CC BY
117
ледовательной деятельности, основанной на праве.
К сожалению, приходится констатировать реальную угрозу коррупции, сводящую к нулевому результату все изначально положительные стремления публичной власти. Поэтому в рамках проведения правовой политики необходимо установить четкую систему борьбы с коррупцией и, прежде всего, меры юридической ответственности.
Кроме того, необходимо установить понятие и санкции конституционно-правовой ответственности, а в ее рамках совершенствовать иные виды ответственности, предусмотренные для субъектов публичной власти - уголовную, административную, дисциплинарную, материальную.
Как думается, следует выделить муници-пально-правовую ответственность как ответственность органов публичной власти, находящейся в сфере конституционно-правовой ответственности.
Правовая политика поустановлению и применению мер ответственности публичной власти нуждается в дальнейшей разработке, совершенствовании и надлежащей реализации.
Примечания:
1.Акуев Н.И. Проблемы конституционно-правовой ответственности (по материалам конференции на юридическом факультете) // Вестник Московского университета. Серия. 11. Право. - 2001. - № 3. -С. 126.
2.Барциц И.Н. Федеративная ответственность. -М., 1999.-С. 9.
3.Барциц И.Н. Правовое пространство России: вопросы конституционной теории и практики. -М., 2000.-С. 416-417.
4.Бондарь Н.С. Обеспечение баланса власти и свободы - главная задача конституционного правосудия // Проблемы совершенствования российского законодательства.- 2005. - С.14.
5.Жиделев В.А. Государственная власть как правовая категория // Право и политика.- 2007.- №6. -С.13.
6.Коррупция и бюрократизм: истоки и пути преодоления: Темат. сб. / Рос. акад. гос. службы при Президенте Рос. Федерации / отв. ред. Иванов Г. И. -М., 2008.-С. 316.
7. Кондрашев A.A. Правовой статус субъекта РФ: опыт доктринального исследования // Правоведение. - 2003. - № 6,- С. 4.
8.Конин Н.М. Российское административное право. Общая часть: курс лекций. - Саратов, 2001. -С.13. Коррупция и бюрократизм: истоки и пути преодоления : Темат. сб. / Рос. акад. гос. службы при Президенте Рос. Федерации / отв. ред. Иванов Г. И.-М., 2008.-С. 316.
9.Краснов М.А. Ответственность власти. - М., 1997. С. 18; Он же. Проблемы правовой ответственности государства, его органов и служащих. Круглый стол // Государство и право. - 2000. - № 3. Ю.Ливеровский A.A. Конституционно-правовая ответственность как элемент статуса субъекта РФ // Конституционно-правовая ответственность: проблемы России, опыт зарубежных стран. - М., 2001; Виноградов В. Конституционно-правовая ответственность субъектов Федерации // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. - 2004. - № 2(47) - С. 258.
П.Малько A.B. Правовая политика субъектов РФ. Теоретический аспект// Правовая политика субъектов Российской Федерации: Материалы круглого стола. 26 сент. 2001. - Владивосток, 2002. -С. 14.
12.Матузов Н.И. Российская правовая политика: вызовы и угрозы XXI века // Правовая политика России: теория и практика / под ред. Н.И. Матузо-ва и A.B. Малько. - М., 2006. - С. 38.
13.Посланиие Президента РФ В.В. Путина Федеральному Собранию РФ 4 декабря 2014 г. // rAPAHT.PY:http://www.ga rant.ru/hotlaw/federal/ 587192/ #ixzz3uxJLCLf9
14.Проблемы правовой ответственности государства, его органов и служащих. Материалы круглого стола // Государство и право. - 2000. - № 3. -С. 26.
15.Рачинский В.В. Публичная власть: вопросы теории : автореф. дис.... к.ю.н. - Уфа, 2003. - С.18.
16.Россия и коррупция: кто кого. / Текст подгот. Регион, обществ, фондом "Информатика для демократии" (Фондом ИНДЕМ). - М., 2008. - С. 29.
17. Чиркин В.Е. Государствоведение / В.Е. Чиркин.-М.: Юристъ, 2000.-С. 81.
18.Шершеневич Г.Ф. Философия права. T.1. Общая теория права. - М.,1917.
19.Югов A.A. Право публичной власти: генезис и юридическая природа // Российский юридический журнал. - 2006. - №4. - С.14-15
20.Юртаева Е.А. Человек и власть: современное измерение // Гражданин, закон и публичная власть. - 2005. - С. 24-25.
21.Эбзеев Б.С. Человек, народ, государство в конституционном строе российской государственности. - М„ 2005. - С. 5.
RIGHT TO PROPERTY OF PUBLIC CORPORATIONS
Soloviev Evgeniy Sergeevich, PhD of Sociology sciences, Senior Professor, Chair of Civii and Criminal Law, Russian State Social University (branch), Pyatigorsk E-mail: [email protected]
The article analyzes existing in the modern civil law approaches to the design of property isolation of legal entities established public legal education. The methodological base of research is made public and chastnonauchnogo methods of analysis, synthesis, comparison, analogy, the proof, the historical method, system analysis. A public entity is regarded as the new organizational and legal form of legal entity, designed to replace all forms of mediation established public legal education entities. This approach will create a legal basis for a full consideration of legal entities will provide the public and the public interest in the property transferred to them, guarantee a proper mechanism for civil liability.
Keywords: public entities; public corporations; property rights; the right of economic management; right of operative management; the right of public property.
ПРАВО НА ИМУЩЕСТВО ГОСУДАРСТВЕННЫХ КОРПОРАЦИЙ
В статье анализируются существующие в современном гражданском законодательстве подходы к оформлению имущественной обособленности юридических лиц, создаваемых публично-правовыми образованиями. Методологическую базу исследования составляют обще - и частнонаучные методы: анализ, синтез, сравнение, аналогия, доказательство, исторический метод, метод системного анализа. Публичное юридическое лицо рассматривается как новая организационно-правовая форма юридического лица, призванная заменить собой все формы опосредования создаваемых публично-правовыми образованиями юридических лиц. Предполагается, что данный подход создаст полноценную основу для правосубъектности рассматриваемых юридических лиц, обеспечит государственный и общественный интерес в переданном им имуществе, гарантирует полноценный механизм гражданско-правовой ответственности.
Ключевые слова: публичные юридические лица; государственные корпорации; вещные права; право хозяйственного ведения; право оперативного управления; право публичной собственности.
УДК 347.721
> Соловьев £ С., 2016
Впервые вопрос о правах на имущество юридического лица, создаваемого государством, возник после Октябрьской революции 1917 года, когда в руках Советского государства были сосредоточены все основные средства производства. ГК РСФСР 1922 года не содержал указаний относительно квалификации имущественных прав государственного юридического лица, а в Постановлении ЦИК и СНК СССР от 29 июня 1927 года "Об утверждении Положения о государственных промышленных трестах" в отношении данных юридических лиц лишь действовала триада правомочий собственника, при этом собственниками государственные тресты не назывались.
В дальнейшем основным направлением развития научной мысли стали концепции, имевшие своей основой теорию разделенной собственности, где собственником одновременно признавались и государство, и созданный им трест, а основное внимание было уделено соотношению их прав. Советскими юристами была разработана теория фидуциарной [12, с. 30-47],товарной [4, с. 59 -115] и разделенной собственности [10, с. 180-184]. Подвел черту научным теориям в 1938 году А.Я. Вышинский, определив, что вопрос о природе советского юридического лица должен решаться с точки зрения "утверждения единства и незыблемости государственной собственности и предоставления "юридическим лицам" принадлежащего им по закону права распоряжения - управления имуществом государства лишь по поручению" [3, с. 333]. Таким образом, развитие цивилистической мысли было предопределено партийным лозунгом о единстве государственного собственника и направлено на разоблачение антимарксистских теорий.
Последующие концепции, направленные на "совершенствование" и "модификацию" права оперативного управления были зак-
СОЛОВЬЕВ Евгений Сергеевич, кандидат социологических наук, старший преподаватель, кафедра Гражданского и уголовного права, Российский государственный университет (филиал), Пятигорск 5о12бги5@уап dex. г и
реплены в 1990 году Законом СССР "О собственности в СССР". Оно было максимальным образом приближено к праву собственности: предприятие владело, пользовалось и распоряжалось принадлежащим ему имуществом по своему усмотрению, могло совершать в отношении его любые действия, не противоречащие закону и целям его деятельности. Более того, право полного хозяйственного ведения имели субсидиарное применение нормы о праве собственности, и это еще больше сближало два рассматриваемых вещных права.
Дуализм прав на имущество государственных юридических лиц был закреплен в действующем ГК и получил негативную оценку в Концепции развития гражданского законодательства. Так было предложено устранить право хозяйственного ведения, оставив для государственных юридических лиц только право оперативного управления. Разработчики Концепции предлагают дифференцировать рассматриваемое право на виды в зависимости оттого, насколько ограничено входящее в его состав правомочие распоряжения. Объем ограничений права оперативного управления может зависеть от категории субъекта данного права и от вида объекта, на который данное право распространяется [9, с. 99].
Представленные предложения, отраженные в Концепции развития гражданского законодательства и реализованные в проекте изменения ГК, превратят право оперативного управления в рамочное вещное право, в рамках которого можно будет создавать вещные права, пусть даже со статусом "подвидовых подразделений", рассчитанные на применение к одному-единственному субъекту. Первый шаг на этом пути был сделан еще в 2010 году с внесением изменений в ст. 120, 298 ГК РФ, в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений, а также в Закон о некоммерческих организациях. Делению учреждений на частные и государственные, а последних, в свою очередь, на автономные, бюджетные и казен-ныеучреждения способствовала дифференциация прав на закрепленное за ними имущество. Таким образом, уже сегодня существует, как минимум, пять разновидностей права оперативного управления: право оперативного управления казенных предприятий, право оперативного управления частных учреждений, право оперативного управления государственных учреждений, право оперативного управления казенных учреждений, право оперативного управления бюджетных и автоном-
ных учреждений. Объем правомочий в рамках рассматриваемых прав зависит от категории субъекта права. Дифференциация права оперативного управления в рамках учреждения поставила под сомнение единство рассматриваемой формы юридического лица. В основе выделения любой организационно-правовой формы лежит единство общей специфики четырех признаков юридического лица: организационной и имущественной обособленности, самостоятельной ответственности и выступления в имущественном обороте от своего имени. Применительно к рассматриваемым субъектам необходимое единство отсутствует по причине различной степени имущественной обособленности каждого из видов учреждения, в связи с чем понятие "учреждение" становится лишь обобщающей правовой категорией, по сути, объединяющей в себе четыре различные организационно-правовые формы.
В современной юридической литературе весьма распространеномнение об устаревании конструкций такихограниченных вещных прав, как право хозяйственного ведения и право оперативного управления. При этом отмечается их социалистическая природа, принадлежность к иной правовой системе, построенной на государственном регулировании экономической деятельности, а также указывается на несоответствие рассматриваемых конструкций потребностям гражданского оборота, основанного на рыночном хозяйстве [17, с. 197-198]. Однако представляется, что причиной трактовки рассматриваемых вещных прав в качестве "социалистического пережитка" является не столько их законодательная конструкция, сколько теория, породившая данные вещные права и объяснившая их происхождение.
Право оперативного управления и право хозяйственного ведения намного ближе к праву собственности, чем это принято отмечать в юридической литературе. Рассматриваемая конструкция не только не противопоставляется праву собственности, но строится на его фундаменте, имея больше отличий от других ограниченных вещных прав, чем от права собственности. Еще в советской юридической литературе отмечалась направленность права оперативного управления на реализацию права собственности, а не на его обременение, что характерно для ограниченных вещных прав [7, с. 94-95]. Институт права оперативного управления, как и институт права собственности, призван обособить в гражданском обороте имущество одного субъекта от имущества всех
прочих субъектов гражданского права, что прямо следует из п. 1 ст. 48 ГК.
Д.В. Петров выделяет особую категорию вещных прав - прав обособления собственного имущества: "если кто-либо не может владеть имуществом ни на праве собственности, ни на праве хозяйственного ведения, ни на праве оперативного управления, значит, этот некто не может быть признан субъектом права" [15, с. 85]. Право оперативного управления и право хозяйственного ведения наряду с правом собственности составляют основу правосубъектности отдельных участников гражданского оборота.
В юридической литературе принято отмечать, что в отличие от права собственности право оперативного управления: во-первых, зависит от власти собственника имущества; во-вторых, основывается на праве собственности и зависит от него; в-третьих, создание и существование субъектов права оперативного управления возможны постольку, поскольку собственник признает их существование необходимым и целесообразным; в-четвертых, допускает возможность собственника имущества обязать субъекта права оперативного управления исполнить определенное задание и использовать имущество строго по назначению [2, с. 179]. Представляется, однако, что первые два из указанных отличий права оперативного управления от права собственности вытекают из признания законодателем рассматриваемого права ограниченным вещным правом, что само по себе требует критического осмысления. Третье отличие характеризует права учредителя в отношении созданного им юридического лица и не связано с правами на имущество. Что же касается четвертого - то, оно носит публично-правовой характер и характеризует не право собственника, а право публичной власти, суверена.
Необходимо разделять две социальные связи в рамках права оперативного управления и права хозяйственного ведения. Они представляют собой не одно, а два правоотношения с разной правовой природой и различным составом участников. Отношение юридического лица и всех остальных субъектов гражданского права, содержание которого заключается в праве юридического лица владеть, пользоваться и распоряжаться имуществом и в обязанности всех третьих лиц воздержаться от нарушения обозначенного права, представляет собой абсолютное, вещное правоотношение. Причем это отношение ничем не отличается от отношений собственности. Иной
характер носит отношение собственника имущества и юридического лица, которое используется в литературе для обоснования зависимости права оперативного управления от права собственности, присвоения ему статуса ограниченного вещного права, вещного права второго порядка [8, с. 84-88]. Объектом рассматриваемого отношения является не имущественный комплекс предприятия или учреждения, а деятельность рассматриваемых юридических лиц как самостоятельных хозяйствующих субъектов. В рамках рассматриваемых отношений управомоченное лицо, то есть собственник-учредитель, соединен с конкретным обязанным субъектом - юридическим лицом в лице его органов управления, от которых для удовлетворения интересауправомоченноготребуется совершение активных действий, что не позволяет характеризовать их в качестве абсолютных отношений. Несвойственна рассматриваемой социальной связи и твердая определенность прав, характеризующая вещные правоотношения. Конкретизация прав собственника происходит в уставе созданного им юридического лица, в котором они могут получать расширение, посравнению с перечнем, закрепленным в законе. Представляется, что рассматриваемые права публично-правового образования какучредителя унитарного предприятия или учреждения имеют такую же правовую направленность, что права членов (участников) хозяйственных товариществ и обществ, и составляют содержание правоотношений, возникающих по поводу создания, функционирования, реорганизации и ликвидации различного рода юридических лиц, то есть содержание корпоративных отношений. Следовательно, законодательное за крепление положения о сохранении права собственности на имущество, переданное государственным унитарным предприятиям и учреждениям, за публично-правовыми образованиями не имеет теоретического подтверждения. Права, предоставленные учредителю и реализуемые им в отношениях с созданным унитарным предприятием или учреждением, не дают оснований утверждать, что учредитель реализует свое право собственности, в этих правах нет элемента "вещности", они не обладают абсолютным характером. При этом наличие рассматриваемых прав не может использоваться в качестве обоснования сохранения права собственности на имущество за учредителем государственного юридического лица.
Анализ названных социальных связей в качестве отдельных правоотношений, прямо не
связанных друг с другом, приводит к выводу о том, что правомочия унитарных предприятий и учреждений в отношении закрепленного за ними имущества не имеют принципиальных отличий от правомочий собственника.
Признание за субъектами права оперативного управления и хозяйственного ведения права собственности,безусловно, должно влечь за собой прекращение права учредителей (публично-правовых образований) на переданное рассматриваемым субъектам имущество. Их интересы в отношении государственных юридических лиц и их имущества должны реализовы-ваться в рамках отношений учредителя и юридического лица. Тем не менее, названные субъекты действуют в гражданском обороте не в своих интересах, а в публичных интересах. Следовательно, характер их прав полностью соответствует праву публичной собственности.
Действующее российское законодательство закрепляет имущество за юридическими лицами, созданными государством, на праве собственности. Прежде всего, речь идет о государственных корпорациях, которые в соответствии со ст. 7.1 Закона о некоммерческих организациях признаются собственниками имущества, переданного им Российской Федерацией. В юридической литературе право собственности государственных корпораций принято относить к частной форме права собственности, что во многом предопределено субъектным критерием выделения форм права собственности, в соответствии с которым право собственности всех юридических лиц отнесено к частной форме права собственности [16, с. 4-9]. Вместе стем государственные корпорации, осуществляя право собственности, руководствуются не своим усмотрением, как предписано частным собственникам п. 2 ст. 209 ГК, а целями, ради реализации которых они созданы. Основными целями являются осуществление социальных,управленческих и иных общественно полезных функций. Удовлетворение публичного, а не частнособственнического интереса последовательно прослеживается при анализе целей деятельности, определенных законами о создании отдельных государственных корпораций. Право собственности на имущество государственных корпораций следует рассматривать в качестве публичной формы права собственности. Предположение о том, что имущество, переданное государственным корпорациям, становится объектом частной собственности [1, с. 3-7], а передача им имущества представляет собой процедуру "скрытой приватизации", что весь-
ма спорно. Фактически имущество не меняет своего целевого назначения, которым остается удовлетворение публичных интересов, после ликвидации юридическоголица оно возвращается учредителю и может и дальше использоваться в интересах общества другими субъектами (публично-правовыми образованиями или созданными ими юридическими лицами). Что же касается возможности дальнейшего отчуждения имущества государственной корпорации частным субъектам, то на него распространяются ограничения ст. 7.1 Закона о некоммерческих организациях, а следовательно, оно возможнотолько в рамках реализации целей рассматриваемых юридических лиц. О приватизации же можно говорить только в случае реорганизации государственных корпораций, в частности их преобразования в форму акционерного общества. Именно в возможности реорганизации государственных корпораций скрыт риск перехода их имущества из публичной формы собственности в частную, как это было применительно к имуществу ГК "Российские нанотехнологии".
Категория права публичной собственности представляется наиболее перспективной сточки зрения оформления имущественного статуса публичных юридических лиц как новой организационно-правовой формы коллективных субъектов [6, с. 59-68]. Как показал проведенный анализ, она имеет широкое употребление в современной правовой действительности в рамках оформления имущественного статуса государственных унитарных предприятий, учреждений, государственных корпораций и требует своего теоретического признания и осмысления, в том числе с позиции цивилистики. Вместе с тем на сегодняшний день отсутствует нормативное закрепление конструкции права публичной собственности. Это во многом объясняется формированием норм о формах права собственности в условиях преобладания идеологии, отрицавшей деление права на публичное и частное. Законодателем в основу выделения форм права собственности был положен критерий лица, собственника имущества, что автоматически предопределяет отнесение права собственности любых юридических лиц к частной форме права собственности. Такой подход не соответствует современным реалиям имущественного оборота. В основу выделения форм права собственности должен быть положен критерий целей использования имущества. А право публичной собственности должно получить раскрытие при помощи категории публичного
интереса, которая ограничит усмотрение собственника в реализации правомочий владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему имуществом.
Наиболее перспективным для законодательства видится введение категории публичного юридического лица в качестве новой организационно-правовой формы юридического лица. Реализация такого подхода должна сопровождаться отказом от всех форм опосредования юридических лиц, создаваемых публично-правовыми образованиями. В частности, от организационно-правовых форм государственных унитарных предприятий, учреждений, государственных корпораций и др.
Использование конструкции права публичной собственности для оформления имущественной обособленности публичных юридических лиц позволит создать полноценную основу для правосубъектности рассматриваемых лиц, что невозможно в рамках ограниченных вещных прав, а также обеспечит государственный и общественный интерес в имуществе, переданном публичным юридическим лицам. Именно право собственности как наиболее полное вещное право может гарантировать полноценный механизм гражданско-правовой ответственности участников имущественного оборота.
Примечание:
1. Анисимов А.П., Гончаров А.И., Рыженков А.Я., Черноморец А.Е. Неопознанный субъект права собственности // Современное право. - 2009. -№10.-С. 3-7.
2. Ахметьянова З.А. Вещное право. - М., 2011. -355 с.
3. Бабаев А.Б. Система вещных прав. - М., 2007. -380 с.
4. Венедиктов A.B. Право государственной социалистической собственности. - М.; Л., 1946.- 821 с.
5. Венедиктов A.B. Правовая природа государственного предприятия. - Л., 1928. - 110 с.
6. Ефимова Л. О правовой природе государственных корпораций // Хозяйство и право. - 2008. -№ 8. - С. 59-68.
7. Иоффе О.С. Цивилистическая доктрина промышленного капитализма // Избранные труды по гражданскому праву. - М., 2000. - 781 с.
8. Коновалов A.B. Владение и владельческая защита в гражданском праве. - СПб., 2004. - 403 с.
9. Концепция развития гражданского законодательства. - М., 2009. - 155 с.
10. Курс советского хозяйственного права / под ред. Л. Гинзбурга, Е. Пашуканиса. - M., 1935. - 448 с.
11. Лазаревский А. Диагноз института госкорпораций // ЭЖ-Юрист. - 2008. - № 6.
12. Мартынов Б.С. Организационные принципы советского предприятия в условиях планирования товарного оборота // Право и жизнь. - 1927.
- № 3. - С. 30-47.
13. Мозолин В.П. Гражданское право и хозяйственный механизм // Советское государство и право.
- 1984. -№ 5. -С. 18-26.
14. Никитин А. Как устроена госкорпорация. Новая формула управления страной: делишь ее // Новая газета. - 2007. - № 86.
15. Петров Д.В. Право хозяйственного ведения и право оперативного управления. - СПб., 2002. -347 с.
16. Семенов A.B., Серегина T.A. Особенности правового положения государственной корпорации // Право и экономика. - 2008. - № 2. - С. 4-9.
17. Суханов Е.А. Развитие института вещных прав при переходе к рынку// Гражданское право России - частное право. - М., 2008. - 585 с.
18. Тарасов О.И. Понятие и признаки юридического лица публичного права // Закон. - 2012. -№8,- С. 103-109.
19. Толстой Ю.К. Социалистическая собственность и оперативное управление // Проблемы гражданского права / под ред. Ю.К. Толстого, А.К. Юрчен-ко, Н.Д. Егорова. - Л., 1987. - 201 с.
20. Чиркин В.Е. Юридическое лицо публичного права. -М., 2007.-349 с.
THE RATIO OF LEGAL LIABILITY AND THE MECHANISM OF LEGAL REGULATION OF ELECTORAL RELATIONS Shahnazaryan Tatiana Grigorievna, PhD of Legal science, Senior Professor, Chair of Civil and Criminal Law, Russian State Social University (banch), Pyatigorsk E-mail: tania-shahnazarianigiyandex.ru
The article discusses the place and role of legal responsibility in the mechanism of legal regulation of electoral relations. The structural relationship of these concepts simultaneously in two ways: on the one hand - as the interacting components, and on the other - as a means by which the mechanism of legal regulation of electoral relations work (achieves objectives) with greater efficiency.
Keywords: mechanism of legal regulation; legal liability; electoral relations; the electoral process; the right.
СООТНОШЕНИЕ ЮРИДИЧЕСКОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ УДК 342.8 И МЕХАНИЗМА ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ В СФЕРЕ ЭЛЕКТОРАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ
В статье рассматриваются место и роль юридической ответственности в меха- @ Щахназарян Т.Г., 2016 низме правового регулирования в сфере электоральных отношений. Опреде-
