CC BY
23
Herald of Vyatka State University Is. 12,2017 © Vya tSU, 2017 ISSN: 2541 - 7606
Philological sciences
УДК: 811.512.144.161.1
Позднесредневековые наддиалектные и диалектные (терские) русские лексические элементы кумыкского языка в историко-этимологическом аспекте
Мугумова А. Л.
кандидат филологических наук, доцент кафедры теории и истории русского языка, Дагестанский государственный педагогический университет. 367003, г. Махачкала, ул. Ярагского, 57. E-mail: [email protected]
Аннотация: В статье рассматриваются наддиалектные и диалектные (терские) русские лексические формы, которые были усвоены в результате позднесредневековых контактов носителей кумыкского и русского языков. В отличие от них, какое-либо, даже минимальное, лексическое взаимодействие между чеченским языком и терскими русскими диалектами не имело места. Кумыкский язык в рассматриваемый период своего развития испытал почти одинаковое влияние как на уровне усвоения наддиалектных, так диалектных (терских) русских лексических форм. К первой группе соответствующих русских заимствований относятся лексические формы, получившие отражение в кумыкском фольклоре и памятниках письменности XVIII в. Они присущи кумыкскому языку в целом и его терскому диалекту. В отличие от них, все заимствования второй группы из терских русских говоров являются общекумыкскими.
Ключевые слова: кумыкский язык, позднесредневековые русские лексические элементы и терские говоры.
Late medieval overdialekt and dialect (Terek river's) Russian lexical elements of the Kumyk language in historical and etymological aspects
Mugumova A. L.
candidate of philological sciences, associate professor of Department of theory and history of the Russian language, Dagestan State Pedagogical University. 57 Yaragskiy str., 367003, Makhachkala. E-mail: [email protected]
Abstract: In article are considered supradialectal and dialectal (Terek) Russian lexical forms, which were acquired as a result of late medieval contacts between the speakers of the Kumyk and Russian languages. Unlike them some even minimal interaction between Chechen language and Terek Russian dialects didn't take place. During the period under consideration, the influence on acquirements of supradialectal and dialectal (Terek) Russian lexical forms was almost the same in the Kumyk language. The first group of corresponding Russian borrowings includes lexical forms reflected in the Kumyk folklore and literary texts of the 18th century. They are peculiar to the Kumyk language in general and to the Terek dialect. In contrast, all the acquirements of group 2 of the Terek Russian dialects are common Kumyk.
Keywords: Kumyk language, late medieval Russian lexical elements and Terek river's dialects.
Известно, что кумыкский язык, как и другие тюркские, имеет сравнительно давнюю диг-лоссийную письменную традицию, связанную с функционированием со времен Золотой Орды чагатайского (тюрки) языка, а со второй половины XVII в. и народно-разговорного, собственно кумыкского языка, в то время как в устной традиции продолжали использоваться диалекты. При этом кумыки были одним из первых, наряду с ногайцами, народов Северо-Восточного Кавказа, установивших непосредственные связи с первыми русскими второй половины XVI в. поселенцами края - гребенскими (терскими) казаками [1].
Об этом, в частности, свидетельствует позднесредневековая русская топонимика второй половины XVI-XVII вв. местного тюркского (кумыкско-ногайского) происхождения в Нижнем Притеречье [2]. Именно здесь и расселялось в основном русское казачество, речь которого оказала влияние на ареально смежные кумыкские диалекты.
При общей сравнительно высокой степени изученности вопроса о кумыкско-русских языковых взаимоотношениях [3] позднесредневековые русские лексические элементы в кумыкском языке еще не становились предметом специального рассмотрения с точки зрения их истори-ко-этимологической интерпретации. Русские усвоения рассматриваются как на наддиалектном, так и диалектном уровнях с учетом возможности хронологической интерпретации полученных
© Мугумова А. Л., 2017
Вестник Вятского государственного университета, 2017, № 12 © ВятГУ, 2017 ISSN: 2541-7606
Филологические науки
результатов. Другой задачей работы является установление путей проникновения выявленных русских лексических элементов, особенно диалектных терских, в общекумыкский язык.
В русском дореволюционном переводе одной из кумыкских героических песен (йыров), посвященной деятельности кумыкского князя Султан-Мута (вторая половина XVI-XVII вв.), в удел которого входила и нынешняя Чечня, где при нем поселились терские казаки [4], говорится и о предводителе (русского) войска - боярине [5]. Это словоупотребляется в другом средневековом кумыкском къазакъ-йыре, посвященном набегам, в акающей южнорусской форме, но с закономерным для устной кумыкской речи [6] анлаутным м-, выступающим на месте б-, что характерно для кыпчакских языков [7]: «...Бояр (маярланы) дочь...» [8]. В дальнейшем же в кумыкских документах, написанных в XVIII в. на уже упоминавшемся языке тюрки и адресованных русской администрации (!), это слово используется наряду с другим русизмом киристан в той же акающей форме баяр [9], но с анлаутным б-.
К устным формам русских заимствований рассматриваемой эпохи представляется возможным отнести и старинное наименование нарядного женского платья в кумыкском языке - полу-ша, которое шили из дорогого шелка и бархата [10]. Ср. полушаь 'женский полушубок' в брагун-ском говоре терского кумыкского диалекта [11], носители которого постоянно проживают с конца XVII в. в устье р. Сунжи [12] в территориальной смежности с терским казаками. Его источником может быть русск. (XVI-XVII вв.) слово полушелковица 'полушелковая ткань; шелк, смешанный с бумагой или шерстью' (прил. полушелковый) [13]. Эта ткань изготовлялась в Турции на бумажной основе с крупным узором в ХV-XVШ вв. [14] и могла приобретаться кумыками в XVII в. в Терском русском городе-крепости (вторая половина XVI - начало XVIII вв.), где продавались и товары восточного производства [15]. На возможность первоначального бытования такого наименования в брагунском говоре терского кумыкского диалекта указывает известность ему слова шалкавай 'шелковый' [16] при кум. лит. чилле, йибек то же.
Уже упоминавшаяся в предшествующем изложении лексема киристан 'христианин' из тюркиязычных (см. выше) памятников известна и в другой форме кристиян в связи с упоминанием христианского богатыря («кристиян батыр») Дудара (< русск. разг. Дудор < греч. [17]) в другом одноименном с данным словом кумыкском йыре [18]. На давность ее усвоения указывает возможность ее возведения к русск. крестьян (XVI в.), крестьянин (XVII в.) в значении 'христианин' [19]. Вместе с тем она отличается, например, по звучанию от чеч. керста, инг. кераста 'христианин', которые восходят, судя по звучанию, к обшерусск. крест (при кум. хач то же), и усвоена в характерном для нижнетерских, включая более ранние первопоселенческие (с середины XVI в.) гребенские [20], говоров икающем произношении. Это произношение с конца XVII в. отмечается и в старомосковском говоре [21], приобретая в дальнейшем литературный характер. Однако вышеупомянутое кум. киристан/кристиян не закрепилось в литературном стандарте, где на уровне «Русско-кумыкского словаря» [22] представлены лексические формы христианин и хачперес (< арм. хач 'крест', перес 'несущий').
Единственным документированным свидетельством вхождения в чеченский язык терских диалектных форм (греб. ванда 'вентерь, рыболовная снасть для ловли крупной рыбы', наурск. (ср.-терск.) ванды 'самоловки для рыбы'), возводящихся к мар. ванды 'стебель, тростинка' и известного в русском языке с 1667 г. в форме ванделый, считаются чеч., чеб. ванда, итум. вонд 'перемет, закидушка' [23] при известности кум. терск. ванда 'прутяная сеть' [24]. Данное слово представлено в обоих его говорах - брагунском [25] и кизлярском [26] - в форме ванда. Все это указывает на достаточно давнее, если принять во внимание и кум. лит. манна 'верша' (<*манн-да<*банда<ванда, ср. выше баяр>маяр) до отмеченного времени, известность данного слова в русских говорах. Поэтому речь идет о привнесении на Терек лексемы ванда, усвоенной до 1667 г. из марийского языка (см. выше) первыми русскими поселенцами на Северном Кавказе - гребенски-ми казаками.
В свою очередь, из кум. браг. ванда могли быть, на наш взгляд, заимствованы вышеупомянутые чеч., чеб. ванда, итум. вонд 'перемет, закидушка', ибо начало продвижения чеченцев в нынешнюю равнинную зону проживания относится только к первым десятилетиям XVIII в. [27] Таким образом, какое-либо, даже элементарное лексическое, взаимодействие между их языком и диалектами терского казачества не имело места.
Произведенный в предшествующем изложении анализ позволяет полагать, что кумыкский язык в позднесредневековый период своего развития испытал примерно одинаковое влияние русского языка на уровне усвоения как наддиалектных, так диалектных русских лексических форм, источником ряда которых могли послужить терские русские говоры. Первая группа соответствующих заимствований получила отражение в кумыкском историческом фольклоре (маяр
Herald of Vyatka State University Is. 12,2017 © Vya tSU, 2017 ISSN: 2541 - 7606
Philological sciences
'боярин'), а затем, с нового времени, и в памятниках письменности - баяр то же. Они находятся за пределами современного кумыкского словоупотребления. К устным формам русских усвоений следует отнести и кум. ист. полуша'старинное наименование нарядного женского платья', а также, вероятно, семантически связанное с ним брагунское (терское) диалектное шалкавай 'шелковый'.
За пределами современного словоупотребления находится также лексема киристан/крис-тиян 'христианин', бытование которой в русском языке может быть отнесено к XVI-XVII вв. Ее источником в рассматриваемый период могли стать первопоселенческие (с середины XVI в.) гре-бенские говоры. Из марийского языка в более позднее, не ранее 1667 г., время через посредство русских и кумыкских (брагунский) терских говоров могло быть заимствовано кум. лит. манна 'верша'.
Примечания и список литературы
1. Гусейнов Г.-Р. А.-К. К предыстории распространения русского языка в Дагестане // Русский язык в истории и культуре народов Дагестана. Махачкала, 2007. С. 5-18.
2. Мугумова А. Л. Позднесредневековая русская топонимика тюркского происхождения в Нижнем Притеречье (вторая половина XVI в. - XVII в.) // Вестник Академии наук Чеченской Республики. 2015. № 3 (28). С. 62-64.
3. См.: Гусейнов Г.-Р.А.-К. Указ. соч. С. 5-18.
4. Там же. С. 7.
5. Къумукъланы йырлары. Магьачкъала : Дагкнигоиздат, 2002. Т. II. С. 411.
6. См.: Дыбо А. В. Лингвистические контакты ранних тюрков. М. : Восточ. лит., 2007. С. 40; Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. М. : Наука, 2002. С. 262.
7. Там же. C. 40.
8. Къумукъланы йырлары. Магьачкъала : Дагкнигоиздат, 1991. Т. I. С. 242.
9. Оразаев Г. М.-Р. Памятники тюркоязычной деловой переписки в Дагестане XVIII в. Махачкала, 2002. С. 391, 422.
10. См.: Гаджиева С. Ш. Кумыки. М. : Изд. АН СССР, 1961. C. 234, 235.
11. Ольмесов Н. Х. Брагунский говор и его место в системе диалектов кумыкского языка. Махачкала, 1994. С. 103.
12. Виноградов В. Б., Магомадова Т. М. Брагунцы. Кто они и откуда? // Вести Кумыкского научно-культурного общества. Махачкала, 2002. Вып. 1. С. 13.
13. Оразаев Г. М.-Р. Указ. соч. С. 277-278.
14. Большая советская энциклопедия: в 30 т. Изд. 3-е М. : Сов. энцикл., 1977. Т. 27. С. 9.
15. См.: Акбиев А. С. Кумыки. Вторая половина XVII - первая половина XVIII века. Махачкала, 1998. С. 33-34.
16. Ольмесов Н. Х. Указ. соч. С. 103.
17. Суперанская А. В. Словарь русских личных имен. М. : Эксмо, 2005. С. 167.
18. См.: Къумукъланы йырлары. Т. II. С. 88.
19. Гусейнов Г.-Р. А.-К. Указ. соч. С. 49.
20. Бенская Э. Я. Говор станицы Старый Щедрин Грозненской области. Фонетическая система и морфологический строй : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Л., 1955. С. 8.
21. Колесов В. В. История русского языка. М. ; СПб. : Academia, 2005. С. 197.
22. Русско-кумыкский словарь. Махачкала : Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1997. С. 643.
23. См.: Алироев И. Ю. Сравнительно-сопоставительный словарь отраслевой лексики чеченского и ингушского языков и диалектов. Махачкала, 1975. С. 229-230.
24. Гусейнов Г.-Р. А.-К. К истории чеченской лексики (на материале русско-чеченских языковых контактов): автореф. дис. . канд. филол. наук. Тбилиси, 1979. С. 12.
25. Ольмесов Н. Х. Указ. соч. С. 103.
26. Хангишиев Ж. М. Къумукъ диалектологиясы. Магьачкъала, 1989. С. 78.
27. Гусейнов Г.-Р. А.-К. О (старо)кумыкском происхождении гребенских казаков-гуноевцев в контексте вопроса об этноязыковой принадлежности средневекового населения Терско-Сулакского междуречья // Средневековые тюрко-татарские государства. Казань, 2016. № 8. С. 133.
Notes and References
1. Gusejnov G.-R. A.-K. Kpredystorii rasprostraneniya russkogoyazyka v Dagestane [To the background of the spread of the Russian language in Dagestan] // Russkijyazyk v istorii i kul'ture narodov Dagestana - Russian language in the history and culture of peoples of Dagestan. Makhachkala. 2007. Pp. 5-18.
2. Mugumova A. L. Pozdnesrednevekovaya russkaya toponimika tyurkskogo proiskhozhdeniya v Nizhnem Priterech'e (vtoraya polovina XVI v. - XVII v.) [Late medieval Russian place names of Turkic origin in the Lower Preterite (second half of XVI century - XVII century)] // Vestnik Akademii nauk CHechenskoj Respubliki - Herald of the Academy of sciences of the Chechen Republic. 2015, No. 3 (28), pp. 62-64.
3. See: Gusejnov G.-R. A.-K. Op. cit. Pp. 5-18.
Вестник Вятского государственного университета, 2017, № 12 © ВятГУ, 2017 ISSN: 2541-7606
Филологические науки
4. Ibid. P.7.
5. K^yMyKb^aHbi nup^apu. Makhachkala. Dagknigoizdat. 2002. Vol. II. P. 411.
6. See: Dybo A. V. Lingvisticheskie kontakty rannih tyurkov [Linguistic contacts of early Turks]. M. Vost. lit. 2007. P. 40, Sravnitel'no-istoricheskaya grammatika tyurkskihyazykov - Comparative historical grammar of the Turkic languages. M. Nauka. 2002. P. 262.
7. Ibid. P. 40.
8. K'byMyK'MaHbi nup^apu. Makhachkala. Dagknigoizdat. 1991. Vol. I. P. 242.
9. Orazaev G. M.-R. Pamyatniki tyurkoyazychnoj delovoj perepiski v Dagestane XVIII v. [Monuments of the Turkic-speaking service in the XVIII century in Dagestan]. Makhachkala. 2002. Pp. 391, 422.
10. See: Gadzhieva S. SH. Kumyki [Kumyks.] M. Publ. AS SSSR. 1961. Pp. 234, 235.
11. Ol'mesov N. H. Bragunskij govor i ego mesto v sisteme dialektov kumykskogo yazyka [Braginski dialect and its place in the system of the dialects of the Kumyk language]. Makhachkala, 1994. P. 103.
12. Vinogradov V. B., Magomadova T. M. Braguncy. Kto oni i otkuda? [Bragonzi. Who are they and where?] // Vesti Kumykskogo nauchno#kul'turnogo obshchestva - News of Kumyk cultural and scientific society. Makhachkala. 2002. Iss. 1. P.13.
13. Orazaev G. M.-R. Op. cit. Pp. 277, 278.
14. Bol'shaya sovetskaya ehnciklopediya: v 30 t.- Great Soviet encyclopedia: in 30 vol. Ed. 3d. M : Sov. Encyclopeadea. 1977. Vol. 27. P.9.
15. See: Akbiev A. S. Kumyki. Vtoraya polovina XVII - pervaya polovina XVIII veka [Kumyks. The second half XVII - first half XVIII century]. Makhachkala.. 1998. P. 33-34.
16. Ol'mesov N. H. Op. cit. P. 103.
17. Superanskaya A. V. Slovar' russkih lichnyh imen [Dictionary of Russian personal names]. M. Eksmo. 2005.
P. 167.
18. See: KbyMyKb^aHbi Hup^apu. Vol. II. P. 88.
19. Gusejnov G.-R. A.-K. Op. cit. P. 49.
20. Benskaya EH. YA. Govor stanicy Staryj SHCHedrin Groznenskoj oblasti. Foneticheskaya sistema i morfologicheskij stroj: avtoref. dis. ... kand. filol. nauk [Dialect of the village of Shchedrin of Old Grozny region. Phonetic system and morphological structure: abstr. dis. cand. philol. sciences]. L. 1955. P.8.
21. Kolesov V. V. Istoriya russkogoyazyka [History of Russian language]. M.; SPb. Academia. 2005. P. 197.
22. Russko-kumykskij slovar'- Russian Kumyk dictionary. Makhachkala. State Publ. of Foreign and Nat. Dictionaries. 1997. P. 643.
23. See: Aliroev I. YU. Sravnitel'no-sopostavitel'nyj slovar' otraslevoj leksiki chechenskogo i ingushskogoyazykov i dialektov. [Relatively comparative dictionary of special vocabulary of the Chechen and Ingush languages and dialects]. Makhachkala. 1975. Pp. 229-230.
24. Gusejnov G.-R. A.-K. K istorii chechenskoj leksiki (na materiale russko-chechenskih yazykovyh kontaktov): avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. [History of the Chechen language (on the material of Russian Chechen language): abstr. dis. cand. philol. sciences]. Tbilisi. 1979. P.12.
25. Ol'mesov N. H. Op. cit. P. 103.
26. HangishievZH. M. K"umuk" dialektologiyasy [Chumaky dialectologia]. Makhachkala. 1989. P. 78.
27. Gusejnov G.-R. A.-K. O (staro)kumykskom proiskhozhdenii grebenskih kazakov#gunoevcev v kontekste voprosa ob ehtnoyazykovoj prinadlezhnosti srednevekovogo naseleniya Tersko#Sulakskogo mezhdurech'ya [(old)Kumyk origins of Greben Cossacks gunaeva in the context of the question about ethno-linguistic affiliation of the medieval population of the Terek Sulak interfluve] // Srednevekovye tyurko#tatarskie gosudarstva - Medieval Turko Tatar states. Kazan. 2016, No. 8, p. 133.
