CC BY
27
УДК 323.21
ПРАКТИКА ПОЛИТИЧЕСКОГО КРАУДСОРСИНГА: ФИЛОСОФСКО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ И СОЦИАЛЬНО-ФИЛОСОФСКИЙ АНАЛИЗ1
Горбунова Юлия Александровна,
Уральский государственный педагогический университет, доцент кафедры философии и акмеологии, кандидат философских наук, г. Екатеринбург, Россия. e-mail: gorbunovaua2008@yandex.ru
Симонова Ирина Александровна,
Уральский государственный педагогический университет, доцент кафедры философии и акмеологии, кандидат философских наук, г. Екатеринбург, Россия. e-mail: luboe05@mail.ru
Аннотация
В статье обосновывается необходимость перехода в осмыслении феномена политического краудсорсинга от технологического подхода к методологиям антропологической и социальной практик. Политический краудсорсинг представлен как практика становления гражданской идентичности и гражданской субъектности, что обуславливает пересмотр подходов к реализации крауд-проектов в политическом пространстве современной России.
Ключевые понятия: политический краудсорсинг, антропологическая практика, социальная практика, гражданская идентичность, гражданская субъектность.
Краудсорсинг(буквально - «использование ресурсов мудрой толпы») в политической сфере представляет собой практику вовлечения граждан в процесс решения проблем государственного и муниципального управления. Наиболее распространенными формами политического краудсор-синга являются: общественное обсуждение законопроектов и государственных инициатив, общественная экспертиза управленческих решений; определение проблем общественного развития и сбор идей, направленных на их решение; общественный контроль и оценка эффективности деятельности власти, качества предоставления государственных и муниципальных услуг.
Необходимо отметить принципиальную особенность методологии исследования краудсорсинга в России: в отечественной науке преобладает технократический подход. В рамках данного подхода политический краудсорсинг представлен как:
- новый метод политического управления в условиях сетевого общества, сетевая технология политической мобилизации, обеспечивающая политическое участие граждан, технология формирования активного политического сообщества и обеспечения прозрачности процесса принятия политических решений (А.В. Курочкин);
- новая интернет-технология в государственном управлении, инструмент вовлечения людей в процессы разработки государственных решений и общественного контроля, инструмент развития взаимодействия власти и общества (Д.В. Масла-нов, Е.В. Масланов, И.С. Подсеваткин);
- механизм реализации электронной демократии (И.В. Мирошниченко);
- способ организации множества людей, который позволяет приблизиться к прямой демократии (А. Малых);
- коммуникационная политтехнология, технология политического проектного менеджмента (С.А. Панкратов, С.В. Шакар-биева);
- метод организации обратной связи между различными политическими, экономическими, общественными и научными акторами, оптимизации политической коммуникации между властью и обществом (Д.В. Акаев).
В целом, технократический подход сводит политический краудсорсинг к методу, инструменту, способу управления и
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке гранта РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта № 16-33-01057 «Социальный серфинг: форсайт гражданской субъектности российской молодежи».
т.д., то есть к некоторой управленческой технологии, в основании которой, в конечном итоге, лежит субъект-объектное отношение управляющего и управляемого: это означает, что в этой модели институтам государственной власти отводится ведущая роль, они конституируют процесс, стремятся нормативно очертить его, сводя отношения в системе «власть - общество» к управленческому воздействию и реализуя мобилизационный, централизованный тип политического краудсорсинга.
Анализ актуального состояния политического краудсорсинга в России показывает, что подобная теоретическая установка отражает реальные особенности, присущие российским крауд-проектам в сфере политики.
Большинство общенациональных краудсорсинговых площадок не являются проектами институтов гражданского общества, но вписаны в систему государственного управления, что обуславливает возможное превращение «официальных» проектов в декларативные и имитационные, в противовес развитию гражданской инициативы. Например, проект «Открытое правительство» (open.gov.ru) запущен и поддерживается институтом Президента РФ, федеральной и региональной исполнительной властью; создание крауд-плат-формы «Российская общественная инициатива» (roi.ru) инициировано Указом Президента Российской Федерации2; общественное обсуждение проектов нормативных правовых актов осуществляется на Федеральном портале (regulation.gov.ru). Вместе с тем, некоторые крауд-проекты закрываются, не найдя поддержки и интереса со стороны государственных служащих и экспертов, как это произошло с «ГосБук» (gosbook.ru), Единым порталом электронной демократии РФ (e-democratia.ru); часть - перепрофилируются, трансформируются в информационные порталы, занимающиеся, например, правовым просвещением граждан («GosDiscuss.ru. Закон и право»). Гражданская же инициатива в основном реализуется на уровне петиционной активности на таких платформах, как «Сердитый гражданин» (angrycitizen.ru),
«Демократор» (democrator.ru), «Change. org» (change.org) и др. Однако зачастую коллективное обращение лишь актуализирует проблемы, не гарантируя их решения органами власти.
Исключительной чертой политического краудсорсинга в России является иерархичность, выраженная в решающем влиянии властного центра на этапе отбора сформированных предложений. Так, в течение первого года работы проекта «Российская общественная инициатива» было принято 7 инициатив, из которых 5 не прошли порога в 100 тыс. голосов; при этом 2 проекта, легко преодолевшие этот барьер, были отклонены экспертами3. Игнорирование органами власти общественных инициатив, получивших поддержку граждан, ставит под сомнение необходимость существования краудсорсинг-площадок, дискредитирует технологию политического краудсорсинга4.
«Вертикальный» характер российского крауд-проектирования сопряжен с качественными особенностями самой «умной толпы» и с теми условиями, которые созданы для ее формирования.
Следует отметить региональное неравенство, неравномерность в развитии политического краудсорсинга в России. Так, например, «Моя поликлиника» - первый краудсорсинговый проект г. Екатеринбург, запущенный в 2016 г. администрацией города и Управлением здравоохранения, собрал предложения граждан по улучшению работы детских и взрослых поликлиник города на официальном городском портале5. Несмотря на то, что проект является результативным (по его итогам принят и реализуется «Организационный стандарт работы амбулаторно-поликли-нических подразделений муниципальных учреждений здравоохранения МО «Город Екатеринбург»), можно констатировать низкий уровень вовлеченности граждан: участие приняло менее 0,3% населения города-миллионника. В свою очередь, в работу аналогичного проекта Правительства Москвы в 2015 г. было вовлечено более 58 тыс. жителей столицы (порядка 5% населения)6. Кроме того, если в Москве за
2 Указ Президента Российской Федерации от 4 марта 2013 года N 183 «О рассмотрении общественных инициатив, направленных гражданами Российской Федерации с использованием интернет-ресурса «Российская общественная инициатива».
3 «Российская общественная инициатива». URL: https://www.roi.ru
4 См., например, инициативу о введении ответственности за игнорирование общественных инициатив портала «РОИ». URL: https://www.roi.ru/32612
5 «Моя поликлиника». URL: https://екатеринбург.рф/жителям/здоровье/моя_поликлиника
6 «Московские поликлиники». URL: https://crowd.mos.ru/archive?id=clinics
май 2017 года только на одной площадке («Активный гражданин») успешно завершили свою работу 7 проектов7, то в Екатеринбурге в 2016-2017 гг. реализуется лишь 3 крауд-проекта («Городской контроль», «Моя поликлиника» и «Стратегия пространственного развития Екатеринбурга 2030»); еще один проект администрации города «Я предлагаю» (екЬигд.ги/проек-ты/suggest) фактически прекратил свое существование.
Как создание, так и участие в краудсор-синговых проектах оказывается доступным не для всех ввиду невысокой информационной грамотности населения, ограниченного числа пользователей Интернет: на 2016-2017 гг. ими является только 71%. При этом наиболее активные пользователи - россияне в возрасте от 18 до 24, а наименее - старше 458. Таким образом, практика политического краудсорсинга в России «технически» остается уделом молодежи. При этом существенной проблемой остается низкая активность в вопросах популяризации, информационной поддержки политического краудсорсинга, мотивации и подготовки граждан к участию в крауд-проектах.
Асимметричность в развитии политического краудсорсинга в России проявляется и в том, что отечественные крауд-про-екты в основном касаются повседневных нужд жителей города, региона и направлены на решение локальных проблем: совершенствование качества городской среды, здравоохранение, образование, досуг, инфраструктура, зоозащита9. При этом общественная дискуссия в системе отношений «власть - гражданское общество» о перспективах, будущем государства и долгосрочной стратегии развития страны не выстраивается.
Именно в этой связи, на наш взгляд, в политической сфере современного российского общества диффузия крауд-прак-тик остается недостаточной. Между тем, именно политический краудсорсинг отвечает запросу граждан на эффективное государство.
Если мы обратимся к зарубежному опыту, то увидим, что масштабные крауд-проекты в политической сфере весьма эффективны. Несмотря на то, что многие проекты (так же, как и у нас) поддерживаются государством, сам порядок их реализации отличается от российского - во многом благодаря преодолению указанных выше проблем. Наиболее репрезентативным является опыт Исландии, где в 2011 Комитет по разработке Конституции обратился к гражданам через страницу социальной сети с приглашением к участию в подготовке и обсуждении текста Основного Закона государства. Всего от граждан поступило 3600 комментариев к работе Комитета и 370 поправок10. Отметим, что согласно Internet World Stats доступ к сети Интернет имели более 85% населения страны11. Проект получил мощную информационную поддержку через Twitter, Youtube и Flickr. В результате на исландском всенародном референдуме 23 октября 2012 проект Конституции одобрили более 80% голосующих при явке в 66% 12.
В Британии проект Note My Vote (notemyvote.co.uk) позволяет гражданам выразить позицию по законопроектам, прежде чем они попадают на обсуждение в парламент. Одним из первых вопросов, вынесенных на общественное обсуждение, стало выяснение отношения граждан к предстоящему референдуму о членстве Великобритании в ЕС.
Также, согласно закону от 2012 года, гражданин Финляндии может при помощи краудсорсинговой системы Open Ministry (openministry.info) создать собственный законопроект, который обязательно будет представлен на голосование в парламент, если наберет за полгода 50 тысяч подписей13.
Анализируя успешный опыт реализации крауд-проектов, можно сделать вывод, что в таких случаях политический краудсорсинг предполагает отказ от субъект-объектной связи, устанавливает субъект-субъектные отношения между участниками, опирается на свободное деятельное отношение граж-
7 «Активный гражданин».URL: https://ag.mos.ru/results
8 «Развитие Интернета в регионах России». URL: https://yandex.ru/company/researches/2016/ya_ internet_regions_2016#auditorijainternetairezervyrosta
9 См. примеры успешных петиций на платформе «Демократор». URL: https://democrator.ru/about/
10 Politikus.ru. URL: http: //politikus.ru/events/45155-tihaya-revolyuciya-v-islandii-molchanie-mirovyh-smi.
html
11 Internet World Stats. Usage and Population Statistics. URL: http://www.internetworldstats.com/euro/ is.htm
12 Там же
13 Open Ministry. Crowdsourcing Legislation. URL: http://openministry.info
дан к происходящему, на их готовность и способность самостоятельно практиковать принятие управленческих решений.
В целом перспективы развития политического краудсорсинга в современной России видятся нами в переходе от технократической методологии исследования политического краудсорсинга и соответствующей этому практики его реализации как управленческой технологии к развитию его как антропологической и социальной практики.
Актуальность подобного перехода обуславливается не только отсутствием аналогичных исследований как в отечественном, так и в зарубежном обществозна-нии и человекознании, но и в смещении акцентов с конституирующей (директивной) на практикующую установку в ходе реализации политических крауд-активностей. Все это позволяет не только констатировать слабые, тонкие места в структуре теоретизирования и реализации крауд-практик, но и обнаружить возможные пути реальной интеграции крауд-практик в жизнь гражданина и государства.
Прежде всего, такой переход требует теоретико-методологического обоснования через обращение к концепту «практика», разрабатываемому новой антропологией и современной социальной философией.
Так, новая антропология все чаще обращается к понятию «антропологическая практика», не предписывающему человеку «готовую» сущность, но отсылающему нас к идее процессуальности, трансфор-мативности человеческого существования. Данное понятие определяется в рамках философско-антропологического подхода через обращение к идеям саморазвития, самообразования и самопреобразования, автономии и самодетерминации личности, самодеятельности, самостояния и управления жизненными траекториями [4, 5, 6].
В целом понятие «антропопрактика» восходит к концептам «заботы о себе» и «практик себя» М. Фуко. В «заботе о себе» М. Фуко видит определенный образ действий субъекта, в ходе которого он преобразует (t^ns^rm^) и преображает (transfigure) себя [7]. Позднее, определяя понятие «практики себя», он, как показывает С.С. Хоружий, раскрывает их как намеренные и отрефлектированные практики, посредством которых люди не только устанавливают для себя правила поведения, но и стремятся преобразовать самих себя, сделать свою жизнь собственным произведением [8]. Целью, намерен-
ностью такой трансформации является проектирование личностью собственной идентичности.
Политический краудсорсинг как антро-попрактика есть обретение личностью гражданской идентичности - системы таких качеств, как самостоятельное, критическое мышление, способность обнаруживать социальные противоречия, социальные проблемы, формулировать их и находить решения, чувство сопричастности к проблемам общества, неравнодушие; принятие ответственности, готовность к гражданскому действию, инициирующему социальные изменения, способность к самоорганизации и ориентация на конструктивное, ненасильственное взаимодействие с другими. Философско-антропологический анализ позволяет обнаружить такое значимое условие развития политического краудсорсинга в России, как практическое превращение гражданина de jure в гражданина de facto, в автора гражданской идентичности.
Обращение к социально-философскому анализу феномена политического краудсорсинга требует рассматривать его и в качестве социальной практики. Определяя это понятие, В.Е. Кемеров отмечает, что «практиковать - значит осуществлять определенный способ воспроизводства, концентрации, умножения или обновления человеческих сил» [2, с. 546]. Политический краудсорсинг как социальная практика -это не инструмент, не прикладная технология, но логика выстраивания отношений между людьми, естественным образом вырастающая из процесса их взаимодействия. Краудсорсинг собирает индивидов и соор-ганизует их; таким образом создается свое социальное пространство, новые социальные места, залегающие в плоскости города или виртуальности.
Опираясь на прозорливые идеи «публичной сферы» Ю. Хабермаса [9] и «общественности» Г. Блумера [1] (авторы говорят о формировании ассоциациями граждан некоторого пространства реализации практик, направленных на поиск решений актуальных социально-политических проблем), а также руководствуясь методологическими установками Р. Хиц-лера [10], Дж. Ло [3], выделим следующие особенности социального практикования политического краудсорсинга:
1. Формы взаимодействия основаны на принципах свободного сцепления индивидов и открытости, проницаемости крауд-сорсинговых сообществ.
2. Горизонтальная организация социального пространства практики - вместо иерархического (вертикального) устройства традиционных политических институтов.
3. Готовность индивида интенсифицировать свое самосознание в контексте общественной проблематики, соизмерять идею с интересами сообщества, воспринимать и совместно переживать политические вызовы среды.
4. Вместо использования предсказуемой функциональности официальных институтов пересобираемое сообщество вынуждено само творить свое действие.
5. Присваивающий характер практики, преодоление негативных аспектов отчуждения: индивид получает разделяемый с другими, но при этом персонализированный канал усиления собственного статуса и социального признания инициатив, позволяющий завладеть материальными и нематериальными благами, инструментами управления ими. В ходе прак-тикования политического краудсорсинга гражданская субъектность выступает как альтерация институциональных процессов: индивид берет на себя функцию институции за счет кооперации силы традиционных нормативов, актуальных общественных потребностей и своего собственного инноваторского потенциала, и аккумулирует совместно с другими ресурсы для достижения требуемого общественно значимого результата.
Здесь следует привести значимый для нас вывод: обращение к концепту антро-попрактики позволяет нам увидеть за политическим краудсорсингом гражданскую идентичность, социально-философский же анализ дает нам возможность в социальных практиках обнаруживать гражданскую субъектность краудсорсера. Гражданская идентичность как система личностных качеств гражданина и гражданская субъ-ектность как переход к их воплощению в деятельности, практической реализации, готовность выбирать способ проживания действительности, конструктивное обжи-вание пространства создают эффективного гражданина, способного повлиять на настоящее и будущее России.
Проект превращения политического краудсорсинга в антропологический и социальный тренд предполагает:
- во-первых, возникновение класса инноваторов: виртуальных сообществ, объединяющих граждан, способных к самоуправлению и сотрудничеству, заинтере-
сованных в реализации тренда, и рго]ей-менеджеров в системе государственного и муниципального управления, запускающих и поддерживающих тренд;
- во-вторых, преобразование гражданской идентичности современных россиян: переход от латентной (непроявлен-ной, скрытой) гражданской идентичности к гражданской субъектности, приобретающий не эпизодический, случайный, но массовый характер, становящийся типичным и реализуемым в повседневной жизни людей в национальном масштабе;
- в-третьих, институционализацию изменений: признание виртуализации, диа-логичности, деиерархиезации и дебюрократизации нормой взаимодействия власти и общества.
1. Блумер Г. Коллективное поведение // Американская социологическая мысль. М.: Изд-во МГУ, 1994. С. 168-215.
2. Кемеров В.Е. Практика / / Современный философский словарь / под общей ред. д.ф.н., профессора В.Е. Кемерова. М.: Академический Проект, 2004. С. 544-547.
3. Ло Дж. Объекты и пространства // Социологическое обозрение. Том 5. № 1. 2006. С. 30-42.
4. Розин В.М. Понятие и типы антропопрактик // Человек^. 2017. № 12. С. 13-33. URL: https://eli-brary.ru/download/elibrary_27810500_11004922.pdf (дата обращения: 30.04.2017).
5. Слободчиков В.И., Исаев Е.И.Психология образования человека: становление субъектности в образовательных процессах. М.: Издательство ПСТГУ, 2013. URL: http://www.koob.ru/slobod-chikov/psy_human_education (дата обращения: 15.05.2017).
6. Смирнов С.А. Антропологический навигатор. К событийной онтологии человека. Новосибирск: ООО «Офсет-ТМ», 2016. 438 с.
7. Фуко М. История сексуальности-III: забота о себе. Киев: Дух и литера; Грунт; М.: Рефл-бук, 1998. 288 с.
8. Хоружий С.С. Фонарь Диогена. Критическая ретроспектива европейской антропологии. М.: Ин-т философии, теологии и истории св. Фомы, 2010. 688 с.
9. Habermas J. The Structural Transformation of the Public Sphere. Cambridge Massachusetts: The MIT Press, 1991. 301 p.
10. Hitzler R., Niederbacher A. Leben in Szenen: Formen juveniler Vergemeinschaftung heute. Wiesbaden: VS Verlag fur Sozialwissenschaften, 2010. 312 p.
References
1. Blumer G. (1994) Kollektivnoe povedenie // Amerikanskaja sociologicheskaja mysl'. Moscow, Izd-vo MGU, pp. 168-215 [in Rus].
2. Kemerov V. E. Praktika (2004) // Sovremennyj filosofskij slovar. Moscow, Akademicheskij Proekt, pp. 544-547 [in Rus].
3. Lo J. (2006) Sociologicheskoe obozrenie, vol. 5, no 1, pp. 30-42 [in Rus].
4. Rozin V.M. (2017) Chelovek.RU, no 12, pp. 13-33, available at: https://elibrary.ru/download/ elibrary_27810500_11004922.pdf (accessed 30.04.2017) [in Rus].
5. Slobodchikov V.l., Isaev E.I. (2013) Psihologija obrazovanija cheloveka: Stanovlenie subiektnosti v obrazovatel'nyh. Moscow, Izdatel'stvo PSTGU, available at: http://www.koob.ru/slobodchikov/psy_ human_education (accessed 15.05.2017) [in Rus].
6. Smirnov S.A. (2016) Antropologicheskij navigator. K sobytijnoj ontologii cheloveka. Novosibirsk, OOO «Ofset-TM», 438 p. [in Rus].
7. Foucault P.-M. (1998) Istorija seksual'nosti-lll: Zabota o sebe. Kiev, Duh i litera, Grunt; Moscow, Refl-buk, 288 p. [in Rus].
8. Horuzhij S.S. (2010) Fonar' Diogena. Kriticheskaja retrospektiva evropejskoj antropologii. Moscow, In-t filosofii, teologii i istorii sv. Fomy, 688 p. [in Rus].
9. Habermas J. (1991) The Structural Transformation of the Public Sphere. Cambridge Massachusetts, The MIT Press, 301 p. [in Eng].
10. Hitzler R., Niederbacher A. (2010) Leben in Szenen: Formen juveniler Vergemeinschaftung heute. Wiesbaden: VS Verlag fur Sozialwissenschaften, 312 p. [in Germ].
UDC 323.21
PRACTICE OF POLITICAL
CROWDSOURCING:
PHILOSOPHICAL-
ANTHROPOLOGICAL AND
SOCIAL-PHILOSOPHICAL
ANALYSIS
Gorbunova Yulia Aleksandrovna,
Ural State Pedagogical University, Associate Professor of the Department Chair of Philosophy and Acmeology, Cand. Sc. (Philosophy), Yekaterinburg, Russia. e-mail: gorbunovaua2008@yandex.ru
Simonova Irina Aleksandrovna,
Ural State Pedagogical University, Associate Professor of the Department Chair of Philosophy and Acmeology, Cand. Sc. (Philosophy), Yekaterinburg, Russia. e-mail: luboe05@mail.ru
Annotation
The article justifies the necessity of transition from technological approach to methodology of anthropological and social practices when interpreting the phenomenon of political crowdsourcing. Political crowdsourcing is presented as a practice of forming civic identity and civic subjectivity which determines reconsideration of approaches to realizing crowd-projects in political space of modern Russia.
Key concepts: political crowdsourcing, anthropological practice, social practice, civic identity, civic subjectivity.
