CC BY
170УДК: 344.77/78:004.9
ПРАВОВОЙ РЕЖИМ РЕЗУЛЬТАТОВ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, СОЗДАННЫХ САМОРАЗВИВАЮЩИМИСЯ ПРОГРАММАМИ
В.Н. Синельникова,
доктор юридических наук,
профессор кафедры гражданского
и предпринимательского права факультета права,
член Научно-консультативного совета при Верховном Суде РФ
Национальный исследовательский университет
«Высшая школа экономики»
101000, Россия, г. Москва, ул. Мясницкая, д. 20
E-mail: valents1@rambler.ru
Аннотация: в статье представлены результаты исследования правового режима объектов интеллектуальной собственности, созданных саморазвивающимися программами (искусственным интеллектом или роботами). Автор аргументирует вывод, согласно которому полученные искусственным интеллектом результаты следует признавать охраняемыми объектами интеллектуальной собственности, на которые отсутствует право авторства; каждый такой объект должен иметь автоматически присваиваемый идентификационный номер, позволяющий, во-первых, определить, каким искусственным интеллектом он создан, во-вторых, установить разработчика саморазвивающейся программы, обладающего исключительным правом не только на эту программу, но и на объект, ею созданный.
Ключевые слова: саморазвивающиеся программы, искусственный интеллект, роботы, интеллектуальная собственность, объекты, результаты.
LEGAL REGIME OF THE RESULTS OF INTELLECTUAL ACTIVITY, CREATED BY SELF-DEVELOPING PROGRAMS
V.N. Sinelnikova,
National Research University «Higher School of Economics», 20, Myasnitskaya st., Moscow, Russia, 101000 E-mail: valents1@rambler.ru
Annotation: results of a research of a legal regime of the intellectual property items created by spontaneous programs (artificial intelligence or robots) are presented in article. The author reasons a conclusion according to which it is necessary to recognize the results received by artificial intelligence as the protected intellectual property items on which there is no copyright; each such object has to have automatically assigned identification number allowing to determine, first, by what artificial intelligence he is created to establish, secondly, the developer of the spontaneous program having the exclusive right not only to this program, but also to the object created by it.
Keywords: spontaneous programs, artificial intelligence, robots, intellectual property, objects, results.
Правовая система любого цивилизованного государства меняется под воздействием трех основных факторов:
а) политической власти,
б) вида общественно-экономических отношений,
в) достигнутого уровня научного технического прогресса.
С учетом темы данной статьи основное внимание обратим на те причины модернизации законодательства в сфере интеллектуальной собственности, которые обусловлены достигнутым уровнем научного технического прогресса и частично видом общественно-экономических отношений, поскольку именно коммерциализация многих прав на результаты интеллектуальной деятельности является той движущей силой, которая предопределяет ввод указанных объектов в гражданский оборот и их активное использование.
Эффективность данного анализа состоит в том, что, установив вызовы общества к юридической науке и законодателю, можно точнее определить актуальные направления совершенствования отечественной правовой системы и разработать дорожную карту ее модернизации в части, касающейся результатов интеллектуальной деятельности, созданных саморазвивающимися программами.
Итак, настоящий период развития цивилизации характеризуется тем, что ведущие страны мира перешли к новому этапу формирования инновационного общества - построения экономики, базирующейся преимущественно на генерации и повсеместном использовании саморазвивающихся программ (искусственного интеллекта, роботов), которые позволяют резко сократить непосредственное участие человека в материальном производстве и многократно увеличить интеллектуальные составляющие в товарах гражданского оборота, обеспечивая тем самым глобальную конкурентоспособность и научно-технологический приоритет конкретной государственной системы.
Именно этими факторами объясняется стратегическая цель государственной политики России - оказывать максимальную поддержку и экономически стимулировать интеллектуальное творчество и коммерциализацию прав на полученные результаты. В качестве примера можно вспомнить государственную программу Российской Федерации «Развитие науки и технологий на 2013 - 2020 годы», согласно которой целевые ориентиры научно-технической и инновационной сферы на среднесрочный период направлены прежде всего на создание эффективной системы наращивания и наиболее полного использования интеллектуального потенциала нации1.
Стратегия научно-технологического развития Российской Федерации построена с учетом того, что первенство в исследованиях и разработках, высокий темп освоения новых знаний и создания инновационной продукции являются ключевыми факторами, определяющими конкурентоспособность национальных экономик и эффективность национальных стратегий безопасности2.
Эти ориентиры развития общества дополняет государственная программа Российской Федерации «Экономическое развитие и инновационная экономика», которая регламентирует порядок и условия предоставления субсидий из федерального бюджета бюджетам субъектов Российской Федерации на реализацию комплексных инвестиционных проектов по развитию инновационных территориальных кластеров3.
Перечень важнейших государственных документов, убедительно подтверждающих, что государственная политика заточена на формирование эффективной системы поддержки создания и внедрения в производство результатов интеллектуальной деятельности отечественных разработчиков, в том числе посредством развития инжиниринга и промышленного дизайна4, можно продолжить, однако думаю, приведенных основополагающих актов достаточно, чтобы согласиться с мнением председателя Суда по интеллектуальным правам доктора юридических наук Л.А. Новоселовой, которая еще в 2013 г. писала: «...экономические показатели страны в большей степени стали зависеть не от сферы материального производства, а от производства нематериальных благ, которые в большинстве случаев носят информационный характер»5.
1 Утверждена постановлением Правительства РФ от 15 апреля 2014 г. № 301, с изм. от 29.03.2018 // СЗ РФ. 2014. № 18 (часть I) ст. 2150.
2 Утверждена Указом Президента Российской Федерации от 1 декабря 2016 г. № 642 // www.pravo.gov.ru/
3 Утверждена постановлением Правительства РФ от 15 апреля 2014 г. № 316, с изм. от 31.03.2018 // www.pravo.gov.ru
4 Государственная программа Российской Федерации «Развитие промышленности и повышение ее конкурентоспособности» (утв. постановлением Правительства РФ от 15 апреля 2014 г. № 328 с изм. и доп. от 30.03.2018 // СЗ РФ. 2014. № 18 (часть IV) ст. 2173.
5 Новоселова Л.А. Задачи Суда по интеллектуальным правам // Журнал Суда по интеллектуальным правам. 2013. № 1 (октябрь). С. 11.
Указанные обстоятельства стали одной из причин сформировавшегося в настоящее время принципа приоритетной охраны прав на инновационные нематериальные объекты перед всеми иными правами как имущественного, так и неимущественного характера.
Важно отметить, что государственная политика определяет стратегическую цель - создание максимально благоприятных условий для разработки и эффективного использования результатов интеллектуальной деятельности отечественных специалистов. Однако государственная политика не разрабатывает юридические механизмы решения правовых задач, обеспечивающих целостность и единство научно-технологического развития России. Эти вопросы относятся к компетенции юридической науки, которая изучает, анализирует, объясняет имеющиеся гражданско-правовые явления, а также прогнозирует их развитие, формулируя совокупность знаний (теоретическую платформу) и наконец, предлагает законодателю концептуальные выводы и рекомендации о способах решения имеющихся вызовов. Применительно к теме настоящего исследования, общество ждет доктрину правового режима результатов интеллектуальной деятельности, созданных саморазвивающимися программами с тем, чтобы основные ее постулаты имплементировать в действующую юридическую систему.
Также уместно отметить, что до последнего времени право интеллектуальной собственности развивалось в направлении коррекции перечня охраняемых результатов интеллектуальной деятельности. В частности, диспозиция ст. 1259 ГК РФ, посвященная традиционным объектам авторского права - произведения науки, литературы, искусства, несмотря на, казалось бы, оптимальную редакцию, содержащую открытый перечень, за период своего действия претерпела изменения, которые обусловлены исключением геологических карт и произведений, относящихся к топографии, из списка результатов интеллектуальной деятельности.
С моей точки зрения, эти новации обусловлены не только имущественными правами организаций, финансирующих деятельность по созданию указанных карт и произведений топографии, но и использованием инновационных технологий, в том числе саморазвивающихся программ, которые свели к минимуму творческую составляющую труда специалистов.
Данный факт следует признать определяющим, поскольку в нем просматривается тенденция постоянно меняющегося перечня охраняемых результатов интеллектуальной деятельности и прав на них, так как динамичные саморазвивающиеся программы выполняют задание человека «творчески», то есть совершают такие операции, которые отсутствуют в матрице возможных действий, предусмотренных разработчиками. Можно сказать, что предлагаемые такими программами решения являются результатом имитационного моделирования, сравнимые с рефлексией, посредством которой человек саморазвивается, формирует новые способности
совершенствовать окружающий мир, поднимаясь тем самым на более высокий уровень сначала личной, а затем и общественной культуры.
Вместе с тем многие оригинальные объекты интеллектуальной собственности, созданные посредством искусственного интеллекта, используются, как правило, уже с момента их создания в режиме ноу-хау, то есть еще до получения официального признания! Именно поэтому необходимо дать ответ на вызов общества отечественной цивилистике: кому принадлежат интеллектуальные права на «выданное» программой решение - роботу или специалисту, его создавшему? Судя по имеющимся в настоящее время публикациям, вопрос весьма дискуссионный и единого ответа на него пока не сформулировано1. Не пересказывая уже известные точки зрения подробно, попытаюсь изложить их в виде обобщающих тезисов:
1) наиболее сложные саморазвивающиеся (самообучающиеся) программы (роботы) необходимо наделить статусом электронных лиц (киберсубъ-ект), которые несут ответственность за свои действия и могут принимать независимые решения либо иным образом взаимодействовать с третьими лицами, однако при этом киберсубъекты не обладают статусом физических лиц, им не гарантируется конституционная неприкосновенность.
Ответственность за действия искусственного интеллекта с более низким уровнем функциональных возможностей (автономности действий и принятия решений) возлагается на разработчиков таких программ.
Анализ такой позиции, по моему мнению, позволяет сделать вывод о ее слабых местах. Дело в том, что она нуждается в критериях, посредством которых будет определен «более низкий уровень функциональных возможностей».
2) Если разработанная человеком программа создает новые программы, то права на новые программы будут принадлежать разработчику первоначальной (материнской) программы либо его правопреемнику, независимо от уровня функциональных возможностей «материнской» программы.
Аргументация данной точки зрения сводится к тому, что разработчик снабдил разработанную им материнскую программу такой совокупностью данных, которые будут выборочно использоваться в последующей работе этой программы в зависимости от поставленной цели для формирования нового результата. Иными словами, за каждым таким результатом обязательно стоит человек - разработчик (группа людей), которому и будет принадлежать право авторства на полученный результат.
Признавая важность и значимость предлагаемых цивилистической доктриной подходов к установлению правового режима результатов интеллек-
1 Морхат П.М. Правосубъектность юнитов искусственного интеллекта. Гражданско-правовое исследование: монография. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2018. 113 с.; Понкин И.В., Редькина А.И. Искусственный интеллект с точки зрения права // Вестник РУДН. Юридические науки. 2018. Т. 22. № 1. С. 91-109; Синельникова В.Н., Ревинский О.В. Права на результаты искусственного интеллекта // Копирайт. 2017. № 4. С. 17-27 и др.
туальной деятельности, созданных саморазвивающимися программами, и определения совокупности прав на них, полагаю уместным дополнить их следующими тезисами.
Прежде всего, говоря о праве авторства на такие результаты, необходимо определить категорию лиц, которых можно признать авторами. С точки зрения ныне действующего законодательства, а именно ст. 1228 ГК РФ - автором результата интеллектуальной деятельности признается гражданин, творческим трудом которого создан такой результат. Применительно к теме нашего исследования этот тезис явно не «работает», поскольку объект создан роботом, который не обладает статусом гражданина в традиционном понимании этого термина.
Наделение искусственного интеллекта, как предлагают некоторые цивилисты, статусом киберсубъекта, ранее неизвестного отечественной юридической системе, принесет, на мой взгляд, больше вреда, чем пользы. Конечно, в гражданском обороте участвуют субъекты, которые представляют собой правовые фикции, например, юридические лица. Однако деятельность таких субъектов осуществляется посредством действий физических лиц, которые и несут ответственность за принятые ими решения и полученные результаты.
Иное дело роботы, способные в процессе своего функционирования создавать без участия разработчиков объекты интеллектуальной собственности, а затем применять их для достижения целей, поставленных человеком. В таких ситуациях деятельность искусственного интеллекта автономна по отношению к труду создателей программы. Поэтому отсутствуют юридические основания признавать авторов саморазвивающейся программы авторами результатов, полученных данным роботом без их участия.
Кроме того, наделять искусственный интеллект статусом субъектов права даже с приставкой «кибер» на сегодняшнем уровне научно-технического развития, по моему мнению, преждевременно еще и потому, что имеющиеся искусственные интеллекты не способны самостоятельно участвовать в гражданском обороте. Правильность данного утверждения можно аргументировать многими сложными теориями, однако, не углубляясь в 1Т-технологии, приведу элементарный факт, который признают практически все специалисты: мозг человека осуществляет три основные функции: распознавание, мышление и вычисление, среди которых самой простой является функция распознавания образа. Именно поэтому ребёнок, который ещё не умеет ни ходить, ни говорить, легко узнает близких ему людей.
В то же время современнейшая 1Т-программа различает лица на самом примитивном уровне, поэтому для идентификации субъекта использует дополнительную информацию (сетчатка глаза, папиллярные узоры на пальцах и другие признаки индивидуализации)1.
1 Более подробно сМ.: Теория создания самоорганизующихся 1Т-Систем на примере Smart-MES // www.inform-system.ru/t26.html.
Также следует учесть, что один и тот же объект, созданный роботом, может использоваться как самостоятельный результат интеллектуальной деятельности, или входить в состав другого объекта, функционально с ним объединяясь. Иными словами, достигнутый уровень научно-технического прогресса позволяет констатировать — в гражданском обороте присутствуют универсальные результаты интеллектуальной деятельности, которые используются для достижения различных целей. Вне всякого сомнения, такие объекты должны иметь обособленный правовой режим, который, кстати говоря, формируется законодателем под воздействием двух основных, на первый взгляд, явно противоречащих друг другу факторов:
а) экономического, поскольку любой результат интеллектуальной деятельности ценится обществом, если способен приносить материальную выгоду;
б) социального, так как должен удовлетворять интересы определенных слоев населения.
Эти факторы, объединяясь, создают вызовы общества к юриспруденции и побуждают законодателя модернизировать правовую систему в направлении приспособления ее эффективному экономическому и социальному использованию инноваций, посредством установления для них специальных унифицированных правовых режимов.
С учетом изложенного, по моему мнению, полученные искусственным интеллектом результаты следует признавать охраняемыми объектами интеллектуальной собственности, на которые отсутствует право авторства. Кстати, такие результаты интеллектуальной деятельности известны отечественной правовой системе, в качестве примера можно назвать гимны, законы и др.
К сказанному следует добавить, что вносимое предложение предполагает выделение таких объектов в гражданском обороте, так как исключительные права на них обладают большой коммерческой ценностью, предоставляя правообладателям максимальные преимущества в конкурентной борьбе. Поэтому каждый результат интеллектуальной деятельности, созданный роботом, должен иметь автоматически присваиваемый идентификационный номер, который позволит, во-первых, определить, каким искусственным интеллектом он создан, во-вторых, установить разработчика саморазвивающейся программы, обладающего исключительным правом не только на эту программу, но и на объект, ею созданный.
Предлагаемый подход решения вопроса о правовом режиме результатов интеллектуальной деятельности, созданных саморазвивающимися программами, на мой взгляд, имеет ряд преимуществ в сравнении с ныне действующим правом авторства. Дело в том, что в последние годы наблюдается тенденция - многие объекты, широко используемые в гражданском обороте, создаются коллективами, в которых каждый член выполняет хотя
и различные, но взаимосвязанные функции. Поэтому определить наличие творческой составляющей отдельного члена в полученном коллективом результате весьма проблематично1.
Если учесть, что факт авторства не является определяющим в использовании такого результата, то становится понятной причина индифферентности лиц, участвующих в создании коллективного результата, к своему статусу соавтора. Чаще всего вопрос о праве авторства решается по письменной договоренности, которая достигается с учетом интересов всех лиц, использующих результаты интеллектуальной деятельности в коммерческих целях. Таким образом, исключительное право является, по сути, единственным юридическим основанием введения соответствующего объекта в гражданский оборот. Следовательно, именно этому праву законодатель должен уделить особое внимание, четко определив круг субъектов, которым оно будет принадлежать.
Таким образом, следует признать, что право авторства утратило свою актуальность для многих субъектов, работающих в составе коллектива. Первостепенное значение приобретает финансовый эффект от полученного результата, который формируется на основе установленного для объекта правового режима. Практика свидетельствует - наиболее востребованы унифицированные режимы юридического регулирования, позволяющие перейти от отдельных правомочий каждого субъекта к системе единого исключительного права, которое учитывает интересы всех правообладателей и без особых формальностей предоставляет широкие возможности коммерциализации прав.
Итоговый вывод
Полученные искусственным интеллектом результаты следует признавать охраняемыми объектами интеллектуальной собственности, на которые отсутствует право авторства; каждый такой объект должен иметь автоматически присваиваемый идентификационный номер, позволяющий, во-первых, определить каким искусственным интеллектом он создан, во-вторых, установить разработчика саморазвивающейся программы, обладающего исключительным правом не только на эту программу, но и на объект, ею созданный.
1 На данный факт обращают внимание и другие авторы, см., напр.: Право интеллектуальной собственности. Т. 2. Авторское право: Учебник / Под общ. ред. д. ю. н., проф. Л.А. Новоселовой. М.: Статут, 2017. С. 126.
Библиографический список:
1. Морхат П.М. Правосубъектность юнитов искусственного интеллекта. Гражданско-правовое исследование: монография. М.: ЮНИТИ-ДА-НА, 2018. 113 с.
2. Новоселова Л.А. Задачи Суда по интеллектуальным правам // Журнал Суда по интеллектуальным правам. 2013. № 1 (октябрь). С. 11.
3. Понкин И.В., Редькина А.И. Искусственный интеллект с точки зрения права // Вестник РУДН. Серия: Юридические науки. 2018. Т. 22. № 1. С. 91-109.
4. Право интеллектуальной собственности. Т. 2. Авторское право: Учебник / Под общ. ред. д.ю.н., проф. Л.А. Новоселовой. М.: Статут, 2017. С. 126.
5. Синельникова В.Н., Ревинский О.В. Права на результаты искусственного интеллекта // Копирайт. 2017. № 4. С. 17-27.
