Правовая природа государственного иммунитета Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 340

ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ГОСУДАРСТВЕННОГО ИММУНИТЕТА

САЛЬНИКОВ Виктор Петрович

доктор юридических наук, профессор, главный редактор журнала «Юридическая наука: история и современность», Заслуженный деятель науки Российской Федерации, Почетный работник высшего профессионального образования Российской Федерации, г. Москва, Россия E-mail: Fonduniver@bk.ru

САЛЬНИКОВ Михаил Викторович

доктор юридических наук, профессор, Президент Фонда поддержки науки и образования в области правоохранительной деятельности «Университет», г. Санкт-Петербург, Россия E-mail: salnikov-mihail66@yandex. ru

РОМАНОВСКАЯ Вера Борисовна

доктор юридических наук, профессор, заведующая кафедрой теории и истории государства и права Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского, г. Нижний Новгород, Россия E-mail: tigpnngu@yandex.ru

ПУЖАЕВ Владимир Владимирович

ассистент кафедры гражданского права и процесса юридического факультета, аспирант кафедры теории и истории государства и права Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского, г. Нижний Новгород, Россия E-mail: notionn@mail.ru

В статье в историко-теоретическом ракурсе исследуется вопрос о сущности и правовой природе государственного иммунитета как категории общеправовой и отраслевых юридических наук. Авторами рассматриваются представленные в отечественной и зарубежной юридической науке точки зрения относительно понятия, оснований и путей зарождения иммунитета государства. На основе использования метода сравнительного анализа, исторического и системного подходов, авторы приходят к выводу, что по своей сути иммунитет государства является специфической разновидностью правовой привилегии, основанием существования которой выступает базовая характеристика государства в качестве носителя суверенной власти. Проводится отграничение государственного иммунитета от иных разновидностей правовых иммунитетов, реализуемых в рамках внутригосударственного права различных стран или в контексте международно-правовых отношений (депутатский, судейский, дипломатический и т.д.). В статье раскрывается генезис и содержание двух основных концепций иммунитета иностранного государства: абсолютного и функционального (ограниченного). При этом отмечается, что трансформация суверенитета, как исходной константы политико-правового существования государств, в эпоху интенсивной глобализации привела к упадку доктрины абсолютного государственного иммунитета в пользу распространения идей функционального (ограниченного) иммунитета государства.

THE LEGAL NATURE OF STATE IMMUNITY

SALNIKOV Viktor Petrovich

Doctor of Sciences (Law), professor, editor-in-chief of the "Legal Science: History and the Present" journal, Honored Worker of Science of the Russian Federation, Honored Worker of Higher Professional Education of

the Russian Federation, Moscow, Russia. E-mail: Fonduniver@bk.ru

SALNIKOV Mihail Victorovich

Doctor of Law, professor, President of the Fund for Support of Science and Education in the field of law enforcement activity "University", St. Petersburg, Russia E-mail: salnikov-mihail66@yandex. ru

ROMANOVSKAYA Vera Borisovna

Doctor of Law, professor of the Chair of Theory and History of State and Law of the Law Faculty, Loba-chevsky State University of Nizhny Novgorod, Nizhny

Novgorod, Russia E-mail: tigpnngu@yandex.ru

PUZHAEV Vladimir Vladimirovich

teaching assistant of the Chair of Civil Law and Procedure of the Law Faculty, graduate student of the Chair of Theory and History of State and Law of the Law Faculty, Lobachevsky State University of Nizhny Novgorod, Nizhny Novgorod, Russia E-mail: notionn@mail.ru

The article gives a historical and theoretical perspective of the question of the essence and legal nature of state immunity as a category of general legal and branch legal sciences. The authors study opinions on the notion, grounds and ways of origin of state immunity, presented innational and foreign juridical science. On the basis of the method of comparative analysis, historical and systematic approach, they come to the conclusion that state immunity itself is a specific variety of legal privilege, the existence of which may be grounded by the basic characteristic of a state, as a bearer of sovereign power. The authors draw a line between state immunity and other varieties of legal immunities, which are realized in the framework of intrastate rights of different countries or in the context of international legal relations (deputative, judicial, diplomatic, etc.). The article reveals the genesis and contents of two main concepts of a foreign state's immunity: absolute and functional (restricted). Herewith, it is stated that at the stage of intensive globalization, the transformation of sovereignty, which is an initial constant of political and legal existence of a state, led to the decay of the doctrine of absolute state immunity in favor of extension of ideas of the functional (restricted) state immunity.

Ключевые слова: иммунитет государства, суверенитет, правовая привилегия, глобализация, абсолютный иммунитет, функциональный иммунитет, право.

Key words: state immunity, sovereignty, legal privilege, globalization, absolute immunity, functional immunity, law.

С начала XXI века в современном мире все отчетливее проявляются тенденции глобализации и интернационализации в различных сферах общественной жизни, в том числе и в экономической. Данные процессы, в частности, привели к существенному развитию и расширению международных связей между государствами в сфере международных экономических, правовых, социальных, культурных и многих иных отношений. Современные трансграничные правовые отношения, участником которых выступает государство, приобретают видоизмененные формы и способы осуществления по сравнению с теми, которые применялись ранее. Появляются новые, весьма перспективные виды международного сотрудничества. С другой стороны, наблюдаются и обратные тенденции, связанные с нарушением нормального хода международных гражданско-правовых отношений ввиду самых различных факторов (в особенности политического характера) [10; 12; 19].

Все это актуально и в отношении нашей страны: в первое десятилетие XXI века имел место активный рост объема международных экономических связей Российской Федерации, её все более активное участие на международных товарных и финансовых рынках, сотрудничество с международными и региональными организациями и т.д. С 22 августа 2012 г. Россия официально стала членом Всемирной Торговой Организации, благодаря чему появились новые перспективы (а вместе с ними и некоторые сложности) в экономической сфере. В последнее время структура международных внешнеэкономических связей России претерпела значительную трансформацию. Введение экономических санкций против нашей страны со стороны некоторых государств, острая необходимость защиты национального торгового рынка, сложная ситуация на мировых экономических площадках, падение котировок на ключевые природные ресурсы выступили теми несомненными факторами, которые существенно скорректировали векторы торгово-экономического сотрудничества России с иными государствами, перенаправив основной фокус внимания в развивающийся Азиатско-Тихоокеанский регион.

Вышеперечисленное в конечном итоге вскрывает ряд важных проблем, связанных с определением места и роли государства при осуществлении как публичной, так и частноправовой деятельности, с созданием эффективной системы правового регулирования в данной сфере и т.д. Основополагающее значение здесь приобретают вопросы иммунитета государства, поскольку они обуславливают характерные особенности государства как участника значительного круга правовых взаимосвязей.

Термин «иммунитет», выступающий смыслообразующим по отношению к словосочетанию «иммунитет государства», имеет богатую историю своего существования и происходит от латинского существительного «immuшtas», трактуемого как освобождение, избавление, невосприимчивость и т.д. В настоящее время данный термин интенсивно используется в различных науках медицинского, биологического и иного естественно-научного профиля. Юридическая наука, а вместе с ней и юридическая практика, выступили той сферой человеческой деятельности, в которой термин «иммунитет» получил весьма значительное распространение, и который путем приложения к нему необходимого специализирующего эпитета «правовой», привел к обоснованию такой немаловажной общеправовой категории как «правовой иммунитет».

Многозначность и разноликость правовых иммунитетов может быть удачно проиллюстрирована на основе анализа энциклопедической и словарной литературы. Так, в Большом юридическом словаре приводятся следующие значения, которые может приобретать слово иммунитет применительно к правовой сфере. Во-первых, это общеправовой термин, означающий неприменимость действия общих правовых норм к определенному кругу субъектов права. Во-вторых, в рамках конституционного права иммунитет понимается как привилегия определенных категорий должностных лиц государства, заключающаяся в их неприкосновенности (например, депутатский, президентский и судейский иммунитеты). В-третьих, существует отраслевое понятие налогового иммунитета (в финансовом праве), означающее освобождение некоторых категорий налогоплательщиков от уплаты определенного налога, как правило, носящее временный характер [3, с. 244].

Одним из проявлений иммунитетов в праве, как видим, является иммунитет государства, функционально раскрывающийся в самых различных сферах, в том числе и при участии государства в гражданско-правовых отношениях, осложненных иностранным элементом. Вместе с тем, вопросы иммунитета государства поднимают и более глубинные проблемы, выходящие за пределы какой-либо одной «макроотрасли» (публичное и частное право) и могущие быть окончательно проясненными только путем анализа сущностных и целеполагающих аспектов самого политико-правового феномена,

37

коим выступает государственная деятельность. Разумеется, очевидная практическая направленность вопросов государственного иммунитета, сфера непосредственного приложения следствий, вырисовывающихся при их глубоком и методичном анализе, сделала его основным объектом внимания для специалистов по международному праву (публичному и частному). Однако аксиоматичным следует признать и то обстоятельство, что, выступая своеобразной разновидностью правовых иммунитетов (специфика которой обусловлена, в первую очередь, характером субъекта-носителя), государственный иммунитет представляет не меньший интерес и для теоретика, и для историка, и для философа права [7; 8; 9; 20; 21]. Во всяком случае, поспешное самоустранение от исследования подобной проблематики, граничащее со стремлением отгородить её исключительно сферой отраслевых интересов, не может быть признано удачным и конструктивным решением. Представляется, что именно осуществление в юридической науке исследований «стыковых» вопросов обоюдными усилиями различных специалистов имеет все шансы вылиться в весьма привлекательные, в научном плане, результаты, значительно расширяющие не только методологический «кругозор» представителей юридического сообщества, но и могущие предопределить обновленные векторы научно-правовых разработок.

Ключевым моментом в понимании сущности иммунитета государства следует признать определение того, что же лежит в основе данного правового явления, фундаментальный и устойчивый базис, на котором оно построено. В качестве такого основания, предопределяющего наличие иммунитета у государства, в юридической литературе оправданно называется государственный суверенитет. «С самого начала соответствующей судебной практики независимость, суверенитет государств, служили главным обоснованием иммунитета» [2, с. 10; 13, с. 65]. Иногда приводят более широкое обоснование, усматривая первооснову иммунитета государства не только непосредственно в суверенном характере последнего, но также в череде международно-правовых принципов (принцип равенства государств, принцип невмешательства во внутренние дела других государств и уважения прав, присущих суверенитету) [5, с. 66], посредством которых суверенитет государства переводится из области «нематериального» в сферу юридически обязательного (должного) [17].

Зарубежный исследователь Ричард Дэсгане, рассматривая вопросы о юрисдикционном иммунитете государств в контексте канадского законодательства, высказывает аналогичное мнение, заявляя, что соответствующее «правило неподсудности» базируется на понятиях суверенитета и равенства государств, а вместе с тем и на принципах вежливости (courtoisie) и взаимности (réciprocité) [26].

При этом стоит отметить, что использование категории «суверенитет» для обоснования иммунитета иностранного государства характерно в первую очередь для стран континентального права, тогда как в странах общего права, применительно к проблемам иммунитета иностранного государства, было разработано и широко используется такое понятие как «юрисдикция» (в широком смысле слова). Например, английский ученый Я. Броунли отмечал, что «термин "юрисдикция" говорит о конкретных аспектах общей правовой компетенции государств, часто называемой "суверенитетом". Юрисдикция является одним из аспектов суверенитета и обозначает судебную, законодательную и административную компетенцию. От власти принимать решения или правила (законодательная юрисдикция) следует отличать власть предпринимать исполнительные действия в осуществление или как следствие принятых решений и правил (исполнительная юрисдикция)» [4, с. 425-426].

Рассматривая соотношение вышеназванных понятий, известный российский ученый И.О. Хле-стова приходит к выводу о том, что и доктрина стран континентального права, и доктрина стран общего права «имеют в виду одинаковые элементы при определении понятий "юрисдикция" и "суверенитет", а именно выделяют в них следующие характерные черты: неподчинение законодательным актам другого государства, неподчинение действиям органов исполнительной и судебной власти и др.» [24, с. 20-21]. На сегодняшний день и в зарубежной, и в отечественной юридической литературе можно встретить различные определения понятия иммунитета государства, однако все они по большей мере схожи и не отличаются особой вариативностью. Так, известный советский ученый М.М. Богуславский отмечал, что иммунитет государства состоит в неподчинении одного суверенного государства действию законодательства другого государства, а также вообще в невозможности гражданско-правовых обязательств суверена подлежать действию иностранного закона, если не имеется прямого, ясно выраженного согласия на это со стороны государства [2, с. 14].

Видный российский ученый Г.К. Дмитриева указывает, что можно дать два определения понятия иммунитета государства в зависимости от того, с позиций какого государства его рассматривать, либо с позиции государства, осуществляющего деятельность на территории иностранного государства, либо с позиции принимающего государства. В первом случае иммунитет государства - это право

государства на освобождение от юрисдикции другого государства, т. е. право на неприменение к нему принудительных мер со стороны судебных, административных и иных органов другого государства. Во втором случае иммунитет - это частичный отказ государства от осуществления своей территориальной юрисдикции относительно действий и собственности иностранного государства, т. е. отказ от применения принудительных мер своими судебными, административными и другими государственными органами в отношении иностранного государства [16, с. 250].

Французский автор Ромэн Дюпейрэ считает, что иммунитет представляет собой средства защиты, которыми располагает государство, чтобы «изыматься» из юрисдикции суда (юрисдикционный иммунитет) или избегать выполнения приговора либо судебного решения относительно его собственности (иммунитет исполнения) [27].

Таким образом, при определении понятия «иммунитет государства» в научной литературе основной акцент ставится, как правило, на неподсудности одного государства органам власти другого государства. Немаловажный характер в деле уяснения сущности государственных иммунитетов приобретает вопрос об истории зарождения и развития «иммунитетных прав» государства. Даже весьма беглый историографический анализ проблемы позволяет определенно утверждать о наличии в науке нескольких точек зрения относительно конкретных путей зарождения и становления идей о государственном иммунитете. Так, например, утверждается, что государства издавна участвовали в международных торговых, культурных и иных связях. Такого рода разнообразные связи государств с другими суверенами во времена Средневековья опосредствовались связями между монархами и ими же персонифицировались. Первоначально понятие иммунитета означало изъятие от податей и повинностей, даруемое отдельным лицам, сословиям, иногда целым общинам. С начала Средних веков иммунитет стал применяться к владениям как короля, так и других привилегированных лиц, особенно духовенства, а начиная с римского императора Гонория, иммунитет стал пониматься как слияние привилегии и освобождения от общей юрисдикции, предоставленного им духовенству [1].

Представляется интересной точка зрения, высказанная Н.А. Ушаковым. По его мнению, общая норма об иммунитете государства начала формироваться как норма посольского права, а иммунитеты посла и его свиты изначально воспринимались как распространение иммунитета иностранного суверена. Таким образом, с зарождением норм посольского права одновременно зарождалась общая международно-правовая норма об иммунитете государства, но она в достаточной степени не была осознана и выражена [22, с. 8].

Следует согласиться с тем, что «теоретическая основа принципа суверенного иммунитета исторически восходит к тому времени, когда большинство государств управлялось единоличными властителями, которые в полном смысле являлись персонифицированными олицетворениями государства («государство - это я») [28, р. 11]. Личности же послов, представлявших интересы государства в отношениях с другими государствами, рассматривались как определенное воплощение личности его суверена, пользующегося иммунитетом. То есть и дипломатический иммунитет, по сути, понимался как иммунитет иностранного суверена. В дальнейшем такое отождествление иммунитета суверена и государства было утрачено, и иммунитет стал рассматриваться как присущий именно государству.

Отмечая роль иммунитета государства, будет уместным привести мнение Ю.М. Гайдидей предполагающей, что международно-правовой иммунитет (как первая, юридически закрепленная форма иммунитета) является «генетическим предшественником и, в некотором смысле, прародителем всех иных разновидностей правового иммунитета», которые получили свое распространение во внутригосударственном праве (судейский иммунитет, депутатский иммунитет и т.п.) [6, с. 34].

Категория «иммунитет» достаточно обширна, и как нами указывалось выше, находит свое применение в различных научных областях как юридического, так и неюридического профиля. В общей теории права правовой иммунитет понимается обычно в качестве особого вида привилегий и льгот, однако имеющего относительно самостоятельную юридическую природу. При этом его особенность заключается по большому счету в том, что правовой иммунитет - это юридически оформленное исключение, предоставляющее дополнительные права или освобождающее от обязанностей только в сфере реализации юридической ответственности, иных материальных и социальных благ иммунитет не подразумевает. Иммунитеты, являясь особыми разновидностями льгот и привилегий, несомненно, имеют с ними много общих признаков, которые исчерпывающе отражены в юридической литературе: 1) все они формируют особый юридический режим, позволяют облегчать положение соответствующих субъектов, расширяют возможности по удовлетворению тех или иных интересов; 2) они призваны быть правостимулирующими средствами, побуждающими к определенному поведению и обозна-

чающими собой положительную правовую мотивацию; 3) являются эффективными гарантиями социально полезной деятельности и содействуют осуществлению тех или иных обязанностей; 4) названные средства выступают своеобразными изъятиями, правомерными исключениями для конкретных лиц, установленными в специальных юридических нормах; 5) представляют собой формы проявления дифференциации юридического упорядочения социальных связей [14; 25].

Тем не менее, иммунитеты имеют и свои сугубо специфические признаки, позволяющие выделить их в системе льгот и привилегий, говорить об их самостоятельной юридической природе: 1) если привилегии в большей мере воплощаются в преимуществах, в так называемых положительных льготах, то иммунитеты, наоборот, - в виде отрицательных льгот; 2) целью иммунитетов является обеспечение выполнения международных, государственных и общественных функций, служебных официальных обязанностей; 3) круг лиц, на который распространен иммунитет, должен быть четко определен в нормах международного права, Конституции и законах. Носители же иных льгот и привилегий далеко не всегда так конкретно определены и обозначены в соответствующем законодательстве [14; 25].

Таким образом, иммунитет государства - это, по сути, его привилегия, основанием существования которой является специфическая характеристика государства как носителя суверенной власти.

Применительно к вопросу о правовой природе государственного иммунитета стоит также отметить, что «норма» об иммунитете государства была признана в той или иной мере всем мировым сообществом, различие заключается лишь в отношении объема и детализации данной «нормы», что обусловлено принятой в каждой конкретной стране той или иной концепцией государственного иммунитета (абсолютного или ограниченного). При этом она носит абстрактный характер, так как не существует четкого всестороннего нормативного содержания иммунитета государства. Это позволяет сделать вывод о том, что иммунитет иностранного государства представляет собой общепризнанный принцип современного международного права.

В соответствии с п. 4 ст. 15 Конституции РФ составной частью правовой системы России являются общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ. При этом, не существует какого бы то ни было перечня общепризнанных принципов международного права. Таким образом, можно утверждать, что принцип иммунитета иностранного государства является элементом и российской правовой реальности. Как принцип обычного права, «имплементирован-ный» в российскую правовую систему оценивается принцип иммунитета в решениях Европейского суда по правам человека [11].

В юридической литературе также считается, что данный принцип базируется на обычной норме международного права и имеет диспозитивный характер [15], т.е. не является нормой jus cogens, в отличие от соответствующей нормы Устава ООН, закрепляющей принцип суверенного равенства государств. Исключения из принципа иммунитета государства допускаются на основе многосторонних или двусторонних международных договоров, или на основе одностороннего акта государства, отказывающегося от своего иммунитета в каком-либо конкретном случае.

Иммунитет иностранного государства не стоит путать с иными видами иммунитетов, имеющих сферу своего приложения в области международного права. В частности, его необходимо отличать от дипломатического и консульского иммунитетов, которым согласно Венской конвенции о дипломатических сношениях 1961 г. и Венской конвенции о консульских сношениях 1963 г., наделяются дипломатические представительства, дипломатические агенты, консульские учреждения и их сотрудники. Правовая природа данных разновидностей иммунитета различна, так как в основе дипломатических и консульских иммунитетов лежит так называемая теория функциональной необходимости, т.е. они предоставляются исключительно с целью эффективного обеспечения возложенных на данных лиц обязанностей. Функциональный характер имеют и внутригосударственные иммунитеты некоторых категорий российских должностных лиц: депутатов, судей и т.д. Иммунитет государства же, как было указано выше, основывается на обладании государством суверенитетом.

В рамках изучения иммунитета государства и его собственности одним из наиболее важных вопросов является тема концепций (теорий, доктрин) иммунитета государства. Тема концепций иммунитета государства остается во многом дискуссионной. Все это обусловлено существованием различных по своей сути теорий иммунитета государства в разных странах, различным регулированием данной проблемы и отсутствием единого унифицированного документа, посвященного вопросам государственного иммунитета (разработанная в рамках ООН Конвенция о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности, открытая для подписания с 17 января 2005 года, до сих пор не вступила в силу).

В науке большинством авторов выделяются две концепции государственного иммунитета: а) концепция абсолютного иммунитета и б) концепция функционального иммунитета. Теория функционального иммунитета иногда именуется ещё как теория относительного иммунитета или как теория ограниченного иммунитета, то есть данные термины употребляются в качестве синонимов.

Однако имеются и иные точки зрения. Так Г.К. Дмитриева полагает, что необходимо разграничивать концепции функционального и ограниченного иммунитетов. По её мнению, «в отличие от функционального, который ограничивает иммунитет государства на основе общего принципа (критерия) - деления деятельности государства на суверенно-властную и частную, ограниченный иммунитет не использует формальных критериев, а формулирует перечень конкретных случаев, когда государство не пользуется иммунитетом». Далее Г.К. Дмитриева указывает ещё на одно различие данных концепций, в качестве которого, называет разность источников образования. Для функционального иммунитета таковым источником выступает судебная практика, а ограниченный иммунитет создается самими государствами, как на двусторонней, так и на многосторонней основе путем заключения соответствующих договоров. Несмотря на справедливые замечания данного автора в рамках настоящей работы представляется возможным считать (вслед за позицией подавляющего большинства авторов) и концепцию функционального, и концепцию ограниченного иммунитета государства более или менее однопорядковыми явлениями, учитывая при этом их общность как альтернативы теории абсолютного иммунитета [16].

Концепция абсолютного иммунитета является исторически первой формой выражения иммунитета государства в международных частноправовых отношениях и до недавнего времени находившая довольно широкое применение в различных государствах при регулировании соответствующих отношений. Как подчеркивает Неринга Толейките, период XVIII-XIX вв. получил название периода господства теории абсолютного иммунитета, потому что иностранные государства обладали полной неприкосновенностью от внутренних юридико-процессуальных действий. Идея абсолютного иммунитета была принята внутренними судами в XIX веке. Но абсолютная неподсудность государства вызывала неравные и несправедливые отношения с частными предприятиями, которые торговали с правительственными организациями [29]. Основным постулатом данной теории является положение, согласно которому государство, становясь участником гражданско-правовых отношений с иностранным элементом, не теряет своих качеств как суверена и остается неподсудным суду другого государства (за исключением случая добровольного согласия на юрисдикцию иностранного суда).

Концепция абсолютного иммунитета государства базируется на существующих ещё со Средних веков положениях par in parem non habet imperium (равный над равным не имеет власти), par in parem non habet jurisdictionem (равный над равным не имеет юрисдикции), par in parem non habet potestas (равный над равным не имеет полномочий) и стала складываться с конца XIX в странах общего права в рамках судебной практики. Одним из первых судебных решений, в котором закреплялась и обосновывалась теория абсолютного иммунитета иностранного государства было решение Верховного суда США по делу шхуны «Exchange», вынесенное в 1812 году.

В советском государстве, а также в ряде других социалистических стран как доктрина, так и законодательство традиционно исходили из понимания иммунитета государства именно как абсолютного. Так, уже в Постановлении ЦИК и СНК СССР о 14 июля 1929 года «О порядке наложения ареста и обращении взыскания на имущество, принадлежащее иностранному государству» в ст.1 было закреплено, что такие меры могут быть произведены лишь с предварительного в каждом конкретном случае разрешения Совета Народных Комиссаров. Эти правила действовали с учетом принципа взаимности [1]. Абсолютный иммунитет государства был закреплен и в Основах гражданского судопроизводства СССР и союзных республик 1961 г. Согласно ст. 61 Основ предъявление иска к иностранному государству, обеспечение иска и обращение взыскания на имущество иностранного государства, находящееся в СССР, могли быть допущены лишь с согласия компетентных органов государства. Данная норма была воспроизведена также в гражданско-процессуальных кодексах союзных республик.

Возникновение концепции функционального иммунитета иностранного государства приходится на конец XIX - начало XX вв. Появление данной теории было вызвано различными причинами, главной из которых можно назвать расширение сферы участия государства в сфере внешнеэкономической деятельности. Согласно концепции функционального иммунитета, иностранное государство пользуется иммунитетом только в тех случаях, когда оно совершает свои суверенные публично-правовые действия, т.е. действует как суверен (acta jure imperii), и не пользуется иммунитетом при осуществлении действий частноправового (коммерческого) характера (acta jure gestionis) [18, с. 224]. В настоящее

время во многих зарубежных странах получила свое распространение именно концепция функционального иммунитета государства. Так, уже в 1976 г. в США приняли закон, основанный на теории функционального иммунитета. Далее соответствующие акты были приняты в Великобритании (Акт об иммунитете государства 1978 г.), Канаде (Акт, предоставляющий иммунитет государству в канадских судах 1982 г.), Австралии (Акт об иммунитете иностранного государства 1984 г.), Сингапуре (Акт об иммунитете государства 1979 г.), ЮАР (Акт об иммунитете иностранного государства 1981 г.), Аргентине (Закон о юрисдикционном иммунитете иностранного государства в судах Аргентины 1995 г.) и т.д. В некоторых странах данная доктрина проводится в жизнь в рамках судебной практики (Франция, Австрия, Бельгия, Италия, Швейцария, Норвегия и т.д.) [23]. Следует отметить, что и основные международно-правовые акты, такие как Европейская конвенция об иммунитете государств 1972 г., Брюссельская конвенция по унификации некоторых правил относительно иммунитета государственных торговых судов 1926 г. и дополнительный протокол к ней от 1934 г., Конвенция ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности от 2004 г. также основываются на доктрине функционального (ограниченного) иммунитета иностранного государства.

В заключение проведенного исследования ещё раз отметим, что именно суверенитет государства, как его неотъемлемое и специфическое свойство, является основанием существования государственного иммунитета. Правовая природа последнего отлична от правовой природы иных разновидностей юридических иммунитетов, реализуемых в рамках внутригосударственного права различных стран (депутатский, судейский) и международного права (дипломатический). В результате стремительно нараставших глобализационных процессов последнего времени, категория «суверенитет государства» подверглась серьезной критике и призывам воспринимать её лишь как исторический «рудимент» политико-правового развития государств, необходимость в котором глобализация поставила под сомнение. Будучи следствием суверенного характера государств, не смогла избежать трансформаций и категория «иммунитет государства». В частности, это отразилось и на упадке доктрины абсолютного иммунитета государства в пользу распространения концепции иммунитета функционального (ограниченного).

Библиографические ссылки

1. Ануфриева Л.П. Международное частное право: В 3-х т. Том 2 Особенная часть: 2-е изд., перераб. и доп. М.: БЕК, 2002. 656 с.

2. Богуславский М.М. Иммунитет государства. М.: Международные отношения, 1962. 231 с.

3. Большой юридический словарь / Авт. и сост. А.Б. Борисов. М.: Книжный мир, 2010. 848 с.

4. Броунли Я. Международное право. Кн.1. М.: Прогресс, 1977. 535 с.

5. Вельяминов Г.М. Международно-правовой государственный иммунитет // Государство и право. 2011. № 12. С. 66-73.

6. Гайдидей Ю.М. Конституционно-правовые основы государственного иммунитета: дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2006.

7. Захарцев С.И., Сальников В.П. Правовой прогресс и ценности права // Мир политики и социологии. 2015. № 9. С. 17-31.

8. Захарцев С.И., Сальников В.П. Философия. Философия права. Юридическая наука: Монография. М.: Юрли-тинформ, 2015. 264 с.

9. Захарцев С.И., Сальников В.П. Что такое право? Вопросы онтологии и гносеологии // Правовое государство: теория и практика. 2015. № 2(40). С. 14-22.

10. Исмагилов Р.Ф., Сальников С.П., Гер О.Е., Кайзер А.Г. Экономические проблемы - политические решения // Правовое поле современной экономики. 2015. № 1. С. 112-126.

11. Кайсин Д.В. Иммунитет государства и защита иностранных государственных капиталовложений в России // Закон. 2015. № 5. С. 161-162.

12. Кондрат Е.Н. Глобализация: понятие, сущность и основные процессы // Мир политики и социологии. 2013. № 10. С. 97-109.

13. Лукашук И.И. Международное право в судах государств. СПб.,1993. 302 с.

14. Малько А.В., Суменков С.Ю. Правовой иммунитет: теоретические и практические аспекты // Журнал российского права. 2002. № 2. С. 16-23.

15. Международное частное право: Учебник / [Власов Н.В. и др.]; Отв. ред. Н.И. Марышева. 3 -е изд., перераб. и доп. М.: «Контракт»; Волтерс Клувер, 2010. 928 с.

16. Международное частное право: Учебник / Л.П. Ануфриева, К.А. Бекяшев, Г.К. Дмитриева [и др.]; Отв. ред. Г.К. Дмитриева. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ТК Велби, Проспект, 2004. 688 с.

17. Мирзоев А.К. Юридические средства обеспечения государственного суверенитета // Юридическая наука: история и современность. 2015. № 8. С. 27-41.

18. Пужаев В.В. Особенности участия государства в международных гражданско-правовых отношениях // Материалы IX Всероссийской студенческой научно-практической конференции «Актуальные проблемы современной юридической науки и практики». Н. Новгород: Нижегородский госуниверситет, 2013. С. 224-227.

19. Сальников В.П., Ивашов Л.Г., Джегутанов Б.К. Философия глобализации (Методологические основы геополитической доктрины России): монография / Под общ. ред. В.П. Сальникова. СПб.: Фонд «Университет», 2006.

20. Сальников В.П., Романовская В.Б. Поиск национальной идеи в многополярном мире // Правовое поле современной экономики. 2015. № 7. С. 44-50.

21. Сальников В.П., Романовская В.Б. Сальников М.В., Романовская Л.Р. Почему на Восток: поворот России в современном политико-правовом пространстве // Правовое поле современной экономики. 2015. № 9. С. 58-68.

22. Ушаков Н.А. Юрисдикционные иммунитеты государств и их собственности. М.: Наука, 1993.

23. Хлестова И.О. Конвенция ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности и её влияние на изменение цивилистического процесса в России // Закон. 2012. № 6. С. 35-39.

24. Хлестова И.О. Проблемы юрисдикционного иммунитета иностранного государства: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2003. 274 с.

25. Яковенко Е.А. К вопросу о правовой природе иммунитетов. Соотношение категорий «иммунитет», «привилегия», «льгота». // Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 33 (214). С. 12-13.

26. Desgagnés L.R. L'imunnité des États et l'homologation et l'execution au Quebec des sentences arbitrales étrangeres [Электронный ресурс] // Адрес для доступа: URL: http://www.cba.org/CBA/newsletters-sections/pdf/11_09_intl-arb.pdf. (дата обращения: 05.09.2015 г.).

27. Dupeyré R. Les immunités de juridiction et d'execution des États dans l'arbitrage international [Электронный ресурс] // Адрес для доступа: URL: http://www.blogavocat.fr/sites/default/files/fichiers//Les%20immunités%20de% 20juridiction%20et%20d'exécution%20d.pdf. (дата обращения: 05.09.2015 г.).

28. Lewis C. State and diplomatic immunity. London, 1980.

29. Toleikytè N. The concept of state immunity and the main challenges // Teisès Facultetas Vilniaus Universitetas. [Электронный ресурс]. // Адрес для доступа: URL: http://www.tf.vu.lt/dokumentai/Admin/Doktorant4_konferencija/ Toleikyte.pdf.(дата обращения: 31.08.2015 г.).

References

1. Anufrieva L.P. Mezhdunarodnoe chastnoe pravo [Private International Law: Textbook],V 3-kh t. Tom 2. Osobennaya chast': 2-e izd., pererab. i dop, M.: BEK, 2002, 656 p.

2. Boguslavskii M.M. Immunitet gosudarstva [State Immunity]. M.: Mezhdunarodnye otnosheniya, 1962. 231 p.

3. Bol'shoi yuridicheskii slovar' [Big Law Dictionary], Avt. i sost. A.B. Borisov, M.: Knizhnyi mir, 2010, 848 p.

4. Brounli Ya. Mezhdunarodnoe pravo [International Law]. Kn.1. M.: Progress, 1977, 535 p.

5. Vel'yaminov G.M. Mezhdunarodno-pravovoi gosudarstvennyi immunitet [International Legal State Immunity), Gosu-darstvo ipravo, 2011, No.12, pp. 66-73.

6. Gaididei Yu.M. Konstitutsionno-pravovye osnovy gosudarstvennogo immuniteta [Constitutional and Legal Bases of State Immunity]: dis. ... kand. yurid. nauk, Volgograd, 2006, 167 p.

7. Zakhartsev S.I., Salnikov V.P. Pravovoi progress i tsennosti prava [Legal Progress and Law Values], Mir politiki i sotsiologii, 2015, No. 9, pp. 17-31.

8. Zakhartsev S.I., Salnikov V.P. Filosofiya. Filosofiya prava. Yuridicheskaya nauka [Philosophy. Philosophy of Law. Jurisprudence]: Monografiya, M.: Yurlitinform, 2015, 264 p.

9. Zakhartsev S.I., Salnikov V.P. Chto takoe pravo? Voprosy ontologii i gnoseologii [What is law? Questions of Ontology and Epistemology], Pravovoe gosudarstvo: teoriya i praktika, 2015, No. 2(40), pp. 14-22.

10. Ismagilov R.F., Salnikov S.P., Ger O.E., Kaizer A.G. Ekonomicheskie problemy: politicheskie resheniya [Economic Problems: Political Decisions], Pravovoe pole sovremennoi ekonomiki, 2015, No.1, pp. 112-126.

11. Kaisin D.V. Immunitet gosudarstva i zashchita inostrannykh gosudarstvennykh kapitalovlozhenii v Rossii [Immunity of the State and Protection of Foreign State Capital Investments in Russia], Zakon, 2015, No.5, pp. 161-162.

12. Kondrat E.N. Globalizatsiya: ponyatie, sushchnost' i osnovnye protsessy [Globalization: Concept, Essence and Main Processes), Mir politiki i sotsiologii, 2013, No.10, pp. 97-109.

13. Lukashuk I.I. Mezhdunarodnoe pravo v sudakh gosudarstv [International Law in State Courts], SPb.,1993, 302 p.

14. Mal'ko A.V., Sumenkov S.Yu. Pravovoi immunitet: teoreticheskie i prakticheskie aspekty [Legal Immunity: Theoretical and Practical Aspects], Zhurnal rossiiskogoprava, 2002, No.2, pp.16-23.

15. Mezhdunarodnoe chastnoe pravo: Uchebnik [International Private Law: Textbook], [Vlasov N.V. i dr.]; Otv. red. N.I. Marysheva, 3-e izd., pererab. i dop, M.: «Kontrakt»; Volters Kluver, 2010, 928 p.

16. Mezhdunarodnoe chastnoe pravo: Uchebnik [International Private Law: Textbook], L.P.Anufrieva, K.A. Bekyashev, G.K. Dmitrieva [i dr.]; Otv. red. G.K. Dmitrieva, 2-e izd., pererab. i dop, M.: TK Velbi, Prospekt, 2004, 688 p.

17. Mirzoev A.K. Yuridicheskie sredstva obespecheniya gosudarstvennogo suvereniteta [Legal Means of Ensuring the State Sovereignty], Yuridicheskaya nauka: istoriya i sovremennost', 2015, No.8, pp. 27-41.

18. Puzhaev V.V. Osobennosti uchastiya gosudarstva v mezhdunarodnykh grazhdansko-pravovykh otnosheniyakh [Features of Participation of the State in the International Civil Relations), Materialy IX Vserossiiskoi studencheskoi nauch-

no-prakticheskoi konferentsii «Aktual'nye problemy sovremennoi yuridicheskoi nauki i praktiki», N.Novgorod: Nizhe-gorodskii gosuniversitet, 2013, pp. 224-227.

19. Salnikov V.P., Ivashov L.G., Dzhegutanov B.K. Filosofiya globalizatsii (Metodologicheskie osnovy geopolitich-eskoi doktriny Rossii): Monografiya [Globalization Philosophy], Pod obshch. red. V.P. Salnikova, SPb.: Fond «Univer-sitet», 2006, 268 p.

20. Salnikov V.P., Romanovskaya V.B. Poisk natsional'noi idei v mnogopolyarnom mire [Search for National Idea in the Multipolar World], Pravovoe pole sovremennoi ekonomiki, 2015, No.7, pp. 44-50.

21. Salnikov V.P., Romanovskaya V.B. Salnikov M.V., Romanovskaya L.R. Pochemu na Vostok: povorot Rossii v sov-remennom politiko-pravovom prostranstve, Pravovoe pole sovremennoi ekonomiki, 2015, No.9, pp. 58-68.

22. Ushakov N.A. Yurisdiktsionnye immunitety gosudarstv i ikh sobstvennosti [Jurisdictional Immunities of the States and their Property], M.: Nauka, 1993.

23. Khlestova I.O. Konventsiya OON o yurisdiktsionnykh immunitetakh gosudarstv i ikh sobstvennosti i ee vliyanie na izmenenie tsivilisticheskogo protsessa v Rossii [Convention of the UN on Jurisdictional Immunities of the States and their Property and its Influence on the Change of Civil Process in Russia], Zakon, 2012, No.6, pp. 35-39.

24. Khlestova I.O. Problemy yurisdiktsionnogo immuniteta inostrannogo gosudarstva [Problems of Jurisdictional Immunity of the Foreign state): dis. ... dokt. yurid. nauk, M., 2003, 274 p.

25. Yakovenko E.A. K voprosu o pravovoi prirode immunitetov. Sootnoshenie kategorii «immunitet», «privilegiya», «l'gota» [On the Question of the Legal Nature of Immunities. Ratio of the categories "immunity", "privilege"), Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta (Seriya «Pravo» Vyp.26), 2010, No.33 (214), pp. 12-13.

26. Desgagnés L.R. L'imunnité des États et l'homologation et l'execution au Quebec des sentences arbitrales étrangeres. URL: http://www.cba.org/CBA/newsletters-sections/pdf/11_09_intl-arb.pdf.

27. Dupeyré R. Les immunités de juridiction et d'execution des États dans l'arbitrage international, URL: http://www.blogavocat.fr/sites/default/files/iichiers//Les%20immunités%20de%20juridiction%20et%20d'exécution%20d.pdf.

28. Lewis C. State and Diplomatic Immunity. London, 1980.

29. Toleikytè N. The Concept of State Immunity and the Main Challenges, Teisés Facultetas Vilniaus Universitetas, URL: http://www.tf.vu.lt/dokumentai/Admin/Doktorant4_konferencija/Toleikyte.pdf.

Дата поступления: 01.08.2015 Received: 01.08.2015

УДК 34.01

КОНЦЕПЦИИ СУЩНОСТИ ГОСУДАРСТВА

КАСИМОВ Тимур Салаватович

кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории ГБОУ ВПО «Башкирская академия государственной службы и управления при Президенте Республики Башкортостан», г. Уфа, Россия E-mail: timursk@rambler.ru

Статья посвящена концепциям сущности государства. Рассмотрено понимание концепций сущности государства теоретиками государства и права и другими современными российскими учеными. Описано соотношение концепций сущности государства с теориями происхождения государства, подходами к определению понятия государства, признаками государства, типами государства, концепциями будущего государства и концепциями права, а также с идеологиями. Предложен подход, при котором концепции сущности государства классифицируются в зависимости от субъектов, целей и методов осуществления государственной власти. Отмечены особенности классовой, либеральной, социал-демократической, расовых (нацистской) и националистической (этно-кратической) концепций сущности государства, теорий правового и социального государства. Выделены отдельные аспекты консервативной концепции будущего государства: неоязыческие и неоевразийская. Охарактеризован современный подход к империи как выражению сущности государства.

THE CONCEPTS OF THE ESSENCE OF THE STATE

KASIMOV Timur Salavatovich

Candidate of Sciences (Law), Assistant Professor of the Chair of Theory and History of the SBEIHPE "Bashkir Academy of State Service and Administration under the President of the Republic of Bashkortostan ", Ufa, Russia. E-mail: timursk@rambler.ru

The article is dedicated to the concepts of the essence of state. The understanding of the concepts of the essence of state by theoreticians of state and law and other modern Russian scientists is considered. The correlation between the concepts of the essence of state and the theories of the origin of state, the approaches to the definition of state, state's attributes, types of state, the concepts of a future state and the concepts of law as well as ideologies are described. An approach in which the concepts of the essence of state are classified according to subjects, objectives and methods of implementation of the government is suggested. Special features of class, liberal, social-democratic, race (Nazi) and nationalist (ethnocratic) concepts, theories of the rule-of-law and the welfare state as the concepts of the essence of the state are noted. Some conservative visions for a future state, such as neo-pagan and neo-Eurasianist are pointed out. A modern approach to the empire as an expression of the essence of the state is characterized.