CC BY
16
циальные практики: Материалы XIV Международной научно-практической конференции (Кутафинские чтения): в 4 ч. Ч. 3. С. 318-322.
Рыбалкин Никита Андреевич, ассистент кафедры, nikitarybalkin@,rambler. ru, Россия, Тула, Тульский государственный университет
MODERN CHALLENGES OF FORENSIC HANDWRITING
EXPERTISE
N.A. Rybalkin
One of the topical issues offorensic handwriting expertise and forensic technical examination of documents is considered - the execution of handwriting objects using modern technical means. The main methods of identifying these handwriting objects are analyzed, experimental studies of their implementation are described, the main modern technical means, such as a plotter, 3D printer, robotic arm, with which it is possible to perform handwriting objects, are studied and characterized.
Key words: forensic handwriting examination, handwriting objects, technical means of document production, plotter, 3D printer, robotic hand, signature, handwriting, forensic examination.
Rybalkin Nikita Andreevich, assistant of the Department, nikitarybalkin@rambler.ru, Russia, Tula, Tula State University
УДК 342.2/7 DOI: 10.24412/2071-6184-2021-4-87-96
ПРЕДМЕТ ПРЕСТУПНОГО ПОСЯГАТЕЛЬСТВА НА СОБСТВЕННОСТЬ И ЗАКОННЫЕ ИНТЕРЕСЫ СУБЪЕКТОВ КРЕДИТОВАНИЯ, БЮДЖЕТНУЮ СИСТЕМУ РОССИЙСОЙ ФЕДЕРАЦИИ
М.М. Савченко
Рассматривается предмет незаконного получения кредита, проводится сравнительно-правовой анализ указанного аспекта в законодательстве стран Содружества Независимых Государств, изучаются конкретные предметы преступного посягательства, возможные интерпретации их значения, позиции известных ученых по данному поводу. Сформулированы выводы о необходимости совершенствования законодательства в части дополнения конкретных определений рядом понятий, что позволило бы повысить эффективность применения ст. 176 УК РФ «Незаконное получение кредита».
Ключевые слова: предмет преступления, кредитование, кредит, экономические преступления, незаконное получение кредита, мошенничество.
В ряде зарубежных стран действия, сопряженные с получением кредита путем обмана, квалифицируются либо по норме, являющейся специальной по отношению к норме о мошенничестве, либо по общей норме о мошенничестве.
По первому пути, например, следует законодательство и правоприменительная практика Молдовы. Так, Уголовный кодекс (далее - УК) Молдовы содержит две специальные нормы по отношению к норме, содержащейся в ст. 190 «Мошенничество» [1]. Речь идет о статьях 238 и 240, которые закрепляют уголовную ответственность за получение кредита путем обмана и использование гарантированных государством кредитов не по назначению. И если состав мошенничества сформулирован в диспозициях УК РФ и Молдовы идентично, то понятия незаконного получения кредита разнятся [2, с. 349]. В уголовном законе Молдовы указанное деяние, по аналогии с отечественной правовой системой, связывают с предоставлением подложной информации, однако, список целей, сформулированных в диспозиции, расширен. Помимо самого получения кредита или льготных условий на него, целью деяния может быть получение большей суммы кредита. Подобный подход зарубежных коллег видится весьма интересным и может быть использован отечественным законодателем. Налицо детализация общей нормы о мошенничестве посредством определения цели преступного деяния.
По второму пути проследовал, к примеру, законодатель Армении. Так, УК Армении не содержит какой-либо специальной нормы, оговаривающей кредитное мошенничество. Получение же кредита путем обмана квалифицируется как мошенничество - по ст. 178 УК Армении [3, с. 150].
Кредит, будучи предметом посягательства, следует рассматривать в качестве ключевого, конституирующего признака состава преступления, предусмотренного ст. 176 УК РФ. Вместе с тем российское законодательство (впрочем, как и законодательство стран Содружества Независимых государств и многих других стран), не дает формализованной дефиниции «кредит». В связи с этим следует обратиться к доктринальному пониманию кредита.
В юридической науке сложились разные подходы к пониманию кредита как ключевого признака для образования состава преступления, предусмотренного ст. 176 УК РФ [4, с. 39]. Так, одни ученые-криминалисты распространяют понятие кредита на его коммерческую, банковскую и товарную «разновидности» [5, с. 40]. Другие при рассмотрении вопроса квалификации незаконного получения кредита не высказываются определенно по поводу понятия кредита, однако, ссылаются на другие, помимо банковского, виды кредита [6, с. ]. Третьи же либо прямо отрицают подобную возможность, либо не упоминают коммерческий и товарный кредит [ 7, с. 51; 8, с. 12; 9, с. 21].
Следует согласиться с позицией ученых, по которой норма о незаконном получении кредита актуальна по отношению ко всем возможным видам кредита. Причин тому несколько. Во-первых, ограничительное толкование понятия «кредит» в составе преступления, предусмотренного ст. 176 УК РФ, не может считаться в достаточной мере аргументированным (такие аргументы попросту
отсутствуют). Во-вторых, гл. 42 Гражданского кодекса РФ предусматривает предоставление различных видов кредитов. В-третьих, в тексте ст. 176 УК РФ законодатель говорит о банке и ином кредиторе, не ограничивая круг последних только кредитными организациями [10, с. 114; 11, с. 241].
Тем не менее, все же одно исключение тут имеет место быть: к предмету незаконного получения кредита не может быть отнесен инвестиционный налоговый кредит [12, с. 172]. Причина в том, что инвестиционный налоговый кредит, по факту называясь «кредитом», тем не менее, им не является. Это уменьшение пределов и увеличение срока уплаты налога для организаций при наличии оснований, указанных в ст. 67 Налогового кодекса РФ. Таким образом, инвестиционный налоговый кредит, согласно действующему налоговому и гражданскому законодательству, представляет собой одну из форм отсрочки исполнения налоговых обязательств, а не «кредит» в его классическом юридическом значении.
В то же время предметом состава преступления, предусмотренного ст. 176 УК РФ, как свидетельствует правоприменительная практика, может выступать денежная или иная материальная ссуда, предоставляемая кредитором заемщику, которая и не определяется отечественным гражданским законодательством как, собственно, кредит.
Отсутствие согласованности в понимании кредита как предмета состава преступления, предусмотренного ст. 176 УК РФ, в юридической науке и правоприменительной практике обусловливает целесообразность формализации дефиниции «кредит» в примечании к статье о незаконном получении кредита или же использовать другие приемы юридической техники.
Диспозиция части первой статьи 176 УК РФ называет альтернативные действия, образующие объективную сторону данного состава преступления. Каждому такому действию соответствует и разный предмет преступления. Иными словами, в качестве такого признака предмета преступления, может выступать не только кредит, но и льготные условия на него. Представляется, что указанные альтернативные предметы могут появляться в противоправном деянии как по отдельности, так и совместно. Например, если хозяйствующий субъект имел по соответствующей документации право на получение кредита, однако, отсутствовали основания получения льготы, - налицо один предмет. Если же он, в связи со своим хозяйственным или финансовым положением, не мог получить право ни на кредит, ни на льготу - но и то, и другое было получено обманным путем - будут иметь место два предмета [13, с. 50].
Характеризуя предмет преступления состава преступления, закрепленного в ст. 176 УК РФ, нельзя не обратить внимание на неопределенность и такой категории, как «льготные условия кредита (кредитования)». В подходах к разрешению этого вопроса также нет единства в научном сообществе. Так, Д.Ю. Левшиц предлагает достаточное емкое и лаконичное определение [14, с. 128]. По мнению автора, под льготными следует подразумевать любые условия кредита, которые выгоднее ординарных, то есть предлагаемых в обычных условиях всем клиентам. Это расширенное понимание, но достаточно простое, в том
числе для квалификации. Однако при использовании такого подхода возникает достаточно распространенная проблема, связанная со свободой договора в гражданском праве. Кредитодатель имеет право предложить любые условия по кредиту, ввиду чего достаточно трудно четко отличить ординарные и льготные условия по методу Д.Ю. Левшица. Иными словами, более выгодный кредит может быть предложен хозяйствующему субъекту, вне зависимости от его положения статуса и т.п., а, например, в рамках акции, рекламной агитации. В этом случае, вряд ли субъект преступления будет претендовать на льготные условия кредитования, как предмет преступления. Здесь будет отсутствовать связь между непосредственным деянием, то есть обманом, предоставлением подложных сведений, и самим предложением по получению льготы. Ввиду чего, можно говорить о проблеме определения льготных условий кредитования.
Указанную проблему старался разрешить А.Э. Жалинский, указывая на то, что льготными следует признавать любые выгодные условия, предложенные за пределами свободы договора [15, с. 180; 16, с. 74]. Иными словами, любые предложения, поступающие от самого займодателя, входят в сам договор, а льготы лежат за его пределами, назначаясь неопределенному кругу лиц (хозяйствующих субъектов), в связи с какой-либо характеристикой их статуса. У.В. Пашинцева поддерживает такую позицию, указывая на то, что льгота всегда установлена чем-либо, то есть должна быть нормативно закреплена, что и порождает общественную опасность преступления, связанного с обманным получением льготных условий кредитования [17, с. 12]. Такие рассуждения являются логичными, и с ними следует согласиться.
Действительно, выдача доверительного кредита (то есть без классических условий обеспечения), уменьшение процентной ставки за пользование кредитом или увеличение суммы кредита, осуществляется банком или небанковской кредитной организацией, исходя из собственных интересов применительно к каждому частному случаю (например, если кредитная организация заинтересована в постоянном заемщике, обладающим репутацией надежного плательщика или если заемщик предлагает солидное обеспечение кредита и т.д.) [18, с. 16]. В результате кредитная организация и заемщик могут заключить договор кредитования на условиях, отличающихся от обычных, типичных условий договора кредитования. То есть, элемент льготы в таком договоре отсутствует. В рамках этой же логики законодателем сформулирована ст. 29 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 (ред. от 08.04.2008) «О банках и банковской деятельности»: «процентные ставки по кредитам устанавливаются кредитной организацией по соглашению с клиентом, если иное не предусмотрено федеральным законом». Таким образом, позиция А.Э. Жалинского и У.В. Пашинцевой по поводу льготных условий кредитования представляется более убедительной.
Нормативные акты федерального уровня обязывают кредитные организации предоставлять кредит на льготных условиях [19, с. 154], однако конкретное содержание льготных условий кредитования не раскрывается. В качестве примера следует рассмотреть статью 7 Федерального закона от 02.12.1994 г. №53-ФЗ «О закупках и поставках сельскохозяйственной продукции, сырья и продо-
вольствия для государственных нужд». Данная норма устанавливает право на льготное кредитование для поставщиков сельскохозяйственной продукции для государственных нужд. Еще один пример - статья 18 Федерального закона от
24.07.2007 № 209-ФЗ (ред. от 18.10.2007) «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации», предусматривающая оказание помощи представителям малого и среднего бизнеса, в том числе, путем льготного кредитования.
Итак, ранее было установлено, что кредит является предметом рассматриваемой категории преступлений. Ст. 128 Гражданского кодекса РФ относит денежные средства, являющиеся предметом кредита, к имуществу. Исходя из этого, целевой кредит выдается соответствующими государственными (муниципальными органами) из аналогичных бюджетов [20, с. 23]. Главной характеристикой такого кредитования является его целевое назначение. Уголовный закон охраняет возникающие в подобных случаях общественные отношения, а потому преступление по части 2 статьи 176 УК РФ составляет нецелевое расходование выделенных средств [21, с. 110].
Изучение нормативных актов субъектов РФ свидетельствует, что под льготными условиями кредитования обычно понимается сниженная процентная ставка по кредиту. Так, согласно постановлению Правительства Москвы от
05.02.2008 № 88-ПП «О концепции имущественной поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства в городе Москве» льготное бюджетное кредитование состоит в применении 1/2, 1/4 ставки рефинансирования Центрального банка РФ.
Таким образом, условия, улучшенные по сравнению со стандартными условиями договора кредитования, которые предоставляются ограниченному кругу физических лиц, индивидуальных предпринимателей и организаций в силу того, что кредитная организация обязана обеспечить такие условия в соответствии законодательством, могут считаться льготными условиями кредитования.
Вместе с тем, по существу, виновный получает путем обмана не льготные условия кредитования (такой вывод можно сделать при буквальном прочтении текста ст. 176 УК РФ), например, пониженную процентную ставку по кредиту и т.д., а кредит на льготных условиях.
Впрочем, законодатель нередко оперирует понятием «кредит на льготных условиях». Например, в ст. 195 УК Азербайджана «Незаконное получение кредита или использование его не по назначению» законодатель, характеризуя предмет преступления, также использует словосочетание «кредит на льготных условиях».
В этой связи в целях формирования точного и единообразного понимания объективных признаков в статье о незаконном получении кредита, а значит, повышения эффективности правоприменительной практики, целесообразно предмет преступления, предусмотренного ст. 176 УК РФ, определить в ч. 1 как «Получение индивидуальным предпринимателем или руководителем организации кредита, в том числе кредита на льготных условиях, путем...».
Российский законодатель усиливает ответственность только за посягательство на государственную собственность, представленную в ч. 2 ст. 176 УК РФ в виде государственного кредита, не ставя по особую защиту муниципальную собственность в виде муниципального кредита, в то время как назначение использования как муниципального, так и государственного кредита исключительно целевое [22, с. 152].
Понимание правового содержания собственности, как и опыт уголовного законодательства ряда стран Содружества Независимых Государств, обусловливает критичное отношение к текущей формулировке нормы в ч. 2 ст. 176 УК РФ. Для начала обратимся к вопросу о правовом содержании собственности, который для отечественной юриспруденции гораздо более полемичен, чем вопрос о понимании кредита как предмета незаконного получения кредита.
Исходя из положений части 1 статьи 212 Гражданского кодекса РФ, в России признаются частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности. Суть каждой из формы заключается в принадлежности имущества, куда входят также средства и продукты производства, определенным субъектам - физическим или юридическим лицам, государству, муниципальным образованиям. Иные формы собственности включают в себя широкий спектр принадлежности имущества, не нашедший отражения в предыдущих. Сюда можно отнести, например, интеллектуальную или иностранную собственность и т.п.
Указанную классификацию выводит и М.В. Жаботинский, при анализе статьи 8 Конституции РФ [23, с. 27]. Такая позиция поддерживается и в работах В.Д. Мазаева [24, с. 185]. Однако, существует и группа ученых, не согласных с представленным разделением, а скорее с возможностью его реализации в правовом пространстве государства. Так, Е.А. Суханов обращает внимание, что категория «форма собственности» представляет собой чисто экономическую конструкцию [25, с. 85]. Для юриспруденции собственность и вытекающие из нее права едины для всех и не могут иметь дифференциацию. Но при этом у собственности могут быть разные субъекты-обладатели, что, однако, не говорит о наличии форм самой этой категории. К подобному выводу приходит и Г.А. Га-джиев, ссылаясь к части 2 статьи 8 Конституции РФ, где гарантируется одинаковая правовая защита всем формам собственности, что и говорит нам о том, что различные по формам экономические категории (собственность) не дифференцируются как юридические конструкции [26, с. 177].
Указанная позиция не может быть не учтена, а потому, считаем необходимым определить собственность, прежде всего, как экономическую конструкцию, отражающую принадлежность части материального мира конкретному владельцу.
К примеру, азербайджанский законодатель признает ценность коммерческого, муниципального и государственного кредитов, защищая их равным образом. Молдавский законодатель не дифференцирует уголовную ответственность за рассматриваемую разновидность мошеннического посягательства в зависимости от принадлежности кредита тому или иному субъекту (коммерче-
ский, государственный, муниципальный), а норму об уголовной ответственности за использование кредита не по прямому назначению обоснованно выделяет в самостоятельный состав (ст. 240 УК Молдавии).
Статья 176 УК РФ в действующей редакции предполагает приоритетную уголовно-правовую защиту государственной собственности (государственного целевого кредита), что может рассматриваться как противоречие не только ст. 212 Гражданского кодекса РФ, согласно которой права всех собственников защищаются равным образом, но и ч. 2 ст. 8 Конституции РФ. Таким образом, при формулировании ст. 176 УК РФ законодатель отступает от заложенной в ч. 2 ст. 8 Конституции РФ юридической модели равной защиты различных форм собственности.
В этой связи, в целях последовательной реализации конституционной модели равенства защиты частной, государственной и муниципальной форм собственности, предусмотренной ч. 2 ст. 8 Конституции РФ, учитывая положительный опыт уголовно-правового противодействия незаконному получению кредита в азербайджанской и молдавской республиках, представляется целесообразным определить предмет незаконного получения кредита в качестве «кредита, кредита на льготных условиях, либо бюджетного целевого кредита».
Как видно, предметы состава незаконного получения кредита могут быть конкретизированы сквозь призму объекта и предмета состава мошенничества.
Подводя итог вышесказанному, целесообразно сделать ряд следующих выводов и обобщений.
1. Научная полемика и сложившаяся правоприменительная практика свидетельствуют об отсутствии единообразия в понимании объективных признаков и, как следствие, квалификации действий, сопряженных с обманным получением кредита. Осложняется квалификация действий, связанных с обманным получением кредита, и коллизией между нормами, закрепленными в ст. 159 УК РФ и ст. 176 УК РФ.
2. Единообразие правоприменительной практики может быть обеспечено прежде всего за счет совершенствования действующего уголовного закона, а также посредством формирования отраслевой юридической теории квалификации действий, сопряженных с обманным получением кредита (ст. 176 УК РФ).
3. Кредит является ключевым признаком для состава преступления, предусмотренного ст. 176 УК РФ. В юридической науке сложились разные подходы к пониманию кредита, но проведенный анализ показывает, что ст. 176 УК РФ актуальна по отношению ко всем возможным видам кредита. Тут существует только два исключения. Во-первых, к предмету незаконного получения кредита не может быть отнесен инвестиционный налоговый кредит, поскольку он представляет собой одну из форм отсрочки исполнения налоговых обязательств, а не «кредит» в его классическом юридическом значении. Во-вторых, предметом состава преступления, предусмотренного ст. 176 УК РФ, может выступать заем или ссуда (материального или денежного характера). В рамках уголовно-правовой характеристики изучаемого состава это имеет принципи-
альное значение, поскольку указанные формы кредитования гражданское законодательство не относит непосредственно к понятию кредита.
Была выявлена неоднозначность в вопросе понимания категории «кредит» в контексте предмета состава преступления, что может приводить к снижению эффективности соответствующей уголовно-правовой нормы. В этой связи, считаем необходимым формализовать указанное понятие путем введения конкретной дефиниции в примечание к статье 176 УК РФ.
Список литературы
1. Уголовный кодекс Республики Молдова: Закон Республики Молдова от 18.04.2002 № 985-ХУ // Мониторул Офичиал ал Р. Молдова от 13.09.2002 № 128 - 129.
2. Осокин Р. Б. Особенности уголовно-правовой характеристики способов совершения мошенничества // Актуальные проблемы правовой реформы в Российской Федерации: Посвящается 10-летию образования Содружества Независимых Государств и 10-летию Федеральной службы налоговой полиции Российской Федерации. М.: Академия налоговой полиции ФСНП России, 2002. С. 348-351.
3. Осокин Р. Б. Эволюция мошенничества и его способов по русскому уголовному законодательству досоветского периода // Актуальные проблемы уголовного законодательства и правоприменительной практики: Материалы Межрегиональной научно-практической конференции, Тамбов, 27 февраля 2002 года. Тамбов: Тамбовский государственный университет имени Г.Р. Державина, 2002. С. 148 -154.
4. Декриминализация преступлений в сфере экономической деятельности: административная преюдиция в действии: монография / М.А. Лапина и др.; под ред. д-ра юрид. наук, профессора М.А. Лапина. М.: Юстиция, 2016. 222 с.
5. Козаченко И., Васильева Я. Незаконное получение кредита // Российская юстиция. 1999. № 11. С. 37 -41.
6. Рогалев Р.О. Проблемы ответственности за преступления в сфере банковской деятельности // Журнал российского права. 2003. № 10. С. 37 - 44.
7. Горелик А.С., Шишко И.В., Хлупина Г.Н. Преступления в сфере экономической деятельности и против интересов службы в коммерческих и иных организациях. Красноярск: Красноярский гос. ун-т, 1998. С. 47 - 54.
8. Ларичев В. Объективная сторона незаконного получения кредита // Законность. 1997. № 7. С. 10 -14.
9. Феоктистов М.В. Ответственность за незаконное получение кредита и уклонение от погашения кредиторской задолженности: проблемы теории и практики // Банковское право. 2001. № 1. С. 20 - 24.
10. Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономической деятельности. Ростов-на-Дону : Феникс, 1999. 382 с.
11. Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений. М.: Статут, 2005. 255 с.
12. Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономики: авторский комментарий к уголовному закону. М.: Волтерс Клувер, 2007. 201 с.
13. Осокин Р. Б. Об интеллектуально-психологических качествах субъекта мошеннических посягательств // Международный журнал психологии и педагогики в служебной деятельности. 2017. № 3. С. 49 -50.
14. Левшиц Д.Ю. Уголовная ответственность за финансовое мошенничество по законодательству России и зарубежных стран: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. 217 с.
15. Комментарий к УК РФ. Особенная часть / под общ. ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. М.: ИНФРА-М : Норма, 1998. 584 с.
16. Жалинский А.Э. Преступления в сфере экономической деятельности в трактовке нового Уголовного кодекса // Журнал российского права. 1997. № 8. С. 72-77.
17. Пашинцева У.В. Объективная сторона незаконного получения кредита (ч. 1 ст. 176 УК РФ) // Российский следователь. 2008. № 4. С. 11- 13.
1 8. Ложкина Е. Незаконное получение кредита: объект и объективная сторона // Уголовное право. 2000. № 4. С. 15-19.
1 9. Ведомственное нормотворчество (теория и практика применения): монография / под редакцией М.А. Лапиной, В.А. Баранова. М.: Проспект, 2014. 240 с.
20. Кадников Н.Г. О некоторых проблемах уголовной ответственности за мошенничество в сфере предпринимательства // Общество и право. 2017. № 3 (61). С. 22-25.
21 . Трунцевский Ю. В. Преступления в сфере использования Федеральной собственности. Теория и практика противодействия коррупции // Имущественные отношения в Российской Федерации. 2016. № 11 (182). С. 106-114.
22. Осокин Р. Б. Нецелевое расходование бюджетных средств: соотношение уголовной и административной ответственности // Актуальные вопросы юридической науки и практики: сборник научных трудов членов Тамбовского регионального отделения Общероссийской общественной организации «Ассоциация юристов России». Тамбов: ТГУ имени Г.Р. Державина, 2010. С. 149 -155.
23. Жаботинский М.В. К вопросу о формах собственности в гражданском законодательстве Российской Федерации // Вестник Краснодарского университета МВД России. 2013. № 4 (22). С. 25-28.
24. Мазаев В.Д. Конституция и формы собственности // КПВО. 2003. № 4(45). С. 185-190.
25. Суханов Е.А. Понятие права собственности в российском законодательстве и в модельном Гражданском кодексе для стран СНГ // КПВО. 2001. № 1(34). С. 82-87.
26. Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики. М.: Юристъ, 2004. 286 с.
Савченко Майя Михайловна, канд. экон. наук, доцент кафедры, maya.savchenko@smail.com, Россия, Калининград, Калининградский государственный технический университет
SUBJECT OF CRIMINAL ENCROACHMENT ON PROPERTY AND LEGITIMATE INTERESTS OF LENDING ENTITIES, BUDGET SYSTEM OF THE RUSSIAN FEDERATION
М.М. Savchenko
This article deals with the subject of illegal loan receipt. A comparative legal analysis of this aspect in the legislation of the CIS countries is being carried out, specific subjects of criminal assault, possible interpretations of their meaning, and the position of well-known scientists on this subject are being studied. Conclusions are drawn on the need to improve legislation in terms of supplementing specific definitions with a number of concepts, which would increase the effectiveness of the application of Art. 176 of the Criminal Code.
Key words: subject of crime, lending, credit, economic crimes, illegal obtaining of credit,
fraud.
Savchenko Maya Mikhailovna, Cand. of Economic Sci., Ass. Prof. of the Department, maya.savchenko@,gmail.com, Russia, Kaliningrad, Kaliningrad State Technical University
УДК 343.98 DOI: 10.24412/2071-6184-2021-4-96-102
К ВОПРОСУ О КЛАССИФИКАЦИИ СЛЕДОВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШЕННЫХ С ПРИМЕНЕНИЕМ ИНФОРМАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ
А.В. Шаров
Рассматривается проблема классификации в криминалистике следов преступлений, совершаемых с применением информационных технологий. Обосновывается невозможность классификации этих материальных следов с позиций криминалистической трасологии и криминалистической идентификации, хотя указывается на включение методов работы с ними в систему специальных методов криминалистики, заимствованных из других наук. На основании критического анализа имеющихся точек зрения аргументируется практическая необходимость классификации специфических следов по юридической природе на следы «легального пользователя» и следы преступника, поскольку это - не всегда одно и то же лицо. Как материальные указанные следы являются однопорядковыми со следами-предметами, следами-отображениями и следами веществами по характеру изменения вещной обстановки при подготовке, совершении и сокрытии преступления.
