CC BY
736
ИЗ ИСТОРИИ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА
Н.И. Биюшкина *
ПОЛИТИКА АЛЕКСАНДРА III В СФЕРЕ ОБРАЗОВАНИЯ
Ключевые слова: университетский устав 1884г., контрреформа в сфере образования, Александр III, попечительская деятельность, Победоносцев К.П.
The presented paper is devoted to very important for Russian society and its state-legal work on a wide range of educational reform. In particular, attention is paid to the university charter of1884year. This article investigates the reasons for it. Attention also paid to staff training. Comprehensive study of the Charter contents. This document makes corrections in legal education. Firstly, departments of history foreign laws and history Slavic laws were removed. Although, the number departments faculties of law was increased. There are departments ofRoman right, police (administrative) right, financial right, international right, criminal right, church law, civil right, civil process, political economy and statistic. In this article points of view ofpre-revolutionary, Soviet and contemporary researchers and social and state personalities are presented on educational counter-reform, for example, Pobedonoszev K.P., Myravjev N.V., Vitte S.U., Katkov M.N., Yablokov S.A, Skripilev E.A., Kodan S.V., Illerickaya N.V.. In the end of the artivle author made the analysis of the University's Charter of1884year.
Политика контрреформ, проводимая правительством Александра III, не могла не затронуть такую важную сторону общественной жизни, как образование. Именно в этой связи «середина 80-х гг. XIX в. была ознаменована как в области юридического, так и в области всего отечественного университетского образования введением Устава 1884 г.»1. Важным аспектом реформы становится система юридического образования. Связано это в первую очередь с возросшей популярностью юридических факультетов после проведения либеральных реформ второй половины XIX в. Буржуазные реформы впервые открыли широкое поприще для юристов; профессия стала одной из популярных и наиболее востребованных 2 в русском обществе 3.
Кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. [[email protected]]
1 Яблоков С.А. Юридический факультет Московского университета после введения Университетского устава 1884 г. // Вестник Московского университета. Серия 11 «Право». 2006. № 5. С. 113.
2 Согласно статистическим данным, приведенным в материалах работы комиссии по подготовке нового Университетского устава, к началу 1863 г. в российских университетах на юридических факультетах обучалось 1 476 человек, а по данным за 1883 г. численность обучающихся возросла до 3 345 человек. Таким образом, численность обучаемых увеличилась в 2,5 раза.
3 См.: Дудырев Ф.Ф. Российское юридическое образование в эпоху реформ (опыт сравнительно-исторического анализа) // Государство и право. 2005. № 1. С. 88.
Большое значение юридическому образованию правительство Александра III отводило и потому, что юридические факультеты Университетов в первую очередь готовили государственных служащих, призванных охранять сложившийся государственный строй и правопорядок. Так, согласно ст. 202 судебных уставов, замещение должностей в суде производилось «...не иначе, как из числа лиц, имеющих аттестаты университетов или других высших учебных заведений об окончании курса юридических наук»1. Все это к 1883 г. вызывает необходимость реорганизации юридического образования, к его адаптации к политическим и социально-экономическим изменениям, произошедшим в период правления Александра III.
Оценка образовательной реформы общественностью, а также исследователями практически всегда носит однозначно отрицательный характер, что в первую очередь связано с неординарной оценкой политики правительства Александра III. И лишь некоторые исследователи в первую очередь из числа современников образовательной реформы 1884 г. пытались подвергнуть Университетский устав 1884 г. более глубокому изучению, исходя из политико-правовой и социально-экономической ситуации, сложившейся после трагической смерти Александра II. В связи с этим представляется актуальным обращение к исследованию как самой образовательной реформы 1884 г., так и оценки данной реформы современниками и представителями советской и постсоветской науки.
Современники неоднозначно восприняли опубликование Университетского устава 1884 г. В отличие от большинства контрреформ правительства Александра III образовательная реформа вызвала недовольство как противников контрреформаторского курса, так и большинства сторонников правительства. Так, К.П. Победоносцев 2 выступает против устава 1884 г. не только в своих работах, но и в Государственном Совете. Отмечая, что внедрение Устава приведет к снижению уровня образования, в первую очередь, государственного аппарата, представители которого не смогут содействовать проведению контрреформ в жизнь. В этой связи обер-прокурор Синода 3 писал: «Судьи должны помнить, что их должность "право судить"
1 Цит. по: Дудырев Ф.Ф. Указ. соч. С. 88.
2 См.: Победоносцев К.П. Об университетском образовании // Победоносцев К.П. Сочинения. СПб., 1996.
3 Константин Петрович Победоносцев родился 21 мая 1827 г. в Москве в семье профессора российской словесности Московского университета. В 1846 г. окончил училище правоведения в Санкт-Петербурге. Сразу после окончания был замечен представителями Правительствующего Сената и определен на службу. С этого времени его жизнь долгое время была связана с деятельностью в судебном департаменте Правительствующего Сената. Участвовал в работе по подготовке судебной реформы. С апреля 1880 по октябрь 1905 гг. занимал пост обер-прокурора Святейшего Синода Русской православной церкви. Однако деятельность К.П. Победоносцева на посту обер-прокурора Святейшего Синода не мешала ему занимать центральное место в правящих кругах эпохи Александра III. Во второй половине 1880-х гг. являлся членом Кабинета ми-
(ius dicere), а не суд создавать (ius dare), истолковывать закон, а не творить закон, или давать закон»1.
Отрицательное отношение к реформам в области высшего образования высказывал и С.Ю. Витте: «Да, я сам нахожу, что это было большой ошибкой. Но это было сделано им под влиянием графа Толстого и вообще под влиянием кучки консерваторов того времени»2. В своих воспоминаниях С.Ю. Витте неоднократно отмечает, что внедрение нового университетского устава 1884 г. являлось ошибкой правительства Александра III, ведь устав был принят даже вопреки мнению большинства апологетов контрреформ. «Замечательно, — пишет граф, — устав был принят несмотря на то, что К.П. Победоносцев как бывший профессор, будучи еще гораздо консервативнее графа Толстого, тем не менее все-таки высказался как в Государственном совете, так и в Особом совещании по этому предмету, которое было под председательством императора Александра III, против устава 1884 г.»3. Однако, несмотря на отрицательное отношение к принятию устава 1884 г., С.Ю. Витте подчеркивал, что проведение образовательной реформы не вызвало никаких серьезных отрицательных общественных последствий, «в царствование императора Александра III не было никаких эксцессов»4.
Н.В. Муравьев вслед за К.П. Победоносцевым одним из главных отрицательных последствий реформы считал снижение уровня образования выпускников университетов. «Выпускники университетов, — писал Н.В. Муравьев, — значительно уступают по уровню образования выпускникам Царскосельского лицея»5. Замещая должности судей, молодые юристы сознавали свою полную неспособность к рассмотрению дела. В этой связи возникала необходимость практического изучения судопроизводства.
Однозначно положительную оценку Устава 1884 года высказывал М.Н. Катков, который назвал его первым органическим законом нового времени.
Таким образом, оценка современниками Устава 1884 г. являлась неоднозначной. С одной стороны, были апологеты образовательной реформы (М.Н. Катков), которые считали данную реформу логическим продолжением контрреформаторского курса, взятого правительством Александра III
нистров. Отправлен в отставку на второй день после подписания императором Николаем II Манифеста 17 октября 1905 г., хотя вплоть до своей смерти он продолжал оставаться членом Государственного Совета и сенатором.
1 Победоносцев К.П. Об университетском преподавании // Московские ведомости. 1899. № 173. С. 4.
2 Витте С.Ю. Воспоминания, мемуары Т.П. М.; Мн., 2001. С. 289.
3 Там же. С. 289.
4 Там же. С. 294.
5 Муравьев Н.В. Кандидаты на судебные должности. Вопрос судоустройства и судебной политики. М., 1886. С. 52.
во всех сферах общественной жизни. С другой стороны, существовало множество противников данной реформы. Важным аспектом реформы образования являлось то, что даже сторонники контрреформ считали образовательную реформу необоснованной.
В период общей либерализации всех сфер общественной жизни, начавшейся в начале 1890-х гг., образовательная контрреформа рассматривалась в тесной связи с политикой правительства Александра III. В постсоветский период образовательная контрреформа в основном оценивалась публицистами и журналистами. В этой связи образовательная контрреформа оценивается отрицательно. Так, С.А. Яблоков пишет: «.у правительства отсутствовала продуманная концепция построения высшего образования, подмененная произвольным пересмотром учебных и экзаменационных планов.»1. Отмечают ухудшение условий юридического образования и Е.А. Скрипилев 2, С.В. Кодан 3, Н.В. Иллерицкая 4. Практически все исследователи отмечали, что выпускникам высших учебных заведений приходилось доучиваться, исполняя свои служебные обязанности.
Впервые попытки переосмысления образовательной контрреформы предпринимаются в современный период. Вероятно, это связано с переоценкой реформ 1890-х гг. и признанием ошибочности некоторых из них. Вместе с тем историко-правовая наука до сих пор пребывает в плену стандартов, не позволяющих подвергнуть Устав 1884 г. более объективному научному анализу в соответствии с политико-правовой и социально-экономической ситуацией, сложившейся во второй половине XIX в. в России. Так, по мнению С.А. Яблокова, «главной идеологической целью политики самодержавия являлось приведение учебно-педагогического процесса в университетах в соответствие с текущими идейно-политическими задачами правительства, что достигалось путем систематического давления, оказываемого царизмом на университеты, их преподавателей и студентов»5.
В настоящей статье нами предпринята попытка преодоления штампов на примере рассмотрения образовательной контрреформы с точки зрения факторов, приведших к ее необходимости, целеполагания подобных преобразований, анализа соответствующей законодательной базы, средств ее проведения и, наконец, результатов.
1 Яблоков С.А. Указ. соч. С. 119.
2 См.: Скрипилев Е.А. О юридическом образовании в дореволюционной России (XVIII— начало XX вв.) // Государство и право. 2000. № 9. С. 81—89.
3 См.: Кодан С.В. Школа профессоров российского права М.М. Сперанского // Государство и право. 2003. № 9. С. 88—95.
4 См.: Иллерицкая Н.В. Историко-юридическое направление в русской историографии второй половины XIX в. М., 1998.
5 Яблоков С.А. Указ. соч.
При ближайшем рассмотрении мы видим, что внедрение нового университетского Устава 1884 г. обусловлено рядом политических и социально-экономических факторов, таких как разгул террористической деятельности и, в частности, убийство Александра II. Важно отметить следующую опасную тенденцию, что лучшие юридические умы составили оппозицию существующему режиму и охотно защищали террористов на политических процессах 1870-х — начала 1880-х гг.
Социальный заказ на высшее образование, и в особенности на юридическое — подготовку сотрудников государственного аппарата, судебного корпуса и т.д. — приобретает, поэтому, ключевое значение. Теоретическая разработка контрреформ требовала от государства создания особых условий для формирования высокообразованных государственных деятелей — способных внедрить правительственный курс в центре и на местах. В этих условиях огромная роль отводилась юридическим факультетам университетов.
Университетский Устав 1884 г. внес некоторые изменения в круг предметов юридического образования. В первую очередь были ликвидированы кафедры истории иностранных законодательств и истории славянских законодательств. Однако число кафедр юридических факультетов с семи возрастает до двенадцати. Это кафедры римского права, государственного права, полицейского (административного) права, финансового права, международного права, уголовного права, церковного права, гражданского права, гражданского процесса, истории русского права, местных прав, политической экономии и статистики '. Изучение истории иностранных и славянских законодательств признавалось неуместным, так как ознакомление студентов с конституциями европейских государств противоречило бы охранению самодержавной власти «всяких на нее поползновений»2. В университетском Уставе утверждалось, что в преподавании всех дисциплин, в том числе и юридических, должна присутствовать «общая всем людям логика здравого смысла, решения которой столь же обязательны, как и очевидность факта»3. Следует отметить, что уже в манифесте «О незыблемости самодержавия» определялись основные принципы социального заказа на образование, в том числе и на юридическое. Так, Манифест призывает к «утверждению веры и нравственности, — к доброму воспитанию детей, — к истреблению неправды и хищения, — к водворению порядка и правды в действии учреж-
1 См.: Полное собрание законов Российской империи. Собрание третье. Т. IV. 1884. СПб., 1887. С. 464.
2 Манифест «О незыблемости самодержавия» // Государство российское: власть и общество. С древнейших времен до наших дней. Сборник документов / под ред. Ю.С. Кукушкина. М., 1996. С. 234.
3 Устав Императорских российских университетов. СПб., 1884. С. 125.
дений, дарованных России Благодетелем ея, Возлюбленным Нашим Родителем». По мнению правительства, именно университеты, как учреждения, формирующие отношение студента к системе государственной власти в России, явились причиной появления «гнусной крамолы», т.е. терроризма, подрывающего основы политического и социально-экономического строя империи. В этой связи с помощью введения запрета на преподавание истории европейского законодательства, в том числе и конституционного права, была предпринята попытка искоренения вольных настроений российского студенчества, выработки общей тенденции в процессе преподавания таких дисциплин, которые призваны отвечать за мировоззрение учащихся.
Следует отметить большую роль надзора за студентами и преподавателями, возлагающегося Университетским Уставом 1884 г. на Попечителей и ректоров университетов. Так, согласно п. 8 Устава, Попечители наделялись огромными полномочиями относительно охранения правопорядка и законности в российских университетах: «На Попечителе лежит обязанность высшего руководства во всех распоряжениях по охранению порядка и дисциплины в Университетах. Попечитель принимает все необходимые для охранения порядка меры, хотя бы они и превышали его власть, немедленно доводя о сделанных на этом основании распоряжениях и о причинах, их вызвавших, до сведения Министра Народного Просвещения»1. Отметим также, что в ведение Попечителей входили также: контроль за финансовыми расходами, вопросы кадровой политики, в частности, избрание лаборантов и их помощников, проректоров, ординаторов и т.д. Несмотря на это, основной функцией Попечителя был надзор за соблюдением правопорядка и законности в стенах университета.
Второй инстанцией, на которую были возложены экстраординарные полномочия в сфере охраны правопорядка, были сами ректоры Университетов. Помимо решения финансовых, кадровых и административных вопросов, Попечитель в ст. 13 обязывал ректора наблюдать «за соблюдением студентами и всеми посетителями Университета установленных правил и за понуждением их к тому со стороны должностных лиц, которым непосредственно поручен надзор за этим»2. Кроме того, ст. 17 Устава предоставляла ректорам право: «В чрезвычайных и нетерпящих отлагательства случаях. принимать все необходимые меры для поддержания порядка и спокойствия в Университете, хотя бы меры сии и превышали принадлежащую ему власть»3. Таким образом, Уставом 1884 г. большое внимание уделяется построению системы надзорных органов в самих университетах. Их основной
1 См.: Полное собрание законов Российской империи. Собрание третье. Т. IV. 1884. СПб., 1887. С. 458.
2 Там же.
3 Там же.
функцией является недопущение деятельности на территории университета разного рода организаций и кружков, порочащих устои российского государства, сложившиеся в Российской империи.
Важно отметить, что большинство современных исследователей отмечают лишь отрицательную сторону данных нововведений. Так, например Е.А. Скрипилев полагает, что: «Вся университетская жизнь ставилась под контроль попечителей, которым подчинялись инспекторы и педеля (курсовые надзиратели)»1. Несмотря на однозначную отрицательную оценку роли попечителей и ректоров российских университетов в исследовательской среде, следует отметить, что данные нововведения полностью отвечали политическим и социально-экономическим условиям, сложившимся в Российской империи после убийства Александра II. Становится ясно, что результатом внутренней политики правительства Александра II стал социальный взрыв, особенностью которого является тот факт, что участниками террористических кружков были не крестьяне, не маргинальные элементы общества, а студенчество, интеллигенция — дворянство, которое всегда служило опорой самодержавной власти.
В этой связи правительство Александра III большое внимание уделяет образовательной политике университетов, выпускники которых должны впоследствии занять государственные посты и стать опорой самодержавия, со своим стремлением к охране законности и правопорядка.
В то же время нельзя не отметить и очевидные отрицательные стороны введения университетского Устава 1884 г. — это снижение уровня университетского образования, в том числе и юридического. Данный факт признан всеми исследователями и практически не ставится под сомнение. Однако следует отметить, что, несмотря на изменения, внесенные (ряд положительных черт сохраняется) Уставом в круг предметов юридического образования, в российских университетах по-прежнему сохраняется практика иностранных стажировок выпускников, успешно окончивших университетский курс. Преподавательский состав университетов практически не подвергается репрессиям. Лишь просчеты в кадровой политике, в частности, утверждение на пост попечителей необразованных людей — «бывалых генералов» становится основной проблемой, отрицательно сказавшейся на преподавательском составе университетов и, как следствие, приведшей к снижению уровня юридического образования.
Таким образом, университетский Устав 1884 г. с его жестким контролем законности и правопорядка — это необходимая законодательная мера — адекватная реакция правительства Александра III на сложившуюся в стране социальную и политико-правовую ситуацию, угрожающую основам российского общества и государства.
1 Скрипилев Е.А. Указ. соч. С. 81.
