ПОНЯТИЕ И ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ДОМАШНЕГО АРЕСТА КАК МЕРЫ ПРЕСЕЧЕНИЯ Текст научной статьи по специальности «Право»

DOI 10.24411 /2076-1503-2020-10648 МАЙСТРЕНКО Григорий Александрович,

кандидат юридических наук, старший научный сотрудник ФКУ НИИ ФСИН России, e-mail: [email protected]

ПОНЯТИЕ И ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ДОМАШНЕГО АРЕСТА КАК МЕРЫ ПРЕСЕЧЕНИЯ

Аннотация. Уголовное судопроизводство как особый вид правоохранительной деятельности предполагает применение мер процессуального принуждения и, прежде всего, мер пресечения, перечень которых относительно недавно дополнен домашним арестом. В статье анализируется правовая природа домашнего ареста, а также допустимый режим правоограничений и контроля, действующий в отношении подозреваемого или обвиняемого, которому избрана данная мера пресечения.

Ключевые слова: мера пресечения, домашний арест, обвиняемый, подозреваемый, правоохранительная деятельность, уголовное преследование, уголовный процесс, уголовное судопроизводство, правоограничение.

MAISTRENKO Grigoriy Aleksandrovich,

PhD in Law, Senior Researcher of Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia

CONCEPT AND LEGAL NATURE OF HOUSE ARREST AS A PREVENTIVE MEASURE

Annotation. Criminal proceedings as a special type of law enforcement activity involves the use of measures of procedural compulsion and, above all, preventive measures, the list of which has recently been supplemented by house arrest. The article analyzes the legal nature of house arrest, as well as the permissible regime of legal restrictions and control that applies to a suspect or accused who has chosen this measure of restraint.

Key words: preventive measure, house arrest, accused, suspect, law enforcement, criminal prosecution, criminal procedure, criminal proceedings, legal restraint.

Конституция Российской Федерации, принятая всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. [1] (далее - Конституция РФ), устанавливает, что права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими (ст. 18). Приведенное конституционное положение означает направленность правоохранительной деятельности не только на предупреждение, раскрытие и пресечение преступлений, но и на обеспечение гуманного отношения к лицам, преступившим закон, поскольку, даже при таких обстоятельствах, их права и законные интересы не перестают быть объектами внимания и заботы государства, которое в силу своего гуманного характера устанавливает допустимые пределы их ограничения, исходя из соображений разумности и гуманности.

Сказанное в полной мере относится к уголовному преследованию, в т.ч. - процедуре избрания меры пресечения лицу, подозреваемому или обвиняемому в совершении преступления, поскольку законодатель в своей деятельности ориентируется на защиту наиболее значимых социальных ценностей, ведущее место среди которых занимает личность, независимо от ее

процессуального статуса, действующего в конкретный период.

Уголовное судопроизводство как особый вид государственной деятельности, осуществляемой должностными лицами, наделенными властными полномочиями, предполагает применение мер процессуального принуждения, в качестве которых принято понимать «средства предупреждения возможных нарушений уголовно-процессуального законодательства и обеспечения нормального хода производства по уголовному делу» [6, с. 3].

Меры процессуального принуждения существовали и продолжают существовать во всех типах уголовного судопроизводства и при всех без исключения государственных режимах, поскольку борьба с преступностью актуальная для любых государств на всех этапах их развития и при любых ситуациях политического характера. Словом, без мер принуждения невозможно осуществление уголовно-процессуальной деятельности [5, с. 32].

Одной из форм государственного принуждения, которую с полной ответственностью можно

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2020

признавать попыткой радикального изменения уголовного судопроизводства, его реформирования с целью придания уголовному преследованию дифференцированного характера, определяемого видом совершенного преступления и личностными характеристиками лица. его совершившего, может быть признана мера пресечения, являющаяся элементом процессуального принуждения.

Включение в систему мер пресечения домашнего ареста как альтернативы заключению под стражу является прямым подтверждением гуманизации уголовной политики, не смотря на то, что правовая основа применения этой меры пресечения недоработана, противоречива и вызывает значительные трудности у правоприменителя [7, с. 80]. Действительно, невозможно предугадать поведения лица, чья свобода ограничена частично, и касается, прежде всего, усмотрения следователя или дознавателя части свободы передвижения и только после этого - места нахождения лица и свзи его с внешним миром.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство трактует домашний арест как вторую по строгости меру пресечения, уступая лишь заключению под стражу. Более того, эта мера пресечения может быть названа арестом крайне условно, поскольку является разновидностью «мягкой» изоляции, позволяющей максимально удовлетворить естественные права личности [9, с. 266].

Особенности меры пресечения в виде домашнего ареста, изложенные в ч. 1 ст. 107 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [2] (далее - УПК РФ), сводятся к следующему:

1) участниками уголовного судопроизводства, в отношении которых может быть избрана данная мера пресечения, являются подозреваемый и обвиняемый, т.е. их статус на момент избрания меры пресечения определен и, в известной степени влияет на продолжительность избрания меры пресечения (она не может быть избрана в отношении подозреваемого на столь же длительный срок, как в отношении обвиняемого);

2) домашний арест в качестве меры пресечения избирается исключительно по судебному решению; в этом усматривается его близость к заключению под стражу и залогу (промежуточный характер, определяемый степенью гуманности);

3) домашний арест в качестве меры пресечения избирается при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения;

Этот критерий зависит либо от тяжести совершенного преступления, либо от личности лица, которому избирается данная мера пресечения. В частности, правоприменительная практика свидетельствует о неоправданности избрания домашнего ареста в качестве меры пресечения

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2020

лицам, имеющим не снятую и не погашенную судимость за тяжкие преступления, в ситуации совершения ими преступлений средней, реже -небольшой. тяжести;

4) домашний арест в качестве меры пресечения заключается в нахождении подозреваемого или обвиняемого в частичной (контролируемой, ограниченной) изоляции от общества;

5) подозреваемый или обвиняемый находится в жилом помещении, в котором он проживает в качестве собственника либо на иных законных основаниях(аренда, социальный найм;пере-данное в пользование жилье. приобретенное по ипотечному кредиту. служебное жилое помещение и т.п.);

6) в отношении подозреваемого или обвиняемого действуют ограничения и запреты;

7) за лицом, в отношении которого избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, осуществляется контроль;

8) в правовом режиме применения меры пресечения в виде домашнего ареста допускаются послабления. В частности, с учетом состояния здоровья подозреваемого или обвиняемого местом его содержания под домашним арестом (на определенный, до окончания лечения или до выздоровления, стойкой ремиссии) может быть определено лечебное учреждение.

Для избрания меры пресечения в виде домашнего ареста необходимы особые условия, в качестве которых «следует понимать совокупность уголовно-процессуальных и фактических обстоятельств, позволяющих избрать данную меру пресечения и обеспечить законность такого избрания» [8, с. 8]. Эти обстоятельства свидетельствуют о том, что в отношении данного лица невозможно избрать более «щадящую» меру пресечения, например, подписку о невыезде и надлежащем поведении, и в то же время не усматривается необходимость в избрании более «жесткой» меры пресечения, т.е. заключения под стражу, а также не представляется возможным избрание меры пресечения в виде залога (отсутствуют имущество или денежные средства, которые могут быть признаны предметом залога).

Правовая природа домашнего ареста констатируется заложенными в нем правоограниче-ниями, которые в логическом и юридическом плане предопределяются назначением уголовного судопроизводства, которое, как следует из содержания ст. 6 УПК РФ, заключается, помимо иных установок, в недопущении незаконного и необоснованного ограничения прав и свобод.

Правовая природа домашнего ареста как меры пресечения заключается в реализации мер процессуального принуждения, регламентированной законом и направленной на нейтрализацию активного поведения подозреваемого (обвиняемого), которое может привести к определенным

негативным последствиям (продолжению преступной деятельности, попытке скрыться от следствия или суда, оказание влияние на свидетелей и потерпевших, в т.ч. в форме угроз).

Само принуждение при домашнем аресте определяется следующими критериями:

- сфера применения - уголовное судопроизводство;

- основная цель - достижение назначения уголовного судопроизводства;

- основной фактор (ситуация правового характера) применения - наличие уголовного преследования лица, в отношении которого избирается данная мера пресечения;

- процессуальное основание - судебное решение об избрании меры пресечения;

- процессуальное требование - применение в отношении лица, обладающего закрепленным в УПК РФ статусом (обвиняемого или подозреваемого);

- правореализационный и охранительный режим - назначение судом и исполнение лицом, в отношении которого избрана мера пресечения, предусмотренных в УПК РФ запретов;

- отсутствие элемента кары (наказания), поскольку мера пресечения избирается в отношении лица, еще не признанного виновным в совершении преступления.

По этой причине нельзя вести речь о том, что избрание меры пресечения имеет целью исправление или перевоспитание подозреваемого, замены девиантных и криминальных форм его поведения на социально одобряемые, полезные индивиду и обществу;

- правовое и фактическое требование -наличие предусмотренных законом условий;

- наличие оснований для избрания в качестве меры пресечения, указанных в ст. 97 УПК РФ;

- контроль правоохранительных органов за лицом, находящимся под домашним арестом как форма исполнения решения суда об избрании анализируемой меры пресечения.

Основным нормативным документом, регламентирующим осуществление контроля за нахождением лица в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста является Приказ Министерства юстиции России № 26, МВД России № 67, Следственного комитета России № 13, ФСБ России № 105, ФСКН России № 56 от 11 февраля 2016 г.[3].

Контроль правоохранительных органов предполагает комплексный характер: принятие и регистрация постановления судьи в специальном журнале; доведение до сведения лица, в отношении которого избрана мера пресечения в виде домашнего ареста характера действующих в отношении него ограничений (не простое, формальное их перечисление, а раскрытие особенностей, содержания, ответственности за игнориро-

вание или нарушение); визуальный контроль за находящимся под домашним арестом; контроль за соблюдением запретов и составление актов в случае их нарушения (например, несанкционированный выход в Интернет, телефонные звонки с незарегистрированной Sim-карты или чужого телефона; встречи с определенными людьми, на общение с которыми наложен запрет); ношение браслета, позволяющего отслеживать передвижение лица.

В целях осуществления контроля допустим опрос соседей, сослуживцев и иных лиц о поведении лица, находящегося под домашним арестом.

Все перечисленные меры применяются в целях обеспечения надлежащего контроля за поведением обвиняемого, в отношении которого избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, предотвращения совершения им новых преступлений, а также пресечения любых попыток повлиять на ход расследования (например, посредством запугивания свидетелей либо склонения их изменить показания за вознаграждение, пойти на примирение из страха мести).

В определенной степени информация, получаемая в ходе осуществления контрольных мер, может быть также использована в случае обжалования в суд продления данной меры пресечения либо при рассмотрении судом дела о замене ее на более/менее строгую меру.

Исходя из приведенного анализа правовой природы домашнего ареста можно заключить, что судья, санкционируя арест, должен установить факт возбуждения уголовного дела, процессуальный статус лица, в отношении которого возбуждено ходатайство, полномочия лица, возбудившего ходатайство и давшего согласие на его возбуждение.

Анализ правовой природы домашнего ареста позволяет выделить его очевидное сходство с ограничением свободы как вида наказания, применяемого в уголовном праве. В то же время - это не равнозначные по целям, задачам и порядку реализации (мера пресечения избирается по решению суда лицу, не признанному виновным в совершении преступления, а наказание назначается по приговору суда и только к лицу, которое с этого момента именуется осужденным).

В этой связи следует критически оценивать мнение отдельных представителей процессуальной науки, которые предлагают объединить правовое регулирование этих, различных по юридической природе институтов, в едином федеральном законе, а его исполнение возложить на Федеральную службу исполнения наказаний (тем более, что мера пресечения таковым не является) [4, с. 12-13].

Таким образом, домашний является второй по степени строгости после заключения под стражу мерой пресечения, предполагающей

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2020

судебный порядок избрания и применение к лицу ограничений и запретов при осуществлении по отношению к нему межведомственного контроля правоохранительных органов.

Список литературы:

[1] Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12.12.1993 (в ред. от 01.07. 2020) // URL: http://www.consultant. ru/ (дата обращения: 12.04.2020).

[2] Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации / Федеральный закон от 18.12.2001 № 174-ФЗ (в ред. от 24.04.2020) // URL: http://www.consultant.ru/ (дата обращения: 12.04.2020).

[3] Приказ Министерства юстиции России № 26, МВД России № 67, Следственного комитета России № 13, ФСБ России № 105, ФСКН России № 56 от 11 февраля 2016 г. «Об утверждении Порядка осуществления контроля за нахождением подозреваемых или обвиняемых в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюдением ими наложенных судом запретов и (или) ограничений» (зарегистрировано в Минюсте России 22 марта 2016 г., № 41497) // URL: http:// www.pravo.gov.ru (дата обращения: 12.04.2020).

[4] Ахминова Ю.Ю. Домашний арест как мера пресечения: проблемы избрания и реализации на стадии предварительного расследования: дис. ... канд. юрид. наук. - СПб, 2017. - 181 с.

[5] Исабеков А.А. Меры пресечения в системе мер процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве Кыргызстана // Актуальные научные исследования в современном мире. 2017. № 10-3. - С. 32-37

[6] Муравьев К.В. Меры процессуального принуждения - особые средства уголовно-правового воздействия: доктрина, применение, оптимизация: монография. - Омск: ОмА МВД России, 2017. - 228 с.

[7] Поваркова Е.А. Мера пресечения в виде домашнего ареста. Сравнительная характеристика российского и международного законодательства // Актуальные проблемы правотворчества и правоприменительной деятельности в Российской Федерации. Сборник статей международной научно-практической конференции (Самара, 1 декабря 2017 г.). - Самара: Изд. «Аэтерна», 2017. - С. 80-82.

[8] Светочев В.А. Домашний арест как мера пресечения в законодательстве Российской Федерации: дис. . канд. юрид наук. Калининград, 2009. - 213 с.

[9] Стенникова С.Б. Осуществление контроля за обвиняемым, в отношении которого избрана мера пресечения в виде домашнего ареста // Пермский период. Сборник материалов V Международного научно-спортивного фестиваля

курсантов и студентов (Пермь, 14-19 мая 2018 г.).

- Пермь: ФКОУ ВО «Пермский институт ФСИН», 2018. - С. 266-269.

Spisok literatury:

[1] Konstituciya Rossijskoj Federacii. Prinyata vsenarodnym golosovaniem 12.12.1993 (v red. ot 01.07. 2020) // URL: http://www.consultant.ru/ (data obrashcheniya: 12.04.2020).

[2] Ugolovno-processual'nyj kodeks Rossijskoj Federacii / Federal'nyj zakon ot 18.12.2001 № 174-FZ (v red. ot 24.04.2020) // URL: http://www. consultant.ru/ (data obrashcheniya: 12.04.2020).

[3] Prikaz Ministerstva yusticii Rossii № 26, MVD Rossii № 67, Sledstvennogo komiteta Rossii № 13, FSB Rossii № 105, FSKN Rossii № 56 ot 11 fevralya 2016 g. «Ob utverzhdenii Poryadka osushchestvleniya kontrolya za nahozhdeniem podozrevaemyh ili obvinyaemyh v meste ispolneniya mery presecheniya v vide domashnego aresta i za soblyudeniem imi nalozhennyh sudom zapretov i (ili) ogranichenij» (zaregistrirovano v Minyuste Rossii 22 marta 2016 g., № 41497) // URL: http://www.pravo. gov.ru (data obrashcheniya: 12.04.2020).

[4] Ahminova Yu.Yu. Domashnij arest kak mera presecheniya: problemy izbraniya i realizacii na stadii predvaritel'nogo rassledovaniya: dis. ... kand. yurid. nauk. - SPb, 2017. - 181 s.

[5] Isabekov A.A. Mery presecheniya v sisteme mer processual'nogo prinuzhdeniya v ugolovnom sudoproizvodstve Kyrgyzstana // Aktual'nye nauchnye issledovaniya v sovremennom mire. 2017. № 10-3.

- S. 32-37

[6] Murav'ev K.V. Mery processual'nogo prinuzhdeniya - osobye sredstva ugolovno-pravovogo vozdejstviya: doktrina, primenenie, optimizaciya: monografiya. - Omsk: OmA MVD Rossii, 2017. - 228 s.

[7] Povarkova E.A. Mera presecheniya v vide domashnego aresta. Sravnitel'naya harakteristika rossijskogo i mezhdunarodnogo zakonodatel'stva // Aktual'nye problemy pravotvorchestva i pravoprimenitel'noj deyatel'nosti v Rossijskoj Federacii. Sbornik statej mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii (Samara, 1 dekabrya 2017 g.). - Samara: Izd. «Aeterna», 2017. - S. 80-82.

[8] Svetochev V.A. Domashnij arest kak mera presecheniya v zakonodatel'stve Rossijskoj Federacii: dis. ... kand. yurid nauk. Kaliningrad, 2009. -213 s.

[9] Stennikova S.B. Osushchestvlenie kontrolya za obvinyaemym, v otnoshenii kotorogo izbrana mera presecheniya v vide domashnego aresta // Permskij period. Sbornik materialov V Mezhdunarodnogo nauchno-sportivnogo festivalya kursantov i studentov (Perm', 14-19 maya 2018 g.). - Perm': FKOU VO «Permskij institut FSIN», 2018. - S. 266-269.

ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2020