CC BY
174
7. ЦДНИ ЯО. - Ф. 4773. - Оп. 10. - Д. 70. (В борьбе за индустриализацию. Из истории ярославской организации КПСС 1926-1941 гг.)
8. ЦДНИ ЯО. - Ф. 229. - Оп. 9. - Д. 136. - Л. 2123. (Постановление бюро ярославского окружкома ВКП(б) о строительстве резинотекстильного комбината от 20 февраля 1930г.)
9. ЦДНИ ЯО. - Ф. 1. - Оп. 27. - Д. 3232. - Л. 109.
(Постановление Ярославского Губкома ВКП(б) о строительстве новых промышленных предприятий в г. Ярославле от 1 октября 1928 г.)
10. ЦДНИ ЯО. - Ф. 1. - Оп. 27. - Д. 3005. - Л. 295-296.
11. Ярославский ордена Ленина шинный завод: сб. документов и материалов. - Ярославль, 1968. -С. 17-18.
УДК 94(470)"1941/1945"
Белов Андрей Михайлович
доктор исторических наук, профессор Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
Белова Наталья Андреевна
кандидат исторических наук Институт этнологии и антропологии Российской академии наук
ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ УЧИТЕЛЕЙ КОСТРОМСКОГО КРАЯ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ*
В статье поднимаются проблемы и рассматриваются повседневные трудности костромских учителей в годы Великой Отечественной войны. Подробно анализируется влияние партии на жизнь учителей: общественно-политическая нагрузка учителей, реализация программы Всеобщего обучения, а также роль педагогов в воспитании гражданских и патриотических чувств детей и подростков, организация политико-просветительной работы среди взрослого населения Костромского края. Помимо этого в статье описываются и производственные трудности, с которыми приходилось сталкиваться учителям: организация учебного процесса, подготовка школы к учебному году (заготовка дров, утепление, проведение воскресников). В течение Великой Отечественной войны, помимо общественной и педагогической нагрузки, учителя работали на производстве: заготавливали дрова, оказывали помощь колхозам и совхозам, трудились на заводах в составе рабочих бригад. Подробно анализируется материальное положение советских педагогов в годы войны, размер зарплаты, количество налогов и сборов в фонд государства, а также проводится сравнительный анализ цен и доходов учителей в этот период. В статье используются воспоминания учителей о том сложном периоде для всей страны.
Ключевые слова: повседневная жизнь, учителя, СССР, Великая Отечественная война, материальное положение, роль партии, воспоминания учителей.
70-летие победы в Великой Отечественной войне было отпраздновано нашим народом в мае 2015 года. Между тем, освободительная миссия и решающая роль Советского Союза в войне все активнее подвергаются сомнению. Великая война 1941-1945 гг. стала использоваться в информационном противостоянии современной России с Западом. Определенный накал в идеологическую борьбу вносит гражданская война, развязанная в 2014 г. против русскоязычного населения юго-востока Украины экстремистскими и националистическими силами. В результате со стороны руководства этой страны периодически «в угоду Западу» появляются заявления об агрессии Красной Армии против Украины в 1943-1944 гг. Как следствие, современные фальсификаторы подвергают сомнению и вклад в победу над фашизмом нашей армии и народа, единство фронта и тыла, и даже смысл того, во имя чего воевали и погибали защитники Отечества. Все это требует нашей реакции, отпора фальсификаторам, внимательного изучения истории Великой Отечественной войны,
обращения к ратному труду, подвигам фронтовиков и к изучению вклада в общее дело победы тружеников тыла - тех, кто напрягаясь и отдавая все силы, ковал общее дело победы. В этой статье мы хотели бы рассказать о повседневной жизни учителей Костромского края в годы Великой Отечественной войны.
С началом Великой Отечественной войны число учителей значительно сократилось, прежде всего, в связи с их призывом, а также массовым добровольным вступлением в армию. Только в Москве с конца 1941 года по июль 1942 года в армию были призваны 1873 педагога, добровольно вступили в ряды народного ополчения 2300 представителей столичной учительской интеллигенции [10, с. 62]. В Ярославской области, в состав которой тогда входил и Костромской край, за 1941-1942 гг. в ряды Красной Армии было мобилизовано свыше тысячи работников образования [13, с. 295-297]. Помимо этого часть учителей направлялась на укрепление детских домов и интернатов, число которых на начальном этапе войны стремительно возрастало [14,
* Статья издается при поддержке РГНФ №15-31-11109 «Этническое и религиозное многообразие - основа стабильности в развитии российского общества».
© Белов А.М., Белова Н.А., 2015
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова № 4, 2015
21
с. 25]. Таким образом, к 1945-1946 гг. штат учителей в школах РСФСР по сравнению с предвоенным 1940-1941 учебным годом сократился на 84,9 тыс. чел. [13, с. 52].
С началом войны летом 1941 года общественно-политическая нагрузка учителей возросла. 28 июня 1941 года издается циркуляр Ярославской обрасти: «Впредь учителям отпуска не давать, директоров средних школ и неполных средних школ немедленно возвращать из отпуска. В начальных школах, если заведующий живет при школе - запретить ему выезд, если он выехал из селения, вернуть его на работу или поручить и.о. заведующего учителю. Составить план практического участия учащихся в колхозах и в местной промышленности. Учителям срочно развернуть агитационно-массовую работу» [5, с. 20]. Всем школам рекомендовалось организовать работу учащихся на производстве в каникулы под руководством учителей [5, с. 21]. Перед учителями ставилось множество задач, которые нужно было выполнить в кратчайшие сроки.
В первую очередь, речь шла о реализации Всеобщего обучения или всеобуча. 30 июля 1942 года вышло распоряжение СНК СССР, т.е. правительства страны «О вовлечении в школы всех детей школьного возраста», согласно новому декрету, Совнаркомы всех республик должны были совместно с учителями и директорами школ организовать Всеобщее обязательное обучение детей. Кроме того, СНК обязывало проводить учебные занятия не только в две смены, но и, в исключительных случаях, в три смены [18, с. 118-119]. В 1943 году постановлением СНК РСФСР была утверждена инструкция об организации учета детей и подростков в возрасте от 8 до 15 лет, которая предназначалась для реализации программы всеобщего обязательного обучения. Согласно этой инструкции, за каждым учителем закреплялся участок города или села, где они должны были ежегодно составлять список детей и предоставлять его директорам для осуществления контроля и своевременного определения детей в школу.
14 ноября 1943 года Совнарком РСФСР утвердил положение о нагрудном значке «Отличник народного просвещения», который выдавался работникам просвещения «за отличное выполнение закона о всеобщем обязательном обучении, за образцовую постановку учебно-воспитательной работы, постановку работы в политпросвет учреждениях, отличную организацию и проведение методической работы в школе, районе, городе, области, крае...» [18, с. 117].
Усилиями костромских учителей по области была вовремя реализована программа партии по организации всеобщего обучения детей. Некоторым учителям для организации этого предприятия приходилось заниматься на дому с учениками в свободное время, иначе ответственность за срыв
правительственного плана была очень строгой, вплоть до уголовной. Учительнице Махровской неполной средней школы Буйского района Костромской области В.Н. Вороновой было предложено заниматься с 15 октября 1944 года на дому с учениками, которые не могут посещать школ из-за отсутствия одежды и обуви. «Несмотря на неоднократные напоминания, Воронова до этого времени так и не приступила к занятиям», - указывалось в распоряжении руководства РОНО. Был издан приказ В.Н. Вороновой «с сегодняшнего дня начать занятия, иначе ответственность за срыв программы Всеобуча будет возложен целиком только на нее» [7, с. 13].
В условиях военного времени за соблюдением графика работы устраивалось жесткое наблюдение со стороны администрации школы, за опоздание на 15 минут делался строгий выговор, более длительное отсутствие рассматривалось как «предательство и срыв в деле народного образования». Подобные случаи рассматривались в Народных судах [7, с. 14-15].
Таким образом, в военное время руководство учителями со стороны партии было усилено. Педагогам постоянно приходило работать сверх нормы, за счет сна и отдыха.
Во-вторых, по мнению большевиков, значительное воспитательное воздействие на школьников оказывал личный пример педагогов, который играл важнейшую роль в воспитании гражданских и патриотических чувств детей и подростков. В связи с этим педагоги находились под пристальным вниманием администрации школ, первичных и районных парторганизаций. Поведение и поступки учителей часто обсуждались на собраниях парторганизаций в школах. Особое внимание уделялось идеологическим настроениям педагогов. Так, на собрании парторганизации школы № 44 г. Ярославля, состоявшемся 4 февраля 1942 г., обсуждался вопрос о «выказывании антисоветских настроений» завучем по средним классам Гор-шечниковым [17, с. 76-77]. На одном из партсобраний в школе № 36 г. Ярославля, состоявшемся в 1942 году, обсуждался вопрос о поведении члена партии учительницы Барновой, которая «неоднократно проявляла невыдержанность, высказывала недовольство по поводу снабжения, содействовала распространению слухов» [17, с. 78].
В-третьих, учителям самим приходилось организовывать подготовку к учебному процессу зимой. «Школа - фактор огромного политического значения, но в условиях войны мы должны создать все условия и возможности для нормальной работы школы, не требуя многого от государства. Учителя, комсомольцы, родители и сами учащиеся, вся общественность - вот сила, которая должна решить дело подготовки школ к зиме, вот кто обязан помочь детям района и детям эвакуированных
из прифронтовой полосы», указывалось в постановлениях районных отделов народного образования [5, с. 42]. Конечно, помощь от общественности была, но основная нагрузка ложилась на плечи педагогического коллектива. В каникулы у родителей и учащихся также не было свободного времени, практически все были заняты на производстве, многие выматывались так, что «спали в одежде», потому что приходилось работать по 15 часов в день [19, с. 1]. Именно поэтому учителям самостоятельно приходилось организовать воскресники, утепление школ, заготовку дров, ремонт и изготовление школьного инвентаря, строительство бомбоубежищ, светомаскировочных сооружений, проводить санитарную обработку помещений.
В годы Великой Отечественной войны учителя выступали организаторами политико-просветительной работы в сельской местности среди колхозников путем чтения докладов, проведения личных бесед на различные политико-просветительные темы: «О значении плана сева в условиях военного времени», «О социалистическом соревновании», «О роли женщины-колхозницы в укреплении хозяйственной мощи СССР» и т. п. В их обязанности входило устройство наглядной агитации: организация выставок, витрин, красных уголков, агротехнических кружков, стахановских школ, массовые просмотры фильмов, ориентированных на агротехнические темы [5, с. 44]. Учителя также должны были представить письменный отчет о проделанной работе в РОНО.
В время Великой Отечественной войны учителям помимо общественной и педагогической нагрузки добавилась еще и производственная работа [1, с. 20]. Летом 1942 года учителя отказались от отпусков. В области в то время проходила большая работа по заготовке топлива для города. Учителя работали вместе со своими учениками, организовывали бригады. Одни работали на выкатке леса, доставленного плотами по Волге. Другие распиливали его на берегу. Эти работы продолжалась до зимы. Часто школьные бригады отправлялись в леса на заготовку дров. Пилили деревья, выкорчевывали пни и разделывали их самостоятельно [1, с. 97, 100].
В 1943 году заготовка дров была организована на расстоянии 15-17 км. от Костромы, учителя уезжали на 10 дней, оставляли семью на самообслуживание, перекладывая обязанности на старших детей, либо пожилых родителей. На деревянных тачках им приходилось вывозить дрова к железной дороге. Это была тяжелая и изнурительная работа. Как вспоминала учительница А.А. Бушковская, «утром и вечером в лесу холодно и сыро. Днем душно, комары, мухи кусаются, из-за чего появляются расчесы. Спина горит от пота, мучает жажда, а пить много нельзя». За такую тяжелую работу получали хлебную норму, иногда выдавали мыло. Зимой грузили дрова на вагоны, выезжая к местам
заготовки, а в городе разгружали их на "вертушке", приходилось работать и по ночам, а утром шли в школу [19, с. 2].
Другая учительница Т.В. Птицина - ветеран педагогического труда - вела дневник в период Великой Отечественной войны, который теперь хранится в Государственном архиве Костромской области. 23 апреля 1943 года она была включена в рабочую бригаду по заготовке дров для военного госпиталя. Как отмечает учительница, сложной была проблема в предоставлении рабочим бригадам обмундирования, но «начальство госпиталя быстро разрешило эту проблему: списанное после носки ранеными солдатами имущество было дано нам. Мы получили: пару кальсон с рубашками, пару зимнего теплого белья, портянки, рукавицы и керзовые сапоги, в запас дали ещё и резиновые. Хуже дело было с сапогами у меня размер 34, а дали 42» [3, с. 140]. Подобные бригады составлялись по принципу «Восемь девок, один я», таким образом, возглавлял женскую бригаду мужчина, как правило, солдат, имевший легкое ранение. Жили бригады в землянках, которые сами и строили. Подъем был в шесть утра, норма заготовок была по 3,5 кубометра леса на человека в день (в целом выходило по 13 кубометров на бригаду), работали, пока не сядет солнце, в три смены, ночью грузили дрова на машину, а затем - в вагоны. «В наши обязанности входило заготовка чурок для машины, очистка делянки от мусора. За все это время одежда наша пришла в такую негодность, что смотреть на себя было смешно и грустно. Хуже дело было с сапогами: худые, огромные и вечно мокрые, они очень сильно затрудняли передвижение по болоту» [3, с. 143]. Продовольствие таким бригадам поставляли с перебоями, летом с едой было лучше - выручал лес, так как лето и осень 1943 года были грибными [3, с. 156].
С весны до осени 1944 года были созданы дополнительные бригады для помощи колхозам и совхозам. Они сортировали семена, пропалывали поля, убирали урожай. Группа учителей города Костромы после уроков ходила на фанерный завод делать минометные ящики [1, с. 103]. Таким образом, в годы войны помимо общественной нагрузки учителям добавилась и производственная работа: по заготовлению дров, древесины, уборке урожая вместе с учениками, либо в составе бригад.
В военное время усложняется и материальное положение учителей. Увеличивается количество выплат в пользу государства, появляются новые налоги. Военный налог, которым облагалось все трудоспособное население, не подлежащее призыву в Красную Армию, составлял 8,3% от заработной платы [7, с. 1-40]. Еще одним был налог в фонд обороны государства, который был неофициальным, но обязательным, и его размер устанавливался различными профессиональными
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова № 4, 2015
23
объединениями или местными партийными организациями. В общей сложности размер сбора достигал 10% от размера заработной платы. В годы войны произошло увеличение размера государственного займа у населения. С ноября 1941 года, на основании Указов Президиума Верховного Совета СССР от 21 ноября 1941 года, появляется «Налог на холостяков, одиноких и малосемейных граждан». Таким образом, все бездетные мужчины от 20 до 50 лет и бездетные замужние женщины от 20 до 45 лет должны были отчислять 6% зарплаты государству. Военный налог для учителей составлял 10 рублей, сбор в фонд обороны 10 рублей. Подоходный и культурный налоги для учителей составляли 13 р. 50 коп. Таким образом, общая сумма взносов в пользу государства доходила до 52 рублей, тогда как ставка была размером 240 рублей для учителей первого разряда и 300 для учителей второго разряда. Следовательно «на руки» учитель первой категории получал 188 рублей, а второй категории - 248 рублей. С 1942 года появляется новая надбавка к жалованию учителей - за проверку тетрадей, размер которой зависел от разряда учителя и количества преподаваемых часов. Данная надбавка составляла от 13 до 40 рублей в месяц. Оплачивали и работу учителей на производстве. Нами были обнаружены ведомости по оплате учительского труда по заготовке дров: за один кубометр дров платили 16 рублей [6, с. 4]. Все вместе образовывало месячный доход учителя. Для того чтобы определить уровень и покупательную способность зарплат учителей, необходимо знать стоимость товаров широкого потребления в те годы.
Источник нам показывает, что в 1943 году при доходе в 350 рублей в месяц, учителя жили достаточно скромно. К товарам первой необходимости относились керосин, дрова, спички, мыло - из хо-
зяйственных продуктов, и молоко, хлеб - из продовольственных товаров. Мясо, рыба, чай и водка были доступны лишь по праздникам, также существенными для бюджета педагогов были затраты на одежду и обувь. Как видно из таблицы 1, обувь в Костроме стоила дороже на 10-20 рублей, чем в соседних городах, однако костюм стоил на 30 рублей дешевле, чем в Ярославле и Иваново. Таким образом, источники позволяют сделать вывод о том, что без ведения подсобного хозяйства и без содержания скотины (коровы, овец), учителям приходилось экономить практически на всем, а цены только на картофель с 1939 года к 1945 году поднялись в десятки раз (вместо 1 руб. 20 коп. / кг в 1939 г. картофель в 1945 году стал стоить 46 руб. 80 коп. / кг) [11, с. 14].
Вопросы культурно-бытовых нужд и материального обеспечения учительства постоянно обсуждались на заседаниях областного комитета, райкомов ВКП(б), обкома союза работников НСШ и обкома союза ВШ и НУ Принимались меры к повышению и укреплению авторитета учителя в школе. К примеру, 29 января 1942 г. Ярославский областной комитет (ОК) союза работников НСШ обратился в Облисполком с просьбой о рассмотрении материалов, свидетельствующих о невнимательном отношении руководителей отдельных местных организаций к удовлетворению материально-бытовых нужд учителей, что привело к ряду сбоев в снабжении учителей и к нарушению законных прав учителей в области выдачи зарплаты и обеспечения сельских учителей топливом. Параллельно ОК союза работников НСШ обратился к облпрокурору с просьбой ускорить расследование дела о систематической задержке зарплаты учителям в Тутаевском районе и привлечь виновников к ответственности [20, с. 2].
Товары Кострома Ярославль Иваново
Соль 80 коп. 80 коп. 1 руб.
Сахар 1 руб. 1 руб. 1 руб.
Чай 1 руб.60 коп. 1 руб. 50 коп. 1 руб. 10 коп.
Хлеб 1 руб. 50 коп. 1 руб. 50 коп.
Говядина 52 руб. 50 руб. 49 руб.
Свинина 47 руб. 40 руб. 45 руб.
Картофель 10 руб. 15 руб. 10 руб.
Лук 10 руб. 12 руб. 9 руб.
Молоко 12 руб./ литр 15 руб./ литр 10 руб./ литр
Капуста 10 руб. 13 руб. 18 руб.
Дрова 320 руб./м3 300 руб./м3 310 руб./м3
Водка 3 руб.50 коп. 5 руб. 5 руб. 50 коп.
Мыло за 1 кг. 4 руб. 4 руб. 50 коп. 4 руб.
Спички 20 коп. 15 коп. 20 коп.
Керосин 90 коп. 1 руб. 40 коп. 90 коп.
Костюм 70 руб. 100 руб. 100 руб. 10 коп.
Галоши 11 руб. 8 руб. 15 руб.
Сапоги (хромовые) 70 руб. 60 руб. 60 руб.
Туфли 70 руб. 30 руб. 50 руб.
Таблица 1
Сравнительные цены на товары повседневного спроса в Верхнем Поволжье в 1943 году
В трудном положении находились молодые учителя, приезжавшие работать в сельские школы. Местные органы образования не имели возможности предоставить им квартиры, не всегда могли помочь в решении многих бытовых вопросов. В результате некоторые из учителей были вынуждены покидать сельские школы [16, с. 295-297].
Вопрос об улучшении материально-бытового положения учителей рассматривался на бюро Ярославского обкома ВКП(б) 1-6 апреля 1943 г. Было решено навести порядок в снабжении учителей сельских и городских школ хлебом и товарами первой необходимости; в райцентрах и селах учителей прикрепить по питанию к столовым в этих населенных пунктах; открыть в городах Ярославле, Рыбинске, Костроме специальные магазины для обслуживания учителей и их семей. Для учителей сельских школ после выполнения колхозами плана госзаготовок организовывалась продажа по государственным ценам картофеля, овощей, а также молочных продуктов. Всем учителям стали выделять земельные участки для индивидуальных и коллективных огородов, им оказывалась помощь в приобретении семян картофеля и овощей [16, с. 296].
Скудный паек получали городские учителя по карточкам; в связи с мобилизацией врачей и медсестер на фронт, плохо обстояло дело с медицинским обслуживанием [19, с. 15].
В годы войны учителя работали при скудном освещении, а подчас и отоплении. Для экономии керосина учителя сами изготавливали «фигасы» -самодельные светильники. Экономили и спички, употребляя «кресала» [19, с. 14]. В годы войны школьные помещения плохо отапливались, дров иногда не хватало, из-за нехватки чернил и других учебных материалов нередко писали на снегу, на старых газетах и книгах между строчек, тетрадей и перьев не было, чернила изготавливали ученики сами, из шишек ольхи или свеклы [1, с. 100]. Майя Ивановна Петрова, которая пошла в школу в 1943 году, вспоминала: «Зимой было очень холодно в классе, учительница, одетая в пальто, собирала нас вокруг себя. Был один букварь на всех учащихся. И вот в школе по этому, единственному экземпляру, учила нас читать. Тетрадей, карандашей и ручек вообще не было. Ручки и перья были самодельными. Чернила делали из свеклы, глины и сажи. Брали старые книги и шили из них тетради и между строк, между букв учились писать» [19, с. 16].
13 августа 1944 года Указом Президиума Верховного Совета СССР была образована Костромская область как самостоятельная административная территория. В целом это оказало позитивное влияние на развитие региона, так как произошло воссоединение районов, которые на протяжении длительного исторического периода были взаи-
мосвязаны друг с другом. Однако для того, чтобы органы управления Костромской области, в том числе и отделы народного образования, начали самостоятельно работать, нужно было время. Материально-техническая база практически всех школ Костромской области была неудовлетворительной. Они не получали в полном объеме средства для приобретения учебно-методической литературы и наглядных пособий. В ряде случаев отсутствовала связь с отдаленными сёлами [9, с. 11].
Мария Ивановна Груздева вспоминает об условиях работы в послевоенное время в д. Прозорово Юрьевецкого района Ивановской области (бывшая Костромская губерния): «Школа - приспособленное здание белильной фабрики купца Скворцо-ва. Окна огромные - можно въехать на тракторе. Всегда было холодно. Поэтому занимались только в пальто, дети одевали даже варежки, чтоб согреться. В классе были только доска, парты, мел и географические карты, всё остальное пытались купить сами учителя. Разработок для проведения уроков никаких не было, планы писали сами» [19, с. 18].
Отдельного рассмотрения заслуживает бюджет времени педагогов во время Великой Отечественной войны. Это объясняется тем, что в условиях военного времени существовали свои законы, которые существенно отразились на жизни учителей. По решениям народных судов и административным постановлениям видно, что за малейшее нарушения порядка и трудовой дисциплины, в том числе опоздания или прогулы рабочего дня без уважительной причины, педагога могли привлечь к административной, а иногда и уголовной ответственности в виде исправительных работ на производстве или по месту работы с отчислениями в пользу государства от 15 до 20% от общей суммы заработной платы [8, с. 13]. Учителям в условиях военного времени отпуска не давались, и составлялись планы участия и привлечения учителей для работы в колхозах и областной промышленности [8, с. 13]. Педагоги, как мы уже указывали, обязательно участвовали в заготовке дров, обработке сельскохозяйственных угодий и пришкольных участков, размер которых зависел от типа школы: средняя школа - 1 га, неполная средняя школа - 0,5 га, начальная школа - 0,25 га и других видах работ [5, с. 4]. Учительница начальных классов Ескинской неполной средней школы Со-лигалического района Любовь Николаевна _оми-сарова вспоминает: «В воскресение приходилось работать в колхозе, заготавливала 4-5 возов сена или тресы (льна), позднее помогала бригадиру заполнять учетные книжки, собирали посылки на фронт, сушили брюкву, морковку, лук, свеклу и т.д. Роль жены, матери и учительницы совмещать было очень тяжело. Постоянно приходилось преодолевать проблемы: как накормить детей, как их одеть, как накосить сено на корову и т.д.» [19, с. 19].
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ¿V- № 4, 2015
25
Еще одним аспектом является облик учителей. Определенные представления об образе советского учителя дают слова А.С. Макаренко, который говорил, что учитель должен быть выразителен эстетически, радостным, не допускать в себе неряшливости в одежде [15, с. 364, 366]. Однако на практике скромный учительский доход не позволял иметь даже один хороший костюм. Воспоминаниям костромичей дают следующие образы учителей периода Великой Отечественной войны:
Варвара Ивановна Платонова, 1940 г.: «Это была среднего роста женщина, с короткой стрижкой, но волосы всегда были аккуратно уложены. Одевалась скромно: темную юбку с легкой кофтой, наверх накидывала теплый вязаный жакет» [19, с. 29].
Людмила Тимофеевна Захарова, 1944 г.: «Образ моей первой учительницы: волосы зачесаны в узелок. Одевалась всегда скромно, темного цвета сарафан или юбка с жилеткой, обязательно белая блузка» [19, с. 20].
Мария Ивановна Груздева, 1940: «Учитель на селе уважаемый человек. Приходим в магазин, нам всегда уступали очередь, даже пожилые люди со словами благодарности. Например, один старичок раздвинул очередь впереди себя и сказал: "Идите милые, вы устали с нашими детками". Приятно видеть такое внимание к учителю, а мне было тогда всего 20 лет» [19, с. 9].
Таким образом, вопреки всем трудностям, казалось бы, невозможной для человека по тяжестям повседневной жизни в условиях войны, костромские учителя, как все советские люди, вносили большой вклад в дело общей победы над фашистской Германией. Главной оставалась забота о будущем страны: педагогический труд, образовательная деятельность в школе, причем не только с костромичами, но и со многими десятками тысяч детей эвакуированных из западных областей СССР, Прибалтики, Ленинграда и Москвы. Большой вклад внесли учителя и в информирование народа о событиях на фронте и в тылу, в создание атмосферы победы над тем «злом», которое нес на-
шему народу фашизм. Важно помнить, что среди учителей были в подавляющем большинстве женщины, стремившиеся сохранить высокую планку образования, несшими повседневную тяжесть оборонительных работ в тылу. Доблестный труд костромских учителей в годы Великой Отечественной войны является незабываемой страницей истории Костромского края.
Библиографический список
1. ГАКО. - Ф. Р-551. - Оп. 1. - Д. 23.
2. ГАКО. - Ф. Р-2345. - Оп. 5. - Д. 4.
3. ГАКО. - Ф.Р.-551. - Оп. 1. - Д. 39.
4. ГАНИКО. - Ф. 1204. - Оп. 1. - Д. 15.
5. ГАНИКО. - Ф. 472. - Оп. 5. - Д. 4.
6. ГАНИКО. - Ф. 1006. - Оп. 2. - Д. 11.
7. ГАНИКО. - Ф. 1204. - Оп. 1. - Д.17.
8. ГАНИКО. - Ф. 472. - Оп. 5. - Д. 23.
9. ГАНИКО. - Ф. 765. - Оп. 3. - Д. 614.
10. ГАРФ. - Ф. 5462. - Оп. 1. - Д. 121.
11. ГАРФ. - Ф. А-374. - Оп. 8. - Д. 496.
12. ГАРФ. - Ф. А-374. - Оп. 8. - Д. 87.
13. ГАРФ. - Ф. 2306. - Оп. 69. - Д. 2809.
14. Культурное строительство РСФСР. Стат. сб. - М.: Госстатиздат, 1958. - 403 с.
15. Макаренко А.С. О коммунистическом воспитании // Избранные педагогические произведения. - Т. 3. - Киев: Радянська школа, 1985. - 592 с.
16. Малхасян Н.В. Кадровая политика советского правительства в области народного образования в годы Великой Отечественной войны // Ярославский педагогический вестник. - Ярославль. -2010. - № 3. - С. 295-297.
17. Малхасян Н.В. Общественная деятельность в годы Великой Отечественной войны // Ярославский педагогический вестник. - 2010. - № 2. -С. 76-77.
18. Народное образование в СССР. Сб. док. 1917-1973 гг. - М.: Педагогика, 1974. - 560 с.
19. Полевые материалы автора. - Кострома, 2008-2011.
20. Учительская газета. - 1942. - 21 июня.
