CC BY
108
УДК 343.233 ББК 67.408
ПОНЯТИЕ ОШИБКИ В НАЛИЧИИ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ, ИСКЛЮЧАЮЩИХ ПРЕСТУПНОСТЬ ДЕЯНИЯ, В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
ЮРИЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ ДУХОВНИК,
адъюнкт кафедры уголовного права Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя Научная специальность 12.00.08 — уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
E-mail: [email protected]
Научный руководитель и рецензент: Дмитренко А.П., начальник кафедры уголовного права Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, доктор юридических наук, профессор
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Исследуется понятие ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния. Рассматриваются теоретические проблемы определения понятия данного правового явления, анализируются его признаки. Предлагается собственное определение ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния.
Ключевые слова: уголовно-правовая ошибка, фактическая ошибка, обстоятельства, исключающие преступность деяния, законодательство, законность.
Annotation. The article focuses on the definition of the mistake in the Criminal defences in the criminal law. The various theoretical problems of the defining this legal phenomenon are examined by the author. The author also analyses evidences of the mistake in the Criminal defenses and gives his own definition of this legal phenomenon.
Keywords: mistake, mistake of fact, Criminal defenses, legislation, legality.
Одной из наименее изученных категорий в науке уголовного права является ошибка в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяний.
В теории уголовного права данное правовое явление, как правило, рассматривается через призму общего определения уголовно-правовой ошибки. В данном аспекте раскрытие дефиниции ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяний, осложняется тем фактором, что в доктрине уголовного права нет общепринятой позиции в определении понятия самой ошибки. Сложность формулирования единой теории ошибок, по мнению Ю.В. Голика, заключается в том, что она должна быть сформирована на основе философии, психологии, социологии, психиатрии и других отраслей знания [3, с. 30—31].
В специальной литературе предлагается обобщенный термин, который бы отражал саму специфику рассматриваемой ошибки — «мнимое обстоятельство, исключающее преступность деяния» [6, с. 178—179], под которым соответствующее понятие
определяется как ситуация, когда обстановка давала основания полагать, что имеет место реальное обстоятельство, исключающее преступность деяния, и субъект, который причинил вред, не мог осознавать ошибочность своего предположения. З.Г. Алиев предлагает рассматривать ошибку в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, как неправильную интерпретацию лицом, либо неправильную оценку им не только реальности ситуации, но и социальной полезности или социальной нейтральности своего поведения, либо необходимость применения мер для предотвращения наступления общественно опасных последствий [1, с. 142].
Принимая те достоинства приведенных примеров определения ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, следует отметить некоторые дискуссионные аспекты в обозначенных дефинициях. Представляется, что определять рассматриваемое правовое явление как ситуацию, а не как деяние, причинившее вред охраняемым уголовным законом общественным отношениям, вы-
званное определенной ситуацией (внешним фактором), не является бесспорным. Также видится недостаточным формулирование ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, только через субъективный признак как неправильную интерпретацию или неправильную оценку реальной ситуации и своего поведения лицом.
Сложность понятия ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, обязывает относиться к выяснению ее сущности весьма внимательно. Определение признаков, составляющих существо данного правового явления, а равно раскрытие их содержания, выступает задачей наивысшей важности на пути к определению его дефиниции.
Прежде всего, необходимо отметить тот признак, благодаря которому проблема ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, поставлена именно в пределах доктрины уголовного права. В уголовно-правовом смысле вопрос о данном правовом явлении может быть определен лишь в том случае, когда лицо, находясь в состоянии мнимого обстоятельства, исключающего преступность деяния, причиняет вред охраняемым уголовным законом общественным отношениям. Тем самым, подразумевается причинение не всякого, а лишь уголовно-значимого вреда. Этот вред многообразен и может состоять в уничтожении или повреждении имущества, в ограничении или лишении свободы, в причинении различной тяжести вреда здоровью, лишении жизни и т.д.
В данном контексте следует отметить место ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяний, в системе юридических фактов, порождающих уголовно-правовые отношения. Как видится, она относится к уголовно-юридически значимым деяниям, способным порождать регулятивные уголовно-правовые отношения. Находясь в состоянии ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяний, несмотря на то, что поведение лица не находится под необходимым актуальным или потенциальным контролем сознания и воли, им причиняется вред охраняемым уголовным законом интересам, а признаки его деяний, индивидуально отличающие их от иных поступков, закреплены в уголовно-правовых нормах [4, с. 500].
В отечественной науке уголовного права было предложено рассматривать совокупность фактиче-
ских обстоятельств, которые были достаточны для того, чтобы создать видимость наличия условий правомерности того или иного обстоятельства, исключающего преступность деяния как основание ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния. Представляется, что подобного рода обстоятельства необходимо иметь в виду лишь как обязательный признак рассматриваемого правового явления. Тот факт, что они детерминируют, вызывают заблуждение лица, находящегося в состоянии мнимого обстоятельства, исключающего преступность деяния, еще не позволяет судить о них как об основании. Правильным было бы к нему относить не только соответствующую обстановку, но и определенного рода психическое отношение личности, формирующееся из осознания лицом смысла условий правомерности обстоятельств, исключающих преступность деяния, и такого восприятия действительности, которое позволяет быть уверенным в допустимости или социальной полезности своего поведения.
Не маловажное значение имеет вопрос о субъекте, действия которого могут быть оценены с позиции ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяний. В целом, признаки лица, находящегося в состоянии мнимого обстоятельства, исключающего преступность деяния, предопределены содержанием института обстоятельств, исключающих преступность деяния. Безусловно, лицо должно быть вменяемым и достигшим возраста уголовной ответственности. Вопрос о субъекте права того или иного обстоятельства, исключающего преступность деяния, достаточно единодушно рассматривается доктриной уголовного права [7, с. 24].
Внешние признаки ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, во многом совпадают с объективными признаками преступлений, совершенных при превышении пределов того или иного обстоятельства, исключающего преступность деяния, на почве мести, расправы, в состоянии сильного душевного волнения. Поэтому особое значение имеет раскрытие содержания субъективных ее признаков, которые и составляют ее правовую сущность. Подобное психологическое исследование имеет важное значение и в том отношении, что проникновение в «чувства и помыслы»
114
Вестник Московского университета МВД России
№ 10 / 2015
лица служит основой для юридической оценки совершаемых им действий [8, с. 25].
Основными признаками, определяющими психологическую картину любого деяния, являются мотив и цель, раскрытие содержания которых при исследовании ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, представляет существенное значение.
В уголовно-правовой литературе справедливо отмечалось, что через мотив «можно понять подлинный характер правомерного или противоправного поведения» [5, с. 24]. Мотив раскрывает стремление лица к осуществлению определенного поведения. Именно содержанием мотива обусловлена социально-правовая оценка деятельности личности. Соглашаясь с положением, что в основе мотива выступает актуализированная потребность личности, необходимо отметить, что «мотив — это не просто побуждение, а побуждение осознанное, опосредованное желанием достижения определенной цели» [2, с. 66].
Как такового самостоятельного мотива ошибка в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, не имеет. Лицо, причиняя вред охраняемым уголовным законом общественным отношениям в состоянии рассматриваемой ошибки разумно полагает, что осуществляет защиту правовых интересов. Следовательно, мотив, определяющий направленность действий, в своем содержании идентичен мотиву при том или ином обстоятельстве, исключающем преступность деяния. Прежде всего, он характеризуется вынужденностью, когда лицо, добросовестно заблуждаясь, т.е. вполне реально в субъективном смысле, относительно наличия условий правомерности обстоятельств, исключающих преступность деяния, считает необходимым действовать определенным образом. Кроме того, мотив при этом положителен в своем содержании, поскольку состоит в виде осознанного стремления защитить правоохраняемые интересы. При этом доминирующему (основному) мотиву защиты правового блага могут сопутствовать и дополнительные мотивы — сознание морального долга, стремление к выполнению служебных обязанностей и т.д.
Мотив определяет поведение человека только в соотношении с целью. Целенаправленность — характерная черта любой человеческой деятельности, в том числе и при ошибке в наличии обстоятельств,
исключающих преступность деяния. Данная ошибка только тогда может быть установлена, когда лицо с целью защиты конкретных правовых интересов причиняет вред охраняемым уголовным законом общественным отношениям добросовестно заблуждается относительно наличия условий правомерности обстоятельств, исключающих преступность деяний, тогда как объективно они отсутствуют. Цель защиты правовых интересов, по нашему мнению, является конститутивным признаком в определении понятия ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния. Следовательно, если в действии субъекта не установлена цель защиты конкретных правовых интересов, тогда невозможно квалифицировать деяние как совершенное в состоянии рассматриваемой ошибки.
В данном аспекте примечателен пример из судебной практики касательно частного случая ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния — мнимой обороны: А. охранял колхозный огород, имея при себе охотничье ружье с одним боевым патроном. В полночь он присел у стога сена и вздремнул. Проснувшись от шороха и увидев силуэт, движущийся в его направлении, растерявшись с перепуга (не различая, человек это или зверь), А. выстрелил. В результате выстрела смертельно был ранен человек, оказавшийся военнослужащим П., который самовольно отлучился из расположения воинской части и с порожним мешком очутился в охраняемом А. огороде с целью хищения общественной собственности.
Действия А. были признаны судом мнимой обороной и квалифицированы как причинение смерти по неосторожности [9, с. 149].
Т.Г. Шавгулидзе, рассматривая приведенный пример, обращает внимание на то, что, если же А. не ставил цели защиты, и он выстрелил от перепуга, растерявшись, не соображая, что делает, тогда в его действии нет необходимой обороны. Но в таком случае нет и мнимой обороны, так как для ее наличия, также как и в случаях необходимой обороны, субъект должен действовать с целью защиты [9, с. 149].
Приведенная точка зрения Т.Г. Шавгулидзе, представляется обоснованной, к которой можно добавить, что в подобных случаях отсутствует и ошибка в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния.
При этом представленная характеристика мотива и цели ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, лишь дополнительно аргументирует утверждение, что ее понятие тесным образом связано с понятием обстоятельств, исключающих преступность деяния. На наш взгляд, выделение признака реальности наличия условий правомерности обстоятельств, исключающих преступность деяния, имеет под собой разумные основания, поскольку позволяет провести разграничение между рассматриваемой ошибкой и самими обстоятельствами, исключающими преступность деяния, — явлениями глубоко различными не только по своей правовой природе, но и социальному значению.
Таким образом, выделение признаков ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, позволяет сформулировать ее понятие: ошибка в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния — это причинение вреда охраняемым уголовным законом общественным отношениям, совершенное в ситуации воспринятой заблуждавшимся лицом как наличие условий правомерности обстоятельства, исключающего преступность деяния, при их реальном отсутствии.
Определение понятия ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, служит цели дальнейшего законодательного урегулирования данного правового явления, совершенствования действующего законодательства и его правильного применения.
Литература
1. Алиев З.Г. Ошибка как особое обстоятельство оценки поведения субъекта преступления и ее уголовно-правовое значение: Дисс. ...канд. юрид. наук. Сургут, 2007. С. 142.
2. Волков Б.С. Мотив и квалификация преступлений. Казань, 1968. С. 66.
3. Голик Ю.В., Орлова О.В. Теория ошибок: уголовно-правовое и криминологическое значение // Актуальные проблемы борьбы с преступностью. Свердловск, 1989. С. 30—31.
4. Дмитренко А.П. Место обстоятельств, исключающих преступность деяния, в системе юридических фактов, порождающих уголовно-правовые отношения // Российский криминологический взгляд. 2009. № 3. С. 500.
5. Лукашева Е.А. Мотивы и поведение человека в правовой сфере // Советское государство и право. 1972. № 8. С. 24.
6. Никонов В.А. Основы теории квалификации преступлений (алгоритмический подход): Учебное пособие. Тюмень: Издательство Тюменского государственного университета, 2001. С. 178—179.
7. Русскевич Е.А. О понятии мнимой обороны в уголовном праве // Образование. Наука. Научные кадры. 2009. № 4. С. 24.
8. Тарарухин С.А. Условия формирования мотивов при мнимой обороне и квалификация преступлений // Труды Всесоюзного научно-исследовательского института МВД СССР. 1977. № 45. С. 25.
9. Шавгулидзе Т.Г. Необходимая оборона. Тбилиси, 1966. С. 149.
References
1. Aliev Z. G. Oshibka kak osoboe obstoyatel'stvo otsenki povedeniya sub»ekta prestupleniya i ee ugolovno-pravovoe znachenie: Diss. ... kand. yurid. nauk. Surgut, 2007.
2. Volkov B.S. Motiv i kvalifikatsiya prestuplenii. Kazan', 1968.
3. Golik Yu.V., Orlova O.V. Teoriya oshibok: ugolovno-pravovoe i kriminologicheskoe znachenie // Aktual'nye problemy bor'by s prestupnost'yu. Sverdlovsk, 1989.
4. Dmitrenko A.P. Mesto obstoyatel'stv, isklyuchayushchikh prestupnost' deyaniya, v sisteme yuridicheskikh faktov, porozhdayushchikh ugolovno-pravovye otnosheniya // Rossiiskii kriminologicheskii vzglyad. 2009. № З.
5. Lukasheva E. A. Motivy i povedenie cheloveka v pravovoi sfere // Sovetskoe gosudarstvo i pravo. 1972. № 8.
6. Nikonov V.A. Osnovy teorii kvalifikatsii prestuplenii (algoritmicheskii podkhod): Uchebnoe posobie. Tyumen': Izdatel'stvo Tyumenskogo gosudarstvennogo universiteta, 2001.
7. Russkevich E.A. O ponyatii mnimoi oborony v ugolovnom prave // Obrazovanie. Nauka. Nauchnye kadry. 2009. № 4.
8. Tararukhin S.A. Usloviya formirovaniya motivov pri mnimoi oborone i kvalifikatsiya prestuplenii // Trudy Vsesoyuznogo nauchno-issledovatel'skogo instituta MVD SSSR. 1977. № 45.
9. Shavgulidze T.G. Neobkhodimaya oborona. Tbilisi, 1966.
116
Вестник Московского университета МВД России
№ 10 I 2015
