CC BY
13КОРПОРАТИВНОЕ ПРАВО
DOI: 10.24412/2224-9125-2022-12-36-41 NIION: 2021-0079-12/22-228 MOSURED: 77/27-025-2022-12-228
ПЕТУХОВ Сергей Владимирович,
аспирант Юридического факультета Финансового университета при Правительстве РФ, e-mail: s.petuhov97@mail.ru
Научный руководитель: ИВАНОВА Светлана Анатольевна,
доктор юридических наук, профессор Департамента правового регулирования экономической деятельности Финансового университета при Правительстве РФ,
e-mail: sivanova@fa.ru
ПРАВОТВОРЧЕСТВО КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В СФЕРЕ СУБСИДИАРНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ КОНТРОЛИРУЮЩИХ ЛИЦ
Аннотация. Субсидиарная ответственность контролирующих лиц в настоящее время является неотъемлемым инструментом защиты прав кредиторов. Множество проблем как в законодательстве, так и на уровне правоприменения предопределяют необходимость исследования правотворчества Конституционного Суда Российской Федерации в рассматриваемой сфере. Вступившие в силу в декабре 2022 года изменения, принятые во исполнение правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от 16.11.2021 № 49-П, подчеркивают значимость высшего судебного органа конституционного контроля в обеспечении баланса между кредиторами и должниками. Рассмотренные в статье примеры деятельности Конституционного Суда Российской Федерации как с позиции «негативного правотворчества», так и с точки зрения «позитивного законодателя» демонстрируют приоритетность выявления конституционно-правового смысла регулирования субсидиарной ответственности контролирующих лиц. В статье обращено внимание на взаимосвязь принимаемых законов с их первоначальным обоснованием, а также сделан вывод о недопустимости изменения законодательства под предлогом исполнения Постановления Конституционного Суда Российской Федерации в части никак не связанной с обозначенными в решении проблемами.
Ключевые слова: субсидиарная ответственность контролирующих лиц, Конституционный Суд Российской Федерации, правотворчество, позитивный законодатель, судебная практика, защита прав кредиторов.
LAWMAKING OF THE CONSTITUTIONAL COURT OF THE RUSSIAN FEDERATION IN THE SPHERE OF SUBSIDIARY RESPONSIBILITY OF CONTROLLING PERSONS
Annotation. Subsidiary liability of controlling persons is currently an integral tool for protecting creditors' rights. Many problems both in legislation and at the level of law enforcement determine the need to study the law-making of the Constitutional Court of the Russian Federation in this area. The amendments that came into
чююжжжжжжжжшшшшшюжжжжжжшшшшшшюжжжжжжшшшшшюжжжжжж*ЩШШШШШЮЖЖЖЖЖЖШШШШШЮЖЖЖЖЖЖШШШШШШШШЖ.
PETUKHOV Sergey Vladimirovich,
Postgraduate student of the Faculty of Law of the Financial University under the Government of the Russian Federation,
Supervisor: IVANOVA Svetlana Anatolievna,
Doctor of Law, Professor of the Department of Legal Regulation of Economic Activities of the Financial University under the Government
of the Russian Federation
force in December 2022, adopted in pursuance of the legal position of the Constitutional Court of the Russian Federation, expressed in Resolution No. 49-P of 16.11.2021, emphasize the importance of the supreme judicial body of constitutional control in ensuring a balance between creditors and debtors. The examples of the activity of the Constitutional Court of the Russian Federation considered in the article both from the position of "negative law-making" and from the point of view of a "positive legislator" demonstrate the priority of identifying the constitutional and legal meaning of regulating subsidiary liability of controlling persons. The article draws attention to the relationship of the adopted laws with their initial justification, and also concludes that it is unacceptable to change legislation under the pretext of executing the Decision of the Constitutional Court of the Russian Federation in part unrelated to the problems identified in the decision.
Key words: subsidiary liability of controlling persons, the Constitutional Court of the Russian Federation, law-making, positive legislator, judicial practice, protection of creditors' rights.
Конституционный Суд Российской Федерации (далее - Конституционный Суд РФ) в результате проведенных реформ 2020 года существенно расширил свои полномочия в правотворческой сфере. Согласно части 5.1 статьи 125 Конституции Российской Федерации (далее -Конституция РФ), рассматриваемый орган уполномочен проверять на соответствие Конституции РФ не только принятые законы, но и их проекты. В этой связи можно отметить о введении полноценной системы предварительного контроля [1]. Кроме того, Конституционный Суд РФ по запросу уполномоченных субъектов дает толкование Конституции РФ. Анализ статьи 75 Федерального конституционного закона от 21.07.1994 № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» позволяет сделать вывод о наличии у рассматриваемого органа компетенции по истолкованию содержания правовых актов, которое является обязательным для всех субъектов правового регулирования.
Правотворчество Конституционного Суда РФ, как отмечает Н.С. Бондарь, характеризуется как с точки зрения «негативного правотворчества» (признание неконституционным положения нормативного акта), так и в качестве результата деятельности «позитивного законодателя» (формирование правовых позиций нормативного характера, которые имеют повышенную юридическую силу) [2]. Более того, сформированные подходы позволяют разрешить не только отдельно существующие проблемы правоприменения, но и способствуют выработке направления развития отдельных институтов. При этом значимой особенностью решений Конституционного Суда является принятие решений «исключительно в режиме конституционной законности, но не нормотворческой целесообразности» [3, С. 20, 22, 23].
Наглядным примером активной реализации полномочий Конституционного Суда РФ в правотворческой сфере является институт субсидиарной ответственности контролирующих лиц, предусматривающий возможность взыскания денежных средств с лиц, фактически определяю-
щих действия должника, при условии, что погашение требований кредиторов невозможно ввиду действий и (или) бездействий таких лиц, а также в случае несвоевременного исполнения указанными субъектами обязанности по подаче заявления о признании юридического лица банкротом.
Согласно данным официального сайта Конституционного Суда РФ, общее количество судебных актов, посвященных рассматриваемому вопросу, составляет 84 документа. Статистический анализ вынесенных актов демонстрирует следующее (по состоянию на 17 января 2023 года):
- принято 5 постановлений, 4 из которых начиная с 2019 года;
- 6 судебных актов приняты до июля 2017 года, т.е. момента принятия Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ, установившим субсидиарную ответственность контролирующих лиц в рамках отдельной главы Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»;
- 66 решений приняты с 2020 года. Представленное демонстрирует многократное повышение внимания к данному институту, а также стремление заявителей определить соответствие Конституции РФ отдельных положений Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) и Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), регулирующих субсидиарную ответственность контролирующих лиц. Кроме того, статистика позволяет подчеркнуть тот факт, что в течение длительного периода времени институт субсидиарной ответственности контролирующих лиц не являлся реальным способом восстановления нарушенных прав (значимые изменения произошли в 2009 году с момента вступления в силу Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»).
Переходя к рассмотрению правовых позиций необходимо подчеркнуть, что в настоящей статье рассматриваются самые значимые, по
мнению автора, решения Конституционного Суда РФ по данному вопросу (большинство из них Секретариатом высшего судебного органа конституционного контроля собраны в информационно-тематическом издании, опубликованных в декабре 2021 года на официальном сайте в разделе «Правовые позиции КС РФ по отдельным вопросам»).
I. В качестве «негативного правотворчества» в сфере субсидиарной ответственности контролирующих лиц можно выделить несколько актов Конституционного Суда РФ (позиции приведены не в хронологии, а с точки зрения значимости для развития института).
Так, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 16.11.2021 № 49-П «По делу о проверке конституционности статьи 42 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 34 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой гражданина Н.Е. Акимова» Конституционный Суд РФ признал по смыслу, придаваемому правоприменительной практикой, не соответствующими статью 42 АПК РФ и статью 34 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» Конституции РФ ввиду того, что они не обеспечивали возможность обжалования лицом, который привлечен к субсидиарной ответственности, судебных актов в рамках дела о банкротстве. В данном случае выявлено объективное снижение уровня гарантии судебной защиты. При этом Конституционный Суд РФ указал на право законодателя установить порядок обжалования для контролирующего лица, обеспечив тем самым баланс интересов всех участников правоотношений.
В научной литературе также подчеркивалось наличие противоречивой судебной практики, существовавшей до момента принятия Постановления Конституционного Суда РФ от 16.11.2021 № 49-П [4].
Решением обозначенной проблемы стало принятие Федерального закона от 21.11.2022 № 452-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)», принятого во исполнение Постановления Конституционного Суда РФ от 16.11.2021 № 49-П. Основными изменениями стали:
- дополнение статьи 34 Закона о банкротстве пунктом 4, предусматривающим право контролирующего должника лица обжаловать решение вопросов, связанных с привлечением его к ответственности с момента вынесения соответствующего определения;
- установление случаев, в рамках которых контролирующее лицо должно подавать ходатайство для обжалования судебных актов;
- изменение возможности субординации требований кредитной организации, в отношении которой утвержден план участия ЦБ РФ или ГК АСВ;
- ограничение размера ответственности страховой, кредитной организации, а также негосударственного пенсионного фонда, выступающих контролирующим лицом, а также установление возможности обращения к последнему напрямую в случае возникновения оснований для привлечения контролирующего лица к ответственности до даты утверждения плана участия ЦБ РФ или ГК АСВ. Размер ответственности в таком случае ограничен стоимостью чистых активов, определение которого также не лишено дискуссий.
При этом фактически законодатель внес в рамках одного федерального закона не связанные между собой изменения. Безусловно, проблема правового статуса контролирующего лица была решена, но одновременно с этим иные положения рассмотренного закона посвящены совершенно иному институту. Более того, установление особых правил субординации требований для Центрального Банка Российской Федерации и ГК «Агентство по страхованию вкладов» не соответствуют самой сущности данного института, связанной с оценкой природы возникших правоотношений [5], а не субъектным составом. Изменение контроля не может рассматриваться в качестве самостоятельного основания для применения субординации требований.
В условиях реализации выявленных Конституционным Судом РФ противоречий в законодательстве возникает вопрос, насколько обоснованным является принятие в рамках единого акта иных положений, которые никак между собой не связаны. Представляется, что такой подход избыточен как минимум в тех случаях, когда в пояснительной записке указывается на его разработку во исполнение позиции Конституционного Суда РФ.
Подобное регулирование справедливо может рассматриваться как несистемное и фрагментарное, что в корне противоречит сложившемуся подходу о значимости соблюдения данных требований. В качестве примера можно выделить Федеральный закон от 28.12.2016 № 497-ФЗ «О внесении изменения в статью 3 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», которым был установлен запрет вносить изменения в ГК РФ текстами законов, изменяющих другие законодательные акты Российской Федерации.
При этом важность внесения изменений в законодательство на основании решений высшего органа конституционного контроля обуслав-
ливается тем, что принятие актов на уровне Конституционного Суда РФ не всегда приводит к формированию единообразной судебной практики. Так, Верховный Суд РФ в Определении от 31.08.2022 № 305-ЭС16-20559 (13) по делу № А40-98386/2015 отменил решения нижестоящих судов, отказавших в удовлетворении требований контролирующему лицу со ссылкой на пропуск срока на обжалования даже после принятия Конституционным Судом РФ вышеуказанного судебного акта. При этом обоснованием для принятия данного решения послужило Постановление от 16.11.2021 № 49-П.
В качестве еще одного наглядного примера реализации полномочий Конституционного Суда РФ в правотворческой сфере в рамках субсидиарной ответственности контролирующих лиц можно отметить Постановление от 18.05.2015 № 10-П «По делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 21.1 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «Отделсервис», согласно которому оспариваемые нормы были признаны не соответствующими Конституции РФ. Причиной принятия такого решения являлась утрата возможности использования в рамках процедуры банкротства конструкции субсидиарной ответственности контролирующих лиц даже в случае возбуждения дела о банкротстве, что было вызвано применением части 2 статьи 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», предусматривающей основания для принятия решения об исключении из ЕГРЮЛ юридического лица в административном порядке. Действующие до момента вступления в силу Федерального закона от 28.12.2016 № 488-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» положения, не предусматривали запрет на принятия решения налоговым органом решения об исключении юридического лица из ЕГРЮЛ даже в случае наличия сведений о возбуждении производства по делу о банкротстве или применяемых в его рамках процедурах.
Реализация полномочий Конституционного Суда РФ в правотворческой сфере осуществляется не только в случае признания нормы не соответствующей Конституции РФ, так как даже при принятии отрицательного решения для заявителей орган конституционного контроля выявляет конституционно-правовой смысл, который является обязательным, исключающим любое иное истолкование в правоприменительной практике.
II. Деятельность Конституционного Суда РФ с позиции «позитивного законодателя» в рамках института субсидиарной ответственности контролирующих лиц преимущественно связана с формированием подхода, обеспечивающего его применение только в исключительных ситуациях.
Значимость выработки определенных подходов на уровне высшего судебного органа конституционного контроля объясняется наличием большого количества оценочных понятий, необходимость которых объясняется в том числе неэффективностью используемых законодателем конструкций по противодействию злоупотреблением конструкцией юридического лица вплоть до 2009 года (внесение масштабных изменений в законодательство о банкротстве)
Принятие Конституционным Судом РФ решений соотносится с выработкой ориентиров правотворчества, так как предполагает формирование критериев правового регулирования, соответствующих Конституции РФ на данном этапе развития правовой системы.
Неоднократно суд отказывался рассматривать положения, регулирующие вопросы субсидиарной ответственности (например, Определения Конституционного Суда РФ от 15.11.2007 № 846-О-О/2007, от 23.12.2014 № 2950-О/2015, от 09.02.2017 № 219-О/2017, от 27.09.2018 № 2305-О/2018 и другие), отмечая отсутствие оснований для привлечения к ответственности лишь в случае наличия формального права влиять на деятельность юридического лица. Кроме того, указывалось на «стабильность» судебного акта даже в случае изменения положений законодательства в рассматриваемой сфере. Невозможность преодоления выводов арбитражного суда в рамках дела о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности посредством обращения налогового органа в суд общей юрисдикция подчеркивалась в Определении Конституционного Суда РФ от 27.09.2018 № 2305-О/2018.
Выработанные Конституционным Судом РФ позиции имеют долгосрочный эффект на законодательство, так как выявляют те изъяны, которые Верховным Судом РФ, арбитражными судами и судами общей юрисдикции зачастую не рассматриваются. Возможность системно взглянуть на сложившуюся практику применения того или иного института позволяет определить «проблемные точки». В этой связи заслуживает внимания позиция, изложенная в Определении Конституционного Суда РФ от 28.11.2019 № 3090-О, согласно которой важно учитывать фактор вины при привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности. Аналогичной позиции придерживается О.В. Гутников, отмечающий важность ее разграничения с неразумными действиями [6,
С. 416]. Активно применяемая в судебной практике презумпция вины контролирующего лица противоречиво сформулирована в законодательстве о банкротстве и нуждается в тщательном осмыслении (вопрос о ее соответствии конституционно-правовому регулированию выносился на обозрение Конституционного Суда РФ: См. Определение от 27.10.2022 № 2769-О).
Значимыми для настоящего исследования также являются позиции о возможности привлечения физического лица к ответственности в случае использования юридического лица в качестве «прикрытия» для противоправных действий (Постановление Конституционного Суда РФ от 08.12.2017 № 39-П/2017 по делу о проверке конституционности, в том числе, статей 15, 1064 и 1068 ГК РФ, подпункта 14 пункта 1 статьи 31 НК РФ, статьи 199.2 Уголовного кодекса Российской Федерации), а также необходимости установления состава гражданского правонарушения в случае привлечения к гражданско-правовой ответственности и необоснованности использования в качестве безусловно подтверждающего противоправность и виновность лица замещающего должности руководителя организации -должника (Постановление Конституционного Суда РФ от 05.03.2019 № 14-П/2019 «По делу о проверке конституционности статьи 15, пункта 1 статьи 200 и статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, подпункта 14 пункта 1 статьи 31 Налогового кодекса Российской Федерации, абзаца второго пункта 1 статьи 9, пункта 1 статьи 10 и пункта 3 статьи 59 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой гражданина В.А. Нужина»).
Правовую определенность в применении субсидиарной ответственности контролирующих лиц в случае исключения из ЕГРЮЛ общества с ограниченной ответственностью обеспечил Конституционный Суд РФ в Постановлении от 21.05.2021 № 20-П/2021 «По делу о проверке конституционности пункта 3.1 статьи 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» в связи с жалобой гражданки Г. В. Карпук». В частности, было определено, что данный институт предполагает возложение ответственности только в случае, когда невозможность погашения долга возникла ввиду недобросовестных или неразумных действий контролирующих лиц, т.е. по их вине. При этом неосуществление ликвидационных процедур свидетельствует о намеренном пренебрежении обязанностями со стороны контролирующих лиц, а также стремлении избежать рисков привлечения к ответственности в рамках процедуры банкротства. Подобное поведение может рассматриваться как стремление уклониться от исполнения обязательств перед кредиторами (Определения
Конституционного Суда РФ от 13.03.2018 № 580-О, 581-О, 582-О, от 30.09.2020 № 2128-О).
При этом само исключение из ЕГРЮЛ не является неопровержимым доказательством совершения контролирующим лицом недобросовестных действий. К сожалению, в большинстве своем подобные разъяснения коснулись лишь кредиторов - физических лиц, не являющихся субъектами предпринимательской деятельности. Вместе с тем учитывая, что узнать о предстоящем исключении из ЕГРЮЛ общества возможно только путем постоянного мониторинга выписки сведений о юридическом лице действующее регулирование порождает целый ряд практических проблем (возможность наличия дебиторской задолженности с множеством субъектов; необходимость проверки большого количества информации; отсутствие каких-либо электронных механизмов уведомления о принятых налоговым органом решений). Как справедливо отмечают исследователи, в рассматриваемом деле Конституционным Судом РФ обозначены существенные практически проблемы, выходящие за пределы предмета жалобы [7, С. 33]. В свою очередь, возможность комплексного изменения правового регулирования является прерогативой законодателя.
Исходя из указанного, полномочия Конституционного Суда РФ в правотворческой сфере позволяют исключить из системы правового регулирования нормы, работающие в очевидном разрезе с конституционными положениями, а также обеспечить возможность скорректировать сложившиеся подходы, учитывая первостепен-ность конституционных прав и свобод в правовой системе Российской Федерации.
Безусловно положительно можно оценить решение проблем, выявленных Конституционным Судом РФ в сфере субсидиарной ответственности контролирующих лиц. Все положения, признанные неконституционными законодателем, в достаточно короткие сроки были изменены. При этом решения Конституционного Суда РФ, охватывающие все случаи применения субсидиарной ответственности контролирующих лиц, фактически отсутствуют. Представляется, что вопросам правовых презумпций в функционировании рассмотренного института также не уделено должного внимания. Учитывая неоднородность институтов субсидиарной ответственности в рамках корпоративного законодательства и законодательства в сфере банкротства, требуется детальное их разграничение, в том числе на уровне решений Конституционного Суда РФ.
Анализ всех рассмотренных позиций Конституционного Суда РФ позволяет утверждать о формировании конституционно-правового
смысла субсидиарной ответственности контро-
лирующих лиц как гражданско-правовой ответственности, направленной на защиту нарушенных прав кредиторов, правильное применение которой возможно только при соблюдении справедливого бремени доказывания, а также комплексной оценки действий или бездействий контролирующих лиц.
Принципиальная важность достижения цели в виде обоснованного возложения на контролирующих лиц субсидиарной ответственно-
сти, учитывающей принципиальную важность установления вины, красной линией проходит в большинстве решений Конституционного Суда РФ проходит позиция
Как представляется, правотворчество Конституционного Суда РФ в сфере субсидиарной ответственности контролирующих лиц положительно влияет как на законодательство, так и на правоприменительную практику.
Список литературы:
[1] Кокотов А.Н. Предварительный контроль правовых актов Конституционным Судом России // Закон. 2020. № 12. С. 29 - 39;
[2] Бондарь Н.С. Предмет конституционного права в контексте практики конституционного правосудия: стабильность и динамизм // Актуальные проблемы российского права. 2018. № 10. С. 24 - 35;
[3] Кокотов А.Н. Решения Конституционного Суда Российской Федерации как акты правотворчества // Современные проблемы конституционной доктрины и практики: сб. науч. тр., приуроченный к юбилею проф. А.Н. Кокотова. М., 2016;
[4] Цингеева Б. Право контролирующего лица оспаривать требования кредиторов: противоречия в позициях судов // Арбитражная практика для юристов. 2021. № 11 (75). С. 82 - 85;
[5] Кокорин И.В. Все кредиторы равны, но некоторые равнее других. К вопросу о субординации корпоративных займов при банкротстве в России, Германии и США // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. № 2. С. 119 - 137;
[6] Гутников О.В. Корпоративная ответственность в гражданском праве: монография. М.: ИЗиСП, КОНТРАКТ, 2019. 488 с.;
[7] Терещенко Т. А. О привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности (оговорка в Постановлении Конституционного Суда РФ по делу о проверке конституционности п. 3.1 ст. 3 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» от 21 мая 2021 года № 20-П) // Теоретическая и прикладная юриспруденция. 2021. №3. С. 30 - 35.
Spisok literatury:
[1] Kokotov A.N. Predvaritel'nyj kontrol' pravovyh aktov Konstitucionnym Sudom Rossii//Zakon. 2020. № 12. S. 29 - 39;
[2] Bondar' N.S. Predmet konstitucionnogo prava v kontekste praktiki konstitucionnogo pravosudiya: stabil'nost' i dinamizm // Aktual'nye problemy rossijskogo prava. 2018. № 10. S. 24 - 35;
[3] Kokotov A.N. Resheniya Konstitucionnogo Suda Rossijskoj Federacii kak akty pravotvorchestva // Sovremennye problemy konstitucionnoj doktriny i praktiki: sb. nauch. tr., priurochennyj k yubileyu prof. A.N. Kokotova. M., 2016;
[4] Cingeeva B. Pravo kontroliruyushchego lica osparivat' trebovaniya kreditorov: protivorechiya v poziciyah sudov // Arbitrazhnaya praktika dlya yuristov. 2021. № 11 (75). S. 82 - 85;
[5] Kokorin I. V. Vse kreditory ravny, no nekotorye ravnee drugih. K voprosu o subordinacii korporativnyh zajmov pri bankrotstve v Rossii, Germanii i SSHA // Vestnik ekonomicheskogo pravosudiya Rossijskoj Federacii. 2018. № 2. S. 119 - 137;
[6] Gutnikov O.V. Korporativnaya otvetstvennost' v grazhdanskom prave: monografiya. M.: IZiSP, KONTRAKT, 2019. 488 s.;
[7] Tereshchenko T. A. O privlechenii kontroliruyushchih dolzhnika lic k subsidiarnoj otvetstvennosti (ogovorka v Postanovlenii Konstitucionnogo Suda RFpo delu o proverke konstitucionnosti p. 3.1 st. 3 Feder-al'nogo zakona «Ob obshchestvah s ogranichennoj otvetstvennost'yu» ot 21 maya 2021 goda № 20-P) // Teoreticheskaya i prikladnaya yurisprudenciya. 2021. №3. S. 30 - 35.
