CC BY
68УДК 343 ББК 67
DOI 10.24411/2312-0444-2018-10065
ПРАВО ЧЕЛОВЕКА НА ЗАЩИТУ ОТ БЕСЧЕЛОВЕЧНОГО ИЛИ УНИЖАЮЩЕГО ДОСТОИНСТВО ОБРАЩЕНИЯ ИЛИ НАКАЗАНИЯ
Практика Европейского Суда по правам человека по применению статьи 3 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод
Артем Григорьевич СААКЯН, доцент кафедры Нижегородской академии Министерства внутренних дел Российской Федерации, кандидат юридических наук E-mail: artem111787@mail.ru
Научная специальность: 12.00.09 — уголовный процесс
Аннотация. Рассматриваются имеющие отношение к деятельности органов предварительного расследования Российской Федерации положения Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод в аспекте обеспечения права человека на защиту от бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания, а также соответствующая практика Европейского Суда по правам человека.
Ключевые слова: органы предварительного расследования Российской Федерации, Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод, практика Европейского Суда по правам человека, право человека на защиту от бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания.
Annotation. The article considers the provisions of the European Convention on human rights and fundamental freedoms related to the activities of the preliminary investigation bodies of the Russian Federation in terms of ensuring the human right to protection from inhuman or degrading treatment or punishment, as well as the relevant practice of the European Court of human rights.
Keywords: preliminary investigation bodies of the Russian Federation, European Convention for the protection of human rights and fundamental freedoms, practice of the European Court of human rights, human right to protection from inhuman or degrading treatment or punishment.
У головное судопроизводство в Российской Федерации имеет одним из своих назначений защиту прав и законных интересов физических лиц, потерпевших от преступлений; защиту личности от незаконного и необоснованного ограничения ее прав и свобод.
К одному из важнейших ратифицированных нашей страной международных договоров, имеющих непосредственное отношение к деятельности органов предварительного следствия и дознания, относится Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. (далее — Конвенция).
Важнейшими положениями данной Конвенции, имеющими непосредственное отношение к деятельности органов предварительного следствия и дознания, являются, в частности, нормы, содержащиеся в ст. 3 Конвенции («Запрещение пыток»): «Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».
Обратим внимание на то, что требования указанной статьи Конвенции должны выполняться в том числе и в военное время и при чрезвычайных ситуациях.
Чтобы попадать в сферу действия ст. 3 Конвенции пытка, или бесчеловечное или унижаю-
№ 3/2018
щее достоинство обращение или наказание должны достигать минимально необходимого уровня жестокости. Оценка такого уровня зависит от всех обстоятельств дела, таких, как характер и обстоятельства применения жестокого обращения, способ и метод его осуществления, его продолжительность, физические или психические последствия и, в некоторых случаях, пол, возраст и состояние здоровья жертвы (см., например, рассмотренные Европейским Судом дела Kudla v. Poland; Kalashnikov v. Russia (относительно длительности такого обращения); Aydin v. Turkey (относительно возраста и пола жертвы); Keenan v. UK (относительно состояния психического здоровья жертвы) и др.1.
Рассмотрим в настоящей статье типичные нарушения, которые могут иметь место при применении Европейским Судом по правам человека (далее — Европейский Суд) ст. 3 Конвенции применительно к признанию Европейским Судом тех или иных деяний (действия или бездействия) бесчеловечным обращением.
Прежде всего, отметим, что для того, чтобы считаться бесчеловечным в понимании такого обращения в соответствии со ст. 3 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, жестокое обращение должно достигать некоего минимального уровня жестокости. Так, оно должно причинять «либо телесные повреждения, либо сильные физические или нравственные страдания». При этом в определенных случаях причиненные страдания должны выходить за пределы страданий, неизбежно присущих конкретной форме законного обращения или наказания (см., например, рассмотренное Европейским Судом дело Kudla v. Poland).
В отличие от пытки (соответствующие ее признаки, установленные Европейским Судом, будут рассмотрены в следующем номере журнала), бесчеловечное обращение не обязательно должно иметь своей целью причинение страданий (см., например, рассмотренное Европейским Судом дело Ireland v. UK). Для того, чтобы обращение считалось бесчеловечным, оно необязательно должно причинять страдания (см., например, рассмотренное Европейским Судом дело Denizci and Others v. Cyprus).
По мнению Европейского Суда, ключевое отличие между пыткой и бесчеловечным отношением заключается в степени причиненного страдания (дело Ireland v. UK), т.е. страдание жертвы при бесчеловечном обращении должно быть менее интенсивным, чем в случае с пыткой.
В ряде случаев наличие нравственных или психологических страданий само по себе считалось достаточным для признания бесчеловечным отношением. Так, при рассмотрении Европейским Судом дела Selcuc and Asker v. Turkey было установлено, что в рамках операции по обеспечению безопасности сотрудники сил безопасности разрушили дом и повредили имущество престарелых заявителей, действуя с вызывающим презрением и в присутствии заявителей, не заботясь об их безопасности или благополучии и лишив тем самым заявителей средств к существованию и дома, причинив им, таким образом, сильные душевные страдания. Подобные действия были признаны Европейским Судом бесчеловечным обращением.
В другом случае, при рассмотрении Европейским Судом дела Gafgen v. Germany, также было установлено бесчеловечное обращение, когда заявителю угрожали «непереносимой болью», которую можно было считать пыткой, если он не согласится сообщить местонахождение похищенного им мальчика.
В целом ряде других случаев Европейский Суд при рассмотрении соответствующих дел утверждал, что «ужасный опыт», пережитый людьми, когда в их дома врывались вооруженные сотрудники полиции в масках, может быть настолько непропорциональным, что может считаться бесчеловечным обращением.
Европейский Суд сформулировал предельное значение для установления нарушения ст. 3 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении им дела V.K. v. Slovakia. В частности, Европейский Суд указал это предельное значение как телесные повреждения установленной степени тяжести, приведя в качестве примеров боль и страдания от огнестрельных ранений (дело Sambor v. Poland), от разбитой челюсти (дело Rehbock v. Slovenia) и других лицевых травм (дело Mro-zowski v. Poland).
В частности, при рассмотрении дела Ribitsch v. Austria Европейский Суд установил, что любое применение физического насилия, которое не обусловлено поведением самого пострадавшего, унижает человеческое достоинство и в принципе является нарушением ст. 3 Конвенции.
При этом сам заявитель должен сначала предоставить достоверные медицинские или другие доказательства того, каким образом им были получены обжалуемые им травмы.
Так, при рассмотрении дела Tomasi v. Franke достаточными доказательствами были призна-
№ 3/2018
ны медицинские справки и заключения четырех разных врачей относительно «большого количества ударов, полученных заявителем Тома-зи, и их интенсивности». Европейский Суд также отметил то обстоятельство, что заявитель обратил внимание на имевшиеся на его теле ушибы сразу же, как только его доставили к судье после освобождения сотрудниками полиции из-под стражи.
При рассмотрении дела Selmouni v. France Европейский Суд установил, что если лицо помещается под стражу под контроль сотрудников полиции в нормальном физическом состоянии, но через какое-то время после освобождения из-под стражи у него обнаруживаются травмы, именно на властях государства лежит обязанность предоставить убедительное объяснение тому, каким образом были получены эти травмы.
При этом Европейский Суд принимает во внимание обстоятельство того, осматривалось ли помещаемое под стражу лицо регулярно врачом (или разрешалось ли ему видеться с адвокатом или членом семьи, который мог выступить свидетелем по делу) на протяжении всего периода содержания под стражей, а не только после освобождения (см., например, рассмотренное Европейским Судом дело Algur v. Turkey), а также факты, установленные внутригосударственными судами, но признает, что эти факты не всегда могут иметь решающее значение (см. дела Ribitsch v. Austria и Caloc v. France).
1 При подготовке статьи использованы материалы, содержащиеся в сборнике: Харрис Д., Бойл М.О. и Уорб-рик К. Право Европейской Конвенции по правам человека: Науч. изд. М.: Изд-во «Развитие правовых систем», 2017. С. 319—324.
ПСИХОЛОГИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СЛЕДОВАТЕЛЯ
) «ЮНИТИ-ДАНА» ПРЕДСТАВЛЯЕТ
Аминов И.И. , Дедюхин К.Г., Эриашвили Н.Д., Грошев И.В. Психология профессиональной деятельности следователя. Учебник для студентов вузов, обучающихся по направлениям подготовки «Юриспруденция», «Правоохранительная деятельность». М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2018. — 303 с.
Учебник характеризуется структурной целостностью и теоретической глубиной. Основан на обобщении обширного фактологического материала и содержит многочисленные рекомендации психологического характера по улучшению деятельности сотрудников органов следствия. Учебный материал и логика его изложения построены с учетом специфики предстоящей деятельности тех, кто решил посвятить себя этой профессии.
Содержание учебника разработано в соответствии с требованиями ФГОС ВПО 3+, программами изучения психологии профессиональной деятельности и юридической психологии в вузах юридического (правоохранительного) профиля.
Для студентов, слушателей, курсантов, адъюнктов, преподавателей, работников правоохранительных органов. Представляет интерес для следователей Следственного комитета Российской Федерации, органов внутренних дел, органов Федеральной службы безопасности, а также для всех, кто стремится к овладению высокой культурой юридического труда, конструктивными связями и отношениями при выполнении профессиональных (служебных) задач.
№ 3/2018
