CC BY
103
С.В. Погорельская
Позиции политических партий ФРГ и германского правительства по отношению к исламу внутри страны
Аннотация. В статье рассматриваются меняющиеся позиции политических партий Федеративной Республики Германия по отношению к мусульманской диаспоре, исламу и исламским организациям внутри страны.
Abstract. The German political parties changing positions towards Muslim diaspora, Islam and Islamic organizations are examined in this article.
Ключевые слова: ислам, иммиграция, политические партии, Германия.
Keywords: Islam, immigration, political parties, Germany.
За последние десять лет тема ислама превратилась в одну из самых актуальных во внутренней политике ФРГ. Ислам в Германии изначально был религией иностранцев и мигрантов, собственных мусульманских меньшинств страна не имела. Тема иммиграции и иностранцев определяла немецкие межпартийные и внутрипартийные дискуссии, начиная с появления «гастарбайтеров» на рубеже 60-х годов и до конца 90-х годов; однако в те времена споры концентрировались на вопросах въезда и пребывания, на экономических и социальных аспектах, на ужесточении законодательства о предоставлении политического убежища беженцам. В той или иной мере эти темы затрагивали, разумеется, и постоянно растущую мусульманскую диаспору, однако без присущей ей религиозной специфики.
Религиозные вопросы выступили на первый план лишь после террористических актов в США 11 сентября 2001 г. Именно после этого в дискуссиях об интеграции иностранцев в Германии слово «иностранец» было оттеснено на второй план, а дискуссии сконцентрировались на проблеме «мусульманских мигрантов» и «ислама».
Германия с гордостью называет себя «государством политических партий». Это - парламентарная республика, политика которой определяется не личностью президента (пост высокий, но политически пассивный) и даже не личностью канцлера (являющегося лишь главой правительства), а волей правящих на данный момент политических партий. Причем в современных немецких партиях немало членов-мусульман.
Возникает вопрос, как реагируют немецкие политические партии на актуальные внутриполитические вызовы, связанные с необычайно быстрым усилением роли ислама внутри страны и его такой же быстрой политизацией? В предлагаемой статье эта тема рассматривается после краткого ознакомления с проблемами, возникшими перед немцами в связи с активизацией ислама, а также с попытками реализации общегосударственной, надпартийной политики по отношению к внутриполитическому исламу.
Ислам и немцы
Мусульманство у немцев долгие десятилетия отождествлялось с религией иммигрантов и гастарбайтеров. «Подружиться» с этой религией немцам в своей массе не удалось, несмотря на настойчивые проповеди «мультикультурализма», которые велись в стране практически до 11 сентября 2001 г. В то же время во внутренней политике и в общественных дискуссиях тема ислама приобретала все большую остроту. Судить о ее актуальности для Германии можно, например, уже по тому факту, что в 2012 г. немецким СМИ даже в пасхальные праздники пришлось говорить... о Коране. Начиная с 7-8 апреля и в последующие выходные священную книгу мусульман бесплатно раздавали всем желающим на информационных стойках в пешеходных зонах немецких городов.
Проект «Читай!», начатый немецкой салафитской1 группой «Истинная религия» еще в октябре 2011 г., вступил в апреле, в праздник христианской пасхи, в свою решающую, публичную фазу. «Коран должен быть в каждом немецком доме!» - напутствовал своих, по большей части молодых, волонтеров руководитель группы Ибрагим Абу Наги. Проект, как утверждал его автор, проводился без привлечения денег из исламских стран, а исключительно внутренними силами. Каждый мусульманин в немецкоязычном пространстве Европы мог купить за 3 евро Коран в красном переплете, тем самым финансировался один бесплатный Коран в голубом переплете для прозябающих во мраке «неверия» коренных жителей Германии. Печатался Коран в немецкой типографии. Высокое качество перевода (переводчик Мухаммед ибн Ахмад Рассул с комментариями немецкого конвертида Франка Бубенхайма2, считается лучшим немецкоязычным изложением Корана) сочеталось с хорошим качеством издания. До начала публичной акции группа уже раздала около 300 тыс. экз.: Кораны рассылали по интернет-заказам, раздавали в отелях, больницах, школах и даже в тюрьмах. Всего группа предполагала раздать 25 млн. экз. - не так уж мало для Германии, страны с населением чуть больше 80 млн. человек.
На растущую активность ислама в Германии немецкие христиане жаловались канцлеру еще в 2010 г. Ответ Ангелы Меркель: «Наша страна страдает не от того, что в ней слишком много ислама, а от того, что в ней слишком мало христианства»3, - четко отразил положение дел, сложившееся в Германии за последние два десятилетия. С точки зрения немецких законов (ст. 4 Конституции) запретить акцию салафитов нельзя - от аналогичных пропагандистских кампаний христианских организаций (например, евангелического Союза Гидеона) и других религиозных сообществ она отличается разве лишь своей массовостью и, пожалуй, новизной.
1 Салафизм - обозначение для различных течений в суннитском исламе, в том числе и для ваххабизма, предполагает возвращение ислама к его истокам, к праведным предкам, отказ от поздних его интерпретаций.
2 Франк Бубенхайм - этнический немец, по собственной инициативе перешедший в ислам в 70-е годы, автор многочисленных переводов исламских текстов.
3 Речь Ангелы Меркель на съезде ХДС в ноябре 2010 г. [Merkel, 2010].
И тем не менее реакции на нее последовали необычайно резкие. Правда, не столько от населения - многие любопытные немецкие граждане, вполне безразличные к религии, не возражали обогатить свою библиотеку хорошим изданием Корана, - сколько от общественных организаций, политиков, спецслужб.
С точки зрения Германской службы защиты Конституции (спецслужба внутренней безопасности) проект «Читай!» служил маскировкой для вербовки новых членов для салафитских организаций. С 2010 г. салафизм классифицируется этой службой как исламистское, а значит, и потенциально террористическое направление. И хотя в Германии представлено не воинствующее, джихади-стское, а политическое его направление, немецкие спецслужбы уверены: «Путь в терроризм лежит через салафизм». Некоторые политики, причем не только консерваторы, но и либералы, и социал-демократы, потребовали изыскать возможность остановить ход акции. Типография в Ульме расторгла договор с авторами проекта и отказалась печатать остальные экземпляры Корана.
Слабость христианства - одна из причин панических реакций. Германия, как и всякое западное секулярное государство, давно отказалась от христианских норм в пользу общечеловеческих либеральных ценностей. В немецком обществе десятилетиями официально проповедовалась идеология «мультикультурализма» и толерантности, действовали строгие нормы политкорректности, дополненные к тому же комплексами вины и (в силу особенностей своего «исторического прошлого»1) чувством «ответственности» за «политически угнетенных» во всем мире. Не случайно Западная Германия была так привлекательна для беженцев, в том числе и из мусульманских стран.
Свою роль в уменьшении паствы христианских церквей сыграли как присоединение «атеистической» ГДР, так и понижение рождаемости коренного населения при одновременном увеличении числа иммигрантов. Чтобы выжить, немецкие епархии соединяют церковные приходы, закрывают церкви. Из более чем 45 тыс. христианских церквей до 2015 г. предполагается закрыть 700, новых
1 «Историческое прошлое» (die historische Vergangenheit) - понятие, используемое в ФРГ для обозначения эпохи правления национал-социалистского режима.
не будет построено ни одной1. На таком фоне наступательные пропагандистские акции мусульман кажутся христианам реальной угрозой, хотя официально к христианской конфессии все еще причисляет себя около 60% населения.
Еще одна причина невротических реакций в обществе связана с отношением к исламу в Германии в целом. Будь Германия многонациональна, существуй в ней коренное мусульманское меньшинство, к активной пропаганде ислама, возможно, не отнеслись бы так болезненно. Однако Германия, в отличие, например, от Франции, не может «похвастаться» даже «колониальным» вариантом ислама. Непосредственно после Второй мировой войны ислам был для немцев экзотикой, крохотная исламская диаспора ФРГ состояла из студентов, из практикантов в немецких фирмах и в политических структурах, из бизнесменов и дипломатов, т.е. из людей образованных и принадлежавших к более или менее обеспеченным социальным слоям. Во времена же «экономического чуда» в 1950-х годах он хлынул в страну вместе с потоком «временных» турецких рабочих из бедной сельской Анатолии и надолго закрепился в массовом восприятии как религия неквалифицированных иммигрантов - гастарбайтеров и беженцев, как культурная особенность, присущая маргинальным слоям иностранного населения и чуждая немецкой ментальности. Настороженность в отношении к исламу как в немецком обществе, так и в политике появилась лишь после событий 11 сентября 2001 г. Она усиливалась по мере общественно-политической активизации мусульман, ухудшения демографической ситуации у немцев и увеличения количества молодых немцев, переходящих в ислам. Выражением этого латентного недовольства рядовых немецких граждан явилась известная книга Тило Саррацина «Германия деградирует» [Sarrazin Th., 2010].
И наконец, третья причина - социальная. Разумеется, ислам в Германии давно уже перерос свой прежний «иммигрантский» имидж, в турецкой диаспоре, составляющей две трети всей мусульманской диаспоры Германии, сложилось солидное среднее сословие - адвокаты, врачи, учителя. И тем не менее немалая часть мусульманского населения, особенно беженцы из арабских стран, по-прежнему живет на государственные социальные пособия.
1 Эти данные приводит газета «Цайт» [Wie leben...].
К таким бедным мусульманам принадлежал и автор проекта «Читай!», разорившийся мелкий предприниматель, живущий на социальное пособие, 47-летний палестинец Ибрагим абу Наги. Руководство салафитской группой и борьба за влияние среди салафитов Германии, по сообщениям немецких СМИ, не мешают ему ежемесячно получать от государства социальное пособие в размере 1860 евро для себя и членов семьи. Для рядового немецкого налогоплательщика - это типичный пример плохой мультикультурно-сти, оплачиваемой из госбюджета, а значит - из его кармана. Рядовой немец спрашивает себя, каким образом «его» страна оказалась переполнена людьми чуждой религии и культуры, не любящих существующий государственный порядок, но использующих существующие законы для реализации своих прав, да к тому же еще и пытающихся обратить его, немца, в свою веру, причем за его же счет.
Ислам в Германии неизмеримо более активен в защите прав своих верующих, чем обе христианские конфессии - в защите прав христиан. Его многочисленные (особенно турецкие) организации и союзы1 наступательно защищают те права проживающих в Германии мусульман, которые связаны с особенностями их вероисповедания. Современный ислам в Германии понимает интеграцию мусульманских мигрантов в немецкое общество как наступательный процесс: интегрируясь в структуры правового государства, ислам старается приспособить их к себе. Не защищаться от интеграции, а идти ей навстречу и самим «интегрировать» интеграторов - вот установка современной верующей мусульманской молодежи. Осенью 2010 г. председателем Центрального совета мусульман Германии стал Айман Мазьек, член СвДП, заявивший, что шариат вовсе не исключает верности немецкому Основному закону.
В Германии около 3 тыс. мечетей и молитвенных домов, строятся новые, иные из них по своей архитектурной помпезности соперничают со старинными христианскими соборами. Из приблизительно 4 млн. мусульман, проживающих ныне в Германии, лишь 20% официально являются членами объединений и союзов, а
1 Подробно о мусульманской диаспоре Германии (направления ислама, организации, союзы) см.: [Погорельская С.В. Турецкая.., 2010; Погорельская С.В. Мусульмане.., 2008].
к салафизму, по данным Федеральной службы защиты Конституции, официально может быть причислено всего лишь незначительное меньшинство (около 3800 человек) - капля в море по сравнению с массой умеренных мусульман. В то же время около 100 мечетей и молитвенных домов находятся под влиянием салафитов, в 20 из них салафиты доминируют. Они необычайно агрессивны и находчивы в своей пропаганде, широко представлены в Интернете и ориентируются в первую очередь на молодых людей. Сложившаяся ситуация начинает становиться угрожающей для внутриполитической безопасности.
Дискуссии о том, «принадлежит» ли ислам Германии или нет, снова и снова вспыхивают в немецком обществе, однако на деле спорить не о чем: если в Германии не в качестве временных жителей, а постоянно живут мусульмане, то их религия перестает быть некой временной, иммигрантской особенностью, которая исчезнет с уходом мигрантов; она неизбежно становится составной частью немецкого культурно-религиозного ландшафта. Так что на уровне государственной политики от споров о «принадлежности» ислама переходят постепенно к рассуждениям о том, как же с ним лучше обходиться, какой ислам приемлем, а от какого лучше дистанцироваться.
Попытки разработать надпартийную политику по отношению к исламу
Важнейшая проблема Германии на сегодняшний день - отсутствие целостной государственной и общественно-политической концепции в отношениях с исламом, которая могла бы заменить не оправдавший себя «мультикультурализм».
Отчасти это обусловлено многообразием направлений ислама, представленных в Германии, его раздробленностью, отсутствием единой организации, которая могла бы вести переговоры с государством о жизненно важных для мусульманской диаспоры вопросах, как это делают организации иных религиозных конфессий. Сунниты составляют две трети мусульманской общины Германии, однако в ней представлены и шииты, алевиты, ахмадиты (кадиани-ты). Между различными направлениями существуют серьезные расхождения в фундаментальных вопросах ислама, поэтому сосу-
ществовать в рамках одного союза или одной организации они не могут и не хотят.
Даже салафитская среда - и та неоднородна, автор проекта «Читай!» Ибрагим абу Наги и его группа «Истинная религия» соперничают со звездой немецкого салафизма, проповедником-немцем Пьером Фогелем, главой группы «Приглашение в рай».
Немецкое государство испытывает поэтому значительно более серьезные проблемы во взаимоотношениях с исламом, нежели те европейские государства, где есть центральные представительства мусульман, как, например, во Франции или в Австрии1.
С 2006 г. в Германии действует «Германская исламская конференция». По замыслу немецких властей она должна была стать институтом для «переговоров между немецким государством и представителями живущих в Германии мусульман». Однако задача оказалась нелегкой: далеко не все мусульманские организации были приглашены (или сами захотели) сотрудничать, а ужесточение позиций государства и его стремление превратить борьбу с терроризмом в одну из главных тем переговоров повлекло выход из конференции некоторых влиятельных мусульманских объединений. Кроме союзов немецкое правительство пригласило и живущих в Германии интеллектуалов мусульманского происхождения, как правило, светски настроенных и достаточно критично относящихся к исламу. Их участие в конференции, призванной урегулировать отношения между немецким правительством и религиозными организациями мусульманской диаспоры прежде всего в таких практических вопросах, как, например, преподавание ислама мусульманским школьникам в рамках предмета «религия» или же подготовка имамов в Германии, вызвало недоумение у ряда консервативных мусульманских союзов.
Конференция проводится раундами («форумами»), в тематических секциях, причем как по общим вопросам (секуляризация,
1 Франция, где центральным органом основного из представленных в стране направлений ислама является Французский совет мусульманского культа, пополнялась в основном мусульманами из Северной Африки (французские колонии), Австрия, еще будучи Австро-Венгерской империей и присоединив к себе Боснию-Герцеговину, приняла в 1912 г. «Закон об исламе», действующий до сих пор.
гендерная тематика), так и по специальным (преподавание ислама в школах или строительство мечетей). По ходу работы некоторые исламские союзы снова и снова выражают недовольство составом конференции: по их мнению, число критиков-интеллектуалов непропорционально велико. Немецкое правительство возражает, утверждая, что союзы, представляя значительную часть мусульманского населения, все же не исчерпывают его; критики-интеллектуалы призваны представлять не охваченную союзами часть. В то же время из лагеря интеллектуалов-демократов, в особенности от мусульман, состоящих в партии Зеленые или близких к ней, раздаются прямо противоположные упреки: им кажется, что они представлены недостаточно по сравнению с мощными консервативными мусульманскими союзами, а мировоззренческая тематика (например, гендерная) разрабатывается недостаточно активно. Работа конференции, да и сам факт ее существования, используется оппозиционными партиями в их политической борьбе за власть.
Германская исламская конференция была создана в годы правления Большой коалиции (консерваторы и социал-демократы) по предложению консервативных ХДС/ХСС. Ее инициатор, христианский демократ, министр внутренних дел Вольфганг Шойбле старался охватить этим форумом все авторитетные мусульманские союзы, в том числе Исламский совет ФРГ, членом которого был влиятельный союз «Милли Гёрюш». Его наследник на этом посту, христианский демократ Томас де Мезьер, взял иной курс: во второй фазе работы «Германской исламской конференции», открывшейся 17 мая 2010 г., «Милли Гёрюш» до участия не допустили, а из-за нее отказался от участия и Исламский совет ФРГ, членом которого она состоит. Центральный совет мусульман в Германии в силу его радикальности для участия в конференции даже и не приглашали. Зато были приняты новые члены, в частности Турецкая община Германии, которая, не являясь исламским союзом, представляет, по словам немецких участников конференции, «секулярных мусульман турецкого происхождения». Четко просматривалась тенденция правительства повернуть иммигрантский ислам Германии если уж не в «секулярную», то хотя бы в умеренную сторону. Государство хочет «интегрировать ислам», сделать его немецким, наподобие других церквей, которые, являясь мировыми религиями (как католицизм, например), в то же время организованы в четкие
структуры внутри страны и в силу этого имеют возможность взаимодействовать с государством в важных для них вопросах (например, преподавание религии в школах).
Те же действующие в Германии исламские организации, которые тяготеют к «всемирности» и к радикализму, предполагается постепенно маргинализировать политически и нейтрализовать общественно.
В то же время пример салафитов показывает, что эти радикальные исламские организации нейтрализовать себя не позволяют и находят возможности не только агитировать в свою пользу живущих в Германии мусульман, но и вести пропагандистскую работу среди коренного немецкого населения. Тем более запретить са-лафитские организации сложно на правовом уровне - они не зарегистрированы на уровне «объединений», как этого требуют немецкие законы.
На проходившем 19 апреля 2012 г. очередном форуме Германской исламской конференции министр внутренних дел консервативно-либеральной коалиции Фридрихс (ХСС) резко осудил пропагандистскую акцию салафитов. В то же время глава турецкой общины в Германии Кенан Колат призвал государство не переоценивать роль салафизма внутри страны и не забывать, что большинство живущих в Германии мусульман - законопослушные граждане. Именно на умеренных мусульман и их организации делают ставку немецкие власти в борьбе с радикализацией ислама внутри страны.
Со стороны государства Германская исламская конференция изображается своего рода «надпартийным» институтом, представляющим правительство ФРГ независимо от того, какие партии стоят у власти.
Однако на деле она все эти годы определялась позицией ХДС/ХСС, «поставлявшей» правительству министров внутренних дел. Таким образом, курс Германской исламской конференции, характер обсуждаемых тем в решающей мере зависят от того, какую позицию занимает по отношению к «иммигрантскому исламу» соответствующий министр внутренних дел, а следовательно, политические партии, стоящие у власти.
Следующий вектор «надпартийной» политики по отношению к исламу - позиция федерального президента. Федеральный 160
президент - формальный глава германского государства. Его выбирает специально созываемое для этого Федеральное собрание, состоящее из депутатов Бундестага и представителей ландтагов. Занимающий эту должность возвышается над партиями, выражая интересы государства в целом, и в то же время номинируется партиями и избирается ими. Противоречивость положения снималась, как правило, тем, что в президенты шли маститые деятели преклонных лет, не участвующие в активном партийно-политическом процессе. Федеральный президент, вступая в должность, должен покинуть свою партию, он должен обладать моральным авторитетом и уметь консолидировать общество независимо от партийных преференций. Он не вмешивается в повседневный политический процесс, однако может призвать к порядку погрязшие в выяснении отношений партии, может отказаться подписать международный договор или даже уже ратифицированные Бундестагом законы, если он сочтет их противоречащими Конституции ФРГ.
Прежний федеральный президент, ушедший весной 2012 г. в отставку христианский демократ Кристиан Вульф, выступал за интеграцию ислама в немецкое общество. Широкий резонанс и разнообразные интерпретации получили его слова, что ислам наряду с христианством и иудаизмом «тоже принадлежит Германии» [Wulff Chr.: Wulff-Rede...] Усилия Вульфа по созданию при немецких университетах курсов для подготовки имамов (раньше их присылали из Турции, которая таким образом получала возможность опосредованно воздействовать на живущих в Германии турок) у официальной Анкары радости, разумеется, не вызвали, однако принесли ему симпатии со стороны турецкой общины Германии. Нынешний президент, беспартийный протестантский священник и борец за права человека в ГДР Йоахим Гаук занял более сдержанную позицию. Противник политических слоганов, особенно в вопросах религии, он открыл новую серию дебатов об исламе, заявив, что мусульмане, которые живут в Германии, действительно часть Германии, однако он понимает и тех, «кто спрашивает, в чем именно ислам определил европейскую идентичность, пережил ли он эпоху просвещения, реформации», и с интересом ожидает теологических дискуссий внутри европейского ислама [Gauck...]. Это высказывание вызвало новую волну дискуссий об интегрируемости ислама и о жизни мусульман в Германии.
Позиции немецких партий по отношению к живущим в стране мусульманам и к исламу
На сегодняшний день ни одна из политических партий (кроме праворадикальных групп) не отвергает того факта, что мусульманская диаспора стала неотъемлемой реалией внутриполитической жизни. Ни одна из партий не отвергает необходимость интеграции мусульман, но каждая партия относится к этому вопросу по-своему, в соответствии со своей традицией и политической культурой. При этом лучше всего меняющиеся позиции прослеживаются не в общих словах партийных программ, а в живой внутри- и межпартийной дискуссии.
ХДС/ХСС
Именно христианским демократам ФРГ, ведущей политической силе всех коалиционных правительств Западной Германии с 1949 и по 1966 г.1, страна обязана своей нынешней исламской проблемой. И именно ХДС/ХСС были первыми, кто попробовал решить турецкую проблему радикально, разработав неудавшиеся программы по возвращению гастарбайтеров в Турцию.
Заключая в 1955 г. первое соглашение об «импорте» рабочей силы (с Италией) и расширяя его в 1961 г. на Грецию, консерваторы еще не предвидели ни неизбежности завоза турецкой рабочей силы, ни тех проблем, которые обрушатся в этой связи на следующие поколения немецких политиков.
Ведь экономической необходимости в импорте рабочей силы именно из Турции в те годы не существовало. Он был мотивирован исключительно реалиями эпохи «противостояния блоков». Этот факт из идеологических соображений замалчивался долгие десятилетия и нашел отражение лишь в работах современных немецких исследователей2. Приглашение турецкой рабочей силы после-
1 В 1966 г. была образована большая коалиция (консерваторы и социал-демократы), а с 1969 по 1982 г. политику определяли социал-демократические правительства (социал-либеральные коалиции).
2 Как отмечает Стефан Луфт, он хочет тем самым воспрепятствовать образованию «национальной легенды» о самоотверженных турках, прибывших по зову Германии, чтобы поднять ее из экономических руин [Luft S., 2008]. См. также:[Mirbach F., 2008].
довало после настойчивого предложения турецкого правительства германским властям. В контексте активных взаимоотношений Турции с США и ее сближения с Европой отклонить предложение турецкого правительства не было возможности. Кроме того, нельзя было отказать Турции после того, как аналогичное соглашение уже было заключено с Грецией. ФРГ начала принимать турецких рабочих-контрактников.
Религия «импортированных» турецких рабочих не имела никакого значения ни для их немецких работодателей (по большей части, сталелитейная промышленность и автомобилестроение), ни для политики, ни для общества. Свои религиозные обряды первые турецкие иммигранты совершали в т.н. «дворовых мечетях», переоборудуя в молитвенные дома квартиры, подвалы, нежилые помещения. В социальных характеристиках этой группы иммигрантов ислам представлялся своего рода «культурной особенностью» и стоял на последнем месте, главный акцент делался на бедность, неграмотность, отсутствие опыта участия в профсоюзах. И в то же время именно эта «культурная особенность» препятствовала «растворению» данной группы иммигрантов в немецком обществе, как это произошло, например, с рабочими, «импортированными» из Италии или из Греции. Прожив в стране определенный срок с рабочей визой, гастарбайтеры, согласно действовавшим в те годы нормативам, получали право на постоянное жительство. Турки, пользуясь предоставленным законом правом на «воссоединение семей», образовали мощную и необычайно быстро растущую диаспору. Стихийный «иммигрантский ислам» вел к их социальному обособлению, тем более что жен и мужей для турецкой молодежи их родители подыскивали в тех сельских регионах Турции, откуда они сами были родом. А области эти весьма консервативные в религиозном плане.
В 1973 г. (на этот момент в Германии проживали 910,5 тыс. турок)1 массовый ввоз рабочей силы из стран, не являвшихся членами ЕС, был запрещен. К началу 1980-х годов турецкая община выросла настолько, что стала восприниматься как серьезное и чуждое немецкому обществу социальное образование. Одним из первых политических шагов христианско-демократического канцлера
1 Подробнее см.: [ЕпЬш1ск1ыщ.., 2004].
Гельмута Коля, пришедшего к власти в 1982 г. после 13-летнего правления социал-демократов, была попытка немедленного выдворения турок из Германии. Основной причиной, побуждавшей немецкое правительство к этому шагу, была отнюдь не проблема идентичности и уж тем более не религия, а бюджет: значительная часть диаспоры жила на социальные пособия. Турецкое правительство среагировало на эти попытки весьма болезненно, поэтому консервативно-либеральная коалиция предпочла в итоге метод «пряника», приняв в 1983 г. Закон о поддержке возвращающихся. Иммигрантам, которые пожелали бы вместе со своими семьями выехать из Германии на свою бывшую родину, предлагалась финансовая поддержка в размере 10 тыс. марок за взрослого и 1,5 тыс. марок за ребенка. На самом деле турецким «гастарбайтерам» просто возвращали те средства, которые они уплатили в течение своей трудовой жизни в виде взносов в государственное социальное и пенсионное страхование. Однако закон не сработал. Реинтеграционные программы, организованные для возвращенцев в Турции, не принесли успеха. Прижиться в Турции они по большей части не смогли, большинство из них под различными предлогами вернулось в Германию.
С тех пор вся политика ХДС/ХСС была направлена, с одной стороны, на ужесточение существующего иммиграционного законодательства, с другой - на усиление мер по интеграции живущих в Германии иностранцев. В середине 1990-х, в годы правления консервативно-либеральной коалиции, был существенно ужесточен закон о праве на политическое убежище, по которому в Германию въезжало немало мигрантов из исламских стран, причем даже и тех, кто преследовался в Турции за свои исламистские убеждения. В начале нулевых годов ХДС/ХСС всеми силами противились принятию нового, давно назревшего закона об иммиграции, разработанного «красно-зеленой» коалицией - вплоть до провала уже принятого Бундестагом закона в Совете федерации (Бундесрате), где у консерваторов и либералов в те годы было большинство. В отношении к иммигрантам из исламских стран консерваторов особенно волновала тема внутренней безопасности и проблемы интегрируемости мусульман.
Чисто «исламский» вектор во внутренней политике консерваторов начал формироваться в начале нулевых годов, по мере 164
внутриполитической активизации ислама, сопровождаемой не просто возвращением, казалось бы, интегрировавшихся членов диаспоры к своим религиозным корням, но и выдвижением ими религиозной тематики на первый план как в их взаимоотношениях с органами государственной власти, так и в общественной жизни1. Следует отметить, что единства в ХДС/ХСС в вопросах отношения к исламу не было и нет, причем не только на низовом партийном уровне, но и на высших партийных этажах. Признавая, что сильная исламская диаспора в Германии - это реальность, избавиться от которой немецкому обществу уже невозможно и с которой ему придется жить и дальше, консерваторы расходятся во мнениях о том, как лучше относиться к исламу и его последователям. Программное отношение было отражено в документах партийного съезда в 2004 г. и с тех пор не менялось («требовать интеграции, поддерживать интеграцию, бороться против исламизма») [CDU.., 2004], однако, несмотря на это, в партии не утихали дискуссии по этому вопросу.
Можно выделить две характерные линии внутренней политики по отношению к исламу в ХДС/ХСС.
1. Стремление «приручить» ислам, сделать его «немецким», отсечь его от международных корней, от связей с исламским радикализмом. Эта точка зрения получила свое выражение в нашумевшем высказывании христианского демократа Кристиана Вульфа, занимавшего в то время пост Федерального президента: «Ислам принадлежит Германии» [Wulff Chr.: Der Islam.., 2010]. С этим острым и полемичным высказыванием перекликается и девиз Германской исламской конференции в годы, когда ее вел Вольфганг Шойбле: «Мусульмане в Германии - немецкие мусульмане». Консервативные политики, придерживающиеся этой точки зрения, поддерживают введение в школах в рамках предмета «религия» (в некоторых школах: «этика») преподавание ислама для мусульманских школьников, причем обязательно на немецком языке, равно как и обучение имамов в немецких университетах2.
1 О причинах, по которым это произошло, см.: [Погорельская С.В. Мусульмане.., 2008].
2 До последнего времени в университетах готовили преподавателей школьных предметов «религия» («этика») для двух ведущих христианских кон-
2. Отделить религию от ее носителей, т.е. отделить живущих в Германии мусульман и выходцев из исламских стран от мирового ислама. Эта точка зрения более старая, нежели мультикультурное высказывание Вульфа про принадлежность ислама Германии, но усилилась и окрепла она именно в противостоянии позиции Вульфа. «Религиозная и государственная теория ислама не принадлежит Германии, мы живем в римской правовой культуре» [Berger M., 2012], - пишут христианско-демократические политологи. «Ислам является частью реальности в Германии, но не частью ее культуры», - уточняет ведущий политик Вольфганг Босбах, а руководитель фракции ХДС/ХСС в Бундестаге Фолькера Каудер формулирует еще четче: «Ислам Германии не принадлежит, а вот мусульмане - вполне» [Kauder...]. С этой точкой зрения перекликается и позиция нынешнего министра внутренних дел, консерватора, активно привлекающего для участия в Германской исламской конференции выходцев из исламских стран, критически относящихся к исламу.
И те, кто считает ислам частью Германии, и те, кто этого не делает, считают необходимым усилить меры внутренней безопасности в связи с радикализацией и политизацией ислама, а также в связи с его растущей популярностью у молодежи, в том числе и не принадлежащей к иммигрантским кругам.
И те и другие во главу угла возводят не мультикультурный процесс, а интеграцию мусульман в немецкое общество. Фракция ХДС/ХСС в Бундестаге создала в 2003 г. специальный пост «уполномоченного по интеграции» [Projektgruppe...] и рабочую группу «Интеграция». Специального «уполномоченного по исламу», в отличие от фракций некоторых других партий, в этой фракции нет.
фессий: протестантской и католической. Ислам преподавался при мечетях в «школах Корана» имамами, прибывшими из-за рубежа (например, в мечетях, принадлежащих Союзу турецких мусульман (В1Т1В), имамами, официально командированными из Турции). По мнению сторонников этого проекта, преподавание ислама в школах на немецком языке приблизит этот предмет немецким школьникам, а мусульманских школьников интегрирует в сообщество их одноклассников (до сих пор мусульманские ученики не посещали этого предмета). Кроме того, уменьшится опасность радикализации мусульманских школьников в «школах Корана», поскольку мечети принадлежат различным мусульманским союзам и соответственно различны установки «импортированных» имамов. 166
Вопросы ислама относятся к компетенции «уполномоченного по церквам и религиозным сообществам». Это разделение мусульман (как интегрируемых иностранцев) и их религии (как и всякой другой религии) проведено осознанно и отражает господствующее на сегодняшний день мнение в рамках ХДС/ХСС.
В последние годы в ХДС идут внутренние процессы модернизации. Единства в партии нет, в том числе и в отношении к исламу. С одной стороны, с низов, из низовых организаций, партию призывают не забывать свои христианские корни, более того, укреплять их, «поскольку немцам нужна ориентация как раз в условиях активизации ислама» [Schneider R., 2012]. С другой стороны, партийные стратеги, наоборот, предлагают усилить национал-консервативный элемент за счет христианской составляющей, чтобы привлечь в партию консервативных избирателей иной религии. Сторонники этой стратегии подчеркивают, что в противном случае существует опасность возникновения новой консервативной партии, лидерство в которой захватят политики, вытесненные из высших ступеней власти в нынешнем ХДС - Мерц, Босбах, Баринг, Хенкель, - и которая, несомненно, «оттянет» на себя тех солидных консервативных турок - членов ХДС, которые предпочитают отделять религию от политики, как это официально принято в Турции. А таких мусульман в христианско-демократической партии немало: каждая партия сегодня, чтобы считаться передовой, должна иметь в своих рядах некоторую часть иностранных, желательно мусульманских, членов. ХДС издавна была прибежищем турецких консерваторов, принадлежащих к солидному среднему сословию.
Немало турецких сограждан мусульманского вероисповедания еще с западногерманских времен не только осознанно голосовали и продолжают голосовать за ХДС, но и являются ее членами: на 2010 г. ХДС насчитывала до 2 тыс. членов турецкого происхождения, многие из них добились руководящих постов. В партии действует объединение турецких депутатов - Немецко-турецкий форум ХДС [DTF]. Причиной своего вступления в христианско-демократическую партию турецкие мусульмане называют ее консерватизм, верность традиционным ценностям - семье, религии, общественной солидарности. Утерять этих мусульманских консерваторов ХДС не хочет, поэтому партийному руководству приходится все чаще искать баланс между национал-консервативным и
христианско-социальным крыльями своей партии и смягчать разногласия. Против позиции Каудера, заявившего, что ислам «не принадлежит» Германии, тут же публично выступили его одно-партийцы, например Рупрехт Поленц и Мария Бемер.
Между тем христианские демократы турецкого происхождения предпринимают попытки повлиять на курс партии по отношению к исламу. Так, например, политик Бюлент Арслан, член Немецко-турецкого форума ХДС, требует от министерства внутренних дел отказаться от руководства Германской исламской конференцией и поручить это дело христианской демократке Марии Бемер, которая в федеральном правительстве отвечает за интеграцию [Arslan.., 2012], т.е. вывести взаимоотношения с исламом из ведомства министерства, отвечающего за вопросы безопасности.
ХСС такие заботы чужды - партия гордится своими христианскими основами и твердо стоит на позициях «немецкой руководящей культуры», которая ничего общего с исламом не имеет. Что, впрочем, не означает, что партия отказывается от этой актуальной темы. Внутри фракции ХСС в баварском ландтаге с 2003 г. существует пост «уполномоченного по исламу» и рабочая группа «Интеграция и ислам» [CSU].
По отношению к исламским иммигрантам она занимает простую и четкую позицию: мирные и законопослушные граждане мусульманской веры могут жить и работать в стране, а салафитов, «братьев-мусульман» и прочих исламистов нужно выгнать. У тех из них, кто уже получил немецкое гражданство, следует это гражданство отнять, а потом уже выгонять, с правовой точки зрения это возможно даже в том случае, если исламист станет после этого лицом без гражданства. Разумеется, в условиях глобализации и свободы передвижения в рамках ЕС данная возможность обеспечивает лишь минимальное облегчение (изгнанный исламист приедет снова с нидерландским паспортом), тем не менее, как заявляют политики из ХСС, «мы не должны импортировать в Германию экстремистов с менталитетом каменного века»1. Дальнейшие возможно-
1 С правовой точки зрения лишить экстремиста гражданства, минуя ст. 16 Конституции ФРГ, можно, если доказать, что при процессе принятия гражданства он солгал, присягая верности свободному демократическому порядку [ЦЫ1 Н.-Р, 2012]. 168
сти - запреты организаций салафитов. Партия призывает решительно противостоять всем попыткам мусульман ввести в обиход элементы шариата (например, «убийства чести» или «насильственные браки») и последовательно преследовать подобные правонарушения на уголовном уровне.
В то же время и в этой правохристианской консервативной партии из тактических соображений ведется заигрывание с исламом. Агрессивный молодой лидер партии Маркус Содер (министр финансов в земельном правительстве) на празднике турецкой общины в июне 2012 г. заявил, что «ислам является частью Баварии»1. Мусульманская община Баварии восприняла это заявление многообещающего молодого политика с удовлетворением.
Социал-демократы
Вопросы исповедуемой гастарбайтерами религии немецких социал-демократов не интересовали. Рабочие из Турции стали частью рабочего класса Германии, и в силу этого СДПГ, считая себя рабочей партией, надеялась получить их голоса. Впрочем, в первую очередь она защищала интересы немецких наемных трудящихся, именно поэтому первый запрет на импорт рабочей силы в 1973 г. был принят в период нахождения у власти социал-либеральной коалиции под руководством социал-демократа Вилли Брандта. Разумеется, типичная для социал-демократов риторика в пользу рабочего класса и защиты прав гастарбайтеров и политическая практика этой оппортунистической партии, особенно на уровне низовых организаций, нередко противоречили друг другу.
Религия иммигрантов-мусульман стала предметом дискуссий для СДПГ (как и для других политических партий) лишь по мере политизации и активизации ислама.
Внутри самой партии, в отличие от консерваторов, нет специальных «немецко-мусульманских» объединений. По мнению СДПГ, такие платформы внутри партии ведут не к реальной интеграции, а всего лишь к мирному сосуществованию мусульманских и немецких членов [Mirbach F., S. 168].
1 Впоследствии это высказывание было уточнено и смягчено его секретарем. См.: [Gehören, 2012].
В то же время партия тесно сотрудничает с организацией, формально стоящей вне официальных партийных структур, - с основанной еще в 1979 г. Федерацией союзов турецких социал-демократов [HDF]. Поскольку организация считается формально независимой от партии, она не может финансироваться непосредственно из партийных денег и получает поддержку из средств Фонда Эберта. С 2003 г. и до последнего времени фракция СДПГ в Бундестаге имеет пост «уполномоченного по исламу» (ныне: «уполномоченный по интеграции») [SPD: Fraktion], занимаемый турецким депутатом, и рабочую группу «Мигранты и интеграция».
Политика СДПГ по отношению к исламу в период правления консервативно-либеральной коалиции демонстрирует типичные для оппозиционной партии чисто тактические маневры с целью уязвить правительство: например, в марте 2011 г., после нескольких резких высказываний министра внутренних дел Х.-П. Фридриха (ХДС), предложившего исламским союзам партнерство в вопросах обеспечения внутриполитической безопасности, СДПГ призвала мусульман бойкотировать Германскую исламскую конференцию. Однако исламские союзы, заинтересованные в сотрудничестве с государством как в вопросах преподавания ислама в школах, так и финансирования культурной и молодежной работы, на этот сделанный исключительно в конъюнктурных партийно-политических интересах призыв не среагировали [SPD empfiehlt...].
Заигрывание СДПГ с мусульманами не может рассматриваться как реальная и долгосрочная позиция этой партии по отношению к исламу, особенно в том случае, если она придет к власти: история Германии являет собой пример того, как быстро социал-демократы (как, впрочем, и другие партии), находясь у власти, могут поменять свои политические позиции в зависимости от меняющихся внутри- или внешнеполитических реалий.
Так, СДПГ последовательно выступала за «уравнивание» ислама в правах с христианскими конфессиями. Требуя этого, партия ничем не рискует, поскольку такое уравнивание невозможно до тех пор, пока у мусульман в Германии не будет единой организации, которая представляла бы их в переговорах с государством. О таком едином представительстве мусульманские союзы между собой договориться не могут в силу разнообразия представленных в стране направлений ислама. Еще один пример политической тактики -170
предложение одного из ведущих социал-демократических политиков, Йохена Хартлоффа, ввести в Германии суды шариата, чтобы уравнять ислам в правах с христианскими конфессиями, имеющими церковные суды. Однако последние занимаются лишь делами, связанными с церковью, например, трудовым правом в рамках церкви, в то время как суды шариата - чисто гражданскими вопросами, например, разводами или правом наследования. Кроме того, обе христианские церкви зарегистрированы как субъекты права, ислам же не имеет единой организации и, следовательно, правового статуса, аналогичного церквам. Поэтому и это предложение социал-демократов - из числа тех предвыборных обещаний, которые не придется исполнять.
Зеленые
Тема мигрантов и мультикультурного разнообразия - традиционная и любимая тема Зеленых. В партии много депутатов - выходцев из мусульманских стран, причем многие из них достигли вершин партийной власти, представляя партию в Бундестаге и Европейском парламенте.
У Зеленых есть близкие им неправительственные организации на уровне локальной политики, например Рабочее сообщество мигранток, мигрантов и беженцев в Нижней Саксонии [ЛМБМ]. В земле Северный Рейн-Вестфалия «зеленые» политики организовали Рабочий круг1 «зеленых» мусульманок и мусульман. Внутри фракции в Бундестаге действует Рабочий круг по вопросам интеграции мигрантов и межрелигиозному диалогу.
В то же время мусульмане в партии Зеленые - своеобразные, они имеют очень мало общего как с солидными консервативными мусульманами из ХДС, так и с беспартийными, но зато глубоко религиозными, единоверцами, интегрированными в мусульманские союзы и мечтающими о судах шариата. «Зеленые» мусульмане -это, как правило, т.н. «выходцы из мусульманских стран», т.е. обра-
1 Рабочий круг - распространенная форма объединения лиц и организаций, обладающих гражданскими правами, с целью решения современных задач политического и иного характера, как правило, без образования юридического лица [Немецкий-русский...].
зованные и одержимые идеями прав человека, либеральных свобод и мультикультурализма интеллектуалы, которых ортодоксальные мусульмане считают если уж не прямыми врагами, то по крайней мере критиками ислама и против участия которых в Германской исламской конференции они категорически возражают. Многие «зеленые» мусульмане считают, что дифференциация по этническому и религиозному признаку проводит внутри партии искусственные линии раздела и что именно у Зеленых таких размежеваний быть не должно.
Для немецких членов этой партии ислам долгое время был некой культурной особенностью бедных иммигрантов, а поскольку защита мигрантов и мультикультурализм были одними из их главных политических лозунгов, они требовали для ислама равноправия с христианскими церквами и активно выступали против «исламофобии», которую они видели как в выступлениях консервативных политиков, так и в обществе в целом [Die Grünen]. В то же время содержательно эта партия в вопросах ислама переживала такие внутренние кризисы и противоречия, которые в других более спокойных и гомогенных партиях, просто немыслимы.
С одной стороны, немецкие члены партии вроде бы поддерживали мусульманских иммигрантов и выступали против их дискриминации. С другой - более или менее обеспеченные «зеленые», выступая за мультикультурное общество, в то же время предпочитали селиться подальше от иммигрантских кварталов, в благополучных буржуазных районах. Например, известный партийный лидер Даниэль Кон-Бендит проживает в респектабельном районе Франкфурта. Далее, в то время как одни «зеленые» (преимущественно немцы) в мультикультурном смысле защищали женщин, носящих хиджабы (видя в этом культурную особенность), многие «зеленые» мусульманки, наоборот, выступали за конфронтацию с исламом в гендерных вопросах и в вопросах прав человека и считали хиджаб проявлением угнетения женщины. Кроме того, внутри партии турецкие мусульмане-«зеленые» вступали иной раз в конфликты с «зелеными»-курдами. Так что тема ислама, поставь партия ее на дискуссию, только подогрела бы внутреннее беспокойство и противоречивость, изначально присущие этой своеобразной партии.
Официальная позиция партии Зеленые тоже претерпевала интересные изменения. Еще в 2011 г. при согласовании бюджетных трат она критиковала программу консерваторов «Меры по усилению многообразия, толерантности и демократии», призывая отказаться от строк о превентивной борьбе с исламизмом и ограничиться превентивной борьбой с «правым радикализмом, расизмом, антисемитизмом, сексизмом и гомофобией».
Однако в связи с акцией салафитов в апреле 2012 г. Зеленые потребовали от имамов предостерегать в мечетях верующих от са-лафитов [Grüne - Imame sollen...], а в мае 2012 г. Фолькер Бек, известный своей защитой гомосексуальных меньшинств Восточной Европы и России, предложил «проникнуть в исламистско-салафитскую среду, чтобы проводить там молодежную и политико-образовательную работу» [Katharina.., 2012].
Либералы (СвДП)
В партии есть Комиссия по церквам и религиозным сообществам, в состав которой входят и мусульманские члены СвДП.
Близкая к партии организация - Либеральное турецко-немецкое объединение [LTD.] - была основана еще в 1993 г. с целью мультикультурного и религиозного диалога, а также политической интеграции турецких мигрантов.
Позиции СвДП, как правило, по мере возможности «притираются» к позициям ее большого партнера по коалиции. Если ей это не удается, если маленькая партия показывает строптивость, она наказывает саму себя, теряя шанс на политическую власть. Позиция СвДП по отношению к внутриполитическому исламу такова: «христианско-западные корни не исключают нашей открытости согражданам других вероисповеданий» [Brüderle R., 2012]. По мнению ведущих политиков СвДП, ислам отнюдь не является препятствием для демократии. Во время своего визита в Тунис министр иностранных дел либерал Вестервелле даже выразил надежду, что «исламско-демократические партии» на Ближнем Востоке будут таким же нормальным явлением, как «христианско-демократичес-кие партии в Европе» [Westerwelle.].
Левая
Ислам для Левой партии - это «часть общества в ФРГ» [Die Linke. Innenminister...] и каких-то особых структур для мусульман в партии нет. Это мотивируется в первую очередь атеистическими установками партии. В то же время она располагает структурами, занимающимися вопросами мигрантов и беженцев. В ней действует «Рабочее сообщество по вопросам антирасизма, мигрантов и беженцев», близкой же ей неправительственной организацией является Объединение турецких и курдских рабочих союзов Германии.
Основной враг Левой, - разумеется, ультраправые партии, поэтому, например, в столкновениях, произошедших в Бонне в мае 2012 г. между салафитами и членами правой организации «За Северный Рейн-Вестфалию», они винят, конечно, правых экстремистов. Они упрекают салафитов, из-за которых в Германии может начаться поголовная вражда в отношении невиновных мусульман, а государство начнет еще больше преследовать их и ставить под наблюдение их мечети. Мусульмане, как утверждают Левые, являются основными жертвами ксенофобии: в последние десять лет было совершено более 220 нападений на мечети, причем имели место «поджоги, бросание камней, подкидывание свиных голов, рисование свастик» [Die Linke im Bundestag.]. Левые по этому поводу сокрушаются и приглашают «всех мусульман участвовать в мирных демонстрациях совместно с Левой против нацистских провокаторов». Партия негативно относится к Германской исламской конференции и предлагает ее упразднить. «Интеграция - это социальный, а не религиозный вопрос» [Die Linke. Pressedienst.., 2012], - заявляют левые политики, «забывая» в силу своего атеизма, что исламские союзы, участвующие в конференции, мечтают урегулировать с государством именно те вопросы, которые касаются их религии.
Партия пиратов и ислам
В 2011-2012 гг. на уровне локальной политики стала набирать силу Партия пиратов. Ее изначальные программные установки были достаточно расплывчаты, единственное четкое положение, сущностно отличавшее эту партию от остальных, - это борьба за бесплатность доступа к данным в Интернете для некоммерческих 174
пользователей. Однако политические успехи обязывают партию к составлению широких программ [Piratenpartei]. В отношении к мусульманам партия склоняется к мультикультурному варианту, предлагая, в частности, Германской исламской конференции не зацикливаться на вопросах внутренней безопасности, салафизма и прочих возможных угроз, в той или иной степени связанных с исламом. По мнению партии, упор в работе конференции следует делать на темах насущной жизни, например, ситуации мусульман на рынке труда. Необходимо также «допустить к дебатам молодежь» [Junge Piraten].
По мнению партийных теоретиков, вопрос о том, является ли ислам частью Германии, в принципе неверен, потому что «частью Германии является свобода религиозного вероисповедания, а значит, и религии, и люди, которые их исповедуют» [Piratenpartei, Frankfurt.].
Правые экстремисты и ислам
Создается впечатление, что в последние годы немецким службам внутренней безопасности удался маневр, об успешности (или вредности) которого судить пока рано: натравить друг на друга правых радикалов и радикальных исламистов. Между тем еще в 1990-е годы немецкие спецслужбы с озабоченностью отмечали намечающуюся смычку между правым радикализмом и внутриполитическими исламскими организациями на почве внутриполитического антисемитизма и вражды к Израилю. Действительно, традиции Третьего рейха и германской державной политики на Ближнем Востоке и в Северной Африке предоставляли достаточно пространства для взаимопонимания между неонацистами и исламскими организациями. Еще в 2007 г. праворадикальные идеологи не исключали возможность «теоретической» смычки с исламом «против евреев и американцев» [Weiß В.], однако уже тогда существовали трудности в том, чтобы донести геостратегические фантазии партийных вождей до первичных организаций на местах.
Теперь, по крайней мере внутри страны, такой опасности в принципе не существует: болезненная ксенофобия правых и «упертость» исламистов привели к стычкам, после которых прак-
тическая смычка двух этих радикальных парий немецкого политического ландшафта полностью исключена.
Так, например, после акции гражданского объединения «За Северный Рейн-Вестфалию» (явившегося ответом на акцию салафитов «Читай»), выставивших напоказ нашумевшие карикатуры на пророка Мухаммеда, салафитские группы опубликовали в мае 2012 г. видео, призывающее «убивать всех членов этой организации», а также журналистов, освещавших эту акцию. Спецслужбы демонстративно выразили сожаление по поводу «эскалации конфликта» и упрекнули ультраправых, которые «своей враждебностью к исламу вредят безопасности нашего государства» [Krieg.., 2012]. В то же время ультраправые - это заметно по тону публикаций в прессе - пользуются симпатией на правом краю гражданского христианского лагеря. Католические журналисты в пику руководительнице земельного правительства Северный Рейн-Вестфалия, члену СДПГ, возложившей всю ответственность за произошедший конфликт на группу «За Северный Рейн-Вестфалию», отмечают, что преследовать ультраправых можно за уголовные или административные преступления, но никак не за то, что на своей демонстрации они выставили копии датских карикатур на пророка Мухаммеда. «Карикатуры провоцируют, но в этом и есть смысл политических карикатур, защищаемый законом» [Bommarius C., 2012].
Будет ли в Германии «исламская партия»?
Поскольку мигранты мусульманского вероисповедания, обладающие немецким гражданством, неоднократно утверждали, что немецкие партии не отражают их специфических интересов, в Германии неоднократно предпринимались попытки создания особой исламской партии. В принципе создание такой партии не исключается Конституцией: в Германии есть христианские партии. Первая попытка организовать Исламскую партию Германии относится к 1989 г., причем, как полагали ее основатели, она потерпела неудачу исключительно по причине слишком маленького количества мусульман с немецким гражданством. Второй раз партия была организована в 1999 г., и одним из ее важнейших требований было облегчение процедуры получения немецкого гражданства, по-
скольку и в этот раз партия страдала от недостатка членов и избирателей: далеко не все живущие в Германии мусульмане имеют немецкое гражданство. Партия до сих пор числится в Лексиконе политических партий Германии в составе семи человек, однако уже после 2001 г. ее активность упала практически до нуля. Очевидно, что немецкие граждане мусульманского вероисповедания не чувствуют себя политически объединенными в рамках своей религии и предпочитают реализовывать свои интересы (а политики - строить свои карьеры) в рамках немецких партий. Не последняя причина этому - многообразие направлений представленного в Германии ислама и их критическое отношение друг к другу, делающее практически невозможным объединение мусульманских верующих в политическую партию на основании своего вероисповедания. Аналогии с основными христианскими конфессиями Германии (католиками и протестантами), объединенными в христиан-ско-демократической партии, в данном случае провести нельзя. В стране, где ислам до сих пор по большей своей части является религией иммигрантов, или же, как здесь принято говорить, «граждан с иммигрантскими корнями», и где представлены его соперничающие друг с другом за «истинность веры» направления, вряд ли может возникнуть демократическая партия, объединяющая именно мусульман, причем вне зависимости от того, к какому направлению ислама они принадлежат. Любое политическое объединение граждан-мусульман будет объединять только верующих определенного направления, как, например, организованный в 2009 г. по инициативе Совета мусульман в Бонне с целью участия в коммунальных выборах Союз за мир и честность. В целом же мусульманские организации и союзы занимают негативную позицию в отношении создания «собственных» политических объединений. Даже «Милли Гёрюш» - союз, являющийся радикальным и находящийся под наблюдением спецслужб, считает: «Мусульмане -часть немецкого общества и поэтому должны действовать в рамках уже существующих партий» [Debatte.].
Подведем итоги. Несмотря на многочисленные исследования, доказывающие трудности интеграции верующих иммигрантов из мусульманских стран в сравнении с прочими иностранцами, постоянно растущая мусульманская диаспора становится неотъемлемой частью современного немецкого общества. Исповедуемая ею
религия, переходя из статуса «религии мигрантов» (которые когда-нибудь уедут обратно) в религию постоянно проживающего в Германии религиозного меньшинства, должна найти легальную социальную нишу и урегулировать свои взаимоотношения с государством так же, как и другие представленные в стране конфессии. Это необходимо уже для того, чтобы урегулировать порядок богослужений в мечетях, чтобы интегрировать преподавание ислама в школьный предмет «религия», чтобы готовить своих немецких имамов в университетах так же, как готовят христианских священников, чтобы иметь возможность отделить «легальный» ислам от его радикальных, ориентирующихся на зарубежные образцы форм.
Поэтому линия государства, выраженная в работе руководимой министерством внутренних дел Германской исламской конференции, в последние годы достаточно однозначна: «приручить» ислам, сделать его немецким, по мере возможности встроить его в жизнь светского государства, маргинализируя при этом радикальные, неинтегрируемые в немецкое общество направления ислама.
Трудности этой политики вызваны прежде всего разнообразием ислама. В стране представлены различные его направления, хотя доминируют турецкие сунниты. Существующие в Германии мусульманские союзы не могут прийти к общему знаменателю и создать одну головную организацию по образцу христианских церквей, которая могла бы вести с государством переговоры по жизненно важным для религиозной диаспоры вопросам.
В немецком обществе, в «народе», отношение к исламу сдержанное. По большей части его воспринимают как религию иммигрантов, а с 2001 г. к этому стереотипу добавились еще страхи перед терроризмом. Немецким политическим партиям приходится делать сложный шпагат: с одной стороны, они приветствуют вступление в их партии мусульманских членов и рады мусульманским избирателям, которых они приобретают, выдвигая своих мусульманских членов, например в депутаты, с другой - они должны учитывать опасения основной, немецкой части своих первичных партийных организаций и электората, которые чувствуют угрозу своей идентичности, связанную с появлением в «их» партиях мусульманских политиков и чуждых немцам тем.
Парадоксально, но именно христианские партии - консервативные ХДС/ХСС, - весьма сдержанно относившиеся к иммигрантам в повседневности, легче находят общий язык с верующими мусульманами, нежели, например, Зеленые или СДПГ, которая «подхватила» лишь «рабочее поколение» турецких иммигрантов, да и то лишь потому, что консерваторы в 1980-е годы выступали за возвращение гастарбайтеров в Турцию. На сегодняшний же день основным «прибежищем» солидных, консервативных, верующих представителей турецкой диаспоры является... именно ХДС: партия, несущая в своем названии слово «христианство» и ссылающаяся в своей программе на ценности христианского консерватизма. Турецким консерваторам эти ценности тоже по душе.
Проблема Зеленых, партии, вышедшей из студенческих волнений 1968 г., но давно уже обуржуазившейся, - в их претензиях представлять дело «мигрантов» и защищать «мультикультура-лизм» при одновременной неспособности понять отличие культуры от наступательной религиозности, да к тому же в сочетании с тайным отвращением к тем «бедным мигрантам», радетелями за дело которых они себя изображают. Партия, десятилетиями выступавшая за права иностранцев, «мигрантов», изображала их как некий коллективный и ущемленный в своих правах субъект, не желая видеть ни социальной расщепленности диаспор, ни того факта, что в Германии они нередко продолжают конфликты, принесенные ими из своих стран (например, турки и турецкие курды, сербы и косовские албанцы, иранцы, верные своему режиму, и иранцы-политические беженцы). С одной стороны, в годы правления красно-зеленой коалиции (СДПГ и Зеленые) порядок въезда в страну был изменен, приспособлен к реалиям мировой конкуренции и к новым потребностям страны: был принят новый закон о въезде и пребывании, уделявший особое внимание вопросам интеграции. С другой - и те и другие не смогли противостоять росту политического ислама, поскольку не понимали в должной мере, что такое ислам, да и не хотели этого понимать. Для Зеленых, партии неспокойных мелких буржуа, когда-то давно (и ошибочно) подумавших о себе, что они - «левые», религия - это всего лишь «культурная особенность». Долгие годы эта партия мерила ислам мерками собственного интеллигентствующего атеизма, с одной стороны, видя в хиджабах и прочих внешних атрибутах культа лишь безобидное
культурное отличие от немецкой культуры, с другой - пытаясь критиковать ислам за эти хиджабы, за «нарушение прав женщин». В последние десятилетия им все чаще пришлось скорбно удивляться тому, что мусульманские женщины вовсе не горят желанием скинуть хиджабы и счастливыми и свободными влиться в ряды Зеленых. Партия вобрала в себя преимущественно таких выходцев из мусульманских стран, которые либо индифферентны по отношению к своей религиозной принадлежности, либо занимают по отношению к исламу активную критическую позицию. Именно в силу этого фактора организации и союзы мусульманских верующих, действующие в Германии, относятся к Зеленым и к их демонстративно дружелюбной по отношению к «мигрантам» позиции скептически. Точно так же они относятся и к Левой партии, в силу своего атеизма дистанцирующейся от важных с точки зрения верующих мусульман вопросов и ставящей во главу угла системные проблемы социальной справедливости.
Со стороны партий, считающихся праворадикальными (в частности, НДПГ), еще в 1990-е годы наблюдались попытки установить «смычку» между немецкими правыми и радикальными исламистами на почве общего и для тех и для других антисемитизма, однако они потерпели неудачу в связи с радикализацией ислама и повышением его общественно-политической активности внутри страны.
Отношение партий к иммигрантам-мусульманам и к исповедуемой ими религии в значительной мере подчинено политической конъюнктуре, присущей демократиям с конкурентной предвыборной борьбой. Между тем, для того чтобы урегулировать жизнь мусульманской диаспоры и интегрировать ее в немецкое общество, государству нужна единая, не подверженная партийной конъюнктуре политика по отношению к исламу.
Литература
Немецкий-русский переводы «Arbeitskreis». - Режим доступа: http:// dict.leo.org/% D0%9D% D0%B5%D0%BC% D0%B5%D1%86%D0%BA%D0%B8% D0%B9-%D0%A0%D1%83%D1%81% D1%81% D0% BA% D0%B8% D0% B9/Arbeit skreis.html
Погорельская С. В. Турецкая община в ФРГ: Между интеграцией и исламом // Актуальные проблемы Европы / ИНИОН РАН. - М., 2009. -№ 4: Диаспоры в Европе. Новая роль в обществе. - С. 44-76.
Погорельская С. В. Мусульмане в Германии. Специфика интеграции // Актуальные проблемы Европы / ИНИОН РАН. - М., 2008. - № 1: Мусульмане в Европе: Существуют ли пределы интеграции? - С. 146-176.
AMFN, Arbeitsgemeinschaft Migrantinnen und Flüchtlinge. - Mode of access: http:/ /www.amfn.de/
Arslan: Innenministerium sollte Leitung der Islamkonferenz abgeben // Dradio. - 2012. - 19. Apr.
Berger M. Wenn die Grundwerte schwinden // Hannoversche Allgemeine Zeitung. - 2012. - 26.4.
Bommarius C. Kein Problem // Kölner Stadt-Anzeiger. - 2012. - 8.5. Brüderle R. Interview für die Neue Westfälische // FDP im Deutschen Bundestag. Presse. - 2012. - 30.4.
CDU: Beschluss C 34 des 18. Parteitags der CDU Deutschlands. Im deutschen Interesse: Integration fördern und fordern, Islamismus bekämpfen! -2004. CSU. - Mode of access: http://www.csu-landtag.de/www/14_315.asp
Debatte um Partei. - Mode of access: http://www.islamische-zeitung. de /?id=12288
DTF. - Mode of access: http: / /www.dtf-online.de/ Entwicklung und Zusammenarbeit 10/2004. - Mode of access: http://www.inwent.org/ez/index.de.shtml
Gauck rückt von Positionen Merkels und Wulffs ab. - Mode of access: http://www.zeit.de/politik/deutschland/2012-05/bundespraesident-gauck-inter view
Gehören // Frankfurter Allgemeine Zeitung. - 2012. - 02.06, N 127. - S. 2. Grüne - Imame sollen in Moscheen warnen. - Mode of access: http: //www.focus.de/ politik/deutschland/koran-verteilung-durch-islamische-salafisten-gruene-imame-sollen-in-moscheen-vor-salafisten-warnen_aid_736828. html
Die Grünen. - Mode of access: http://www.gruene.de/themen/buerger rechte-demokratie/ das-problem-benennen.html HDF. - Mode of access: http:// www.hdf-online. de /
Junge Piraten. - Mode of access: https://junge-piraten.de/2012/04/20/ jungen-piraten-bedauern-ablauf-der-diesjahrigen-deutschen-islamkonferenz/
Katharina Schröder attackiert Grüne // Süddeutsche Zeitung. - 2012. -
12.5.
Kauder: Der Islam ist nicht Teil unserer Tradition und Identität in Deutschland. - Mode of access: http://www.cducsu.de/Titel_der_islam_ist_
nicht_teil_unserer_tradition_und_identitaet_in_deutschland /TabID_6 / SubTab
ID_9/InhaltTypID_3/InhaltID_21796/inhalte.aspx
Krieg gegen Pro NRW // Frankfurter Rundschau. - Fr.a.M., 2012. -23. Mai.
Die Linke. Innenminister setzt falsche Prioritäten / / Die Linke Pressedienst. - 2012. - 11.5.
Die Linke im Bundestag: Islamfeindlichkeit gemeinsam und friedlich entgegentreten // Die linke im Bundestag. Pressedienst. - 2012. - 7.5.
Die Linke. Pressedienst. Islamkonferenz abschaffen // 23.4.2012. - Mode of access: http://www.linksfraktion.de/pressemitteilungen/islamkonferenz-abschaffen/
LTD: Liberale Türkisch-Deutsche Vereinigung. - Mode of access: http://ltd-ev.de/
Luft S. Einmal Türke, immer Türke? // Politische Studien. - München, 2008. - Mai-Juni. - S. 64-74.
Merkel A.: Angela Merkel bringt die CDU auf Linie // Die Welt. - Berlin, 2010. - Mode of access: http://www.welt.de/print/die_welt/politik/ article10956113/Merkel-bringt-die-CDU-auf-Linie.html
Mirbach F. Die deutschen Parteien und der Islam. - Marburg, 2008.273 S.
Piratenpartei. - Mode of access: http://wiki.piratenpartei.de/Parteip rogramm
Piratenpartei, Frankfurt Gehört der Islam zu Deutschland? - Mode of access: http: / / www.piratenpartei-frankfurt.de/content/gehoert-der-islam-zu-deutschland
Projektgruppe Integration. - Mode of access: www.cducsu.de/Titel_
projektgruppe integration/TabID 13/SubTabID 17/BeID 12/beauftragte.aspx
Sarrazin Th. Deutschland schafft sich ab. Wie wir unser Land aufs Spiel setzen. - München, 2010.
Schneider R. «Religion als Marke nicht aufgeben»// KAS-net. - 2012. -
27.4.
SPD empfiehlt Muslimen Boykott der Islamkonferenz. - Mode of access: http://www.welt.de/politik/deutschland/article13008771/SPD-empfiehlt-Musli men-Boykott-der-Islamkonferenz.html
SPD: Fraktion. - Mode of access: http://www.spdfraktion.de/cnt/ rs/rs_rubrik/0,,4124,00.html
Uhl H.-P. Extremisten sollen das Land verlassen! / / Die Tagespost. -2012. - 12.5.
Weiß В. Etwas mehr Kopftuch auch für deutsche Mädel. - Mode of access: http: / / www.faz.net/aktuell/feuilleton/ debatten/ islamisten-und-die-npd-etwas-mehr-kopftuch-auch-fuer-deutsche-maedel-1461604.html
Westerwelle: Islamparteien sind wie die CDU. - Mode of access: http:/ / www.pi-news.net/2012/01/westerwelle-islamparteien-sind-wie-cducsu/
Wie leben sie? - Mode of access: http://www.zeit.de/2006/19/ Fragen_leben
Wulff Chr. Rede zum Tag der Einheit: «Ich bin auch der Präsident der Muslime». - Mode of access: http://www.spiegel.de/politik/deutschland/ wulff-rede-zum-tag-der-einheit-ich-bin-auch-der-praesident-der-muslime-a-720961.html
Wulff Chr. Der Islam gehört zu Deutschland / / Der Fokus. - 2010. -13.10. - Mode of access: http://www.focus.de/politik/deutschland/20-jahre-wende/ christian-wulff-der-islam-gehoert-zu-deutschland_aid_558481.html
