечтала», «Хотела меч-тать№, «Я мечтаю гораздо рассудительнее прежнего» говорят о том, что мечтам уделялось Лизой Свилиной много времени. Тем удивительнее контраст между внешне рассудительной, всегда спокойной наружно, девушкой и ее внутренним миром, тщательно скрываемым от внешних глаз.
Наконец, воображаемый образ возлюбленного совпал с конкретным человеком. В повесть входит новый герой - Лачинов с репутацией прожигателя жизни. Первоначальная характеристика (пьяница и кутила) сменяется более правдивой, основанной на его прошлом. Его служба в канцелярии губернатора была достойной, и Лачинов проявлял себя волевым, умным и расторопным чиновником, но, впоследствии, он «сломался». Лачинов объясняет Лизе причины своей «бесхарактерности», явившейся следствием надлома. Это, прежде всего, разочарование в службе, бесполезной работе, которая схожа с «шитьем без ниток». Обостренный ум, наблюдательность, честность натуры заставили героя осознать себя и Россию. Неверие в возможность переделки российской общественной жизни гнетут героя. Лачинов упоминает новых людей - борцов за светлое будущее. Он отзывается о них восторженно, но не разделяет их самообольщения, называет их «фантазерами». Образ Лачинова восходит к известным типам русской литературы: к Обломову из романа Гончаро-
ва «Обломов», Феде Протасову из пьесы «Живой труп» Л.Н. Толстого. В уста Лачинова вложены и рассуждения о женской участи в российском обществе середины XIX века. Она незавидная, так как сословное деление общества на высший свет и низшие слои не позволяют женщине вырваться из привычного круга. «Жалка судьба девушки нашего круга, когда она становится развитым человеком... Развитие, которое так выгодно для братьев, убийственно сёстрам. Девушки нашего круга губят свое счастье, стремясь к образованию» [1, с. 65] говорит он. Лачинов своим циничным анализом общества и положения женщины в нём остудил пыл Лизы. Оскудели и мечтания девушки. Жизнь подлинная с ее неромантическим обликом предстала перед героиней.
Пятая глава «Богатое приданое» в повести стоит особняком. Она схожа с трактатом о семье и браке. Диалог Лизы с матерью о состоянии этого вопроса в обществе показателен. Типы семейств и типы отношений в них разнообразны; счастье или несчастье женщины зависит от избранника: то ли будущего друга, то ли будущего тирана. В устах матери выстраивается патриархальная картина семейных отношений, которую она объясняет просто: «Мы старые люди и живём по-старому». В предсмертной записке Лачинов назвал жизнь в России «эпохой безнадёжной летаргии общества», имея ввиду и семейный вопрос тоже.
Шестая глава «Машенька» повествует о дальнейших годах Лизы Свалиной, вынужденной стать хранительницей и советчицей тайн Маши Каталонской, свидетельницей чужого счастья.
Повествование рассказчицы прерывается, в текст вторгаются собеседники, высказывая оценочные суждения по поводу прочитанного. Лизу осуждают из-за примирения с пошлой и узкой моралью маменек и тетушек, губящей «всякий порыв в жизни», другие хвалят ее за рассудительность и благоразумие.
Исповедальная манера повествования позволяет героине свободно совмещать пласты времён, сопоставлять свой настоящий духовный облик с прошлым, сравнивать самочувствие прежних лет с нынешним. Замечания: «С тех пор, как я перестала быть ребёнком...» «Я помнила...», «Я вспоминала...», «Я думала, что отжила мою молодость», «Мне был тогда двадцать третий год»» - очень часты в повести.
Восьмая глава «Молодость» обозначила новый и неожиданный поворот в спокойном сюжетном потоке, обрамлённом эмоционально - чувственными признаниями героини. Показан процесс зарождения заболевания: от невинных, полных неги и томления, снов до эротических сновидений, сопровождавшихся пароксизмами и истерическими припадками. Исповедальный импульс усиливается: героиня тщательно наблюдая за своим здоровьем, приходит к мысли о сформировавшейся нервной болезни. Найдено и обозначение ей - это волнение крови, буйство страстей. Лиза сопоставляет свое состояние с книжными аналогами, что позволяет ей отдать должное литературным описаниям любовных отношений, казавшихся ей ранее надуманными и фальшивыми. Героиня еле сдерживает свои порывы, в истерическом припадке она осудила мать в бездействии, и это впервые в жизни. Добрая любящая натура Лизы сказалась в её раскаянии, последовавшем очень скоро.
Глубина психологических переживаний героини, сопряженных с болезнью, осознанием драматизма своей судьбы рождают в чистом сердце рассказчицы самое омерзительное чувство -
