CC BY
8
Пополнение конкурсной массы имуществом, принадлежащим должнику на праве бенефициарной собственности
Лаццарини Дмитрий Юрьевич,
аспирант кафедры предпринимательского и корпоративного права МГЮА им. О.Е. Кутафина E-mail: d-lazzarini@yandex.ru
Статья посвящена вопросам пополнения конкурсной массы банкрота имуществом, принадлежащим ему на праве бенефициарной собственности, не поименованным в вещном праве России. В статье раскрыты проблемы законодательной регламентации, которые породили разрозненную судебную практику по вопросу о возможности включения такого имущества в конкурсную массу.
Автором сделан вывод о наличии в гражданском праве средств для включения имущества, скрываемого за конструкцией траста, в конкурсную массу должника. Среди таких средств автор выделяет: установление содержания прав должника через применимое право, переквалификацию отношений, применение аналогии закона и права, которые могут быть применены в совокупности или отдельно.
По результатам исследования автор приходит к выводу, что при разрешении вопроса о принадлежности имущества должнику следует исходить из правила «преобладания существа над формой».
Ключевые слова: банкротство, конкурсная масса, право бенефициарной собственности, корпоративная вуаль, траст, номинальный собственник.
Введение
В соответствии со статьями 11 ГПК, 13 АПК суд при разрешении гражданских дел, руководствуется законодательством Российской Федерации.
Положения Закона о банкротстве1 и разъяснения Пленума Верховного суда закрепляют основное правило о том, что конкурсная масса - это все имущество должника, имеющееся на дату открытия конкурсного производства и выявленное в ходе конкурсного производства.
Вместе с тем Закон о банкротстве, ограничиваясь некоторыми исключениями из общего правила о включении всего имущества, не содержит перечня, конкретизирующего его состав.
В свою очередь вещное право России содержит концепцию права собственности, основанную на принципе ограниченного перечня вещных прав, что, как указывает Синицына С.А., продиктовано интересами имущественного оборота, а не предупреждением со стороны государства нежелательного поведения сторон [1]. Права, основанные на праве бенефициарной собственности, не поименованы в гражданском законодательстве.
В судебной практике отсутствует единообразный подход по вопросу о тождестве понятий собственника и бенефициара: в одних случаях тождество признается, в других нет.
В связи с этим множеству вопросов, которые встают перед участниками дела о банкротстве при включении сокрытого за трастом имущества, в том числе розыску активов, сбору доказательств, приведению судебного акта в исполнение, предшествует главный вопрос - подлежит ли имущество, принадлежащее на праве бенефициарной собственности, включению в конкурсную массу банкрота - физического лица в России?
1. Концепция бенефициарной собственности существует в странах так называемой англосаксонской системы права (Англия, США, Кипр и др.), включающей юридическое право собственности (legal ownership) и бенефициарное (equitable ownership). Бенефициарным собственником (beneficial owner) признается владелец имущества по праву справедливости в пользу которого учрежден траст (trust), хотя юридический титул (legal title) принадлежит доверительному управляющему.
Во многих случаях доверительному управляющему передаются акции иностранной компании,
1 Российская Федерация. Законы. О несостоятельности (банкротстве): Федеральный закон № 127-ФЗ: текст с изм. и доп. вступ. в силу с 28.12.2022: [принят Государственной Думой 27 сентября 2002 года: одобрен Советом Федерации 16 октября 2002 года]. - Москва, 2023. - Доступ из справочно-правовой системы КонсультантПлюс. - Текст: электронный.
5 -а
сз ж
<
через которую осуществляется владение имуществом (компаниями) в России, с целью сокрытия конечного собственника актива. Это и есть одно из проявлений так называемой «корпоративной вуали» [2], когда для третьих лиц собственником имущества выступает лицо, обладающее правом владеть и распоряжаться имуществом, но действующее не в своих интересах, а в интересах и по указанию бенефициара.
Как указывает Канашевский В.А., применительно к офшорным компаниям их бенефициарным собственником выступает лицо, которое фактически контролирует компанию и получает выгоды от ее деятельности, независимо от того, кто является ее формальным акционером [3].
Таким образом, бенефициар имеет право на доход (актив) юридического лица или право контролировать деятельность юридического лица, акции которого переданы в траст, но прямо не обладает правом пользоваться и распоряжаться находящимся в трасте имуществом (акциями).
Интересы бенефициара при этом могут быть оформлены и обеспечиваться прямо или косвенно. В большинстве случаев отношения между бенефициаром и доверительным управляющим оформлены договором доверительного управления или декларацией об утверждении траста.
2. Российскому вещному праву неизвестно понятие бенефициарного собственника, поскольку в соответствии с пунктом 4 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации1 передача собственником своего имущества в доверительное управление не влечет перехода к управляющему права собственности.
Правовое содержание собственности, предусмотренное гражданским законодательством, исходит из единства принадлежащих собственнику правомочий владения, пользования и распоряжения имуществом и не предполагает возможности разделения на юридического (титульного) собственника и фактического (бенефициарного) собственника.
Семейное законодательство следует в статье 4 Семейного кодекса Российской Федерации подходам гражданского в отношении имущества, принадлежащего супругам на праве общей совместной собственности.
В связи с этим автоматическое «приравнивание» бенефициарного собственника к собственнику по праву России не представляется возможным.
Когда же мы говорим о сложной структуре корпоративного управления, выстроенного через цепочку иностранных и российских компаний, то возникают вопросы о пределах трансформации бенефициарных прав в права собственника и возможности, при такой трансформации, преодолеть
^ 1 Российская Федерация. Законы. Гражданский кодекс — Российской Федерации (часть первая): текст с изм. и доп.
еч вступ. в силу с 03.04.2023: [Принят Государственной Думой
еч 21 октября 1994 года]. - Москва, 2023. - Доступ из справочно-
?! правовой системы КонсультантПлюс. - Текст: электронный. -
^ ст. 3301.
самостоятельность юридических лиц и обособленность их имущества (статьи 48, 49, 56 ГК).
Широкое применение получила концепция «прокалывания корпоративной вуали» [4], предусматривающая возможность привлечения к ответственности контролирующего лица (ст. 53.1 ГК, ст. 61.10 Закона о банкротстве), но данные положения касаются лишь вопросов восходящей ответственности, от контролируемого к контролирующему. Привлечение к субсидиарной ответственности применяется для защиты лиц, которые имеют права требования к контролируемому юридическому лицу, но не для защиты лиц, обладающих правами требованиями к конечному бенефициару [5].
Вместе с тем само по себе наличие или отсутствие закреплённого в Гражданском кодексе Российской Федерации понятия бенефициарной собственности не влияет на возможность включения в массу спорного имущества, что соответствует смыслу положений статей 131, 213.25 Закона о банкротстве, статье 1193 ГК.
3. Имущество подлежит включению в конкурсную массу не в результате признания права бенефициарной собственности в России как такового, а в результате раскрытия содержания права бенефициарной собственности через (а) содержание норм иностранного права (статьи 1187, 1202 ГК) или (б) аналогию закона/права (статья 6 ГК), или (в) переквалификацию судом правоотношения по правилу «преобладания существа над формой» (статьи 10, 170 ГК).
Иными словами, имущество, принадлежащее должнику на праве бенефициарной собственности, должно стать «видимым» для суда с целью его включения в конкурсную массу, и эта «видимость» может быть достигнута посредством реализации доступных инструментов гражданского законодательства.
3.1. Прежде всего, понятие бенефициара известно российскому правопорядку. Статья 7 Налогового кодекса Российской Федерации и разъяснения Федеральной налоговой службы России2 определяют бенефициарного собственника как выгодоприобретателя и контролирующего лица для целей налогового регулирования.
Закон № 115-ФЗ3 «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» к бенефициарным владельцам относит лицо, которое прямо или косвенно владеет юридическим лицом (имея свыше 25% акций/долей в его уставном ка-
2 Российская Федерация. Федеральная налоговая служба Российской Федерации. О практике рассмотрения споров по применению концепции лица, имеющего фактическое право на доход (бенефициарного собственника). Письмо ФНС России от 28.04.2018 № СА-4-9/8285. Доступ из справочно-правовой системы КонсультантПлюс. - Текст: электронный.
3 Российская Федерация. Законы. Федеральный закон О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма № 115-ФЗ: текст с изм. и доп. вступ. в силу с 10.07.2023) [принят Государственной Думой 13 июля 2001 года: одобрен Советом Федерации 20 июля 2001 года]
питале) или имеет возможность контролировать его действия.
Положения Закона о деофшоризации1, Закона
2 3
о защите конкуренции и других законов , регулирующих публичные правоотношения также содержат понятие «бенефициара» в контексте получения дохода от деятельности контролируемой компании.
Использование и распространение указанной терминологии во многом обусловлено содержанием международных договоров, участниками которых являются как страны англо-американского права, так и континентального (включая Россию), что собственно следует из названия статьи 7 Налогового кодекса «Международные договоры по вопросам налогообложения» [6]. Например, оговорки о лицах, имеющих фактическое право на доходы (проценты, дивиденды) содержатся в Соглашении между Россией и Турцией об избежании двойного налогообложения в отношении налогов на доходы от 1997 г.4
Кроме того, к бенефициарным владельцам отсылает п. ст. 2 Конвенции ООН против коррупции от 31.10.20035, который под имуществом понимает «любые активы, будь то материальные или нематериальные, движимые или недвижимые, выраженные в вещах или в правах, а также юридические документы или акты, подтверждающие право собственности на такие активы или интерес в них»,
1 Российская Федерация. Законы. Федеральный закон О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации (в части налогообложения прибыли контролируемых иностранных компаний и доходов иностранных организаций): текст с изм. и доп. вступ. в силу с 12.11.2018 [принят Государственной Думой 18 ноября 2014 года: одобрен Советом Федерации 19 ноября 2014 года] -Доступ из справочно-правовой системы КонсультантПлюс. -Текст: электронный.
2 Российская Федерация. Законы. О защите конкуренции: Федеральный закон № 35-ФЗ: текст с изм. и доп. вступ. в силу с 01.09.2018 [принят Государственной Думой 8 июля 2006 года: одобрен Советом Федерации 14 июля 2006 года] - Москва, 2023. - Доступ из справочно-правовой системы Консультант-Плюс. - Текст: электронный.
3 Российская Федерация. Законы. О банках и банковской деятельности: Федеральный закон № 395-1: текст с изм. и доп., вступ. в силу с 21.10.2023 [принят Председателем Верховного Совета РСФСР Б.Н. Ельцин 2 декабря 1990] - Москва, 2023. - Доступ из справочно-правовой системы Консультант-Плюс. - Текст: электронный; Российская Федерация. Законы. О международных компаниях и международных фондах: Федеральный закон № 290-ФЗ: текст с изм. и доп., вступ. в силу с 04.08.2023: [принят Государственной Думой 26 июля 2018 года: одобрен Советом Федерации 28 июля 2018 года] - Москва, 2023. - Доступ из справочно-правовой системы Консультант-Плюс. - Текст: электронный.
4 Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Турецкой Республики об избежании двойного налогообложения в отношении налогов на доходы: Заключено в г. Анкаре 15.12.1997: Вступил в силу с 31 декабря 1999 года//Собрание законодательства РФ, 07.02.2000. № 6, ст. 614 - Доступ из справочно-правовой системы Консультант-Плюс. - Текст: электронный.
5 Конвенция Организации Объединенных Наций против
коррупции: [принята в г. Нью-Йорке 31.10.2003 Резолюцией 58/4 на 51-ом пленарном заседании 58-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН] Бюллетень международных договоров, 2006,
№ 10, октябрь, с. 7-54 - Доступ из справочно-правовой системы КонсультантПлюс. - Текст: электронный.
а также требования об идентификации личности «собственника-бенефициара», предусмотренные ст. 14 и ст. 52 данной Конвенции. Аналогичные по своей сути положения содержит и международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма от 09.12.19996. Вместе с тем, Россия, в отличие от Италии, также страны континентального права, не участвует в «Конвенции о трастах»7, которая определяет право, применимое к доверительной собственности, и регулирует ее последующее признание.
Разъяснения Пленума Верховного суда «О незаконном предпринимательстве» (пункт 10) и «Об ответственности за налоговые преступления» (пункт 7) также содержат указание на «лицо, фактически выполняющее обязанности или функции руководителя организации» и «лицо, фактически выполнявшее обязанности руководителя организации - плательщика налогов, сборов, страховых взносов». Но в данном случае акцент смещается в сторону соотношения «контролирующее лицо/ подставное лицо», при котором отношения между указанными лицами не содержат правового оформления.
Таким образом, российский правопорядок уже «знает», кто такой бенефициарный (фактический) собственник того или иного имущества, раскрывая это понятие через «контроль» или «выгоду».
Не вдаваясь в дискуссию о конвергенции публичного и частного права отметим справедливое замечание о том, что «в современном правовом регулировании хозяйственных и даже шире - гражданских отношений не осталось ни одной сферы, в которой публичные и частные начала и соответствующие им методы не оставили бы своих следов» [7].
По общему правилу указанные законы и международные договоры относятся к сфере действия национального и международного публичного права, тогда как для регулирования отношений в сфере гражданского права имеют значение только те договоры, «содержанием которых является унификация материальных и коллизионных норм национального частного права» [8].
Вместе с тем статья 6 ГК допускает применение аналогии в гражданском праве, если это не противоречит существу регулируемых отношений, причем речь идет либо о сходных отношениях (при аналогии закона), либо об общих началах и принципах гражданского права (аналогия права). Возражения основанные на отсутствии сходства публичного и частного регулирования, например, положений
Организация Объединенных Наций. Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма [заключена в г. Нью-Йорке 09.12.1999, ратифицирована Федеральным законом от 10.07.2002 № 88-ФЗ] Собрание законодательства РФ, 07.02.2000. № 6, ст. 614 - Доступ из справочно-правовой системы КонсультантПлюс. - Текст: электронный.
7 Гаагская конференция по международному частному праву. Конвенция о праве, применимом к доверительной собственности и ее последующем признании [Заключена в г. Гааге 01.07.1985] Treaty Series. Volume 1664. - New York: United Nations, 2000. P. 311-335.
5
"O
C3 ж
■с
об имуществе и отмывании средств или коррупции представляются разумными только в случае, если соотносить данные категории поверхностно.
В данном случае речь идет не об одинаковом регулировании упомянутых отношений, а лишь о единообразном понимании частным и публичным правом злоупотреблений, основанных на использовании иностранного права и сложной структуры корпоративных отношений с целью передачи, получения или сокрытия активов.
Конституционный суд неоднократно высказывал позицию о недопустимости неоднозначного и противоречивого регулирования, отмечая при этом, что «в случае необходимости защиты общих (общественных) интересов в той или иной сфере федеральный законодатель вправе использовать в регулировании соответствующих отношений сочетание частноправовых и публично-правовых элементов, которое наиболее эффективным образом будет обеспечивать взаимодействие частных и публичных интересов в данной сфере» [9].
Из указанного напрашивается вывод, что национальный правопорядок, воспринимающий бенефициарных владельцев для защиты публичного интереса не может одновременно с этим «притвориться», что в частноправовом порядке, а тем более в отношениях несостоятельности, где существует сильный публичный интерес, то же самое деяние по созданию неправомерной видимости и введению в заблуждение относительно наличия у банкрота имущества является правомерным.
Судебная практика свидетельствует о готовности судов к пониманию бенефициарного собственника через нормы публичного права, хотя и не всегда выводы из такого заимствования являются единообразными.
Так, со ссылкой на положения «антиотмывоч-ного» Закона № 115-ФЗ суд пришел к выводу о том, что «из приведенных норм следует, что понятие бенефициарный владелец не тождественно владельцу акций» [10], в связи с чем отсутствуют основания «заявлять о наличии у него прав на определенный пакет акций». В другом случае суд со ссылкой на те же самые нормы публичного права не только установил наличие признаков номинальности в условиях, когда бенефициар не был раскрыт обществом перед судом, но и пришел к выводу о ничтожности в таком случае совершенных данным лицом сделок на основании статей 10, 168 ГК [11].
3.2. Если же исходить из позиции об отсутствии в российском праве понятия бенефициарного собственника и невозможности его толкования в соответствии с российским правом, то в таком случае подлежит применению пункт 2 статьи 1187 ГК о квалификации понятий посредством иностранного права. 5= Нельзя не согласиться с оценкой данного под-S хода в научной среде как оправданного [12] и под-g лежащего применению в случае, если суд приходит к выводу о невозможности толкования понятия Ü по закону суда (lex fori) [13]. Такой способ соответ-
ствует публичному правопорядку России, но затруднен с практической точки зрения.
В идеальных условиях добросовестного поведения должника и связанных с ним лиц содержания прав и обязанностей бенефициарного собственника раскрывается через содержание трастового соглашения, договора доверительного управления или иных соглашений с номинальным владельцем имущества [14].
В стандартных же условиях сокрытия как имущества, так и документов, опосредующих владение таким имуществом, раскрытие содержания прав и обязанностей бенефициара через применимое право представляется одним из допустимых способов.
При бенефициарном владении иностранной компанией прямо или косвенно, уместно говорить, как о применении положений статьи 1202 ГК, определяющих личный закон юридического лица, так и о положениях статьи 1205 ГК, в зависимости от того, является ли иностранная компания промежуточным звеном (фикцией), через которое конечный бенефициар владеет имуществом в России или же это полноценный субъект, осуществляющий самостоятельную предпринимательскую деятельность.
В условиях, когда лица, участвующие в деле о банкротстве ограничены в средствах доказывания так как не являются стороной рассматриваемых отношений, а ответчики (третьи лица) не стремятся раскрыть содержания их отношений с должником или находятся в юрисдикциях, не раскрывающих конечных собственников компаний, бремя доказывания должно быть перераспределено с учетом позиции, высказанной в Постановлении Президиума ВАС РФ от 26.03.2013 № 14828/12 [15].
Президиум ВАС РФ указал, что «когда вопрос о применении положений российского законодательства, защищающих третьих лиц, ставится в отношении офшорной компании, бремя доказывания наличия либо отсутствия обстоятельств, защищающих офшорную компанию как самостоятельного субъекта в ее взаимоотношениях с третьими лицами, должно возлагаться на офшорную компанию».
Указанная позиция впоследствии получила распространение в банкротной практике при проверке обоснованности требований фактически аффилированной с должником иностранной компании, при проверке доводов о реальности уступленных кредитных обязательств, при привлечении к субсидиарной ответственности, при оспаривании сделок.
Во всех указанных случаях суды сходятся во мнении о наличии на стороне иностранного лица бремени опровержения сомнений «поскольку именно оно обладает всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником». Суды прямо указывают на необходимость раскрытия информации о конечных бенефициарах или приходят к выводу о статусе конечного бенефициара, в том числе, лица «не названного в формально составленных договорах».
Применение данного подхода к вопросу о распределении бремени в спорах, осложнённых иностранным элементом важно. В отсутствие необходимых документов суд вынужден презюмировать наличие у бенефициара абсолютных прав в отношении имущества, переданного доверительному управляющему (номинальному владельцу), в том числе давать обязательные указания управляющему по распоряжению и владению имуществом в интересах бенефициара. Риски не опровержения возлагаются тем самым на должника и иностранное лицо.
Республика Кипр остается одной из самых популярных юрисдикций для структурирования владения активами в России. Республика Кипр включена Минфином в перечень государств и территорий, используемых для промежуточного (офшорного) владения активами в России (действует с 01.01.2023)1. Согласно пояснительной записке «утверждение Перечня станет дополнительным стимулом для российского собственника (конечного бенефициара) по повышению прозрачности корпоративной структуры своего российского бизнеса и аккумулированию доходов на территории Российской Федерации».
Обратившись к законодательству Кипра российский суд обнаружил бы, что концепция бенефициарной собственности и исчерпывающее понятие бенефициарного собственника применительно ко всем видам траста не кодифицированы. Хотя общее представление о статусе бенефициара позволяет установить содержание Закона о международных трастах от 1992 г.2 Согласно статьям 2, 4.А(2) Закона о международных трастах бенефициар - это любое лицо, которое имеет право на имущество траста, а учредитель траста обладает широкими полномочиями по распоряжению доходом или капиталом траста и вынесению обязывающих указаний, в том числе об увольнении или назначении директоров любой компании, полностью или частично принадлежащих трасту.
Понятия учредитель траста и бенефициарный собственник мы принимаем как тождественные во избежание излишнего усложнения рассматриваемой конструкции, хотя условия конкретного трастового соглашения могут быть иными. Однако учредитель траста обладает указанными полномочиями априори, если иное не установлено содержанием соглашения. Таким образом, в ситуации сокрытия содержания соглашения допустимо полагать о наличии как минимум указанных полномочий.
Между тем при решении вопроса о включении в конкурсную массу имущества банкрота, принад-
1 Приказ Минфина России от 26.05.2022 № 83н «Об утверждении Перечня государств и территорий, используемых для промежуточного (офшорного) владения активами в Российской Федерации. Зарегистрировано в Минюсте России 27.06.2022 № 69021 - Доступ из справочно-правовой системы КонсультантПлюс. - Текст: электронный.
2 Республика Кипр. Закон о международных трастах от 1992 и 2012 годов (Принят 24.07.1992) - Доступ из справочно-
правовой системы КонсультантПлюс. - Текст: электронный.
лежащего на праве бенефициарной собственности, важно отношение института несостоятельности иностранного государства, в данном случае Кипра, к имуществу фактического и номинального собственника при их банкротстве.
Законодательство Кипра не проводит различие между банкротством физического лица и лица, действующего в качестве предпринимателя. Положения, касающиеся банкротства физических лиц закреплены Главой 5 «Банкротство» Собрания законодательства Кипра от 1959 г.3 (далее - Закон Кипра «О банкротстве»).
Согласно разделу 41 Главы 5 Закона Кипра «О банкротстве» все имущество, которое, вероятно, принадлежит банкроту или которым он владеет на момент начала банкротства, или имущество, которое было приобретено или попало под его контроль до восстановления банкрота в правах относится к имуществу банкрота.
Раздел 42 Главы 5 Закона Кипра «О банкротстве» устанавливает, что все имущество, которое находится во владении банкрота, выступающего в качестве доверительного управляющего от имени другого лица, исключаются из конкурсной массы банкрота и недоступно для распределения между его кредиторами.
Данное «разделение» наглядно демонстрирует отношение законодателя Республики Кипр к вопросу о том, кому принадлежит имущество, основанное на праве бенефициарной собственности.
При этом зарубежные прецеденты сформировали позицию судов о необходимости преодоления «корпоративной вуали» для установления справедливости независимо от юридической действительности рассматриваемой корпоративной структуры [16].
В деле Dadourian group international inc. v Azuri limited [17] суд пришел к выводу, что ввиду заключения трастовых соглашений «есть веские основания предполагать, что активы третьей стороны на самом деле являются активами ответчика, на которого наложен судебный запрет». Суд указывает, что «необходимо изучить сущность контроля, а не проводить строгий анализ законодательства о трастах, чтобы установить, является ли третье лицо доверительным собственником траста».
В деле SCF Finance Co Limited v Masri [18] в качестве классического примера, когда имеются достаточные основания предположить, что активы в действительности принадлежат ответчику приведена ситуация, при которой активы находятся во владении третьего лица, выступающего в качестве простого траста (или номинального владельца) для ответчика. В данном случае суд также пришел к выводу о фактической принадлежности имущества ответчику. Простой траст - это базовый траст, в котором бенефициар имеет абсолют-
Республика Кипр Глава 5 «Банкротство» Законов Кипра от 1959 г. Источник: правовой интернет-портал кипрского законодательства URL: http://www.cylaw.org/nomoi/arith/CAP005.pdf (дата обращения: 24.11.2023)
5 -а
сз ж
<
ное право на капитал и активы в рамках траста, а также на доход, получаемый от этих активов [19].
В банкротной практике российских судов, применение норм иностранного права не является повсеместным, но встречается, хотя суды скорее склонны исходить из содержания представленных сторонами соглашений и других оформляющих отношения документов.
В деле о банкротстве ЗАО «УМКА-ФАМКЭР» суд при рассмотрении вопроса о включении требований «А.К. Хаазе Остхандельсгезелльшафт мбх» (Германия) в реестр требований кредиторов на основании соглашения о переводе долга пришел к выводу о необходимости определения норм права, подлежащих применению, ввиду отсутствия в основном договоре соответствующей оговорки [20]. Более того, суд возложил на стороны обязанность представить сведения о содержании норм иностранного права и предложил сторонам определить право, применимое в рамках рассмотрения настоящего спора.
В результате критической оценки представленных суду заключений о необходимости применения немецкого права суд переквалифицировал представленный договор о переводе долга (основание) в договор поручительства «по смыслу ГК» и отказал во включении в реестр требований кредиторов со ссылкой на прекращение основного обязательства, вызванной ликвидацией основного должника (п. 6 ст. 367 ГК).
Такая переквалификация не понравилась суду округа, который согласился с кассатором о необходимости буквального толкования условий договора и возвращая дело на новое рассмотрение, указал на необходимость толкования договора согласно немецкому праву [21]. При новом рассмотрении требования немецкого кредитора были включены в реестр в результате буквального толкования судом условий соглашения, из которых следовала и правовая природа перевода долга и соответствие соглашения немецкому праву.
Хотя этот пример во многом обусловлен рядом фактических обстоятельств конкретного дела, он подводит нас к заключительному вопросу о возможности судом переквалификации отношений по правилу преобладания «существа над формой» и/или совокупному применению указанных выше инструментов.
3.3. Доктрина преобладания «существа над формой» широко применяется в налоговых правоотношениях и соответствующей судебной практике по рассмотрению налоговых споров с участием кондуитных компаний. Основным вопросом, который исследуется в спорах о применении норм международных соглашений, является «оценка деловой цели и правильной квалификации существа совершенных сделок (операций)», а также возмож-5= ность их «переквалификации»1.
О 1
ем 1 Письмо ФНС России от 28.04.2018 № СА-4-9/8285
^ «О практике рассмотрения споров по применению концепции
^ лица, имеющего фактическое право на доход (бенефициарно-
Верным является отнесение данной доктрины к «базовой, в основе которой лежит универсальный подход, используемый в праве» [22]. Наиболее классическим примером отражения данного подхода в гражданском законодательстве являются положения статьи 170 ГК о притворных сделках, позволяющие суду переквалифицировать прикрывающую (формальную) конструкцию в прикрываемую (подразумевающуюся).
Сложная структура корпоративного управления, вовлекающая как иностранные компании, так и трасты может быть «преодолена» судом путем «переквалификации» при злоупотреблении стороной правом.
Как разъяснил Президиум Верховного Суда в Оборе судебной практики № 1 в 2015 г., согласно пункту 3 статьи 1 ГК при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК). Это известная позиция, активно применяющаяся при рассмотрении всевозможных споров, включая обособленные споры в деле о банкротстве.
Нас же интересует больше отсылка к пункту 2 статьи 10 ГК, согласно которой в случае несоблюдения требований о добросовестном поведении, арбитражный суд может принимать «иные меры, предусмотренные законом» для защиты интересов другой стороны.
К таким мерам может быть отнесена «переквалификация» отношения из опосредованного владения активом в прямое владение должником тем или иным имуществом на территории Российской Федерации для целей его включения в конкурсную массу.
Данный подход представляется лучшим вариантом по сравнению, например, с переквалификацией соглашений о номинальном владении в институты российского права по аналогии: доверительное управление имуществом (глава 53 ГК), поручение (глава 49 ГК), простое товарищество (глава 55 ГК) ввиду невозможности их полной ассимилляции. При этом приведение зарубежных конструкций к аналогии российских институтов не отразит действительную суть и цель таких соглашений.
Необходимо отметить, что наличие спора о включении имущества, сокрытого за трастом, свидетельствует о нарушении со стороны должника положений п. 9 ст. 213.9 Закона о банкротстве о раскрытии сведений и передачи имущества финансовому управляющему. В этих условиях отказ от раскрытия содержания правоотношений, представления документов должен быть истолкован судом против должника и третьих лиц, связанных с ним.
При этом представляется допустимым «обратное прокалывание вуали» в ситуации, когда вы-
го собственника)» - Доступ из справочно-правовой системы КонсультантПлюс. - Текст: электронный.
строенная структура корпоративных отношений представляет собой фикцию, прикрывающую фактически осуществление бенефициаром корпоративных права в отношении нижнего звена цепочки компаний.
В данном случае, «обратное прокалывание вуали» не вступает в конфликт с понятием корпоративных отношений (пункт 1 статьи 2 ГК) или положениями об обособлении имущества юридического лица по той причине, что такое положение вещей «находится в противоречии с действительным назначением конструкции юридического лица» и «такие интересы судебной защите не подлежат».
Примером тому может послужить дело о банкротстве Беджамова Г.И. № А40-9544/17, в котором суд установил факт бенефициарного владения должником рядом компаний, зарегистрированных на Кипре, в свою очередь владеющих акциями российской компании [23]. Суд принял во внимание критерий «контроля» и применив в совокупности положения статей 10, 168, 170 ГК установил, что «реальным собственником акций» российской компании является должник, а структурирование владения этими акциями через иностранные компании «является притворной сделкой, прикрывающей факт действительного владения акциями Бед-жамовым Г.И.».
Данная позиция суда согласуется с положениями п. 3 ст. 1 ГК, но отсутствие в мотивировочной части как норм национального, так и норм иностранного права, разъясняющих статус конечного бенефициара, сохраняет серую зону в правовом обосновании судебного акта.
В судебной практике встречаются случаи применения судами совокупности подходов, обозначенных в настоящей статье. Так, в деле о банкротстве Муравьева И.А. № А40-128159/2018 суды пришли к выводу о включении в реестр требований кредиторов задолженности, основанной на «документе о передаче» (instrument of transfer), который был квалифицирован в качестве договора купли-продажи 1 акции иностранной компании (БВО), принадлежащей «продавцу» на праве бенефициарной собственности [24]. Примечательно, что в части бенефициарного права собственности суд применил как положения национального публичного права (НК, Закон № 115-ФЗ), так и нормы иностранного права в соответствии со ст. 1187 ГК.
Выводы
Немногочисленность и разрозненность судебной практики свидетельствуют о необходимости дальнейшей разработки легитимационной процедуры «восприятия» бенефициарной собственности в России.
Вместе с тем утверждение о невозможности включения в конкурсную массу имущества должника, принадлежащего ему на праве бенефициарной собственности, представляется неверным. Любое право, в том числе, право бенефициарной собственности, не может использоваться с недо-
бросовестной целью, а наличие формальной возможности по сути «действовать в тайне и во вред» не подлежит судебной защите.
Из проведенного исследования следует, что гражданское право России обладает достаточным набором правовых инструментов, реализуя которые, суд правомочен и компетентен возвратить в конкурсную массу имущество, скрываемое за конструкцией траста и правом бенефициарной собственности.
Среди таких способов можно выделить: установление содержания прав через применимое право, переквалификацию отношений и применение аналогии закона и права. При разрешении вопроса о принадлежности имущества должнику судам следует исходить из правила «преобладания существа над формой» через призму двух основных критериев бенефициарной собственности: «выгода» и «контроль». Указанное соответствует зарубежному опыту и совокупному толкованию положений Закона о банкротстве и гражданского законодательства об имуществе, подлежащем включению в конкурсную массу.
Важно отметить, что между указанными в статье способами нет конкуренции и все они могут быть применены, в том числе в совокупности, в зависимости от фактических обстоятельств спора.
Литература
1. Синицын, С.А. Numerus clausus и субъективные права: понятие, значение, взаимосвязь / С.А. Синицын // Вестник гражданского права. -2014. - № 2. - С. 100-147.
2. Анищенко С.Д. ПРИЗНАКИ, ХАРАКТЕРНЫЕ ДЛЯ КОНЦЕПЦИИ «СНЯТИЕ КОРПОРАТИВНОЙ ВУАЛИ» // Образование и право. 2022. № 4. URL: https://cyberleninka.ru/ article/n/pnznaki-haraktemye-dlya-kontseptsii-snyatie-korporativnoy-vuali (дата обращения: 24.11.2023).
3. Канашевский Владимир Александрович Концепция бенефициарной собственности в российской судебной практике (частноправовые аспекты) // Журнал российского права. 2016. № 9 (237). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ kontseptsiya-benefitsiarnoy-sobstvennosti-v-rossiyskoy-sudebnoy-praktike-chastnopravovye-aspekty (дата обращения: 24.11.2023).
4. Шафеев К.А. Применение концепции снятия корпоративной вуали в механизмах защиты прав человека // Juvenis scientia. 2016. № 4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/primenenie-kontseptsii-snyatiya-korporativnoy-vuali-v-mehanizmah-zaschity-prav-cheloveka (дата обращения: 24.11.2023). 5
5. Егоров А.В., Усачева К.А. Субсидиарная ответ- д ственность за доведение до банкротства - неу- Ч дачный эквивалент западной доктрины снятия К корпоративного покрова // Вестник ВАС РФ. g 2013. № 12. С 61; Шиткина И. «Снятие корпо- НУ ративной вуали» в российском праве: право- А
вое регулирование и практика применения // Хозяйство и право. 2013. № 2.
6. Мачехин В.А., Аракелов С.А. Фактическое право на получение дохода в международных налоговых договорах Российской Федерации // Законодательство. 2001. № 10. С. 32-35.
7. Кузнецов Михаил Николаевич Некоторые теоретико-правовые аспекты конвергенции публичного и частного права // Вестник РУДН. Серия: Юридические науки. 2013. № 4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/nekotorye-teoretiko-pravovye-aspekty-konvergentsii-publichnogo-i-chastnogo-prava (дата обращения: 25.11.2023).
8. Гражданский кодекс Российской Федерации [Текст]: по состоянию на 21 июня 2014 г.: постатейный комментарий: в 3 т. / [Богуславский М.М. и др.]; под ред. П.В. Крашенинникова. - Москва: Статут, 2014-. Т. 1: Комментарий к части первой. Т. 1. - 2014. - С. 39;
9. Постановление Конституционного суда РФ от 02.06.2015 № 12-П: По делу о проверке конституционности части 2 статьи 99, части 2 статьи 100 Лесного кодекса Российской Федерации и положений постановления Правительства Российской Федерации «Об исчислении размера вреда, причиненного лесам вследствие нарушения лесного законодательства» в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «Заполярнефть»; Постановление Конституционного суда РФ от 19.07.2017 № 22-П: По делу о проверке конституционности положений части 1 и пункта 2 части 2 статьи 20 Федерального закона «О миграционном учете иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации» в связи с жалобами граждан США Н.Д. Ворде-на и П.Д. Олдхэма; Постановление Конституционного суда РФ от 20.12.2011 № 29-П: По делу о проверке конституционности положения подпункта 3 пункта 2 статьи 106 Воздушного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами закрытого акционерного общества «Авиационная компания «Полет» и открытых акционерных обществ «Авиакомпания «Сибирь» и «Авиакомпания «ЮТэйр» - Доступ из справочно-правовой системы Консультант-Плюс. - Текст: электронный.
10. Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 19.07.2021 № Ф03-3144/2021 по делу № А51-21629/2015 - Доступ из справочно-правовой системы Консультант-Плюс. - Текст: электронный.
11. Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 07.06.2022 № Ф10-3815/2016 по делу № А83-3108/2016 - Доступ из справочно-правовой системы Консультант-Плюс. - Текст: электронный.
12. Медведев И.Г. Супружеская собственность: испытание трастом (вопросы коллизионного регулирования) // Закон. 2016. № 8. С. 35-47
URL: https://rucont.ru/efd/444898 (дата обращения: 25.11.2023)
13. Канашевский Владимир Александрович ПРОБЛЕМА КВАЛИФИКАЦИИ В МЕЖДУНАРОДНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ // Журнал российского права. 2021. № 9. URL: https://cy-berleninka.ru/article/n/problema-kvalifikatsii-v-mezhdunarodnom-chastnom-prave-1 (дата обращения: 25.11.2023).
14. Канашевский В.А. Офшорные компании и трасты. Антиофшорное регулирование / В.А. Канашевский. - 2-е изд., доп. - Москва: Международные отношения, 2019. - 328 с.
15. Постановление Президиума ВАС РФ от 26.03.2013 № 14828/12 по делу № А40-82045/11-64-444 - Доступ из справочно-правовой системы КонсультантПлюс. - Текст: электронный.
16. Neil Hext QC, Dan Saoul. Freezing Third Party Assets. Commercial Fraud Lawyers Association: 06.06.2018 URL: https://www.cfla.org.uk/wp-con-tent/uploads/dlm_uploads/Slides-Freezing-Third-Party-Assets-by-Neil-Hext-QC-and-Dan-Saoul-of-4-New-Square-1.pdf (дата обращения: 24.11.2023)
17. Judgment of the High Court of Justice of England and Wales [2005] EWHC1768 п. 26-30 URL: https:// jusmundi.com/en/document/decision/en-charlton-corporation-plc-v-dadourian-group-international-inc-judgment-of-the-high-court-of-justice-of-england-and-wales-2005-ewhc-1768-wedne-sday-13th-july-2005 (дата обращения: 24.11.2023)
18. SCF Finance Co Limited v Masri [1985] 1 WLR876 per Lloyd LJ at884 B-F) URL: https://vlex.co.uk/ vid/s-c-f-finance-793200625 (дата обращения: 24.11.2023)
19. Государственная цифровая служба (GDS) Аппарата Кабинета министров Великобритании URL: https://www.gov.uk/trusts-taxes/types-of-trust (дата обращения: 24.11.2023)
20. Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 10.02.2020 по делу № А56-21124/2019 - Доступ из справочно-правовой системы КонсультантПлюс. - Текст: электронный.
21. Постановление Арбитражного суда СевероЗападного округа от 29.06.2022 № Ф07-3981/2022 по делу № А56-21124/2019 - Доступ из справочно-правовой системы Консультант-Плюс. - Текст: электронный.
22. Хаванова И. Переквалификация сделок: «игры разума» на поле судебных доктрин // Налоговый вестник. 2013. № 2. С. 75-82.
23. Определение Арбитражного суда г. Москвы от 03.07.2023 по делу № А40-9544/17 - Доступ из справочно-правовой системы Консультант-Плюс. - Текст: электронный.
24. Определение Арбитражного суда г. Москвы от 23.12.2022 по делу № А40-128159/18-177-87 - Доступ из справочно-правовой системы КонсультантПлюс. - Текст: электронный.
REPLENISHMENT OF THE BANKRUPTCY ESTATE WITH PROPERTY BELONGING TO THE DEBTOR ON THE RIGHT OF BENEFICIAL OWNERSHIP
Latstsarini D. Yu.
Kutafin Moscow State Law University
The article is devoted to the issues of replenishing the bankruptcy estate of a bankrupt with property belonging to him on the right of beneficial ownership, not named in the property law of Russia. The article reveals the problems of legislative regulation, which gave rise to scattered judicial practice on the possibility of including such property in the bankruptcy estate.
The author concludes that there are means in civil law to include the property hidden behind the construction of the trust in the bankruptcy estate of the debtor. Among such means, the author highlights: the establishment of the content of the debtor's rights through the applicable law, the reclassification of relations, the application of the analogy of law and law, which can be applied collectively or separately.
According to the results of the study, the author comes to the conclusion that when resolving the issue of ownership of property to the debtor, one should proceed from the rule of «the predominance of substance over form».
Keywords: bankruptcy, insolvency estate, beneficial ownership, corporate veil, trust, nominal owner.
References
1. Sinitsyn S.A. Numerus clausus and subjective rights: concept, meaning, relationship / S.A. Sinitsyn // Bulletin of Civil Law. 2014, No. 2, pp. 100-147.
2. Anishchenko S. D. SIGNS CHARACTERISTIC OF THE CONCEPT OF "REMOVING THE CORPORATE VEIL". Obrazovanie i pravo [Education and Law]. 2022. No. 4. URL: https://cyberlen-inka.ru/article/n/priznaki-harakternye-dlya-kontseptsii-snyatie-korporativnoy-vuali (accessed: 24.11.2023).
3. Kanashevsky Vladimir Aleksandrovich The concept of beneficial ownership in Russian judicial practice (private law aspects) // Journal of Russian Law. 2016. No. 9 (237). URL: https://cyber-leninka.ru/article/n/kontseptsiya-benefitsiarnoy-sobstvennosti-v-rossiyskoy-sudebnoy-praktike-chastnopravovye-aspekty (date of access: 11.24.2023).
4. Shafeev K.A. Application of the concept of lifting the corporate veil in mechanisms for the protection of human rights // Juvenis scientia. 2016. No. 4. URL: https://cyberleninka.ru/ article/n/primenenie-kontseptsii-snyatiya-korporativnoy-vuali-v-mehanizmah-zaschity-prav-cheloveka (date of access: 11/24/2023).
5. Egorov A.V., Usacheva K.A. Subsidiary responsibility for bringing to bankruptcy - an unsuccessful equivalent of the Western doctrine of removing corporate cover // Bulletin of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation, 2013, No. 12, p. 61; Shitkina I. "Removing the corporate veil" in Russian Law: legal regulation and application practice // Economy and law. 2013. № 2.
6. Machekhin V. A., Arakelov S.A. De Facto right to receive income in international tax treaties of the Russian Federation. Zakonodatelstvo [Legislation]. 2001. No. 10, pp. 32-35.
7. Mikhail N. Kuznetsov Some theoretical and legal aspects of the convergence of public and private law // RUDN University Bulletin. Series: Legal Sciences. 2013. No. 4.URL: https://cy-berleninka.ru/article/n/nekotorye-teoretiko-pravovye-aspekty-konvergentsii-publichnogo-i-chastnogo-prava(accessed: 25.11.2023).
8. The Civil Code of the Russian Federation [Text]: as of June 21, 2014: article-by-article commentary: in 3 volumes / [Bo-guslavsky M.M. et al.]; edited by P.V. Krasheninnikov. - Moscow: Statute, 2014-Vol. 1: Commentary to Part One. Vol. 1. -2014. - p. 39;
9. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation No. 12-P of 02.06.2015: In the case of checking the constitutionality of Part 2 of Article 99, Part 2 of Article 100 of the
Forest Code of the Russian Federation and the provisions of the decree of the Government of the Russian Federation "On Calculating the amount of damage caused to Forests as a result of violation of forest legislation" in connection with the complaint of Zapolyarneft Limited Liability Company; Resolution of the Constitutional Court of07.2017 No. 22-P: In the case of checking the constitutionality of the provisions of Part 1 and paragraph
2 of Part 2 of Article 20 of the Federal Law "On Migration Registration of Foreign Citizens and Stateless Persons in the Russian Federation" in connection with complaints from US citizens N.D. Worden and P.D. Oldham; Decision of the Constitutional Court of the Russian Federation of 20.12.2011 No. 29-P: In the case of checking the constitutionality of the provision of subitem
3 of item 2 of Article 106 of the Air Code of the Russian Federation in connection with complaints of the closed joint - stock company Polet Aviation Company and open joint-stock companies Sibir Airlines and UTair Airlines-Access from the Consult-antPlus reference and legal system. - Text: electronic.
10. Resolution of the Commercial Court of the Far Eastern District of 19.07.2021 No. F03-3144/2021 on case No. A51-21629/2015 - Access from the ConsultantPlus reference and legal system. - Text: electronic.
11. Resolution of the Commercial Court of the Central District of 07.06.2022 No. F10-3815/2016 on case No. A83-3108/2016-Access from the ConsultantPlus reference system. - Text: electronic.
12. Medvedev I.G. Matrimonial property: testing by a trust (issues of conflict-of-laws regulation) / / Law No. 8, 2016, pp. 35-47. https://rucont.ru/efd/444898(accessed)
13. Kanashevsky Vladimir Aleksandrovich PROBLEMA KVALI-FIKATSII V MEZHDUNARODNOM CHASTNOGO PRAVE [THE PROBLEM OF QUALIFICATION IN INTERNATIONAL PRIVATE LAW]. 2021. No. 9. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ problema-kvalifikatsii-v-mezhdunarodnom-chastnom-prave-1 (accessed: 25.11.2023).
14. Kanashevsky V.A. Offshore companies and trusts. Anti-offshore regulation / V.A. Kanashevsky. - 2nd ed., add. Moscow: Mezhdunarodnye otnosheniya Publ., 2019, 328 p. (in Russian)
15. Resolution of the Presidium of the Supreme Arbitration Court of the Russian Federation No. 14828/12 of 26.03.2013 on case No. A40-82045/11-64-444 - Access from the ConsultantPlus legal reference system. - Text: electronic.
16. Neil Hext QC, Dan Saoul. Freezing Third Party Assets. Commercial Fraud Lawyers Association: 06.06.2018 URL: https:// www.cfla.org.uk/wp-content/uploads/dlm_uploads/Slides-Freezing-Third-Party-Assets-by-Neil-Hext-QC-and-Dan-Saoul-of-4-New-Square-1.pdf (дата обращения: 24.11.2023)
17. Judgment of the High Court of Justice of England and Wales [2005] EWHC1768 п. 26-30 URL: https://jusmundi.com/en/ document/decision/en-charlton-corporation-plc-v-dadourian-group-international-inc-judgment-of-the-high-court-of-justice-of-england-and-wales-2005-ewhc-1768-wednesday-13th-ju-ly-2005 (дата обращения: 24.11.2023)
18. SCF Finance Co Limited v Masri [1985] 1 WLR876 per Lloyd LJ at884 B-F) URL: https://vlex.co.uk/vid/s-c-f-finance-793200625 (дата обращения: 24.11.2023)
19. State Digital Service (GDS) of the UK Cabinet OfficeURL: https:// www.gov.uk/trusts-taxes/types-of-trust(accessed: 24.11.2023)
20. Ruling of the Arbitration Court of the City of Saint Petersburg and the Leningrad Region dated 10.02.2020 in case No.A56-21124/2019-Accessed from the ConsultantPlus reference and legal system. - Text: electronic.
21. Resolution of the Arbitration Court of the North-Western District No. F07-3981/2022 of 29.06.2022 on case No. A56-21124/2019-Access from the ConsultantPlus reference system. - Text: electronic.
22. Khavanova I. Re-qualification of transactions: "mind games" in the field of judicial doctrines. 2013. No. 2. pp. 75-82.
23. Ruling of the Moscow Commercial Court of 03.07.2023 in case no.A40-9544/17 - Access from the ConsultantPlus legal reference system. - Text: electronic.
24. Ruling of the Moscow Commercial Court of 23.12.2022 in case no. A40-128159/18-177-87 - Access from the ConsultantPlus legal reference system. - Text: electronic.
5
"O
C3 ж
■с
