CC BY
58
Научная статья УДК 343.3.1
DOI: 10.55001/2587-9820.2022.41.36.019
ПРЕДПРИНИМАТЕЛИ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ: ГАРАНТИИ ПРАВОВОЙ ЗАЩИТЫ (РОССИЙСКИЙ ОПЫТ)
Валентина Николаевна Гапонова1, Алина Александровна Лукьянова2
Восточно-Сибирский институт МВД России, г. Иркутск, Российская Федерация, e-mail: [email protected]
2Барнаульский юридический институт МВД России, г. Барнаул, Российская Федерация, e-mail: [email protected]
Аннотация. В данной статье рассматривается модернизация уголовно-процессуального законодательства в сфере предпринимательской деятельности. Анализ отдельных примеров оптимизации уголовно-процессуального законодательства позволил выделить некоторые направления реформирования и дифференциации уголовного судопроизводства по «предпринимательским составам»: во-первых, формирование критериев, наличие которых обуславливает переход от общего порядка к неординарному производству, и введение в источники уголовно-процессуального права экономических терминов; во- вторых, создание специального режима применения в отношении предпринимателей мер уголовно-процессуального принуждения, связанных с ограничением свободы; в-третьих, увеличение гарантий защиты предпринимательской собственности, выражающихся в запрете необоснованного применения мер, которые могут привести к приостановлению законной деятельности юридических лиц или индивидуальных предпринимателей. Обращается внимание на то, что в УПК РФ создан правовой механизм, направленный на эффективную защиту в судебном порядке прав и законных интересов лиц, право собственности которых ограничено чрезмерно длительным наложением ареста на принадлежащее им имущество, предположительно полученное в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого.
Авторами отмечено, что дальнейшие изменения, вносимые в законодательство, регулирующее уголовное судопроизводство по «предпринимательским составам», должны крайне осторожно и выверенно формулировать критерии перехода от общего порядка к неординарному уголовному судопроизводству. Расширение пределов неординарного производства по «предпринимательским составам», в том числе вопреки делению по видовому признаку преступлений в действующем УК РФ, попросту недопустимо. При реализации же существующих правовых механизмов следует ориентироваться на защиту предпринимательского производства, а не на личность самого предпринимателя.
Особое внимание уделено анализу основных тенденций развития уголовного и уголовно-процессуального законодательства, а также правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации, касающимся проблематики исследования.
Ключевые слова: уголовное судопроизводство, предприниматели в уголовном судопроизводстве, оптимизация уголовно-процессуального законо-
© Гапонова В.Н., Лукьянова А.А., 2022
дательства, реформирование и дифференциация уголовного судопроизводства по «предпринимательским составам».
Для цитирования: Гапонова В.Н., Лукьянова А.А. Предприниматели в уголовном судопроизводстве: гарантии правовой защиты (российский опыт) // Криминалистика: вчера, сегодня, завтра. — 2022. — Т. 23— № 3. — С. 188—201. DOI: 10.55001/2587-9820.2022.41.36.019
ENTREPRENEURS IN CRIMINAL PROCEEDINGS: GUARANTEES OF LEGAL PROTECTION (RUSSIAN EXPERIENCE)
Valentina N. Gaponova1, Alina A. Lukyanova2
1East Siberian Institute of the MIA of Russia, Irkutsk, Russian Federation, e-mail: [email protected]
2Barnaul Law Institute of the MIA of Russia, Barnaul, Russian Federation, e-mail: [email protected]
Abstract. This article discusses the modernization of criminal procedure legislation relating to entrepreneurial activity. The optimization of the criminal procedural legislation made it possible to identify some areas of reform and differentiation of criminal proceedings according to "entrepreneurial structures": firstly, the formation of criteria, the presence of which causes the transition from a general order to an extraordinary proceeding, and the introduction of economic terms into the sources of criminal procedural law; secondly, the creation of a special regime for the application of measures of criminal procedural coercion related to the restriction of freedom in relation to entrepreneurs; thirdly, an increase in guarantees for the protection of business property, expressed in a ban on the unreasonable use of measures that could lead to the suspension of the legal activities of legal entities or individual entrepreneurs. Attention is drawn to the fact that the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation has created a legal mechanism aimed at effectively protecting in court the rights and legitimate interests of persons whose ownership is limited by an excessively long seizure of their property, allegedly obtained as a result of the criminal actions of the suspect, the accused.
The authors noted that further modernization of the legislation governing criminal proceedings on "entrepreneurial offenses" should formulate the criteria for the transition from the general order to non-ordinary criminal proceedings extremely carefully and carefully. Expansion of the limits of extraordinary proceedings according to "entrepreneurial structures", including despite the division according to the type of crimes in the current Criminal Code of the Russian Federation, is simply unacceptable. The implementation of existing legal mechanisms should focus on the protection of entrepreneurial production, and not on the personality of the entrepreneur himself.
Particular attention is paid to the analysis of the main trends in the development of criminal and criminal procedure legislation, as well as the analysis of the legal positions of the Constitutional Court of the Russian Federation regarding the research issues.
Keywords: criminal proceedings, entrepreneurs in criminal proceedings, optimization of criminal procedure legislation, reformation and differentiation of criminal proceedings by "entrepreneurial structures".
For citation: Valentina N. Gaponova, Alina A. Lukyanova. Entrepreneurs in criminal proceedings: guarantees of legal protection (Russian experience) [Predprinimateli
v ugolovnom sudoproizvodstve: garantii pravovoj zashhity (rossijskij opyt)]. Kriminalisti-ka: vchera, segodnja, zavtra. — Criminalistics: yesterday, today, tomorrow. 2022, vol.23 no.3 pp. 188—201. (in Russ.) DOI: 10.55001/2587-9820.2022.41.36.019
Введение
Уровень экономического развития государства во многом зависит от качественной организации административного управления. По данным ООН, в 2021 — 2022 гг. Россия заняла 11 место в рейтинге экономик мира с ВВП в 1 657 553,77 млн $1 Несмотря на отказ от сырьевой экономической модели, которая ослабляла производственную составляющую, и обладание сильной экономикой, наше государство в настоящее время так и не входит в ТОП-10 стран-лидеров.
Последние годы руководство Российской Федерации с целью повышения предпринимательской активности в выборе путей решения задач государственной экономической политики, организации стратегического планирования и формирования государственных программ ориентировано на развитие сектора малого и среднего бизнеса.
Президент РФ В.В. Путин в посланиях Федеральному Собранию неоднократно говорил о ценности частной собственности и важности конкуренции, свободы предпринимательства, о растущем запросе на расширение экономических свобод, о необходимости обеспечить предпринимателей свободой для работы, научного, инновационного поиска; называл развитие малого предпринимательства масштабным резервом экономического роста2.
1 Рейтинг экономики развитых стран мира. URL: https://visasam.ru/ (дата обращения 25.06.2022).
2 См. Послание Президента
РФ Федеральному Собранию от 12.12.2012;
Председатель Правительства РФ М.В. Мишустин 26 мая 2022 года, открывая очередное заседание Правительственной комиссии по вопросам развития малого и среднего предпринимательства, в своем выступлении также обозначил значимость формирования комфортной среды для бизнеса3.
Основная часть Исключением не стала и сфера уголовной юстиции. Наряду с модернизацией уголовного законодательства методично реформируется и уголовно-процессуальное. Последовательно принимаемые законодательные акты устанавливают все новые и новые особенности судопроизводства по уголовным делам о преступлениях в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. При этом, как справедливо обращает внимание Л.В. Головко, все российские реформы в области уголовного процесса соответствуют исключительно логике Doing Business, когда уголовно-процессуальный режим становится более мягким по сравнению со стандартным, выступая в качестве инструмента либерализации эконо-
Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 04.12.2014; Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 01.12.2016; Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 01.03.2018; Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 15.01.2020. URL: http://www.kremlin.ru/ (дата обращения 25.06.2022).
3 Публикация «Заседание Правительственной комиссии по вопросам развития малого и среднего предпринимательства». URL: https://strategy24.ru/ (дата обращения 21.06.2022).
мического сектора и максимального снижения уголовно-правового риска для экономических акторов [1, с. 40].
Правовые механизмы создаются государством с тем, чтобы исключить возможность использования уголовного преследования в качестве средства давления на лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность, оградить предпринимателей от необоснованного преследования за невыполнение обязательств, обусловленных предпринимательскими рисками, и не допустить приостановления их законной деятельности.
Системный анализ отдельных примеров оптимизации уголовно-процессуального законодательства позволяет выделить некоторые направления реформирования
и дифференциации уголовного судопроизводства по «предпринимательским составам».
1. Формирование критериев, наличие которых обуславливает переход от общего порядка к неординарному производству, и введение в источники уголовно-процессуального права экономических терминов.
Понятие «предпринимательская деятельность» появилось в тексте УПК РФ в 2010 году, когда Федеральным законом от 07.04.2010 № 60-ФЗ был скорректирован содержавшийся на тот момент в ст. 108 УПК РФ правовой запрет на избрание в качестве меры пресечения заключения под стражу в отношении отдельной категории обвиняемых (подозреваемых). Затем в несколько этапов4 данная гражданско-правовая
4 О внесении изменений в Уголовный
кодекс Российской Федерации и отдельные
законодательные акты Российской Федерации [Электронный ресурс]: Федеральный закон от 29.11.2012 № 207-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант-
категория была интегрирована в ст. 20 УПК РФ 5, ст.ст. 46, 47 УПК РФ в части контакта обвиняемого (подозреваемого) с нотариусом
в период нахождения под стражей (домашним арестом), а также содержалась во впервые вводимых в УПК РФ ст. 81.1 (в части установления специального порядка признания вещественными доказательствами предметов и документов, изъятых по отдельным категориям уголовных дел, совершенных в сфере предпринимательской деятельности.) и ч. 4.1 ст. 164 (в части установления правового запрета на необоснованное изъятие электронных носителей информации и применение мер, которые могут привести к приостановлению законной деятельности юридических лиц или индивидуальных предпринимателей).
Плюс»; О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности [Электронный ресурс]: Федеральный закон от 03.07.2016 № 323-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «Кон-сультантПлюс»; О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс]: Федеральный закон от 03.07.2016 № 325-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «Кон-сультантПлюс»; О внесении изменений в статьи 76.1 и 145.1 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс]: Федеральный закон от 27.12.2018 № 533-Ф3. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант-Плюс»;
5 В период расширения в 2012 году пределов действия ч. 3 ст. 20 УПК РФ и отнесения к числу дел частного обвинения уголовных дел об отдельных преступлениях, ответственность за которые предусмотрена ст.ст. 159-159.6, 160 и 165 УК РФ.
Несмотря на накапливание в уголовно-процессуальном законе дефиниции, явно присущей цивилистике, законодатель так и не предусмотрел определения предпринимательской деятельности. Вследствие чего правоприменителям в оценке соответствия деятельности предпринимательской составляющей необходимо обращаться к гражданскому праву, к ст. 2 ГК РФ, в которой говорится, что «предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг».
Наряду с уже названным термином в УПК РФ (ст.ст. 20, 81.1, 108, 164, 241) добавлена заимствованная из названия Главы 22 УК РФ формулировка «экономическая деятельность», которая значительно объёмнее по своему содержанию, чем предпринимательская. Для преступлений «в сфере экономической деятельности» помимо всего прочего установлен специальный порядок оглашения приговора, который предназначен для экономии времени и не лишает стороны возможности получения копии приговора в полном его содержании6.
Любопытно, что, используя метод аналогии и обращаясь к разделам ГК РФ, найти определение понятия «экономическая деятельность» и вовсе невозможно, равно как и в текстах УК РФ, Постановления Пленума Верховного Суда РФ, регла-
6 О внесении изменений в статьи 140 и 241 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]: Федеральный закон от 06.12.2011 № 407-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
ментирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Признать деятельность экономической уместно, используя, к примеру, утвержденный Приказом Росстан-дарта от 31.01.2014 № 14-ст классификатор. В нем сказано: «Экономическая деятельность имеет место тогда, когда ресурсы (оборудование, рабочая сила, технологии, сырье, материалы, энергия, информационные ресурсы) объединяются в производственный процесс, имеющий целью производство продукции (предоставление услуг)»7.
Полагаем, что подобный подход законодателя только добавляет неопределенности в вопросе выбора процессуальной формы в конкретной следственной ситуации, когда событие преступления каким-либо образом соприкасается с экономической (предпринимательской) деятельностью. Кульминацией сюжета стали изменения, внесенные в июне 2020 года в Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2016 № 48. Существовавший на тот момент в тексте указанного документа перечень составов преступлений, по которым в уголовном судопроизводстве установлены особенности, был обобщен категорией «преступления, совершенные в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности»8. В результате
7 ОК 029-2014 (КДЕС Ред. 2). Общероссийский классификатор видов экономической деятельности [Электронный ресурс]: утвержден Приказом Росстандарта от 31.01.2014 № 14-ст. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
8 О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности
границы перехода от общего порядка к неординарному уголовному судопроизводству по «предпринимательским составам» в настоящее время фактически стерты, что позволяет повально использовать «льготный режим», тем самым нарушая важнейший принцип равенства граждан перед законом и судом. Ведь на совершение преступления в сфере предпринимательской деятельности указывает как непосредственное осуществление предпринимательской деятельности самостоятельно, так и участие в ней, а также связь преступления с указанной деятель-ностью9.
Ожидаемо, что в юридической литературе присутствуют разные видения решения обозначенной проблемы. Например, О.В. Гладышева предлагает ориентироваться на профильное гражданское законодательство и «исключить категории „предпринимательская" и „экономическая" деятельность из содержания УПК РФ, заменив их термином „хозяйственная деятельность"» [2, с. 103]. О деструктивном начале концепции модернизации уголовного законодательства в целом пишут М.В. Бавсун, В.Н. Борков и К.Д. Николаев, отмечая,
за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности [Электронный ресурс]: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2016 № 48. Доступ из справ.-правовой системы «Кон-сультантПлюс».
9 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Лакшина Михаила Анатольевича на нарушение его конституционных прав пунктом 4 примечаний к статье 159 Уголовного кодекса Российской Федерации и частью 1.1 статьи 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]: Определение Конституционного Суда РФ от 17.07.2018 № 2010-0. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
что «по большому счету ни одна группа преступных посягательств никогда „не пользовалась привилегиями" подобно рода» [3, с. 214; 4, с. 15]. Следует согласиться
и с аргументированной позицией Л.В. Головко, что «нормативная кристаллизация „настоящих" бизнесменов заведомо юридико-технически бесплодна по причине неперсонального характера современной экономики» [1, с. 35].
Действительно, деление общества по профессиональному признаку на заслуживающих особые (мягкие) условия уголовного преследования и обычных граждан, по меньшей мере, несправедливо. Уголовно-процессуальное право выделяет исключительные категории субъектов, для которых необходимы дополнительные гарантии защиты, основываясь, например, на их психофизиологических особенностях (несовершеннолетний возраст, психическое состояние). Такие признаки априори препятствуют лицу в полной мере самостоятельно осуществлять свою защиту, что и определяет создание государством дополнительных процессуальных механизмов, в том числе в рамках специального порядка уголовного судопроизводства, регламентированного Главами 50, 51 УПК РФ.
Даже получившие закрепление в УПК РФ особенности производства в отношении или с участием отдельных категорий лиц (Глава 52 УПК РФ) обусловлены их служебным иммунитетом и направлены не на приобретение указанными лицами личных выгод, а выступают гарантией выполнения важнейших государственных и общественных функций [5, с. 558]. Основной же движущей силой труда предпринимателя, прежде всего, является желание получить лич-
ную прибыль, а потом уже и полезный для общества и государства результат. В этой связи считаем, что экономический потенциал предпринимательской деятельности не может противопоставляться реализации основных конституционных принципов.
Более того, непреодолимая неопределенность экономической терминологии, используемой в разных источниках уголовного и уголовно-процессуального права, будет и далее способствовать расширению пределов действия неординарных условий уголовного судопроизводства, тем самым не только еще более разобщая граждан, но и усложняя само уголовное судопроизводство и отодвигая на недосягаемое расстояние реализацию его цели. Поэтому полагаем, что дальнейшие законодательные разработки, которые, несомненно, будут, о чем свидетельствуют результаты прошедшего 15 — 18 июня 2022 года XXV Петербургского международного экономического форума, должны крайне осторожно и выверенно формулировать критерии перехода от общего порядка к неординарному уголовному судопроизводству.
Дальнейшее расширение пределов неординарного производства по «предпринимательским составам», в том числе вопреки делению по видовому признаку преступлений в действующем УК РФ, попросту недопустимо. Уже существующие правовые механизмы должны ориентироваться на защиту предпринимательского производства, а не на личность самого предпринимателя. Более того, думается, что такую правозащиту, где уголовное судопроизводство и уголовное преследование не будет влиять на ведение бизнеса, следует обеспечивать в рамках несколько иных институтов, например,
силами прокурорского надзора или судебного контроля.
2. Создание специального режима применения в отношении предпринимателей мер уголовно-процессуального принуждения, связанных с ограничением свободы.
Дополнительной гарантией конституционного права на свободу и личную неприкосновенность для предпринимателей является установленный в ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ специальный правовой запрет на заключение под стражу. Данная новелла появилась в тексте УПК РФ в 2009 году и первоначально позиционировалась как либеральная черта уголовной политики в отношении налоговой преступности. Действие ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ распространялось лишь на четыре состава, связанных с отдельными налоговыми нарушениями (ст.ст. 198 — 199.2 УК РФ), в результате которых бюджет недополучал предусмотренные законодательством РФ налоги и сборы.
Учитывая, что субъектами уголовной ответственности по данной категории дел выступали индивидуальные предприниматели, собственники, руководители организаций и иные лица, выполняющие управленческие функции в этой организации, то они и стали основными бенефициарами данной правовой нормы. Согласно названному правовому запрету, заключить под стражу такого обвиняемого (подозреваемого) можно было только в исключительных случаях (например, когда им допущено нарушение ранее избранной меры пресечения, он уже скрылся от органов предварительного расследования).
Оперативно в апреле 2010 года принят следующий федеральный закон, направленный на усиление уголовно-правовой защиты отношений
в сфере предпринимательской деятельности. Из пояснительной записки к законопроекту следовало, что чрезмерно жесткая и не всегда оправданная практика следственных органов и судов привела к тому, что ежегодно около 70 тыс. заключенных под стражу впоследствии приговариваются к наказанию, не связанному с лишением свободы. Учитывая стабильно высокое количество лиц, содержащихся в следственных изоляторах, подозреваемых в совершении преступлений в сфере экономики, не представляющих большой опасности для общества, целесообразно оставлять на свободе до вынесения приговора10.
Результатом последующего нор-мотворческого процесса стала действующая редакция ч. 1.1 ст. 108 УПК РФ, содержащая чрезмерно широкий перечень составов преступлений, в ходе расследования которых запрещено к обвиняемым (подозреваемым) в качестве меры пресечения избирать заключение под стражу, в частности, если преступление совершено в связи с осуществлением предпринимательской или иной экономической деятельности. Из этого следует, что при решении вопроса об избрании меры пресечения должностное лицо обязано представить достаточные, убедительные сведения о том, совершено ли инкриминируемое деяние в сфере предпринима-
тельской деятельности11, а суд — выяснить, в какой именно сфере деятельности совершено преступление 12.
Более того, одновременно с декриминализацией отдельных преступлений экономической
направленности в июле 2016 года в УПК РФ появилось самостоятельное право обвиняемого (подозреваемого), содержащегося под стражей, иметь свидания без ограничения их числа и продолжительности с нотариусом в целях удостоверения доверенности на право представления его интересов в сфере предпринимательской деятельности. При этом названное законотворческое решение не обеспечено эффективным механизмом недопущения злоупотребления правом [6, с. 86].
Разумеется, данная правовая гарантия, предполагающая упрощенный порядок свидания предпринимателя с нотариусом, была воспринята отдельными гражданами как "не имеющее разумного оправдания различие в правовом положении лиц, относящихся к одной категории —
11 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Байкова Владимира Павловича на нарушение его конституционных прав частями первой, третьей и четвертой статьи 108 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]: определение Конституционного Суда РФ от 19.12.2019 №3320-О. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
12 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Байкова Владимира
Павловича на нарушение его конституционных прав частями 1.1 и 4 статьи 108, частями
1 и 6 статьи 152 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]: определение Конституционного Суда РФ от 27.09.2019 № 2375-О. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант-Плюс».
10 Система обеспечения законодательной деятельности. URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/336086-5#bh_histras/ (дата обращения 25.06.2022).
содержащихся под стражей и нуждающихся в услугах нотариуса»13. Здесь следует заметить, что еще на этапе обсуждения названный законопроект, расширяющий права обвиняемого (подозреваемого), позиционировался как касающийся "не только предпринимателей, а всех граждан, находящихся в СИЗО, всех подозреваемых, всех обвиняемых»14. Однако ныне действующий УПК РФ наделил этой привилегией только лиц, ведущих бизнес.
Необходимо заметить, что либеральные законодательные инъекции УПК РФ, связанные с созданием специального правового режима ограничения свободы предпринимателей на период производства по уголовному делу, на этом не закончены. Одним из поручений, утвержденных Президентом РФ по итогам XXV Петербургского международного экономического форума, стал пересмотр в отношении преступлений экономической направленности оснований заключения под стражу (продления сроков содержания под стражей) субъектов предпринимательской деятельности, сроков предварительно-
13 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шестуна Александра Вячеславовича на нарушение его конституционных прав частями третьей и шестой статьи 18 Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» и пунктом 9.1 части четвертой статьи 47 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]: определение Конституционного Суда РФ от 24.10.2019 № 2714-О. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
14 Из выступления Тарнавского А.Г. из стенограммы заседания 305 от 14.06.2016 (обсуждение законопроекта в первом чтении). URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/1083199-6/(дата обращения 25.06.2022).
го следствия. Вместе с тем обращено внимание на приоритетное избрание иных мер пресечения в целях обеспечения возможности продолжения ими предпринимательской деятельности15. Речь идет прежде всего о залоге.
Выступая на одной из сессий международного форума, Уполномоченный при Президенте РФ по защите прав предпринимателей Б.Ю. Титов предложил «согласовывать с прокуратурой меру пресечения до суда»16, говорил о значимости усиления роли прокуратуры. Кроме того, по мнению омбудсмена, необходимо «обязать суд рассматривать залог в качестве первой меры пресече-ния»17. Неоднозначное восприятие перечисленных тезисов обусловлено следующим.
Введение в уголовно-
процессуальный закон процедуры согласования избираемой следователем меры пресечения означает избыточное ограничение процессуальной самостоятельности следователя, очередной шаг к нивелированию формы предварительного расследования.
В свою очередь, императивное определение залога в качестве приоритетной меры пресечения в отношении бизнесмена, платежеспособность которого не вызывает сомнения, схоже с возвратом к эпохе правления Екатерины II. В период действия Устава благочиния 1782 го-
15 Президент России официальный сайт. Пр-1269, п.9а-2. URL: http://www.kremlin.ru/ acts / assignments / orde rs/69045/ (дата обращения 25.06.2022).
16 Выступление Бориса Титова на МПЭФ 2022, сессия «Право на защиту: бизнес в России и за рубежом». URL: https://stolypmforum.mirtesen.ru/(дата обращения 25.06.2022).
17 Там же.
да широкое распространение в качестве меры наказания получил штраф, для взыскания которого предусматривался арест и содержание под стражей до момента его выплаты. Такое разделение общества по социально-классовому признаку предполагало зависимость срока от выплаты штрафа и, следовательно, содержания под стражей от материального положения наказанного. Для несостоятельных людей нахождение в неволе могло быть бессрочным [7, с. 411].
Вместе с тем, небезынтересной представляется точка зрения В.Н. Га-поновой и А.И. Цыреторова, которые указывают, что в случае если подозреваемым или обвиняемым является должностное лицо или в уголовных делах фигурируют миллионные или миллиардные суммы, необходимо предусмотреть в законе возможность превышения «залоговых максимумов» путем дополнения ч. 3 ст. 106 УПК РФ абзацем 2 следующего содержания: «в исключительных случаях, если суд установит, что залог в указанных пределах не способен обеспечить выполнение лицом, подозреваемым (обвиняемым) в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, возложенных на него обязанностей, залог может быть назначен в размере ста или ста восьмидесяти минимальных размеров оплаты труда соответственно» [8, с. 204].
Представляется, что такие законодательные изменения:
во-первых, будут способствовать более широкому применению меры пресечения в виде залога, в первую очередь по «предпринимательским составам», что обеспечивало бы достижение цели расследования, а также исполнение приговора путем назначения имущественного наказа-
ния (штрафа), компенсации вреда, причиненного преступлением;
во-вторых, обеспечат надлежащее поведение лица, обвиняемого в совершении преступления, поскольку сумма залога, определяемая по вышеизложенному предложению, являлась бы для лица существенной.
3. Увеличение гарантий защиты предпринимательской собственности.
Собственность является предпосылкой существования самого предпринимательства, и в основе ее защиты лежит правовой запрет на необоснованное применение мер, которые могут привести к приостановлению законной деятельности юридических лиц или индивидуальных предпринимателей. Таковыми мерами, безусловно, являются изъятие, удержание в режиме хранения в качестве вещественных доказательств по уголовному делу, установление запретов на распоряжение, а также отчуждение имущества, независимо от его вида.
Во-первых, в расследовании преступлений в сфере экономики особенности имеет порядок изъятия отдельных объектов собственности, к примеру, электронных носителей информации (ст. 164.1 УПК РФ), и их хранения. Необходимо отметить, что ст. 82 УПК РФ, более десятка раз модифицированная с момента принятия современного уголовно-процессуального закона и регламентирующая процессуальный порядок хранения вещественных доказательств, в настоящее время буквально является детальной инструкцией для следователя. В ней содержится наиподробнейший перечень предметов (например, товары легкой промышленности, алкогольная и спиртосодержащая продукция, древесина, игровое оборудование и прочее), ко-
торые могут быть признаны вещественными доказательствами, и специфические алгоритмы действий по их хранению, учету, передаче, реализации, утилизации, уничтожению с отсылками к постановлениям Правительства РФ. Жесткие процессуальные сроки установлены и в ст. 81.1 УПК РФ для принятия решения о признании предметов и документов вещественными доказательствами, а также для возврата их владельцам.
Как справедливо замечено О.А. Зайцевым, такой порядок признания документов и предметов вещественными доказательствами послужит существенной процессуальной гарантией защиты прав и законных интересов предпринимателей, в отношении которых ведется уголовное преследование, а также будет способствовать продолжению законной предпринимательской деятельности, несмотря на проведение следственных и судебных действий по уголовному делу [9, с. 120].
Во-вторых, ограничение права собственности может быть обусловлено потребностями производства по уголовным делам в сфере экономической деятельности. Однако если обеспечение сохранности вещественных доказательств по таким делам и проведение с ними необходимых следственных действий, предотвращение их использования для совершения преступлений не требуют такого изъятия, то после проведения необходимых следственных действий, потребовавших изъятия, эти предметы подлежат незамедлительному возвращению собственнику
(владельцу) на ответственное хране-
ние18.
Наконец, в-третьих, применение иной меры процессуального принуждения, предусмотренной ст. 115 УПК РФ, и ее длительность (пролонгация) в отдельных случаях имеет решающее значение для определения гражданско-правовой судьбы предпринимательского имущества. Поводом для введения срочного характера ареста, который регламентирован в ст. 115.1 УПК РФ, опять же стала жалоба в защиту интересов ООО «Аврора малоэтажное строительство» и свободы экономической деятельности. Рассматривая дело, Конституционный Суд РФ в очередной раз признал не соответствующими Конституции РФ отдельные положения уголовно-процессуального закона, а именно ст. 11519 как не предусматривающую контроля суда над продолжением (сохранением режима) ареста имущества. С учетом правовой позиции Суда в УПК РФ создан правовой механизм, направленный на эффек-
18 По делу о проверке конституционности части первой статьи 81.1 и пункта 3.1 части второй статьи 82 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «Синклит» [Электронный ресурс]: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11.01.2018 № 1-П. Доступ из справ.-правовой системы «Консультант-Плюс».
19 По делу о проверке конституционности положений частей третьей и девятой статьи 115 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью «Аврора малоэтажное строительство» и граждан В.А. Шевченко и М.П. Эйдлена [Электронный ресурс]: постановление Конституционного Суда РФ от 21.10.2014 № 25-П. Доступ из справ.-правовой системы «Кон-сультантПлюс».
тивную защиту в судебном порядке прав и законных интересов лиц, право собственности которых ограничено чрезмерно длительным наложением ареста на принадлежащее им имущество, предположительно полученное в результате преступных действий подозреваемого, обвиняемого.
Выводы и заключение
Оптимизация уголовно-
процессуального законодательства не ограничена реформированием только тех институтов, которые проанализированы в статье, а авторы ограничены пределами научной публикации. Помимо вышеизложенных направлений реформирование
и дифференциация уголовного судопроизводства по «предпринимательским составам» осуществляется, например, в части уточнения оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности, порядка возбуждения уголовного дела и т.д. В марте 2022 года Федеральным законом № 51-ФЗ скорректирован повод для возбуждения уголовного дела по налоговым преступлениям
(ч. 1.3 ст. 10 УПК РФ), постепенно расширяется сфера действия ч. 3 ст. 28.1 УПК РФ.
Представляется, что дальнейшее расширение пределов неординарного производства по «предпринимательским составам» недопустимо. Дальнейшая модернизация законодательства должна быть крайне осторожной и выверенной. Реализацию уже созданных правовых механизмов необходимо ориентировать на защиту предпринимательского производства, а не на личность самого предпринимателя, чтобы не допустить разделение общества по профессиональному признаку на заслуживающих особые (мягкие) условия уголовного преследования и обычных граждан.
Более того, думается, что правозащиту предпринимательства, с тем чтобы уголовное судопроизводство и уголовное преследование не влияло на ведение бизнеса, следует обеспечивать прежде всего в рамках эффективных институтов прокурорского надзора или судебного контроля.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Головко Л.В. Два альтернативных направления уголовной политики по делам об экономических и финансовых преступлениях: crime control и doing business / Л.В. Головко // Закон. — 2015. —№ 8. — С. 32—45.
2. Гладышева О.В. Правила уголовного судопроизводства в отношении предпринимателей: проблемы и пути их решения / О.В. Гладышева // Вестник Удмуртского университета. — 2018. — Т. 28, вып. 1. — С. 101—105.
3. Бавсун М.В. Деструктивное начало концепции модернизации уголовного законодательства / М.В. Бавсун // Вестник Омского университета. Серия «право». — 2011. — № 1 (26). — С. 214—215.
4. Бавсун В.М., Борков В.Н., Николаев К.Д. Концепция модернизации уголовного законодательства в экономической сфере: критический анализ / В.М. Бавсун, В.Н. Борков, К.Д. Николаев // Научный вестник Омской академии МВД России. — 2011. — № 4 (43). — С. 12—16.
5. Часовникова О.Г., Кутуев Э.К. Особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц / О.Г. Часовникова, Э.К. Кутуев // Уголовно-процессуальное право (уголовный процесс): учебник. Санкт-Петербург:
Санкт-Петербургский университет Министерства внутренних дел Российской Федерации, 2016. — С. 557—566.
6. Рудич В.В. Проблемы расширения прав обвиняемого, к которому в ходе производства по уголовному делу о преступлении в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности применяются меры пресечения / В.В. Рудич // Вестник Томского государственного университета. — 2017. — № 24. — С. 86— 91.
7. Российское законодательство X - XX веков. В девяти томах. Законодательство периода расцвета абсолютизма. Том 5. Москва, 1987. — С. 411—414.
8. Гапонова В.Н., Цыреторов А.И. Перспективы залога как меры пресечения в отечественном уголовном судопроизводстве / В.Н. Гапонова, А.И. Цыретов // Криминалистика: вчера, сегодня, завтра. — 2022. — № 1(21). — С. 196—205.
9. Зайцев О.А. Процессуальные гарантии обеспечения прав и законных интересов предпринимателей в уголовном судопроизводстве / О.А. Зайцев // Журнал российского права. — 2021. — Т. 25. — № 10. — С. 108—126.
REFERENCES
1. Golovko L.V. Dva al'ternativnyh napravlenija ugolovnoj politiki po delam ob jekonomicheskih i finansovyh prestuplenijah: crime control i doing business [Two alternative directions of criminal policy in cases of economic and financial crimes: crime control and doing business]. Zakon - Law. 2015, no. 8, pp. 32—45. (in Russian).
2. Gladysheva O.V. Rules of criminal proceedings in relation to entrepreneurs: problems and ways to solve them [Pravila ugolovnogo sudoproizvodstva v otnoshenii predprinimatelej: problemy i puti ih reshenija]. Vestnik Udmurtskogo universiteta — Vestnik of the Udmurt University. 2018, vol. 28, no. 1, pp. 101—105. (in Russian).
3. Bavsun M.V. Destruktivnoe nachalo koncepcii modernizacii ugolovnogo za-konodatel'stva [Destructive beginning of the concept of modernization of criminal legislation]. Vestnik omskogo universiteta. Serija «pravo» - Vestnik of the Omsk University. Law series. 2011, no. 1 (26), pp. 214—215. (in Russian).
4. Bavsun V.M., Borkov V.N., Nikolaev K.D. Koncepcija modernizacii ugolovnogo zakonodatel'stva v jekonomicheskoj sfere: kriticheskij analiz [The concept of modernization of criminal legislation in the economic sphere: a critical analysis]. Nauchnyj vestnik Omskoj akademii MVD Rossii — Scientific Bulletin of the Omsk Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2011, no. 4 (43). P. 12—16. (in Russian).
5. Chasovnikova O.G., Kutuev E.K. Osobennosti proizvodstva po ugolovnym delam v otnoshenii otdel'nyh kategorij lic Ugolovno-processual'noe pravo (ugolovnyj process) [Features of criminal proceedings in relation to certain categories of persons. Criminal procedure law (criminal process)]. St. Petersburg: St. Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, 2016, pp. 557—566. (in Russian).
6. Rudich V.V. Problemy rasshirenija prav obvinjaemogo, k kotoromu v hode proizvodstva po ugolovnomu delu o prestuplenii v sfere predprinimatel'skoj i inoj jekonomicheskoj dejatel'nosti primenjajutsja mery presechenija [Problems of expanding the rights of the accused, to whom preventive measures are applied during the proceedings on a crime in the sphere of entrepreneurial and other economic activity]. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta — Vestnik of the Tomsk State University. 2017, no. 24, pp. 86—91. (in Russian).
7. Russian legislation of the X-XX centuries. In nine volumes. Legislation of the heyday of absolutism. Volume 5. Moscow, 1987. P. 411—414. (in Russian).
8. Gaponova V. N., Tsyretorov A. I. Perspektivy zaloga kak mery presechenija v otechestvennom ugolovnom sudoproizvodstve [Prospects for bail as a measure of restraint in domestic criminal proceedings]. Criminalistics: yesterday, today, tomorrow- Kriminalistika: vchera, segodnja, zavtra. 2022, no. 1 (21), pp. 196—205. (in Russian).
9. Zaitsev O. A. Processual'nye garantii obespechenija prav i zakonnyh interesov predprinimatelej v ugolovnom sudoproizvodstve [Procedural guarantees for ensuring the rights and legitimate interests of entrepreneurs in criminal proceedings]. Journal of Russian law — Zhurnal rossijskogo prava. 2021, vol. 25, no. 10, pp. 108—126. (in Russian).
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ Гапонова Валентина Николаевна, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса. Восточно-Сибирский институт МВД России, 664071, Россия, Иркутск, ул. Лермонтова, 110.
Лукьянова Алина Александровна, старший преподаватель кафедры уголовного процесса. Барнаульский юридический институт МВД России, 656038, Россия, Барнаул, ул. Чкалова, 49.
INFORMATION ABOUT THE AUTHORS Valentina N. Gaponova, Candidate of Law Sciences Associate Professor, Department of Criminal Procedure. East Siberian Institute of the MIA of Russia. 110, Lermontov St., Irkutsk, Russia. 664071.
Alina A. Lukyanova, Senior Lecturer, Department of Criminal Procedure, Barnaul Law Institute of the MIA of Russia. 49, Chkalov St., Barnaul, Russia, 656038.
