CC BY
319
УДК: 343 ББК: 67.408
Коробов П.В.
ПОНЯТИЕ ОСНОВАНИЙ освобождения ОТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В ПРАВОТВОРЧЕСКОЙ ПРАКТИКЕ
Korobov P. V.
THE CONCEPT OF GROUNDS FOR EXEMPTION FROM CRIMINAL LIABILITY IN THE LAW-MAKING PRACTICE
Ключевые слова: уголовная ответственность, освобождение от уголовной ответственности, основания освобождения от уголовной ответственности.
Key words: criminal liability, the relief from criminal liability, causes of the relief from criminal liability.
Аннотация
На основе анализа источников уголовного и уголовно-процессуального права, проектов уголовных законов и Модельного УК для государств - участников СНГ выявляется позиция авторов этих актов по вопросу о понятии оснований освобождения от уголовной ответственности.
Abstract
Based on the analysis of sources of crime and criminal procedure law, projects of criminal laws and the Model Criminal Law for the countries - CIS members, the author’s position of these acts on the basis of the concept of exemption from criminal liability is revealed.
1. Виды освобождения от уголовной ответственности - непосредственно как таковые - закреплялись ранее в нескольких источниках уголовного права. Большинство общих видов подобного освобождения были отражены в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, утвержденных Верховным Советом СССР 25 декабря 1958 г. (ч. ч. 1, 3 и 4 ст. 43), и в Уголовных кодексах союзных республик, в том числе в УК РСФСР, утвержденном Верховным Советом РСФСР 27 октября 1960 г. (ч. 4 ст. 10, ч. 1 ст. 50, ст. ст. 50-1, 51, 52).
Еще один общий вид освобождения от уголовной ответственности предусматривался в актах об амнистии. Так, в ст. 4 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 31 октября 1967 г. «Об амнистии в связи с 50-летием Великой Октябрьской социалистической революции» предписывалось, в частности, «прекратить производством все следственные дела и дела, не рассмотренные судами, о преступлениях, совершенных до вступления настоящего Указа в силу, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до двух лет включительно или наказание, не связанное с лишением свободы»1. Прекращение уголовного дела выступало в данном случае уголовнопроцессуальной формой именно освобождения от уголовной ответственности. А вот в ст. 1 Постановления Верховного Совета СССР от 28 ноября 1989 г. «Об амнистии совершивших преступления бывших военнослужащих контингента советских войск в Афганистане» уже прямо устанавливалось: «Освободить бывших военнослужащих от уголовной
ответственности за преступления, совершенные ими во время прохождения воинской службы в Афганистане (декабрь 1979 года - февраль 1989 года)»2.
1 Ведомости Верховного Совета СССР. - 1967. - № 44. - Ст. 595.
2 Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. - 1989. - № 25. - Ст. 429.
По ходу изложения материала вынуждены сделать отступление. В 2010 г. у читателей появилась возможность ознакомиться с новой книгой С.А. Сотникова об амнистии. Из справки о нем, помещенной на последней странице ее обложки, следовало, что он возглавляет Камчатский краевой суд, имеет звание
Специальные виды освобождения от уголовной ответственности фигурировали в общесоюзных уголовных законах об ответственности за отдельные преступления, а также в Уголовных кодексах союзных республик, включая УК РСФСР. Например, в ст. 1 Закона «Об уголовной ответственности за государственные преступления», утвержденного Верховным Советом СССР 25 декабря 1958 г., и в п. «б» ст. 64 УК РСФСР закреплялись правила об освобождении от уголовной ответственности, при определенных обстоятельствах, изменника Родины.
Нужно сказать, что сам термин «основания» в законодательстве об освобождении от уголовной ответственности встречался относительно редко. В упомянутых Основах уголовного законодательства и в общесоюзных уголовных законах об ответственности за отдельные преступления он вообще отсутствовал. В интересующем нас плане этот термин употреблялся в ст. 50-1 УК РСФСР. Здесь было записано: «Освобождение от уголовной ответственности с привлечением к административной ответственности при наличии оснований (здесь и далее таким образом в документах выделены слова, наиболее значимые в исследуемом отношении. - П.К.), указанных в части третьей ст. 50 настоящего Кодекса, допускается лишь по делам о преступлениях, за которые законом предусматривается наказание в виде лишения свободы на срок не свыше одного года либо другое более мягкое наказание». А в ч. 3 ст. 50 УК РСФСР упоминалось о лице, которое совершило преступление, не представляющее большой общественной опасности, и которое могло быть исправлено и перевоспитано без применения уголовного наказания.
Кроме того, об основаниях освобождения от уголовной ответственности в нужном ключе говорилось в ч. 1 ст. 6-2, ч. 1 ст. 7 и ч. 1 ст. 9 УПК РСФСР, утвержденного
«Почетный работник судебной системы», высший квалификационный класс, ученую степень кандидата юридических наук, является автором монографии «Амнистия: сущность и применение» (Владимир, 2006). Работа 2010 г. была выпущена в солидном издательстве «Проспект» (г. Москва). В ней насчитывалось 368 страниц. Ее тираж составлял 1 тыс. экземпляров. Вышла она под редакцией доктора юридических наук, профессора А.И. Чучаева. Александр Иванович был известен нам по своим научным трудам, а также по совместной работе в диссертационном совете при Самарском государственном университете как человек, грамотный в филологическом и юридическом отношениях, проявлявший высокую требовательность к своим и чужим научным сочинениям. Вдобавок, качественное оформление книги (белая качественная бумага, хорошо различимый четкий текст, прошитые листы, твердый переплет и др.) доставляло эстетическое удовольствие. Все это, взятое в совокупности, изначально вызывало определенное доверие к ней.
В приложении к монографии приводились общесоюзные и российские акты об амнистии. Среди них оказались и те два документа, на которые мы только что сослались. Воспроизведя их текст и сопроводив эти акты выходными данными, С.А. Сотников - неожиданно для нас - допустил много досадных ошибок.
Так, в первом случае он неточно назвал под строкой номер журнала, в котором был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР («№ 24» вместо нужного - «№ 44»). Между тем, элементарный расклад уже показывал, что тут имеет место ошибка. Чтобы убедиться в этом, достаточно было лишь сопоставить количество номеров журнала «Ведомости Верховного Совета СССР» за год (52 - по числу недель в году) и дату принятия этого Указа (31 октября, т. е. не в первой половине года, а ближе к концу его). Во втором случае в подстрочной ссылке автор неправильно указал: во-первых, форму акта: у него значится Указ, хотя на самом деле было Постановление; во-вторых, государственный орган, принявший этот документ: вопреки его сведениям, им являлся не Президиум Верховного Совета СССР, а Верховный Совет СССР; в-третьих, название журнала, в котором было напечатано Постановление: не «ВВС СССР» (Ведомости Верховного Совета СССР. - П.К.), а Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР; в-четвертых, номер статьи в нем: «Ст. 492» вместо полагающегося - «Ст. 429». См.: Сотников С.А. Амнистия в уголовном праве России / Под ред. А.И. Чучаева. - М., 2010. - С. 211, 230.
Особенно забавно выглядит у него казус с Постановлением Верховного Совета СССР. Напрасно окрестив его Указом Президиума Верховного Совета СССР, автор почему-то не обратил никакого внимания на последовавшую за этим фразу: «Руководствуясь принципами гуманизма, Верховный Совет СССР постановляет: ... ». Между тем, нелогичность сказанного им, что называется, просто «била в глаз». А далее шла еще более интересная информация. В ст. 4 акта было записано: «Поручить Президиуму Верховного Совета СССР в десятидневный срок утвердить порядок исполнения амнистии». С точки зрения С.А. Сотникова, получалось, будто упомянутый Президиум дал такое поручение самому себе. Но ведь это -заведомо, стопроцентно пошеш! Иначе ситуацию не назовешь.
К сожалению, подобные рода «накладки» встречаются в монографии еще не один раз. Так что и не хотелось бы это делать, но теперь за коллегой приходится все перепроверять.
Верховным Советом РСФСР 27 октября 1960 г. Согласно ч. 1 ст. 6-2 УПК РСФСР суд, прокурор, а также следователь и орган дознания, с согласия прокурора, имели право прекратить уголовное дело с привлечением лица к административной ответственности «по основаниям, предусмотренным в статье 50-1 Уголовного кодекса РСФСР». В соответствии с ч. 1 ст. 7 УПК РСФСР эти же должностные лица «по основаниям, указанным в статье 51 Уголовного кодекса РСФСР» могли прекратить уголовное дело и передать его на рассмотрение товарищеского суда. В силу ч. 1 ст. 9 УПК РСФСР им предоставлялась также возможность принимать аналогичные процессуальные решения «по основаниям, указанным в статье 52 Уголовного кодекса РСФСР» и передавать лиц на поруки общественной организации или трудовому коллективу.
Анализ приведенных документов позволяет придти к следующим выводам относительно позиции законодателя по проблеме понятия оснований освобождения от уголовной ответственности. Во-первых, освобождение от уголовной ответственности возможно только при наличии определенных оснований. Во-вторых, такими основаниями выступают конкретные жизненные обстоятельства, характеризующие, с одной стороны, совершенное лицом преступление, и, с другой стороны, само это лицо. В-третьих, реальные основания освобождения от уголовной ответственности должны соответствовать описанию подобных обстоятельств в законодательстве (другими словами, «легальным, нормативным, номинальным основаниям»). В-четвертых, понятие этих оснований должно быть закреплено в УК РСФСР, т. е. в источнике уголовного, а не уголовнопроцессуального права.
Впрочем, положение несколько осложнялось наличием иных нормативных установлений.
Допустим, один из изъянов правотворчества можно было обнаружить в ч. 2 ст. 5 -1 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, утвержденных Верховным Советом СССР 25 декабря 1958 г. В ней оговаривалось, что прекращение уголовного дела «по основаниям, указанным в настоящей статье», не допускается, если лицо, совершившее преступление, против этого возражает; в таком случае производство по делу требовалось продолжать в обычном порядке. Выходило, будто законодатель изменил свою предыдущую позицию, высказавшись в пользу идеи отражения оснований освобождения от уголовной ответственности в источниках уголовно-процессуального, но не уголовного права.
Далее. В ч. 4 ст. 10 УК РСФСР содержалось дозволение: «При наличии условий, указанных в части третьей настоящей статьи, несовершеннолетний может быть освобожден от уголовной ответственности с направлением его в комиссию по делам несовершеннолетних для рассмотрения вопроса о применении к нему принудительных мер воспитательного характера». А в ч. 3 этой статьи Кодекса предусматривалось: «Если суд найдет, что исправление лица, совершившего в возрасте до восемнадцати лет преступление, не представляющее большой общественной опасности, возможно без применения уголовного наказания, он может применить к такому лицу принудительные меры воспитательного характера, не являющиеся уголовным наказанием (ст. 63)». Отсюда видно, что понятие оснований освобождения от уголовной ответственности неоправданно подменялось понятием условий освобождения от уголовной ответственности.
Приведем еще один пример. В ч. 2 ст. 5-1 Основ уголовного судопроизводства 1958 г. было записано, что «производство по уголовному делу может быть прекращено в случаях и порядке, предусмотренных законодательством Союза ССР и союзных республик, в связи: 1) с привлечением лица к административной ответственности; 2) с передачей материалов дела на рассмотрение товарищеского суда; 3) с передачей материалов дела на рассмотрение комиссии по делам несовершеннолетних; 4) с передачей лица на поруки общественной организации или трудовому коллективу». В ч. ч. 1 и 3 ст. 6-1 УПК РСФСР эти положения полностью воспроизводились. А в ч. 2 данной статьи республиканского
закона устанавливалось, что до прекращения уголовного дела лицу должны быть разъяснены сущность преступления, «основание освобождения от уголовной ответственности и право возражать против прекращения дела по этому основанию». Можно понять, что интересующий нас термин использовался здесь уже как синоним выражения «вид освобождения от уголовной ответственности». Кстати, в этом аспекте указанный термин нередко применялся и в научных работах1.
Тем не менее, в целом можно констатировать преобладание тогда правильных воззрений законодателя по вопросу о том, что представляют собой основания освобождения от уголовной ответственности.
2. В проектах уголовных законов 80-х годов минувшего столетия эта проблема тоже решалась подходящим образом.
а) Первым из них следует назвать Теоретическую модель Уголовного кодекса (Общая часть), подготовленную по инициативе ученых в середине 80-х годов XX века. В ст. 83 «Меры, заменяющие уголовную ответственность» предусматривалось: «(1) Меры, заменяющие уголовную ответственность, могут применяться к лицам, совершившим преступление, не представляющее большой общественной опасности (уголовный проступок), если цели наказания, предусмотренные ст. 57 настоящего кодекса, могут быть достигнуты посредством воспитательного воздействия, осуществленного на основаниях и в порядке, предусмотренном ст. 84, 85 и 109 настоящего кодекса. (2) Мерами, заменяю -щими уголовную ответственность, являются: а) принудительные меры воспитательного характера, применяемые к несовершеннолетним комиссией по делам несовершеннолетних (ст. 109 настоящего кодекса); б) принудительные меры общественного воздействия, применяемые товарищеским судом (ст. 84 настоящего кодекса); в) передача лица на поруки в связи с отсрочкой вынесения приговора (ст. 85 настоящего кодекса)» .
Отрадно отметить, что в этом документе об основаниях освобождения от уголовной ответственности упоминалось в нужном смысле.
В то же время, слова его составителей о порядке такого освобождения, установленном в ст. 84, 85 и 109, модели, представляются излишними, поскольку речь шла уже о моменте уголовно-процессуального свойства.
б) В отличие от данного акта, проект Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1988 г. носил уже официальный характер. Более того, в Постановлении Президиума Верховного Совета СССР от 15 декабря 1988 г. «О всенародном обсуждении проекта Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик» предписывалось: 1) опубликовать его в газете «Известия Советов народных депутатов» и журналах «Советы народных депутатов», «Советское государство и право», «Социалистическая законность», «Бюллетень Верховного Суда СССР»; 2) вынести документ на всенародное обсуждение; 3) Комиссиям законодательных предположений Совета Союза и Совета Национальностей обобщить предложения и замечания, высказанные в ходе этого обсуждения, представить по нему заключение в Президиум Верховного Совета СССР до 15 марта 1989 г. . Все эти поручения были
1 То же самое имеет место сейчас. Причем, подобное можно встретить в трудах специалистов разного профиля, в частности: ^ в изданиях по уголовному праву (см., например: Баранов Ю.В. Понятие освобождения от уголовной ответственности и наказания // Энциклопедия уголовного права: В 35 т. / Отв. ред. В.Б. Малинин. СПб., 2008. Т. 10. Освобождение от уголовной ответственности и наказания. С. 21 - 22); ^ в работах по уголовно-процессуальному праву (см., допустим: Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. - СПб., 2002. - С. 256 - 288).
2 Теоретическая модель Уголовного кодекса (Общая часть) // Уголовный закон: Опыт теоретического моделирования / Под ред. В.Н. Кудрявцева и С.Г. Келиной. - М., 1987. - С. 235 - 274.
3 См. Постановление Президиума Верховного Совета СССР от 15 декабря 1988 г. «О всенародном обсуждении проекта Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик» // Ведомости Верховного Совета СССР. - 1988. - № 51. - Ст. 751.
выполнены.
В интересующей нас части проект Основ выглядел вполне достойно. В ст. 57 его «Освобождение от уголовной ответственности с применением мер общественного воздействия» говорилось: «(1) Лицо, совершившее не представляющее большой
общественной опасности преступление, может быть освобождено от уголовной ответственности, если достижение цели его исправления и перевоспитания возможно путем применения мер общественного воздействия. К исправлению и перевоспитанию такого лица привлекаются трудовые коллективы и общественные организации. (2) При наличии оснований, указанных в части первой настоящей статьи, прокурор, следователь или орган дознания с согласия прокурора, а также суд могут освободить лицо от уголовной ответственности: а) с передачей материалов дела на рассмотрение товарищеского суда;
б) с передачей лица на поруки трудовому коллективу или общественной организации»1.
Понятие оснований освобождения от уголовной ответственности трактовалось авторами законопроекта так, как это, по нашему разумению (пояснения о нем давались), и следовало делать.
Вместе с тем, нельзя пройти мимо еще одной особенности рассматриваемого документа. В науке уголовного права среди признаков, характеризующих юридическую природу института освобождения от уголовной ответственности, не раз назывался круг органов, уполномоченных на подобное освобождение. Однако в источниках уголовного права не было принято упоминать о них. Считалось, что вопрос о субъектах права освобождения от уголовной ответственности относится исключительно к проблеме уголовно-процессуального порядка такого освобождения. Отсюда и указание на них должно содержаться в источниках уголовно-процессуального права. Между тем, это обстоятельство отнюдь не исключало (и не исключает) показа влияния обозначенных субъектов на юридическую природу норм об освобождении от уголовной ответственности. Стало быть, напрашивалась ссылка на них также в источниках уголовного права. Справедливость подобного решения как раз и продемонстрировали создатели проекта Основ уголовного законодательства 1988 г.
3. Этот документ послужил базой для нового общесоюзного уголовного закона. 2 июля 1991 г. Верховным Советом СССР были приняты Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик . Предполагалось, что в полном объеме они будут введены в действие с 1 июля будущего года. Правда, в связи с распадом Советского
1 Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик: Проект // Социалистическая законность. - 1988. - № 12. - С. 3 - 18.
2 См.: Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик: Приняты Верховным Советом СССР
2 июля 1991 г. // Известия. 1991. 20 июля.
Отдельные ученые неточно приводят в их названии слова «союзных республик». См., предположим: Сверчков В.В. Освобождение от уголовной ответственности, прекращение уголовного дела (преследования), отказ в его возбуждении: проблемы теории и практики. - СПб., 2008. - С. 37. Между тем, речь идет о моменте принципиальном. Дело в том, что официальное упоминание в этом акте просто о республиках означало допустимость существования в Советском Союзе уже трех элементов структуры уголовного законодательства: общесоюзного, республиканского (союзных республик) и республиканского (автономных республик). Подобная новация была очевидной уступкой автономным республикам, которые настойчиво стремились к повышению своего статуса до уровня правового положения союзных республик. Власти Союза СССР сознательно пошли на этот шаг, руководствуясь, надо полагать, благородными побуждениями -нейтрализовать опасные центробежные тенденции и, в конечном счете, сохранить единое союзное государство.
Заметим, что еще до принятия указанных Основ в пользу обозначенной трехэлементной структуры советского уголовного законодательства высказались участники высшего тогда в стране научного форума специалистов по уголовному праву - Всесоюзного координационного бюро по проблемам уголовного права, работавшего под эгидой Академии наук СССР.
Союза это событие так и не произошло. Однако вскоре названный закон здорово пригодился разработчикам нового УК России.
Основания освобождения от уголовной ответственности понимались в этом общесоюзном законе тоже в надлежащем плане: в нем имелись записи о том, что подобные основания должны предусматриваться в УК республик (ч. ч. 1 и 2 ст. 48); что акт об амнистии служит основанием освобождения от уголовной ответственности (заголовок и ч. 1 ст. 53).
Ст. 48 Основ называлась «Освобождение от уголовной ответственности или от наказания». В ч. 1 ее говорилось: «Лицо, совершившее преступление, может быть освобождено судом от уголовной ответственности или наказания либо досрочно освобождено от отбывания назначенного судом наказания лишь в случаях, предусмотренных уголовным законом. Основания и порядок освобождения предусматриваются уголовными кодексами республик». В ч. 2 ст. 48 указанных Основ было записано: «Лицо, совершившее преступление, не представляющее большой общественной опасности, в случаях, предусмотренных уголовными кодексами республик, может быть освобождено от уголовной ответственности с применением мер общественного воздействия. Основания и порядок применения мер общественного воздействия определяются уголовными кодексами республик».
Заголовок ст. 53 анализируемых Основ был такой: «Освобождение от уголовной ответственности и наказания на основании акта амнистии или помилования». А в ч. 1 ее содержалась тоже правильная фраза: «На основании акта амнистии лицо, совершившее преступление, может быть освобождено от уголовной ответственности ... ».
Положительно оценивая в приведенных случаях решение вопроса о понятии оснований освобождения от уголовной ответственности, в то же время, вновь укажем на неуместность предписания об установлении порядка такого освобождения, в том числе с применением мер общественного воздействия, в уголовном законодательстве.
Равным образом требовалось изъять положение, содержавшееся в ч. 5 ст. 48 этих Основ, и перенести его в источник уголовно-процессуального права, поскольку тут отражалось типичное процедурное условие освобождения от уголовной ответственности -«освобождение от уголовной ответственности не допускается, если лицо, совершившее преступление, против этого возражает».
Скажем еще об одном обстоятельстве. Общее положение, содержавшееся в ч. 1 ст. 48 рассматриваемых Основ, о возможности освобождения от уголовной ответственности судом, было продублировано затем применительно к отдельным видам такого освобождения. В ч. 3 данной статьи закона устанавливалось: «Лицо, совершившее преступление, может быть освобождено от уголовной ответственности, если будет признано, что ко времени рассмотрения дела в суде вследствие изменения обстановки это лицо перестало быть общественно опасным». В ч. 4 ст. 48 Основ были закреплены следующие правила: «В случаях, предусмотренных законами СССР и уголовными кодексами республик, лицо, совершившее преступление, может быть судом освобождено от уголовной ответственности, если оно после совершения преступления явилось с повинной, раскаялось и загладило причиненный вред».
Приведенные нормативы показывают, что составители исследуемого акта, во-первых, справедливо указали в нем, источнике уголовного права, какой субъект обладает возможностью освобождения от уголовной ответственности (суд); во-вторых, высказались за монополию суда на освобождение от уголовной ответственности, поддержав тем самым позицию авторов, давно предлагавших решить за счет этого проблему несоответствия норм о подобном освобождении конституционному принципу презумпции невиновности (правда, на самом деле кардинально решить ее таким способом было нельзя; можно было лишь снизить остроту вопроса).
4. В проектах уголовных законов 90-х годов прошлого века ситуация с понятием оснований освобождения от уголовной ответственности выглядела следующим образом.
1 2
а) В первых трех из них - проекте УК РСФСР 1991 г. , проекте УК РФ 1992 г. и
проекте Уголовного уложения РФ 1993 г. - сведения относительно того, что представляют собой эти основания, отсутствовали.
Дадим краткую характеристику перечисленных актов.
Проект УК РСФСР 1991 г. был подготовлен учеными и практиками, входившими в рабочую группу, созданную Министерством юстиции РФ в июне того же года. ^ Проект УК РФ 1992 г. - это предыдущий документ, доработанный членами упомянутой группы. В сентябре 1992 г. Президент РФ внес его в Государственную Думу Федерального Собрания РФ для рассмотрения. Проект Уголовного уложения РФ 1993 г. был плодом усилий известных российских ученых, создавших его по собственной инициативе. Документ охватывал только вопросы Общей части уголовного права.
б) Проект УК РФ 1994 г. был разработан под патронажем Государственно-правового управления Президента РФ и Министерства юстиции РФ. Он был опубликован в виде двух брошюр: одна из них включала в себя варианты статей Общей части Кодекса4, другая - его Особенной части. Этот проект тоже был внесен Президентом РФ в Государственную Думу Федерального Собрания РФ для рассмотрения.
В проекте УК РФ 1994 г. имелась ст. 76 с нетрадиционным названием «Освобождение от уголовной ответственности в связи с добровольным отказом от преступления». В ч. 3 ее разъяснялось: «Добровольный отказ организатора преступления и подстрекателя к преступлению является основанием для освобождения от уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением органам власти или иными своевременно предпринятыми мерами предотвратили доведение преступления исполнителем до конца».
Тут можно засвидетельствовать приемлемое представление создателей документа о природе оснований освобождения от уголовной ответственности и о месте нахождения норм о подобных основаниях в источниках права.
Заслуживает также внимания ст. 77 данного проекта «Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием». В ней было записано: «(1) Лицо, впервые совершившее преступление небольшой тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно после совершения преступления добровольно явилось с повинной, активно способствовало раскрытию преступления, возместило причиненный ущерб либо иным образом загладило нанесенный преступлением вред. (2) Лицо, совершившее преступление иной категории, при наличии условий, предусмотренных в части первой настоящей статьи, может быть освобождено от уголовной ответственности лишь в случаях, специально предусмотренных уголовным законом».
Оценивая изложенное здесь, приходится вновь констатировать неоправданную подмену понятия оснований освобождения от уголовной ответственности понятием условий такого освобождения.
в) На базе последних двух проектов УК РФ, находившихся в нижней палате нашего парламента, был создан консолидированный документ. В начале 1995 г. он был опубликован в центральной печати5. Впоследствии этому проекту закона (с немалыми мытарствами для его создателей) был придан новый статус - статус действующего ныне УК РФ.
В проекте УК РФ 1995 г. наметки об освобождении от уголовной ответственности «в связи с добровольным отказом от преступления» отсутствовали.
1 См.: Уголовный кодекс РСФСР: Проект // Закон - приложение к газете «Известия». 1991. Декабрь. Специальный выпуск.
2 См.: Уголовный кодекс Российской Федерации: Проект // Юридический вестник. - 1992. - № 20. - С. 1-15.
3 См.: Уголовное уложение Российской Федерации: Проект // Записки криминалистов. - М., 1993. Вып. 1. -С. 221 - 246.
4 Уголовный кодекс Российской Федерации (Общая часть): Проект. - М., 1994. - 58 с.
5 Уголовный кодекс Российской Федерации: Проект // Российская газета. 1995. 25 января и 1 февраля.
Однако в другом отношении в нем было прописано решение, сходное с тем, которое имелось в предыдущем документе. Речь идет о ст. 75 проекта УК РФ 1995 г. «Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием». Ее содержание было таково: «(1) Лицо, впервые совершившее преступление небольшой тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно после совершения преступления добровольно явилось с повинной, способствовало раскрытию преступления, возместило причиненный ущерб, иным образом загладило нанесенный преступлением вред. (2) Лицо, совершившее преступление иной категории, при наличии условий, предусмотренных в части первой настоящей статьи, может быть освобождено от уголовной ответственности лишь в случаях, специально предусмотренных настоящим Кодексом».
Вынуждены опять-таки заметить, что вместо слова «условий» более точно было бы употребление в акте слова «оснований».
В этом отношении между последними двумя проектами УК РФ не было расхождений. Однако по другим позициям небольшие различия между ними имелись. Так, слова «активно» и «либо» не были включены в ч. 1 ст. 75 проекта УК РФ 1995 г. Думается, что предыдущее выражение «активно способствовало раскрытию преступления» уступало более скромному, но лучше увязанному с реалиями нашей жизни словосочетанию «способствовало раскрытию преступления». Отсутствие в ч. 1 ст. 75 исследуемого документа разделительного союза «либо» придало содержащемуся в ней тексту единый строй. Казалось бы, итог был хороший. Беда, однако, в том, что в этом тексте осталось сплошное бессоюзие. А бессоюзие - всегда неслабая головная боль для любых потребителей информации. Поэтому для более точного восприятия ими смысла написанного в акте пригодились бы и разделительный, и соединительный союзы. Наконец, в ч. 2 ст. 75 проекта УК РФ 1995 г. слова «уголовным законом» были заменены словами «настоящим Кодексом», которые являлись более конкретными.
5. Перейдем теперь от внутригосударственных документов к межгосударственному акту. 17 февраля 1996 г. Межпарламентская Ассамблея государств - участников Содружества Независимых государств одобрила Модельный Уголовный кодекс для этих государственных образований1. Он был подготовлен рабочей группой, в состав которой входили научные работники и должностные лица правоохранительных органов Азербайджана, Армении, Беларуси, Казахстана, Кыргызстана, Молдовы, России, Таджикистана, Украины, Узбекистана. Модельный УК для государств - участников СНГ носил рекомендательный характер.
В ст. 74 его «Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием» содержались решения, сходные с двумя предыдущими проектами УК РФ: «(1) Лицо, впервые совершившее преступление небольшой тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно после совершения преступления добровольно явилось с повинной, способствовало раскрытию преступления, возместило причиненный ущерб или иным образом загладило нанесенный преступлением вред. (2) Лицо, совершившее преступление иной категории, при наличии условий, предусмотренных в части первой настоящей статьи, освобождается от уголовной ответственности лишь в случаях, специально предусмотренных статьей Особенной части настоящего Кодекса».
Повторим, что вместо условий освобождения от уголовной ответственности правильнее было бы сказать об основаниях подобного освобождения.
Редакция ч. 1 ст. 74 Модельного УК была почти идентична редакции ч. 1 ст. 77 проекта УК РФ 1994 г. Небольшое расхождение между ними заключалось в отсутствии в
ч. 1 ст. 74 документа 1996 г. слова «активно». Пояснения о действительной «ценности» этого слова уже давались. Зато в ч. 2 данной статьи Модельного кодекса было уже и принципиальное отличие: в ней указывалось, что специальные виды освобождения от
1 Модельный Уголовный кодекс для государств - участников СНГ // Правоведение. - 1996. - № 1. - С. 91-150.
уголовной ответственности должны применяться обязательно, а не факультативно. Однако это обстоятельство своевременно, т. е. до принятия УК РФ 1996 г., не было учтено российскими специалистами по уголовному праву, хотя именно они внесли наибольший вклад в разработку Модельного УК для государств - участников СНГ. Ошибка была исправлена только летом 2006 г., когда в ч. 2 ст. 75 УК РФ обоснованно появилась следующая запись: «Лицо, совершившее преступление иной категории, освобождается от уголовной ответственности только в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса». Правда, при этом законодатель проявил непоследовательность: в примечаниях к ст. ст. 337 и 338 УК РФ по-прежнему остались старые слова о возможности освобождения военнослужащих от уголовной ответственности. Так что в данном отношении теперь перед ним стоит задача подстроить нормативы, содержащиеся в названных примечаниях, под правила, имеющиеся ныне в ч. 2 ст. 75 УК РФ.
6. Данный Кодекс был принят Государственной Думой Федерального Собрания РФ
24 мая 1996 г. В нем закреплены как общие виды освобождения от уголовной ответственности (ч. 1 ст. 75, ст. ст. 76, 78, ч. 2 ст. 84, ч. 1 ст. 90), так и специальные виды подобного освобождения (ч. 2 ст. 75, примечания к ст. ст. 126, 204, 205, 206, 208, 210 и др.)
Несмотря на обилие в УК РФ норм об освобождении от уголовной ответственности, выражение «основания освобождения от уголовной ответственности» в нем не использовалось и не используется.
Но оно было приведено, хотя и в усеченном виде, в ч. 1 ст. 28 УПК РФ, который был принят только что упомянутым органом государственной власти 22 ноября 2001 г. Сначала здесь говорилось: «Суд, прокурор, а также следователь и дознаватель с согласия прокурора вправе прекратить уголовное преследование лица, против которого впервые осуществляется уголовное преследование по подозрению или обвинению в совершении преступления небольшой или средней тяжести, по основаниям, предусмотренным статьей 75 Уголовного кодекса Российской Федерации». В 2002 г. в ходе уточнения этой формулировки слова «по основаниям, предусмотренным» были заменены сочетанием «в случаях, предусмотренных».
Несмотря на это, факт остается фактом: законодатель придавал тогда выражению «основания освобождения от уголовной ответственности» полагающееся ему значение.
В ч. 2 ст. 75 УК РФ вместо слова «основания» первоначально употреблялся термин «условия». В ней было записано: «Лицо, совершившее преступление иной категории, при наличии условий, предусмотренных частью первой настоящей статьи, может быть освобождено от уголовной ответственности только в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части настоящего Кодекса». В связи с изменением редакции ч. 2 ст. 75 УК РФ в 2006 г. упоминание об условиях освобождения от уголовной ответственности было исключено отсюда1.
Тем не менее, все равно стоит продублировать ставшее уже стандартным замечание относительно того, что вместо условий освобождения от уголовной ответственности желательно было сказать здесь об основаниях такого освобождения.
7. В юридической литературе встречаются ссылки, в частности, на основания, условия, объективные критерии, предпосылки освобождения от уголовной ответственности2.
1 См. Федеральный закон от 5 июля 2006 г. № 153-Ф3 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма» и Федерального закона «О противодействии терроризму» (Собрание законодательства Российской Федерации. - 2006. - № 31. - Ч. 1. Ст. 3452).
2 См. об этом: Келина С.Г. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности / Отв. ред. А.А. Пионтковский. - М., 1974. - С. 47-49; Егоров В.С. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности: Учеб.-методич. пособие. - М., 2002. - С. 100; Дуюнов В.К. Уголовно-правовое воздействие: теория и практика. - М., 2003. - С. 305-307; Ендольцева А.В. Институт освобождения от уголовной ответственности: проблемы и пути их решения. - М., 2004. - С. 51-59; Сверчков В.В. Указ. соч. С. 41-52; Звечаровский И.Э. Ответственность в уголовном праве. - СПб., 2009. - С. 77-100; Бриллиантов А.В.
Разумеется, любое из приведенных понятий имеет право на существование. Однако предпочтительнее оперировать все-таки одним из них. Наиболее удачным при этом представляется термин «основания освобождения от уголовной ответственности».
Во-первых, как раз он в нужном смысле чаще всего употреблялся прежде (а порой и недавно) в статьях законов об освобождении от уголовной ответственности. Во-вторых, именно этот термин придает обязательность закрепленным в них юридическим нормам. Ведь в законодательстве порой говорится лишь о возможности освобождения лиц от уголовной ответственности. Но это не следует понимать как ничем не ограниченное усмотрение должностных лиц, имеющих право на такое освобождение. Думается, что, при наличии обоих оснований, решение об освобождении от уголовной ответственности должно быть положительным. Естественно, здесь необходимо учитывать и процессуальные моменты, препятствующие прекращению производства по делу (допустим, возражение подозреваемого или обвиняемого против подобного решения). Наши рассуждения об обязательности освобождения лиц от уголовной ответственности строятся, в частности, по аналогии со значением общепринятого понятия «основание уголовной ответственности»: если есть подобное основание - значит, есть и сама эта ответственность. В таком же плане следует понимать выражение «основания освобождения от уголовной ответственности» (если имеются оговоренные в законе основания - должно иметь место и указанное освобождение).
Вопрос о том, какие именно жизненные факторы следует считать основаниями освобождения от уголовной ответственности, является в доктрине уголовного права и в юридической практике предметом дискуссии.
Обращение к прежнему законодательству показывает, что подобное освобождение было возможно лишь при сочетании двух оснований одновременно. По общему правилу, таковыми являлись следующие обстоятельства: 1) преступление не представляет большой общественной опасности и 2) лицо не представляет большой общественной опасности1. В связи с последующей кодификацией уголовно-правовых норм первое основание освобождения от уголовной ответственности теперь нужно обозначать иначе: преступление небольшой или средней тяжести (ч. 1 ст. 75, ст. 76, ч. 1 ст. 90 УК РФ 1996 г.). Далее было бы целесообразно охарактеризовать эти основания. Однако вопрос о них является довольно крупным, вследствие чего требуется отдельное его рассмотрение.
Библиографический список
1. Баранов Ю.В. Понятие освобождения от уголовной ответственности и наказания // Энциклопедия уголовного права: В 35 т. / Отв. ред. В.Б. Малинин. - СПб., 2008. Т. 10. Освобождение от уголовной ответственности и наказания.
2. Бриллиантов А.В. Освобождение от уголовной ответственности (с учетом обобщения судебной практики): Науч.-практич. пособие. - М., 2010.
3. Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. -СПб., 2002.
4. Дуюнов В.К. Уголовно-правовое воздействие: теория и практика. - М., 2003.
5. Егоров В.С. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности: Учеб.-методич. пособие. - М., 2002.
6. Ендольцева А.В. Институт освобождения от уголовной ответственности: проблемы и пути их решения. - М., 2004.
7. Звечаровский И.Э. Ответственность в уголовном праве. - СПб., 2009.
8. Келина С.Г. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности / Отв. ред. А.А. Пионтковский. - М., 1974.
Освобождение от уголовной ответственности (с учетом обобщения судебной практики): Науч.-практич. пособие. - М., 2010.- С. 17.
1 Подробнее об этом см.: Келина С.Г. Указ. соч. С. 49, 50, 62.
9. Модельный Уголовный кодекс для государств - участников СНГ // Правоведение. -1996. - № 1.
10. Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик: Проект // Социалистическая законность. - 1988. - № 12.
11. Сверчков В.В. Освобождение от уголовной ответственности, прекращение уголовного дела (преследования), отказ в его возбуждении: проблемы теории и практики. -СПб., 2008.
12. Сотников С.А. Амнистия в уголовном праве России / Под ред. А.И. Чучаева. - М.,
2010.
13. Теоретическая модель Уголовного кодекса (Общая часть) // Уголовный закон: Опыт теоретического моделирования / Под ред. В.Н. Кудрявцева и С.Г. Келиной. - М., 1987.
14. Уголовное уложение Российской Федерации: Проект // Записки криминалистов. -М., 1993. Вып. 1.
15. Уголовный кодекс Российской Федерации (Общая часть): Проект. - М., 1994.
16. Уголовный кодекс Российской Федерации: Проект // Российская газета. 1995.
25 января и 1 февраля.
17. Уголовный кодекс Российской Федерации: Проект // Юридический вестник. -1992. - № 20.
18. Уголовный кодекс РСФСР: Проект // Закон - приложение к газете «Известия». 1991. Декабрь. Специальный выпуск.
12
