CC BY
353
УДК 343.1
ПОНЯТИЕ ВНУТРЕННЕГО УБЕЖДЕНИЯ КАК ОСНОВЫ СВОБОДНОЙ ОЦЕНКИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
CONCEPT OF INTERNAL BELIEF AS BASES OF A FREE ASSESSMENT OF PROOFS
IN CRIMINAL LEGAL PROCEEDINGS
Д. М. НУРБАЕВ (D. M. NURBAEW)
Рассматриваются различные стороны понятия внутреннего убеждения. Анализируется сущность ограничения внутреннего убеждения межотраслевой безусловной преюдицией как элемента формальной оценки доказательств. Автор приходит к выводу о несоответствии ст. 90 УПК РФ основным канонам современного уголовного процесса.
Ключевые слова: свобода оценки доказательств, внутреннее убеждение, преюдиция.
In article the various parties of concept of internal belief are considered. The essence restriction of internal belief by an interbranch unconditional preyuditsiya, as element of a formal assessment of proofs is analyzed. The author comes to a conclusion about discrepancy of the article 90 Criminal Procedure Code Russian Federation to the main canons of modern criminal trial.
Key words: freedom of an assessment of proofs, internal belief, preyuditsiya.
Внутреннее убеждение, являясь основой свободы оценки доказательств, представляет собой достаточно сложную правовую категорию. Его рассматривают в различных аспектах: в качестве метода оценки доказательств, метода и результата такой оценки, принципа, критерия или даже способа оценки доказательств. Анализируются также различные стороны внутреннего убеждения. Выделяют его юридическую сторону, в связи с тем, что внутреннее убеждение имеет законодательное закрепление, психологическую сторону - так как указанное понятие представляет собой состояние сознания, характеризующееся чувством уверенности, отсутствием сомнений, нравственную, этическую сторону - ибо внутреннее убеждение судей означает следование ими голосу своей совести, разрешение дела по совести [1].
Если рассматривать содержание понятия внутреннего убеждения, то нужно отметить, что учёными-процессуалистами выделяются его субъективные и объективные составляющие. Так, О. Е. Яцишина отмечает, что его «субъективная сторона проявляется в
следующем: 1) внутреннее убеждение - сугубо индивидуальный итог познавательной деятельности конкретного человека; 2) субъективный характер носит непосредственно идеальный образ, создаваемый в процессе уголовно-процессуального познания, что обусловлено опосредованным характером такой деятельности» [2]. «Об объективности же внутреннего убеждения, по мнению автора, следует говорить в двух аспектах: 1) как объективном содержании убеждения; 2) в плане независимости результата познания от желания и воли субъекта» [3].
Второй из названных признаков объективности внутреннего убеждения, на наш взгляд, достаточно спорен. Результат оценки доказательств будет зависеть от воли и желания субъекта познания, так как, являясь также методом оценки доказательств, внутреннее убеждение «означает прежде всего, что следователь, суд и другие органы свободны в выборе пути достижения истины по каждому конкретному делу» [4].
Таким образом, от воли и желания субъекта доказывания будет зависеть и результат
© Нурбаев Д. М., 2013
оценки доказательств. Поэтому достаточно проблематично размежевывать в исследуемом явлении субъективное и объективное, данные категории очень тесно взаимосвязаны, в этом и проявляется сущность внутреннего убеждения.
О двояком содержании внутреннего убеждения также свидетельствует тот факт, что данное понятие одновременно является гарантом независимости субъектов оценки доказательств от чьей-либо воли или их же предвзятости, при этом являясь также отчасти субъективной категорией. Выражение «будучи субъективным, по субстрату, внутреннее убеждение должно быть объективным по содержанию» [5] очень точно выражает сущность данной мысли.
Таким образом, внутреннее убеждение в буквальном понимании может показаться весьма противоречивым феноменом. Оценка доказательств по внутреннему убеждению требует от правоприменителя, чтобы в результате анализа каждого доказательства и всей их совокупности субъект оценки, подходя к данному процессу индивидуально, а значит, и субъективно, получал в итоге объективный результат. То есть такой результат, к которому может прийти любой другой субъект оценки исходя из имеющейся совокупности доказательств.
Всё это легко выполнимо в случае, когда по уголовному делу всё «весьма очевидно» и имеется совокупность прямых доказательств, подтверждающих вину подсудимого. Если же картина преступления представляется достаточно спорной, то в этом случае, к примеру, судья, разрешая дела по своему внутреннему убеждению, может прийти к выводу о виновности подсудимого, другой же судья, руководствуясь той же самой презумпцией невиновности, может сделать противоположный вывод. Оба указанных вывода судьи мотивируют и укажут, какое из доказательств было принято судом, какое нет и по каким мотивам, руководствуясь при этом своим внутренним убеждением.
Вопрос о соотношении субъективного и объективного при оценке доказательств носит достаточно дискуссионный характер. Но данный вопрос имеет ключевое значение для оценки доказательств. По правильному замечанию В. Д. Арсеньева, «от его решения
зависит построение не только системы самой оценки, но всей системы доказательств» [6]. Исходя из указанного соотношения, выделяется формальная оценка доказательств и система свободной оценки доказательств. Для того чтобы субъективный вывод об объективно существующих фактах соответствовал действительности, советская судебная практика и законодатель предъявляли к внутреннему убеждению ряд требований: 1) оно должно было основываться на собранных, проверенных и рассмотренных в установленном порядке доказательствах; 2) внутреннее убеждение должно быть единственно возможным выводом из материалов дела; 3) внутренне убеждение, как вывод по делу, должно быть выражено в форме, доступной для восприятия окружающих и позволяющей судить о соблюдении принципов оценки доказательств [7].
Указанные требования в полной мере относятся к внутреннему убеждению, основанному, в том числе, на обстоятельствах, установленных преюдициальными судебными актами, но только при условии проведения их проверки и сопоставления с имеющимися в деле доказательствами. Проверка и оценка всех доказательств по делу, т. е. тех, которые не только подтверждают версию обвинения, но опровергают ложные предположения, обеспечивают объективные условия формирования внутреннего убеждения судей, при которых исключаются всякие сомнения в правильности сделанного вывода [8]. Сюда также необходимо добавить строгое соблюдение норм уголовного и уголовно-процессуального закона, а также применение всего накопленного опыта субъекта оценки [9].
Таким образом, правильное сочетание субъективного и объективного при оценке доказательств по внутреннему убеждению, согласно позиции законодателя, должно приводить правоприменителя к единственно возможному обоснованному решению. И, исходя из изложенного, здесь нельзя делать исключения даже для обстоятельств, установленных безусловной преюдицией, иначе указанное соотношение будет нарушено в случае появления обоснованных сомнений. То есть применение безусловной межотраслевой преюдиции ставит под сомнение возмож-
ность реализации внутреннего убеждения при оценке доказательств.
Ограничение внутреннего убеждения при оценке доказательств преюдицией можно рассматривать в качестве элемента формализации этой процедуры, что относит преюдицию к элементу системы формальной оценки доказательств.
Основным признаком формальной оценки доказательств является положение, согласно которому «роль и значение доказательств наперед устанавливается законодателем, не допускающей свободной оценки их судом» [10]. Поэтому в случае, если законодатель предписывает безусловно принимать (без возможности подвергать сомнению) обстоятельства, установленные решениями судов в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, то речь идёт об элементе формальной оценки доказательств, что может привести к нарушению прав потерпевших от преступлений. Если же мы говорим об условной преюдиции (возможность подвергать сомнению обстоятельства, ею установленные), то в таком случае это не элемент формализации, а одно из классических правил доказывания, способствующее достижению целей уголовного судопроизводства.
Стоит отметить, что некоторые авторы не усматривают существенных противоречий между теорией формальной оценки доказательств и принципами современного уголовного процесса. К примеру, Л. В. Юрченко утверждает, что «применительно же к сегодняшнему, качественно новому уровню развития современного российского законодательства в области уголовного процесса, а также в связи с введением состязательной модели уголовного судопроизводства, формальный подход во многом себя оправдывает, а абсолютный отказ от него, как думается, не сыграл бы положительной роли» [11]. По мнению автора, умелое сочетание законодателем в необходимом количестве формальной оценки и оценки по внутреннему убеждению способно стать ещё одной ступенью в достижении обозначенных сегодня приоритетов уголовного судопроизводства [12]. С учётом обозначившихся изменений в нашем уголовно-процессуальном законодательстве одним из приоритетов современно-
го уголовного процесса является максимальное обеспечение прав и свобод граждан, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства, а к примеру, не достижение объективной истины, как это было в период действия советского уголовно-процессуального права. Подтверждением тому служит появление в действующем УПК РФ п. 1 ч. 2 ст. 75 - яркого примера правил формальной оценки доказательств, но одновременно демонстрирующего приоритеты уголовного процесса.
Уместно здесь сослаться и на разъяснения Конституционного Суда РФ в Определении № 193-О-П от 15 января 2008 г., данные по жалобе гр. Суринова Т.Р. [13], в которых чётко прослеживается позиция на максимальное обеспечение права, в рассматриваемом случае подсудимого, несмотря на имеющиеся в УПК РФ положения о преюдиции. Так, Конституционный Суд РФ, анализируя роль решений арбитражных судов при разрешении уголовного дела, указывает, что «подтверждённые арбитражным судом обстоятельства, свидетельствующие в пользу обвиняемого, могут быть отвергнуты лишь после того, как вступивший в законную силу исполняемый судебный акт арбитражного суда будет аннулирован в предусмотренных для этого процедурах».
Но если решение арбитражного суда свидетельствует против обвиняемого? Каким образом они тогда должны быть оценены, и -отвергнуты ли? Здесь, на наш взгляд, напрашивается один ответ: в этом случае их не надо аннулировать, достаточно воспользоваться положениями ст. 17 УПК РФ - о свободной оценке любых доказательств. Вместе с тем предлагаемая позиция является односторонней, при ней под сомнение ставится фундаментальный принцип современного уголовного процесса - свобода оценки доказательств на основе внутреннего убеждения субъекта оценки. С нашей точки зрения, новая редакция ст. 90 УПК РФ не соответствует не только положениям о свободной оценке доказательств на основе внутреннего убеждения, но и канонам современного уголовного процесса, однозначно отвергнувшего постулаты средневековой теории формальных доказательств.
1. См.: Проблемы судебной этики / под общ. ред. М. С. Строговича. - М., 1974. - С. 48-49.
2. См.: Яцишина О. Е. Внутреннее убеждение как основание свободной оценки доказательств в уголовном процессе : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Челябинск, 2004. -С. 13.
3. См.: Там же. - С. 14.
4. Арсеньев В. Д. Вопросы общей теории судебных доказательств. - М., 1964. - С. 153.
5. Громов Н. А., Зайцева С. А. Оценка доказательств в уголовном процессе. - М., 2002. -С. 23.
6. Арсеньев В. Д. Указ. соч. - С. 168.
7. Вопросы уголовного процесса в практике Верховного Суда СССР и Верховного Суда
РСФСР / под ред. В. В. Куликова и Д. С. Ди-карева. - М. : Юрид. лит., 1974. - С. 55-57.
8. См.: Старченко А. А. Логика в судебном исследовании. - М., 1958. - С. 211.
9. См.: Ульянова Л. Т. Оценка доказательств судом первой инстанции. - М., 1959. - С. 75.
10. Проблемы судебного права / под ред. В. М. Савицкого. - М., 1983. - С. 198.
11. Юрченко Л. В. Оценочные действия судьи на этапе подготовки к судебному заседанию. -М. : Юрлитинформ, 2008. - С. 33-34.
12. См.: Там же. - С. 34.
13. Собрание законодательства РФ. - 2008. -№ 18. - Ст. 2090.
