CC BY
174
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
ОШИБКА В НАЛИЧИИ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ, ИСКЛЮЧАЮЩИХ ПРЕСТУПНОСТЬ ДЕЯНИЯ, В УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН
ЮРИЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ ДУХОВНИК,
адъюнкт кафедры уголовного права Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя Научная специальность 12.00.08 — уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
E-mail: [email protected]
Научный руководитель и рецензент: Дмитренко А.П., заместитель начальника кафедры уголовного права
Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, доктор юридических наук, профессор
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
УДК 343.233 ББК 67.408
Аннотация. Предмет исследования статьи — отражение ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, в уголовном законодательстве зарубежных стран. Анализируются различные формы и особенности ее законодательного закрепления. Обосновывается вывод о преимуществе позиции тех стран, которые предусмотрели самостоятельные нормы, посвященные квалификации случаев ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния.
Ключевые слова: уголовно-правовая ошибка, фактическая ошибка, обстоятельства, исключающие преступность деяния, зарубежное законодательство, законность.
Annotation. The article focuses on the reflection of the mistake in the Criminal defenses in criminal law of foreign countries. The various forms and special aspects of its legislative consolidation are analyzed by the author. The article substantiates the advantages of those countries which have provided individual provisions dedicated to qualifying cases of a mistake in the Criminal defenses.
Keywords: mistake, mistake of fact, Criminal defenses, foreign legislation, legality.
Действующее уголовное законодательство России не содержит специальной нормы, регламентирующей вопросы уголовной ответственности лица за причинение вреда охраняемым уголовным законом общественным отношениям при ошибке в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния. Отсутствие законодательного урегулирования названного правового явления вызывает многие проблемы не только теоретического, но и сугубо практического характера. В связи с этим, представляется небезынтересным изучить опыт зарубежного законодателя в закреплении ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, что, несомненно, «открывает перед юристом новые горизонты, позволяет ему лучше
узнать право своей страны, ибо специфические черты этого права особенно четко выявляются в сравнении с другими системами. Сравнение способно вооружить юриста идеями и аргументами, которые нельзя получить даже при очень хорошем знании только собственного права» [9, с. 38].
Анализ современного зарубежного уголовного законодательства показывает, что в целом понимание правовой природы ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, в уголовных законодательствах зарубежных стран существенных отличий не имеет. Так или иначе, она понимается как особая разновидность ошибки. Вместе с тем, существенный интерес представляют законодательные формы ее определения.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Так, Русскевич Е.А. при рассмотрении опыта зарубежного законодательства относительно мнимой обороны, которая является частным случаем ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, выделяет в качестве критерия способы юридического закрепления мнимой обороны в действующих уголовных законодательствах зарубежных стран и разделяет их на четыре группы [15, с. 160]. Взяв названный критерий при рассмотрении опыта зарубежного законодательства относительно ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, можно выделить следующие четыре группы. Первую группу составляют кодексы, в которых обозначенный вопрос решается путем законодательной регламентации общей нормы об ошибке. Ко второй группе следует отнести страны, где рассматриваемое правовое явление непосредственно получило юридическое оформление как ошибка в обстоятельствах, исключающих ответственность лица, либо как ошибка в обстоятельствах, исключающих преступность или наказуемость деяния. В третьей группе были объединены уголовные законодательства стран, в которых отдельные виды ошибок в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяний (мнимая оборона, мнимая крайняя необходимость и др.), получили свою регламентацию в специальной норме как самостоятельное обстоятельство, исключающее преступность деяния. К четвертой группе отнесены государства, в которых отражение ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, или ее отдельного вида осуществлено посредством судебного толкования.
Преобладающий подход, свойственный большинству зарубежных стран, состоит в рассмотрении ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, как разновидности фактической ошибки. Исходя из данной концепции, многие зарубежные страны предусмотрели исключительно общие нормативные положения об ошибке, избегая излишней детализации.
Учитывая высокий уровень развития немецкой уголовно-правовой доктрины в части учения об ошибках, немаловажный интерес представляет анализ положений Уголовного кодекса Германии 1998 г.
В уголовном законодательстве Германии проблема ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, решается с позиции ч. 1 § 16 «Ошибки об обстоятельствах деяния», согласно которой: «Кто при совершении деяния не знает об обстоятельстве, которое относится к составу преступления, предусмотренному законом, тот действует неумышленно. Наказуемость неосторожного совершения преступления этим не затрагивается» [4, с. 48; 11, с. 171—176]. Нормативного положения, которое бы более детально регламентировало вопросы квалификации ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, УК Германии не содержит. Однако, следует отметить, что в ч. 2 § 35 «Оправданное вынужденное положение» законодатель Германии, в сущности, специально закрепил ситуацию мнимой крайней необходимости: «Если лицо при совершении деяния неправильно понимает обстоятельства, которые исключили бы его вину согласно абз. 1, то оно наказывается только тогда, когда оно могло избежать ошибки» [4, с. 48; 11, с. 171—176].
Таким образом, уголовное законодательство Германии в части регламентации ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, характеризуется определенной степенью абстрактности. Тем не менее, наличие в самом УК Германии специального нормативного положения, определяющего мнимую крайнюю необходимость, позволяет говорить о попытке законодателя урегулировать проблему ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, путем закрепления и более подробного разъяснения одного из ее частных случаев.
Ст. 14 УК Испании 1995 г. к числу обстоятельств, исключающих уголовную ответственность, относит действия, совершенные под влиянием фактической и юридической ошибки [12, с. 9]. Согласно указанной норме: «Непреодолимая ошибка относительно действия, составляющего уголовное правонарушение, исключает уголовную ответственность лица. Если сообразно обстоятельствам совершения деяния и личности виновного, ошибка была преодолимой, правонарушение в этом случае наказывается как совершенное по неосторожности» [5, с. 15].
Похожие положения содержатся в уголовном законодательстве Аргентины. В пятом разделе —
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
«Уголовная ответственность», ст. 34 Уголовного кодекса Аргентины указывается, что «не подлежит уголовной ответственности тот, кто вследствие недостаточности своего умственного развития, временного психического расстройства или фактически ненаказуемой неспособности осмысливать действительность, в результате ошибки или неведения относительно наказуемости деяния, в момент его совершения не мог осознавать его преступный характер либо руководить своими действиями» [3, с. 84].
Нормы об ошибках более общего характера, положения которых подлежат применению при рассмотрении случаев ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, содержатся в уголовных законодательствах Болгарии, Венгрии, Дании, Индии, Румынии, Сан-Марино, Франции, Швейцарии, Швеции.
Принимая во внимание в целом правильное понимание природы ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, представляется, что подход, предполагающий регламентацию лишь общей нормы об ошибке, не лишен очевидных недостатков. Прежде всего, отсутствие законодательной категории ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, в уголовном праве, которое бы отразило ее сущностные признаки, не может способствовать повышению эффективности правоприменительной деятельности.
Государства, входящие во вторую группу в определении ошибки отдельно указали на уголовно-правовое значение заблуждения лица именно в обстоятельствах, исключающих ответственность лица, либо преступность, наказуемость деяния. Несомненным достоинством данного способа закрепления является их большая конкретность в своем содержании.
Согласно законодательству Италии случаи ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, регулируются в соответствии с ч. 3 ст. 59 УК, посвященной фактической ошибке, в которой говорится: «...если лицо ошибочно полагало, что существуют обстоятельства, исключающие наказание, то эти обстоятельства всегда оцениваются в его пользу. Если речь идет об ошибке, вызванной неосторожностью лица, то наказуемость
не исключается, когда совершенное деяние предусмотрено как неосторожное» [16, с. 533].
Положения Уголовного кодекса Республики Беларусь непосредственно закрепляют ошибку в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния. Так, ст. 37 УК Республики Беларусь «Ошибка в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния» определяет: «Если лицо вследствие заблуждения считало, что находится в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости, либо осуществляет задержание лица, совершившего преступление, но по обстоятельствам дела не должно было и не могло сознавать отсутствие обстоятельств, исключающих преступность деяния, его действия оцениваются соответственно по правилам ст. 34, 35 и 36 настоящего Кодекса» [7, с. 29].
Очевидным достоинством подобного законодательного решения выступает регламентация возможной ошибки относительно ряда обстоятельств, исключающих преступность деяния, таких как необходимая оборона, крайняя необходимость и задержание лица, совершившего преступление. Данная точка зрения получила признание и в теории российского уголовного права [13, с. 139; 17, с. 148].
Одним из представителей третьей группы стран, в которых отдельные виды ошибок в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяний (мнимая оборона, мнимая крайняя необходимость и др.), получили свою регламентацию в специальной норме как самостоятельное обстоятельство, исключающее преступность деяния, является Украина. Так, Уголовный кодекс Украины относит мнимую оборону к обстоятельствам, исключающим преступность деяния, и в ч. 1 ст. 37 «Мнимая оборона» устанавливает: «Мнимой обороной признаются действия, связанные с причинением вреда при таких обстоятельствах, когда реального общественно опасного посягательства не было, и лицо, неправильно оценивая действия потерпевшего, лишь ошибочно допускало наличие такого посягательства» [8, с. 38—39].
На ряду с достоинством УК Украины, заключающемся в определении самого понятия мнимой обороны, а также четкой регламентации квалификации деяний в состоянии мнимой обороны, представляется не совсем обоснованным законодательное определение мнимой обороны в УК Украины
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
как обстоятельства, исключающего преступность деяния. Представляется более логичной точка зрения, при которой мнимая оборона не относится к числу правовых деяний, а является уголовно юридически значимым деянием, когда поведение хоть и предусмотрено нормами закона, однако, либо не имеет социального значения, либо не находится под актуальным или потенциальным контролем сознания и воли. Мнимая оборона не только не является поведением общественно полезным, но и относится к числу действий, которые не подвластны субъекту. Таковы, например, и действия невменяемых, а также лиц, не достигших возраста уголовной ответственности [10, с. 347—351]. Поэтому, представляется, что мнимая оборона не является обстоятельством, исключающим преступность деяния. В данном аспекте от УК Украины выгодно отличается уголовный закон Латвийской Республики 1998 г., который относит мнимую оборону к обстоятельствам, исключающим уголовную ответственность. Ст. 30 УК Латвийской Республики предусматривает: «Оборона считается мнимой в том случае, когда не было реального нападения, указанного в ст. 29 настоящего закона, лицо по ошибке считало, что такое нападение совершается» [6, с. 70].
К последней группе стран, наряду с Россией, можно отнести Республику Казахстан. Как и уголовное законодательство России, уголовный кодекс Казахстана не содержит норм, регламентирующих ошибку в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния. Однако, в соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда Республики Казахстан от 11 мая 2007 г. № 2 дано судебное толкование частному случаю ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния — мнимой обороне: «Следует отличать необходимую оборону от мнимой обороны. При мнимой обороне общественно опасное посягательство фактически в реальности отсутствует, но обстановка происшествия дает основание обороняющемуся считать, что оно совершается, и он в связи с этим ошибочно полагает, что действует против такого посягательства» [1]. Спорность подхода рассмотрения вопросов ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, путем судебного толкования, заключается в дис-
куссионности вопроса признания постановлений Пленума Верховного Суда источниками уголовного права.
В контексте исследования законодательной регламентации ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, отдельного рассмотрения заслуживают страны англо-саксонской правовой системы.
Английское законодательство не содержит перечня обстоятельств, которые исключают уголовную ответственность. Однако, судебная практика и доктрина, наряду с такими случаями защиты от уголовного преследования, как необходимая оборона, согласие потерпевшего и другими, выделяют ошибку или незнание фактов. По общему праву (т.е. в тех случаях, когда необходимо доказать намерение или предвидение преступника), фактическая ошибка является защитой от уголовного преследования. Поэтому тот, кто ошибался в факте, не намереваясь совершить запрещенное деяние, не должен подлежать уголовной ответственности, так как его заблуждение было добросовестным и разумно обоснованным.
По английской доктрине, если субъект, совершая что-либо незаконное, думает, что поступает законно, вследствие незнания фактических обстоятельств или ошибочного о них представления, он не несет ответственности за преступление, так как в этом случае «нет нужного единства воли и действия; воля по отношению к преступному результату остается «нейтральной» [14, с. 89].
Уголовное право Соединенных Штатов Америки формировалось под влиянием системы английского права. В разработке уголовных кодексов штатов решающую роль сыграл подготовленный в 1962 г. Институтом американского права Примерный Уголовный кодекс. В указанном документе весьма значительная по объему статья (2.04) была посвящена незнанию или ошибке в вопросе факта или права [2, с. 53—54]. Данная норма предусматривала освобождение от уголовной ответственности в случае незнания или ошибки в факте или праве, если отсутствовала вина как необходимый материальный элемент посягательства, или основанием для защиты выступало психическое состояние, явившееся результатом подобного незнания или ошибки. Защита не применялась, «если бы,
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
будь ситуация такой, какой он ее себе представлял, подсудимый был виновен в совершении другого посягательства». Многие американские штаты разработали свои Уголовные кодексы, переняв вышеназванные положения, содержащиеся в Примерном Уголовном кодексе.
Таким образом, страны англо-саксонской правовой системы, регламентируя вопросы, связанные с ошибкой в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, также характеризуются отражением лишь общих норм об ошибке в факте, избегая излишней детализации. Однако, будучи представителями прецедентного права, представляется, что данная позиция для них актуальна, что в дальнейшем при принятии конкретных судебных решений на основе общих норм об ошибке, формируют определенные случаи (прецеденты) их применения.
Подводя итог рассмотрению норм уголовного права зарубежных стран, посвященных ошибке в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, можно сделать следующие выводы:
$ во-первых, в уголовных кодексах большинства зарубежных стран ошибка в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, имеет установленное законом основание для юридической оценки; Ф во-вторых, следует признать более обоснованной позицию тех стран, которые не ограничились определением общих положений об ошибке, а предусмотрели самостоятельные нормы, посвященные квалификации случаев ошибки в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния. Это объясняется тем, что для правильного применения норм об ошибке в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния, особенно важно сформулировать ее понятие, отсутствие которого не позволяет однозначно определить ее сущностные признаки, что, в свою очередь, негативно влияет на правоприменительную практику.
Литература
1. Нормативное постановление Пленума Верховного Суда Республики Казахстан «О примене-
нии законодательства о необходимой обороне» от 11 мая 2007 г. № 2 / URL: http://zakon.kz//our/news.
2. Примерный Уголовный кодекс (США) / Под ред. Б.С Никифорова. М., 1969.
3. Уголовный кодекс Аргентины. СПб., 2002.
4. Уголовный кодекс Германии / Науч. ред. и предисл. Д.А. Шестакова; Пер. с нем. Н.С. Рачко-вой. СПб., 2003.
5. Уголовный кодекс Испании / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и Ф.М. Решетникова. М., 1998.
6. Уголовный кодекс Латвийской Республики. СПб., 2001.
7. Уголовный кодекс Республики Беларусь. Минск, 2004.
8. Уголовный кодекс Украины / Науч. ред. В.Я. Тация, В.В. Сташиса; Перевод В.Ю. Гилечен-ко. СПб., 2001.
9. Ансель М. Методологические проблемы сравнительного права // Очерки сравнительного права. М., 1991.
10. Дмитренко А.П. Место обстоятельств, исключающих преступность деяния, в системе юридических фактов, порождающих уголовно-правовые отношения // Российский криминологический взгляд. 2009. № 3.
11. Жалинский А.Э. Современное немецкое уголовное право. М., 2004.
12. Кузнецова Н.Ф., Решетников Ф.М. Основные черты нового Уголовного кодекса Испании // Вестник Московского ун-та. Серия 11. Право. 1998. № 2.
13. Мордовина А.А. Осуществление законного права как обстоятельство, исключающее преступность деяния: Дисс. ...канд. юрид. наук. Ставрополь, 2005.
14. Полянский Н.Н. Уголовное право и уголовный суд Англии. М., 1969.
15. Русскевич Е.А. Мнимая оборона в уголовном законодательстве зарубежных стран // Бизнес в законе. 2009. № 5.
16. Уголовное право зарубежных государств. Общая часть / Под ред. И.Д. Козочкина. М., 2003.
17. Фаткуллина М.Б. Юридические и фактические ошибки в уголовном праве: проблемы квалификации: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
References
1. Normativnoe postanovlenie Plenuma Verkhovnogo Suda Respubliki Kazakhstan «O primenenii zakonodatel'stva o neobkhodimoi oborone» ot 11.05.2007. № 2 / URL: http://zakon.kz//our/news.
2. Primernyi Ugolovnyi kodeks (SShA) / Pod red. B.S. Nikiforova. M., 1969.
3. Ugolovnyi kodeks Argentiny. SPb., 2002.
4. Ugolovnyi kodeks Germanii / Nauch. red. i predisl. D.A. Shestakova; Per. s nem. N.S. Rachkovoi. SPb., 2003.
5. Ugolovnyi kodeks Ispanii / Pod red. N.F. Kuznetsovoi i F.M. Reshetnikova. M., 1998.
6. Ugolovnyi kodeks Latviiskoi Respubliki. SPb., 2001.
7. Ugolovnyi kodeks Respubliki Belarus'. Minsk, 2004.
8. Ugolovnyi kodeks Ukrainy / Nauch. red. V.Ya. Tatsiya, V. V. Stashisa; Perevod V.Yu. Gilechenko. SPb., 2001.
9. Ansel' M. Metodologicheskie problemy sravnitel'nogo prava // Ocherki sravnitel'nogo prava. M., 1991.
10. Dmitrenko A.P. Mesto obstoyatel'stv, isklyuchayushchikh prestupnost' deyaniya, v sisteme
yuridicheskikh faktov, porozhdayushchikh ugolovno-pravovye otnosheniya // Rossiiskii kriminologicheskii vzglyad. 2009. № 3.
11. Zhalinskii A.E. Sovremennoe nemetskoe ugolovnoe pravo. M., 2004.
12. Kuznetsova N.F., Reshetnikov F.M. Osnovnye cherty novogo Ugolovnogo kodeksa Ispanii // Vestnik Moskovskogo un-ta. Seriya 11. Pravo. 1998. № 2.
13. Mordovina A.A. Osushchestvlenie zakonnogo prava kak obstoyatel'stvo, isklyuchayushchee prestupnost' deyaniya: Diss. ... kand. yurid. nauk. Stavropol', 2005.
14. Polyanskii N.N. Ugolovnoe pravo i ugolovnyi sud Anglii. M., 1969.
15. Russkevich E.A. Mnimaya oborona v ugolovnom zakonodatel'stve zarubezhnykh stran // Biznes v zakone. 2009. № 5.
16. Ugolovnoe pravo zarubezhnykh gosudarstv. Obshchaya chast' / Pod red. I.D. Kozochkina. M., 2003.
17. Fatkullina M.B. Yuridicheskie i fakticheskie oshibki v ugolovnom prave: problemy kvalifikatsii: Diss. ... kand. yurid. nauk. Ekaterinburg, 2001.
Н.П. Майлис
Введение в судебную экспертизу
2-е издание
Введение в судебную экспертизу: учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция» / Н.П. Майлис. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2015. 159 с.
В пособии изложены основные теоретические понятия судебной экспертизы, представлены история развития, система государственных экспертных учреждений в России, правовые основы судебно-экспертной деятельности. В соответствии с процессуальным законодательством рассмотрены основные виды экспертиз, назначаемых правоохранительными органами.
Раскрыты научные основы судебной экспертизы, включающие в себя криминалистическую идентификацию и диагностику; технология экспертного исследования; содержательная часть заключения эксперта и его доказательственное значение в расследовании и раскрытии преступлений. Уделено внимание информационному обеспечению судебно-экспертной деятельности, а также экспертной этике и экспертным ошибкам.
Для студентов, аспирантов, преподавателей высших учебных заведений, практических работников, назначающих судебные экспертизы, и специалистов, которые их проводят.
