CC BY
55ПОЛИТИКА Д. ТРАМПА НА СЕВЕРОКОРЕЙСКОМ НАПРАВЛЕНИИ ПОСЛЕ СИНГАПУРСКОЙ ВСТРЕЧИ В ВЕРХАХ
Болдырев Виталий Евгеньевич, к.и.н., младший научный сотрудник Лаборатории ситуационного анализа, Центра азиатско-тихоокеанских исследований Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока, г. Владивосток. E-mail: boldyrev89@list.ru
Boldyrev Vitalii,
Candidate of science (history), junior researcher of Laboratory for Strategic Case-studies, Centre for Asia-Pacific Studies, Institute of history, archeology and ethnography of Peoples of Far East FEB RAS, Vladivostok E-mail: boldyrev89@list.ru
В настоящее время Д. Трамп сталкивается с рядом проблем, имеющих сугубо внутренние причины. К началу 2019 г. республиканская администрация не предложила эффективно работающую экономическую программу, которая содействовала бы выполнению предвыборных обещаний.
Для действующего президента ухудшился внутриполитический расклад: после победы Демократической партии на выборах в Палату представителей оппозиция получила реальный рычаг блокировать отдельные инициативы президента и в большей степени влиять на его политику, в т.ч. раскручивая маховик антироссийской риторики.
Кроме того усиливается конфликт внутри самой исполнительной власти по линиям вашингтонская бюрократия — назначенцы Трампа и госдепартамент — СНБ.
В этих условиях Д. Трамп больше концентрируется на внешней политике персонально. Здесь он стремится представить себя антироссийским ястребом, создать дополнительные условия для реализации экономической программы посредством переговоров с КНР, решить имиджевую северокорейскую проблему.
Вследствие такого положения дел Д. Трамп на российском направлении демонстративно нагнетает напряжённость в сфере безопасности и ядерного разоружения, но закулисно ищет российского содействия в наиболее сложных для США вопросах. Стремясь уменьшить дисбаланс в торговле с Китаем, он проводит в отношении него комбинацию заградительных тарифов и переговоров. Это негативно сказывается на политическом взаимодействии двух стран по северокорейскому вопросу: Пекин использует ряд формальных и неформальных мер, включая дипломатию, ослабление пограничного контроля, «закрытие глаз» властей на нелегальную торговлю. Такая позиция противоречит логике санкционного воздействия.
Иными словами, Д. Трамп вследствие внутренних экономических и политических проблем сформировал ряд несвязанных друг с другом факторов, негативно влияющих на его политику в отношении КНДР.
Стратегия США в отношении Северной Кореи предполагает следующую динамику: через санкции к дипломатии и денуклеаризации, через дипломатию и денуклеаризацию к либерализации. Приоритеты США выстроены в следующем порядке: нормализация международно-дипломатической обстановки в регионе, денуклеаризация КНДР, контролируемая либерализация Северной Кореи в американских интересах.
Для достижения перечисленных целей Вашингтон использует комбинацию санкций и дипломатии. Санкции продолжают играть роль инструмента, склоняющего северокорейскую сторону к переговорам. Однако появление в ней с ростом напряжённости американо-китайских торгово-экономических отношений бреши заставило Соединённые Штаты по-новому оценить ситуацию. Вместо «санкционной» сети взаимодействия, в которую входили постоянные члены СБ ООН, Вашингтон с осени 2018 г. сформировал дипломатическую сеть взаимодействия по типу корзин, активно вовлекая в неё как региональных, так и нерегиональных участников.
В этом контексте большую роль играют двусторонние отношения США.
Из всех американских партнёров Республика Корея является наиболее заинтересованным в установлении стабильного и предсказуемого мира на Корейском полуострове. Она остаётся верным союзником США, сдерживающим северокорейскую и китайскую военные угрозы. В то же время в ходе диалога с Вашингтоном Южная Корея максимально отстаивает собственные интересы по улучшению обстановки на Корейском полуострове. В связи с этим её руководство избрало роль активного посредника, модифицирующего повестку американского курса в отношении КНДР. Вследствие северной политики РК был существенно снижен градус постоянного военного взаимодействия Вашингтона и Сеула, были смягчены международные санкции в отношении железнодорожной отрасли КНДР на основе прецедента извлечения из-под санкций российско-северокорейского проекта «Хасан — Раджин» [1].
Япония до конца января 2019 г. занимала позицию максимального замораживания статус-кво, сохранения санкционного режима в отношении КНДР и её максимально возможной изоляции. Объективно, такая позиция препятствует американским усилиям по нормализации региональной обстановки.
Но именно Китай создаёт наибольшие проблемы для США в решении северокорейского вопроса. Поначалу Пекин поддержал жёсткие международные санкции, но после начала двустороннего торгового спора регулярно использует пути их обхода, вследствие чего снижается эффективность американской стратегии «через санкции к дипломатии и денуклеаризации». В связи с этим Соединённые Штаты заинтересованы в скорейшем успешном завершении торговых переговоров с Китаем, поскольку смогут вновь использовать дипломатические инструменты для его склонения к более жёсткой позиции в отношении КНДР.
Отношения США с Северной Кореей после внешне успешного саммита в Сингапуре оказались на распутье. Причина состояла в том, что первая встреча в верхах была призвана продемонстрировать готовность сторон к диалогу, однако за ней последовал длительный период неопределённости, поскольку возникли сложности с конкретизацией повестки, которая не только отвечала бы интересам обеих сторон, но и благоприятно воздействовала бы на региональную обстановку.
Россия, Канада и Швеция в данном контексте для США представляются дополнительными помощниками, которые могут содействовать дипломатическому зондажу, налаживанию межгосударственных отношений, ситуационным консультациям.
В настоящее время при сохранении санкций как инструмента, стимулирующего северокорейский режим вести более конструктивную игру, администрация Д. Трампа делает ставку на дипломатическое решение клубка проблем вокруг Северной Кореи. С одной стороны, ведутся переговоры по военно-политической проблематике. На них обсуждаются два вопроса. Первый — формальное прекращение войны. Второй — конкретизация сингапурской договорённости о денуклеа-ризации Корейского полуострова. Вероятнее всего, сторонам удастся согласовать базовые принципы и параметры, в соответствии с которыми в переговоры вступят специальные группы, которые будут на рабочем уровне обсуждать эту проблематику, а также и привязанные к ней вопросы.
С другой стороны, в процесс сетевой дипломатии США вовлечены и другие страны. Так в Стокгольме при посредничестве принимающей стороны проходят консультации с участием представителей Соединённых Штатов и обеих Корей, в ходе которых, вероятно, вырабатываются меры политического доверия и, как минимум, общие рамки военных мер доверия.
Привлечение к этому формату Японии свидетельствует о стремлении США, обеих Корей и Швеции выработать региональные меры доверия, чтобы нормализовать отношения между государствами.
В России, как в партнёре по урегулированию северокорейской проблемы, США заинтересованы только в случае получения практических ситуационных консультаций.
Канада выступает площадкой для проведения дипломатического зондажа. Его цель — конкретизировать долгосрочные цели и стратегию в отношении КНДР. Они связаны с либерализацией северокорейского общества. Поначалу, Вашингтон здесь делал ставку на обсуждение прав человека. Однако по итогам канадско-северокорейских переговоров, состоявшихся в октябре 2018 г., в США было принято решение ориентироваться на опыт либерализации Южной Кореи. Соответственно, важнейшим условием для запуска этого процесса рассматривается рост экономики и благосостояния общества. Поэтому теперь в этом сегменте политики стратегическим интересом США являются инвестиции в северокорейскую экономику по завершении денуклеаризации.
Таким образом, США и Северная Корея в настоящее время выходят на уровень подготовки конкретного соглашения о денуклеаризации
Корейского полуострова. Его первая часть будет включать общие положения, в т.ч. раскрытие смысла, который вкладывается в используемую терминологию. Вторая будет посвящена механизмам. В третьей будут прописаны взаимные соотносимые шаги сторон.
Ожидалось, что США и Северная Корея в этом направлении предпримут практические шаги в ходе встречи в верхах в Ханое. Но, несмотря на то что процесс принятия решений в отношении КНДР претерпел существенные изменения, а спецпредставитель С. Бигэн получил прямой доступ к президенту, а его встречи с северокорейскими партнёрами способствовали росту взаимопонимания, они не смогли преодолеть негативное влияние динамики двусторонних отношений. В их числе выделяется сжатые сроки подготовки, чрезмерная зависимость от персонального участи лидеров обеих государств в переговорах, неготовность сторон отойти от ключевых предметов торга, сконцентрировав переговорный процесс на других вопросах, содействующих конечной цели переговоров. Это стало причиной того, что Д. Трамп и Ким Чен Ын покинули Ханой, не подписав итогового документа.
Тем не менее, нельзя считать встречу в верхах провальной. Если стороны не закроются друг от друга и проявят стремление не только к диалогу, но и практическому результату, прошедший саммит станет отправной точкой нового периода американо-северокорейских отношений.
Чтобы эта тенденция стала реальной, необходимы следующие условия. Во-первых, стороны должны преодолеть краткосрочное и неглубокое ухудшение отношений, которое последует после встречи, или вовсе купировать его. В этом контексте США и РК приняли правильное решение прекратить совместные наступательные военные учения через три дня после завершения ханойского саммита.
Во-вторых, США и КНДР должны сформировать постоянную межведомственную группу, которая отвечала бы за двусторонние переговоры по проблеме ядерного разоружения на Корейском полуострове. Её цель подготовка соответствующего двустороннего договора.
Параллельно США начинают реализацию долгосрочной стратегии по либерализации КНДР. Её ключевым этапом в Вашингтоне рассматривают модернизацию северокорейской экономики. В этом контексте согласие США на организацию встречи в Ханое выглядит логичным. Возможность изучить результаты вьетнамской модернизации, с точки зрения США, будет полезной для Ким Чен Ына в деле конверсии и реформирования национального хозяйства, будет содействовать росту общественного слоя в КНДР, заинтересованного во внедрении рыночных методов управления.
ССЫЛКИ / REFERENCES
1. United Nations Security Council Resolution 2397 (2017). Adopted on 22 December, 2017. URL: https://undocs.org/S/RES/2397(2017) (дата обращения:: 21.06.2018).
