CC BY
144
С.В. Петраков
Петраков Сергей Викторович — кандидат юридических наук, преподаватель кафедры предварительного расследования Санкт-Петербургского университета МВД России
Правила использования оценочных категорий в правовом регулировании
Скачок, который произошел в научно-технической сфере за последние десятилетия, затронул все стороны общественной жизни людей. Оперативность в обмене информацией, как следствие развития информационных технологий, сказывается, в свою очередь, на темпе развития общественных отношений.
Динамика правотворческого процесса объективно отстает от возникновения тех отношений, которые нуждаются в правовом регулировании. В связи с этим достаточно сложно дать прогноз тому, какие отношения, складывающиеся в обществе, будут иметь значение для права и соответственно их юридического регламентирования. Вносить в существующие законы дополнения и изменения, всякий раз, когда возникает отношение, ранее не урегулированное нормой права, достаточно проблематично и экономически не эффективно. Таким образом, на современном этапе развития актуализируется потребность в своевременности правового регулирования вновь возникающих общественных отношений.
Инструментарий юридической техники располагает соответствующим приемом для регулирования тех отношений, которые могут возникнуть в дальнейшем, но в настоящем юридической практике еще не известны. Это использование в процессе нормотворчества оценочных категорий, которые интегрируются в норму права. В соответствии с научной терминологией, данная норма относится к числу ситуационных, которые в соответствии с классификацией норм на абсолютноопределенные и относительно-определенные, включается в систему последних.
«Ситуационные - нормы, предусматривающие возможность совершения участниками процесса действий в зависимости от конкретных обстоятельств, сложившихся в ходе разбирательства дела»1. Данные обстоятельства описываются в норме права как раз через оценочные категории. В качестве их примера можно привести следующие: «уважительная причина», «исключительный случай», «особая сложность», «иные обстоятельства» и т. п.
Для оптимизации использования данных категорий в правотворческом процессе, а следовательно и для совершенствования практики их толкования, мы предлагаем рассмотреть основополагающие аспекты правил использования оценочных категорий как приема юридической техники. Но перед тем как обратиться к ним, остановимся на двух проблемах использования оценочных категорий. Первая из них, затрагивает дефиницию «оценочные категории». Данная проблема, по нашему мнению, находится в научно-теоретической плоскости. Вместе с тем, без ее рассмотрения, будет проблематично излагать сам материал нашей работы. Вторая проблема связана с критикой наличия оценочных категорий в праве, что непосредственно относится к юридической технике.
Первая проблема обусловлена тем, что в научной литературе отсутствует единое понимание обозначения рассматриваемого правового явления. Так, Т.В. Кашанина, М.И. Бару, П.А. Лупинская, В.И. Зажицкий и В.Е. Жеребкин пользуются словосочетанием «оценочные понятия»2. А.Ф. Чердан-цев, Л.М. Бойко, А.С. Пиголкин, П.Г. Марфицин и С.С. Безруков предпочитают «оценочные терми-
1 Гражданский процесс: Учебник. - 2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2006. - С. 41.
2 См.: Кашанина Т.В. Оценочные понятия в советском праве // Правоведение. - 1976. - № 1. - С. 25-31; Бару М.И. Оценочные понятия в трудовом законодательстве // Советское государство и право. - 1970. - № 7. -С. 104-108; Лупинская П.А. Решения в уголовном судопроизводстве: их виды, содержание и формы. - М., 1976. - С. 129-136; Зажицкий В.И. Оценочные понятия в уголовно-процессуальном законе: язык и стиль // Советская юстиция. - 1993. - № 13. - С. 25-26; Жеребкин В.Е. Логический анализ понятий права. - Киев, 1976. -С. 129-130.
ны»1. В.Н. Дубовицкий, Н.И. Агамиров употребляют термин «оценочные категории»2. В.В. Питецкий и Г.Т. Ткешелиадзе называют их «оценочными признаками»3. Р.О. Опалев допускает наименование «оценочные термины, признаки»4.
Проанализируем, что понимают ученые под указанными выше явлениями. А.С. Пиголкин и В.Н. Кудрявцев под оценочными понимают относительно-определенные понятия, содержание которых устанавливается только с учетом конкретной ситуации, обстоятельств рассматриваемого дела5. В.Е. Жеребкин считает, что оценочные понятия - «это неопределяемые в законе, теории или судебной практике термины правовой науки»6. В.В. Питецкий считает, что оценочными являются понятия, содержание которых непосредственно раскрывается в процессе применения правовых норм в пределах, зафиксированных законом общности, путем оценки обстоятельств конкретного случая на основе правосознания субъекта, применяющего закон. С.Д. Шапченко предлагает считать оценочными «понятия - общие представления, используемые законодателем для непосредственного выражения социальной значимости в праве и вносящие тем самым в правовые нормы оценочный момент в результате чего применение этих норм предполагает возможность самостоятельной оценки конкретного случая со стороны правоприменителей и осуществление на ее основе индивидуального поднормативного регулирования общественных отношений»7. В.В. Игнатенко под оценочными подразумевает «детально не разъясняемые законодателем и обобщающие в себе типичные признаки определенных правозначимых явлений понятия права, конкретизация которых осуществляется путем оценки в рамках конкретной правоприменительной ситуации»8.
Рассмотрев данные определения, мы приходим к выводу, что при наличии дифференцированного изложения оценочных категорий, их понимание разными авторами во многом едино. Сутью оценочных категорий является то, что их смысл опредмечивается в рамках конкретной фактической ситуации сложившейся по делу (случая).
Наглядно видно, что авторы дали разные наименования одному и тому же правовому явлению. Возможно, это связано с индивидуальным восприятием данных явлений. В.М. Баранов и Е.В. Чуманов в связи с этим отмечают, что «для юристов эпоха постмодернизма характеризуется пренебрежением к четкости методологических установок, а значит, невниманием к ясности категорийной базы, четкости соотнесения понятий и категорий»9. В научной литературе обоснованно велась дискуссия об отрицательном характере данной тенденции10. В частности С.С. Алексеев говорил, что «недопустимо для обозначения одних и тех же понятий использовать разные термины»11.
Причина обозначенной проблемы заключается «в отсутствии единства мнений по вопросу об основании деления понятий на категории и не категории»1 . Как нам представляется, данная проб-
1 См.: Черданцев А.Ф. Толкование советского права. - М., 1979. - С. 93-102; Бойко Л.М. Совершенствование законодательной техники в условиях ускорения социально-экономического развития советского общества. - Ташкент, 1988. -С. 82; Пиголкин А.С. Язык закона. - М., 1990. - С. 75; Марфицин П.Г. Относительная определенность в уголовнопроцессуальном праве и пределы усмотрения следователя: Учебное пособие / П.Г. Марфицин, С.С. Безруков // http://www.lawtech.agava.ru/pub/busmotr.htm.
2 См.: Дубовицкий В.Н. Законность и усмотрение в советском государственном управлении. - Минск, 1984. - С. 64; Агамиров Н.И. Оценочные понятия в законодательстве (теоретические вопросы) // Проблемы совершенствования советского законодательства. - Труды ВНИИСЗ. - Вып. 43. - М., 1989. - С. 16.
3 См.: Питецкий В.В. Оценочные понятия в советском уголовном праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. - Свердловск, 1979. - С. 5; Он же. Применение оценочных признаков уголовного закона. - Красноярск, 1995. - С. 6; Ткешелиадзе Г.Т. Судебная практика и уголовный закон. - Тбилиси, 1975. - С. 59-72.
4 Опалев Р.О. Оценочные понятия в арбитражном и гражданском процессуальном праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. - Екатеринбург, 2008. - С. 15.
5 См.: Пиголкин А.С. Юридическая терминология и пути ее совершенствования // Ученые записки ВНИИСЗ. - М., 1971. - Вып. 24. - С. 23; Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. - М., 1972. - С. 134.
6 Жеребкин В.Е. Логический анализ понятий права. - Киев. - С. 129-130.
7 Шапченко С.Д. Оценочные признаки в составах конкретных преступлений: Автореф. дисс... канд. юрид. наук. - Киев, 1988. - С. 12-13.
8 Игнатенко В.В. Оценочные понятия в законодательстве об административной ответственности: Автореф. дисс... канд. юрид. наук. - Свердловск, 1989. - С. 9.
9 Баранов В.М. Классификация в российском законодательстве: Монография / В.М. Баранов, Е.В. Чуманов. - Н. Новгород, 2005. - С. 62.
10 Губаева Т.В. Язык и право. - М., 2004. - С. 66; Алексеев Н.С. Очерк развития науки советского уголовного процесса / Н.С. Алексеев, В.Г. Даев, Л.Д. Кокорев. - Воронеж, 1980. - С. 122.
11 Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т. - М., 1984. - Т. 2. - С. 274.
12 Баранов В.М. Классификация в российском законодательстве: Монография / В.М. Баранов, Е.В. Чуманов. - Н. Новгород, 2005. - С. 56.
лема, в научной среде, будет существовать продолжительное время из-за отсутствия единого основания деления понятий.
Нам импонирует позиции В.Н. Дубовицкого и Н.И. Агамирова, а использование термина «оценочные категории» представляется наиболее удачным в науке. Для обоснования этого необходимо установить, что является содержанием категории.
В философии под «категорией» понимается научное понятие, выражающее наиболее общие и основные отношения, формы и связи объективной действительности1. В логике под «категорией» понимается понятие, в котором отображены наиболее общие и существенные свойства, признаки, связи и отношения предметов, явлений объективного мира2. В словаре русского языка под «категорией» рассматривается научное понятие, выражающее наиболее общие свойства и связи явлений действительности. В правоведении под «категорией» понимается предельное по уровню обобщения фундаментальное абстрактное понятие теории правоведения3.
Как видим, «категория - это тоже понятие. Это вытекает из общепризнанного утверждения, что «всякая категория есть понятие, но не каждое понятие есть категория»4. Под «понятием» при этом понимается логически оформленная общая мысль о предмете5.
В содержании категории, в отличие от понятия, отсутствует логическая связь между конкретным предметом (фактическими обстоятельствами дела) и юридической нормой. В оценочной категории законодатель лишь предлагает возможные рамки для усмотрения правоприменителя. Причем последний должен сам определить те обстоятельства (предмет) и логически связать их с применяемой нормой. Данная операция осуществляется в ходе мышления самого правоприменителя. Понятие же, по мнению ряда исследователей, само является формой мышления6.
В качестве примера, иллюстрирующего мыслительную деятельность правоприменителя по опредмечиванию фактической ситуации содержанием оценочной категории, можно привести пункт 3 статьи 5 УПК РФ, в котором под близкими лицами понимаются, в том числе, и «иные, жизнь, здоровье и благополучие которых дороги потерпевшему, свидетелю в силу сложившихся личных отношений». Исходя из этого правоприменитель, оценив материалы уголовного дела, должен сам определить, будет ли конкретное лицо являться близким для потерпевшего, исходя из характера их личностных отношений.
Подтверждением того, что более правильно использовать термин «категория», является то, что предмет в оценочных категориях может меняться по причине его отсутствия в самой категории. Это связано с тем, что одни и те же оценочные категории интегрируются в ситуационные нормы, регулирующие разные по характеру отношения. В связи с этим, фактические обстоятельства, охватываемые одной ситуационной нормой, могут исключаться из сферы действия другой нормы, содержащей аналогичную оценочную категорию. Например, уважительные причины, при наличии которых пропущенный срок должен быть восстановлен (ч. 1 ст. 130 УПК РФ). И уважительные причины, которые повлекли то, что у обвиняемого, находящегося под стражей, отсутствовала возможность ознакомиться с материалами дела в пределах срока, установленного судом (ч. 3 ст. 217 УПК РФ), в связи с чем он может продолжать ознакомление и за пределами срока. На многозначность оценочных категорий обращали внимание П.Г. Марфицын и С.С. Безруков7.
В отличие от категории, в понятии происходит выделение однородных предметов по их существенным признакам. «Существенность признаков имеет определяющее значение»8, так как «понятие должно ответить на вопрос, что это за предмет и в чем его сущность»9.
1 Хаврак А.П. Философия: Учебно-методическое пособие / Под ред. В.Ю. Попкова. - М., 2003. - С. 415.
2 Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. - М., 1975. - С. 240.
3 Васильев А.М. Правовые категории. Методологические аспекты разработки категорий теории права. - М., 1976. -С. 58.
4 Баранов В.М. Классификация в российском законодательстве: Монография / В.М. Баранов, Е.В. Чуманов. - Н. Новгород, 2005. - С. 56.
5 Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 53 000 слов / Под общ. ред. Л.И. Скворцова. - М., 2006. - С. 346, 724.
6 Строгович М.С. Логика. - М., 1949. - С. 75.; Кириллов В.И. Логика: Учебник для юридических факультетов и институтов / В.И. Кириллов, А.А. Старченко. - М., 1996. - С. 31.; Гетманова А.Д. Логика. - М., 1986. - С. 26.
7 Марфицин П.Г. Относительная определенность в уголовно-процессуальном праве и пределы усмотрения следователя: Учебное пособие / П.Г. Марфицин, С.С. Безруков // http://www.lawtech.agava.ru/pub/busmotr.htm.
8 Баранов В.М. Классификация в российском законодательстве: Монография / В.М. Баранов, Е.В. Чуманов. - Н. Новгород, 2005. - С. 60.
9 Копнин П.В. Диалектика как логика и теория познания. - М., 1973. - С. 168.
Поскольку в ходе исследования было обнаружено, что авторы используют различные термины, выражающие одно и то же правовое явление, мы хотим сделать оговорку - если в тексте настоящей статьи будут встречаться термины «оценочные понятия», «оценочные термины» или «оценочные выражения», то для целей работы они понимаются как «оценочные категории».
Исходя из вышесказанного, предложим собственное видение на рассматриваемое правовое явление.
Оценочная категория - это прием юридической техники, заключающийся в интегрировании законодателем в текст правовой нормы слова или словосочетания, выражающего наиболее общие свойства фактических обстоятельств, имеющих юридически значимые последствия для возникших правоотношений.
Переходя к рассмотрению второй проблемы, необходимо предварительно отметить, что помимо указанного позитивного значения в использовании оценочных категорий - регулирование общественных отношений, которые могут возникнуть в будущем - они так же позволяют исключить из текста нормативно-правового акта казуистические нормы, которые бы только загромождали текст закона и искусственно увеличивали его объем. Вместе с тем, данный прием юридической техники имеет и свои отрицательные стороны.
Так, М.И. Бару придерживается мнения, что «с точки зрения эффективности правового регулирования и идеи законности, чем меньше оценочных понятий, тем лучше, так как индивидуальная (субъективная оценка может и не совпадать, а иногда - выйти за пределы той оценки, которую имел в виду законодатель, устанавливая норму, содержащую оценочное понятие»1. Как развитие данной позиции, можно оценить категоричное заключение Е.А. Фролова о том, что «решению задачи дальнейшего укрепления законности ... должно соответствовать также и сужение сферы применения оценочных понятий, их постепенная замена в законе понятиями формально-определенными, обладающими твердыми и устойчивыми признаками. Курс на постепенное сокращение использования оценочных понятий представляется закономерным потому, что он, сужая пределы судейского усмотрения, означает, вместе с тем, и сведение к минимуму числа судебных ошибок, усиление строгих и стабильных гарантий законности»2.
Возражая М.И. Бару, надо отметить, что при толковании оценочных категорий сложно сказать, вышел ли правоприменитель за пределы той оценки, которую имел ввиду законодатель. Во-первых, при толковании оценочных категорий правоприменитель руководствуется собственной оценкой, а не оценкой законодателя. Во-вторых, затруднительно ответить на вопрос о том, какую оценку имел в виду сам законодатель, если счел необходимым использовать такой инструментарий юридической техники, как оценочные категории. Поскольку невозможно предусмотреть наперед все возможные ситуации, которые могут возникнуть в юридической практике, то ошибочным будет утверждать, что законодатель их знал и, таким образом, заранее определил границы оценки таких категорий. Если допустить обратное, то тогда можно сделать предположение, что М.И. Бару относит законодателей к сторонникам механистического детерминизма, полагающих, «что все существующее полностью предопределено прошлым, точно так же, как будущее предопределено настоящим. Однако если бы все возможности были даны раз и навсегда и никаких новых возможностей в развитии не могло бы возникнуть, тогда миру грозило бы неизбежное истощение возмож-ностей»3. Для законотворческого процесса это означало бы полное предвидение всех возможных ситуаций и создание на основе этого знания целого комплекса казуистических норм, исключающего из правотворческого процесса оценочные категории, а из практики применения - усмотрение и субъективизм. Но такое будущее для права опровергается самой практикой, как критерием истинности тех или иных знаний.
Более категоричен в своих взглядах был Е.А. Фролов. Вместе с тем, его позиция на сокращение числа оценочных категорий в законодательстве была опровергнута все той же практикой. По подсчетам, проведенным в 1976 году, в УК РСФСР насчитывалось более 60 оценочных понятий, в ГК РСФСР - более 40, в КЗоТ РСФСР - более 20. По подсчетам, произведенным в 1985 году, в
1 Бару М.И. Оценочные понятия в трудовом законодательстве // Советское государство и право. - 1970. - № 7. -С. 105.
2 Фролов Е.А. Стабильность закона в соотношении формально-определенных и оценочных понятий в уголовном праве // Проблемы советского уголовного права и криминологии / Сборник научных трудов. - Свердловск, 1973. -Вып. 28. - С. 42-44.
3 Спиркин А.Г. Основы философии: Учебное пособие для вузов. - М., 1988. - С. 215.
258 -------------------------------------------------------------------------------------------------------
Юридическая техника. 2009. № 3.
УК РСФСР ... их содержится более 200, в ГК РСФСР - более 70, в КЗоТ РСФСР - более 1101. Основываясь на данных фактах, С.С. Безруков пришел к выводу, что законодатель не только не спешит сокращать количество данных категорий в тексте нормативно-правовых актов, но и увеличивает их2. В результате проведенного им исследования он делает заключение, что «в древних источниках права, дошедших до нашего времени, оценочные выражения встречаются крайне редко. Это объясняется казуистическим характером правовых норм. С развитием приемов изложения правовых предписаний, появлением процессуальных норм право приобретает все более абстрактный характер, в том числе и из-за увеличения числа оценочных терминов. В большинстве случаев использование оценочных терминов освобождает законотворцев от необходимости конструирования большого числа казуистических норм и позволяет правоприменителю самостоятельно достраивать норму права к сложившейся ситуации»3.
Вместе с тем, стоит согласиться с мнением Е.А. Фролова, что сужение пределов судейского усмотрения означает, вместе с тем, и сведение к минимуму числа судебных ошибок. Это так, но в замене оценочных категорий абсолютно-определенными нормами кроется другая опасность правоприменения, на наш взгляд, более серьезная, чем правоприменительное усмотрение.
Ранее мы пояснили, что предвидеть заранее все возможные ситуации в юридической практике никто не может. Если излагать нормы закона исключительно в абсолютно-определенных понятиях, то правоприменитель рано или поздно столкнется с ситуаций, которая законом не предусмотрена. Со временем таких ситуаций будет только больше. В связи с этим правоприменитель не сможет разрешить такую, неурегулированную нормой права, ситуацию. Данное явление в праве называется «пробел». Проблема их преодоления и восполнения в праве, на наш взгляд, еще более острая, чем усмотрение в праве, поскольку последнее связано с применением нормы, пусть и относительно-определенной. При пробеле в праве, норма вообще отсутствует и сложность возникает как с законностью использования способов его преодоления, так и с поиском нормы, регулирующей схожие обстоятельства.
Можно разумно возразить, что выявляемые пробелы можно восполнить законотворческим путем. Это так, но процесс восполнения пробелов объективно отстает от частоты их обнаружения. Это связано с тем, что правоприменительная практика гораздо динамичнее процедуры принятия закона. В связи с этим, количество восполняемых пробелов не будет покрывать количества вскрываемых. Для процессуальных отраслей права это реальная проблема, преодолеваемая на практике порой незаконными способами: расширительным толкованием, усмотрением, не допускаемым самой нормой, и т. п. В рамках всей территории Российской Федерации это формирует противоречивую и многообразную практику, что представляет реальную опасность для соблюдения принципа законности.
Включение в текст закона относительно-определенных предписаний вообще и оценочных категорий в частности позволяет частично избегать такой проблемы как пробел, поскольку правоприменитель может решить сам о возможности регулирования возникшей ситуации нормой права, так как оценочная категория все же имеет сферу своего действия. Все вышесказанное позволяет нам сделать заключение: чем больше в законе казуистических норм, тем меньше усмотрения и больше пробелов в практике, и чем больше норм с оценочными категориями, тем меньше пробелов и больше усмотрения. Это, если можно так выразиться, правовая аксиома, которая представляет специфический маятник, крайние положения которого - это крайность той или иной позиции (инструментария юридической техники) в праве. Как мы знаем, приверженность к крайним взглядам всегда пагубна для практики. В связи с этим, необходим умеренный подход, учитывающий сбалансированность обоих приемов.
Достаточно сложно, а в какой-то степени, практически невозможно, сформулировать единое правило о соотношении в тексте закона оценочных категорий и абсолютно-определенных предписаний, поскольку отношения, нуждающиеся в правовом регулировании, индивидуальны, что требует индивидуального подхода в нормотворчестве. Рекомендации для инструментария юридической техники должны здесь касаться не всей системы права в целом, и даже не отрасли, а, пожалуй,
1 Агамиров Н.И. Оценочные понятия в законодательстве (теоретические вопросы) // Проблемы совершенствования советского законодательства. - Труды ВНИИСЗ. - Вып. 43. - М., 1989. - С. 16-18.
2 Безруков С.С. Оценочные понятия и термины в уголовно-процессуальном законодательстве России. - Омск, 2003. -С. 117.
3 Безруков С.С. Оценочные понятия и термины в уголовно-процессуальном законодательстве России. - Омск, 2003. -С. 124-125.
отдельно взятого закона. Иная позиция, по нашему мнению, уравнивала бы всю систему правоотношений в механизме их регулирования, а сам подход был бы практически не востребованным. Указывая выше, что в процессе создания законов необходим умеренный подход, мы заявляем тем самым, что утопично и опасно стремится к тому, чтобы нормативно-правой акт содержал только абсолютно-определенные нормы или только оценочные категории. Общественные правоотношения характеризуются как стабильностью, так и подвижностью, поэтому и нормы, их регулирующие, должны содержать механизм, реагирующий на указанную специфику.
Поскольку нас интересуют оценочные категории как прием юридической техники, мы предпримем попытку сформулировать общее правило о возможности включения данных категорий в различные виды правовых норм. Так как рассматриваемые категории являются основанием для усмотрения в праве вообще и для правоприменительного усмотрения в частности, сфера их использования должна быть ограничена. Это необходимо для предупреждения перерастания усмотрения в произвол, порождающий коррупцию, противодействие которой столь актуально на современном этапе. Одна из причин коррупциногенности законодательства заключается в наличии в нормативно-правовом акте чрезмерного количества оценочных категорий, расширяющих полномочия должностных лиц.
Для предотвращения этого негативного явления оценочные категории должны исключаться из санкций правовых норм всех отраслей права, а также диспозиций норм, ограничивающих конституционные права граждан.
Ведя речь о диспозиции в целом, мы считаем, что оценочные категории могут включаться в содержание управомочивающих и обязывающих норм, за исключением случая, указанного выше. Оценочные категории, по нашему мнению, не могут быть интегрированы и в диспозиции запрещающих норм диспозитивных отраслей права, поскольку запрет в них должен быть конкретизирован. В противном случае размывается граница между допустимым и запретным, что порождает неопределенность самого поведения. Кроме того, конкретизация запрета и отсутствие в нем оценочных категорий в диспозитивных отраслях права вытекают из принципа - разрешено все, кроме того, что прямо запрещено.
Говоря о диспозициях запрещающих норм императивных предписаний, а также диспозициях управомочивающих и обязывающих норм, надо отметить, что оценочные категории в них не должны расширять возможности способов поведения самого субъекта права, а лишь воздействовать на характер данного поведения. То есть, наличие оценочных категорий в диспозиции указанных норм не должно влиять на безграничное увеличение количества способов поведения, а может лишь сказываться на качественной стороне решения, которое априори дано в норме. Структура возможных правил поведения, описанных в диспозиции, должна быть замкнутой, а их количество - конечным. Если же допустить обратное, то это может привести к злоупотреблению правом, выливающемуся в произвол и коррупцию.
С точки зрения законности и искоренения причин коррупциногенности законодательства, оценочные категории должны быть исключены вообще, как прием юридической техники, при конструировании диспозиций норм, которые реализуются в форме правоприменения. Но российская реальность на данном этапе такова, что это затруднительно, поскольку соблюдение такого принципа права, как справедливость, происходит через учет индивидуальных особенностей личности или ситуации при принятии решения, что и обусловливает правоприменительное усмотрение.
Высказывая позицию о наличии оценочных категорий в гипотезе, надо отметить, что, по нашему мнению, она - это как раз тот элемент нормы права, который конструктивно и функционально предназначен для включения в него оценочной категории. Таким образом, оценочные категории могут быть интегрированы в гипотезы управомощивающих, обязывающих и запрещающих норм права. Это связано с тем, что в гипотезе, как известно, содержится условие или их перечень, в зависимости от которых, норма подлежит применению. Данные условия - ни что иное, как имеющие юридическое значение для регулирования общественных отношений обстоятельства и факты, которые могут возникнуть после вступления в законную силу нормативно-правового акта. Соответственно эти обстоятельства и факты могут быть неизвестны на момент принятия данного акта. Как мы установили ранее, назначение оценочной категории заключается в том, чтобы определить наиболее общие свойства фактических обстоятельств, имеющих юридически значимые последствия для возникших правоотношений. Конкретизация данных отношений происходит в рамках индивидуальной ситуации, сложившейся по делу.
Описать юридически значимые условия реализации нормы, которые не известны в настоящем, но которые могут возникнуть в будущем, возможно через оценочную категорию. Таким образом,
сама оценочная категория будет описывать примерную область тех отношений, в которых могут возникнуть указанные обстоятельства и факты.
Поскольку гипотеза - это лишь условие, при котором действует норма, оценочная категория может быть интегрирована в любой из видов указанных правовых норм. В противном случае было бы невозможно реализовывать само правило поведения или говорить о том, что у субъекта возникли права и обязанности, при возникновении к тому юридически значимых условий.
Ограничение правоприменительного усмотрения при реализации, обязывающей или управомочивающей нормы, происходит путем того, что само действие (бездействие) или решение должностного лица конкретно описывается в диспозиции. Таким образом, его поведение будет строго ограничено абсолютно-определенным набором средств.
Ограничение злоупотреблений физических лиц такой формой реализации права, как его использование, происходит путем того, что данное лицо обязано будет обратиться в суд или к иному уполномоченному лицу, для признания его возможности воспользоваться предоставленным ему правом. Это вытекает из того, что возникшие обстоятельства или факты, которые, по мнению физического лица, имеют значение для дела, прямо не будут указаны в норме и для придания им юридической силы необходимо будет соответствующее решение компетентного органа.
В нормах-принципах, по нашему мнению, оценочные категории должны отсутствовать. Это вытекает из того, что принципы - это основополагающие идеи права в целом или отрасли в частности. Предписания, выраженные в них, должны быть категоричны, иначе в процессе правоприменения достаточно сложно будет вести речь о том, нарушен или не нарушен принцип. Кроме того, наличие оценочной категории в принципе будет способствовать расширению его содержания субъектами реализации права по их усмотрению. При таком подходе достаточно сложно будет говорить об основополагающих идеях права. Содержание принципа должно быть установлено правотворческим органом в абсолютно-определенном предписании.
Вышеуказанные рекомендации призваны обратить внимание ученых и законотворцев на процедуру конструкции правовых норм, содержащих оценочные категории. Наличие общепризнанных правил и их соблюдение в юридической технике способно создать логически правильный, непротиворечивый, стройный по изложению, нормативно-правовой акт. Предложив приведенные правила, мы призываем правоведов обратиться к теме методики интеграции оценочных категорий в правовые нормы в ходе правотворческого процесса.
Следующим по значимости основополагающим аспектом использования оценочных категорий, на наш взгляд, является выбор и включение в норму права самих слов и словосочетаний, выполняющих значение оценочной категории. Данный момент можно охарактеризовать как базисный, поскольку именно с толкования данного слова или словосочетания начинается деятельность субъекта, реализующего ситуационную норму, по раскрытию содержания самой категории и нормы в целом.
От того, насколько правильно будет выбрано слово (словосочетание), которым правотворец захочет описать наиболее общие свойства фактических обстоятельств, являющихся, по его мнению, юридически значимыми, зависит правильность применения нормы к ситуации, которую правоприменитель оценит в качестве конкретизированных фактических обстоятельств. Из этого вытекает, что смысл слова или словосочетания должен идентично восприниматься законотворцем и правоприменителем.
В связи с этим возникает вопрос, что является источником, из которого законодательный орган берет данные слова и словосочетания? Для ответа на этот вопрос приведем выводы исследования Р.О. Опалева, к которым мы присоединяемся. «Оценочные термины очень часто привносятся в право из общелитературного, бытового языка. Они, как правило, не являются научными, поэтому учеными зачастую не обрабатываются, не переосмысливаются. ... Язык права сохраняет тесную и неразрывную связь с естественным языком. Так, свойства полисемии, синонимии, омонимии присущи как словам естественного, так и юридического языка. Родившись в естественном языке, они продолжают жить в юридическом. В некоторых случаях ни контекст закона, ни усилия ученых не могут их устранить. . То есть оценочным терминам закона придается такое же значение, как и соответствующим словам общелитературного языка. Данное обстоятельство лежит в основе того, что ни контекст закона, ни усилия ученых в ряде случаев не могут устранить неопределенность оценочных категорий»1. По причине этого, понимание смысла одного и того же слова может быть различным даже между правоприменителеями.
1 Опалев Р.О. Оценочные понятия в арбитражном и гражданском процессуальном праве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. - Екатеринбург, 2008. - С. 18.
«Между тем общеправовой критерий определенности, ясности, недвусмысленности правовой нормы вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом (ст. 19, ч. 1 Конституции РФ), поскольку такое равенство может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования правовой нормы всеми правоприменителями. Неопределенность содержания правовой нормы, напротив, допускает возможность неограниченного усмотрения в процессе правоприменения и ведет к произволу, а значит - к нарушению принципов равенства, а также верховенства закона»1.
Достичь единообразного понимания оценочных категорий между правотворческим органом и всеми правоприменителями, на наш взгляд, возможно путем использования слов или словосочетаний, у которых отсутствуют омонимы и имеющих одно прямое значение в русском языке. Если придерживаться данного правила в юридической технике при использовании оценочных категорий, то это будет способствовать определенности уяснения данных категорий.
В качестве положительного примера использования слов русского языка, выполняющих значение оценочной категории, можно привести словосочетание «труднодоступная местность» из части 3 статьи 170 УПК РФ. В словаре русского языка С.И. Ожегова данные слова имеют следующее значение: «Труднодоступный, -ая. Такой, по которому трудно передвигаться. Труднодоступная местность2.; Местность. Какое-нибудь определенное место, пространство, участок на земной поверхности (не в помещении, не в манеже)3». Исходя из этого, объем словосочетания «труднодоступная местность» охватывает какой-нибудь участок на земной поверхности, по которому трудно передвигаться.
Наглядно видно, что каждое их этих слов: и труднодоступная, и местность, имеют одно значение в современном русском языке. Данное значение прямое, а не переносное. То есть оно окончательно для лица, его воспринимающего. Если же смысл слова является переносным, то необходимо было бы его интерпретировать, что приводило бы к искажению значения данного слова. В рассматриваемом примере, у обоих слов отсутствуют омонимы - слова, одинаковые по написанию, но разные по значению, что также является положительным. В ином случае правоприменитель находился бы в затруднительной ситуации, не зная какое именно значение необходимо использовать для толкования категории.
Заключительный основополагающий аспект, на наш взгляд, связан с тем, что если в нормативноправовой акт включены оценочные категории, то в него должны быть включены нормы, уполномочивающие должностных лиц отменить решение или признать недопустимым действие (бездействие) нижестоящего правоприменителя, основанное на толковании и реализации оценочной категории. Законодательные акты, как правило, содержат нормы, дающие право отменить решение правоприменителя, исходя из того, что оно незаконное, необоснованное или немотивированное. Но совсем иная правовая ситуация складывается при отмене решений, принятых на основании ситуационной нормы.
Так, если нижестоящее должностное лицо приняло решение на ее основе, то вышестоящий правоприменитель не вправе отменить такое решение на основании того, что оно незаконно, поскольку оно является законным. Почему мы приходим к выводу, что это решение является законным? Потому, что законодатель уполномочил субъекта применения права на принятие решения в зависимости от его личного усмотрения. При этом он (правотворец) не определил в норме права строго определенную ситуацию, в зависимости от наличия которой решение может быть принято. То есть субъект правоприменения был уполномочен на принятие решения, что им и было выполнено в конкретной фактической ситуации. Поскольку законодатель предусмотрел нормы с оценочными категориями, то и применение данных норм является законным. То, что норма применена к ситуации, прямо не указанной в законе, связано с самим характером данной нормы, а не с незаконными действиями субъекта правоприменения.
Если это решение обосновано соответствующими материалами и документами и рационально мотивировано, то он также не вправе отменить его по основанию необоснованности и немотивиро-ванности. Если допустить обратное, то тогда само решение вышестоящего правоприменителя может быть расценено как незаконное, поскольку в законе отсутствует соответствующее основание для отмены.
1 Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11 ноября 2003 года № 16-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 2 статьи 81 Закона Челябинской области «О бюджетном устройстве и бюджетном процессе в Челябинской области» в связи с запросом Челябинского областного суда». // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2003. - № 46. - Ч. II. - Ст. 4509.
2 Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 53 000 слов / Под общ. ред. Л.И. Скворцова. - М., 2006. - С. 1064.
3 Там же. - С. 444.
Но поскольку нижестоящий правоприменитель может допустить ошибку при оценке фактической ситуации, то тогда сама норма с оценочной категорией может быть применена без должного основания. Кроме того, решения должностных лиц, принятые на основе личного усмотрения, должны подлежать пересмотру и могут быть отменены, иначе будет создаваться реальная опасность злоупотребления законом.
Сложность в отмене вышестоящим правоприменителем рассматриваемого решения, а точнее, в правовой мотивации отмены, связана с тем, что в процессе толкования и применения оценочной категории он приходит к убеждению, что анализируемая ситуация оценивается им по иному. Речь идет о том, когда субъективная оценка двух правоприменителей одной и той же фактической ситуации является разной. И это отличие приводит к убеждению вышестоящего правоприменителя о невозможности применения к анализируемому случаю ситуационной нормы.
Механизм оценки, даваемый вышестоящим правопримениетелем, выглядит следующим образом. Уяснив смысл оценочной категории и установив область применения соответствующей ситуационной нормы, он сопоставляет признаки анализируемой им ситуации и принятого решения с областью применения норм. Если он придет к выводу, что при данных, изложенных в решении обстоятельствах, он принял бы иное решение, то это дает ему право отменить такое решение.
Выходит, что основанием отмены решения является не незаконность, необоснованность или немотивированность, а нечто иное. По нашему мнению, данным основанием является несправедливость принятого решения. Отсутствие справедливости заключается в том, что нижестоящий правоприменитель дал неверную субъективную оценку фактической ситуации, с опять же субъективной точки зрения вышестоящего правоприменителя. Поскольку вышестоящий правоприменитель выполняет контрольные или надзорные функции по отношению к решениям, действиям (бездействиям) нижестоящего, это дает ему право признать такие решения, действия (бездействия) несправедливыми и подлежащими отмене.
В качестве примера можно привести ряд норм уголовно-процессуального закона, дающих суду вышестоящей инстанции основание отменить или изменить приговор нижестоящего суда в связи с несправедливостью назначенного наказания (несправедливостью приговора) (п. 4 ч. 1 ст. 369, п. 4 ч. 1 ст. 379, ст. 383 УПК РФ).
Таким образом, для законности действий по отмене решений, принятых на основе толкования оценочных категорий, в права контролирующих и надзирающих лиц и органов необходимо включать полномочия по отмене несправедливых решений, действий (бездействий). Кроме этого, к числу требований, которым должны соответствовать решения, действия (бездействия) должностных лиц, помимо законности, обоснованности и мотивированности, необходимо относить справедливость.
Таковы, на наш взгляд, основные правила использования оценочных категорий, являющихся инструментарием юридической техники в правотворческой деятельности. В заключение изложенной статьи, подведем итоги:
1) с нашей точки зрения, в науке наиболее целесообразно использовать дефиницию «оценочные категории»;
2) оценочные категории должны исключаться из санкций правовых норм всех отраслей права, а также диспозиций норм, ограничивающих конституционные права граждан;
3) оценочные категории могут включаться в содержание уполномочивающих и обязывающих норм, за исключением случая указанного выше. Оценочные категории не могут быть интегрированы и в диспозиции запрещающих норм диспозитивных отраслей права;
4) оценочные категории в диспозициях запрещающих норм императивных предписаний, а также в диспозициях уполномочивающих и обязывающих норм не должны расширять возможность способов поведения самого субъекта права, а лишь влиять на характер данного поведения;
5) оценочные категории могут быть интегрированы в гипотезы уполномочивающих, обязывающих и запрещающих норм права;
6) оценочные категории должны отсутствовать в нормах-принципах;
7) для определенности оценочных категорий как приема юридической техники за основу надо брать слова или словосочетания, у которых отсутствуют омонимы и имеющих прямое значение в русском языке, являющееся единственным;
8) если в нормативно-правовой акт включены оценочные категории, то в него должны быть включены нормы, уполномочивающие должностных лиц признать решения, действия (бездействия) нижестоящего правоприменителя, основанные на толковании и реализации оценочной категории, несправедливыми и подлежащими отмене.
