CC BY
746
Бабаев М. М., Пудовочкин Ю. Е. Проблемы российской уголовной политики. М., 2014.
Баранов В. М. Истинность норм советского права. Саратов, 1989.
Баранов В. М., Сырых В. М. Законотворческие ошибки: понятие и типология // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование: сб. ст.: в 2 т. / под ред. В. М. Баранова. Н. Новгород, 2001. Т. 1.
Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. М., 1939.
Данилюк С. Е. Ошибка в противоправности и ее уголовно-правовое значение: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1990.
Загородников Н. И. Советская уголовная политика. М., 1979.
Кауфман М. А. О принципе беспробельности закона и неизбыточности запрета в уголовном праве // Уголовное право. 2003. № 4.
Келина С. Г. Некоторые аспекты теории криминализации // Проблемы уголовной политики и уголовного права. М., 1994.
Кириченко В. Ф. Значение ошибки по советскому уголовному праву. М., 1962.
Коробеев А. И. Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и пенализации. Владивосток, 1987.
Коробеев А. И. Уголовно-правовая политика: проблема обоснованности запретов в Уголовном кодексе Российской Федерации 1996 года // Предмет уголовного права и его роль в формировании уголовного законодательства Российской Федерации. Саратов, 2002.
Лашков А. С. Правотворческие ошибки. Проблемы теории и практики: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 1999.
Лопашенко Н. А. Основы уголовно-правового воздействия: уголовное право, уголовный закон, уголовно-правовая политика. СПб., 2004.
Лукашева А. В. Законотворческие ошибки // Гражданин и право. 2000. № 3.
Номоконов В. А. Уголовная политика: пока — имитация // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: матер. XII Междунар. науч.-практ. конф. М., 2015.
Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация. М., 1982.
Поленина С. В. Качество и эффективность законодательства. М., 1993.
Российское уголовное право: курс лекций. Т. 1: Преступление / под ред. А. И. Коробее-ва. Владивосток, 1999.
Сырых В. М. Теория государства и права. М., 2005.
Тихомиров Ю. А. Юридическая коллизия. М., 1994.
Фаткуллина М. Б. Юридические и фактические ошибки в уголовном праве: проблемы квалификации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001.
Якушин В. А. Ошибка и ее уголовно-правовое значение. Казань, 1988.
Правовые проблемы квалификации преступлений коррупционной направленности
ЧЕРЕПАНОВА Екатерина Викторовна, старший научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, кандидат юридических наук
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34 E-mail: [email protected]
Установление соответствия конкретного деяния признакам того или иного состава преступления, предусмотренного уголовным законом, является одним из важнейших понятий науки уголовного права. Только правильная квалификация преступления является одной из гарантий осуществления правосудия в строгом соответствии с законом. Самостоятель-
ную проблему квалификации представляет уголовно-правовая оценка деяний коррупционной направленности. В повседневной деятельности правоохранительных органов, суда квалификация данных преступлений сопряжена с рядом трудностей, вызванных несогласованностью норм между собой, наличием значительного числа оценочных понятий и др. Вместе с тем проблема противодействия коррупционным проявлениям, в том числе и преступлениям, в последнее время сформировалась в качестве одной из важнейших государственных задач. В статье анализируется нормативно-правовая база, материалы правоприменительной практики. Представлены выводы и рекомендации, которые, по мнению автора, будут способствовать снижению ошибок в квалификации преступлений коррупционной направленности.
Ключевые слова: квалификация преступлений, состав преступления, коррупция, уголовный закон, взяточничество, коммерческий подкуп, судебная практика.
Legal Problems of Corruption Crimes Classification
E. V. CHEREPANOVA, candidate of legal sciences
The Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation
34, Bolshaya Cheremushkinskaya st., Moscow, Russia, 117218
E-mail: [email protected]
The main goal of criminal legal science is determination of correlation between action and characteristics of corpus delicti which is constituted by criminal legislation. Only correct classification of crimes can guarantee justice preserved by law. The criminal legal assessment of corruption crimes is a separate problem of classification. Classification of such crimes is difficult in current activity of law-enforcement authorities and courts because of the conflict of law, redundancy of estimation definitions, etc. Besides the problem of counteraction of corruption was formulated as the main challenge of state. In the article are analyzed the legislation and law-enforcement practice. The conclusion contains recommendations which can lower the amount of mistakes in corruption crimes classification.
Keywords: crimes classification, corpus delicti, corruption, criminal law, bribery, commercial bribery, court legal practice.
DOI: 10.12737/21225
Квалификация преступления (от лат. qualis — качество), т. е. установление соответствия данного конкретного деяния признакам того или иного состава преступления, предусмотренного уголовным законом1, является одним из важнейших понятий науки уголовного права. Правильная квалификация преступления является гарантией осуществления правосудия в строгом соответствии с законом.
Правовые последствия квалификации разнообразны. Во-первых, квалификация преступления по со-
1 См., например: Герцензон А. А. Квалификация преступления. М., 1947. С. 4; Трай-нин А. Н. Общее учение о составе преступления. М., 1957. С. 6; Куринов Б. А. Научные основы квалификации преступлений. М., 1984; Наумов А. В. Уголовное право. Общая часть. Курс лекций. М., 1996.
ответствующей статье Уголовного кодекса РФ влияет на вид и размер назначаемого судом наказания или иной меры уголовно-правового воздействия. Только правильная квалификация совершенного преступного деяния, в результате которой назначается наказание в пределах санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ, позволяет говорить о справедливости назначенного наказания. Статья 6 УК РФ определяет именно принцип справедливости основополагающим при назначении наказания и иных мер уголовно-правового воздействия.
Ошибка в квалификации и, как следствие, назначение более мягкого наказания могут ослабить эффективность борьбы с соответствующей категорией преступлений, поскольку законодатель закрепил для конкретного вида преступлений имен-
но те правовые последствия, которые он счел наиболее оптимальными для борьбы с данным видом противоправных деяний.
Во-вторых, квалификация преступления влечет ряд процессуальных последствий. Так, в зависимости от статьи УК РФ, по которой квалифицировано то или иное преступное деяние и в соответствии с которой установлен характер и тяжесть совершенного преступления, определяется вид уголовного преследования (ст. 20 УПК РФ), форма предварительного расследования (ст. 150 УПК РФ), подсудность (ст. 31 УПК РФ) и подследственность (ст. 151 УПК РФ) уголовных дел. Предварительная квалификация влияет также на порядок возбуждения уголовного дела (ст. 146—147 УПК РФ).
В-третьих, квалификация преступления существенна с точки зрения криминологии и судебной статистики, которые, обобщая данные о состоянии и динамике преступности, служат исходным материалом при формировании социально-политических выводов о необходимых мерах борьбы с преступностью, в том числе о внесении изменений в уголовное законодательство.
Самостоятельную проблему квалификации представляет уголовно-правовая оценка деяний коррупционной направленности. Данные преступления нарушают нормальную деятельность властных и управленческих структур, подрывают их престиж и тем самым угрожают национальной безопасности государства. Кроме того, совершение преступлений коррупционной направленности часто принимает устойчивые формы (совершаются в составе организованных групп, преступных сообществ) и сочетается с другими тяжкими и особо тяжкими преступлениями, как то: хищениями имущества, легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем, и др.
Несмотря на то что количество совершаемых преступлений коррупционной направленности за по-
следние годы несколько снизилось, все же оно остается еще высоким. Так, в 2015 г. по стране зарегистрировано свыше 32 тыс. подобных преступлений (рост на 1% по сравнению с 2014 г.). При этом существенно возросло количество таких наиболее опасных деяний, как взяточничество (14 тыс., рост на 13%), в том числе совершенных организованными группами, в крупном и особо крупном размере2. Только за девять месяцев 2015 г. по уголовным делам о коррупции осуждено свыше 8800 человек3.
Согласно общественному мнению, на сегодняшний день уровень коррумпированности ряда государственных и общественных институтов страны остается довольно высоким: в первую очередь среди сотрудников органов ГИБДД, полиции, в сфере здравоохранения4.
Вместе с тем следует отметить, что российское законодательство не содержит понятия «коррупционное преступление», поэтому мы можем только оперировать понятиями «коррупция», «преступления коррупционной направленности». Перечень таких преступлений также не является однозначным. С одной стороны, он определен Генеральной прокуратурой РФ, Следственным комитетом РФ и МВД России5, с другой —
2 См.: Словами о делах // Российская газета. 2016. 28 апр.; Кривая роста // Российская газета. 2012. 27 сент.
3 См.: Заседание Совета по противодействию коррупции. URL: http://www.kremlin. ru/events/president/news/51207.
4 См.: Коррупция в России: мониторинг. Всероссийские опросы ВЦИОМ 2005—2015 гг. URL: http://wciom.ru/fileadmin/file/reports_ conferences/2015/2015-10-26-korrupcia.pdf.
5 См. указание Генеральной прокуратуры РФ № 387-11, МВД России № 2 от 11 сентября 2013 г. «О введении в действие Перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности» (утр. силу); приказы Следственного комитета РФ от 28 декабря 2012 г. № 88 «Об утверждении Статистического отчета "Сведения о
количество коррупционных деяний в актах данных ведомств неодинаково (46 и 43 соответственно)6. Верховный Суд РФ в постановлении Пленума от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» (далее — постановление № 24) отнес к коррупционным деяниям в основном преступления, связанные со взяточничеством и коммерческим подкупом, — ст. 290, 291, 2911, 159, 160, 204, 292, 304 УК РФ.
Остановимся на некоторых спорных аспектах квалификации преступлений коррупционной направленности.
С момента принятия Уголовного кодекса РФ 1996 г. законодательные формулы обозначенных выше составов преступлений неоднократно изменялись, криминализации подверглись новые составы преступлений, внесены редакционные изменения и дополнения в содержание санкций, регламентирующих ответственность за преступления коррупционной на-правленности7. Естественно, в процессе правоприменения стали возникать определенные трудности, связанные с квалификацией обозначенной категории преступлений, вызванные в ряде случаев как неопределенностью правовых норм, так и многообразием конкретных причин и условий, при которых совершались
деятельности следственных органов Следственного комитета Российской Федерации по противодействию коррупции"», от 28 марта 2011 г. № 41 «Об утверждении Статистического отчета "Сведения о деятельности следственных органов Следственного комитета Российской Федерации по противодействию коррупции"».
6 Подробнее см.: Спектор Е. И. Коррупционные правонарушения: проблемные вопросы юридической квалификации // Журнал российского права. 2015. № 8.
7 См., например: Авдеев В. А., Авдеева О. А.
Государственная политика РФ в сфере противодействия преступлениям коррупционной направленности // Российская юстиция. 2015. № 5.
те или иные преступления. В связи с этим следует отметить роль Верховного Суда РФ, который в пределах своих полномочий дает разъяснения по вопросам судебной практики.
Так, достоинством упомянутого выше постановления № 24 является то, что в нем впервые рассмотрены вопросы квалификации не только взятки и коммерческого подкупа, но и преступлений коррупционной направленности в целом.
В названном постановлении сделана попытка раскрыть такие уголовно-правовые категории, как «способствование должностным лицом в силу его должностного положения совершению действий (бездействия) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц», «общее покровительство по службе», «предмет взятки и коммерческого подкупа» и др., рассмотрены вопросы квалификации действий в системе преступлений коррупционной направленности.
Представляется необходимым остановиться на следующих основных спорных моментах.
Определенные трудности в правоприменительной практике возникают в связи с точным установлением предмета преступления, содержание которого образуют деньги, ценные бумаги и иное имущество или выгоды имущественного характера. Проблема заключается в том, что предмет получения взятки может подразумевать как движимое, так и недвижимое имущество. Особую сложность в плане установления и доказывания вызывают так называемые выгоды имущественного характера, связанные с безвозмездным оказанием услуг, подлежащих оплате, например, при строительстве дачи, занижением стоимости передаваемого имущества, приватизируемых объектов, уменьшением арендных платежей и др.8
Приведение уголовного закона в соответствие международным нормативным правовым актам пред-
8 См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2011. № 5. С. 22.
определило необходимость дополнения диспозиции нормы, предусмотренной ст. 290, 291 УК РФ, иностранным должностным лицом либо должностным лицом публичной международной организации. Вследствие этого перечень видов специальных субъектов получения взятки был увеличен с одного до трех. Однако на правоприменительном уровне возникает закономерный вопрос относительно критериев отграничения должностного лица, иностранного должностного лица и должностного лица публичной международной организации. Анализ постановления № 24 не позволяет раскрыть особенности, обеспечивающие разграничение указанных специальных субъектов преступления. Согласно п. 1 данного постановления иностранным должностным лицом признается любое назначаемое или избираемое лицо, занимающее какую-либо должность в законодательном, исполнительном, административном или судебном органе иностранного государства, и любое лицо, выполняющее какую-либо публичную функцию для иностранного государства, в том числе для публичного ведомства или публичного предприятия. Между тем в процессе правоприменения возникает вопрос относительно признания в качестве иностранного должностного лица или должностного лица публичной международной организации лица, не являющегося должностным в соответствии с примечанием 1 к ст. 285 УК РФ, раскрывающим дополнительные признаки специального субъекта преступления.
Как показывает правоприменительная практика, определенные трудности возникают и при разграничении таких составов преступлений, как взяточничество и мошенничество.
Так, «по приговору суда М. осужден за получение должностным лицом лично взятки в виде денег за незаконное бездействие, в крупном размере и за покушение на мошенничество, то есть на хи-
щение чужого имущества путем обмана, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере.
Согласно предъявленному М. обвинению, в период проведения указанной выше проверки у М. возник преступный умысел, направленный на получение денег от К., реализуя который, он предложил К. передать ему лично денежные средства за незаконное бездействие, выраженное в невыполнении им своих должностных обязанностей, а именно — за непроведение дополнительных проверочных мероприятий в ООО «...» и непривлечение К. и самого ООО «...» к административной ответственности, с чем последняя согласилась. После передачи ему К. указанных денежных средств у М. вновь возник преступный умысел, направленный на получение денежных средств от К. в виде ежемесячных платежей за незаконное бездействие, выраженное в непроведении проверочных мероприятий в отношении ООО «... » и ООО «...», реализуя который, М. в период с 20 октября 2012 г. по 20 мая 2013 г. лично получил от К. и ее сожителя Х. деньги».
Вместе с тем «доказательств, свидетельствующих о наличии у осужденного соответствующих должностных полномочий, от осуществления которых он незаконно отказался вследствие получения денежных средств, в том числе его должностной инструкции, в приговоре не приведено. Показания свидетелей А. и Д. о должностных полномочиях М., на которые имеется ссылка в апелляционном определении, в приговоре получили иную оценку, как не имеющие правового значения для разрешения дела».
Исходя из этого, Судебная коллегия ВС РФ переквалифицировала содеянное осужденным в этой части с п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ на ч. 3 ст. 159 УК РФ9.
Возникающие такого рода проблемы разграничения обозначенных составов способствовали тому, что Пленум ВС РФ в постановлении № 24 разъяснил ряд проблем разграничения взяточничества и мошенничества (п. 24).
9 Определение ВС РФ от 10 марта 2016 г. № 85-УД15-12.
Критерием такого разграничения Пленум считает наличие либо, напротив, отсутствие у лица возможности совершения с использованием служебных полномочий или с использованием служебного положения действий (бездействия), за которые оно получило взятку. Если такими служебными возможностями должностное лицо располагает, то, как следует из абз. 1 п. 24 постановления № 24, принятие ценностей следует квалифицировать как получение взятки (а не как мошенничество) даже в случае, когда это лицо в действительности не намеревалось совершать обещанные взяткодателю действия (бездействие).
В абзаце 3 п. 24 названного постановления воспроизведено правило квалификации, которым Пленум требует руководствоваться с 1990 г. (до этого им разделялась иная позиция): как мошенничество следует квалифицировать действия лица, получившего ценности якобы для передачи должностному лицу в качестве взятки, однако заведомо не намеревавшегося исполнять свое обещание и обратившего эти ценности в свою пользу; владелец же переданных ценностей в указанных случаях несет ответственность за покушение на дачу взятки.
Определенные трудности возникают при квалификации посредничества во взяточничестве, криминализированного в ст. 2911 УК РФ Федеральным законом от 4 мая 2011 г. № 97-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции». Введенная законодательная формула способствовала актуализации проблемы разграничения составов дачи взятки и посредничества во взяточничестве. Конкуренция уголовно-правовых норм, предусмотренных ст. 291 и 2911 УК РФ, обусловлена наличием сходных признаков. Согласно определению Судебной коллегии по уголов-
ным делам ВС РФ уголовная ответственность за посредничество во взяточничестве наступает при условии, когда размер взятки является значительным. При этом указание наименования ст. 2911 УК РФ сопровождается ссылкой на ч. 2 ст. 291 УК РФ10.
Вопрос с вымогательством взятки также вызывает определенные трудности. В связи с этим Пленум ВС РФ в п. 18 постановления № 24 подчеркнул, что под вымогательством взятки (п. «б» ч. 5 ст. 290 УК РФ) следует понимать не только требование должностного лица дать взятку, сопряженное с угрозой совершить действия (бездействие), которые могут причинить вред законным интересам лица, но и заведомое создание условий, при которых лицо вынуждено передать указанные предметы с целью предотвращения вредных последствий для своих правоохраняе-мых интересов (например, умышленное нарушение установленных законом сроков рассмотрения обращений граждан). По этому пути идет и правоприменительная практика.
Так, из материалов дела следует, что Н. осужден к лишению свободы по п. «б» ч. 5 ст. 290 УК РФ за получение должностным лицом лично взятки в виде денег и иного имущества за совершение действий в пользу взяткодателя и представляемых им лиц, если такие действия входят в служебные полномочия должностного лица, совершенные группой лиц по предварительному сговору, с вымогательством взятки в крупном размере. При этом судом доказано: после того как «Н. сказал М., что с проекта надо поиметь деньги», он пояснил, «что для этого необходимо поставить МБУ <...> в такое положение, чтобы они сами предложили вознаграждение за согласование проекта либо согласились на выдвинутые им условия. Со слов Н. этого они могли добиться путем затягивания согласования проекта»11.
10 См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2013. № 3. С. 33.
11 Апелляционное определение ВС РФ от 27 августа 2014 г. № 86-АПУ14-12.
Проведенный анализ также позволил выявить следующие основные спорные моменты, возникающие в процессе квалификации преступлений коррупционной направленности:
отграничение единого сложного преступления при взяточничестве от множественности преступлений;
взяточничество (коммерческий подкуп) в соучастии;
признание/непризнание услуг неимущественного характера предметом взятки (коммерческого подкупа);
разграничение взятки и подарка; дача взятки в безналичной форме и др.
Приведение правоприменительной практики к единообразию в части квалификации преступлений коррупционной направленности сведет к минимуму усмотрение правоприменителя при рассмотрении дел данной категории преступлений, что, в свою очередь, будет являться одним из механизмов, способствующих эффективному противодействию коррупции.
Библиографический список
Авдеев В. А., Авдеева О. А. Государственная политика РФ в сфере противодействия преступлениям коррупционной направленности // Российская юстиция. 2015. № 5.
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2011. № 5.
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2013. № 3.
Герцензон А. А. Квалификация преступления. М., 1947.
Заседание Совета по противодействию коррупции. URL: http://www.kremlin.ru/events/ president/news/51207.
Коррупция в России: мониторинг. Всероссийские опросы ВЦИОМ 2005—2015 гг. URL: http://wciom.ru/fileadmin/file/reports_conferences/2015/2015-10-26-korrupcia.pdf.
Кривая роста // Российская газета. 2012. 27 сент.
Куринов Б. А. Научные основы квалификации преступлений. М., 1984.
Наумов А. В. Уголовное право. Общая часть. Курс лекций. М., 1996.
Словами о делах // Российская газета. 2016. 28 апр.
Спектор Е. И. Коррупционные правонарушения: проблемные вопросы юридической квалификации // Журнал российского права. 2015. № 8.
Трайнин А. Н. Общее учение о составе преступления. М., 1957.
