CC BY
339
УДК 343.143
ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ СВИДЕТЕЛЯ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ: НЕКОТОРЫЕ ДИСКУССИОННЫЕ ВОПРОСЫ
С.И. Коновалов, А.В. Соболь
Авторы анализируют уголовно-процессуальный статус свидетеля как участника российского уголовного судопроизводства, обращая внимание на ряд дискуссионных моментов, связанных с соотношением дефиниции понятия «свидетель» и содержанием прав и обязанностей указанного субъекта, а также обосновывают собственную уточненную дефиницию понятия «свидетель».
Ключевые слова: свидетель, показания, допрос, следственное действие, уголовное судопроизводство, следователь, уголовный процесс, правовое положение, правовой статус, статья, уголовно-процессуальный закон
В соответствии с действующей моделью уголовного судопроизводства, дифференцирующей участников уголовного процесса по критерию принадлежности к равнозначным и независимым друг от друга сторонам [1, с. 11 - 16], реализующим взаимно антагонистичные уголовно-процессуальные функции обвинения и защиты, свидетель отнесен к категории «иных участников уголовного судопроизводства», альтернативных по отношению к субъектам как осуществления уголовного преследования, так и защиты от такового. Это породило представление о свидетеле как об участнике уголовного процесса, не имеющим какой-либо заинтересованности к итогам расследования. Такое представление зачастую соответствует реальности, однако признать его универсальным для всех ситуаций будет неверным.
Определение свидетеля, представленное в ч. 1 ст. 56 УПК РФ, гласит, что свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний. Такая формулировка позволяет на практике отнести к категории свидетелей любых лиц, способных по своему физическому или психическому состоянию давать показания, но процессуальное положение которых не позволяет отнести их к категории иных участников уголовного процесса: потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, эксперта, специалиста и т.д. При этом такие лица могут быть в определенной степени вовлечены в криминальную ситуацию и ситуацию расследования, а потому быть в той или иной степени заинтересованы в результатах расследования, солидаризироваться с позицией стороны обвинения или защиты по мотивам сострадания. Например, по делам о преступлениях, последствием которого явилась смерть пострадавшего, права и обязанности потерпевшего переходят к одному из близких родственников погибшего. Соответственно, другие близкие родственники, имея равноценную степень родства по отношению к погибшему, приобретают статус свидетеля. Таким образом, несмотря на фактически равноценные отношения погибшего с несколькими близкими родственниками, юридически они приобретают различный
46
процессуальный статус (потерпевшего и свидетелей), влекущий неодинаковый объем прав и обязанностей. Однако при этом их психологическое отношение ни к событию преступления, ни к личности погибшего не изменилось. Соответственно, у близких родственников, не получивших статуса потерпевшего, все же имеется личный интерес к результатам расследования, основанный хотя бы на таких мотивах, как восстановление справедливости, изобличение, публичное осуждение и наказание виновного и т.д.
Юридически сходная ситуация, пусть и имеющая противоположный вектор направленности, складывается и в случаях, когда уголовное дело возбуждается не в отношении конкретных лиц, а по факту преступного деяния. На первоначальном этапе расследования отсутствуют основания для формулирования подозрения в отношении конкретных лиц, но, вместе с тем, эти лица демонстрируют свою осведомленность о тех или иных обстоятельствах, связанных с событием преступления, а потому они подлежат допросу в качестве свидетелей. Подобная ситуация весьма распространена при расследовании групповых или организованных преступлений экономической или служебной направленности, местом совершения которых является рабочее место - учреждение, организация, сопровождающихся тщательными мерами по его сокрытию. Допрос лица в качестве свидетеля осуществляется в соответствии с правилами, регулирующими процессуальный статус этого лица (ст. 56 УПК РФ), его права и обязанности, ответственностью за дачу заведомо ложных показаний [2, с. 77 - 85]. Соответственно, не предусмотрен тот объем гарантий защиты прав личности, который предоставлен лицам, вынужденным защищаться от уголовного преследования (подозреваемым, обвиняемым). Однако, тем не менее, трудно признать такое лицо фактически не заинтересованным в результатах расследования. По мере формирования следователем доказательственной базы, позволяющей выразить в отношении этого лица аргументированное подозрение в совершении преступления, возможно соответствующее изменение процессуального статуса. Осуществляя предметное исследование данной проблемы, нами выявлялись и иные многочисленные примеры, когда лицо, признанное по уголовному делу свидетелем (образно - «объективным» участником уголовного судопроизводства), фактически имело тот или иной личный интерес к результатам расследования.
Это побудило нас обосновать понятие и сущность такой научно-правовой абстракции, как «юридический интерес» [3], понимая под ним наличие у лица таких мотивов, целей, побуждений, стремлений, связанных с результатами расследования, которые имеют юридически значимые последствия для определения его процессуального статуса [4; 5, с. 26 - 33; 6, с. 19 - 25]. Так, в приведенных выше примерах лица обладали определенной личной заинтересованностью к результатам расследования, но ее характер и направленность не предопределяли признание их в качестве представителей сторон обвинения или защиты. Поэтому мы убеждены, что свидетель как участник уголовного судопроизводства - есть лицо, не обладающее не столько
личным, сколько юридическим (юридически значимым) интересом к результатам расследования. Введение категории «юридический интерес» вовсе не является самоцелью, а, на наш взгляд, может способствовать уточнению классификационных критериев для уточнения объема и содержания прав и обязанностей различных участников уголовного судопроизводства.
Итак, уголовный процесс в ч. 1 ст. 56 УПК РФ приводит двуединый критерий признания лица свидетелем по уголовному делу:
- осведомленность относительно каких-либо обстоятельств, имеющих значение для расследования и разрешения уголовного дела;
- вызов этого лица для дачи показаний.
Первая часть определения свидетеля не только не вызывает нареканий, но и представляется вполне оправданной. Итак, свидетелем может быть лицо, которое владеет информацией, не только относительно тех или иных обстоятельств приготовления, совершения или сокрытия преступления, но и информацией более широкого уровня, не обязательно связанной непосредственно с событием преступления, но, тем не менее, значимой для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию. Примером являются показания свидетеля, носящие характеризующий характер в отношении потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, либо производные показания свидетеля, в которых говорится не о самом доказываемом факте, а о сведениях об этом факте, которые отобразились в ином источнике информации [7, с. 69]. В этом случае важной составляющей допроса свидетеля, является получение показаний, касающихся источника его осведомленности.
Что касается второй части определения понятия свидетеля, то, на наш взгляд, она несовершенна. Во-первых, данная конструкция позволяет выразить предположение, что лицо должно быть именно вызвано. Разумеется, практика свидетельствует о том, что свидетели далеко не всегда вызываются в официальном порядке, предусмотренном ст. 188 УПК РФ. Лицо может добровольно явиться для дачи показаний, сообщив, в порядке выполнения своего гражданского долга и реализации активной жизненной позиции, о своей осведомленности относительно обстоятельств, интересующих органы расследования, и желании дать показания. Следователь также вправе осуществить допрос, самостоятельно прибыв в место нахождения свидетеля: место работы или жительства, проведения досуга, стационарного лечения, отбывания наказания в виде лишения свободы и т.д [8]. В подобных случаях о вызове для дачи показаний можно говорить с большой долей условности, разве что в значении ограничения личного времени допрашиваемого в период дачи им показаний следователю или дознавателю, реализующему публичный интерес.
Во-вторых, и, на наш взгляд, это наиболее существенно, законодатель в анализируемом определении связывает статус свидетеля именно с дачей им показаний. Формирование и получение показаний, как известно, осуществляется в ходе допроса и очной ставки. Тогда как и уголовно -процессуальный закон, и основанная на нем следственно-судебная практика
знает проведение с участием свидетеля практически любого следственного действия познавательного характера, в различной степени связанного с получением и анализом вербальной информации.
Так, например, если предъявление для опознания и проверка показаний на месте с участием свидетеля в обязательном порядке сопровождаются дачей пояснений этим лицом, то в отношении следственного эксперимента такое условие требуется не всегда, в зависимости от вида следственного эксперимента, его целей и задач. Проведение обыска или выемки в отношении свидетеля предполагает минимальный объем какой-либо вербальной информации, выражаемой этим лицом непосредственно в ходе следственного действия. Осмотр места происшествия возможен с участием свидетеля, но при этом законодатель не обязывает лиц, приглашенных для участия в осмотре места происшествия, не являющихся участниками следственно-оперативной группы, делать какие-либо ходатайства, заявления, пояснения, оставляя за ним лишь такое право.
Процессуальная природа некоторых следственных действий (проверка показаний на месте, предъявление для опознания) прямо указывает в качестве обязательного условия предшествующий допрос потенциального участника этих следственных действий. Иные следственные действия не содержат такого условия в качестве императива, но их тактико-криминалистическая сущность указывает на целесообразность проведения предварительного допроса. Примером такого следственного действия является следственный эксперимент, направленный на установление способности определенного лица воспринимать какое-либо событие или явление в конкретных пространственно-временных условиях. В то же время, следственные действия, процессуально-тактическая природа которых связана с внезапным характером их производства для лиц, обладающих теми или иными значимыми для расследования объектами, сопровождаемые ситуацией тактического риска утраты доказательственной информации, нередко не предполагают обязательного проведения предварительного допроса. Такова сущность обыска и выемки. Изъятие у определенных лиц предметов, документов, иных информационных источников, значимых для расследования, само по себе презюмирует осведомленность этих лиц относительно тех или иных обстоятельств, значимых для расследования. Во многих случаях такие лица впоследствии подвергаются допросу в качестве свидетеля (если отсутствуют основания для их признания иными участниками уголовного судопроизводства).
В-третьих, после дачи свидетелем показаний на допросе или очной ставке и до завершения уголовного процесса лицо не утрачивает процессуального статуса свидетеля, независимо от того, вызывается ли оно далее для участия в других следственных, судебных и иных процессуальных действиях. Соответственно, в период осуществления всех стадий уголовного процесса за ним сохраняется объем прав, обязанностей, ответственности, предусмотренных ч.ч. 4 - 9 ст. 56 УПК РФ, разумеется, с учетом специфических особенностей, предопределенных задачами каждой стадии.
Законодатель не предусматривает вынесения какого-либо процессуального решения о признании свидетелем либо об отзыве такого решения (прекращении полномочий свидетеля), что, на наш взгляд, вполне разумно, учитывая объем прав свидетеля как лица, не обладающего юридически значимым интересом к результатам расследования.
Итак, полагаем, что одно из обязательных условий или признаков процессуального статуса свидетеля, заключающееся в вызове лица для дачи показаний, сужает реальный процессуальный статус свидетеля.
На наш взгляд, причина такого логического несоответствия между «формой и содержанием» заключается в одновременном сосуществовании как в общеупотребительном, так и в более узком уголовно-процессуальном значении слов «свидетель» и «свидетельствовать». Если с точки зрения УПК РФ термин «свидетель» означает обладателя определенного процессуального статуса, который преимущественно очерчен положениями ст. 56 УПК РФ, то понятие свидетельствовать - более широкое. Оно означает, помимо «удостоверять в качестве свидетеля», также и «подтверждать, доказывать, удостоверять» вообще что-либо - любым лицом [9]. Так, например, не только свидетель, но и потерпевший вправе «отказаться свидетельствовать против себя самого, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников». Сформулированный в ст. 51 Конституции РФ универсальный принцип, имеющий прямое действие в уголовном судопроизводстве, гласит, что никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом. Причем, Конституционный суд Российской Федерации, разъясняя действие этого принципа в уголовном судопроизводстве, подчеркивает, что по смыслу ст. 51 Конституции РФ лицо может отказаться не только, собственно, от дачи показаний, но и от предоставления субъекту расследования других доказательств, подтверждающих его причастность к совершенному преступлению [10].
Полагаем, что представленные доводы с достаточной полнотой аргументируют нашу позицию о том, что определение понятия свидетеля как субъекта уголовно-процессуальных правоотношений не точно в части привязки свидетеля к лицу, дающему показания в качестве свидетеля.
Трактовка понятия свидетеля как субъекта, обладающего информацией относительно обстоятельств, имеющих значение для расследования и разрешения уголовного дела, в связи с чем способного участвовать во всех следственных и судебных действиях, выбор которых предопределяется особенностями следственной ситуации, на наш взгляд, более удачна.
Формулируя общий вывод, поясним, что, на наш взгляд, понятие свидетеля, представленное в ч. 1 ст. 56 УПК РФ, следует сформулировать следующим образом: свидетель - это лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое привлечено для участия в производстве следственных действий в форме дачи показаний или пояснений, осуществления иной деятельности, предусмотренной УПК РФ. Разумеется, если законодатель
воспримет указанную позицию, это повлечет за собой необходимость внесения корректив в другие части ст. 56 УПК РФ для приведения их в соответствие с уточненной дефиницией понятия «свидетель».
Список литературы
1. Коновалов С.И., Айвазова О.В. Разделение равнозначных процессуальных функций обвинения, защиты и разрешения дела в системе принципов уголовного судопроизводства: современные проблемы // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2014. Вып. 3. Ч. II. С. 11 - 16.
2. Коновалов С.И., Моторин А.С. Система уголовно-процессуальных гарантий, детерминирующая производство допроса // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2012. Вып. 1. Ч. II. С. 77 - 85.
3. Соболь А.В. Совершенствование процессуального статуса участников уголовного судопроизводства, не имеющих юридического интереса к результатам расследования преступления / дисс... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2012.
4. Соболь А.В. Совершенствование процессуального статуса участников уголовного судопроизводства, не имеющих юридического интереса к результатам расследования преступления / автореф. дисс... канд. юрид.наук. Краснодар, 2012.
5. Коновалов С.И., Соболь А.В. К вопросу о совершенствовании процессуального положения специалиста как участника уголовного судопроизводства // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2012. Вып. 2. Ч. II. С. 26-33.
6. Коновалов С.И., Соболь А.В. Процессуальный статус эксперта по УПК РФ: современное состояние и возможные направления совершенствования // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2012. Вып. 2. Ч. II. С. 19 -25.
7. Кудин Ф.М. Особенности допроса свидетеля при получении производных показаний // Общество и право. 2012. № 2 (39). с. 169-171.
8. Коновалов С.И., Моторин А.С. Допрос в уголовном судопроизводстве: проблемы соотношения процессуальных и тактических аспектов. Монография: Ростов-на-Дону: НОУ ВПО ДЮИ, 2008
9. Толковый словарь С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведова. М., 1949 - 1992 // http ://dic.academic.ru/dic.nsf/o gegova/215158
10. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25 апреля 2001 г. № 6-П «По делу о проверке конституционности статьи 265 Уголовного кодекса Российской Федерации с связи с жалобой гражданина А.А. Шевякова»
Коновалов Станислав Иванович, д-р юрид. наук, проф., проф. кафедры уголовного процесса, [email protected], Россия, Краснодар, Кубанский государственный университет,
Соболь Александр Васильевич, канд. юрид. наук, преподаватель кафедры уголовного процесса, [email protected], Россия, Краснодар, Краснодарский университет МВД России
THE LEGAL STATUS OF A WITNESS IN CRIMINAL PROCEEDINGS: SOME CONTROVERSIAL
ISSUES S.I. Konovalov, A.V. Sobol The authors analyze the criminal-procedural status of a witness as a participant in the Russian criminal proceedings, paying attention to some controversial points concerning the relation between the definition of "witness" and the content of the rights and obligations specified entity, as well as justify their own definition of the term "witness."
Keywords: witness, evidence, interrogation, investigation, criminal justice, investigator, criminal procedure, legal status, legal status, article of criminal procedure law
Konovalov Stanislav Ivanovich, Dr. jurid. Sciences, prof., prof. Department of Criminal Procedure, [email protected], Russia, Krasnodar, Kuban State University,
Sobol Alexander Vasilievich, PhD. jurid. Sciences, lecturer in criminal proceedings, [email protected], Russia, Krasnodar, Krasnodar University of MIA Russia
УДК 343
ПРОБЛЕМЫ ПРОИЗВОДСТВА СУДЕБНО-ПОЧЕРКОВЕДЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ МАЛООБЪЁМНЫХ ПОЧЕРКОВЫХ ОБЪЕКТОВ ПО ЭЛЕКТРОФОТОГРАФИЧЕСКИМ КОПИЯМ
Т.В. Толстухина, Н.А. Рыбалкин
Проведено исследование проблемы производства судебно-почерковедческой экспертизы малообъемных почерковых объектов по электрофотографическим копиям. Освещены вопросы, касающиеся научных и методических основ производства судебно-почерковедческой экспертизы по электрофотографическим копиям. Кроме того, в статье анализируются основные проблемы диагностики документов, созданных при использовании плоттера.
Ключевые слова: судебно-почерковедческая экспертиза, малообъемные почерковые объекты, электрофотографическая копия, почерк, плоттер.
С начала 90-х годов прошлого столетия в документообороте страны появились электрофотографические копии документов. Соответственно они стали часто попадать в орбиту следствия и судебного разбирательства. В отношении записей и подписей, находящихся на такого рода документах, нередко возникали и возникают вопросы относительно их исполнителей, для разрешения которых назначается судебно-почерковедческая экспертиза [1, с. 57].
