CC BY
100
Понятие контролирующего должника лица Concept of controlling debtor person
Поздеева Е.А.
Студент 2 курса, юридический институт, Вятского гуманитарного университета,
РФ, г.Киров e-mail: ev. repina. 1995@mail. ru
Pozdeeva E. A..
2rdyear student, law Institute, Vyatka University for the Humanities, Russia, Kirov e-mail: ev. repina. [email protected]
Аннотация.
В статье рассматриваются правовой природы понятия контролирующего должника лица, рассмотрены опровержимые презумпции наличия правового положения контролирующего лица, рассмотрены акты Федеральной налоговой службы и Верховного Суда РФ о признании контролирующим должника лицом, а также особенности предоставления заявителем необходимых доказательств для признания лиц контролирующими.
Annotation.
The article discusses the legal nature of the concept of controlling persons, it is considered a rebuttable presumption of the existence of legal provisions controlling person, considered the acts of the Federal tax service and the Supreme Court of the Russian Federation about recognition of the debtor the controlling person and the features of the applicant to provide the necessary evidence for the recognition of the persons supervising.
Ключевые слова: контролирующее должника лицо, банкротство, главный бухгалтер, финансовый директор, субсидиарная ответственность, органы управления.
Key words: controlling person of the debtor, bankruptcy, chief accountant, financial Director, subsidiary liability, management bodies.
На протяжении продолжительного периода времени вследствие изъянов правового регламентирования, недобросовестные субъекты правоотношений в банкнотной сфере в отдельных ситуациях уходили от юридической ответственности, что влекло безнаказанность и различные нарушения законных прав кредиторов должника. Однако в ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 N 127-ФЗ [3] 29 июля 2017 введена глава III. 2 «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве». Указанные новшества относятся к ответственности контролирующих должника лиц. Данная глава включила правовые положения, которые призваны оптимизировать ответственность должника и его «контролера».
Наименование главы III.2 Закона № 127-ФЗ не содержит термина «контролирующие должника лица». В то же время, содержание главы III.2 посвящается ответственности именно данной категории участников банкротных правоотношений.
Действующий Закон детализирует условия, вследствие которых возникает возможность устанавливать действия со стороны должника (пункт 2 статьи 61.10 Закона № 127-ФЗ).
В силу ч. 1 ст. 61.10 Закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ, в качестве контролирующего должника лицом выступает такое лицо (физическое либо юридическое) которое имеет или имело не больше чем за три предыдущих до возникновения признаков банкротства года, а также после их возникновения до момента принятия заявления арбитражным судом о признании должника банкротом право давать необходимые для
осуществления со стороны должника указания либо возможность другим образом определять действия должника, включая действия по сделкам и определению их условий.
Перечень признаков, по которым суды имеют возможность определить у лица статуса контролирующего, предусматривается в ч. 2 ст. 61.10 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»:
1. нахождение с должником (руководителем либо членами, входящими в состав органов управления должника) в родственных отношениях либо свойстве, должностного положения;
2. имеющиеся функциональные правомочия, вытекающие из доверенности, правовом акте или другом специальном полномочии совершать от имени должника сделки;
3. в силу должностного положения (замещения должности главбуха, финдиректора должника или тех лиц, у которых имеется правомочия по самостоятельному распоряжению более, чем 50 процентов акций АО, или более, чем 50 процентов уставного капитала ООО и т.д.);
4. прочим образом, в том числе посредством принуждения руководителя либо лиц, входящих в состав органов управления должника или оказания определяющего воздействия на руководителя либо лиц, входящих в состав органов управления должника.
Следовательно, в качестве контролирующего может признаваться практически любое должностное лицо органа управления должника (бухгалтер, финдиректор), или лицо, имеющее правомочие на совершение сделок (например, в силу доверенности) от имени должника, либо вследствие нахождения с руководителем или лицами, входящих в состав органов управления должника в неформальных отношениях (к примеру, родства, свойства и т.д.).
Что касается государства, то возможность его привлечения к ответственности в качестве контролирующего лица анализировался И.С. Шиткиной, которая отмечает, что государство вместе с прочими субъектами может являться контролирующим должника лицом и, при имеющихся закрепленных на законодательном уровне оснований, привлечено по обязательствам должника к ответственности. В качестве примера И.С. Шиткина приводит ситуации, при которых государство имеет превалирующее участие в уставном капитале предприятия и определяет его решения, в указанной ситуации государство в качестве контролирующего лица при банкротстве подконтрольного ему предприятия может привлекаться к имущественной ответственности
[9].
Установив открытый перечень оснований контроля, законодатель указал, что лицо может быть признано как контролирующее в судебном порядке по другим основаниям, чем лишь те, которые указываются в Законе № 127-ФЗ (п. 5 ст. 61.10 Закона № 127-ФЗ).
В наибольшей степени обширно данные положения трактует Федеральная налоговая служба. Так, в письме ФНС от 16.08.2017 года № СА-4-18/16148@ указывается, что в качестве оснований для признания лица в качестве контролирующего должника могут выступать любые личные взаимоотношения неформального характера, в частности, гражданский брак, продолжительная совместная деятельность по военной, гражданской службе, совместное обучение и т. д. [4].
В соответствии с абз. 2 п. 3 Постановления Пленума ВС РФ № 53 от 21.12.2017 года [5], привлекая лицо к ответственности, суду следует определить степень вовлечения данного лица в процесс управления должником и определить в какой степени значительным было его воздействие на принятие важнейших решений, касающихся деятельности должника.
Также Верховным судом отмечается, что лицо не может быть признано как контролирующее лишь вследствие того, что находилось во взаимоотношениях родства либо свойства, или ему переданы правомочия от
имени должника на совершение определенных ординарных сделок, в том числе в пределах обычной хозяйственной деятельности, или оно являлось главбухом, финдиректором должника
Таким образом, Верховным судом РФ в целях признания лиц, в качестве, контролирующих установлен в наибольшей степени высокий стандарт доказывания. Данная позиция Верховного Суда РФ исключает использование формального подхода судами в случаях, когда лица будут признаваться как контролирующие по признакам участия в органах юридического лица либо в родственных отношениях (свойства) с контролирующим должника лицом.
Верховный Суд РФ поддерживает практику судов, которая исключает возможность привлечения данных субъектов к ответственности по долгам юридического лица - банкрота. Так, в некоторых делах судами не выявлена вина главбуха в не передаче необходимых документов должника конкурсному управляющему [6, 7].
В прочих ситуациях судом установлено отсутствие у лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности, статус контролирующих. Так, арбитражный суд указал, что, поскольку в п. 5 ст. 10 Закона о банкротстве закреплено, что к субсидиарной ответственности по указанному в п. 5 ст. 10 основанию может быть привлечен руководитель должника, а главбух в качестве субъекта ответственности здесь не указывается, соответственно, главбух к субсидиарной ответственности не может быть привлечен [8].
Утратившая в настоящее время действие ст. 10 Закона о банкротстве не предусматривала возможность привлечения по долгам юридического лица - банкрота главбуха, финдиректора, прочих лиц, к субсидиарной ответственности.
Однако сегодня подобная возможность допускается Законом о банкротстве, но, с учетом разъяснений Верховного Суда РФ. Для привлечения этих лиц к субсидиарной ответственности заявителю необходимо предоставить доказательства наличия у них возможности давать указания, которые являются обязательными для исполнения должником либо возможность иным образом определять действия должника и что его влияние на деятельность должника являлось существенным.
Опровержимые презумпции по доказыванию правового положения контролирующего лица (то есть отсутствие правового положения контролирующего должен доказать ответчик) предусмотрено в п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве.
Указанная законодательная норма включает следующие опровержимые презумпции наличия правового положения контролирующего лица:
1. Лицо выступало руководителем должника или управляющей организации должника, являлось членом исполнительного органа, ликвидатором должника, выступало в качестве члена ликвидационной комиссии.
2. У лица имелось право по самостоятельному либо вместе с заинтересованными лицами распоряжаться 50 и более процентами голосующих акций АО, либо больше 50% долей уставного капитала ООО или было вправе назначать (избирать) руководителя должника.
3. Лицом извлекалась выгода из противоправного либо недобросовестного поведения лиц, перечень которых закрепляется в п. 1 ст. 53.1 ГК РФ [1] (лица уполномоченного выступать от имени организации).
Пунктом 3 ч. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве предусмотрена презумпция выгоды, которая в силу Письма ФНС России от 16.08.2017 N СА-4-18/16148@ включает следующие юридические факты: факт основание и факт предположение. Для доказывания факта предположение (наличие правового положения контролирующего лица) достаточно установить факт основание (получение выгоды).
В целях использования презумпции выгоды, налоговым органом предлагается определять понятие выгоды посредством противопоставления из понятия вреда, закрепленного в ст. 1064 ГК РФ [2].
В качестве примера недобросовестного получения выгоды налоговым органом приводится корпоративная бизнес-модель, при которой бизнес делится на рисковые (центры убытков) и безрисковые (центры прибылей) элементы, которые позволяют при наличии проблем с оплатой поставщиками либо бюджету, поменять рисковую часть (обанкротив предшествующую) и продолжить ведение предпринимательства, не потеряв собственных активов [4].
В абз.3 п. 7 Постановления Пленума от 21.12.2017 года Верховный Суд РФ привел еще один пример в целях определения лиц, которыми была недобросовестно извлечена выгода. Так, в качестве контролирующего выступает третье лицо, получившее существенный актив должника (в том числе ряду совершенных последовательных сделок), который выбыл из владения должника вследствие совершения руководителем должника сделки в ущерб возглавляемой организации и ее кредиторов.
В качестве примеров Пленум Верховного Суда приводит следующие ситуации:
- Совершение сделки на заведомо невыгодных для должника условиях;
- Совершение сделки с «фирмой однодневкой»;
- Использование документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции;
Лицу, привлекаемому к ответственности по данному основанию необходимо будет доказать свою добросовестность, подтвердив:
а) возмездность совершенной сделки;
б) условия отчуждения актива должника были аналогичны тем, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки.
Верховный Суд также отметил, что по данному основанию контролирующим может быть признаваться лицо, которое извлекло существенную выгоду. При этом в Постановлении от 21.12.2017 года [5] не определено, что следует понимать под существенной выгодой, ее размер, не указаны критерии, на которые судам следует ориентироваться при установлении существенности либо несущественности выгоды, которая была получена по сделке (цепочке из нескольких сделок).
Таким образом, привлечение контролирующих должника лиц к ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов в деле о банкротстве. По общему правилу необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника лиц является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия. Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.
Список используемой литературы:
1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 18.07.2019) // Российская газета. - N 238-239. - 08.12.1994.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 18.03.2019, с изм. от 03.07.2019) // Собрание законодательства РФ. - 29.01.1996. - N 5. - ст. 410.
3. Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ (ред. от 02.12.2019) «О несостоятельности (банкротстве)» // Российская газета. - N 209-210. - 02.11.2002.
4. Письмо ФНС России от 16.08.2017 N СА-4-18/16148@ «О применении налоговыми органами положений главы Ш.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ» // СПС Консультант Плюс
5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» // Российская газета. - N 297. - 29.12.2017
6. Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 3 мая 2017 г. № Ф06-4484/2011 по делу № А12-6368/2010
7. Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 27 декабря 2016 г. № Ф04-495/2016// СПС Консультант Плюс
8. Постановление Двадцатого арбитражного апелляционного суда № 20АП-1533/2016 от 21.04.2016 года по делу № А23-3613/2012 // СПС Консультант Плюс
9. Шиткина И.С. Имущественная ответственность государства в корпоративных правоотношениях // Закон. - 2017. - № 5. - С. 171 - 182.
