CC BY
409
ции Банка БРИКС этот аспект стал одним из ключевых, Китай продемонстрировал свое желание играть системообразующую роль в новых финансовых институтах БРИКС.
В-третьих, это социокультурный потенциал. По данному параметру Россия может рассчитывать на содействие латиноамериканской цивилизации (Бразилии в данном случае), имея с ней множество общих цивили-зационных черт. Возможное включение Аргентины в БРИКС также способно усилить социокультурный авторитет России в данной организации. С учетом разновек-торности интересов внутри БРИКС указанный параметр может стать ключевым в конкуренции стран-участниц за конвертацию экономического потенциала проектов БРИКС в личный политический капитал.
1. Аналитическая служба британского журнала The Economist. URL: http://www.eiu.com/home.aspx (дата обращения: 12.04.2015).
2. Бехештипур Х. БРИКС мечтает разрушить мировую денежную систему // Iras. 2014. 22 July.
3. Горбачёв М.В. Цивилизационный дискурс Д.А. Медведева: основные тренды (2008 - 2012) // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2014. № 5.
4. Латухина К. Не конкурент, но лидер // Российская газета. Федеральный выпуск. 2013. № 6039 (63).
5. Леманн Ж-П. Спасет ли Россия глобализацию? // Официальный сайт журнала «Россия в глобальной политике». URL: http://globalaffairs.ru/number/Spaset-li-Rossiya-globalizatciyu— 16037 (дата обращения: 12.04.2015).
6. Митрохина Т.Н., Горбачёв М.В. Российские политические трансформации в свете цивилизационного подхода // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Социология. Политология. 2008. Т. 8. № 1.
7. Мумени М. БРИКС и ее влияние на многополярный мир // FARS News Agency. 2014. 28 July.
8. Остроух А. Россия: отказ от западных облигаций? // The WallStreet Journal. 2014. 20 September.
9. Портяков В.Я. Растущий треугольник // Россия в глобальной политике. 2008. Ноябрь. № 6.
10. Путин В.В. БРИКС согласовал порядок принятия решений по работе Банка // Официальный сайт информационного портала РИА НОВОСТИ. URL: http://ria.ru/economy/20130906/ 961339844.htm (дата обращения: 20.11.2013).
11. Путин В.В. Выступление и дискуссия на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности // Официальный сайт Администрации президента. URL: http://archive.kremlin. ru/appears/2007.shtml (дата обращения: 22.11.2014).
12. Редакционная статья. Сможет ли банк развития БРИКС внести свой вклад в мировой порядок? // Nikkei. 2014. 21 July.
13. Bobin F. Les BRICS haussentleton sur laréformedelaBanque mondiale etdu FMI // LeMonde. 2014. 20 Avril.
14. Economist Intelligence Unit: Рейтинг стран мира по уровню благоприятных условий ведения бизнеса в 2014 - 2018 годах. URL: http://gtmarket.ru/news/2014/05/26/678 (дата обращения: 12.04.2015).
15. Editorial article. Dilmachega à Rússiapara 'reforçar a famí-liadosBrics // Folha. 2012. 14 December.
16. Goodman M.P. Canthe BRICS Dominatethe Global Economy? // The National Interest. 2014. 14 August.
17. Steinberg F. El mayor desafío para los BRICS? Uno de sus propios socios // Infolatam. 2014. 15 July.
Татьяна Николаевна Митрохина,
доктор политических наук, профессор, декан факультета подготовки научно-педагогических кадров, Саратовский социально-экономический институт (филиал)
ФГБОУ ВПО «РЭУ им. Г.В. Плеханова»
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПРОЕКТ КАК КАТЕГОРИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ*
Статья посвящена выявлению сущности и специфики политического проекта как категории политической науки. Анализ сущности политического проекта структурирован соответственно проблемным полям, свойственным современному научному дискурсу. Анализ специфики политического проекта и политического проектирования организован по ряду направлений: субъективно-ориентированное и ценностно-идеологическое наполнение; направленное воздействие в целях изменения реальности в соответствии с субъективными представлениями о политическом устройстве; специфические, не всегда явные технологии реализации проектов; учет общественных ожиданий и настроений при проектировании; специфика субъектов политического проектирования и легитимация права субъекта на проектирование политики.
Ключевые слова: проект в политике, специфика политического проектирования, концепт «политический проект».
T.N. Mitrokhina
POLITICAL PROJECT AS A CATEGORY OF POLITICAL SCIENCE
The paper deals with defining the nature and specificity of a political project as a category of political science. The author analyses of the concept of the political project in a structured way according to problematic fields adopted in modern aca-
УДК 32.001
* Исследование подготовлено при финансовой поддержке РГНФ по проекту № 14-03-00112 «Политические проекты в дискурсивном пространстве современных российских СМИ».
demic discourse. Political project and political design are analysed from a number of perspectives: subject-oriented and value-ideological content; targeted impact in order to change reality in accordance with subjective perceptions of political system; less obvious methods of project implementation; taking into account public expectations and attitudes in the project design; subjects of the political projects and legitimization of their right to take part in political projects.
Keywords: political project, specifics of political projects, concept of"political project".
В политике ничего не происходит случайно.
Если что-то случилось, то так было задумано.
Ф. Рузвельт
Политическое проектирование является весьма востребованной практикой управления современными политическими процессами. Информационное пространство насыщено сообщениями о реализации разнообразных политических проектов - от масштабных, глобального уровня, основанных на национальных стратегиях и интересах, до сугубо технологичных политических бизнес-проектов. Однако анализ информационного пространства, оформленного научным, публицистическим, а зачастую медийным дискурсами, с акцентом на понятийный аспект проблемы исследования позволил выявить наличие ряда проблемных полей:
- при всей востребованности технологий проектирования в политической практике, в политической науке не сформирована концептуальная и методологическая основа этой сферы деятельности;
- присутствие в литературе многочисленных, к тому же существенно размытых в смысловом отношении интерпретаций терминов «проект», «проектирование», «политический проект», существенно затрудняющих понимание самого явления;
- широкий диапазон трактовок термина сопровождается легкой подменой понятия «проект» понятиями «прогноз», «план», «модель» и рядом других терминов;
- отсутствие общепринятого разграничения сходных проектированию процессов программирования, моделирования, прогнозирования, планирования, стратегиро-вания [8, с. 40];
- проект как продукт и результат деятельности, обладающий определенными признаками, подменяется проектированием как процессом создания продукта, и наоборот;
- при наличии многочисленных исследований, посвященных конкретным, разномасштабным проектам, реализуемым в политике, специфике политического проектирования должного внимания, как правило, не уделяется.
Не определившись с конкретным содержанием ключевых терминов, невозможно получить сколько-нибудь значимый как в теоретическом, так и в практическом отношении результат. Понятие является важным элементом методологии научного исследования [13, с. 34]. В этой связи нельзя оставить без внимания теоретико-методологический аспект проблемы.
Политические проекты не являются изобретением современных политиков, технологов, маркетологов. М. Острогорский в конце XIX в. описывал процесс реализации партийных проектов следующим образом: «Распространение идеи, манипуляции, конфликты мнений, демонстрация политического чувства, возбуждаемого ими у публики, даже взрывы негодования и гнева - все является предметом производства, как на какой-нибудь
манчестерской фабрике или на бирмингемском заводе» [15, с. 263].
В ХХ1 в. политическое проектирование заняло особое место как в политической науке, так и в политической практике. Как уже отмечалось, термин «проект» применяется достаточно широко: политики, журналисты, аналитики, нередко и обычные граждане, используя термин «проект», вполне понимают друг друга. Однако в зависимости от контекста термин разнообразно трактуется и произвольно наполняется нередко неопределенным содержанием. Так, например, авторы популярного учебного издания определяют политические проекты как «любую позитивную деятельность политика (политической партии), результаты которой используются в публичной политике». Согласно данному определению «политический проект - это не какая-то особая, хитроумная форма деятельности. Это специфическая форма интерпретации и использования результатов самой обычной деятельности, которая на момент ее осуществления может быть и никак не связанной с публичной политикой» [12, с. 458]. Авторы признают, что на первый взгляд приведенное определение может показаться несколько странным. Ведь согласно нему любую деятельность любого человека можно считать политическим проектом. Приведенные далее аргументы, направленные на то, чтобы развеять неоднозначное впечатление, полученное от данного ими определения, не слишком убедительны. Содержание термина кажется странным не только на первый взгляд, но и при более глубоком анализе, особенно если учесть, что определение какого-либо термина или феномена состоит в том, чтобы выявить для объектов одной группы/класса наиболее характерные специфические признаки, по которым осуществляется дальнейшая идентификация явления.
Размытые в смысловом отношении определения термина «проект» весьма частотно сопровождаются подменой понятий и уходом в дискуссию о содержательном наполнении совершенно иных терминов. Необоснованно много внимания в научной литературе уделено разграничению таких понятий, как «проект» и «прогноз». Хотя общего как у терминов, так и у явлений очевидно немного. К дискуссиям по этому поводу в разные периоды обратились такие исследователи, как М.Н. Грачев, С.В. Иванова, Д.А. Ежов, А.В. Крутов. В силу явного переизбытка внимания к данному аспекту проблемы в научной литературе не будем следовать в том же ключе. В целом небесполезные дискуссии тем не менее не вносят ясности в понимание термина «проект».
Несколько меньше внимания уделено разграничению понятий «план», «модель» и «проект». Чаще данные термины используются в качестве синонимов. Как одно-порядковые термины «план» и «проект» употреблены в определении политического проектирования как создания « целостного, масштабного плана (проекта) деятельности партии как определенной политической силы, осознающей свое место в политическом пространстве
страны (мира, региона) и решающей определенные задачи по достижению поставленных политических целей» [6, с. 190]. «План» и «проект» поставлены в один ряд, однако без определения и первого, и второго. Далее по всему тексту термины использованы как синонимичные. Более того, определение «политического проектирования как создание... проекта» вряд ли может быть полезным в процессе уяснения специфики концепта «политический проект», хотя в дальнейшем, о чем свидетельствует анализ литературы, приведенное определение тиражируется и охотно берется на вооружение молодыми исследователями.
Отождествление терминов « проект» и « план» - весьма распространенное явление в отечественной науке. Так, В. Л. Римский определяет проект как «некий замысел, план, предпринятый для достижения определенной цели, состоящий из совокупности скоординированных и управляемых видов деятельности с распределением необходимых для их осуществления ресурсами - временными, финансовыми, организационными и другими, с заранее определенными датами начала и окончания всего проекта и каждого его этапа» [18, с. 240]. При всем уважении к автору, полагаем, что ставить знак равенства между данными терминами или считать их синонимами не вполне корректно. Соотношение плана и проекта в политике практически таково же, что и плана и проекта какого-либо материально возводимого объекта. Политический проект предполагает многомерность, объемность как замысла, так и процесса преобразования действительности, наличие смыслового каркаса в виде целей, ценностей, результатов преобразования действительности, субъектов, на которых направлено воздействие. Неотъемлемым элементом политического проекта является «душа» как совокупность идей, ценностей, носителем которых является субъект проектирования, с позиции которого осуществляется направленное преобразование. Субъективно оформленные цели и ценности должны соотноситься с общественными настроениями, которые выполняют функцию символического фундамента проекта. Цели и ценности могут быть явно не декларированы, а технологии достижения поставленных целей не очевидны.
План реализации чего-либо, в свою очередь, предполагает линейность, одномерность, определенную последовательность действий, практически лишенный ценностно-идеологической составляющей алгоритм реализации проекта. В первоначальном смысле термин «план» используется в значении плоскости или в значении порядка действий, направленных на достижение цели. Очевидно, план может быть составной частью непосредственно проекта. Однако могут быть и ситуации, при которых проект может являться частью стратегического плана. Тем не менее ни в том, ни в другом случае отождествлять эти понятия, а следовательно феномены, некорректно.
Проект представляет собой умозрительно конструируемый образ действительности, которую хотелось бы получить в результате, оформленный в какой-либо интеллектуальный формат, содержащий сведения о механизмах и сроках его реализации. Модель, напротив, представляет собой теоретическое упрощение реальности, предпринимаемое, как правило, для более детального изучения этой реальности, в целях последую-
щего воздействия на нее [14]. Процессы создания модели и проекта диаметрально противоположены по своим целям. Однако попытки определить термин «проект» посредством совершенно иного в смысловом отношении термина «модель» довольно многочисленны.
Нередко внимание авторов переключается с продукта деятельности, которым является проект, на процесс создания продукта - проектирование. Определение проекта как уникального набора процессов, состоящих из скоординированных и управляемых задач с начальными и конечными датами [19] служит тому доказательством. Очевидно, требует конкретизации непосредственно сама уникальность набора процессов. Абстрактность и расплывчатость формулировок не дает возможности пользоваться таким определением в качестве функционального методологического инструментария. Отсутствие конкретики в определениях не дает шансов качественно осуществить операционализацию термина «проект», без чего невозможно решение конкретных научных задач.
Метафоричная дефиниция, согласно которой «проектирование представляет собой систему действий по обработке социально-информационной неопределенности и "изготовлению" из этой неопределенности особого рода "продуктов" - средств и механизмов социального и ресурсного регулирования, адаптации и сопровождения социально-экономических, антропологических и социоприродных процессов» немного добавляет к пониманию термина «проект» [8, с. 41]. Непосредственно «особого рода продукты» представляются ключевым элементом определения, который оставлен без расшифровки, впрочем как и «система действий».
Безусловно, заслуживает внимания веберовское понимание проекта как действия, в основе которого лежит определенный набор мероприятий с ожиданием определенного поведения предметов внешнего мира и людей, использование этого ожидания в качестве условий или средств достижения рационально поставленной и продуманной цели [2, с. 628]. Хотя, очевидно, и оно не является исчерпывающим в первую очередь за счет отождествления проекта с действием, которое имеет отношение к процессу проектирования или реализации проекта, а не к проекту. Обращение к трудам одного из авторов так называемого Большого идеологического проекта России с целью внесения ясности в понимание предмета исследования привело к дефиниции политического проекта как осознанного пути, ведущего из пункта «а» в пункт «б» [17, с. 15]. Такой подход в большей мере ориентирован на технологическую составляющую процесса реализации проекта как совокупности методов и ресурсов, как комплекса организационных мер, операций и приемов, направленных на получение результата при оптимальных затратах, но не на сам проект. Ключевыми терминами при определении проекта могут быть интеллектуальный «замысел», «идея», «образ», материализованные в какой-либо форме описания, расчетов, чертежей, раскрывающих сущность замысла, образа, идеи, возможность практической реализации.
В контексте данного исследования внимания требует выявление специфики непосредственно политического проекта. Специфика должна следовать хотя бы из того, что политика всегда имеет морально-этическую и субъективно-психологическую составляющие. Автор опреде-
ления политического проектирования как особого вида политико-управленческой деятельности, направленного на коррекцию поведения акторов этого процесса и оптимизацию политического развития в будущем, обращает внимание на важную специфическую особенность проекта в политике, делая акцент на направленность воздействия с определенной целью [4, с. 124]. Впрочем, и определение, данное этим же исследователем несколько позже с акцентом на пути развития, сформированного на основе оценки исторической предопределенности, реалий актуальной эпохи и особенностей, присущих политической культуре общества, являющейся содержательной основой стратегии развития государства, представляет не только теоретически удачно выстроенную, но и практически значимую конструкцию [3, с. 144]. Культурная детерминация проекта - действительно важный аспект проблемы, который отмечен автором. Политический проект вряд ли может быть успешно реализован, если он не соотнесен с общественными настроениями, ожиданиями и стереотипами. В то же время, если проект оформлен на основе исторической предопределенности, может ли такой вид деятельности относится к сфере политического проектирования, предполагающего направленное воздействие на политические процессы с целью изменения действительности и получения заданного результата?
Дефиниция проекта как способа артикуляции большой идеи, в которой уложены настоящие надежды миллионов на будущее [16, с. 609], интересна с точки зрения интеграции идеологической и технологической составляющей политического проектирования. В отличие от других сфер проектирования, политические проекты являются не только технологией достижения цели, но и, как уже отмечалось, наполненными ценностным содержанием, зачастую субъективно оформленными замыслом, образом, идеологемой. К тому же в данном определении автор также обращает внимание на общественную значимость проекта.
При определении феномена политического проекта как совокупности идей, образов и установок, смыслов и значений, всего того, что сегодня обобщенно именуется дискурсом [7, с. 11], акцент существенно смещен в ценностно-идеологическую сферу. При такой расстановке акцентов на первый план политического проектирования выдвигается идея в виде образа политического будущего. Действительно, представления субъектов проектирования об идеальном политическом устройстве неизбежно субъективны. Явно или неявно субъект проектирования демонстрирует отношение к оппозиции, принципу социальной справедливости, в той или иной мере тяготеет к коллегиальному или индивидуальному способу принятия решений, позиционирует себя в какой-либо ценностно-смысловой системе координат - прогресс/ регресс, индивидуальное/коллективное, мы/они, друзья/ враги, добро/зло. Сознательно или подсознательно политические проекты формируются на основе мировоззрения и ценностных иерархий субъекта или его ближайшего окружения/авторов проекта, соединяя конкретное видение политической реальности (цели) и ценностные идеалы субъекта политического проектирования, составляющие важнейший компонент идеологии. В целом определение можно было бы считать удачным, если не учитывать того, что вынесено за скобки. Отождествление
проекта с дискурсом не находит должного объяснения, поскольку дискурс представляет собой совокупность коммуникативных практик, характерных для определенной социальной группы, и в явном виде не имеет отношения к политическому проекту.
Нередкой является позиция, идеализирующая цели политической деятельности в целом и проектирования политики в частности. Так, например, по мнению О.И. За-знаева, цель проекта должна состоять в реализации представлений об идеальной системе, опирающейся на политико-правовые ценности и специфику доминирующих стереотипов общественного сознания [5, с. 33]. Разделяя в целом ориентацию автора на идеал политического устройства, добавим «ложку дегтя»: практическая политика убеждает нас в доминировании сугубо эгоистичных и рационально индивидуализированных предпочтений, с позиции которых нередко осуществляется разработка и реализация политических проектов. Примером может служить хотя бы проектирование любой политической партии. Открыто декларируемые цели связаны с идеей представительства интересов граждан в коллегиальном органе власти в случае победы на выборах. Латентные цели зачастую коренятся в сфере получения доступа к материальным ресурсам или в области фрагментации партийного спектра и оттягивания голосов избирателей у какой-либо конкурентной политической силы.
Особого внимания заслуживает такая особенность процесса проектирования политики, как легитимация права субъекта на деятельность по политическому проектированию. Во-первых, не всякий субъект по интеллектуальным возможностям может быть способен к проектированию, особенно к политическому. Субъектом проектирования может быть активно действующее лицо с верованиями, проектами, общественными отношениями, с его способностью к социальному действию и производству общества [21, с. 16]. Во-вторых, не каждому желающему может быть предоставлено право разработки и реализации политических проектов с целью изменения политической действительности. Особую актуальность данная проблема приобретает в условиях моноцентрической политической системы [11, с. 114]. Именно в этом случае остро стоит вопрос о праве субъекта инициировать какой-либо политический проект и управлять им, поскольку оно тесно связано с изменением политического будущего, политической реальности, политической системы. Очевидно, что круг таких субъектов в любой политической системе ограничен, особенно в условиях жесткой централизации власти, при которой даже региональная элита вряд ли может претендовать на самостоятельные действия. По своему функционалу субъектом политического проектирования может быть в первую очередь узкая группа интеллектуальной политической элиты высшего уровня, как находящаяся у власти, так и оппозиционная. Однако проектная деятельность оппозиционной элиты в любой системе затруднена, как правило, подавлением альтернативного понимания действительности.
Проектирование в политике имеет свою специфику в связи с тем, что это сфера человеческой деятельности, где точные методы опосредованы слабо формализуемыми мотивами, явными и скрытыми целеполаганиями, психологией лидеров, управленцев и масс, недисципли-
нированностью исполнения, многофакторностью задач и управленческих пространств, столкновением реальных и не всегда светлых интересов [20, с. 8]. Одной из особенностей проектирования в политике является вероятностный характер результата, в силу того что и проект, и проектировщики находятся под влиянием разнообразных и постоянно меняющихся обстоятельств. Проектирование политики требует от субъекта не только профессиональных знаний в сфере политических закономерностей, но и способности к творческому мышлению, оперативному принятию решений, развитой подвижной интуиции. В таком контексте одной из специфических особенностей политического проектирования является многовариатный идеал будущего, к тому же с отсутствием предзаданности результата, так как объект проектирования и окружающая среда подвижны, дают обратную реакцию, вызывая отклонения от первоначально спроектированного идеального результата [10, с. 52].
Нередко авторы оперируют термином «проект» в глобальном масштабе [9]. Политика анализируется сквозь призму борьбы и конкуренции проектов глобаль-ного/цивилизационного уровня за мировое господство. При этом определенный акцент смещается на специфические технологии реализации таких проектов. «Мировые силы, представленные в глобальных проектах, все более предпочитают прямому противостоянию лоб в лоб обходные технологии, дающие больший простор для ума и души. То есть на смену геополитическим играм в шахматы, где "белые", как правило, начинают и, как правило, выигрывают у "черных", пришел карточный расклад» [1, с. 3]. Стилистическая фигура «карточный расклад» вызывает соответствующую аллюзию: при реализации проектов в политике используются скрытые технологии, не обязательно честные методы - для достижения цели все средства хороши.
Зачастую авторы такого уровня исследований не дают, строго говоря, научного определения термину «проект», рассматривая его как элемент глобального заговора/сговора определенных групп людей (кланы, спецслужбы), заинтересованных в развитии событий такой направленности. Сторонники конспирологии не отвечают на вопросы о стратегических и идеологических центрах проектирования, кем они возглавляются, в чьих интересах, в какой системе ценностно-смысловых координат работают. Конспирологи наделяют отдельных людей или небольшие группы сверхъестественными интеллектуальными способностями по разработке и управлению сложными социальными и политическими процессами/проектами. В таком ключе выстраиваются публикации по Гарвардскому, Хьюстонскому проектам, проекту «Глобальный Майдан», Большому проекту Китая, проекту Большой Европы, Американскому или Русскому проектам. Наиболее рациональной мыслью в контексте данного исследования является определение проекта как совокупности технологий, подобных применяемым в карточной игре, направленных на реализацию открыто не декларируемых целей, однако связанных с достижением мирового господства, нацеленных на борьбу за власть.
Проведенный анализ научного и публицистического дискурса в отношении концепта «политический проект» дает основание считать, что обращения к данной проблеме в научном сообществе нередки. Однако зачастую
исследователи наполняют концепт «политический проект» субъективным содержанием в зависимости от контекста, в котором анализируют феномен политический проект. При определении сущности политического проекта акценты расставляются в зависимости от специфики собственного научного исследования. Имеет место определенный парадокс: при наличии многочисленных разнообразных и разномасштабных политических проектов в реальной политике, о которых с легкостью рассуждают не только политики, но и журналисты, да и рядовые граждане, содержание концепта «политический проект» нельзя назвать определенным. Во многом этот парадокс объясним трудноуловимостью, эфемерностью и трудноосязаемостью самого феномена, благодаря не явно декларированным целям и скрытым технологиям реализации.
Разнообразие и неопределенность трактовок термина нередко усиливается не всегда обоснованным, но очень распространенным, особенно в научной литературе, смысловым смешением ряда терминов, таких как «проект», «прогноз», «план», «модель». Имеет место и подмена понятий «проект» как продукт деятельности и «проектирование» как процесс разработки и реализации проекта.
Проект в политике имеет специфику относительно других сфер, где востребован такой вид деятельности. Специфика политического проекта заключена в его целях, сформированных на основе субъективного представления субъекта проектирования о будущем политическом устройстве, оформленных в виде интеллектуального продукта, его особых свойствах и качествах, всегда направленных на получение определенного объема власти или на укрепление властных позиций внутриполитического уровня либо во внешнеполитических отношениях. Открыто декларированные политиками цели в период подготовки и реализации проекта практически никогда не совпадают с латентными, явно не провозглашаемыми, известными лишь узкой группе проектировщиков целями реализации проекта.
Круг субъектов проектирования политики, как правило, ограничен высшим уровнем властной и оппозиционной политической элиты. Однако самостоятельность региональной и оппозиционной элиты по разработке и предложению политических проектов определяется уровнем моноцентричности политической системы, степенью подавления альтернативного понимания действительности, зачастую сводится к минимуму. Региональная элита встраивается в вертикаль исполнительной власти. Оппозиционная элита поддерживается как фасадная ценность. Помимо борьбы за власть, на которую все политические проекты ориентированы (в противном случае они не смогут быть причислены к разряду политических), для всех характерно воздействие на определенную аудиторию с целью получения скорректированного, измененного поведения объекта, на которого проектирование направлено.
Сфера политического проектирования сродни художественному творчеству, которое осуществляется креативно, интуитивно, нелинейно. Оно предполагает чуткое реагирование на изменение ситуации и своевременное внесение корректив в процесс проектирования по мере получения новой информации, поступающей от объекта проектирования не только на основе интуиции, но и на
основе профессионального знания законов политического развития. Качество политического проекта и его реализации определяется интеллектуальными возможностями, профессионализмом, т.е. качеством самого субъекта проектирования.
Под политическим проектированием понимается деятельность, направленная на создание определенного продукта/объекта, обладающего заданными свойствами и качествами, в соответствии с субъективно выстроенным пониманием непублично заявленного результата или цели, необходимыми для получения/удержания политической власти, при заданных ограничениях по ресурсам и срокам, а также требованиям к качеству и допустимому уровню риска. Морфология политического проекта задается представлением субъекта проектирования об идеале политического будущего, целью, оформленной в рациональных терминах, ожиданием определенного эффекта от реализации проекта, объектами внешнего мира, на которые проект направлен, средствами и условиями, предполагаемым результатом, сроками, алгоритмом и каналами реализации проекта.
1. Ачлей А. Битва глобальных проектов: в 3 ч. М.: Волант,
2010. Ч. 1.
2. Вебер М. Основные социологические понятия // Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990.
3. Ежов Д.А. Дискурс авторитарного и демократического в российском проекте // Поиск: Политика. Обществоведение. Искусство. Социология. Культура. 2012. № 5 - 6. С. 143 - 151.
4. Ежов Д.А. Политическое проектирование как способ разработки государственной политики // Труд и социальные отношения. 2010. № 4. С. 121 - 125.
5. Зазнаев О.И. Форма правления как политический проект: от разработки до реализации // Политическое проектирование в пространстве социальных коммуникаций: мат. X Междунар. конф.: в 2 ч. М.: Ленанд, 2013. Ч. 1.
6. Иванова С.В. О политическом проектировании и проектной деятельности в сфере политики // Пространство и время.
2011. № 1 (3) С. 188 - 193.
7. Карипов Б.Н. Модели политических изменений в России (вторая половина XIX - начало XX века). М.: Изд-во Моск. ун-та, 2010.
8. Княгин С.В. Политическое проектирование как диалог с будущим // Политическое проектирование в пространстве социальных коммуникаций: мат. X Междунар. конф.: в 2 ч. М.: Ленанд, 2013. Ч. 1.
9. Колеман Дж. Комитет трехсот. Тайны мирового правительства. М.: Витязь, 2014.
10. Крутов А.В. Понятие политического проектирования применительно к управлению в современной России // Политическое проектирование в пространстве социальных коммуникаций: мат. X Междунар. конф.: в 2 ч. М.: Ленанд, 2013. Ч. 1.
11. Листратов К.Е. Управление политическими проектами: теория, методология, реальная политика // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 2007. № 6. С. 113 - 116.
12. Малкин Е., Сучков Е. Политические технологии. М.: Русская панорама, 2006.
13. Митрохина Т.Н. Методология политической компаративистики. Саратов: Изд-во ГОУ ВПО « Саратовская государственная академия права», 2008.
14. Митрохина Т.Н., Баскакова Ю.М. Моделирование политической реальности: качественные и количественные аспекты. Саратов: Изд-во СГУ, 2005.
15. Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1997.
16. Панарин А.С. В поисках Большой идеи // Российская политическая наука: в 5 т. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2008. Т. 5: 1995 - 2006.
17. Проханов А. Русский вихрь. М.: Книжный клуб Киновед, 2014.
18. Римский В.Л. Политическое проектирование в современной России как перфомансная деятельность // Политическое проектирование в пространстве социальных коммуникаций: мат. X Междунар. конф.: в 2 ч. М.: Ленанд, 2013. Ч. 1.
19. Сооляттэ А. Управление проектами в компании: методология, технологии, практика». М.: МФПУ «Синергия», 2012. Международный стандарт по управлению проектами на базе модели Project Management Body of Knowledge. URL: http:// www.e-xecutive.ru/knowledge/announcement/1741540/
20. Сулакшин С.С. Системная методология проектирования государственно-управленческих решений (государственных политик) // Труды центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования. М.: Научный эксперт, 2006. Вып. № 2.
21. Турен А. Возвращение человека действующего. Очерк социологии. М.: Научный мир, 1998.
