CC BY
0
РЕЦЕНЗИИ
CRITICAL REVIEWS
doi: 10.21685/2072-3024-2024-2-14
Новая монография о Войнах Алой и Белой Розы в Англии XV в.
В. П. Митрофанов
Пензенский государственный университет, Пенза, Россия vm@em-england. ru
Праздников А. Г. Люди Войн Алой и Белой Розы. Состав и модели поведения активных участников социально-политического конфликта в Англии второй половины XV века. СПб. : Евразия, 2023. 560 с.
Для цитирования: Митрофанов В. П. Новая монография о Войнах Алой и Белой Розы в Англии XV в. // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. 2024. № 2. С. 163-171. Рец. на кн.: Праздников А. Г. Люди Войн Алой и Белой Розы. Состав и модели поведения активных участников социально-политического конфликта в Англии второй половины XV века. СПб. : Евразия, 2023. 560 с. doi: 10.21685/2072-3024-2024-2-14
A new monograph on the Wars of the Roses in England in the 15th century
V.P. Mitrofanov
Penza State University, Penza, Russia vm@em-england.ru
Prazdnikov A.G. People of the Wars of the Scarlet and White Roses. The composition and behavior patterns of active participants in the sociopolitical conflict in England in the second half of the 15th century. St. Petersburg : Eurasia, 2023. 560 p.
For citation: Mitrofanov V.P. A new monograph on the Wars of the Roses in England in the 15th century. University proceedings. Volga region. Humanities. 2024;2:163-171. A review of Prazdnikov A.G. People of the Wars of the Scarlet and White Roses. The composition and behavior patterns of active participants in the socio-political conflict in England in the second half of the 15th century. St. Petersburg : Eurasia, 2023. 560 p. doi: 10.21685/2072-3024-2024-2-14
© Митрофанов В. П., 2024. Контент доступен по лицензии Creative Commons Attribution 4.0 License / This work is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 License.
В истории Англии XV в. длительный социально-политический конфликт, известный в историографии как Война Алой и Белой Розы, неоднократно привлекал внимание отечественных и британских историков [1-4]. Тем не менее не все аспекты этого события, длившегося почти полвека, изучены. Например, недостаточно изучен социальный аспект этих событий английской истории, т.е. участие в них конкретных людей из разных сословий, что и стало основным объектом монографического исследования Андрея Геннадьевича Праздникова. Соответственно, это предполагает выявление социального ядра участников этого длительного социально-политического конфликта в обоих лагерях (Ланкастеры и Йорки) и моделей их поведения. Это новый подход в историографии Войн Роз. Такое исследование проводится в монографии в контексте социально-экономических и политических процессов в Англии того времени.
Автор последовательно рассматривает социальный состав участников Войн Роз (именно так он предлагает их называть) на первом и втором этапах, затем выявляет из их числа лиц, обвиненных в государственной измене, и далее определяет модель социального поведения активных участников Войн Роз. Много места в монографии отведено анализу роли нобилитета в войнах, структуре и модели поведения среднего и мелкого дворянства, а также участию в них духовенства и горожан. А. Г. Праздников использовал важный неопубликованный источник «Письменные патенты об амнистии» из Национального архива. Им проанализировано множество нарративных источников, прежде всего хроник, а также источников государственного происхождения, в том числе и материалов парламента (парламентские свитки), статуты королевства, документы канцелярии и казначейства (свитки), «закрытые» свитки, грамоты, «Свитки платежей», «неопубликованные открытые свитки» и др.
Рассмотрев сражения первого периода Войн Роз (1455-1464 гг.) (с. 74136), он определил на основе анализа хроник участие в них 43 % от всех установленных им лиц, т.е. это было как бы первое поколение участников Войн Роз. А исследование парламентских материалов позволило ему не только выявить данные об участниках сражений, но и проанализировать социальное значение и последствия каждого сражения для дальнейших военно-политических событий в Англии периода Войн Роз. Важно, что по каждому сражению этого этапа Войн Роз автор составил таблицы количественного и социального состава участников из лагеря как Ланкастеров, так и Йорков. Андрей Геннадьевич приводит некоторые сведения и о событийной стороне сражений, но с акцентом на роли в них выявленных им персоналий, их социального статуса и графства, откуда они были родом или где проживали до начала войн. Можно согласиться с его утверждением, что раскол в английском обществе в ходе Войн Роз был явно не по географическому принципу (север - юг и т.п.). На самом деле он был внутри самих социальных групп, прежде всего среди дворянского сословия. Сравнительный анализ данных хроник с другими источниками на предмет определения численности участников сражений позволил определить не только их реальное количество, но и социальный состав. Правда, в связи со скудностью сведений об участниках войн ему удалось идентифицировать не очень-то много персоналий (от несколько десятков человек до немногим больше сотни в каждом из сражений). Однако в целом степень их участия и социальное поведение на первом этапе
Войн Роз многих из них все-таки удалось восстановить. В большей мере это относится к представителям знати и командирам, но в меньшей мере - в отношении иных социальных слоев (дворян, горожан, йоменов, крестьян).
В таком же ключе изучены сражения и следующего периода войн (14691487 гг.) (с. 137-204). Опираясь на данные хроник и некоторые иные источники, автор выявил имена и социальный статус некоторых из участников сражений этого периода. Таблицы, составленные им, отражают как количественный состав сторонников Ланкастеров и Йорков, так и их процентное соотношение. И здесь автор обозначил их социальный статус, а также графства, откуда они были родом или где проживали. Тщательно реконструируется и событийная история Войн Роз на этом этапе. Андрею Геннадьевичу удалось проследить родственные, матримональные и сеньориально-вассальные связи участников сражений. Именно они, полагает он, и влияли на их социальное поведение, хотя могли быть и какие-то неизвестные субъективные факторы.
Специфика источников позволила автору в большей мере идентифицировать участников битвы при Босфорте (22.08.1485), а именно 191 участника (табл. 14, с. 168). Наглядно итоги его изысканий количественного и социального состава участников сражений Войн Роз также хорошо представлены в таблице, где отражены светские и духовные лорды, рыцари, сквайры, джентльмены, йомены, горожане, слуги. Кроме того, выявлены не определенные по своему социальному статусу персоналии. Наконец, в таблице указано количество лиц, переходивших в ходе войн с одной стороны на другую, коих автором установлено 34 человека, т.е. 3 % от всех известных 1123 участников войн, основную часть которых, как он показал, составляли светские лорды и рыцари (табл. 19, с. 203). Это вполне исчерпывающая цифра, так как, действительно, средневековые хронисты всегда старались отметить подобные факты. Автор убедительно объясняет столь малое количество предательств и измен просто как форму девиации (с. 204).
Большой интерес представляет исследование автором среди участников войн категории лиц, называемых «государственные изменники» (с. 190-201). Андрею Геннадьевичу удалось выявить не только конкретных лиц, обвиненных в государственной измене, но и их социальную принадлежность, а также их социальное поведение. Ему также удалось определил общую численность таковых, а именно 308 человек, а в табл. 18 он указал их социальный состав (с. 196). Им проанализирован социальный статус каждой из социальной категории лиц (светские и духовные лорды, сквайры, рыцари, джентльмены, рядовой клир, йомены, горожане), подвергшихся обвинению в государственной измене. Оказалось, что родственные или брачные связи не были исключительными причинами участия дворянства на той или иной стороне, но свою роль могли играть связи по службе и покровительство. Таковых автором выявлено 40 человек (с. 201).
При рассмотрении социального состава активных участников Войн Роз и модели их социального поведения Андреем Геннадиевичем проанализировано социальное поведение всех выявленных участников, что опять-таки отражено в табл. 19 (с. 203), а подробно все они перечислены в приложении монографии (с. 350-557). Это обширное приложение, составленное на основе данных различных источников, безусловно, очень ценное не только в контексте монографического исследования, но и как справочный материал для
последующих штудий по истории Англии XV в. Андрей Геннадьевич выявляет основной мотив их социального поведения, определяя его как «вынужденная активность». Под ним он имеет в виду родственные и патронально-клиентальные связи, а не политическую или экономическую целесообразность. С этим вполне можно согласиться.
Важной проблемой исследования стала социальная роль светского нобилитета в Войнах Роз (с. 207-239). Автор рассмотрел структуру и динамику политической элиты периода Войн Роз, социальную стратегию и модели социального поведения аристократов. На основе полного списка пэрства он определил их структуру, состоящую из пяти разрядов титулов (герцог, маркиз, граф, виконт, барон). Они вместе с королями и принцами как раз и составляли категорию «светские лорды» численностью в 187 человек. Отмечены также их должности и степень их участие в Войнах Роз. По его подсчетам, таковых оказалось 127 человек, или 68 %. Используя материалы парламентских сессий времен Войн Роз, Андрей Геннадьевич проследил изменения светской политической элиты, их участие в парламентских сессиях и их политические позиции. Им приводятся данные о лишении светских лордов гражданских и имущественных прав и их восстановление впоследствии на основе парламентских постановлений (табл. 22, с. 216; табл. 23, с. 217). В контексте этого, действительно, можно утверждать, что «старая» знать вовсе не была уничтожена в ходе Войн Роз, как это считалось порой в историографии. Лишь 53 % ее умерли насильственной смертью, причем, оказывается, в большей мере пострадали герцоги и графы, а в меньшей - виконты и бароны. К тому же потери среди титулованного дворянства, по мнению автора, компенсировались за счет социального продвижения на верх слоя аристократии нижестоящих слоев дворянства. Автор полагает, что важное последствие Войн Роз для правящего класса состояло в изменении характера и традиций взаимоотношений, а это, в свою очередь, привело к формированию новой модели правящего класса уже при династии Тюдоров.
Насколько позволили источники, Андрей Геннадьевич проследил политическое поведение практически всех представителей нобилитета в ходе Войн Роз, что и отражено наглядно в списках сторонников Йорков и Ланкастеров (с. 227-232) и в табл. 24 (с. 234-236). Он справедливо приходит к выводу о том, что политическое поведение большинства из них определялось преданностью своему сеньору, хотя 11,81 % активных участников войн меняли свои политические предпочтения на разных этапах Войн Роз. Им установлено, что чуть более 32 % лордов вообще отстранились от какого-либо участия в них по объективным (возраст, смерть) и субъективным причинам, в основном из-за нежелания рисковать своим статусом в обществе. Поэтому все это опять-таки подтверждает его тезис, что «старая» знать Англии вовсе не была уничтожена в ходе Войн Роз, как зачастую полагали историки.
Не менее обстоятельно Андрей Геннадьевич рассмотрел социальную структуру и основные модели поведения среднего и мелкого дворянства в ходе Войн Роз (с. 240-271). Он подробно охарактеризовал различные социальные слои среднего и мелкого дворянства, коих им выявлено по источникам 647 персоналей (табл. 25, с. 245). Также им определены их должностной статус в графствах, приближение к королевскому двору и участие в местном управлении. В этом свете закономерен его вывод о том, что отсутствие
в источниках сведений о многих представителях джентри (407 из 647 известных по источникам) свидетельствует о том, что в Войнах Роз участвовало множество дворян, не имевших каких-либо должностей в местном и центральном управлении, а значит, Воны Роз не были лишь борьбой местных и региональных элит, но имеют более глубокий социальный характер. Затронул автор и историографический аспект понятия «бастардный феодализм», который он вполне оправданно не считает причиной Войн Роз, а лишь средством преследования личных интересов лордами (с. 253-256). Он приводит ряд конкретных примеров «бастардного феодализма» в ходе Войн Роз в обеих группировках. Логично автор пытается выяснить, почему же таковых оказалось совсем немного. По его мнению, это может объясняться как скудностью источников, так и просто незаключением письменных договоров на предмет личных связей между дворянами и лордами (с. 266-267). Также он определяет связь участников Войн Роз с графствами. Этот аспект его исследования хорошо отражен в обширной табл. 26 (с. 268-269). Вполне логично, что им больше всего выявлено участников от графства Йоркшира. Автор объясняет взаимосвязь участников по графствам чисто гипотетически связью с местными магнатами или с «меньшими аристократами». Однако здесь стоило бы пояснить, что он вкладывает в это понятие. Вместе с тем по ряду графств, по его мнению, трудно проследить взаимосвязь участников Войн Роз с Йорками или Ланкастерами.
Андрей Геннадьевич проследил участие йоменов, которых он относит к пограничной группе участников Войн Роз. Таковых оказалось всего-то 63 человека (с. 271-275), многие из которых были фактически королевскими слугами или слугами крупных лордов и реально были в сфере так называемого «бастардного феодализма». Разумеется, количество йоменов, участвовавших в Войнах Роз, на самом деле было гораздо больше. Автор говорит об их пассивной модели поведения в ходе Войн Роз, поскольку они следовали за своими сеньорами. Скорее всего это именно так. Однако, по-видимому, источники не раскрывают степень участия сельских йоменов, которые в то время фактически были уже фермерами и вряд ли стремились отправиться на войну. В итоге автор определяет три типа модели поведения джентри. Первая - это те, кто был верным последователем Йорков или Ланкастеров (35,71 %). Вторая - те, кто сохранял лояльность династии, но старались не рисковать своими жизнями, правами и собственностью (61,65 %). Третья -те, которые меняли свою политическую и династическую приверженность (2,64 %). Этот вывод выглядит вполне обоснованным в свете данных источников, проанализированных автором.
В своей монографии Андрей Геннадьевич исследовал и участие духовенства в Войнах Роз (с. 276-291). Он показал, что католическая церковь в Англии не избежала внутренних противоречий в эпоху Войн Роз. Так, имела место явная враждебность, с одной стороны, между монахами и епископатом, а с другой - приходским духовенством на почве стремления первых сохранить свое влияние на мирян и т.д. Епископы сопротивлялись ограничению их прав и доходов, чего хотели архиепископ Кентерберийский и папские легаты в Англии. Правда, читателю не совсем понятно, как это отражалось на их политической позиции во время Войн Роз. Однако, в целом, в монографии достаточно убедительно показано, что степень участия духовенства в большей
мере сводилась к политической поддержке той или иной группировки, а не к их военному участию в сражениях. Видимо, этот аспект еще более прояснили бы опубликованные проповеди, но таковых, по всей видимости, не сохранилось, кроме нескольких, упомянутых в тексте работы. Вывод автора заключается в том, что последствия Войн Роз для английской церкви хотя и выражались в минимальных потерях, но она политически ослабла, что стало одной из предпосылок тюдоровской Реформации сверху (с. 291). С этим, в целом, можно согласиться. Правда, если учитывать, что представители духовенства не участвовали с оружием в руках в Войнах Роз, то может быть лучше и говорить о них не как об участниках, а как о сторонниках той или иной группировки?
Не мог Андрей Геннадьевич не затронуть положение городов и степень их вовлеченности в Войны Роз (с. 292-325). Он справедливо отметил значимость городов в военном отношении для воюющих сторон и показал степень их прямого военного участия путем отправки в армии воюющих группировок своих солдат, которых оказывалось всего-то несколько десятков человек (табл. 28, с. 297-301). Но участие городов в Войнах Роз, по его мнению, было более значительным, нежели это отражено в источниках. Действительно, горожанам в силу их экономических интересов не было особого резона сохранять верность той или иной группировке. К тому же среди них самих в этом вопросе зачастую не могло быть единства в плане ориентации только на Ланкастеров или только на Йорков в силу конкретной ситуации и личных связей. Примерно также отмечали и другие современные отечественные авторы, чьи работы не менее фундаментальные в плане источников, а именно позиция городов по отношению к воющим группировкам во многом определялась их экономическими интересами, что хорошо прослеживается на примере г. Йорка [5, с. 185-202, 228-229, 230-235; 6]. Автор попутно исследовал и участие горожан в народных движениях периода Вой Роз (с. 307-313). Однако если восстание Джека Кеда в 1450 г. можно считать народным, то восстания, инициированные представителями дворянства, сторонниками Ланкастеров или Йорков, едва ли можно назвать «народными», ибо цели их лидеров были чисто политическими по форме и феодальными по сути. Можно согласиться с тем, что водораздел в отношении к социальным движениям в среде горожан проходил не по линии «бедный-богатый» или «верхи-низы», а имел более сложную структуру и зачастую определялся их локальными или личными интересами. Андрей Геннадьевич проследил связи городов не только с королями, которые считались их верховными сеньорами, но и с представителями аристократии. Он справедливо отметил, что с королями как своими сеньорами у горожан в основном были связи финансового характера, в то время как с аристократией зачастую они могли быть связаны личными и семейными связями, что им показано на примере представителей городской верхушки. Это реально могло влиять на их политическую ориентацию в ходе Войн Роз. В итоге автор приходит к закономерному выводу о том, что горожанам удавалось добиваться у враждующих сторон привилегий в обмен на свою политическую лояльность, а поэтому события в период правления Генриха VI, Эдуарда IV и Ричарда III способствовали укреплению позиций городов. Развивая это положение, он исследует социально-экономическое развитие городов во второй половине XV в., приводит точки зрения англоязычных
и российских историков на кризисные явления в английских городах XV в. Им отмечены различные тенденции в экономических и демографических процессах, происходивших в английских городах XV в. Обстоятельно проанализирован финансовый аспект, а именно уплаты городами фирмы и других платежей в ходе Войн Роз. Видимо, это был самый болезненный вопрос для городов в их отношениях с королевской властью.
Андрей Геннадьевич также рассмотрел развитие внутренней и внешней торговли как важный показатель состояния экономики городов. При этом им отмечены изменения в коммунально-бытовой сфере городов. Также затронут им политический аспект, а именно участие представителей от городов в парламенте и т.п. Исследование проблемы участия городов в Войнах Роз позволило автору прийти к выводу о том, что нельзя говорить о тенденции снижения уровня экономического развития городов во второй половина XV в. Эта тенденция (экономический упадок) имела место лишь в локальном масштабе, но иногда городские власти по материальным или политическим причинам умышленно его представляли центральной власти. В то же время отмечается более быстрое развитие капиталистических отношений в мелких городах, нежели в крупных. Однако тогда в свете исследований других историков Лондон был исключением [7, с. 137-248]. Политические события второй половины XV в., по мнению Андрея Геннадьевича, не оставили глубокого отпечатка на развитии английских городов. В целом, как он полагает, данный период можно рассматривать скорее как время медленного поступательного движения и развития городов. Автор уделяет внимание выяснению численности горожан - участников Войн Роз. Таковых ему удалось определить немного. В табл. 29 (с. 322) приводятся эти данные (от Лондона 13 человек, от Йорка 7 человек, от Саутгемптона 3 человека и еще немного горожан от 11 городов). География этих городов, по его мнению, позволяет говорить о том, что социально-политическим кризисом была затронута вся городская система Англии. Привязанность горожан к той или иной династии (Йорков и Ланкастеров), полагает автор монографии, определялась не классовой или сословной принадлежностью, а групповыми или индивидуальными факторами. Однако читателю не совсем понятно, какие же факторы могли побуждать различные социальные слои горожан занимать сторону Йорков или Ланкастеров. Видимо, скудность источников, в частности хроник и парламентских документов, в которых этот аспект не нашел отражения, не позволили автору в полной мере объяснить сей феномен. В то же время, видимо, можно согласиться с тем, что, как подсчитал Андрей Геннадьевич, 46,15 % горожан, участвовавших в Войнах Роз, были практически их активными участниками (с. 323).
В целом выводы автора по исследуемым в монографии проблемам базируются на конкретных данных источников. Так, определив численность выявленных участников Войн Роз, определив их социальный статус, участие в конкретных сражениях, занимаемые некоторыми из них должностей в местном управлении и т.п., Андрей Геннадьевич выделил из них несколько групп по принципу их вовлеченности в события на той или иной стороне на разных этапах Войн Роз. Им сделано аргументированное данными источников заключение о социальной мотивации различных участников Войн Роз.
Видимо, можно согласиться с его выводом о том, что исчезновение «старой» знати в результате Войн Роз не было тотальным, тем более что, по
его подсчетам, треть лордов вообще не принимала в них участия, а также признать, что Войны Роз были для позднесредневековой Англии событием национального масштаба.
Предложенное автором определение «Войны Алой и Белой Розы», что ранее отмечали британские и некоторые отечественные историки [1, 6, 8], можно вполне принять вместо устоявшегося в научной и учебной литературе «Война Алой и Белой Розы».
В монографии Андрея Геннадьевича впервые в отечественной и англоязычной историографии войн Роз исследовано участие более тысячи современников из разных сословий в этих войнах, а также определены причины их выступления на той или иной стороне этого конфликта. Монография Андрея Геннадьевича, несомненно, будет востребована отечественными историками, специализирующимися на изучении средневековой истории Англии, а также всеми медиевистами и студентами-историками.
Список литературы
1. Браун Е. Д. Войны Роз: История. Мифология, Историография. М. ; СПб. : Центр гуманитарных инициатив, 2016. 208 с.
2. Золотов В. И. Общество и власть в позднесредневековой Англии XV века. Брянск : Курсив, 2010. 232 с.
3. Кузнецов Е. В. Борьба магнатских партий в Англии в пятидесятые годы пятнадцатого века. Политическая программа Йоркской партии // Ученые записки Горьков-ского государственного университета. 1959. Вып. 46. С. 123-144.
4. Goodman A. The Wares of the Roses: Military activity and English society 1452-1497. London : Routledge Kegan and Poul, 1981. 304 p.
5. Мосолкин Т. В. Социальная история Англии XIV-XVII вв. М. ; СПб. : Центр гуманитарных инициатив, 2017. 416 с.
6. Митрофанов В. П. Новая монография по социальной истории Англии XIV-XVII вв. // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. 2019. № 2 (50). С. 114-123.
7. Чернова Л. Н. Под сенью Святого Павла: деловой мир Лондона XIV-XVI вв. М. ; СПб. : Центр гуманитарных инициатив, 2016. 366 с.
8. Carpenter C. The Wares of the Roses: Politics and the Constitution in England, c. 14371509. Cambridge : University Press, 1997. 312 p.
References
1. Braun E.D. Voyny Roz: Istoriya. Mifologiya, Istoriografiya = Wars of the Roses: History. Mythology, Historiography. Moscow; Saint Petersburg: Tsentr gumanitarnykh init-siativ, 2016:208. (In Russ.)
2. Zolotov V.I. Obshchestvo i vlast' v pozdnesrednevekovoy Anglii XV veka = Society and power in late Medieval England of the 15th century. Bryansk: Kursiv, 2010:232. (In Russ.)
3. Kuznetsov E.V. The struggle of the magnate parties in England in the fifties of the fifteenth century. The political program of the York Party. Uchenye zapiski Gor'kovskogo gosudarstvennogo universiteta = Proceedings of Gorkiy State University. 1959;(46):123-144. (In Russ.)
4. Goodman A. The Wares of the Roses: Military activity and English society 1452-1497. London: Routledge Kegan and Poul, 1981:304.
5. Mosolkin T.V. Sotsial'naya istoriya Anglii XIV-XVII vv. = Social history of England of the 14th - 17th centuries. Moscow; Saint Petersburg: Tsentr gumanitarnykh initsiativ, 2017:416. (In Russ.)
6. Mitrofanov V.P. New Monograph on the Social History of England of the 14th -17th centuries. Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedeniy. Povolzhskiy region. Gumani-tarnye nauki = University proceedings. Volga region. Humanities. 2019;(2):114-123. (In Russ.)
7. Chernova L.N. Pod sen'yu Svyatogo Pavla: delovoy mir Londona XIV—XVI vv. = In the shadow of St. Paul's: London's business world of the 14th - 16th centuries. Moscow; Saint Petersburg: Tsentr gumanitarnykh initsiativ, 2016:366. (In Russ.)
8. Carpenter C. The Wares of the Roses: Politics and the Constitution in England, c. 1437-1509. Cambridge: University Press, 1997:312.
E-mail: vm@em-england.ru
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов / The author declares no conflicts of interests.
Поступила в редакцию / Received 25.12.2023
Поступила после рецензирования и доработки / Revised 16.02.2024 Принята к публикации / Accepted 15.03.2024
Информация об авторах / Information about the authors
Владимир Петрович Митрофанов
доктор исторических наук, профессор кафедры всеобщей истории и обществознания, Пензенский государственный университет (Россия, г. Пенза, ул. Красная, 40)
Vladimir P. Mitrofanov Doctor of historical sciences, professor of the sub-department of general history and social science, Penza State University (40 Krasnaya street, Penza, Russia)
