CC BY
64
археология, Антропология и этнология в ciRcuM-PAdFic
УДК 391.4 л.н. хаховская*
ПРАЗДНИК «ХЗБДЕНЕК» И СОВРЕМЕННАЯ КУЛЬТУРА АБОРИГЕНОВ МАГАДАНСКОЙ ОБЛАСТИ
Автор анализирует изменения, которые произошли за 18 лет в этническом празднике встречи Нового года «Хэбденек». Выявлены две основные тенденции - концентрация наиболее ярких культурных элементов и обеспечение их демонстрации перед окружающим сообществом. Это ведет к гибридизации демонстрируемых культурных явлений и артефактов. Автор приходит к выводу, что гибридизация и демонстрация (репрезентация) составляют содержание современной динамики многих этнических явлений в условиях города.
Ключевые слова: Новый год, Хэбденек, аборигены, Магадан, культура, гибридизация, репрезентация
«Hebdenek» holiday and the modern culture of Magadan indigenous peoples.
LYUDMILA N. KHAKHOVSKAYA (North-East Interdisciplinary Scientific Research Institute, Far Eastern Branch of Russian Academy of Sciences)
The author analyzes the changes that have taken place over 18 years in the ethnic celebration of the aboriginal New Year holiday - "Hebdenek." The research reveals two major trends in the process - the concentration of the most attractive cultural elements and their demonstration in front of the dominant community. This dynamics leads to hybridization of demonstrated cultural phenomena and artifacts. The author concludes that hybridization and demonstration (representation) constitute the content of the modern dynamics of many ethnic phenomena in the urbanized space.
Keywords: New Year, Hebdenek, aboriginal people, Magadan, culture, hybridization, representation
В последние десятилетия в северных регионах получили развитие этнические праздники, связанные с культурными традициями коренных малочисленных народов. В Магаданской области, где проживает свыше 6 тыс. аборигенов, первым таким событием стал эвенский праздник встречи Нового года «Хэбдек», организованный в 1997 г. усилиями небольшой группы энтузиастов в г. Магадане [3]. С тех пор праздник в областном центре
проводится практически каждый год, приобрел региональный статус и стал своего рода этнокультурным брендом территории (Рис. 1). Последний по времени эвенский Новый год (под измененным названием «Хэбденек») состоялся 21 июня 2015 г. Основная идея праздника - встречать календарный Новый год в первый день летнего солнцестояния - осталась прежней, но в ходе его почти 20-летнего проведения произошли существенные
* ХАХОВСКАЯ Людмила Николаевна, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Лаборатории истории и экономики Северо-Восточного комплексного научно-исследовательского института им. Н.А. Шило ДВО РАН. E-mail: hahovskaya@neisri.ru © Хаховская Л.Н., 2015
2015 • № 4 • ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В ВОСТОЧНОЙ СИБИРИ И НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ
5
изменения, которые характеризуют современную динамику многих этнических явлений, а потому могут быть рассмотрены в качестве иллюстрации для общих тенденций.
Цель работы, выполненной на материале полевых наблюдений автора, - анализ сдвигов в этническом празднике, воссозданном в условиях города. Мы покажем, что по мере развития «Хэбденек» все более этнизируется, что выражается в двух основных трендах: во-первых, он вбирает в себя элементы, являющиеся наиболее яркими маркерами северной аборигенной культуры; во-вторых, постановочная составляющая «Хэбденека» меняется так, чтобы наилучшим образом обеспечить репрезентацию (демонстрацию) культуры перед лицом этнического «другого».
«Хэбденек» как квинтэссенция аборигенности
Организация праздника «Хэбдек» в 1997 г. вписывалась в общероссийский процесс этнической мобилизации, в культурном аспекте принявшей характер возрожденчества. В условиях этнокультурной дезориентации постсоветского времени коренные жители пытались воплотить ментальные посылы, основанные на памяти об ушедших в прошлое культурных феноменах, в конкретные мероприятия. Поиск форм презентации этнической культуры осуществлялся через индивидуальные творческие искания активистов, которых в то время поддержали сотрудники Областного центра народного творчества и досуга. Еще ранее одна из этнических активисток, эвенка пенсионного
возраста (в прошлом - руководящий партийный работник), побывала в соседней Якутии и находилась под впечатлением от увиденных там этнических мероприятий [5, с. 46].
Как оказалось, в полной мере опереться на аутентичные традиции эвенов Охотско-Колымского края организаторам не удалось, так как современные носители этой культуры если и сохраняли память о ритуалах, конкретизировать их в удобной для воспроизведения форме затруднялись. Инициаторы пошли по хорошо известному пути заимствований, и здесь руководством к действию послужила книга А.А. Алексеева «Забытый мир предков» [1], в которой описывались обряды верхоянских эвенов Якутии. В книге содержались два ключевых элемента, давших идеи для проведения праздника «Хэбдек» в 1997 г., - изображение эвенского «суставного» календаря и схематичный рисунок ритуальной площадки с лиственницами и веревкой дэлбургэ.
Что касается календаря (к которому мы вернемся ниже), то его значение заключалось в презентации нематериального этнического артефакта, показывающего укорененность традиции. А схема указывала на материальные конструкции, вокруг которых в дальнейшем развернулось действие. Важно здесь то, что центром проводимых обрядов стали две лиственницы, имевшие символическое значение старого и нового года, а также небесных врат. Лиственницы должны были быть отдельно стоящими, а поскольку на выбранной местности таких не было, на ритуальной площадке укрепили специально выкопанные в лесу деревья, вокруг которых осуществлялся ритуальный проход участников и в завершение состоялось кульминационное действие - круговой танец хэйдэ [3, 6]. Следующий важный аспект первого праздника - небольшое количество тех, кто приехал на место его проведения (около 40 чел.), все из них имели возможность принять участие в ритуалах, поэтому не было четкого деления на участников и зрителей. Наконец, отметим слабую представленность профессиональных внешних наблюдателей (пресса, ученые).
Совершенно иная картина предстала на «Хэб-денеке»-2015. За прошедшие годы праздник приобрел популярность у горожан, поэтому число зрителей выросло на два порядка - их насчитывалось не менее 3 тыс. чел. В программу введено большое число обрядовых действий, которых не было прежде: встреча между аборигенами с накладыванием рук и троекратным лобызанием; жертвоприношение реке; совместный проход старейшин и молодежи; шествие с факелами;
Рис. 1. Официальная эмблема праздника «Хэбденек»
круговое движение с изображениями оленя и лебедя (Рис. 2); перенесение веревки дэлбургэ на священное дерево. Праздник как бы сконцентрировал наиболее яркие проявления аборигенности, втянул в себя множество новых элементов, при этом увеличилась длительность его проведения, возросло число участников. «Хэбденек»-2015 ознаменовался первым включением в праздничную программу эвенского свадебного обряда, который в своей постановке также достиг максимальной концентрации, так как состоял из сватовства и собственно свадьбы, включившей демонстрацию удали жениха и наделение невесты приданым. Обрядовые действия оказались умело поставленными и отрепетированными, так что напоминали мизансцены спектакля.
Рис. 2. Ритуал обхода с изображениями лебедя и оленя. г. Магадан, 21.06.2015. Фото автора
Самым зрелищным наполнением «Хэбдене-ка»-2015 и самой продолжительной его частью стали концертные номера, которые полностью отсутствовали при первом проведении праздника. Выступали артисты профессионального ансамбля «Энер» и члены самодеятельных коллективов, причем мастерство последних, судя по энтузиазму и эмоциям зрителей, не уступало профессионалам. Зрелищными и азартными были также отсутствовавшие прежде спортивные состязания - борьба, перетягивание палки. Наконец, на празднике работала выставка-продажа изделий в этностиле, начиная с мелких поделок и заканчивая одеждой.
Таким образом, мы вправе констатировать, что на «Хэбденеке» текущего года в непрерыв-
но идущих одно за другим действиях произошла как бы сборка аборигенности. То, что в аутентичной культуре было разнесено во времени и пространстве, на этническом празднике оказалось предельно сжатым. Это в равной мере касалось обеих «видимых» (так как есть и «невидимые», о чем будем сказано ниже) сторон развернувшегося действия - коренных жителей, демонстрирующих культурные традиции, и широкой публики, которая являлась потребителем этой продукции. Зрители-горожане получили возможность «за один раз» увидеть разнообразные ритуалы, этнические костюмы, жилища, танцы, отведать блюда «национальной» кухни, купить этнические сувениры. Визуально наблюдаемая этничность, отсутствующая в повседневной городской жизни, получила максимальную концентрацию в данном локусе.
В результате того, что «Хэбденек» в Магаданской области стал квинтэссенцией, «визитной карточкой» аборигенного облика территории, показываемые на празднике культурные традиции принимают все более гибридные формы. Только часть элементов из так называемой этнической триады (пища, одежда, жилище) уверенно могут быть опознаны в этнических координатах, кроме того, бесспорно эвенским является круговой танец хэйдэ. Правда, такие наблюдения доступны ограниченному числу компетентных зрителей, основная же масса людей воспринимает аборигенную культуру в совокупности ее проявлений, без какого-либо членения. Но вот что касается концертных номеров, этнических сувениров, многих обрядов - «этноразрешающая оптика» отказывает даже специалистам, настолько много влияний вобрали в себя эти культурные сегменты. Не менее существенной оказывается зависимость процесса гибридизации аборигенной культуры от процессуальности ее представления публике.
«Хэбденек» как публичный праздник
Ретроспективный взгляд на «Хэбдек» 1997 года не позволяет квалифицировать его как акцию, ориентированную на публику. Сказанное не означает, что организаторы не имели в виду именно такую перспективу предпринимаемых ими усилий, но, поскольку это была апробация культурного новшества, праздник в большей степени являлся мероприятием «для внутреннего пользования». Все, кто прибыли на ритуальную поляну, стали участниками, не существовало какой-либо организационной или пространственной сегрегации присутствующих. Порядок действий шел согласно разработанному сценарию, но сами действия выполнялись в свободной манере, участники вели себя раскованно. Анту-
раж праздничной поляны отмечен минимализмом: были возведены лишь центральные сооружения в виде двух лиственниц и несколько жилищ (юрт).
В дальнейшем, как уже показано, праздник укоренился, снискал успех у публики, что заставило его устроителей более тщательно продумывать многие организационные моменты. Именно тут в полной мере развернулась деятельность той «невидимой» стороны праздника, о которой шла речь выше. Если раньше подготовка носила полусамодеятельный характер, то теперь за дело взялись профессионалы - забота о проведении праздника лежит на плечах сотрудников ряда официальных структур, в том числе городского управления ГИБДД.
Устройство праздничной территории коренным образом изменилось. Из-за наплыва публики деревья уже не могли оставаться в ее центре и сместились на периферию. Центральным пространством стала сцена (в виде высокого подиума) и прилегающая к ней огороженая обрядовая поляна, которая, по сути, является продолжением сцены - доступ на нее для зрителей закрыт. Сцена оснащена аппаратурой (микрофоны, динамики) и оформлена баннерами, на которые нанесен узнаваемый визуальный образ праздника, ставший ее брендом - эмблема лебедя с распростертыми крыльями и веточкой в клюве в лучах солнца, орнамент в стиле эвенской бисерной вышивки и палеоазиатских кожно-меховых розеток.
Слева от сцены располагался стенд с изображением календаря «по частям тела человека». На первом празднике 1997 г. устроители не сочли возможным полностью воспроизвести версию А.А. Алексеева [1, с. 12] и календарь имел пуристский облик - он не включал те точки, которые находились «ниже пояса» [4]. К тому же в этом вопросе организаторы опирались еще и на другую энциклопедию эвенской культуры - монографию У.Г. Поповой, где содержится именно этот вариант [2, с. 63, 64]. Спустя 18 лет общественные настроения стали намного более раскованными, а этнический тренд гораздо более мозаичным, так что появление в календаре позиции «солнце в мужчине» оказалось приемлемым.
Сценическая площадка зримо воплощала от-деленность зрителей от участников, наличие двух сторон праздника. Вблизи площадки возведены объекты для развлечения публики (фотовыставка, плакаты для фотографирования), расположились прилавки и стенды выставки-ярмарки. На удалении от сцены находилось открытое для публики пространство «аборигенности», оформленное в виде «жилищ-стойбищ» (11 юрт и 1 чум) (Рис. 3), которые имели административно-территориаль-
ную (по месту проживания устроителей юрты -Магадан, Ягодное, Тауйск и др.) или институциональную («Центр народов Севера», «Союз Бэлэн» и др.) принадлежность. Здесь зрители могли вести себя активно, заходить в жилища, отведывать пищу. Взаимодействие между аборигенами и публикой теперь воплощалось в принятии подразумеваемых ролей гостей и хозяев. Этнический антураж стойбищ был многообразным и зависел от творческой фантазии хозяев.
Рис. 3. Горожане на празднике «Хэбденек». г. Магадан, 21.06.2015. Фото автора
Принять участие в обрядах и круговом танце хэйдэ, в отличие от «Хэбдека»-1997, в этом году смогли далеко не все зрители, так как было слишком тесно. Попытка публики совершить предложенный проход через арку и обрядовую поляну к лиственницам с веревкой дэлбургэ с целью привязать розданные лоскуты превратилась в неуправляемое столпотворение. Да и лоскутов хватило не всем. Ситуация фактически складывается таким образом, что обряды теперь проводятся и не «для внутреннего пользования» (как это было в 1997 г.), и не для всей публики (это физически невозможно), а в некоем «зазоре» между аборигенами и окружающим сообществом, где актуальной является именно демонстрация, а не участие.
Экзотика праздника привлекает и массу профессионально заинтересованных лиц. Мы выделим среди них две группы: 1) мастера, поставляющие на продажу этнические сувениры, которые действуют как бы «вовнутрь» праздника, поддерживая «здесь и сейчас» своими изделиями общий интерьер аборигенности; 2) корреспонденты и ученые, которые действуют «вовне», выносят информацию за эти пределы, имея в виду близкую или отдаленную профессиональную перспективу.
Публичность, массовость и регулярный характер праздника «Хэбденек» ведут к постоянной
переработке сценария, улучшению технического оснащения, профессионализации участников. С некоторых пор праздник как бы воспроизводит сам себя, его развитие диктуется не столько памятью о конкретных культурных практиках и событиях, сколько актуальными потребностями совершенствования процедуры проведения. Устроители, а это, в основном, структуры городского управления культуры, ориентируются на запросы и ожидания широкой публики, но есть и более специализированный контекст - успех деятельности самих этих организаций, стремление к которому побуждает анализировать ход праздника и в дальнейшем исправлять «узкие места». Очевидно, что такие взаимодействия в зоне контакта аборигенов с окружающим сообществом и его институтами усиливают гибридизацию культурных форм, ведут к возрастанию этнической эклектики.
Представители коренных малочисленных народов Севера с энтузиазмом принимают участие в празднике «Хэбденек». Демонстрация культурных феноменов показывает их особый статус и, по принципу обратной связи, укрепляет эту отличительную позицию в культурном и социальном пространстве региона. Но неверно было бы усматривать в ней средство достижения лишь инструментальных целей. Культурные акции такого масштаба отвечают нерациональным ментальным потребностям коренных жителей. Безусловно, многими из них движут сильные эмоции: гордость за собственную культуру, радость от встречи с родственниками и друзьями. Возможно, имеют место и экзистенциальные аспекты, ведь декларируемое открытие «небесных врат» воплощает идею трансцендентности - возможности выхода за пределы наличной ситуации, прикосновения к непостижимому. На празднике «Хэбденек» эта возможность конкретизирована в виде четко обозначенного единства времени и действия - привязывание ленты к веревке дэлбургэ на рассвете в первый день солнцестояния означает обращение с просьбами в адрес самой высшей инстанции. Предложение принять участие в этом действии апеллирует к сокровенным душевным потребностям, что всегда находит отклик и у публики - ритуал привязывания лент к дэлбургэ самый массовый и популярный на празднике.
Обобщенные данные, полученные в ходе анализа динамики этнического праздника, дают возможность сопоставлять их с процессами, происходящими в других сферах современной аборигенной культуры. Становится очевидным, что для многих из них характерны такие же тенденции, выраженные с большей или меньшей интенсивностью. Наиболее ярко эти тенденции
проявляются в урбанизированной среде, которая как бы формирует запрос на воспроизведение определенных сегментов аборигенности, а затем подчиняет их развитие логике развития взаимодействий между коренными жителями и окружающим обществом (зрителями, потребителями) в этих сегментах. Поле таких взаимодействий обозначим как резонансное, поскольку наблюдаемые подвижки являются ответом одной из сторон на действия и запросы другой стороны. В результате этнических резонансов происходит изменение культурных явлений (действий, материальных и нематериальных артефактов), и в их динамике мы выделяем два формата: гибридизация и демонстрирование, которые могут сосуществовать и сочетаться в различных версиях.
В условиях города современная аборигенная культура чаще всего гибридная и демонстративная (в данных терминах исключена любая оценочная коннотация, речь идет об определении механизмов). Эти тенденции можно считать универсальными для урбанизированного пространства, и в тех северных регионах, где большинство аборигенов проживает в городах, они проявлены наиболее выпукло. Гибридизация артефактов аборигенной культуры, конечно, не является признаком исключительно такой локализации, но именно здесь она очень часто направлена на обеспечение лучшей аттрактивности и зрелищности. В этом заключается взаимосвязь и взаимовлияние гибридизации и демонстрирования, а это последнее уже возможно лишь в зоне активных межэтнических контактов. Демонстрацию культуры можно определить как ее репрезентацию (вторичную презентацию), в ходе которой артефакт специально создается для показа, а не попадает к воспринимающему сообществу в аутентичной форме, что и наблюдается на примере изучения праздника «Хэбденек».
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алексеев А.А. Забытый мир предков. Очерки традиционного мировоззрения эвенов Северо-Западного Верхоянья. Якутск: Ситим, 1993.
2. Попова У.Г. Эвены Магаданской области. М.: Наука, 1981.
3. Хаховская Л.Н. Праздник «Хэбдек» и счет времени у эвенов // Исторические исследования на Севере Дальнего Востока. Магадан: СВКНИИ ДВО РАН, 2000. С. 170-182.
4. Хаховская Л.Н. Как праздновали Новый год охотские эвены // Колымские вести. 2000. № 11. С. 46.
5. Хаховская Л.Н. Аборигены в городе: этнокультурный облик жителей Магадана // Сибирские исторические исследования. 2014. № 2. С. 39-59.
2015 • № 4 • ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В ВОСТОЧНОЙ СИБИРИ И НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ
9
6. Хэбденэк - обрядовый эвенский праздник встречи Нового года // Эвенские обрядовые праздники. Магадан, 2002. С. 3-16.
REFERENCES
1. Alekseev, A.A., 1993. Zabyty mir predkov. Ocherki traditsionnogo mirovozzreniya evenov Severo-Zapadnogo Verhoyan'ya [Forgotten world of ancestors. Sketches of the traditional worldview of Northwestern Verkhoyanye evens]. Yakutsk: Sitim. (in Russ.)
2. Popova, U.G., 1981. Eveny Magadanskoi oblasti [Evens of Magadan oblast]. Moskva: Nauka. (in Russ.)
3. Khakhovskaya, L.N., 2000. Prazdnik «Hebdek» i shchet vremeni u evenov ["Hebdek" holiday and
chronology of evens]. In: Istoricheskie issledovaniya na Severe Dal'nego Vostoka. Magadan: SVKNII DVO RAN, pp. 170-182. (in Russ.)
4. Khakhovskaya, L.N., 2000. Kak prazdnovali Novy god okhotskie eveny [New Year celebration among Okhotsk evens], Kolymskie vesti, no. 11, p. 46. (in Russ.)
5. Khakhovskaya, L.N., 2014. Aborigeny v gorode: etnokul'turny oblik zhitelei Magadana [Aboriginals in the city: ethno-cultural image of the Magadan residents], Sibirskie istoricheskie issledovaniya, no. 2, pp. 39-59. (in Russ.)
6. Hebdenek - obryadovy evenskiy prazdnik vstrechi Novogo goda [Hebdenek - ceremonial New Year holiday of evens]. In: Evenskie obryadovye prazdniki. Magadan, 2002, pp. 3-16. (in Russ.)
