CC BY
0
ПРАВОВАЯ ПРИРОДА СОГЛАШЕНИЯ О ВОЗМЕЩЕНИИ ИМУЩЕСТВЕННЫХ ПОТЕРЬ
Д.Г. Носков, магистр юриспруденции
Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики (НИУ ВШЭ)
(Россия, г. Москва)
DOI:10.24412/2500-1000-2024-9-3-247-250
Аннотация. В статье рассматривается правовая природа института возмещения имущественных потерь в российском праве. Проводится анализ возмещения потерь в качестве инструмента перераспределения рисков. Результатами исследования являются выводы о наличии неоднозначной позиции в отношении определения правовой природы рассматриваемого института как среди ученых, так и среди правоприменителей.
Ключевые слова: возмещение имущественных потерь, перераспределение рисков, имущественное страхование.
Институт возмещения имущественных потерь во многом заимствован и основан на институте indemnity, который зародился в англосаксонской правовой системе.
Э. Дейвис, определяя цель данного института, дает ему следующее определение: функциональная задача indemnity состоит в формировании обязательства между двумя лицами по компенсации одним лицом (должником) другому лицу (кредитору) потерь, причиненных обстоятельством, в возникновении которого должник невиновен [16]. В качестве наиболее выразительного примера Э. Дейвис приводит страхование профессиональной ответственности (здесь необходимо оговориться, что indemnity в английском праве выступает в качестве родового понятия, в том числе для страховых правоотношений).
При вынесении решений по делам, связанным с возмещением потерь, правовые подходы английских судов зависят от обстоятельств, выступающих в качестве оснований для возникновения обязанности по осуществлению выплаты, от результатов, к которым приходит суд при соотношении согласованного сторонами indemnity с иными мерами гражданско-правовой ответственности (с убытками (damages), неустойкой (penalty), «заранее оцененными убытками» (reliance damages) и т.д.), доказанности причинно-следственной связи между обстоятельством и подлежащими возмещению потерями и т.д. [14].
В российской доктрине существует несколько точек зрения на определение природы соглашения о возмещении потерь, но большинство из исследователей склоняется к мнению, в соответствии с которым возмещение потерь представляет собой вид имущественного страхования, чья цель состоит в переложении негативных имущественных последствий на иное лицо при материализации некоего риска [11,
13].
Судебная практика также рассматривает соглашение о возмещении потерь в качестве инструмента перераспределения рисков: Верховный Суд РФ в одном из дел прямо указал, что исходя из разъяснений о порядке применения ст. 406.1 ГК РФ [1], содержащихся в пп. 15 и 17 Постановления Пленума ВС РФ № 7 [2], договоренности о возмещении потерь достигаются в целях фиксации или перераспределения между сторонами договора рисков наступления имущественных потерь [3].
Вина не является элементом данных правоотношений, что позволяет доктрине характеризовать соглашение о возмещении потерь в качестве conditional indemnity -как не акцессорное, но связанное с основным, условное обязательство [12].
В английском праве в рамках «концепции точной защиты» (concept of exact protection) также признается возможность возмещения еще не наступивших потерь с целью их превенции [15].
Общее право не содержит требований к форме соглашения об indemnity. Российское законодательство также не устанавливает требования к форме соглашения о возмещении имущественных потерь. Единственное, что сторонам следует учитывать в этой связи - соглашение должно быть явным и недвусмысленным (п. 17 Постановления Пленума № 7 [2]).
Следует отметить, что разграничение категорий «убытков» и «имущественных потерь» существует и в зарубежных юрис-дикциях. Так, согласно позиции, содержащейся в английской доктрине, данная дифференциация необходима ввиду различной правовой природы рассматриваемых институтов: компенсация убытков производится в случае нарушения договорного обязательства, в то время как требование о возмещении имущественных потерь есть требование об уплате денежной суммы, вытекающее из не акцессорного, самостоятельного, условного обязательства [12].
По российскому праву сторона может обязаться возместить имущественные потери, которые возникнут в будущем (абз. 3 п. 15 Постановления Пленума № 7 [2]). Тем не менее, необходимость доказывания причинно-следственной связи между согласованным событием и потерями затрудняет их взыскание.
Поскольку для требований из соглашения о возмещении потерь законодательство не устанавливает специального срока исковой давности, к таким требованиям подлежит применению общий трехлетний срок исковой давности (п. 1 ст. 196 ГК РФ [1]), который по общему правилу следует отсчитывать с момента нарушения должником обязанности по предоставлению возмещения. В данном случае не подлежит применению ст. 207 ГК РФ [1], закрепляющая правила применения исковой давности к дополнительным требованиям, поскольку обязательство по возмещению не носит акцессорного характера.
По вопросу соотношения понятий «имущественные потери» и «убытки» в судебной практике и доктрине преобладает единое мнение. Так, например, по мнению некоторых исследователей, категория
«потери» является эвфемизмом термина «убытки» [10].
Полагаем, подобное отождествление разных по своей правовой природе институтов является некорректным. Будет верным согласиться с мнением исследователей, которые указывают, что выбор термина «потери» был обусловлен необходимостью избежать путаницы между институтами возмещения имущественных потерь и компенсацией убытков [8].
Следует указать, почему на практике возникает такая путаница. Экономический состав имущественных потерь и убытков зачастую является идентичным, поскольку к имущественным потерям стороны во многих случаях относят те расходы, которые так или иначе охватываются понятиями реального ущерба или упущенной выгоды, как то: расходы, которые вынуждена нести сторона в связи с предъявлением требований государственных органов, расходы в связи со снижением стоимости приобретенных активов, дополнительные расходы, причиненные отказом контрагентов продолжить сотрудничество и т.д. [9, с. 719-720].
Тем не менее, экономическое тождество категорий «имущественные потери» и «убытки» не должно приводить к их смешению и некорректному применению, что мы можем наблюдать в судебной практике.
Например, в одном из дел [5] Девятый ААС квалифицировал обязанность клиента-грузоотправителя компенсировать экспедитору убытки, вызванные нарушением обязательства клиента-грузоотправителя обеспечить и предъявить к перевозке товаров в определенном договором количестве, в качестве заранее оцененных убытков применительно к ст. 406.1 ГК РФ [1].
Более того, суд предпринял попытку дать определение понятию «имущественные потери» и указал, что «имущественные потери ... и реальный ущерб по своей правовой природе являются расходами в денежной форме, которые лицо произвело или с неизбежностью должно будет произвести вследствие наступления определенных обстоятельств». Тем не менее, суд не учел, что требования из соглашения о воз-
мещении потерь не могут быть основаны отождествляют понятие реального ущерба на нарушении одной из сторон основного и имущественных потерь. обязательства, и фактически отождествил Таким образом, можно сделать вывод,
категорию «убытков» и «имущественных что российская деловая практика воспри-потерь». няла и активно использует институт со-
Однако в судебной практике содержит- глашения о возмещении имущественных ся еще множество примеров, где суды да- потерь в качестве инструмента перерас-вали практически идентичное толкование пределения экономических рисков. На термину «имущественные потери». Так, в настоящий момент в его регулировании целом ряде дел [4, 6, 7] суды указывают, остаются некоторые пробелы, как, напри-что «имущественными потерями являются мер, в части требований к форме данного расходы в денежной форме, которые лицо соглашения, правил возмещения будущих произвело или с неизбежностью должно имущественных потерь, однако они могут будет произвести вследствие наступления быть заполнены как с применением по определенных обстоятельств». Нетрудно аналогии уже существующих норм граж-заметить, что в данном случае суды также данского законодательства, так и внесением в нормы закона определенных правок.
Библиографический список
1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ // «Собрание законодательства РФ», 05.12.1994, № 32.
2. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств».
3. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 02.03.2023 № 305-ЭС22-21449 по делу № А40-208793/2021.
4. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 10.11.2022 № Ф05-26286/2022 по делу № А40-34434/2022.
5. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 13.04.2023 № 09АП-91243/2022 по делу № А40-112377/2021.
6. Решение Арбитражного суда г. Москвы от 31.07.2023 по делу № А40-89670/23-14-705.
7. Решение Арбитражного суда Удмуртской Республики от 22.12.2023 по делу № А71-13724/2022.
8. Архипова А.Г. Возмещение потерь в новом ГК РФ: "за" или "против"? // Вестник гражданского права. - 2012. - № 4. - С. 158-183.
9. Глухов Е.В. Сделки купли-продажи акций и долей участия в уставных капиталах хозяйственных обществ: подготовка и реализация. - Москва: М-Логос, 2019.
10. Карапетов А.Г. Заверения об обстоятельствах и условия о возмещении имущественных потерь в новой редакции ГК РФ // Закон. - 2015. - № 6.
11. Перемена лиц в обязательстве и ответственность за нарушение обязательства: комментарий к статьям 330-333, 380-381, 382-406.1 Гражданского кодекса Российской Федерации. / под ред. А.Г. Карапетова. - Москва: М-Логос, 2022.
12. Василевская Л.Ю. Возмещение потерь по российскому и прецедентному праву // Lex russica. - 2017. - № 5. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://doi.org/10.17803/1729-5920.2017.126.5.194-204 (accessed: January 23, 2024).
13. Репин Р.Р., Радова А.В. О цене, скрытых неустойках и о правовом значении сделочного условия, отсылающего к акту власти. Комментарий к Определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 26 декабря 2022 года N 305-ЭС22-18408 // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. - 2023. - № 6. - С. 4-22.
14. Courtney W. The Nature of Contractual Indemnities // Journal of Contract Law. - 2011. -Vol. 27. № 1.
15. Courtney W. Contractual Indemnities. - Oxford: Hart Publishing, 2014.
16. Davies E. What does hold harmless mean? What is an indemnity anyway? // PLC Construction. 2011. 19 July. - URL: http://constructionblog.practicallaw.com/what-does-hold-harmless-mean-what-is-an-indemnity-anyway/ (accessed: January 27, 2024).
LEGAL NATURE OF INDEMNITY D.G. Noskov, Master of Laws
National Research University Higher School of Economics (HSE University) (Russia, Moscow)
Abstract. The article examines the legal nature of the institution of indemnity in Russian law. An analysis of indemnity as a tool for redistributing risks is conducted. The results of the study are conclusions about the existence of an ambiguous position regarding the definition of the legal nature of the institution in question both among scientists and law enforcement officers. Keywords: indemnity, risk redistribution, property insurance.
