CC BY
18
ПоллакД.
НАЦИОНАЛИЗМ И ЕВРОСКЕПТИЦИЗМ В ПОСТКОММУНИСТИЧЕСКИХ ГОСУДАРСТВАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ И ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ
Pollak D.
Nationalismus und Enropaskepsis in den postkommunistischen Staaten Mittel- und Osteuropas // Aus Politik u. Zeitgeschichte. -Bonn, 2004. - И 38. - S. 30-37.
В поле зрения автора - проблемы национальной идентичности в европейских посткоммунистических странах и их влияние на процесс интеграции.
После крушения социализма в странах Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ), пишет Д.Поллак, наблюдается довольно заметный всплеск националистических настроений, какого никто в Западной Европе не ожидал. Достаточно вспомнить о национальных и этнических конфликтах в бывшей Югославии, о стремлении к национальной независимости республик Советского Союза, о государственном разделе чехов и словаков. Очевидно, либерализация политических отношений после смены систем и завершение периода противоборства Запада и Востока в рамках биполярного мира способствовали свободному развитию национальных интересов. Сдерживаемые ранее национальные и этнические конфликты прорвались наружу
и развиваются с «непредсказуемой собственной динамикой». Естественно, что немало политических акторов использовали национально-государственные идеи для того, чтобы освободиться от господства Советского Союза и под знаком национальных целей выступить за присоединение к Европе. Но сегодня возникает вопрос, не будет ли противостоять государственная национальная ориентация процессу европейской интеграции и сдерживать его? Острота этого вопроса подтверждается опытом вхождения стран ЦВЕ в Евросоюз. «В этом процессе страны бывшего восточного блока, которые только что освободились от политического, военного, экономического и культурного верховенства Советского Союза, должны вновь признать наднациональные структуры как фактор, связывающий принятие их собственных национальных решений» (с. 30).
Вместе с тем во многих посткоммунистических странах Европа сохраняет свой весьма привлекательный образ, поскольку она олицетворяет свободу, демократию, права человека и, естественно, материальное благосостояние. Во времена Советского Союза эти идеалы казались утопичными и недосягаемыми. Сегодня принадлежность к Европейскому союзу создала для многих восточноевропейских стран новые возможности, но вместе с тем Европа теряет свою привлекательность. Прежний энтузиазм, с которым бывшие социалистические страны устремлялись в Европу, теперь ослабевает и перемешивается с прогрессирующим скептицизмом. Это объясняется, среди прочего, и тем, что экономический подъем в странах ЦВЕ идет труднее, чем ожидалось, социальное неравенство растет, материальное положение
НАЦИОНАЛИЗМ И Е1РОСКЕ1ГГИЦИЗИ В ПОСТКОММУНИСТИЧЕСКИХ ГОСУДАРСТВАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ И ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ
некоторых слоев населения не только не улучшилось по сравнению с 1989 г., но стало хуже, а будущее вызывает озабоченность. Скептицизм можно объяснить также широко распространенной в названных странах боязнью оказаться под новым политическим прессом, теперь уже со стороны Запада. Сегодня в странах ЦВЕ идут противоречивые споры о том, насколько возможно реализовать национальные интересы внутри ЕС, в какой степени могут быть сохранены национальный суверенитет и культура, национальная собственность на землю, достоинство и национальная гордость в отношениях с Западной Европой. В конечном счете, речь идет о том, кому более полезно членство в ЕС - собственной стране или Евросоюзу? (с. 31).
Будущее в рамках объединенной Европы вызывает множество вопросов. Остается ли Европа моделью развития для восточноевропейских стран? Как соотносятся национальная и европейская идентичности? Находится ли они в противоречии? Оказывает ли национализм негативное воздействие на развитие европейской интеграции и на поддержку таких европейских идеалов, как демократия, рыночная экономика, правовое государство и свобода? Связан ли национализм с предпочтением авторитарному режиму или даже с готовностью возврата к коммунизму? От каких переменных величин зависит национальная идентичность?
Ответы на эти вопросы были получены в ходе социологического опроса, проведенного группой исследователей под руководством автора осенью 2000 г. в одиннадцати странах ЦВЕ: Восточной Германии, Польше, Чехии, Словакии,
Венгрии, России, Эстонии, Болгарии, Румынии, Албании и Словении.
Для измерения степени национальной или европейской идентичности респондентам следовало ответить на вопрос о том, кем они себя осознают: европейцами, представителями определенной нации или носителями региональных традиций. Участникам опроса была предоставлена возможность определения собственной позиции в отношении каждого из трех вариантов. Ответы показали, что большинство людей имеют некую национальную идентичность, которую они сочетают с региональными или европейскими чертами. В результате все участники опроса разделились на четыре группы: 1) имеющих только национальную идентичность; 2) сочетающих национальную и региональную идентичности; 3) сочетающих национальную и европейскую идентичности; 4) соединяющих все три названные идентичности. Таким образом, речь идет о четырех типах идентичности, характерных для жителей региона ЦВЕ. Распределение этих типов по странам носит чрезвычайно гетерогенный характер.
Авторы исследования задались вопросом, имеет ли значение принадлежность к той или иной группе для одобрения западных ценностей (свободы, демократии, рыночной экономики) или для отрицания недемократических ценностей (Поллак относит к последним диктатуру и социализм). Как показали обобщенные данные исследования, между национальной идентичностью и поддержкой идей демократии нет характерной (значимой) зависимости. Если национальная идентичность сочетается с региональной, такой тип идентичности сказывается негативным образом на сте-
НАЦИОНАЛИЗМ И ЕВРОСКЕПТИЦИЗМ В ПОСТКОММУНИСТИЧЕСКИХ ГОСУДАРСТВАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ И ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ
Таблица
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ ТИПОВ ИДЕНТИЧНОСТИ (В %)
Тип идентичности Всего Польша Венгрия Чехия Словакия Эстония Словения Болгария Румыния Албания Россия Восточная Германия
Нац. 5 2,3 4,4 6,4 1,2 4,9 6,2 2,5 2,4 9,7 4,2 12,5
Нац. рег. 27,5 9,1 4,0 6,9 5,8 26,9 16,2 61,8 25,8 39,4 62,3 27,9
Евр. нац. 13,8 9,4 32,0 39,6 9,8 9,6 21,4 1,3 6,3 8,2 2,1 18,7
Евр. нац. рег. 49,2 77,7 58,4 46,6 77,5 49,4 51,6 26,1 63,5 41,2 25,3 33,4
пени одобрения демократических идей. Напротив, те, кто осознают себя европейцами или связывают свою европейскую идентичность с национальной, чаще всего поддерживают идеи демократии. Обратный результат дает отношение к идеям социализма. В целом национальная идентичность как таковая не противоречит европейским ценностям. Более того, национальная ориентация зачастую указывает даже на прозападную тенденцию. Названные западные ценности отвергаются, как правило, только тогда, когда националистическая позиция связана с обращением к региональным традициям.
Чем же можно объяснить различное отношение к европейским ценностям в разных типах идентичности? При рассмотрении социальной структуры обнаруживается, что среди всех типов идентичности люди с региональной и национальной ориентацией имеют самый низкий уровень образования, здесь чет-
ко представлено старшее поколение, меньше горожан, больше лиц, занятых в сельском хозяйстве. Противоположная картина складывается в группе тех, кто считает себя европейцами и одновременно представителями своей нации.
Представители регионально-национального типа идентичности оценивают собственное экономическое положение заметно хуже, чем представители других типов, особенно национально-евро-пейского. То же относится к оценке экономической ситуации страны. Автор считает, что для лиц, относящихся к регионально-национальному типу идентичности (мало образованных, пожилых, живущих на периферии), «национализм представляет собой инструмент компенсации за их непривилегированное положение и воспринимаемую ими как несправедливую ситуацию» (с. 33). В этом случае можно говорить о «периферийном национализме», который характеризуется отторжением европейс-
НАЦИОНАЛИЗМ И ЕВРОСКЕПТИЦИЗМ В ПОСТКОММУНИСТИЧЕСКИХ ГОСУДАРСТВАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ И ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ
ких ценностей, достаточно сильной предрасположенностью к диктатуре и сильному руководству, готовностью возврата к социализму и евроскептицизмом. Возможно, периферийные слои общества потому используют национальную аргументацию, что она позволяет выразить свои интересы и придать им общественную легитимность. Периферийный национализм противостоит урбанистическому национализму, который соответственно находит отражение в среде молодежи, более образованной, живущей в городах - тех, кто выиграл от трансформации. «Это означает, что национализм сам по себе не может рассматриваться как угроза европейской интеграции, европейским идеалам и целям. Национализм только тогда вступает в конфликт с европейской перспективой и европейскими ценностями, когда он обособлен и локально скован» (с. 34).
Результаты социологического анализа (обобщенные в приведенной выше таблице) показывают, что идентификация индивидов с регионом и нацией обусловлена, главным образом, тяжелым экономическим положением (как, например, в России и Болгарии). Действительно эти страны отличаются низким уровнем модернизации и показателя ВВП на душу населения. Однако следует отметить, что кризисная ситуация в экономике не ведет автоматически к обострению националистических убеждений и чувств. Чтобы объяснить большой процент региональных националистов в России и Болгарии, нужно учитывать и другие факторы.
В частности, многое становится ясным, если принять во внимание различия между объективной экономической ситуацией и ее оценкой со стороны на-
селения. При сопоставлении характеристик экономического развития после социализма вплоть до современности в разных странах обнаруживается, что русские, болгары и румыны оценивают эти изменения негативно, а албанцы позитивно, хотя уровень экономического развития Албании явно ниже. То есть не экономическое положение само по себе влияет на формирование регионально-националистических взглядов, а его субъективная оценка. Кроме того, это зависит от конкретного уровня потребностей. Очевидно, решающую роль играет не масштаб экономической отсталости как таковой, а, прежде всего, чувство относительной депривации.
Следующим фактором является наличие зоны этнических конфликтов. Однако следует принципиально различать две формы таких конфликтов: одни возникают на базе этнических проблем внутри страны, другие обусловлены положением конкретной нации как меньшинства за пределами государства. Для России и Болгарии типичны обе формы этнических конфликтов.
Еще одним значимым фактором автор считает опыт национальной политики времен социализма, а точнее «обращение с национальными чувствами и интересами» (с. 35). В Советском Союзе автономия наций носила формальный характер, национальная идентичность подавлялась, национальные особенности обсуждались на уровне фольклорной специфики, повсеместно пропагандировался тип homo sovieticus. Крах советской империи немало способствовал возрождению всего национального. В Румынии, напротив, национализм Н.Чаушеску был основой легитимности его режима и инструментом достижения политичес-
НАЦИОНАЛИЗМ И ЕВРОСКЕПТИЦИЗМ В ПОСТКОММУНИСТИЧЕСКИХ ГОСУДАРСТВАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ И ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ
ких целей. Поэтому после смены режима он подвергся девальвации.
И, наконец, последний фактор влияния на формирование националистических взглядов - это социальная значимость великодержавных идей. Для России эта связь очевидна, поскольку еще недавно Советский Союз был сверхдержавой со значительным потенциалом мирового влияния.
Итак, можно утверждать, что непропорциональное проявление регионального типа идентичности является результатом сложения различных факторов: экономической отсталости, относительной депривации, национально-этнических конфликтов, социалистического наследия, а также наличия велико-державных идей. Ни одного из этих факторов самого по себе недостаточно для порождения периферийного национализма и проявления синдрома евроскептицизма. Только та или иная комбинация названных факторов может способствовать их возникновению.
«Национализм - это амбивалентный, двуликий, аморфный социальный феномен. Он может быть связан с идеями демократии и рыночной экономики, но может иметь и антидемократическую
направленность» (с. 37). Он используется различными политическими акторами и как идеология, и как инструмент достижения своих политических целей. Всякий раз национализм приобретает социальную значимость, поскольку речь идет о привлечении значительных слоев населения. Национализм - не просто традиционная культурная субстанция, его конструкция создается политиками, исходя из их собственных интересов. Он является удобным инструментом, потому что в его обличье становится возможным свести различные проблемы к одному общему показателю.
Национализм сам по себе еще не представляет угрозу для Европы, но он может ею стать, если с его помощью захотят выразить чувство обделенности, а также право на собственную позицию. Подобные проявления характерны сегодня лишь для некоторых стран Центральной и Восточной Европы. В большинстве стран этого региона национальная идентичность населения не только не создает барьера на пути осуществления европейских идеалов и целей, но служит средством, позволяющим их реализовать.
ЛМШаншиева
