CC BY
70
4 Соскин В.Л. Нравственный императив интеллигенции: неоднородность выбора // Нравственный императив интеллигенции : прошлое, настоящее, будущее: Тезисы докладов межд. науч.-теоретич. конф. Иваново, 1998. С. 15, 16.
5 См., напр.: Соколов Н.К. Партийное руководство подготовкой и воспитанием научно-педагогических кадров в 1936 - 1961 гг. (На материалах Белоруссии): Дис. ... д-ра ист. наук. М., 1988; Сандин Б.И., Волков В.С., Клишин С.Ф., Микшин В.В., Трусь А.И. Коммунистическая партия - организатор подготовки инженерно-технических кадров: Сб. науч. тр. Ленинг-рад, 1973; Литвинова Н.Н., Сандин Б.И. Организационная работа партии по подготовке женских кадров советской технической интеллигенции (1928 - 1937) // Уч. зап. ЛГПИ им. А. И. Гер -
цена. Т. 327. Великие Луки, 1969; Николаев А.Н. Становление технократической элиты в России. Саратов, 1995 и др.
6 Фролкин П.П. Развитие вузовской науки и кадрового потенциала высшей шкоды (середина 1980-х - 1990-е гг.). Саратов, 2000. С. 71.
7 Галкин И.С. Тропами моей жизни // Новая и новейшая история. 1998. № 4. С. 123.
8 Словарь иностранных слов. М., 1949. С. 256.
9 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. М., 1989. Т. 2. С. 46.
10 Ленин В.И. К студенчеству. Задачи революционной молодежи (Социал -демократия и интеллигенция) // Полн. собр. соч. Т. 21. С. 343.
УДК 94(47+57)
ПРАВО ПАТРОНАТА В КИЕВСКОЙ МИТРОПОАИИ
ВО ВТОРОЙ ПОАОВИНЕ XVI в.
Л.А. Кириллова,
аспирантка кафедры истории России, СГУ
ВЕСТНИК. 2007. № 15(1)
Феномен частных церквей имеет интернациональный характер и обнаруживается в той или иной форме по всему ареалу распространения средневекового христианства. Православная теория симфонии (о соотношении светской и духовной властей) предполагала государственную защиту церкви. Специфика положения православной церкви в Великом княжестве Литовском и Польском государстве (с 1569 г - Речи Посполи-той), на территории которых располагалась Киевская митрополия, заключалась в распространении покровительства над церквями со стороны магнатов, шляхты, церковных общин, в отдельных случаях - от имени великого князя литовского и польского короля как верховного собственника и распорядителя земельных владений.
Понятие «патроната», или «церкви в частном владении» (нем. Eigenkirche), предложено немецким историком У. Штутцем в конце XIX в. для обозначения церковного учреждения, которое «состоит в собственности или, скорее, подчинении (Eigenherrschaft) такого рода, что из него вытекают не только распоряжение в имущественно-правовом отношении, но и полная власть церковного управления»1. В зарубежной историографии употребляются производные от первоначального немецкого Eigenkirchenwesen («система частного владения церковью») - английское Proprietary (private) church, итал. Chiese private и т.д.
В актах Великого княжества Литовского и Речи Посполитой встречаются выражения «быть фундатором», «заложить фундацию», «фундо-вать». Иногда они означают «основать», «учредить», «создать»2, в других случаях - «возобновить», «восстановить», «сделать вклад»3.
Литовские великие князья имели право «подаванья столиц духовных и всех хлебов духовных», т.е. право жалования архиерейских кафедр, монастырей и церквей. Это право, во многом сходное с инвеститурой германских императоров, базировалось на феодальном праве, по которому великий князь признавался верховным господарем всех земель княжества, а следовательно, и находившихся в них имений и земель церкви, которые принадлежали к епископским кафедрам, монастырям и церквям4. Правом патроната пользовались настоятели монастырей и архиереи по отношению к приходским церквям, находившимся в церковных имениях и их личных владениях.
По мере пожалований литовскими великими князьями служилым людям (князьям, земянам, боярам) земельных угодий из государственного фонда и перехода ленов в частную собственность к новым владельцам переходило и право «подаванья» по отношению к находившимся
на их землях церквям. Это право они приобретали, когда основывали в своих имениях новые церкви и обеспечивали их земельным наделом.
За епископами сохранялось право контроля за деятельностью землевладельцев (или великокняжеской администрации) по отношению к приходскому священнику, что вело к противоречиям между светской и духовной властями. Нередко конфликт между патроном церкви и епископом продолжался довольно долгое время5.
Крупные землевладельцы определяли конфессиональную политику приходов, расположенных на их территории. От позиции магнатов во многом зависела судьба православного населения. В середине - второй половине XVI в. представители многих православных княжеских и шляхетских родов меняли вероисповедание на протестантское или католическое. Православные церкви закрывали или обращали в костелы, кирхи либо молельни, подданных насильно обращали в другую веру6. Например, в конце 1570-х гг К. Ваповская, вдова «перемышльского каштеляна», приняв католичество, превратила в своем имении в костелы три православные церкви7. Особое положение сложилось в Галиции (близ городов Белз, Звенигород, Львов, Холм), куда с начала XVI в. переселялись поляки-католики. В их руки стали переходить имения с находившимися там православными церквями. Польское влияние проявилось и в том, что «почти все подданные в Холмской дискрик-те, особенно знатнейшие из военных, перешли от обряда греческого и славянского к соединению с римской церковью»8.
Православному духовенству приходилось обращаться к патрону с различными ходатайствами. Из фундуша (дарственной записи в пользу церкви) Евдокии, Иоанна и Юрия Чарторыйских видно, что священник Кле-ванской замковой Крестовоздвиженской церкви А. Ко-чуринский просил подтвердительный документ, «дабы не отнимали из того, что было давано церкви з давних времен», в связи с утратой во время пожара документов на владение и распоряжение церковным имуществом9. Поводом для этой челобитной явилась проводимая литовским правительством аграрная реформа, по которой не зафиксированные документально земельные пожалования изымались. При необходимости ремонта церковного здания священник также просил о выделении необходимого строительного материала, обращаясь к собственнику земли, на которой расположен храм10.
В частновладельческих храмах сохранялась десятина как постоянный источник дохода церковного причта. Причем патрон обязывал к ее уплате все зависимое от него население, как правило составлявшее приход частновладельческого храма. Десятина не была безусловным дарованием патрона: «Поп повинен за тую десятину службу божую мети в суботу за впокой, а в неделю за здравное».
Отношения между владельцем частной церкви и ее клиром строились в основном на договорной основе и практически без вмешательства светских и духовных властей11. Правом избрания и дальнейшего назначения священников в своих имениях пользовались кня-
зья Загоровские, любецкая княжна Г.М. Остикович, князь А. Козырский. В 1567 г. гетман Г.Я. Ходкевич устроил в своем имении Заблудове православную церковь во имя Богородицы и чудотворца Николы, определил туда приезжих - «священником на имя О. Гри-горевича, а диакона на имя Ивана, брата его»12. Получая из рук землевладельца приходскую церковь, священники подчинялись ему и в делах, касавшихся пастырских прав и обязанностей. В среде духовенства выработался принцип - «чье подаванье, тому и послушание попов». На этом же основании землевладельцы и их урядники часто судили священников, держали их в тюремном заключении, приказывали им венчать или расторгать браки13.
При перемене владельца церкви священник частного храма мог потерять свою должность и источник дохода. Например, при продаже паном И. Иваницким недвижимости, принадлежавшей церкви св. Сергия и Вакха в г Бресте, священника Н. Фалилеевича выгнали из церкви. Переход прав владения церковью от одного собственника к другому отражался на прихожанах и духовенстве. Неслучайно в ряде грамот XVI в., предусматривающих передачу вотчин в монастырь и другим владельцам, специально оговаривается положение духовенства при храме.
Однако, если священник становился инициатором изменения отношений, он также мог пострадать. В этом плане заслуживает внимания история священника Покровской церкви Михаила в имении волынского земянина Л. Древинского. Вступив в конфликт с патроном, священник нашел себе место в имении княгини Збаражской, от которой и привез «лист» к князю Древинскому, чтобы тот отпустил священника со всем его имуществом. Древинский посадил попа в тюрьму, захватив все его пожитки. Свое право на переход из одной частной церкви в другую священник вынужден был устанавливать в судебном порядке. Превращение приходского храма в часть феода, когда землевладелец рассматривал церковный причт как одну из групп своих подданных, делало положение приходского священника особенно уязвимым. Патроны стремились присвоить себе не только всю полноту власти над духовенством в своих владениях, но и юрисдикцию в «справах духовных», например осуществление разводов и взимание за это пошлин, которые по традиции относились к ведению церкви14.
Часто владельцы передавали храмы другим лицам в пожизненное владение или отдавали под залог с правами «не только пользоваться доходами церкви, но и управлять ею, судить и рядить»15. Главной причиной этого стало установление связей между обширными территориями Восточной Европы и западноевропейским рынком, проявлявшим спрос на продукты местного сельского хозяйства. Все это привело к увеличению стоимости сельскохозяйственной продукции и земли, в том числе церковной, в результате чего собственники стремились использовать церковные угодья для удовлетворения своих потребностей.
В отдельных случаях право патроната могло быть выражено в коллективном владении приходской цер-
ковью братством, которое представляло собой иной (в отличие от аристократии) социальный слой - мещанство 16. Организации православных мещан первоначально формировались вокруг одного прихода17. Братства еще во второй половине XV в. заботились о нуждах своих церквей, занимались благотворительностью. Во второй половине XVI в. православные братства возникают во многих городах восточнославянских земель Речи Посполитой. Приходские общины оформляются в братства в городах, расположенных на территории Польши, т.е. в западной части Киевской митрополии - гг. Самборе, Вишне, Гологорах (Пе-ремышльской епархии); во Львове, в Станове (Львовской епархии). Пик оформления приходских общин верующих в церковные братства приходится на начало 1590-х гг.: в 1590 г. во Львове возникают братства при Федоровской, Богоявленской, Благовещенской и Никольской церквях, в Бресте (Владимирской епархии ), в 1592 г - в Минске при соборной церкви, Криче-ве и Орше, Мстиславле (митрополичьей области), в 1594 г - в Бельске при соборной Богоявленской церкви (Владимирской епархии).
Типичными пунктами в уставах братств были положения об экономической поддержке церкви, избрание священников « православных, богоугодных, честных, достоверных, не корчемных». Все православное население города патронировало строительство собора, а отдельные городские общины (кончанские) - свои местные церкви. Анализ документов Виленского братства показывает, что братству, помимо культового здания, принадлежал особый братский дом для совещаний. Для распоряжения деньгами, которые складывались из взносов членов братства, продажи излишков меда и пива, братья ежегодно выбирали старост, которые отчитывались пред собранием за потраченные суммы денег. Разногласия между братчиками разрешались на общем собрании, обращаться к духовным и светским властям по этому поводу было запрещено18. Братства осуществляло патронат над хозяйственной деятельностью церкви и в то же время было приходом храма. Прихожане вели приходно-расходные книги -«реестры» церквей, ежегодно «переглядывая и пере-писовая» церковное имущество, а при недостаче требовали объяснений у причта. Кроме того, при необходимости братства вступали в контакт с духовными властями по поводу отстранения священника от выполнения своих обязанностей, выступали инициаторами проведения духовного суда над священниками городских церквей, недобросовестно выполнявших свои обязанности.
Таким образом, на практике проявлялись самые разнообразные формы частновладельческого отношения к церкви, церковному имуществу и церковной должности. Положение института частных церквей определяли социальный контекст, общепринятые нормы (традиция) и бытовые условия. Со стороны как едино-
личного владельца земли, так и приходской общины существовал частнособственнический взгляд на церковные должности и имущество. Важнейшим следствием этой системы было то обстоятельство, что священники находились в зависимости от патрона, а не от епископа.
1 Stutz U. Die Eigenkirche als Element des mittelalterlichgermanischen Kirchenrechts. Berlin, 1895. S. 21.
2 Георгиевский А. Киево-Подольская церковь Николая Доброго. Киев, 1892. С. 2.
3 Тодарович Н.И. Город Владимир Волынской губернии в связи с историей Волынской иерархии. Почаев, 1893. С. 198.
4 См.: Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России, собранные и изданные археографическою комис-сиею. СПб., 1863. Т. I. С. 154.
5 См.: Архив Юго-Западной России. Киев, 1859. Ч. I. Т. I. С. 506 - 507.
6 См.: Историко-юридические материалы, извлеченные из актовых книг губерний Витебской и Могилевской. Витебск, 1871. Вып. II. С. 296 - 316.
7 См.: Макарий (Булгаков). История русской церкви. Кн. 5. М., 1996. С. 464.
8 Площанский В.М. Прошлое Холмской Руси. Ч. I. Вильна, 1899. С. 78.
9 См.: Памятная книжка Волынской губернии на 1887 г. Житомир, 1886. С. 225.
10 См.: Акты, издаваемые Виленскою комиссиею для разбора древних актов. Вильна, 1870. Т. III. С. 12-13.
11 См.: Памятники русской старины в западных губерниях. СПб., 1885. Вып. 7. С. 230.
12 Иван Федоров и восточнославянское книгопечатание. Минск, 1984. С. 75.
13 См.: Акты, относящиеся к истории Западной России. СПб., 1848. Т II. С. 397.
14 См.: Археографический сборник документов, относящихся к истории Северо-Западной Руси. Вильна, 1869. Т. VI. С. 285 - 286.
15 Памятники, изданные Киевской комиссией для разбора древних актов. Киев, 1898. Т. I. Отд. 2. С. 53.
16 См.: Фефелова О.А. Православные братства на восточнославянских территориях Речи Посполитой во второй половине XVI - первой половине XVII вв. Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Томск, 2001; Лукашова С.С. Взаимоотношения клира и мирян в восточных землях Речи Посполитой в конце XVI в. Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 2001.
17 См.: Исаэвич Я.Д. Братства та ix роль в розвiтку украшсьш культури XVI - XVIII ст. Кшв, 1966; ^пыский Р.Ю. Социально-политическое развитие городов Белоруссии в XVI - первой половине XVII вв. Минск, 1 975; Bardash J. Bratstwa cerkiewne na ziemiach Rzeczypospoliteej XVI - XVIII vv. // Kwartalnik historyczny. 1967. № 1. S. 77-82.
18 См.: Собрание древних грамот и актов гг. Вильны, Ков-на, Трок, православных монастырей, церквей по разным предметам. Вильна, 1843. Ч. II. С. 140.
