CC BY
156
РФ). Этот вариант воздействия конфискации имущества может заключаться в лишении права собственности либо реституции (соответственно).
Таким образом, объединяющим фактором различных способов выражения принуждающего влияния государства в ответ на совершение лицом общественно опасного деяния является их правоограничительный характер. Представляется обоснованным рассматривать данную характеристику в качестве интегративного свойства как отдельных мер уголовно-правового воздействия, так и их системного целого.
Обобщая изложенное, уголовно-правовое воздействие можно определить как целенаправленную активную деятельность государства, заключающуюся в основанном на уголовном законе принуждающем влиянии посредством лишения либо ограничения прав и свобод лица, совершившего общественно опасное деяние.
Грачева Ю. В.,
кандидат юридических наук,
доцент кафедры уголовного права МГЮА
ПРЕДМЕТ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
Вопрос о предмете уголовно-правового регулирования относится к числу ключевых проблем науки уголовного права. Между тем вплоть до конца 30-х гг. прошлого столетия понятие «предмет уголовно-правового регулирования» отсутствовало в юридической литературе1.
Впервые оно появилось в уголовно-правовой науке в ходе дискуссии о системе советского права 1938—1941 гг. М. Д. Шаргородский писал: «Предметом уголовного права, как будто не вызывающим никаких сомнений, являются те общественные отношения, которые мы понимаем под словом «преступление», и связанное с ним наказание»2. Еще ранее подобное мнение высказывал М. А. Аржанов3. Аналогичные утверждения преобладали и в
1 Подробно об этом см.: Прохоров В.С., Кропачев Н.М., Тарбагаев А.Н. Механизм уголовно-правового регулирования: норма, правоотношение, ответственность. Красноярск, 1989. С. 18.
2 Шаргородский М.Д. Предмет и система уголовного права // Советское государство и право. 1941. № 4. С. 41. М.Д. Шаргородский впоследствии отказался от этой позиции и присоединился к сторонникам концепции «предмет — общественные отношения» (см.: Курс советского уголовного права. 5 т. Т. 1. Л., 1968. С. 9).
3 См.: Аржанов М.А. О принципах построения советского социалистического права // Советское государство и право. 1939. № 3. С. 31.
учебной литературе1. В дальнейшем концепция «предмет — преступление» нашла последователей во второй половине XX в.2.
В ходе указанной дискуссии большинство ученых и практиков пришли к выводу, что именно общественные отношения являются предметом регулирования той или иной отрасли права. Сторонники концепции «предмет — преступление», поддерживая это положение, тем не менее, предмет уголовного права определяли как общественно опасную деятельность, считая, что преступление как вид социального поведения представляет собой общественное отношение3. В то же время было немало криминалистов, которые отрицали правомерность такого подхода4, правда, многие из них высказывались достаточно противоречиво5.
Положительный момент рассматриваемой концепции заключается в том, что ее сторонниками преступление признается совершенным в рамках общественных отношений, поэтому при изучении общественно опасного поведения познаются и общественные отношения, возникшие в результате совершения преступления. С. С. Алексеев отмечает, что «существенная особенность регулируемых правом общественных отношений заключается в том, что они могут быть предметом правового воздействия лишь постольку, поскольку выступают в качестве волевых отношений», «выражаются в волевом поведении людей»6. Поэтому непосредственным предметом правового регулирования «выступает волевое поведение участников общественных отношений»7.
Получившее в конце 60-х гг. прошлого столетия широкое распространение в науке положение о том, что общественные отношения, регулируемые
1 См., например: Уголовное право. Общая часть. М., 1948. С. 8; Герцензон А.А. Уголовное право. М., 1948. С. 12-13.
2 Подробно об этом см.: Прохоров В.С., Кропачев Н.М., Тарбагаев А.Н. Указ. соч. С. 18.
3 См., например: Ковалев М.И. Советское уголовное право. Свердловск, 1971. Вып. 1. С. 63; Карпушин М.П., Курляндский В.И. Уголовная ответственность и состав преступления. М., 1974. С. 71; Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении. М., 1974. С. 85-88.
4 См., например: Демидов Ю.А. О социально-исторической сущности преступления // Личность преступника и уголовная ответственность. Саратов, 1979. Вып. 1. С. 36.
5 См., например: Смирнов В.Г. Функции советского уголовного права. Л., 1965. С. 46-47; Санталов А.И. Теоретические вопросы уголовной ответственности. Л., 1982. С. 37; и др.
6 Алексеев С.С. Общая теория права. 2 т. Т. 1. М., 1981. С. 292-293.
7 Там же. С. 293. Схожая позиция изложена в работе: Фаткуллина Ф.Н., Фаткуллина Ф.Ф., Маликова М.Ф. Теоретические основы реализации права. Уфа, 2003. В ней отмечается, что «предметом регулирования служат сами жизненные (общественные) отношения, и только они. Хотя юридическое воздействие проходит через сознание участников организуемых отношений, тем не менее, предметом регулирования является не сознание, а конкретные волеизъявления людей, их внешнее поведение, выражающееся в виде реального содержания соответствующего жизненного отношения» (С. 5).
уголовным правом, существуют только в форме правоотношений, привело к возникновению концепции «предмет уголовно-правового регулирования — уголовные правоотношения»1. Однако оно также подверглось критике. В частности, отмечалось, что предмет уголовно-правового регулирования не может отождествляться с уголовно-правовыми отношениями. Подмена предмета уголовного права правоотношениями, во-первых, не нацеливает на исследование многообразных отношений, которые могут и должны подвергаться, но не подвергнуты уголовно-правовому регулированию, а также тех общественных отношений, «которых еще нет в конкретный период и даже в современных условиях, но которые могут или должны будут появиться в предвидимом будущем»2. Во-вторых, такая подмена ведет к противопоставлению уголовно-правовой нормы правоотношению, тогда как одним из условий законности является полное соответствие содержания нормы с содержанием правоотношений; в-третьих, дает основание считать, что уголовные правоотношения могут возникнуть до и помимо норм уголовного права, а затем уже ими регламентируются и закрепляются. Наконец, в-четвертых, затрудняется совершенствование законодательства и практики его применения, поскольку нельзя определить эффективность средств и способов правового воздействия, не подвергая анализу сами отношения. В последних заключена «правовая природа вещей», которая не может приспосабливаться к закону, а требует, чтобы закон приспосабливался к ней3.
Параллельно с вышеперечисленными концепциями в советском уголовном праве возникло и получило развитие направление «предмет — фактические общественные отношения»4, имеющее несколько разновидностей.
Согласно первому из них, основной задачей уголовного права является регулирование общественных отношений, возникающих в результате совершения преступления5. Уголовное право не устанавливает субъективных прав и обязанностей участников имущественных, личных, трудовых отношений, следовательно, они не регулируются, а лишь охраняются уголовно-правовым методом, поэтому не входят в предмет уголовного права6.
1 См.: Советское уголовное право. Общая часть. М., 1974. С. 3-4; Советское уголовное право. Общая часть. М., 1977. С. 6; Советское уголовное право. Общая часть. М., 1982. С. 4.
2 Орехов В.В. Социология в науке уголовного права. Л., 1985. С. 26.
3 См.: Прохоров В.С., Кропачев Н.М., Тарбагаев А.Н. Указ. соч. С. 23-24.
4 Подробнее об этом см.: Наумов А.В. Применение уголовно-правовых норм. Волгоград, 1973.
С. 5.
5 См., например: Уголовное право России. Общая часть / под ред. Б.В. Здравомыслова. М., 1996. С. 4; Новоселов Г.П. Учение об объекте преступления. Методологические аспекты. М., 2001. С. 133; Смирнов В.Г. Функции советского уголовного права. Л., 1965. С. 158.
6 См.: Лейст О.Э. Санкции в советском праве. М., 1962. С. 105-106.
Отрицание самостоятельного предмета регулирования уголовно-правовой нормы и сведение уголовного права лишь к санкции уголовного закона не было оригинальным. Еще во второй половине XIX в. аналогичные мысли высказывались основоположником нормативистской теории немецким криминалистом К. Биндингом. Несостоятельность теории Биндинга убедительно показана Н. С. Таганцевым1. Н. Д. Дурманов также отмечал, что исключить из уголовного права регулятивную функцию нельзя, так как правовая охрана общественных отношений уже предполагает их регулирование2. «Каждый уголовно-правовой запрет, — подчеркивает В. С. Прохоров, — очерчивает рамки поведения людей: это можно делать, а то — нельзя. Деятельность людей проходит сквозь гребень уголовно-правовых запретов и велений, упорядочивается. Разве это не регулирование общественных отношений?»3.
В. Д. Филимонов пишет: «Нормы, регулирующие поведение граждан, — это прежде всего те нормы Особенной части УК РФ, которые устанавливают ответственность за совершение конкретных преступлений»4.
Представителем второй разновидности рассматриваемой концепции можно считать О. Ф. Шишова5, который полагал, что предмет уголовного права составляют три группы общественных отношений6:
— общественные отношения, возникающие в связи с совершением преступления, между лицом, совершившим преступление, и государством;
— общественные отношения, складывающиеся на основе регулятивных (управомочивающих) норм, наделяющих граждан на причинение вреда при наличии определенных обстоятельств: состояния необходимой обороны, крайней необходимости и т. д.7;
— общественные отношения, связанные с удержанием лица от преступного посягательства посредством угрозы наказания8.
1 См.: Таганцев Н.С. Лекции по русскому уголовному праву. Вып. 1. СПб., 1887. С. 108—109.
2 См.: Дурманов Н.Д. Советский уголовный закон. С. 100.
3 Прохоров В.С. Преступление и ответственность. Л., 1984. С. 79—80. См. также: Дагель П.С. Место уголовного права в системе советского права // Проблемы советского государства и права. Иркутск, 1975. Вып. 11-12. С. 4.
4 Филимонов В.Д. Норма уголовного права. СПб., 2004. С. 16.
5 См.: Российское уголовное право. В 2 т. Т. 1. Общая часть / под ред. А.И. Рарога. М., 2002.
С. 7.
6 Такая классификация общественных отношений, входящих в предмет уголовно-правового регулирования, дается также А.В. Наумовым (см.: Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. М., 1999. С. 5-6. Учебник уголовного права. Общая часть / под ред. В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова. М., 1996. С. 5-8).
7 См.: Уголовное право России. Общая часть / под ред. А.И. Рарога. М., 2007. С. 10 (автор главы — А.И. Чучаев).
8 См.: Российское уголовное право. В 2 т. Т. 1. Общая часть / под ред. А.И. Рарога. М., 2002. С. 7-8.
В отношении последней группы автор замечает, что «в данном случае речь идет не об уголовно-правовом регулировании общественных отношений, а о правовом воздействии на поведение людей»1.
Определение предмета уголовно-правового регулирования, данное О. Ф. Шишовым, уже круга общественных отношений, которые он к нему (предмету) относил. Верно обратив внимание на то, что уголовное право регулирует также и общественные отношения, возникающие при реализации гражданами права на причинение вреда при защите от общественно опасных посягательств при обстоятельствах, исключающих преступность деяния, автор в этой связи почему-то не расширил предмет уголовно-правового регулирования.
Б. В. Яцеленко в качестве самостоятельной разновидности предмета уголовно-правового регулирования упоминает «отношения, возникающие в связи с причинением вреда при реализации права на необходимую оборону, крайнюю необходимость, задержании лица, совершившего преступление», а также «отношение, возникающее из совершения общественно опасного деяния невменяемым»2.
Применительно к третьей группе общественных отношений вообще возникла путаница. С одной стороны, они включены в круг общественных отношений, составляющих предмет уголовного права, т. е. уголовно-правового регулирования, а с другой стороны, отмечается, что в данном случае речь идет не об уголовно-правовом регулировании, а о правовом воздействии на поведение людей.
В теории права действительно различают правовое регулирование и правовое воздействие на общественные отношения. Если правовое регулирование обычно определяют как осуществляемое всей системой юридических средств воздействие на общественные отношения с целью их упорядочения, то правовое воздействие — «как взятый в единстве и многообразии весь процесс влияния права на социальную жизнь, сознание и поведение людей»3.
Различия между правовым регулированием и правовым воздействием состоят в том, что, во-первых, предмет правового регулирования несколько уже предмета правового воздействия4. В последний входят и такие экономические, политические, социальные отношения, которые правом не регулируются, но на которые оно так или иначе распространяет свое влияние.
1 Там же. С. 8.
2 Яцеленко Б.В. Сущность уголовного права. М., 1995. С. 33.
3 Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права. М., 2004 // СПС «Консультант-Плюс».
4 См.: Алексеев С.С. Общая теория права. С. 290.
Во-вторых, если правовое регулирование как специально-юридическое воздействие всегда связано с установлением конкретных прав и обязанностей субъектов, с прямыми предписаниями о должном и возможном, то правовое воздействие — не всегда. Если первое означает осуществление правовых норм через правоотношения, то второе — необязательно. Отсюда правовое регулирование всегда означает также и правовое воздействие, но правовое воздействие не всегда означает сознательное нормирование общественных отношений. В этом смысле регулирование лишь одна из форм воздействия права на общественные отношения, не охватывающая всех других его форм, к которым относят информационно-психологическую, воспитательную, социальную1.
Разумеется, все вышеперечисленные формы правового воздействия пересекаются, взаимопроникают друг в друга. Специально-юридическое действие (правовое регулирование) включает необходимую для своей реализации часть информационно-психологического воздействия, неизбежно сопровождается воспитательными и социальными процессами. Точно так же каждый иной вид правового воздействия в определенной доле присутствует в других видах, взаимообогащая их2.
Таким образом, общественные отношения, связанные с удержанием лица от преступного посягательства посредством угрозы наказания, составляют предмет уголовно-правового регулирования, который в свою очередь является частью правового воздействия.
Третья разновидность концепции «предмет уголовно-правового регулирования — фактические общественные отношения» характеризуется тем, что уголовное право не только регулирует отношения, возникающие в связи с совершением преступления, но и оказывает воздействие на всю систему охраняемых правом общественных отношений. Уголовно-правовые нормы содержат запреты и веления, т. е. правила поведения людей, именно в этом заключено их основное назначение, ради этого они издаются и именно поэтому охраняются государством.
В связи со сказанным предлагается различать две относительно самостоятельные части предмета уголовно-правового регулирования: во-первых, общественные отношения, возникшие в результате совершения преступления (эта часть предмета уголовно-правового регулирования не вызывает в
1 См.: Матузов Н.И., Малько А.В. Указ. соч. // СПС «КонсультантПлюс».
2 В теории права встречаются высказывания о необходимости полного понятийного уравнивания правового регулирования с правовым воздействием. А.В. Малько отмечает, что «в общеупотребительном значении эти понятия можно использовать как синонимы, ибо подобное разделение условно и связано с многогранностью действия права» (Матузов Н.И., Малько А.В. Указ. соч. // СПС «КонсультантПлюс»).
науке возражений); во-вторых, «обычные общественные отношения», которые при помощи норм уголовного права регулируются, т. е. закрепляются, упорядочиваются и охраняются1.
Регулятивный характер уголовного права вытекает не только из уголовно-правовых отношений, возникающих вследствие совершения преступления, но проявляется и в требованиях уголовно-правового запрета. В.А. Номоконов полагает, что с момента вступления в силу уголовно-правовых норм возникают общерегулятивные правоотношения, которые распространяются на государство и всех граждан, могущих быть субъектом преступ-ления2.
В случае уголовно-правового запрета государство охраняет выгодные ему общественные отношения, запрещая поведение, которое посягает на желательные государству общественные отношения. Установление государством правового запрета означает наложение юридических обязанностей на участников регулируемых им общественных отношений, так как после этого они должны воздерживаться от нежелательного для государства поведения.
Некоторые ученые, не включая в предмет уголовно-правового регулирования «обычные» общественные отношения, тем не менее, указывают, что «методом охранительного уголовно-правового отношения является установление запрета совершать предусмотренные законом деяния под угрозой применения уголовного наказания. Такой метод правового регулирования является специфичным, он не свойственен ни одной другой отрасли права; только в уголовном праве способ реагирования на юридические факты в виде совершения преступления заключается в установлении преступности и наказуемости деяний, уголовных запретов их совершения»3.
Во-первых, если охранительные уголовно-правовые отношения возникают между государством, выступающим в лице управомоченного на то органа, и лицом, совершившим деяние, содержащее все признаки состава преступления, то поздно в качестве метода охранительного уголовного правоотношения устанавливать запрет на совершение преступления, оно уже совершено.
Во-вторых, характерные черты правового регулирования, в том числе и уголовно-правового, выражены в его методах и способах. Метод правового регулирования — это «приемы юридического воздействия, их сочетание, характеризующее использование в данной области общественных отно-
1 См.: Прохоров В.С., Кропачев Н.М., Тарбагаев А.Н. Указ. соч. С. 27.
2 См.: Номоконов В.А. Преступное поведение: детерминизм и ответственность. Владивосток, 1989. С. 122-123.
3 Уголовное право России. Общая часть / под ред. А.И. Рарога. М., 2007. С. 10.
шений того или иного комплекса юридического инструментария, средств юридического воздействия»1. Методы неотделимы от правовой материи. Они выражают самую суть того или иного юридического режима, следовательно, служат именно тем объединяющим началом, которое компонует правовую ткань в главные структурные подразделения правовой системы — в отрасли права. Каждой отрасли присущ свой особый метод правового регулирования, специфические черты которого концентрировано выражены в правовом положении субъектов, а также в основаниях формирования правоотношений, способах определения их содержания2. Таким образом, метод правового регулирования — это прием юридического воздействия на те общественные отношения, которые входят в предмет правового регулирования данной отрасли, поэтому, определяя метод уголовно-правового отношения как запрет совершать предусмотренные уголовным законом деяния, тем самым в предмет уголовно-правового регулирования включаются «обычные» общественные отношения.
Специфика уголовного права состоит в том, что оно регулирует не все общественные отношения, а лишь их сравнительно узкий круг — отношения, наиболее ценные для общества, очерчивают сферу борьбы с общественно опасными посягательствами, которые осуществляются субъектами этих общественных отношений.
Шигина Н. В.,
кандидат юридических наук, ст. преп. кафедры криминологии, психологии и уголовно-исполнительного права МГЮА
ИНТЕРЕСЫ СУБЪЕКТОВ УГОЛОВНО-ПРАВОВЫХ ОТНОШЕНИЙ И ОПРЕДЕЛЕННОСТЬ ОСНОВАНИЙ И ПРЕДЕЛОВ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
Статья 8, а также гл. 4 и 5 УК РФ образуют систему института состава преступления, который до принятия УК РФ 1996 г. рассматривался как важное уголовно-правовое явление лишь в доктринальном плане. Отказ советской уголовно-правовой идеологии, а также основанного на ней законодательства от конкретно-юридического значения состава преступления имел под собой концептуальные основания. Благодаря этому государство
1 Алексеев С.С. Общая теория права. С. 294.
2 Там же. С. 294-295.
