CC BY
48
Вестник Челябинского государственного университета. 2014. № 25 (354). Философия. Социология. Культурология. Вып. 35. С. 137-140.
А. Б. Невелев, В. С. Невелева ПРЕДМЕТНО-ЭНЕРГИЙНЫЙ ПОДХОД К ПРОЦЕССУ ПОЗНАНИЯ
Демаркация предметной и энергийной (духовной) составляющих человеческого бытия необходима, чтобы учесть двойную детерминацию познавательного интереса человека: частную, предметно определенную и всеобщую, энергийную, связанную с целостностью бытия человека.
Ключевые слова: познание; дух; предмет.
Познание может исходить из двух источников. Это стремление охватить познавательной деятельностью предметно ограниченную сферу мира или отдельные предметы, таково, в частности, научное познание. Или это стремление охватить познавательной деятельностью само отношение целостного мира к целостному человеку.
Научное познание строго предметно ориентировано. В своем стремлении выявить закономерности, действующие в различных предметных областях, научное познание идет вглубь отдельных сфер предметного бытия. В науке познание движется от человека к предметному миру, к его объективности, науку интересует, как все в мире происходит «на самом деле». И включение самого человека с его инструментарием познания в современную научную картину мира продиктовано именно принципом объективности, поскольку нельзя не учитывать присутствие наблюдателя и его познавательной активности. Наука при любых условиях ориентирована на внешнюю объективность, на объективность внешнего мира. И человек предстает объективировано, становясь внешним по отношению к самому себе.
В современной философии науки фиксируется нередуцируемый остаток в виде личностного знания (М. Полани), которое неотделимо от личности ученого, составляет некую интимную суть, «изюминку» его духовного бытия. Эту личностную составляющую можно уловить только при живом общении с учителем, находясь в сфере влияния его непосредственного бытия. Однако учесть эту субъективную индивидуализированную составляющую в качестве собственно научного знания нельзя, из-за принципиально обобщающего характера научного знания.
Требование воспроизводимости научного опыта предполагает, что он в своих формах
не зависит от любого своеобразного субъективного момента, бывшего при его появлении. Он должен быть воспроизводим другими учеными и должны быть достигнуты те же результаты, что и в первом случае. Открытие, полученное в результате научного опыта, должно содержать инвариантность, которая, при соблюдении соответствующих условий, всегда воспроизводима и независима от воли экспериментаторов.
Кроме научного познания есть и другие формы познания. В частности, религиозное познание, художественное познание, философское познание. В религиозной, художественной и философской формах познания на первый план, так или иначе, выходит энер-гийная составляющая бытия и познания человека. Предметная составляющая всегда имеет место, но столь фундаментального значения, как в научном познании, предметная составляющая в указанных видах познания не имеет. Предметные детерминанты в перечисленных формах познания другие.
Нашей задачей является демаркация, существенное различение предметной и энер-гийной составляющих бытия человека. Если такую демаркацию не проводить, то упускается из виду самое главное - дух как энер-гийный центр человеческого бытия. Он часто упоминается, скорее, для красного словца, а не для раскрытия сути дела, сути познания. Познание, предстающее только в предметном измерении, выступает при этом в весьма плоском понимании. Побуждающим началом познавательной деятельности, в конечном счете, оказываются потребности и интересы материального бытия, промышленного производства, которые, несомненно, влияют на направление научных исследований, но редуцировать только к этим мотивам сложный процесс познания представляется ошибочным делом.
Демаркация предметной и энергийной (духовной) составляющих человеческого бытия необходима, чтобы учесть двойную детерминацию познавательного интереса человека: частную, предметно определенную и всеобщую, энергийную, связанную с целостностью бытия человека. Это две существенно разные идентичности человека, находящиеся между собой в отношении противоречивого взаимодействия. Совершив частное открытие в частной предметной сфере бытия, ученый реализует так свой целостный энергийный потенциал. Его открытие - это частно-предметный образ всеобщей целостности его личности.
Зачастую открытие получает имя своего открывателя. Но при этом никто не сводит личность только к поименованной узкой предметной сфере. «Человек - это мир человека» (К. Маркс). И «мироразмерная» составляющая человека есть его энергийность, деятельная способность, которая, как «корабль, стоящий под парами», готова устремиться в любом направлении познания. «Любое направление» познания предзадано чистотой энергийности, полученной в её универсализирующем предметном восхождении и достигшей линии демаркации. Думается, именно в этой логике демаркации (разграничения) находятся «Критики» И. Канта. Он со всевозможной тщательностью продумывает условия предметного познания мира человеком, но сверхзадача у него в «Критике чистого разума» - получить, обосновать чистоту разума и, соответственно, чистоту свободной воли человека. Не случайно философию Канта называют немецкой теорией французской революции. То, что французы проделали в сфере исходных предметных форм, перестраивая, сбрасывая прежние материальные, экономические отношения и освящая их политический строй, Кант проделал в сфере чистой мысли, на уровне предельно идеализированной предметности, сбрасывая с чистого разума, чистой свободной воли все предметные путы. Идентификация «Я» с чистым разумом, с чистой свободной волей - сверхзадача «Критики чистого разума». В итоге мыслитель получает базовую точку возврата чистого разума в предметный мир и, главное, в частные предметные формы идентичности. На первый план в «Критике практического разума» выходит чистый практический разум и его категорический императив. Основной
закон чистого практического разума: «Поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу принципа всеобщего законодательства». Демаркация чистого отношения и «нечистых» относящихся сторон не является результатом субъективного предпочтения мыслителя, его произволом. Сама действительность общественного бытия, «миллиарды раз повторяясь», выводит на первый план отношения и погружает в неразличимость относящиеся стороны. Все законы, конституции, кодексы, нормы, правила -это символизированные или обозначенные отношения (формы). Это устойчивые, инвариантные формы социального бытия, взятые как база познавательной рефлексии над вариативностью жизни.
Люди в массе своей предпочитают, в конечном счете, идентичность с относящимися сторонами, но случается, что и идентичность с отношениями может выйти на первый план человеческого бытия. Этот выход на первый план отношения всегда энергийно насыщен, сопровождается либо «героическим энтузиазмом», либо идейной одержимостью, либо другой страстью какого-либо предметного качества.
Энергийно насыщенное отношение и выступает «духом познания». Всепоглощающее влечение к исследуемой предметной сфере, сосредоточенное (сфокусированное) чистым отношением, как линзой, порождает максимальную возможность для ее познания человеком. Человек в гносеологическом (эпистемологическом) отношении погружен в ту предметную сферу, в которой находится его дух. Дух выступает универсальной «подсветкой» под исследуемую предметную область. То, что не попадает в сферу предметного интереса духа человека, то остается за бортом познания. Развитие философской исследовательской мысли, например, в античную эпоху привело, в конечном счете, к непредметности Бытия, к предметной чистоте Единого, а, следовательно, к максимальной энергийной насыщенности духа. Тут явно работает закономерность обратного отношения между движением познания к минимальной предметной определенности и движением энергийности к максимальной кон-центрированности, фокусированности. Античность передает чистый, очищенный ею дух как эстафету Средневековью.
Полученная в античности демаркация энергийности и предметности в рамках хри-
Предметно-энергийный подход к процессу познания
139
стианского креационизма надолго сосредоточивает познающий дух на самом себе, на несмешанности с предметным миром, на, порой, демонстративном противопоставлении земного светского знания сакральному духовно освященному религиозному знанию. Предметный мир земного бытия находится в это время не в фокусе духовного интереса. Познание сосредоточено на постижении сакральных религиозных истин. Мир интерпретируется в свете Священного Писания и сам по себе представляет небольшой интерес для познания. Дух на тысячелетие задержался в своей чистоте. Сфера предметного бытия находилась у него в «служанках», соответственно, и светское знание, философия, наука должны были восприниматься как несовершенное знание, не имеющее самодовлеющего значения.
Логика познания, следовавшая в античную эпоху «снизу вверх», от относящихся сторон ко все более предметно чистому отношению и чистой энергии, сменилась движением «сверху вниз» от энергийно насыщенного чистого отношения (от Духа) к относящимся сторонам, от творца к тварному миру. Опыт идентичности с абстрактными высотами чистого духа в его религиозной интерпретации дал европейскому человеку идею духовного самостояния и относительной независимости от перипетий земного бытия. Однако в эпоху Возрождения дух как универсальная «подсветка» познания начинает высвечивать прицельно самого человека, который на его фоне приобретает черты титана творческого действия, мысли, чувства. Это антропоцентризм Возрождения.
Познание сосредоточивается на человеке, он представляет предмет захватывающего интереса и поэтизации. Культ Прекрасной Дамы, предмета поклонения, едва ли не заслоняет образ Бога. В конечном счете ко времени позднего Возрождения внимание к человеку приводит к такой предметной детализации его бытия, что духовная гносеологически (эпистемологически) определяющая «подсветка» фокусируется на окружающем мире, на многообразии предметов жизненной среды человека, антропоцентризм сменяется пантеизмом. Природа одухотворяется.
Этот пантеистический шаг познающей мысли - последний пункт на пути к повороту от былого средневекового приоритета чистого отношения (чистого духа) к приоритету
чувственно предметных, материальных относящихся сторон, к доминированию познавательного интереса к природе как таковой, шаг к естествознанию. В пантеизме былая несмешанность, чистота креационистски сакра-лизованного отношения, духа почти сведена «на нет». Дух как предметно чистое отношение почти подпал в пантеизме под самозначимость и независимость от него природных относящихся сторон. Еще немного, и чистота духа (отношения как такового) в качестве атавизма средневековой схоластики падет под натиском непредвзятого интереса к природным вещам как таковым. Пантеизм чреват натурализмом. Не случайно в философии Ф. Бекона «природа улыбается человеку во всем своем чувственном блеске» (К. Маркс). В натурализме дух «одалживает свой язык» (Г. Гегель) природе. Былые чистые отношения, получив клеймо предрассудков, «идолов» познания, критически устраняются с гносеологического пути, и познание вступает на научную стезю, на путь индукции и эксперимента, естествознания. Но опыт идентичности «Я» человека с чистым отношением, с чистым энергийно насыщенным духом как опыт предметно идеализированной свободы уже не может быть утрачен. Он всплывает в бытии и познании в разных ипостасях.
Эмпирический, индуктивный пафос познания несет в себе дробление предметной идентичности человека. Дух как энергийный компонент, безраздельно подпавший под единичность относящихся чувственно-предметных сторон, не может не тосковать по целостности и всеохватности былого несмешанного, предметно чистого бытия. Даже рискуя возродить на новом уровне схоластику, рационалисты возвращают чистые отношения в онтологию и гносеологию (эпистемологию). Учение Р. Декарта о двух субстанциях фактически восстанавливает демаркацию относящихся сторон и чистого отношения. Декарт подчеркивает, что в духовной субстанции нет ни грана атрибута протяженности, а в материальной субстанции нет ни малейшего намека на атрибут мышления. Энергийная составляющая духа брезжит на втором плане в виде опосредующей (третьей) субстанции -Бога. Эту составляющую пантеистически выводит на первый план Б. Спиноза. Деятельная способность (энергия) связывает в единой субстанции все атрибуты, в частности, мышление и протяженность. В субстанции Спи-
нозы на новом уровне познания торжествует отношение. Относящиеся стороны, редуцированные к модусам субстанции, выступают в своем слабо дифференцированном виде. В спинозизме, по словам Гегеля, доминирует отношение тождества.
Реакцией на тотальное доминирование одного чистого отношения тождества не может не быть «восстание относящихся» в их уникальности, неповторимости, индивидуальности. На первый план в философии Лейбница выходит категория различия. Тотальность духа не подавляет относящиеся стороны, не вбирает их в себя, а всю свою энергийную мощь отдает индивидуальному своеобразию относящихся в виде монад, духовных единиц. Каждая духовная единица предстает субстанцией. Как бы то ни было, но «старый крот» духа «хорошо роет». Именно он определяет приоритеты познавательного интереса и саму герменевтику гносеологического процесса. Та предметная область, с которой сцепляется энергия чистого духа, становится предметной призмой в истолковании познаваемой сферы действительности. Чистый дух (единство чистого отношения и чистой энергии), как луч прожектора высвечивает в реальности ту предметную сферу, которая предзадана объективно избранным средством. Дух монтирует философские миры интерпретации с помощью избранных предметных средств. Явно прослеживается, что гносеологическая, философски познавательная ситуация развивается по кругу, точнее, по спирали, когда на первые позиции в познании выходят то относящиеся стороны, то само отношение. В герменевтике это гносеологическое круговращение предстает как взаимоуточняющее движение от целого к частям и от частей к целому,
как герменевтический круг. Мы наблюдаем тут диалектику предметности и энергийно-сти в человеческом бытии и познании. Ни та, ни другая стороны не утрачиваются совсем, они меняются местами в шкале приоритетов человеческого бытия и познания. Экстатически избранная духом предметная форма интерпретации мира при его познании не должна быть бесповоротно окончательной. Сама чистота духа как абстрагированного и энер-гийно насыщенного отношения - гарантия недогматизированности. Вместе с тем, дух предельно устойчив в его не-устойчивости. Безотносительное «не» вновь и вновь возвращает его к самому себе, как собственной бытийной предметной форме чистого духа. Дух и на самого себя накладывает ограничения с помощью этого табуирующего слова.
Список литературы
1. Невелев, А. Б. Бытие человека : диалектика предметности и энергийности // Вестн. Челяб. гос. ун-та. 2012. № 15 (264). Философия. Социология. Культурология. С. 30-35.
2. Невелев, А. Б. Деятельность : демаркация предметной и энергийной сторон // Мировоззренческие основания культуры современной России : сб. материалов Междунар. науч. конф. / под общ. ред. В. А. Жилиной. Магнитогорск : Изд-во Магнитог. гос. техн. ун-та им. Г. И. Носова, 2012. Вып. 3. С. 173176.
3. Невелев, А. Б. Жизнь. Мыслительная форма. Дух / А. Б. Невелев, В. С. Невелева // Вестн. Челяб. гос. ун-та. 2012. № 15 (264). Философия. Социология. Культурология. С. 8-13.
