Правовое обеспечение экологической безопасности: глобальные, национальные и интеграционные аспекты Текст научной статьи по специальности «Право»

W С

s

л

S О X X

w

ss w

Рн

со

0

и <

1 t* s s

X

w

£ Рн

С

и s

Рн

si

УДК 342.9

правовое обеспечение экологической безопасности: глобальные, национальные и интеграционные аспекты

Ронжина Нина Алексеевна

Санкт-Петербургский имени В.Б. Бобкова филиал Российской таможенной академии, старший преподаватель кафедры административного и таможенного права, е-шаП: nigeer1@mail.ru

В статье исследованы некоторые глобальные, национальные и интеграционные аспекты правового обеспечения экологической безопасности. На основании проведенного автором подробного анализа законодательных актов международного права и Российской Федерации в сфере обеспечения экологической безопасности раскрыто содержание определения «экологическая безопасность», рассмотрены понятия национальной, глобальной и коллективной экологической безопасности

Ключевые слова: экологическая безопасность; коллективная экологическая безопасность; правовое обеспечение экологической безопасности

environmental safety legislation: global, national and integration aspects

Ronzhina Nina A.

Russian Customs Academy St.-Petersburg branch named after Vladimir Bobkov, Senior Lecturer of Department of Administrative and Customs Law, e-mail: nigeer1@mail.ru

The article explores some global, national, and integration aspects of the legal provision of environmental safety. Based on the author's detailed analysis oflegislative acts ofinternational law and the Russian Federation in the field of environmental safety, the definition of "environmental safety" is disclosed, the concepts of national, global and collective environmental safety are considered

Keywords: environmental safety; collective environmental safety; ensuring environmental safety; environmental safety legal support

Для цитирования: Ронжина Н.А. Правовое обеспечение экологической безопасности: глобальные, национальные и интеграционные аспекты // Ученые записки Санкт-Петербургского имени В.Б. Бобкова филиала Российской таможенной академии. 2019. № 4 (72). С. 74-79.

Существование современной цивилизации находится в прямой зависимости от экологической обстановки в мире. «Всемирная хартия природы» гласит: «а) человечество является частью природы и жизнь зависит от непрерывного функционирования природных систем...; Ь) человек может своими действиями или их последствиями видоизменить природу и исчерпать ее ресурсы, и поэтому он должен в полной мере сознавать насущную необходимость сохранения равновесия и качества природы и природных ресурсов» [1].

Возникновение многочисленных экогенных угроз, вызванных активной антропогенной деятельностью, поставило человечество в XXI в. на грань выживания. В результате этого сложилась ситуация, при которой количественное и качественное состояние окружающей среды стало фундаментальной составляющей глобальной безопасности современного общества. Именно поэтому сегодня вопросы обеспечения экологической безопасности приобретают особое звучание в рамках формирования и функционирования систем национальной безопасности современных государств.

Начиная с семидесятых годов прошлого века глобальные проблемы обеспечения экологической безопасности стали предметом тщательного изучения и международно-правового регулирования. Главным координатором подобных процессов на международной арене стала Организация Объединенных Наций, т.е. ООН, в рамках деятельности

которой были заключены основные специальные конвенции по охране окружающей среды, нацеленные на минимизацию экологических угроз глобального характера и обеспечение экологического благополучия во всем мире.

Правовые механизмы охраны окружающей среды, разработанные на международном уровне, обозначили комплексный характер существующих экологических угроз и экологических рисков, потребовали принятия согласованных мер от всех правосубъектных государств и их объединений (интеграций).

Российская Федерация активно включена в деятельность многих международных организаций, преследующих экологические цели. Положениями ст. 79 Конституции РФ установлена не только возможность участия страны в различных межгосударственных объединениях, но и предоставление частичного делегирования им суверенных национальных публичных полномочий в соответствии с имплементированными международными договорами. Подобное возможно, если передача суверенных прав на наднациональный уровень не противоречит основам конституционного строя и не повлечет ограничения прав и свобод человека.

Участие в решении глобальных экологических проблем отнесено Указом Президента РФ от 19.04.2017 № 176 к основными направлениям «Государственной стратегии Российской Федерации по охране окружающей среды и обеспечению

устойчивого развития» (далее - Указ). В частности, Указом провозглашены основные направления государственной деятельности - участие в решении глобальных экологических проблем по охране озонового слоя, предотвращению антропогенного изменения климата, сохранению биоразнообразия и т.д. [2].

Таким образом, механизм обеспечения экологической безопасности на национальном уровне имеет комплексный характер и включает четко выраженную международно-правовую составляющую как глобального, так и регионального масштаба. Тесная взаимосвязь и неотделимость таких целевых состояний окружающей среды, как «глобальная», «региональная» и «национальная» экологическая безопасность, является неотъемлемым признаком современной цивилизации и закладывает основу экологического благополучия населения всей планеты.

Проводя сравнительный анализ легальных подходов к закреплению этих понятий на различных уровнях экологического управления, стоит обратить внимание на то, что определение «глобальной экологической безопасности» в действующих международных актах четко и однозначно не сформулировано. Парадоксальность ситуации обусловлена тем, что концептуальные международные акты в области экологического права ориентированы на целевое понятие «устойчивого развития», не используя терминологию, связанную с «экологической безопасностью». Различия же между данными понятиями носят существенный характер, хотя не противоречат друг другу по внутреннему природоохранному смыслу.

Однако в отдельных международных документах имеются ссылки на то, что государства мира должны оказывать содействие созданию международной системы «коллективной экологической безопасности». Обращение к данной разновидности экологической безопасности транснационального характера, несомненно, позволит подойти к пониманию «глобальной» экологической безопасности [3]. Согласно ст. 1 «Конвенции о коллективной экологической безопасности», принятой Межпарламентской Ассамблеей государств - участников Содружества Независимых Государств (далее -СНГ), под «международной системой коллективной экологической безопасности» понимается комплекс межгосударственных условий сосуществования, а так же договоренностей и разного рода институциональных структур, которые призваны обеспечить каждой из сторон Содружества возможность свободно выбирать и осуществлять национальную стратегию в области устойчивого экологически безопасного социально-экономического развития своих государств.

Концепция обеспечения «коллективной (региональной) безопасности» опирается на базисные нормы международного экологического права и в обязательном порядке предполагает общую

координацию действующих международных соглашений и ратифицированных конвенций глобального уровня с учетом принципов сохранения суверенных прав государств над природными ресурсами, приоритета безопасности жизни и здоровья личности и общества, взаимных консультаций заинтересованных государств в ситуациях, развитие которых создает или может создавать угрозу экологической безопасности. Организационная модель обеспечения коллективной безопасности предусматривает возможность создания специальных наднациональных (либо координационных, международных) органов экологического управления. Таким образом, глобальная и региональная экологическая безопасность являются частными случаями коллективной экологической безопасности.

С точки зрения понимания «экологической безопасности» как отдельного элемента существующей системы национальных гарантий конституционных прав граждан, согласно ст.1 Федерального закона «О безопасности» [4], она является составляющей категории более высокого порядка - «национальной безопасности» государства, наряду с безопасностью личности, общественной безопасностью и иными видами безопасности. В действующей системе российского права понятие «национальной безопасности» легализовано на подзаконном уровне Указом Президента РФ, закрепившим наиболее значимые направления реализации Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года [5]. Согласно Указу, содержание «национальной безопасности» сводится к особому состоянию защищенности личности, общества и государства от разного рода внутренних и внешних угроз. В отношении граждан данное состояние должно обеспечивать конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни, а в отношении государства - суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие РФ, ее оборону и безопасность [6].

Как видим, объекты охраны в случае обеспечения национальной безопасности и экологической безопасности соотносятся как родовое и видовое понятия, но в случае экологической безопасности к объектам охраны присоединена природа в целом и отдельные ее объекты. При этом под жизненно важными интересами человека следует понимать совокупность потребностей, удовлетворение которых надежно обеспечивает существование и возможности прогрессивного развития как государства, так и человека и общества в целом.

Непосредственно понятие состояния национальной экологической безопасности впервые было определено в 2002 г. дефиницией ст. 1 Федерального закона «Об охране окружающей среды» (далее - Закон) [7], согласно которой «экологическая безопасность» представляет собой состояние защищенности как природной среды, так и жизненно важных интересов человека. В качестве потенциальных угроз в указанной норме обозначены

возможные негативные воздействия хозяйственной и иной деятельности, чрезвычайные ситуаций природного и техногенного характера, а так же их последствия. Ранее действовавший Закон РСФСР от 19.12.1991 «Об охране окружающей природной среды» не имел четкого определения экологической безопасности, сужая его до мер обеспечения рационального использования природных ресурсов и реализации мероприятий по охране окружающей среды. Однако, сравнивая такие родственные понятия как «охрана окружающей среды» и «обеспечение состояния экологической безопасности», многие ученые отрицают их абсолютную тождественность. Так, по мнению Т.В. Петровой, задачи обеспечения экологической безопасности являются более узкими, по сравнению с задачами, реализуемыми с целью охраны окружающей среды. Первые - не связаны с обеспечением рационального использования, восстановлением и возобновлением ресурсов окружающей среды. В значительной степени они ограничены сохранением такого состояния природной среды, которое можно охарактеризовать как приемлемое, необходимое и достаточное, то есть при котором не нарушаются жизненно важные интересы человека, проживающего в этой окружающей среде [8, с. 79].

Стоит отметить, что легально закрепленное содержание обсуждаемой дефиниции «экологической безопасности» действующего Закона не представляется удачным и вызывает многочисленные научные дискуссии. В частности, А.Г. Шмаль высказывает мнение о том, что его явным недостатком является отсутствие ориентации на меры предупреждения факторов экологической опасности, а также отсутствие конкретизации возможных источников этой опасности [9, с. 100].

До сих пор в науке экологического права не сформировано единое мнение относительно смысла и содержания понятия «экологическая безопасность» как цели экологического управления. Существует множество авторских формулировок, которым присущи содержательные и технико-юридические неточности. Достаточно лаконичную дефиницию предлагает В.В. Снакин, определяя экологическую безопасность как «...отсутствие угроз нанесения ущерба природной среде и здоровью населения», но при этом упуская ряд важных аспектов, свойственных данному понятию [10, с. 34]. По мнению А.А. Тер-Акопова, экологическую безопасность в национальном аспекте можно определить, с одной стороны, как «. обеспеченность жизненно важных интересов человека природными ресурсами», а с другой стороны, «как защищенность человека и общества от воздействия негативных факторов природной среды» [11, с. 18]. В данном подходе видится необоснованным сужение факторов экологического риска до угроз исключительно природного происхождения, а так же отсутствие в предлагаемой дефиниции отражения экологических интересов общества и государства.

В свою очередь, М.М. Бринчук определяет экологическую безопасность через иную категорию, а именно, как «...основной принцип охраны окружающей среды, в соответствии с которым должна осуществляться любая деятельность, связанная с вредным воздействием на окружающую среду, а также предусматриваемые в законодательстве и осуществляемые на практике правовые и иные природоохранительные меры.» [12, с. 23].

Как видим, процесс осознания, понимания и легализации содержания понятия «национальной экологической безопасности» (как состояния защищенности, цели государственного управления и принципа природоохранной деятельности) находится в стадии развития. Кроме всего прочего, анализ формулировок различных источников экологического права, позволяет сделать вывод о том, что они текстуально по-разному используют и трактуют данное понятие в целях регулирования конкретного рода правоотношений. Так в ст. 2 Градостроительного кодекса «экологическая безопасность» выступает в качестве принципа осуществления градостроительной деятельности [13], в ст. 8 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» - как условие проведения оперативно-розыскных мероприятий [14], в ст. 11 Федерального закона «О техническом регулировании» - в качестве цели технического регулирования [15].

Интересным видится сравнение правовых подходов к закреплению понятия национальной экологической безопасности в государствах - членах Евразийского эконмического союза как базисной платформы перспективного экологического сотрудничества в регионе. В частности, более узкая трактовка данного понятия содержится в законодательстве Республики Казахстан. Согласно ст. 1 «Экологического кодекса Республики Казахстан», под экологической безопасностью понимается состояние защищенности жизненно важных интересов и прав личности, общества и государства от рисков, связанных с угрозами, возникающими в результате антропогенных и природных воздействий на окружающую среду. Таким образом, в качестве охраняемых объектов в данном определении не рассматривается защищенность природной среды [16]. Законодательство Кыргызской республики, сохраняя аналогичный подход, указывает, что «экологическая безопасность» является условием и средством существования общества и человека [17].

Существенно иной подход к трактовке понятия «экологической безопасности» содержится в модельном законодательстве СНГ. В ст. 1 «Модельного закона об экологической безопасности», принятого Межпарламентской Ассамблеей стран СНГ, экологическая безопасность определяется как система разного рода мер и гарантий (государственных, политических, правовых, экономических, технологических), призванных обеспечить защищенность окружающей среды и жизненно важных интересов человека от экологических рисков и угроз

в настоящем и будущем времени. К последним относятся негативные воздействия хозяйственной и иной деятельности, а так же риски возникновения чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера [18].

Учитывая многоуровневый характер возникновения и формирования экологических рисков (угрозы наступления экологически неблагоприятного последствия) национального и транснационального характера, следует отметить, что современное состояние экологической безопасности РФ формируется на трех уровнях правового и организационного обеспечения:

- на международном глобальном уровне (в рамках деятельности субъектов международного публичного права и участия РФ в международном сотрудничестве в области охраны окружающей среды);

- на интеграционном уровне (в рамках согласованной деятельности государств - членов Евразийского экономического союза (далее - ЕАЭС));

- на национальном уровне (в рамках построения и функционирования систем и механизмов, относящихся к национальной юрисдикции РФ).

Базисом для реализации указанных выше мер обеспечения экологической безопасности России является правовой механизм, направленный на установление общеобязательных экологических правил, комплекса охранительных норм по привлечению лиц к юридической ответственности за совершение экологических правонарушений, формирование институциональной составляющей экологического благополучия (системы органов экологического управления), организацию системы экологической безопасности, сил и средств ее обеспечения.

Согласно ст. 2 Закона, правовую основу обеспечения экологической безопасности составляют:

- Конституция Российской Федерации;

- общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры РФ;

- федеральные конституционные законы;

- федеральные законы и иные нормативные правовые акты (НПА) РФ;

- законы и иные НПА субъектов РФ;

- акты органов местного самоуправления, принятые в пределах их компетенции.

Впервые в истории нашего государства на высшем уровне правового регулирования экологические права человека и гражданина в РФ были закреплены ныне действующей Конституцией 1993 г. Согласно нормам ст. 42 Конституции РФ, каждому предоставлено право на благоприятную окружающую среду, а так же ряд взаимосвязанных эколо-го-информационных и гражданско-правовых гарантий, к которым относятся право на возмещение вреда, причиненного экологическим правонарушением, а так же право на получение достоверной информации о состоянии окружающей среды. Конституции РФ не могут противоречить иные акты экологического права. В частности, к федеральным

актам, составляющим административно-правовую основу обеспечения экологической безопасности на территории государства, относятся: Федеральный закон «Об охране окружающей среды», Федеральный конституционный закон «О чрезвычайном положении» [19], Федеральный закон «О безопасности», Федеральный закон «О специальных экологических программах реабилитации радиационно загрязненных участков территории» [20] и ряд иных федеральных законов, регулирующих отдельные сферы и направления обеспечения экологического благополучия населения и территории [21-26].

Также к блоку в ажнейших пр ав овых регулятор ов экологической безопасности можно отнести приро-доресурсное законодательство России, в частности «Водный кодекс Российской Федерации» [27], «Земельный кодекс Российской Федерации» [28], «Лесной кодекс Российской Федерации» [29], а так же иные акты в области рационального природопользования [30-32].

Дополнительно, в качестве источников административно-правового регулирования вопросов обеспечения экологической безопасности следует вспомнить так называемое «экологизированное» законодательство, представляющие собой акты «иной» (не экологической) отраслевой принадлежности, содержащие отдельные нормы и положения экологического характера. К таковым относится охранительное законодательство («Уголовный кодекс Российской Федерации» [33], «Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» [34]), устанавливающее юридическую ответственность за нарушение экологических норм и правил, а также специальные нормативные акты, наделяющие экологическими функциями отдельные органы государственной власти, а именно: Федеральный закон «О таможенном регулировании в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [35], Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации», Федеральный закон «О полиции» и т. д. [37].

Международные нормы и правила в сфере обеспечения экологической безопасности, надлежащим образом имплементированные в правовую систему России, рассматриваются как источники права в области обеспечения экологического благополучия, как часть российской правовой системы и являются обязательными для исполнения (п. 4 ст. 15 Конституции РФ).

К базовым международным соглашениям в сфере обеспечения экологической безопасности относятся концептуальные соглашения в области коэволюции человека и окружающей среды: «Стокгольмская декларация» [38], «Всемирная хартия природы» [1], «Декларация Рио-де-Жанейро по окружающей среде и развитию» [39].

Дополнительно можно указать ряд отраслевых международно-правовых актов, нацеленных на детализацию охраны отдельных объектов

окружающей среды. К подобным соглашениям относятся:

- «Венская конвенция об охране озонового слоя» [40];

- «Базельская конвенция о контроле за трансграничной перевозкой опасных отходов и их удалением» [41];

- «Рамочная конвенция ООН об изменении климата» [42];

- «Конвенция об оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте» [43] и т.д.

Рассматривая вопросы международно-правового регулирования экологической безопасности в более узком региональном аспекте, следует отметить, что интеграционные процессы, связанные с функционированием ЕАЭС на базе таможенного союза, видоизменили и расширили спектр нормативных регуляторов экологической безопасности в государствах - членах объединения. Прежде всего, это явление связано с процессами международной унификации законодательства о санитарных, фитосанитарных и ветеринарных мерах в пределах территории, охватившей единое экономическое пространство, а так же с принятием единых технических регламентов, формированием единой системы мер нетарифного регулирования, гармонизацией запретов и ограничений ВЭД. В качестве общих регуляторов сферы экологической безопасности евразийского региона, стоит выделить Договор о ЕАЭС [44], международные договоры государств - членов ЕАЭС, а так же акты органов управления Союза.

Сравнивая действующие нормы права ЕАЭС и национальное право, обнаруживаем, что на интеграционном уровне региональная «безопасность» определяется несколько иначе, чем в национальном аспекте. А именно, не как состояние «защищенности», а как отсутствие недопустимого риска, связанного с возможностью причинения вреда и (или) нанесения ущерба охраняемым общественным отношениям (согласно ст. 2 Протокола «О техническом регулировании в рамках Евразийского экономического союза» являющегося приложением № 9 к «Договору о Евразийском экономическом союзе») [44].

Подводя итоги, следует отметить, что «экологическая безопасность» как особо важная составляющая безопасности государств и территорий региональных экономических объединений является объектом подробного административно-правового регулирования. Правовой механизм обеспечения экологической безопасности имеет целью минимизацию экологических рисков и угроз как глобального, так и регионального (национального) характера. Сложившаяся система административно-правовых регуляторов вопросов экологического благополучия сложна и отличается как качественным (по формам права), так и количественным разнообразием. На сегодняшний день правовая регламентация сферы экологической

безопасности развивается по двум основным направлениям: разработка регулятивных норм по установлению общеобязательных экологических правил и организации деятельности системы экологической безопасности, включая ее институциональную составляющую.

В комплексе правовых актов, обеспечивающих «экологическую безопасность» присутствует значительное количество норм международного права глобального и регионального уровня, что позволяет развивать национальные системы права в контексте существующих и прогнозируемых общемировых и региональных процессов. Несмотря на то, что понятие «экологической безопасности» имеет различную национальную легально-правовую трактовку в масштабах евразийского региона, тем не менее, по объективным показателям она имеет единообразное содержание и связана, прежде всего, с решением и предупреждением глобальных, региональных и местных экологических проблем, минимизацией угроз жизни и здоровью человека, обеспечением экологического благополучия населения.

Библиографический список:

1. «Всемирная хартия природы» (Принята 28.10.1982 Резолюцией 37/7 на 48-м пленарном заседании 37-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН) // Международное публичное право. Сборник документов. Т. 2. М: БЕК. 1996. С. 132-135.

2. Указ Президента РФ от 19.04.2017 № 176 «О Стратегии экологической безопасности Российской Федерации на период до 2025 года» // Собрание законодательства РФ. 2017. № 17. Ст. 2546.

3. Конвенция о коллективной экологической безопасности. Проект конвенции принят постановлением № 15-6 на пятнадцатом пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств - участников СНГ 13.06.2000 // Информационный бюллетень Межпарламентской Ассамблеи государств - участников СНГ. 2000. № 25.

4. Федеральный закон от 28.12.2010 № 390-ФЗ «О безопасности» // СЗ РФ. 03.01.2011. № 1. Ст. 2.

5. Указ Президента РФ от 12.05.2009 № 537 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» // СЗ РФ. 18.05.2009. № 20. Ст. 2444.

6. Трунина Е.В. Таможенные органы как субъекты обеспечения безопасности государства: задачи, приоритетные направления // Современное право. 2010. № 4. С. 77-82.

7. Федеральный закон от 10.01.2002 № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды»// СЗ РФ. 14.01.2002. № 2. Ст. 133.

8. Петрова Т.В. Техническое регулирование как часть системы правового регулирования отношений в сфере охраны окружающей среды // Экологическое право. Специальный выпуск. 2005. № 1.

9. Шмаль А.Г. Национальная система экологической безопасности (методология создания). М. 2004. С. 100-101.

10. Снакин В.В. Экология и охрана природы: Словарь-справочник / Под. ред. акад. А.Л. Яншина. М: Академия. 2000. С. 34.

11. Тер-Акопов А.А. Безопасность человека (теоретические основы социально-правовой концепции). М: Изд-во МНЭПУ. 1998. С. 181.

12. Бринчук М.М. Экологическое право: Учебник для вузов. М. 1998.

13. «Градостроительный кодекс Российской Федерации» от 29.12.2004 № 190-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2005. № 1 (часть 1). Ст. 1.

14. Федеральный закон от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» // Собрание законодательства РФ. 1995. № 33. Ст. 3349.

15. Федеральный закон от 27.12.2002 № 184-ФЗ «О техническом регулировании» // Собрание законодательства РФ. 2002. № 52 (ч. 1). Ст. 5140.

16. Экологический кодекс Республики Казахстан. Кодекс Республики Казахстан от 09.01.2007 № 212 // Ведомости Парламента Республики Казахстан. 2007. № 1. Ст. 1.

17. Закон Кыргызской Республики от 16.06.1999 № 53 «Об охране окружающей среды» // Республиканская газета «Эркин-Тоо». 07.07.1999. № 54.

18. Постановление Межпарламентской Ассамблеи стран СНГ от 15.11.2003 № 22-18 // Информационный бюллетень 2004. № 33. С. 291.

19. Федеральный конституционный закон от 30.05.2001 № 3-ФКЗ «О чрезвычайном положении» // СЗ РФ. 04.06.2001. № 23. Ст. 2277.

20. Федеральный закон от 10.07.2001 № 92-ФЗ «О специальных экологических программах реабилитации радиационно загрязненных участков территории» // СЗ РФ. 16.07.2001. № 29. Ст. 2947.

21. Федеральный закон от 21.12.1994 № 68-ФЗ «О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера» // СЗ РФ. 26.12.1994. № 35. Ст. 3648.

22. Федеральный закон от 09.01.1996 № 3-ФЗ «О радиационной безопасности населения» // СЗ РФ. 15.01.1996. № 3. Ст. 141.

23. Федеральный закон от 24.06.1998 № 89-ФЗ «Об отходах производства и потребления» // СЗ РФ. 29.06.1998. № 26. Ст. 3009.

24. Федеральный закон от 30.03.1999 № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» // СЗ РФ. 05.04.1999. № 14. Ст. 1650.

25. Федеральный закон от 02.01.2000 № 29-ФЗ «О качестве и безопасности пищевых продуктов» // СЗ РФ. 10.01.2000. № 2. Ст. 150.

26. Федеральный закон от 27.12.2002 № 184-ФЗ «О техническом регулировании» // СЗ РФ. 30.12.2002. № 52 (ч. 1). Ст. 5140.

27. «Водный кодекс Российской Федерации» от 03.06.2006 № 74-ФЗ // СЗ РФ. 05.06.2006. № 23. Ст. 2381.

28. «Земельный кодекс Российской Федерации» от 25.10.2001 № 136-ФЗ // СЗ РФ. 29.10.2001. № 44. Ст. 4147.

29. «Лесной кодекс Российской Федерации» от 04.12.2006 № 200-ФЗ // СЗ РФ. 11.12.2006. № 50. Ст. 5278.

30. Федеральный закон от 04.05.1999 № 96-ФЗ «Об охране атмосферного воздуха» // СЗ РФ. 03.05.1999. № 18. Ст. 2222.

31. Закон РФ от 21.02.1992 № 2395-1 «О недрах» // СЗ РФ. 06.03.1995. № 10. Ст. 823.

32. Федеральный закон от 24.04.1995 № 52-ФЗ «О животном мире» // СЗ РФ. 24.04.1995. № 17. Ст. 1462.

33. «Уголовный кодекс Российской Федерации» от 13.06.1996 № 63-ФЗ // СЗ РФ. 17.06.1996. № 25. Ст. 2954.

34. «Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» // СЗ РФ. 07.01.2002. № 1 (ч. 1). Ст. 1.

35. Федеральный закон от 03.08.2018 № 289-ФЗ «О таможенном регулировании в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СЗ РФ. 06.08.2018. № 32 (часть I). Ст. 5082.

36. Федеральный закон от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» // СЗ РФ. 20.11.1995. № 47. Ст. 4472.

37. Федеральный закон от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции» // СЗ РФ. 14.02.2011. № 7. Ст. 900.

38. «Стокгольмская декларация» (принята в г. Стокгольме 16.06.1972 на Конференции ООН по проблемам окружающей человека среды) // Действующее международное право. Т. 3. М: Моск. незав. ин-т междунар. права. 1997. С. 682-687.

39. «Декларация Рио-де-Жанейро по окружающей среде и развитию» (принята в г. Рио-де-Жанейро 14.06.1992) // Действующее международное право. Т. 3. М: Моск. незав. ин-т междунар. права. 1997. С. 687-692.

40. «Венская конвенция об охране озонового слоя» (заключена в г. Вене 22.03.1985) // Действующее международное право. Т. 3. М: Моск. незав. ин-т междунар. права, 1997. С. 692-700.

41. «Базельская конвенция о контроле за трансграничной перевозкой опасных отходов и их удалением» // СЗ РФ. 29 апреля 1996. № 18. Ст. 2066.

42. «Рамочная конвенция Организации Объединенных Наций об изменении климата» (заключена в г. Нью-Йорке 09.05.1992) // СЗ РФ. 11 ноября 1996. № 46. Ст. 5204.

43. «Конвенция об оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте» (заключена в г. Эспо 25.02.1991) // Международное публичное право. Сб. документов. Т. 2. М: БЕК. 1996. С. 199-207.

44. Договор о Евразийском экономическом союзе от 29.05.2014. Астана: официальный сайт Евразийской экономической комиссии. URL: http://www. eurasiancommission.org/