CC BY
101
Ли Гуаньцюнь (Ли Г.Ц.)
Аспирант, кафедра международных региональных отношений, МГУ им. М.В.Ломоносова
ПОЛИТИКИ КНР В РЕГИОНЕ ЮЖНО-КИТАЙСКОГО МОРЯ
Аннотация
В статье исследуются этап политики КНР в регионе Южно-китайского моря. Соответственно с изменением международной обстановки и внешней политики КНР, Пекин изменила свою политику по решению проблемы Южно-китайского моря. Несмотря на все аккорды, достигнутые между сторонами, проблемы Южно-китайского моря ещё не решили. Но, тем не менее, сотрудничество между сторонами в этом регионе будет быстро развиваться.
Summary
The article explores the phase of the PRC policy in the South China Sea. Because of the change in the international situation and China's foreign policy, Beijing has changed its policy to solve the problems of South China Sea. Despite all the chords, which reached among many countries, the problems of South China Sea have not yet decided. Nonetheless, cooperation among these countries in this region will quickly develop.
Ключевые слова: политика КНР, южно-китайское моря, региональное сотрудничество Key words: PRC policy, South China Sea, Regional cooperation
Роль и значение Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) в современном мире быстро возрастают. В настоящее время в Восточной Азии - как составной части АТР есть некоторые проблемы в области экономики, политики и безопасности. Одной из наиболее острых проблем Восточной Азии является территориальный спор за острова ЮжноКитайского моря между КНР и странами АСЕАН (СРВ, Филиппинами, Малайзией и Брунеем). Проблема островов Южно-Китайского моря уникальна как по глубине противоречий, так и по охвату стран, участвующих в этом территориальном конфликте. С начала 90-х годов XX века проблема Южно-Китайского моря превратился из территориального конфликта в рамках отдельного региона в крупную международную проблему. США, Япония и другие державы придают ей серьезный международный аспект. Очевидно, Южно-Китайское море становится центром противоречий многих могущественных сил современного мира.
Особое место в этом споре принадлежит КНР, потому что он оказал серьезное воздействие на изменение «баланса сил» в Восточноазиатском регионе. Таким образом, дать анализ политики КНР в регионе Южно-Китайского моря является важной и обоснованной научной задачей.
Соответственно с изменением международной обстановки и внешней политики КНР, Пекин изменила свою политику по решению проблемы Южно-китайского моря. Этот процесс можно разделить на 4 этап.
1. Первый этап: с 50-х годов XX века до 60-х годов XX века.
Международный спор о принадлежности островов Южно-Китайского моря официально оформился в начале 1950-х годов [4, 420]. Выступая 17 мая 1951 г. на пресс-конференции, президент Филиппин Э. Кирино заявил о том, что острова северной части района Спратли расположены вблизи побережья Филиппин, тесно связаны с ними
географически и несомненно принадлежат им[7, 257]. Незамедлительно последовал ответ правительства КНР: 19 мая 1951 г. МИД КНР расценил вступление Э. Кирино как безосновательное покушение на китайскую территорию[1, 219]. На Сан-Францисской конференции в 1951 г. вопрос об островах Южно-Китайского моря хоть и обсуждался, но окончательно решен не был. В итоговом документе было зафиксировано только то, что Япония отказывается от всех прав собственности и претензий на эти территории. Хотя Китай не участвовал в работе конференции, 15 августа 1951 г. Министр иностранных дел КНР Чжоу Эньлай вступил с заявлением о суверенитете над островами Южно-Китайского моря. Он утверждал, что «острова Сиша и о. Наньвэй (Парасельские острова и о. Спратли.), как и все острова Наньша, Дунша и Чжунша (о-ва Спратли, о-ва Пратас, отмель Макклефилд-бэнк) всегда являлись территорией Китая» [3, 73].
Для подкрепления своих претензий правительство КНР выступило «Декларацию о территориальном море КНР», чтобы установить 12-мильную ширину своего территориального моря. Пекин считает как находящиеся в пределах их территориального моря, в том числе "отделенные от материковой части - открытым морем" острова. В 1959 г. правительство КНР создало «Представительство архипелаги Сиша, Наньвэй и Чжунша» в острове Юнсин архипелага Сиша, и начинало борьбу за суверенитет в Южно-китайском море. В этом этапе никаких более детальных фактов ни в официальных документах, ни в публицистке КНР.
2. Второй этап: с 70-х годов XX века до 80-х годов XX века.
В этом этапе Китай собирали многие исторические факты для того, чтобы объявить свой присущий суверенитет в Южно-китайском море. Согласно китайским источникам, суверенитет Китая на Парасельские острова и острова Спратли основаны на историческом факте их открытия во II веке до н.э. и их последующего экономического освоения. Эти источники позволили Китаю к XI веку распространить на эти территории свой государственный суверенитет.
24 ноября 1975 г. газета «Гуанмин жибо» опубликовала статью «Острова ЮжноКитайского моря издревле являются территорией нашей страны». В статье, автор утверждает, что «в глубокой древности китайский народ, совершая плавания и занимаясь производственной деятельностью в Южно-Китайском море, первым открыл эти острова, отмели и рифы, начал усердно и непрерывно их осваивать и эксплуатировать, и китайское правительство первым осуществило над ними юрисдикцию и суверенитет», и «в ходе длительной практики китайский народ раньше других отрыл острова Южно-Китайского моря, а затем и стал их хозяином».
Ещё одна особенность политики КНР в этом этапе - небольшой вооруженный конфликт с Вьетнамом. Во-первых, в 1974 г. был вооруженный конфликт между военноморскими силами КНР и Южного Вьетнама. 19 января 1974 года крупные силы ВМС и ВВС Китая нанесли удар по островам Парасельского архипелага, где были дислоцированы сайгонские войска, и установили контроль над ними. 20 января КНР захватила Парасельский архипелаг. Рассматривая тенденции развития международных отношений в Восточной Азии в начале 70-х годов и их влияние на развитие ситуации в ЮжноКитайском море, можно сказать, что руководство КНР разыграло практически беспроигрышный для себя вариант с учетом как военной, так и политической составляющих операции. Таким образом, Строительство Китаем военной и гражданской инфраструктуры на Парасельском архипелаге укрепило позиции КНР в этом регионе.
Во-вторых, в марте 1988 г. в зоне архипелаги Спратли призошло серьезное столкновение между военно-морскими силами КНР и Вьетнама. 14 марта 1988 года произошло вооруженное столкновение с участием китайских и вьетнамских военнослужащих у рифа Джонсон (Синь Коу). После этого, КНР захватила 7 рифов и атоллов архипелага Спратли и водрузил свой флаг в регионе, получив опорный плацдарм для дальнейших действий по установлению контроля над другими островами Спратли.
В 1984 г. правительство КНР создало административного района острова Хайнань, и 1988 изменило на провинцию Хайнань, в которую включены острова Парасельские и Спратли.
3. Третий этап: с конца 80-х годов XX века до середины 90-х годов XX века.
В 80-е годы XX века в международной обстановке произошли глубокие изменения. С одной стороны, после распада антикоммунистического революции 1989 года, США и другие западные страны начинали изолировать Китай, и кризисные ситуации сужали возможности для дипломатического маневра. С другой стороны, после окончания «холодной войны», страны Юго-Восточная Азия хотят автономию, и АСЕАН как политическая сила быстро растёт для борьбы за высвобождение контроля со стороны западного стран. Тем более что в условиях распада Советского Союза фактор «социалистической солидарности» в отношениях между Китаем и Вьетнамом приобретал стратегическую значимость.
В этом этапе, Правительство КНР не изменило свой курс на закрепление своего присутствия в спорном районе. В феврале 1992 года Всекитайское собрание народных представителей приняло «Закон о территориальных водах и прилегающих к ним районах», согласно которому острова Парасельские и Спратли являются неотъемлемой частью территории КНР и включены в провинцию Хайнань [16, 165-166]. Хотя Пекин продолжал свой курс, КНР дал рекомендацию и объявил «отложить различию и вместе развивать» (Гэчжи чжэньи, Гунтун фачжань).
В этом этапе привнесли новые веяния в развитие отношений между Китаем и странами АСЕАН. События на площади Тяньаньмэнь в 1989 г. и угроза оказаться в дипломатической изоляции, Пекин начинали понять, что пояс добрососедства более интенсивно. С начала 80-х годов КНР решил углублять сотрудничество со своими соседями, чтобы не стать изгоем и не встать в один ряд с такими государствами как Иран, Ирак или Северная Корея, а также преодолевать антикитайскую тенденцию. В 1991 г. министр иностранных дел КНР Цянь Цичэнь принял участие в 24-ой встрече министров иностранных дел Ассоциации государств Юго-Восточной Азии. В 1994 г. Китай участвовал на региональном форуме, проводимом в рамках ассоциации. Эти событие позволили заложить основу будущего сотрудничества между КНР и странами АСЕАН, а также создали благоприятные внешние условия для китайских реформ.
4. Четвёртый этап: со второй половины 90-х годов XX века до сих пор.
В этом этапе спор за острова Южно-Китайского моря превратился из территориального конфликта в рамках отдельного региона в крупную международную проблему. После азиатского финансового кризиса 1997 г., США укрепляет свои позиции в Восточной Азии. Конфликт в Южно-Китайском море вступил в новую фазу развития, и этот район стал ареной глобальных противоречий между КНР, странами АСЕАН, Японией, США, и другими сверхдержавами современного мира. Американские специалисты полагают, что «негативными задачами» Пекина в тот момент были: противодействие превращению Японии в крупную военную державу; противодействие сценариям блокирования государств АСЕАН, России и Индии с Соединенными Штатами на антикитайской основе [13, 60]; предотвращение неограниченной во времени гегемонии Соединенных Штатов в Восточной Азии [12, 49].
В этом контексте, Китайское правительство, с одной стороны, продолжало курс на закрепление своего присутствия в спорном районе. В целях совершенствования правовой основы обеспечения борьбы за суверенитет в районе моря следует разработать и принять китайский закон «об исключительной экономической зоне и континентальном шельфе» (1998 г.). Кроме таможни, морского и рыбного отдела, КНР ещё создал морскую милицию и команды морского мониторинга, чтобы защитить государственное морское право и интересы.
С другой стороны, Пекин разработал инициативную политику создания
«партнерств» с ведущими государствами мира во избежание любой конфронтации с ними [14, 842]. Вместе с тем, КНР активно развивает отношения со странами АСЕАН. Китай стал вести себя со странами АСЕАН не как с «верными подданными», а как с прагматичными партнерами, с которыми Китай связывают, по выражению китайского аналитика Янь Сюэтуна, «общие интересы безопасности» (гунтун аньцюань лии) [18, 234236].
В периоде финансового кризиса в Юго-Восточной Азии 1997-1998 годов, правительство КНР не девальвировало юань и не стало развертывать товарную экспансию с целью захвата рынков сопредельных азиатских стран, пострадавших от кризиса. Более того, Китай предложил нескольким государствам ЮВА финансовую помощь и низкопроцентные займы. Его поведение разительно отличалось в тот момент от предельно жесткой политики МВФ и западных кредиторов из числа государств «большой восьмерки». Лучшего примера ответственного поведения было не придумать [2]. После этого национализм государств АСЕАН уже не мешал китайской политике.
Еще одним «приятным открытием» для Китая стала относимая к тому же времени констатация: принципы сотрудничества для безопасности стран АСЕАН вполне
совместимы с китайской «новой концепцией безопасности» (Синь аньцюань гуань). «Новая концепция» по сути была обновленным вариантом принципов мирного сосуществования, дополненных тезисом о необходимости равноправного диалога со странами мира и призывом отказаться от военно-политических союзов [15; 17, 28-32]. В декабре 1997 г. председатель КНР и лидеры государств-членов АСЕАН провели свою первую встречу в Малайзии, где был подписан документ о «Добрососедском партнерстве взаимного доверия» ориентированного в XXI век. В 2002 г. китайская дипломатия совершила настоящий дипломатический «прорыв» в отношениях со странами АСЕАН. Между ними были подписаны следующие документы: 1) Декларация о правилах
поведения в Южно-Китайском море [5] (КНР и страны АСЕАН пообещали отказаться от использования силы в решении территориальных споров.); 2) Совместная декларация о сотрудничестве в сфере нетрадиционной безопасности [10]; 3) Рамочное соглашение о комплексном экономическом сотрудничестве [6]; 4) Меморандум о взаимопонимании в вопросах сельского хозяйства [11]. В октябре 2003 г. КНР присоединилась к Договору АСЕАН о дружбе и сотрудничестве [8], а также подписала совместную декларацию о стратегическом партнерстве ради мира и процветания [10].
Помимо своих инициатив в рамках Ассоциации, Китай также усердно старается выработать линию по укреплению доверия с соседями на двустороннем уровне. В декабре того же года Китай и Вьетнам подписали соглашение о делимитации территориальных вод, особых экономических зон и континентального шельфа в Тонкинском заливе, которое было ратифицировано в 2004 г. В марте 2005 г. государственные нефтяные компании Китая, Вьетнама и Филиппин подписали объединенное соглашение о совместных геологоразведочных работах в Южно-китайском море, чтобы провести морские сейсмические действие в островов Спратли. Соглашение рассматривалось как определенный прорыв в разрешении территориального противоречия и доминирование идеи совместного использования углеводородных и других ресурсов моря. Это совсем соответствует принципу КНР «отложить различию и вместе развивать».
Несмотря на все аккорды, достигнутые между сторонами, проблемы Южнокитайского моря ещё не решили. Но, тем не менее, нельзя не признать, что за последние годы в этом регионе углубляют сотрудничество в области политического диалога, экономических связей и вопросов безопасности. Политика же современного Китая стала больше ориентирована на региональных партнеров для получения глобальных преимуществ. А Китай рассматривается в качестве одного из самых выгодных экономических партнеров в этом регионе, политическим тяжеловесом, а не военным хулиганом. Пекин не будет ломать существующий международный порядок, а только
пытаться приспосабливать его под себя. Таким образом, сотрудничество между сторонами в этом регионе будет развиваться, тем самым сводя вероятность конфликта в регионе к минимуму и приводя его к нулевому выигрышу при любом раскладе. Так как не выгодно ни одной из сторон в случае возникновения очага напряженности в регионе.
Литература
1. Колосков Б. - Внешняя политика Китая. 1969-1976 гг. - М., 1977. - С. 219.
2. Мамонов М. - «Стратегия профилактики опасности» во внешней политике КНР // международные процессы. - 2007- №3.
3. Е.Д. Степанов - Китай на морских рубежах // Информационный бюллетень ИДВ РАН. -1994. - №4. - С.73.
4. Е.Д.Степанов - Границы Китая: история формирования. - М.: 2001.
5. Declaration of the Conduct of the Parties in the South China Sea // http://www.asean.org/ 13163.htm.
6. Framework Agreement on Comprehensive Economic Cooperation between the Association of Southeast Asian Nations and the People’s Republic of China // http://www.asean.org/13196.htm.
7. Harrison Selig S. - China, Oil, and Asia: Conflict Ahead? - Columbia University Press. - 1977.
8. Instrument of Accession to the Treaty of Amity and Cooperation in Southeast Asia // http://www.asean.org/15271.htm.
9. Joint Declaration of ASEAN and China on Cooperation in the Field of Nontraditional Security Issues // http://www.asean.org/13185.htm.
10. Joint Declaration of the Heads of State/ Government of the Association of Southeast Asian Nations and the People’s Republic of China on Strategic Partnership for Peace and Prosperity // http://www.asean.org/15265.htm.
11. Memorandum of Understanding between the Association of Southeast Asian Nations Secretariat and the Ministry of Agriculture of the People’s Republic of China // http://www.asean.org/ 13214.htm.
12. Thomas Christensen. - China, the US-Japan Alliance, and the Security Dilemma in East Asia // International Security. - 1999. - No. 23. - P. 49-80.
13. Thomas Christensen. - Great Expectations: Interpreting China’s Arrival // International Security. - 1998. - Vol. 22. - No. 3.
14. Thomas Christensen. - The Diplomatic Face of China’s Grand Strategy: A Rising Power’s Emerging Choice. - 2000.
15. Жэньминь жибао, 28 июля1997. [по-китайски]
16. Ян Юн. - Фачжан Юй Чжаньлюе (Развития и стратегия). - Хэйлунцзян, 2007. - С. 165166. [по-китайски]
17. Янь Сюэтун. - Синь аньцюань гайнянь юй аньцюань хэцзо гуань (Новая концепция безопасности и новые взгляды на сотрудничество в сфере безопасности). // Сяньдай гоцзи гуаньси (Современные международные отношения). - 1997. - No 3. C. 28-32. [по-китайски]
18. Янь Сюэтун. Чжунгоде цзюци: гоцзи хуаньцзин пингу (Подъем Китая: оценка международной среды). - Тяньцзин, 1998. C. 234-236. [по-китайски]
