CC BY
265
УДК 343.851
Г. Б. Романовский
доктор юридических наук, профессор заведующий кафедрой уголовного права Пензенский государственный университет, г. Пенза, Российская Федерация
ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ТЕРРОРИЗМУ В РЕСПУБЛИКЕ БЕЛАРУСЬ1
Аннотация. В статье исследованы правовые основы противодействия терроризму в Республике Беларусь. Указаны факторы, сближающие национальные правовые системы России и Республики Беларусь и обуславливающие гармонизацию законодательства в сфере противодействия терроризма. Подробно проанализирован Закон Республики Беларусь от 3 января 2002 г. № 77-З «О борьбе с терроризмом». Указывается на определенные отличия в подходах к противодействию данной преступной деятельности в Российской Федерации и Республике Беларусь. Так, в Республике Беларусь имеются различия в понимании самого явления - терроризм. В Законе Республики Беларусь специально закрепляется такое понятие как «международная террористическая деятельность», которое отсутствует в российском нормативном акте. Специфичен перечень субъектов, непосредственно осуществляющих борьбу с терроризмом. В Законе Республики Беларусь «О борьбе с терроризмом» отсутствует закрепление принципа обеспечения прав и свобода человека и гражданина.
Ключевые слова: терроризм, борьба, противодействие, Республика Беларусь, террористическая деятельность.
G. B. Romanovsky
Doctor of law, professor Head of department of Criminal Law Penza State University, Penza, the Russian Federation
LEGAL BASIS FOR COUNTERING TERRORISM IN THE REPUBLIC OF BELARUS
Abstract. The article deals with the legal basis for countering terrorism in the Republic of Belarus. The factors, bringing together the national legal systems of Russia and the Republic of Belarus, and stipulating the harmonization of the legislation in the sphere of combating terrorism are indicated. The Law of the Republic of Belarus of January 3, 2002 no. 77-Z «On Combating Terrorism» is analyzed in detail. It points out certain differences in approaches to counteracting this criminal activity in the Russian Federation and the Republic of Belarus. So, in the Republic of Belarus there are differences in understanding of the phenomenon itself - terrorism. The Law of the Republic of Belarus specifically fixes such a notion as "international terrorist activity", which is absent in the Russian normative act. The list of subjects directly engaged in the fight against terrorism is specific. The Law of the Republic of Belarus «On Combating Terrorism» does not stipulate the principle of ensuring the rights and freedom of man and citizen.
Key words: terrorism, struggle, counteraction, the Republic of Belarus, terrorist activities.
Компаративистское исследование правовых основ противодействия терроризму в Республике Беларусь вызывает определенный интерес по многим причинам. Во-первых, данное государство является нашим ближайшим соседом, имеющим общие черты по своей истории, духу, ментальности народа, религиозным и языковым признакам. Во-вторых, не стоит забывать, что Россия и Беларусь -
1 Публикация подготовлена в рамках поддержанного РФФИ научного проекта № 17-03-00071-ОГОН.
основа единого Союзного государства. У нас общая граница. Граждане наших стран могут свободно находиться на территориях России и Беларусь без каких-либо дополнительных разрешений, виз, регистраций и специальных лицензий. Отсутствует также таможенная граница. В связи с этим необходима гармонизация законодательства, а также установление единых правовых барьеров влиянию деструктивных движений. В-третьих, Республика Беларусь имеет серьезный опыт по борьбе с терроризмом, которым не следует пренебрегать. За всю новейшую историю указанного государства теракты носили единичный характер. Все они не были связаны с созданием единой, хорошо организованной сети, имеющей к тому же международную поддержку. Одно из громких дел - подрыв гаранты в Брестской области, жертвами которого стали два человека. Террорист-одиночка был обезврежен, но им оказался психически больной человек. Был признан невменяемым и отправлен на принудительное лечение. Самым резонансным делом следует считать подрыв станции метро в Минске в апреле 2011 г., когда 15 человек погибло, более 200 пострадали. Преступление было раскрыто относительно быстро, обвинение предъявлено двум рабочим - Дмитрию Коновалову и Владиславу Ковалеву. 30 ноября 2011 г. их приговорили к расстрелу, а 15 марта 2012 г. приговор был приведен в исполнение.
Законодательство о противодействии терроризму в Республике Беларусь не отличается особым размахом. Показательно, что первый специальный акт был принят в 2002 году, который многие расценили в большей мере как ответ на усиление международной угрозы как раз после терактов в США 11 сентября 2001 г. Таким образом, правовая база основывается на Законе Республики Беларусь от 3 января 2002 г. № 77-З «О борьбе с терроризмом». Последние дополнения были утверждены Законом РБ от 26 октября 2012 г. № 435-3, которые можно оценить как наиболее объемные уточнения специального нормативного акта, приблизившего его по своему содержанию к аналогичному документу, принятому в Российской Федерации. При этом Республика Беларусь ратифицировала практически все международные конвенции, которые имеют отношение к борьбе с указанным явлением:
- Конвенцию о преступлениях и некоторых других актах, совершаемых на борту воздушных судов (принята 14 сентября 1963 г.);
- Конвенцию о борьбе с незаконным захватом воздушных судов (совершена в г. Гааге 16 декабря 1970 г.);
- Конвенцию ООН о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов (принята Генеральной ассамблеей ООН 14 декабря 1973 года);
- Конвенцию ООН о борьбе с захватом заложников (принята Генеральной ассамблеей ООН 18 декабря 1979 года);
- Конвенцию о борьбе с бомбовым терроризмом (принята в г. Нью-Йорке 15 декабря 1997 г.);
- Конвенцию о борьбе с финансированием терроризма (принята в г. Нью-Йорке 9 декабря 1999 г.) и др.
В Российской Федерации впервые противодействие терроризму получило специальное правовое регулирование после принятия Федерального закона от 25 июля 1998 г. № 130-Ф3 «О борьбе с терроризмом». Однако такие масштабные теракты как захваты заложников в Москве (в театре на Дубровке) и Беслане показали, что требуются определенные уточнения, особенно касающиеся модели возмещения вреда пострадавшим. В результате был принят новый Федеральный закон от 6 марта 2006 г. № 35-Ф3 «О противодействии терроризму», но и он периодически дополняется и изменяется в соответствии с изменениями определенных обстоятельств. Выделим особенности Закона Республики Беларусь.
Имеет различия понимание самого явления - терроризм. Российский акт трактует его через два ключевых понятия - «идеология насилия» и «практика
воздействия». Белорусский акт представляет расширенное понятие, которое в то же время претерпевало некоторые изменения. Первоначально терроризм ассоциировался в большей мере с террористическим актом, включая в себя конкретные действия, которые нужны для квалификации уголовного преступления. Определение носило громоздкий характер, перечисление возможных действий, которые бы подлежали уголовному наказанию. Закон Республики Беларусь от 26 октября 2012 г. № 435-3 внес уточнения, добавив (по сравнению с Российским законом) указание на общую характеристику - «социально-политическое криминальное явление», уже которое, в свою очередь, представляет собой «идеологию» и «практику применения» [3, с. 49]. Присутствуют и расширенные возможные цели терроризма - «воспрепятствование политической или иной общественной деятельности, провокация международных осложнений или войны, устрашение населения, дестабилизация общественного порядка». Однако подобные формулировки не способствуют четкому отграничению смежных составов от терроризма. Подобная расширительная практика, кстати, присутствует и в Республике Казахстан, где цели идеологии насилия и практики применения достаточно широки и распространяются на такие действия как «нарушение общественной безопасности». По-видимому, в Республике Беларусь столь широкое определение (впрочем, как и в Республике Казахстан) закреплено специально, с учетом некоторых дестабилизирующих факторов. Политический режим заинтересован в собственном сохранении, создан также и потенциальный репрессивный механизм, способный защитить существующую политическую элиту от возможных радикальных действий со стороны оппозиции. Отрадно отметить, что Российская Федерация не пошла по такому пути, хотя его предлагали многие сторонники «закручивания гаек». Таким образом, общее определение, представленное в российском нормативном акте, отличается четкостью и правовой определенностью.
Статья 2 Закона Республики Беларусь предусматривает принципы борьбы с терроризмом. Несмотря на то, что многие носят универсальный характер и закреплены не только в Российском законе, но и других, есть некоторые различия. Во-первых, российский акт в числе первых устанавливает принцип обеспечения и защиты основных прав и свобод человека и гражданина. Это подчеркивает правозащитную направленность закона. Уже следом идет указание на законность. Закон Республики Беларусь данный принцип не содержит, даже такой принцип, как «приоритет защиты прав лиц, подвергающихся опасности в результате акта терроризма», был внесен лишь в 2006 г. с принятием Закона от 9 января 2006 г. № 97-3, причем его месторасположение - в самом конце перечня принципов. Однако Закон Республики Беларусь содержит такие основополагающие начала, как «минимальные уступки террористу» и «информирование общественности об акте терроризма и о проведении контртеррористических операций».
В Законе Республики Беларусь специально закрепляется такое понятие как «международная террористическая деятельность», под которой понимается «террористическая деятельность, осуществляемая террористом или террористической организацией на территории более чем одного государства или наносящая ущерб интересам более чем одного государства, гражданами одного государства в отношении граждан другого государства или на территории другого государства, в случае, когда террорист и жертва терроризма являются гражданами одного и того же государства или разных государств, но преступление совершено за пределами территорий этих государств». В условиях трансграничности пространства наибольшее значение приобретает возможность участия собственных граждан в боевых действиях на территории других государств в интересах различных бандформирований. Приобретая опыт подрывной деятельности и ведения военных операций, такие граждане, возвращаясь в собственное государство, создают опасность для его безопасности, безопасности его граждан. До недавнего времени существовал формальный принцип действия уголовного закона в пространстве [8, с. 51].
Предусматривалось экстратерриториальное действие уголовного закона, когда теракты совершались на территориях другого государства, но в отношении граждан действия закона. Сейчас уголовное законодательство идет иным путем. Любое действие, подпадающее под понятие террористического акта, кем бы оно ни было совершено, может рассматриваться судом той страны, которую осуществила задержание террориста. Европейское законодательство также предусматривает закрепление целого ряда профилактических мер, направленных на недопущение перемещение граждан в зоны боевых действий в целях «террористического туризма». При этом подобный туризм может иметь различные цели, напрямую не связанные с террором. Так, в странах Западной Европы и США стал в моде «секс-джихад», когда молодые девушки отправлялись в Сирию и Ирак для оказания услуг сексуального характера боевикам соответствующих экстремистских организаций [5; 6]. По всему миру происходит вербовка таких лиц, которые могут оказывать пособничество терроризму в весьма широком виде [1; 2]. Российский закон не содержит указание на международную террористическую деятельность.
Специфичен перечень субъектов, непосредственно осуществляющих борьбу с терроризмом. К таковым относятся:
- органы государственной безопасности Республики Беларусь;
- органы внутренних дел Республики Беларусь;
- Служба безопасности Президента Республики Беларусь;
- Министерство обороны Республики Беларусь;
- органы пограничной службы Республики Беларусь.
Служба безопасности Президента РБ - это аналог Федеральной службы охраны, которая создана в Российской Федерации. Однако в отличие от российской Службы, белорусская больше засекречена. Она даже не имеет собственного сайта. Информация о ее деятельности минимальна. С учетом специфики государственной охраны как особого рода деятельности, вряд ли целесообразно включать охранные структуры высших органов государственной власти в перечень субъектов противодействия терроризму. Все-таки их предназначение находится в несколько иной плоскости.
В соответствии с Законом Республики Беларусь от 26 октября 2012 г. № 435-3 в Законе РБ о борьбе с терроризмом появилась статья 8-1, посвященная пресечению акта терроризма в воздушном пространстве Республики Беларусь. Она во многом идентична российским правилам, но отличается своей краткостью. Общий порядок исходит из того, что если есть достоверные сведения об использовании воздушного судна в террористических целях, и пилоты не отвечают на команду о принудительном приземлении, то для пресечения полета воздушное судно уничтожается.
В Законе РБ подробно регламентируется правовой режим в зоне проведения контртеррористической операции (ст. 13). Обратим внимание на установление правоограничительных мер:
- допускаются ограничения по перемещению транспортных средств;
- предусматривается задержание граждан на срок до трех часов «в случае несанкционированного проникновения или попытки проникновения их в зону проведения контртеррористической операции для установления целей этих действий». Возможно также задержание в целях установления личности;
- разрешается беспрепятственный вход в любые помещения (в любое время суток). Судебная санкция для этого не требуется, предусматривается лишь сообщение прокурору в течение двадцати четырех часов. Кстати, дипломатический иммунитет в этом случае не является препятствием для преследования террориста;
- допускается использование в служебных целях средства связи, принадлежащие гражданам, государственным органам и иным организациям. Аналогичное право распространяется и на транспортные средства [4, с. 46].
Закон Республики Беларусь более подробно определяет режим ведения переговоров. Статья 14 устанавливает общую возможность ведения переговорного процесса с террористами. При этом оговаривается, что к ведению переговоров с террористами допускаются только лица, специально уполномоченные на то руководителем оперативного штаба по управлению КТО. Предусматривается также, что «при ведении переговоров с террористами в качестве условия прекращения ими акта терроризма, деятельности незаконного вооруженного формирования не должны рассматриваться вопросы о выдаче террористам каких бы то ни было лиц, передаче им оружия, боеприпасов и иных средств и предметов, применение которых может создать угрозу жизни и здоровью людей, а также вопрос о выполнении политических требований террористов». Есть еще одно важное уточнение: «Ведение переговоров с террористами не может служить основанием или условием их освобождения от ответственности за совершенные деяния».
Необходимо также отметить, что Постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 25 июля 2013 г. № 658 утверждена Концепция борьбы с терроризмом в Республике Беларусь. Обратим внимание, что в качестве меры по минимизации последствий актов терроризма предлагается «психологическая коррекция личности террористов, привлеченных к уголовной ответственности в установленном законодательством порядке, в том числе принятие мер, направленных на осознание ими недопустимости применения насилия, создание условий для социальной реинтеграции таких лиц». Данная мера определена благодаря акту Совета Министров от 27 июля 2015 г. № 631, но в отраслевом законодательстве она не детализирована.
Укажем также, что принято Постановление Совета Министров Союзного государства Российской Федерации и Республики Беларусь от 12 мая 2016 г. № 12 «О Концепции научно-технической программы Союзного государства «Разработка инновационных геногеографических и геномных технологий идентификации личности и индивидуальных особенностей человека на основе изучения генофондов регионов Союзного государства» («ДНК-идентификация»)». В обосновании данной Программы специально указывается, что «особую социальную значимость имеет максимально быстрое раскрытие таких резонансных преступлений как террористические акты и серийные преступления против личности». Одновременно как положительный опыт неоднократно упоминается раскрытие террористического акта в аэропорту «Домодедово», когда идентификация смертника произошла именно благодаря геномной экспертизе. Данный документ создает общую правовую основу для геномной регистрации на территории двух наших государств и имеет серьезные перспективы для своего развития в будущем [7].
Таким образом, законодательство Республики Беларусь в сфере противодействия терроризму, имея ряд общих признаков с российскими аналогичными нормативными актами, по ярду моментов имеет некоторые различия. Это касается, в частности, широкой трактовки самого явления - терроризма. Вряд ли этот опыт следует использовать в нашем отечественном законодательстве. В то же время другие моменты могут быть учтены в процессе законотворческой деятельности российского парламента.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Волеводз А.Г. Уголовно-правовое противодействие международному терроризму / А.Г. Волеводз // Уголовное право. — 2014. — № 2. — С. 128-134.
2. Волеводз А.Г. Криминализация международного терроризма в уголовном праве / А.Г. Волеводз // Международное уголовное право и международная юстиция. — 2014. — № 2. — С. 3-6.
3. Мусаелян М.Ф. Объективная сторона террористического акта: толкование, квалификация, совершенствование / М.Ф. Мусаелян // Адвокат. — 2010. — № 7. — С. 47-56.
4. Перевалов Д.В. Специальный комплексный административно-правовой режим обеспечения безопасности критически важных объектов в Республике Беларусь / Д.В. Перевалов // Административное право и процесс. — 2012. — № 8. — С. 43-50.
5. Романовская О.В. Акт о патриотизме: ограничения права на неприкосновенность частной жизни в США в целях противодействия терроризму / О.В. Романовская // Электронный научный журнал «Наука. Общество. Государство». — 2017. — Т. 5, № 2 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://esj.pnzgu.ru/files/esj.pnzgu.ru/ romanovskaya_ov_17_2_02.pdf (дата обращения: 28.06.2018).
6. Романовская О.В. Акт о свободе: ограничения прав человека в США в целях противодействия терроризму / О.В. Романовская // Электронный научный журнал «Наука. Общество. Государство». — 2017. — Т. 5, № 3 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: https://esj.pnzgu.ru/files/esj.pnzgu.ru/romanovskaya_ov_17_3_10.pdf. (дата обращения: 27.06.2018).
7. Романовская О.В. Правовое регулирование геномной регистрации в Российской Федерации / О.В. Романовская, Г.Б. Романовский // Российская юстиция. — 2013. — № 8. — С. 43-46.
8. Федоров А.В. Глобальный терроризм: национальные и международные возможности противодействия / А.В. Федоров, Д.Н. Сергеев // Российский следователь. — 2017. — № 14. — С. 49-53.
REFERENSES
1. Volevodz A.G. Criminally-legal counteraction to the international terrorism. Ugolov-noepravo = Criminal law, 2014, no. 2, pp. 128-134 (in Russian).
2. Volevodz A.G. Criminalization of international terrorism in criminal law. Mezhdu-narodnoe ugolovnoe pravo i mezhdunarodnaia iustitsiia = International Criminal Law and International Justice, 2014, no. 2, pp. 3-6 (in Russian).
3. Musaelian M.F. Objective side of the terrorist act: interpretation, qualification, improvement. Advokat = Advocate, 2010, no. 7, pp. 47-56 (in Russian).
4. Perevalov D.V. Special complex administrative and legal regime for ensuring the security of critical facilities in the Republic of Belarus. Administrativnoe pravo i protsess = Administrative Law and Procedure, 2012, no. 8, pp. 43-50. (in Russian).
5. Romanovskaya O.V. The patriot act: restrictions on the right to privacy in the us in order to counter terrorism. Elektronnyi nauchnyi zhurnal «Nauka. Obshchestvo. Gosudarstvo» = Electronic scientific journal «Science. Society. State», 2017, vol. 5, no. 2 (in Russian). Available at: https://esj.pnzgu.ru/files/esj.pnzgu.ru/romanovskaya_ov_17_2_02.pdf (accessed 28.06.2018).
6. Romanovskaya O.V. The Freedom Act: restrictions of human rights in the US forcoun-tering terrorism. Elektronnyi nauchnyi zhurnal «Nauka. Obshchestvo. Gosudarstvo» = Electronic scientific journal «Science. Society. State», 2017, vol. 5, no. 3 (in Russian). Available at: https: //esj.pnzgu.ru/files/esj.pnzgu.ru/romanovskaya_ov_17_3_10.pdf. (accessed 27.06.2018).
7. Romanovskaya O.V., Romanovsky G.B. Legal regulation of genomic registration in the Russian Federation. Rossiiskaia iustitsiia = Russian Justice, 2013, no. 8, pp. 43-46 (in Russian).
8. Fedorov A.V., Sergeev D.N. Global terrorism: national and international opportunities Rossiiskii sledovatel' = Russian Investigator, 2017, no. 14, pp. 49-53 (in Russian).
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Романовский Георгий Борисович — доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой уголовного права, Пензенский государственный университет, 440026, г. Пенза, ул. Красная 40, Российская Федерация, e-mail: [email protected].
AUTHOR
Romanovsky Georgy Borisovich — Doctor of law, professor, head of department of Criminal Law, Penza State University, 40 Krasnaya Street, Penza, 440026, the Russian Federation, e-mail: [email protected].
БИБЛИОГРАФИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ СТАТЬИ
Романовский Г.Б. Правовые основы противодействия терроризму в Республике Узбекистан / Г.Б. Романовский // Электронный научный журнал «Наука. Общество. Государство». — 2018. — Т. 6, № 3 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://esj.pnzgu.ru.
BIBLIOGRAPHIC DESCRIPTION
Romanovsky G. B. Legal basis for countering terrorism in the Republic of Uzbekistan. Electronic scientific journal «Science. Society. State», 2018, vol. 6, no. 3, available at: http: //esj.pnzgu.ru (In Russian).
