Популизм как фрагментарная идеология и технология манипуляции Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

Бейлин М.В.

д.филос.н., профессор Белгородского государственного национального исследовательского университета ПОПУЛИЗМ КАК ФРАГМЕНТАРНАЯ ИДЕОЛОГИЯ И ТЕХНОЛОГИЯ МАНИПУЛЯЦИИ

Ключевые слова: популизм, апризм, жетулизм, перонизм, технология манипуляции, геостратегические интересы, либерализм, фрагментарная идеология, евроскептицизм, глобализация, деглобализация.

Keywords: populism, aprism, zhetulism, peronism, technology of manipulation, geostrategic interests, liberalism, fragmentary ideology, euro-scepticism, globalization, deglobalization.

Популизм не может функционировать как «практическая» идеология и не способен выдвигать последовательные и широкомасштабные программы, направленные на решение важных проблем общества. Поэтому для анализа конкретных проявлений популизма необходимо выяснять его взаимосвязи с «целостными», или «тотальными» (в интерпретации Карла Манхейма) идеологиями, которые в определённом политическом контексте могут привлекаться «популистскими конструкциями» [5, с. 41]. Популизм трактуют как фрагментарную идеологию, которая, будучи ограничена логикой собственного использования, всё же формирует определённый набор представлений, взаимодействующих с интеллектуальными конструкциями традиционных «целостных» идеологий [8]. М. Кенован определяет популизм как «своеобразную общую валюту, в которую могут быть конвертированы проблемы большинства политических брендов» [7]. Популизм как идеология может быть ситуативной вариацией националистических и консервативных политических сил, его риторика присутствует в различных левоцентристских и леворадикальных партиях и движениях. Учёные делают попытку объяснить механизм функционирования правоконсервативной, националистической и популистской идеологий с помощью различий, предложенных С. Жижеком [10]. Исходя из возможностей психоаналитического и марксистского концептуальных аппаратов, он предложил выделить два типа идеологий: симптоматический и фетишистский. С. Жижек раскрывает механизмы функционирования этих типов. Симптоматический функционирует таким образом, что человек считает, что политическая (или экономическая) система функционирует правильно, обеспечивая соблюдение свободы или справедливости. Существование неявного институционального механизма, который ограничивает реальные свободы определённых групп (например, женщин), или экономической системы, осуществляя и репродуцируя несправедливое распределение благ, проявляется в форме симптомов, нарушающих привычную картину социальной реальности, сигнализирующих о проблемах в системе в целом. Симптоматический тип идеологии, считает С. Жижек, наиболее характерно олицетворён либерализмом. Фетишистский тип работает по-другому - в нём человек признает наличие политических или экономических проблем, однако обвиняет в этом не систему в целом. Вместо анализа объективных процессов он направляет свое недовольство, обвиняя во всём определённую группу (евреев, агентов влияния других государств, истеблишмент и т.п.). При этом реальные политические и экономические противоречия смещаются и мистифицируются. Фетишистский тип идеологии характерен для различных видов правоконсервативных, националистических и популистских идеологий [6]. Популизм как своеобразную идеологию можно рассматривать с онтологической позиции. В соответствии с таким подходом, идеи находятся в диалектической взаимосвязи с социальным и историческим контекстом, который возникает и изменяется в зависимости от того, как субъекты социальной и политической деятельности осмысливают данный контекст, принимая стратегические решения, имеющие очевидные материальные последствия. Сознательно или бессознательно акторы воспринимают существующие идеи и инновации через призму того мира, в котором живут. Подобная онтологическая позиция требует признания того, что идейно обусловленные действия акторов обусловлены особенностями интерпретации среды обитания [5, с. 43-44]. Популизм, который получил распространение в странах Латинской Америки в середине ХХ в. называют экономическим из-за специфики его проявления: поддержки активной роли государства в экономической жизни, проведения политики протекционизма, ограничения роли иностранных кампаний, активной промышленной политики. В то же время латиноамериканский популизм впитал в себя, в зависимости от местных условий, и реализацию социальных программ, и осуществление политики редистрибуции доходов внутри страны, и национализм. Самыми яркими его проявлениями можно считать апризм, жетулизм и перонизм.

Апризмом называют политическое движение в Перу, связанное с деятельностью Американского народно-революционного союза (APRA), основателем которого стал в 1924 г. деятель перуанского «левого» студенческого движения Виктор Айя де ла Торре (1895-1979). Его программа провозглашала борьбу против двух форм порабощения -феодального колониализма и зарубежного империализма, осуществление аграрной реформы и национализации собственности иностранных олигархов, введение основ социальной справедливости, всеобщей демократии, гарантий равных прав для всех граждан. В. Айя де ла Торре был сторонником панлатиноамериканизма. APRA и в настоящее время пользуется в Перу значительной популярностью.

В отличие от перуанского популизма, который так и остался одним из политических движений, жетулизм в Бразилии и перонизм в Аргентине стали государственными политиками, которые связаны с именами их харизматиче-

ских лидеров Ж. Дорнелеса Варгаса (1882-1954) и Х. Доминго Перона (1895-1974). Ж. Варгас проводил политику государственного интервенционализма в экономике, активно применяя налоговые льготы, государственное планирование и инвестирование; ввёл государственную службу пенсионного обеспечения, минимальную заработную плату, обеспечил государственную поддержку профсоюзам. В процессе политической борьбы Ж. Варгас активно использовал популистскую фразеологию и критиковал состоятельные слои общества, хотя на самом деле успешно взаимодействовал с экономической элитой, эффективно используя её внутригрупповые противоречия. В то же время, в зависимости от ситуации, он постоянно менял свою позицию относительно объёма личных прав и свобод для граждан, политических партий, общественных организаций и объединений: в 1930-х гг. жетулизм представлял собой авторитарный режим, с середины 1940-х гг. начали проводиться демократические преобразования.

В Аргентине Х. Перон значительное внимание уделял урегулированию противоречий между трудом и капиталом, декларировал построение патерналистского государства. Для перонизма был характерен чётко выраженный авторитаризм, культ личности лидера и национализм, который особенно ярко проявился в лозунге «большой Аргентины».

Западный популизм исторически имеет левый и правый варианты; сегодня период расцвета переживают обе версии, хотя и не в одинаковой степени. Однако современный левый популизм нельзя назвать каким-то особым или непонятным. В западных странах давно существуют ультралевые, которые критикуют левый мейнстрим за чрезмерную ориентацию на рынок и отражение интересов крупного бизнеса. После холодной войны левоцентристские партии значительно сместились к центру, освободив пространство для популистов. Однако этот сегмент оставался незаполненным до финансового кризиса 2007-2008 гг. Во время экономического кризиса благосостояние американских семей пошатнулось, в таких странах, как Греция и Испания, безработица превысила 20% и остаётся на этом уровне и сейчас. Неудивительно, что после тяжелейшего со времен Великой депрессии экономического кризиса левые популисты переживают подъем [4]. То, что делают новые левые, не очень отличается от действий старых левых. Во многих европейских странах левые популистские партии сегодня гораздо ближе к центру, чем 30 лет назад. Например, «СИРИЗА» в Греции является социалистической в значительно меньшей степени, чем «ПАСОК» в 1970-1980-е гг. Находясь у власти, партия проводит рыночные реформы и реализует меры экономии - практически то же самое предлагала правящая партия-предшественница «Новая демократия», которая воспринимается и позиционируется как правая. Партия «Подемос», которую называют испанской версией «СИРИЗА», несмотря на декларируемую широкую социально направленную программу, в случае прихода к власти оказывается в аналогичной ситуации. Левые популисты, определяя народ как трудящихся, как рабочий класс, противопоставляют ему капитализм, капиталистов и их сторонников в правительстве. Новая Лейбористская партия в Великобритании под руководством Т. Блэра заявляла о себе как о «фронтовом наступлении настоящих англичан против привилегированной элиты» [8, с. 551]. Определяющим признаком здесь является классовая характеристика и «народом» называется рабочий класс. В Бельгийской Фландрии местные социалисты под руководством С. Стиверта обращались к «народной мудрости» и отрицали всю политику бельгийских властей, как и свойственно популистам. Левые популисты в Германии «Ди Линке» критикуют транснациональные корпорации, приватизацию государственного сектора и капитализм в целом, называя себя друзьями рабочего класса. Как и Национальный фронт во Франции, «Ди Линке» смогла привлечь на свою сторону определённую часть правых избирателей, заявив, что работники-иммигранты угрожают единству немецких рабочих [3].

В целом же политическая идеология левых и их программные положения направлены на защиту интересов трудящихся, людей наёмного труда. Часто левые силы, хотя и пользуются популистской технологией для усиления своей популярности среди избирателей, приобретения сторонников, завоевания и удержания власти, однако базируются на классовой политической идеологии, придерживаясь концепта «самосознание класса, противостоящего буржуазной идеологии и существующем общественному строю», и защищают людей наёмного труда, прежде всего рабочего класса. В то же время популизм проявляет себя как гетерогенная, внеклассовая и абстрактная сила, которая апеллирует к народу вообще и не противопоставляет себя существующему капиталистическому строю. Сегодня правые популистские партии, в отличие от левых, переживают новое, стремительное возвышение в европейских странах. «Критически оценивая политическую структуру Европейского Союза, которая вызывает эрозию национального суверенитета за счёт миграции из неевропейских стран, правые популисты выступают за преобразование Европы и демонтаж структур, ограничивающих национальный суверенитет» [9]. Правые популистские партии в Европе можно назвать «партиями идентичности». Они выступают против транснациональных проамериканских политических элит своих стран, разрушающих традиционные национальные ценности, включая поощрение иммиграции из неевропейских стран. По их мнению, массовая иммиграция приведёт к невозможности защитить свои интересы на международной арене. «Массовая миграция из мусульманских стран привела к тому, что мы постоянно испытываем страх: не войдут ли наши геополитические или геостратегические интересы в противоречие с ценностями новых граждан». По оценке Марин Ле Пен, лидера французской партии «Национальный фронт», глобалисты пытаются превратить мир в большой безликий рынок и уничтожают все преграды на своем пути, в том числе и национальное государство, а глобальная экономика способствует массовой миграции, которая приводит не только к экономическим, но и социальным проблемам во Франции, подрывая национальную французскую идентичность. Поэтому европейские правые критикуют ценностные основы глобализма - мультикультуризм и толерантность [1]. Средний класс обеспокоен глобализацией в её экономических и культурных проявлениях и явной тенденцией к уходу от модели «общества благосостояния», которое было построено в послевоенные десятилетия. Меняются пропорции распределения общественного богатства, снижаются доходы среднего класса, это разрушает стабильность общества. Усиливают эти явления вывод капитала (и рабочих мест) в страны третьего мира и массовая экономическая иммиграция из этих стран.

Глобализация обостряет не только социальные проблемы, но и актуализирует вопрос национального суверенитета. В современных условиях «ни одно правительство самостоятельно и даже в коалиции с другими не в состоянии контролировать собственную экономику; а без этого невозможны ни дальнейшее функционирование «социального государства», ни ликвидация бедности и неравенства даже в национальных границах. Маловероятно и то, что правительства, действуя в одиночку или группами, смогут ограничить чрезмерное потребление и довести местные налоги до уровня, требующегося для финансирования социальной сферы даже в современных масштабах, не говоря уже о необходимости её расширения и развития. Бедность и неравенство, как и остальные негативные «побочные последствия» глобальной экономической системы, невозможно преодолеть без консолидированных усилий. Сегодня ни одно ... государство не может считать себя свободным от глобальной взаимозависимости» [2].

Массовая иммиграция, прежде всего из мусульманского мира, создаёт проблемы не только экономического, но и культурного характера. Идеология толерантности и политкорректности создаёт ситуацию гегемонии инокультурно-го и менее продуктивного меньшинства. Увеличение потока беженцев в последние года катализирует эти настроения и, соответственно, способствует росту влияния правых популистов. Параллельно с этими экономическими и социально-культурными вызовами идёт процесс дальнейшего отчуждения истеблишмента от общества: истеблишмент более чувствителен к мнению СМИ, чем к настроениям и чаяниям людей.

В Европе ситуация дополнительно усугубляется институциональными изменениями, и прежде всего тем, что общеевропейские институты получают всё больше полномочий в принятии решений, регулирующих различные сферы общественной жизни. Это создает впечатление, что пространство демократии на национальном уровне сужается, а пространство бюрократии на наднациональном уровне, наоборот, расширяется. Поэтому современный кризис либеральной демократии в Европе более выражен, чем в США.

Общая черта, которая объединяет левый и правый популизм - это антиглобализм, в идеологии которого в начале 2000-х гг. преобладали левые идеи, а сегодня превалирует правая версия антиглобалистского движения. Примером может быть сравнение «Национального фронта» времен Жан-Мари Ле Пена с «Национальным фронтом» Мари Ле Пен. Ж.-М. Ле Пен был убежденным сторонником неолиберальной концепции в экономике, тогда как М. Ле Пен в экономике скорее голлистка - она выступает за активную роль государства, возвращение экономического суверенитета, протекционистской политики для национальной промышленности, улучшение финансового положения пенсионеров и семей с детьми и т.д. [1].

Главным же фактором, склоняющим левый электорат на сторону новых правых движений, является иммиграция. Это именно тот фактор, в котором переплелись культурные и социально-экономические мотивы: снижение качества жизни рядового жителя европейской страны, проявляющееся не только в конкуренции с мигрантами за рабочие места, но и в снижении уровня безопасности и качества социальной инфраструктуры - образовательных, медицинских и т.п. учреждений, а также непомерная нагрузка на систему социального страхования, рассчитанную на граждан, придерживающихся традиционных для Европы ценностей. Новые правые партии для артикуляции этих проблем используют как социальную, так и культурологическую лексику, подчеркивая важность сохранения идентичности, национальной культуры, национальных традиций. На второе место в идеологии новых правых можно поставить риторику, направленную против истеблишмента, которая является важным элементом агитации и системы политической мобилизации. Противопоставление себя истеблишменту в определённом смысле можно назвать заимствованием, осуществляемым правыми у новых левых, так как в последние десятилетия ХХ в. новые левые работали на противопоставление системе как таковой. Таким образом, общие идейные основы популизма - это сочетание правых и левых идей противостояния истеблишменту. В Европе противостояние истеблишменту обусловлено в первую очередь евроскеп-тицизмом, основным объектом которого является выведенная из-под контроля избирателей брюссельская бюрократия и её ставленники в национальных государствах. В США противостояние истеблишменту больше связано с противоречиями между интересами крупных, в том числе и транснациональных компаний и населения США по поводу вывода за пределами США реального производства и, соответственно, рабочих мест. Британских сторонников выхода из ЕС и сторонников Д. Трампа в США объединяет убеждение, что правящие элиты слишком долго игнорировали их несогласие с объёмом и характером иммиграции и масштабами экономического неравенства. Обострение названных противоречий сделало возможным выход на политическую сцену радикально настроенных, подчас откровенно экстравагантных политиков. В Европе ряд правых и ультраправых партий воспринял результаты проведенного в Великобритании референдума о выходе страны из ЕС как свою победу над европейскими бюрократами, а также активно призвал инициировать проведение подобных референдумов в собственных странах, что в случае широкой поддержки обществом данной инициативы, поставит под сомнение само существование Евросоюза, а фракция Европарламента «Европа наций и свобод» ставит целью роспуск Европейского Союза и построение нового порядка - «Европы свободных наций». М. Ле Пен на съезде фракции 21 января 2017 подчеркнула, что рост популярности правых в Европе происходит вследствие диктата либеральных элит. По результатам опроса, проведенного в 2016 г. Фондом Бертельсманна среди 15 тыс. граждан Евросоюза, главной причиной роста популизма в Европе является страх перед глобализацией и потерей национальной независимости. Этот мотив побуждает многих избирателей и политиков выйти из политического мейнстрима и обратиться к программам популистских партий.

Можно предположить, что правый популизм, выполнив существенную часть поставленных им задач, начнёт терять сторонников тогда, когда в культурной политике, политике идентичности и экономической политике будет восстановлен баланс между национальным и наднациональным, между интересами населения и интересами крупных компаний, между тенденциями к глобализации и деглобализации. Аналитики из шведского центра «Timbro» отмечают существенные сходные черты между правым популизмом и националистической идеей. Они оба отстаивают интересы

народа, волю большинства, а наличие навязывающего свою волю обществу меньшинства трактуется ими как экзистенциальная угроза. Однако если в программах большинства радикальных популистских партий можно увидеть националистическую составляющую, то не все националистические партии могут быть отнесены к радикальным популистам. Что же касается левого популизма, то он существенно отличается от программ традиционных левых, которые используют классовый подход к анализу социально-экономических процессов, оперируя такими понятиями как «классы», «классовый антагонизм», «классовая борьба». Современные левые популисты предпочитают оперировать понятием «народ», что сближает их скорее с правым популизмом, чем с традиционными левыми. Усиливает это сходство и восприятие левыми популистами роли государства, которое, по их мнению, должно быть сильным актором в проведении социально-экономической политики, выборе пути и формировании инструментов развития.

Список литературы

1. Анника Стрём М. Марин Ле Пен хочет устроить политическое землетрясение // Dagens nyheter. - https://www.dn.se/

2. Бауман З. От агоры к рынку - и куда потом? Демократия и модернизация: к дискуссии о вызовах ХХ1 века / Под ред. В.Л. Иноземцева. - М.: Европа, 2010. - С. 55-72.

3. Дейвикс К. Популизм. - http://gefter.ru/archive/6800

4. Закария Ф. Популизм на марше: почему проблемы возникли именно у Запада. - http://www.2000.ua

5. Мусихин Г.И. Популизм: структурная характеристика политики или «ущербная идеология»? // Полития. - М., 2009. - № 4 (55). -С. 40-53.

6. Томин Л.В. В замкнутом круге перемен. Идеология популизма на постсоветском пространстве. - http://imhoclub.by/ru/material/

7. Canovan M. «People», Politicians and Populism // Government and Opposition. 1984. - N 19. - https://www.cambridge.org/

8. Mudde C. The Populist Zeitgeist. Government and Opposition Ltd. 2004. - P. 541-563. - http://www.nccr-democracy.uzh.ch/

9. Réclamez la fin de l'union européenne! // Le site official du front national. - http://www.frontnational.com/

10. Zizek S. Against the Populist Temptation. - http://www.lacan.com/zizpopulism.htm