Политический портрет Александра Квасьневского Текст научной статьи по специальности «История и археология»

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПОРТРЕТЫ 2001 -

Л.С.ЛЫКОШИНА

АЛЕКСАНДР КВАСЬНЕВСКИЙ

Москва 2001

ББК 66.3 (4Пол)8 Л88

Серия

«Политические портреты»

Центр научно-информационных исследований глобальных и региональных проблем

Отдел Восточной Европы

Ответственный редактор серии - д-р ист. наук, Б. С. Орлов

Лыкошина Л.С.

Л88 Политический портрет Александра Квасьневского / РАН. ИНИОН. Центр науч. — информ. исслед. глобал. и региональных пробл. Отд. Вост. Европы; Отв. ред. -Орлов Б.С. - М., 2001. - 72 с. — (Полит. портреты / Отв ред. сер. : Орлов Б.С; 2001, № ). ISBN 5-248-00083-1

В работе рассматриваются основные моменты биографии президента Республики Польша А.Квасьневского, его взгляды по ключевым проблемам развития Польши.

This work is devoted to major events in the life and career of Alexander Kvasnevsky, President of Poland. And his views of the key problems of Poland's development.

ББК 66.3 (4Пол)8

ISBN 5-248-00083-1 © ИНИОН РАН, 2001

Содержание

Введение.......................................................................................................5

Начало пути или восхождение на фоне заката.......................................10

«Новые левые в новой Польше»...............................................................19

«Выберем будущее»..................................................................................27

«Я не верю в геополитический фатализм»..............................................44

«Я человек левицы, либеральный социал-демократ».............................49

Заключение.................................................................................................61

Список литературы....................................................................................63

Польский урок. Послесловие редактора..................................................66

К сведению читателей. «Политические портреты», изданные в

ИНИОН с 1972 по 2001 г.....................................................................69

Введение

Осенью 2000 г. президентом Польши во второй раз стал Александр Квасьневский. Он победил своих соперников уже в первом туре, набрав в 3, 5 раза больше голосов, чем лидер «Солидарности» М.Кшаклевский и в 50 раз больше, чем ее легендарный основатель Л.Валенса (44, с.8).

В 1995 г., когда А. Квасьневский впервые стал президентом, он обогнал своего основного конкурента - Валенсу - всего на несколько процентов. Тогда страна почти точно пополам разделилась на сторонников Валенсы и тех, кто отдал голоса одному из основателей польской социал-демократии, человеку с «коммунистическим» прошлым -А.Квасьневскому. В те годы в Польше кто-то со страхом и отчаянием, а кто-то и с надеждой говорили о «возвращении коммуны», об опасности остановки реформ, об изменении внешнеполитической ориентации Польши. Но ни опасения, ни надежды не сбылись: прошлое не вернулось, реформы были продолжены, а западноевропейская ориентация польской внешней политики получила свое дальнейшее развитие.

И во второй раз (в отличие от первого, когда для многих это было шоком) совершенно закономерно, предсказуемо и в соответствии со всеми социологическими прогнозами «президентом всех поляков», говорившем о Польше как об «общем доме» всех в ней живущих, стал Квасьневский.

Эти выборы показали, что теперь, в начале третьего тысячелетия утратили свое определяющее значение в польском обществе прежде представлявшиеся если не вечными, то во всяком случае, очень устойчивыми деления на непримиримых врагов и тайных или явных сторонников «коммуны». Вопрос «откуда» пришел политик потерял свою ведущую роль, уступив место другим вопросам: куда он предлагает идти обществу, каковы его цели, его видение будущего. «Эти выборы

похоронили историю» - писала «Газета выборча» (39, с. 3). Президентом Польши стал отнюдь не «бывший коммунист», а вполне прагматичный политик социал-демократической ориентации.

Сам А.Квасьневский, апеллируя к терминологии польского философа Ст.Бжозовского, называет политика «сознательным работником истории». Что стоит за этим определением? А.Квасьневский отмечает, что ему близок ответ на вопрос, сформулированный видными представителями западноевропейской социал-демократии Т.Блэром и Г.Шрёдером в их политическом манифесте «Третий путь. Новая середина»: «в современном мире люди предпочитают политиков, которые решают социальные проблемы без идеологических предубеждений, которые умеют применить исповедуемые принципы и ценности в поиске практических решений в рамках честной, продуманной и прагматической политической стратегии. Избиратели, вынужденные перед лицом общественно-экономических перемен ежедневно проявлять инициативу и гибкость, ожидают того же от политиков и правительств» (12, с. 11). В этом определении, указывает А. Квасьневский, содержится акцент на такую важную для политиков ценность, как ответственность. Не перед мифической историей и идеализированным народом, а прежде всего ответственность за будущее.

Политику, полагает А. Квасьневский, не следует абсолютизировать. Избиратели, отдавая свои голоса тем или иным политикам, всего лишь нанимают группу людей на определенное время для исполнения определенной работы. Ничто, ни прежние заслуги, ни результаты выборов не дают права на что-то большее.

Политиков в известном смысле можно сравнить с ремесленниками. Нелепо выглядел бы спор между сапожниками о том кто из них имеет большее моральное право на ремонт обуви. Очевидно, что в такой ситуации все решает воля клиентов, отдающих предпочтение лучшим профессионалам. Отсюда странными кажутся в условиях демократии попытки исключить кого-то, в частности посткоммунистов, из политической жизни.

«Я убежден, - подчеркивает А.Квасьневский, - что признание плюрализма означает неизбежное примирение с тем фактом, что нет монополии на истину, а биографии политиков не должны быть одинаковы...

В своей публичной деятельности я всегда старался соответствовать вызовам будущего, стремиться к обеспечению развития и удовлетворению нормальных человеческих потребностей:

стабильности, справедливости и безопасности жизни. Неоднократно я подчеркивал заслуги людей разной ориентации для создания демократии в Польше, для успеха экономических реформ, для благополучного завершения наших усилий, направленных на вступление в НАТО» (12, с. 15; 21, с.64).

А. Квасьневский не принимает упреков в том, что такая позиция означает отсутствие программы и определенной системы ценностей. Он полагает безосновательным неприятие чужих заслуг, настаивает на необходимости сотрудничества и акцентировании того общего, что объединяет всех поляков. Ведь вклад людей самых разных убеждений в создание Польши несомненен.

А.Квасьневский сожалеет, что «некоторые партийные и профсоюзные лидеры ведут себя так, будто бы идет постоянный крестовый поход и цель - изгнание неверных, а значит инакомыслящих -еще не достигнута» (12, с. 18).

Между тем в политических противниках следует видеть не врага, а конкурента, стремиться к диалогу, а не к смертному бою и всячески избегать «психологической гражданской войны» (по выражению польского философа Г.Херлинга Грудзиньского).

Политическая жизнь Польши в период президентства А.Квасьневского (т.е. с 1995 г.), конечно, далека от благостного единения и сотрудничества всех политических сил. Заметим, что за эти годы менялись и облик парламентского большинства и состав правительства, политики разной ориентации определяли облик польской политической сцены.

К моменту президентских выборов 1995 г. большинство в сейме принадлежало коалиции Союза демократических левых сил (СДЛ) (одним из лидеров которого был Квасьневский) и Польской крестьянской партии (ПКП). Не изменяя курсу на продолжение реформ, коалиция стремилась к более справедливому, чем прежде распределению бремени этих реформ на все слои населения. Правительство возглавлял в тот период глава ПКП В.Павляк.

Отношение внутри самой коалиции складывались непросто. Одной из причин конфликтов между этими во многом близкими политическими группировками, было, как полагает А.Квасьневский, разное видение целей: СДЛ таковую усматривал в модернизации страны, а ПКП ограничивалась отстаиванием узкоклассовых интересов своих избирателей (36, с. 115).

В марте 1995 г. лишившись поддержки тогдашнего президента Л.Валенсы, В.Павляк уходит в отставку, а его место занимает один из ведущих деятелей Социал-демократии Республики Польша (СДРП) Ю.Олексы, с именем которого связана едва ли не первая сложная проблема, с которой столкнулся А.Квасьневский, став президентом в 1995: перед уходом с поста президента Л.Валенса обвинил Ю.Олексы в сотрудничестве со службой внешней разведки России и премьер вынужден был уйти в отставку. Кабинет возглавил связанный с социал-демократией В.Чимошевич (доктор международного права, владелец собственного крестьянского хозяйства).

Все правительства левой ориентации по сути продолжали реформы, правда, с некоторыми коррективами. В 1994-1997 гг. в Польше имел место высокий экономический рост - до 6-7% в год, выросли и доходы населения. Но, вместе с тем, в стране усилилась и дифференциация доходов, значительной оставалась доля тех, кто существовал за пределами прожиточного минимума. В сентябре 1997 г. на очередных выборах в сейм левые (несмотря на несомненные успехи правительства как в развитии экономики, так и в принимаемом всем польским обществом движении в сторону интеграции с европейскими структурами - НАТО и ЕС) не сумели сохранить свою ведущую роль в парламенте. Эта роль стала достоянием блока Избирательная акция «Солидарность» (ИАС), объединявшего более 30 партий и организаций правого толка и либерального Союза Свободы (СС), руководимого «отцом экономических реформ» Л.Бальцеровичем.1

Премьер-министром с 1997 г. и по сей день (май 2001г.) является Е.Бузек, придерживающийся умеренных правоцентристских взглядов. Деятельность этого правительства пришлась на неблагоприятный период ухудшения экономической конъюнктуры. Замедлились темпы экономического роста, снизились реальные доходы населения. С 1999 г. правительство Бузека проводит в стране четыре реформы: административную, пенсионную, здравоохранения и просвещения, что, естественно, неоднозначно воспринимается обществом и не прибавляет популярности этому правительству (его рейтинг самый низкий по сравнению со всеми польскими правительствами 90-х годов).

Отношения внутри коалиции ИДС - СС складывались весьма непросто, что приводило к острым конфликтом и в конце концов

1 Подробнее о взглядах и деятельности Л Бальцеровича см.: Лыкошина Л. Лешек Бальцерович. РАН ИНИОН — М., 2000. — 59с. — (Полит. портреты; 2000, № 2)

закончилось уходом с поста вице-премьера и министра финансов Л.Бальцеровича.

Конец 90-х годов в Польше оказался в чем-то похожим на начало десятилетия. Это сходство определялось не только активизацией реформаторской деятельности, но и усилением попыток вновь разделить общество на «мы» и «они» по признакам отношения к «коммуне». С 1998 г. в стране действует Закон о люстрации, по которому каждый кандидат на руководящие посты в органах власти должен быть проверен на «чистоту» в плане сотрудничества со спецслужбами бывшей ПНР.

Но, судя по всему, проблема отношения к прошлому утратила былую остроту. Во всяком случае биография не помешала Квасьневскому вновь стать президентом в 2000 г., а А.Олеховскому (политику центристской ориентации, который не скрывал свое сотрудничество со спецслужбами во время дипломатической работы в период ПНР) занять второе место после Квасьневского на этих президентских выборах. Вместе с тем, адепт националистическо-католических взглядов Я.Лопушаньский и «человек-легенда» Л.Валенса не набрали и по одному проценту (41, с. 14; 44, с. 8).

Закон политического маятника проявил себя и в политической жизни Польши, и, если верить данным социологов, лидерами следующих парламентских выборов вновь станут левые. Нормальное движение этого маятника свидетельствует лишь о том, что в Польше достаточно прочно утвердились принципы демократии и не мифы и стереотипы господствуют в сознании поляков, а скорее, реальный и достаточно прагматичный взгляд на вещи.

Время требует своего героя, наиболее полно соответствующего его потребностям. И таким героем в определенном смысле стал А.Квасьневский. Хотя сам он полагает, что «...сейчас другие времена. Они не требуют ни героизма, ни провидения. Польше сегодня нужна преемственность и такие политики, которые выполняют домашние задания и могут обрести себя в малых делах повседневности, т. е. люди компромисса и диалога. Нас, политиков, это нервирует. Для нас нет условий, чтобы блистать. Но это полезно для людей и для демократии. Потребность в героях бывает чаще всего в плохие времена» (34, с. 285).

Начало пути или восхождение на фоне заката

Александр Квасьневский родился 15 ноября 1954 г. в небольшом городе Бялогарде на северо-западе Польши. Этот старинный, отметивший свое 700-летие в 1999 г., живописно расположенный среди лесов и озер городок, относится к Западно-поморскому воеводству. Родина А.Квасьневского — это так называемые «возвращенные земли», отошедшие к Польше после Второй мировой войны, что предопределило во многом специфику населения региона: многие жители его переселились сюда из других мест, главным образом с востока страны. Семья Квасьневских также не относилась к числу коренных жителей края: его мать родом из Вильнюса, отец - из Варшавы. После окончания медицинского института в Познани родители Квасьневского по распределению попадают в Бялогард. К моменту рождения будущего президента его отец был главным врачом городской больницы, где и родился Александр.

Его появление на свет связано с некими семейными преданиями. Причем, по свидетельству самого А. Квасьневского, мать и отец, как правило, вспоминали разные истории. Мать утверждала, что Александр едва появившись на свет был уже не таким как другие дети. Хотя бы по размерам: он был таким крупным ребенком, что не помещался, как все другие младенцы, поперек каталки для новорожденных и его приходилось класть вдоль. Когда же все таки удалось уложить юного Александра также как всех других детей, он сразу же схватил за руки своих соседей слева и справа (в этом факте сам А.Квасьневский усматривает сверхраннее проявление свойственной ему в более зрелом возрасте общительности).

Отец же Александра вспоминал о том, что когда его новорожденный сын лежал в кроватке и громко плакал, что не украшало его, одна знакомая отца, посмотрев на него сказала: «большой-то он большой, но слишком умным кажется, не будет». И в детстве, сердясь на сына, старший Квасьневский в сердцах говорил: «знаешь, тогда я хотел ее поколотить, но сейчас думаю, что она наверное, была права» (26, с. 8).

Семья жила вполне счастливо и благополучно. Родители и бабушка много внимания уделяли Александру и его сестре, дети, помимо занятий в школе, находили время для дополнительных занятий иностранными языками с частными преподавателями. Отец, заядлый футбольный

болельщик, объехал с сыном все крупные стадионы Силезии, стараясь не пропускать интересные футбольные матчи (33, с. 303).

Детей старались воспитывать честными и порядочными людьми, в духе уважения к религии, к десяти заповедям (отец Александра не посещал церковь, но мать была верующей и практикующей католичкой).

В школе у Александра, очевидно, не было особых проблем. Во всяком случае уже став взрослым, он с благодарностью и уважением отзывался о своих учителях.

В доме царила атмосфера, которая, казалось, никак не могла способствовать формированию будущего активного политика: ни отец, ни мать не увлекались политическими проблемами, не были членами партии. Но будучи подростком, Александр по высказываниям и оценкам отца прекрасно понимал, что тот не питает иллюзий по поводу послевоенной истории Польши и относится весьма критически к окружающей действительности. В погоне за информацией старший Квасьневский увлеченно слушал «Свободную Европу», терпеливо перенося помехи, создаваемые «глушилками». «Помню, - вспоминал впоследствии Александр, - я с самого детства терпеть не мог этого противного свиста, звучащего в нашей квартире. Чем старше я становился, тем более утверждался во мнении, что с отцом надо полемизировать, дискутировать, спорить. Помню, очень решительные политические споры мы вели, когда я был в средней школе» (36, с. 9; 32, с. 87).

Но не следует думать, что юный Квасьневский с восторгом принимал тогдашнюю польскую действительность. Нет, просто он пытался искать свой, самостоятельный ответ на вопросы, выдвигаемые жизнью. И этот ответ предполагал действенные, конструктивные решения, а не отрицание и неприятие при пассивном отношении к жизни.

Во всяком случае, учась в школе, он не вступил ни в одну молодежную политическую организацию, хотя и активно участвовал в работе школьного самоуправления.

Особой политической активности не проявляет Александр в первые годы своей студенческой жизни. Поступив в 1973 г. на факультет экономики транспорта Гданьского университета, специализируясь по внешней торговле, он больше увлекается спортом, туризмом, поездками за границу по международному студенческому обмену (первый раз на Западе он оказался в 1974 г., поехав в Англию. Жизнь английского общества показалась ему столь отличной от польской, что Александр, как он признавался в последствие, испытал настоящий шок). Первые годы в университете были спокойными и благополучными. Интересно, что

одновременно с Квасьневским, на его же факультете учились ставшие впоследствии видными польскими политиками А.Халль, Д.Туск, П. Новина-Копопка. А с будущим видным польским либералом и ведущим теоретиком и практиком польской приватизации Я.Левандовским Квасьневский бегал в одной эстафете. Правда, Я.Левандовский бегал быстрее.

В Социалистический союз польских студентов (ССПС) А. Квасьневский вступил не по каким-то политическим или мировоззренческим мотивам, а просто потому, что другой молодежной организации в университете не было, а общественный темперамент Александра искал способа проявить себя. В рамках организации он занимается в основном культурно-развлекательными и спортивными вопросами. Увлечение спортом Квасьневский сохранил и по сей день. После политики это для него самое увлекательное дело в жизни. Даже газеты он начинает читать со спортивной страницы, а в переломный и самый трудный для Квасьневского жизненный момент он серьезно думал о том, чтобы навсегда оставить политику, стать «человеком спорта».

В те ранние 70-е годы в Гданьском университете Квасьневский не припоминает никаких особых политических дебатов и споров среди молодежи. Возможно, он просто не участвовал в них, примыкая к несколько иному кругу молодежи, далекому от оппозиционности. Заметим, правда, что и сама политическая атмосфера Гданьска значительно отличалась от варшавской: здесь не было того догматизма и зашоренности, дышалось свободнее. Во многом это связано с личностью тогдашнего первого секретаря воеводского комитета ПОРП Тадеуша Фишбаха. Но уже с 1976 г. атмосфера начинает сгущаться и, когда в 1977 г. Квасьневскому предлагают вступить в ПОРП, решение дается Александру, как он сам вспоминает, нелегко. Он идет на этот шаг без энтузиазма и, наверное, не с легким сердцем: во всяком случае родителям он об этом не сообщает.

Осмысливая этот свой шаг уже будучи зрелым человеком, Квасьневский замечает: «если бы я изучал историю, а не внешнюю торговлю, возможно, я встретил бы других людей, и моя судьба сложилась бы иначе. В 1976 г. надежды, связанные с Гереком не оправдались, но выводы из этого можно было сделать разные. Люди старшего поколения, более опытные, полагали, что систему изменить не удастся. Такие же как я, считали, что это команда Герека исчерпала себя так же как и ее концепция управления Польшей. Альтернативой был, например, Т.Фишбах, предлагающий открытое мышление. Это меня

привлекало... решающую роль сыграла убежденность в том, что что-то удастся изменить изнутри. Эволюция соответствует моей натуре. Во мне нет ничего от революционера. Говорю об этом с известной долей сожаления.» (36, с. 9).

В те годы Квасьневский читал вовсе не Маркса и Энгельса, а известных критиков марксистских догматов Л.Колаковского и А.Шаффа. И многое в их сочинениях казалось ему совершенно очевидным, несомненным. Он никогда, изначально не был сторонником жестких партийных установок, но вместе с тем был уверен, что без реформы партии изнутри невозможны никакие перемены в стране. Активный, обаятельный и очень общительный, легко сходящийся с людьми деятель молодежного движения, председатель Студенческого совета Гданьского университета в 1977 г. получает предложение возглавить отдел культуры ССПС в Варшаве. Приняв это предложение, Квасьневский вместе с женой Иолантой (студенткой юридического факультета Гданьского университета) отправляется в столицу.

Квасьневский с удовольствием вспоминает то время, встречи с интересными людьми, с людьми театра, искусства. Не всегда было легко: он был сторонником плюрализма, за что получал упреки со стороны «старших товарищей».

Начало 80-х годов в Польше — это время массовых забастовок, время надежд на грядущие перемены, время «Солидарности». Квасьневский многое видел собственными глазами: будучи на каникулах, он курсировал между Гданьском и Варшавой, оказавшись в эпицентре событий, ощущал само дыхание истории. По оценкам Квасьневского, тогдашнее забастовочное движение проходило не под антисоциалистическими, а скорее левацко-распределительными лозунгами. Но вместе с тем он ясно видел, что это движение антипартийное и что при этом формируются альтернативные органы власти. В то время он не чувствовал себя в числе тех «они», которые противостояли обществу, ведь во всех стачечных комитетах были члены ПОРП, а в рядах «Солидарности» оказался каждой третий член партии! Уже будучи президентом, Квасьневский, отвечая на вопрос журналистки, почему он в те годы не вступил в «Солидарность», ответил, что не сделал этого, так как принадлежность к мятежному профсоюзу казалась ему в какой-то степени данью моде. (28, с. 257-258). Квасьневский был убежден в необходимости перемен и выражал эту убежденность достаточно четко: вместе с одним из тогдашних лидеров молодежного движения Е.Козьминским он готовил решение ССПС по поводу событий, где

осознание важности перемен было выражено так неоднозначно, что лидер ССПС Ст.Габриэльский боялся идти с проектом резолюции в ЦК.

В декабре 1980 г. состоялся съезд ССПС и Квасьневскому вновь было поручено заниматься проблемами культуры. Осенью 1981 г. он становится главным редактором газеты «1ТО». Ему 27 лет и он едва ли не самый младший член редколлегии. Такое стало возможным, как полагает Квасьневский, только благодаря новой атмосфере в обществе, созданной «Солидарностью». Многих сотрудников он знал, контакты были хорошие, но работа длилась недолго: с ноября 1981 до декабря 1981 г. Она была прервана введением военного положения и закрытием газеты. Последний номер, опубликовавший интервью с Т. Фишбахом, с ксендзом Х.Янковским, был конфискован и почти полностью уничтожен.

Военное положение стало для Квасьневского полной неожиданностью: в том декабре 1981 г. он был в Кёльне на журналистском семинаре. Вернулся домой самолетом, опередив коллег, ехавших поездом, так как 12 декабря у него и маленькой дочери Александры были именины. Утром узнал от соседа о случившемся. Конечно, он ничего хорошего не видел в военном положении, но ищет и в этой ситуации возможные пути движения дальше: вместе с коллегами бьется за возобновление издания газеты, что и удается в июне 1982 г. благодаря содействию тогдашнего главы отдела пропаганды ЦК ПОРП Ст.Ольшовскому некогда бывшим «отцом-основателем» «1ТБ».

Газете удалось выжить в то нелегкое время, сохранить читателя и вместе с тем не навлечь на себя гнев властей. Квасьневский уже тогда проявил свое умение находить компромисс. Правда, гроза уже собиралась над головой молодого главного редактора: готовилась оценка его издания в отделе печати ЦК, где газету обвиняли едва ли не во все смертных грехах: от низкопоклонства перед Западом, до льстивого отношения к оппозиции. Но судьба была благосклонна к будущему президенту: вместо оргвыводов какими-то неисповедимыми путями, которые сам Квасьневский склонен расценивать как «парадоксы кадровой политики ПНР», его ждало назначение на пост главного редактора газеты «Штандар млодых», что и произошло в 1984 г. И здесь Квасьневскому удалось наладить дело и почти умирающая газета возродилась, обрела читателя. Она вовсе не была революционной, но, по оценкам самого главного редактора, представляла скорее практическое направление в прессе, основываясь на политиках поиска компромисса и здравомыслии. О чем-то говорилось прямо, что-то затушевывалось, но в

целом получалось интересно и хотя лояльно по отношению к властям, но не подобострастно.

Используя спортивную терминологию, А.Квасьневский оценивает «ITD» как газету третьей лиги, а «Штандар млодых» - второй.

Интересно, что работая в «Штандаре млодых» А.Квасьневский становится одним из инициаторов создания первого в Польше журнала для молодежи, посвященного компьютеризации — «Байтек». Президент и сейчас с удовольствием и гордостью вспоминает об этом эпизоде своей биографии.

1985 г. принес новые перемены в судьбе А.Квасьневского. Вернувшись из отпуска и зайдя в редакцию он узнал от секретаря о том, что его искали из отдела кадров ЦК ПОРП. Квасьневский был уверен, что речь идет об отставке, на самом деле ему предложили стать министром по делам молодежи в правительстве, возглавляемом З.Месснером (ученым-экономистом, пытавшимся провести в стране экономические реформы).

Расставаться с налаженной жизнью в редакции, с хорошим коллективом не очень хотелось, но и предложение стать министром (в 30-то лет!) было весьма соблазнительным. И Квасьневский принимает предложение. Не изменяя и на этом посту своим принципам рациональности и прагматизма, Квасьневский пытается в тех реальных условиях сделать что-то полезное для молодежи. Он основывает различные фонды, организовывает активный международный молодежный обмен. Он не был типичным министром: часто говорил то, что не принято в его положении, мог явиться в свитере на телевидение для выступления, одним словом enfant terrible правительства Месснера. В целом у него и от этой работы, приходившейся на период 1985-1987 гг., остались самые хорошие воспоминания.

Середина 80-х годов - это время своеобразной «малой стабилизации» в Польше: сокращается число забастовок, имеет место некоторое экономическое оживление (связанное с началом реформ), определенных успехов добиваются новые профсоюзы призванные ослабить «Солидарность» (в них вступает 36, 4% бывших членов «Солидарности», 80 членов ПОРП, 35, 6% всех руководителей и специалистов с высшим образованием (1, с. 94).

Но время показало иллюзорность надежд на стабилизацию положения: правительству не удается сдержать темпы инфляции, все больше снижается уровень жизни населения. Попыткой преодоления напряженности в обществе явилось проведение в 1987 г. референдума по

вопросам путей и темпов развития общества. Итоги референдума оказались весьма неутешительными для правительства З.Месснера и заставили его отказаться от планируемого повышения цен, а значит и от надежд на попытку «вытащить» польскую экономику таким способом. Но даже гораздо менее масштабное, чем планировалось повышение цен привело к обострению ситуации в стране и вызвало новую волну забастовок. Требования бастующих не ограничивались чисто экономическими: люди выступали за легализацию «Солидарности», восстановление на работе уволенных по политическим мотивам, освобождение политических заключенных. Забастовки 1988 г. были самым значительным движением протеста с момента отмены в 1983 г. военного положения. И правительство с ситуацией явно не справлялось. По мнению самого Квасьневского, Месснер был обречен на поражение, так как фактически у него были связаны руки, он не обладал carte blanche и «был лишь главным бухгалтером на предприятии, называемом Польша» (36, с. 189).

В известном смысле 1988 г. был переломным, заставившим руководство страны активно искать пути выхода из кризиса, причем не такие, как в начале 80-х. Все более реальное очертание приобретает идея политического компромисса с оппозицией (в июне 1988 г. на VII пленуме ЦК ПОРП впервые был поставлен вопрос о необходимости пересмотра отношения к оппозиции и заявлено о формуле «круглого стола»).

В сентябре 1988 г. место главы правительства занимает М. Раковский. Он предлагает Квасьневскому должность председателя Общественно-политического комитета при Совете министров и одновременно - министра по делам спорта и молодежи. К моменту приглашения для работы в правительстве, А.Квасьневский уже достаточно давно и хорошо знал Раковского и относился к нему с особым чувством и огромным уважением. Предполагалось, что это правительство сумеет обеспечить ускорение хода экономических реформ, проводившихся в стране с 1982 г., стабилизирует обстановку в стране. Квасьневский высоко оценивает деятельность правительства Раковского, считая его вполне реформаторским. Но история была к нему неблагосклонна: правительству не хватило ни времени, ни благоприятного стечения обстоятельств, ни просто доверия общества для доведения дела реформ до конца.

По мысли Квасьневского, именно Раковский придавал огромное значение идее согласия, политического диалога. Хотя, полагает президент, историческая роль М. Раковского сопряжена прежде всего не с

его политической деятельностью, а с его работой в качестве главного редактора популярнейшего еженедельника «Политика». Это издание, исповедующее открытость, незашоренность мышления, здравый смысл и «европеизм» во многом сформировало то поколение, к которому принадлежит и сам Квасьневский (36, с. 55).

Прореформаторская ориентация М.Раковского, его образ мыслей предопределили роль этого политика, как одного из «отцов», авторов идеи «круглого стола», хотя обстоятельства сложились таким образом, что М. Раковский оказался несколько в стороне от практической реализации этой идеи. Определенную роль в кристаллизации этой идеи

A. Квасьневский отводит, в частности, и самому себе, наряду с другими представителями молодого, прореформаторского крыла в ПОРП.

По сути деятельность Квасьневского по налаживанию диалога с оппозицией началась еще до «круглого стола», когда он, будучи членом президиума правительства и главой общественно-политического комитета Совета министров обсуждал с представителями общества закон об объединениях. Он вспоминает с каким изумлением эти последние (а речь идет о солидных людях - профессорах А.Стельмаховском,

B.Хжановском, Яне Ольшевском) увидели, что работать им предстоит с весьма молодыми, немногим старше 30 партнерами. Ведь именно таким был тогда А.Квасьневский, его коллеги К.Петрашкевич, Е.Козминьский.

По предложению А.Медовича (поддержанного Раковским) А.Квасьневский становится в заседаниях «круглого стола» ответственным за ту часть переговоров, которая касалась профсоюзов. Вспоминая атмосферу первых дней переговоров, он отмечает как постепенно преодолевался в сознании сторон образ врага, что может быть следует расценивать как одно из важнейших достижений польской трансформации. С обеих сторон были те, кто искренне радовался, что возможны перемены, что они происходят на их глазах и с их участием. Хотя и опасения с обеих сторон сохранялись, ведь так недавно оппозиционерам грозила тюрьма, а твердые антикоммунисты призывали своих противников вешать на деревьях вместо листьев.

Именно тогда, в ходе работы «круглого стола» (которая шла не очень легко и иногда казалось, что еще немного - и все рухнет) А.Квасьневский подружился с Я.Куронем и А.Михником. Он полагает, что этой дружбе помогла непосредственность как черта характера «Мы из одного теста», - замечает А.Квасьневский (36, с. 41).

Заседание «круглого стола» он оценивает как историческое событие, которое дети будут изучать в школе, как достижение «нового

политического качества» (19, с. 417; 23, с. 125-126; 36, с. 49). Именно «круглый стол», по мысли А. Квасьневского, помог Польше перейти рубикон двух систем. Он стал победой реализма над эмоциями. «Стена недоверия и ненависти, построенная из трагического опыта прошлого была заменена диалогом. Место конфронтации занял партнерский разговор о польских проблемах» (25, с. 173).

А.Квасьневский вспоминает, что всех участников переговоров объединяло одно - ответственность за страну. Она оказалась сильнее идеологических разногласий. Именно ответственность стала тем фундаментом, на котором воздвигли здание соглашений «круглого стола». На его последнем заседании в апреле 1989 г. были приняты три основных документа: «Позиции по вопросу политических реформ», «Позиции по вопросу социально-экономической политики и системных реформ» и «Позиции по вопросу профсоюзного плюрализма». По сути достигнутые соглашения открывали возможности для эволюционных перемен как в социально-политической, так и в экономической областях возможности мирного демонтажа системы. Однако «правительственная» сторона участников «круглого стола», конечно, не предвидела как стремительно вынуждены будут уйти с исторической сцены прежние ведущие актеры: последовавшие после «круглого стола» выборы в Сейм и Сенат свидетельствовали о полном и безусловном поражении ПОРП.

А. Квасьневский замечает, что такого результата не предвидели ни партия, ни оппозиция. Он участвовал в выборах 1989 г. как кандидат от ПОРП, потратил массу усилий, объехав вдоль и поперек свое родное воеводство, имел лучшие результаты. среди проигравших. Но проиграл. И проигрыш был предрешен. Дальнейшие попытки сохранить ПОРП Квасьневский сравнивает по степени бессмысленности со сложнейшей хирургической операцией, совершаемой над трупом (36, с. 57).

Он был совершенно уверен в бесперспективности попыток сохранить партию и несмотря на прекрасные, дружеские отношения с М. Раковским отказался стать секретарем ЦК ПОРП. Этот шаг Раковский расценил как предательство, сам же Квасьневский объясняет его своим нежеланием «попусту тратить время», чего он совершенно не приемлет, ибо это не соответствует его характеру, его жизненной позиции.

Какова бы ни была оценка решения Квасьневского, констатируем вслед за автором «Газета выборчей» Р.Грачиком «.он не вскочил в поезд, который был обречен на крушение через несколько месяцев» (8, с. 9).

«Новые левые в новой Польше»

А. Квасьневский явился одним из основных авторов проекта новой политической конструкции, обладающей большим запасом прочности и иными сущностными (что хотелось бы подчеркнуть) характеристиками. Он определил этот проект как «новые левые в новой Польше».

Заметим, что и «старые левые» в Польше отличались достаточно четко выраженным своеобразием. Трудно причислить ПОРП к ортодоксально коммунистическим партиям. В ее идейных установках можно обнаружить в известной мере либеральные и социал-демократические тенденции. В 80-е же годы в партии существовало достаточно влиятельное реформаторское крыло.

Переломным событием в истории польской левицы стал проходивший в январе 1990 г. XI съезд ПОРП, который оказался последним в истории этой партии. В принятом на съезде постановлении говорилось: «Делегаты, собравшиеся на XI съезд ПОРП, осознавая невозможность обретения Польской объединенной рабочей партией доверия общества, постановляют завершить деятельность ПОРП» (43). По решению делегатов съезда, его заседание было прервано для того, чтобы поздним вечером того же дня (27 января 1990 г.) открыть Конгресс, призванный начать историю новой партии, в результате долгих дебатов получившей название Социал-демократия Республики Польша (СДРП). Делегатами Конгресса явились 1533 из 1663 делегатов съезда ПОРП. Заседание Конгресса проходило в обстановке острой дискуссии и столкновения различных мнений. Однако в результате был выработан ряд программных документов. Пение польского национального гимна завершило процесс рождения новой партии.

Поздним вечером того же дня возобновилась работа XI съезда ПОРП, завершившегося ночью. Из зала заседаний было вынесено знамя ПОРП, и под сводами варшавского Дворца культуры и науки последний раз прозвучал Интернационал.

Рождение партии польских социал-демократов проходило далеко не гладко: формирующаяся партия раскололась в самом начале пути. В одном из залов Дворца культуры и науки делала свои первые шаги еще одна партия польской левицы: Социал-демократический Союз Республики Польши (которая, правда, очень скоро утратила реальное политическое значение).

Одним из главных героев происходящих событий был А.Квасьневский. Именно он становится лидером новой партии - СДРП. Вместе с концом эпохи социализма в 1989 г. закончилась и история ПОРП. Ее роспуск, как полагает А.Квасьневский, был совершенно неизбежен, предопределен. Если бы партия не самораспустилась, она все равно исчезла бы с исторической сцены, в результате «распада и гниения» (36, с. 53).

Трансформация ПОРП, по мысли А.Квасьневского была бы возможна в случае использования ею исторических шансов, открывающихся в 1956 г., в 1970. Но в 80-е годы стало ясно, что крушения не избежать: IX чрезвычайный съезд ПОРП показал слабость реформаторского крыла в партии, а введение военного положения в 1981 г. стало началом конца ПОРП как реальной политической силы.

В 1989 г. ПОРП оказалась совершенно недееспособной, проиграв избирательную кампанию. А по мнению Квасьневского, партия должна уметь бороться за свои позиции. Тогда, в начале 90-х, он был «абсолютно убежден, что ПОРП уходит вместе с эпохой, сыграв свою историческую роль, как и вся система. Таков был приговор истории. Сорок лет и хватит... Была просто естественная усталость материала. Люди хотели нового, люди устали и от этой системы и от ее кадров и структур и от этой рутины, которая отовсюду просто выпирала. Просто настало время конца.» (36, с. 54-55).

На рубеже 80-90-х годов Квасьневский, несомненно, становится фигурой, с которой многие связывают надежды на возрождение партии. Его авторитет как человека, способного вести дискуссию, побеждать в ней противника и вместе с тем способного к диалогу вырос после «круглого стола», после открытых дебатов с А.Михником в Гданьском университете и в университете им. А.Мицкевича в Познани. Немалое значение имел и его отказ от должности секретаря ЦК ПОРП, и успех на выборах в качестве делегата готовящегося последнего съезда ПОРП, и то обстоятельство, что когда в ходе работы съезда сложилась ситуация совершенного хаоса и неразберихи, Квасьневский выступил с готовым проектом устава новой партии.

Будучи уверенным в успехе и видя, что он владеет аудиторией, А. Квасьневский ставит условие: он согласится возглавить партию, если получит право назвать 60 человек, которые войдут в ее руководящий орган - и он это право получил. Подобный шаг был нужен новому лидеру, чтобы ввести в руководство новых людей, нацеленных на будущее, не размышляющих о том нужны ли перемены, «круглый стол»

и т.д. Людей, идущих вперед. И они сыграли свою роль, став той критической массой, которая помогла партии сбросить старую оболочку. Он искал людей, которые бы «не тосковали по старым временам, без всяких условий принимали бы демократический и суверенный характер государства, понимали бы необходимость глубоких политических и экономических реформ, но вместе с тем оставались бы верны просоциальной, левой ориентации» (36, с. 62).

Это были ученые, журналисты, деятели молодежных организаций, словом, самые разные люди. Особая роль принадлежала З.Рыковскому в прошлом автору «Политики», Л.Миллеру, Ю.Олексы, М.Боровскому, ставшему экономическим экспертом и соавтором экономической программы партии. Принятая на съезде Декларация определяла цели и задачи СДРП.

«Высшей ценностью для нас, - отмечалось в Декларации, -является Польша. Ей мы служим. Единственными источниками власти мы признаем волю народа, выраженную в демократических, свободных выборах. Благополучие Польши мы связываем с прогрессом, открытостью и участием в достижениях цивилизации...

Мы за гражданское общество. Мы признаем неприкосновенность прав личности и гражданские свободы. Основными ценностями для нас являются: достоинство и свободное развитие человека, уважение к труду, непримиримость к эксплуатации, неправде, страданию...

Мы за сильное, правовое польское государство, за парламентскую демократию и многопартийную систему. Мы сторонники территориального и производственного самоуправления, а также свободной самоорганизации общества» (9, с. 3).

В Декларации отмечалась приверженность новой партии принципам свободы слова, совести, вероисповедания, отделение церкви от государства и нейтралитета государства по отношению к религиозным убеждениям граждан. Признавалась необходимость гарантий меньшинства в любой области: политической, культурной, религиозной, национальной.

Определяя идейный облик партии, Декларация констатировала его связь с польской социалистической традицией, с современными поисками польской левицы, а также опытом Социалистического интернационала.

В своей экономической программе Социал-демократия Республики Польша выступала за рыночную экономику с элементами интервенционизма и социальной ответственности со стороны государст-

ва, за многоукладность экономики, за ограничение государственной собственности до экономически рациональных пределов. В Декларации признавалась необходимость развития частного сектора, хотя и отрицалось, что только этот вид собственности соответствует логике рыночной экономики и обеспечивает экономическую эффективность.

В документе подчеркивалась необходимость обеспечения социальной защищенности трудящихся, справедливого распределения тягот социально-экономических перемен между всеми социальными слоями, недопустимость признания безработицы постоянным элементом экономической жизни, право на труд определялось как неотъемлемое право человека.

Рыночные механизмы, отмечалось в Декларации, не могут заменить государство в осуществлении экономической политики, задача которой состоит в повышении эффективности и модернизации экономики, в повышении ее конкурентоспособности и в удовлетворении основных социальных потребностей общества.

По отношению к крестьянству новая партия занимала позиции равноправия всех секторов сельского хозяйства, высказываясь вместе с тем за развитие семейного крестьянского хозяйства и преодоление негативных для последнего последствий действия рыночных механизмов.

СДРП призвала себя интегральной составной частью европейской и мировой левицы, особенно ценя союз с Социнтерном.

Партия, отмечалось в Декларации, «руководствуется стремлениями и чаяниями людей, живущих трудом своих рук и умов». Она объединяет всех, признающих ее программу, независимо от мировоззрения, признает свободу идейных и политических поисков, а также развитие инициативы снизу, не отрицает возможность возникновения особых платформ и программных течений. Социал-демократия стремится к сотрудничеству со всеми группировками левицы, с профсоюзами, с самоуправленческими крестьянскими, молодежными, экологическими и иными движениями; она заявляет о своем стремлении работать на благо национального согласия вместе с другими партиями, не только принадлежащими к левице, с целью формирования новой политической культуры, в основе которой лежит уважение к чужой позиции, а также способность к поиску компромиссов в решении жизненно важных для народа проблем.

Итак, были заявлены весьма серьезные перемены, и вовсе не такие, как предлагал один из ведущих деятелей ПОРП того времени М.Ожеховский: переименовать Польскую объединенную рабочую

партию в Польскую социалистическую рабочую партию, из аббревиатуры, звучащей по-польски как Р2РЯ сделать Р8РЯ. Как шутил тогда А.Квасьневский, человек немного шепелявящий мог и перепутать! (38, с. 57).

Начинать было трудно. Даже чисто внешне. Новая партия размещалась в здании бывшего ЦК. Квасьневский вспоминает, что когда ему пришлось принимать О.Лафонтена — в то время председателя СДПГ, тот с удивлением рассматривал пустые залы, пятна на стенах, оставленные после снятых портретов. Тогда Квасьневский понял, что оставаться здесь нельзя.

Но пятна на стенах и гулкие, пустые коридоры - это конечно, не самое страшное наследие прошлого. А как преодолеть недоверие общества, непонимание даже самых близких людей, собственные сомнения, наконец? Был момент, когда Квасьневский вообще подумывал об уходе из политики (в конце 1989 - начале 1990 годов). Но он отдавал себе отчет в том, что для него и многих других людей его возраста и сходной политической биографии в тех условиях отойти в сторону означало стать никем, раствориться. Ведь 1989—1990 гг. это время «примитивного антикоммунизма, перечеркивание истории, атак на нас только за то, что мы есть, а не за то, что делаем» (36, с. 75). Между тем, хотелось доказать свою состоятельность в условиях политического плюрализма и демократии.

В политике помогали оставаться убеждения и упрямство. Нужно было или исчезнуть, или бороться. Он выбрал борьбу. Причем прекрасно понимал, что отказаться от прошлого нельзя. Нельзя под душем смыть с себя красную краску и стать розовым или даже белым. Политическую биографию люди прекрасно помнят. Квасьневский считает совершенно несправедливым зачеркивание итога жизни тех людей, которые создавали, строили, учили.

Трудный для А.Квасьневского 1990 г. (в этом году у него умерли отец и теща) был в известном смысле переломным для той политической силы, с которой он был так тесно отныне связан: новые левые впервые заявили о своем присутствии на политической сцене, выдвинув в качестве кандидата в президенты В.Чимошевича. Программа последнего, по сути, заключалась в словах «реформы, разум, демократия, общественное спокойствие, социальная защита».

Левые выступили в избирательной кампании 1990 г. достаточно успешно: Чимошевич набрал около 10% голосов. И он сам, и

поддерживающие его люди заявили о себе как о политиках новой формации: молодых, образованных, интеллигентных.

Именно тогда в 1990 г. перед президентскими выборами возникает коалиция левых сил Польши - Союз демократических левых сил (СДЛС). В него вошло 17 различного рода политических группировок, важнейшими из которых были СДРП и Всепольское объединение профсоюзов. А.Квасьневский явился одним из инициаторов создания СДЛС, весьма успешно заявившего о себе в польской политике: на парламентских выборах 1991 г. левый блок набрал около 12% голосов, а фракция левицы была в Сейме второй по величине. Правда, другие партии с подозрением относились к левым, их фракция фактически была в изоляции, представителей СДЛС не было ни в президиуме Сейма, ни в числе глав парламентских комиссий (29).

Но в 1993 г. все изменилось: на очередных парламентских выборах левые добились потрясающего успеха: они набрали более 20% голосов, опередив все другие политические силы.

А. Квасьневский, вспоминая те годы, пишет, что он чувствовал перемены в общественном настроении, но даже он не рассчитывал на такой успех. Адам Михник, оценивая перемену настроения среднестатистического поляка писал о том времени: «оглушенный и ошарашенный динамикой перемен, такой человек ощущал себя победителем коммунизма, но скоро увидел, что он - жертва антикоммунистических реформ» (6, с. 4).

СДЛС на этих выборах выступал под лозунгом: «Так дальше жить нельзя». В полной мере признавая необходимость приватизации и развития рыночных отношений, Союз высказывался за государственный интервенционизм в промышленность и сельское хозяйство, за социально направленную рыночную экономику и компромисс между интересами работодателей и трудящихся.

СДЛС был намерен добиваться более жесткого парламентского контроля над выполнением Программы всеобщей приватизации с развитием национальных инвестиционных фондов. Левые гарантировали защиту интересов отечественных производителей и готовы были создать для их товаров режим наибольшего благоприятствования на внутреннем рынке. СДЛС заявлял, что попытается добиться от государства гарантированного прожиточного минимума для каждого гражданина, опекать пенсионеров и лиц предпенсионного возраста, поднять уровень медицинского обслуживания населения. Союз декларировал себя как выразителя интересов работающих по найму, пенсионеров, работников

бюджетной сферы. Сами представители левых считали свою программу вполне реалистичной, намереваясь черпать средства для ее реализации из оживления экономики в целом, уничтожении ее теневых структур.

С уважением относясь ко всем исповедуемым на территории Польши религиям, левые в то же время констатировали, что государство должно заниматься только светскими делами, что не исключает сотрудничество с церковью.

В политической сфере СДЛС выступал за такую модель управления страной, при которой президенту отводится роль арбитра между законодательной и исполнительной ветвями власти.

Много программных положений СДЛС на практике совпадало с тем, что уже делало правительство Х. Сухоцкой, действовавшее в период с 1991 по 1993 г. Ведь такие меры, как рост участия коллективов в приватизации, борьба с безработицей, смягчение налогового бремени, уже начали проводиться в жизнь ее правительством.

Но было нечто значительно отличающее программы победителей от практики правительства Сухоцкой: это очевидная тенденция СДЛС и ПКП к увеличению платежей из бюджета. В программе СДЛС из 20 пунктов 18 предполагали увеличение бюджетных расходов. Это и индексация пенсий, и рост расходов на образование и науку, и создание новых рабочих мест.

Возможно, именно в этом особенно проявлялась «левизна» СДЛС, так как, согласно классическому пониманию сущности деления на правые и левые партии, первые делают акцент на создании условий для большей производительности труда в масштабах общества, вторые же больше пекутся о справедливости, т.е. правица занимается производством, левица - распределением (в самом общем плане). Правительство Сухоцкой предлагало обществу такой вариант: вначале экономика достигает определенного уровня, а затем полученное можно будет распределить; между тем, в ходе выборов поддержку, по сути, получил другой вариант: вначале человек и его потребности, а затем экономика, призванная их удовлетворить.

А. Квасьневский полагал, что есть все основания расценивать поддержку левых в ходе выборов как голос за реформы, но «с человеческим лицом» (16, с. 3). Один из наиболее значительных в Польше «людей политики» К. Теплиц в те годы, оценивая победу левых, усматривал в ней свидетельство того, что все большее влияние приобретают люди, считающие историю непрерывно длящимся процессом, видящие в послевоенном периоде не «черную дыру», а

определенный отрезок исторического пути, не страшный сон, а реальность, оказывающую влияние и на осуществление реформы (37, с. 4).

С такого рода позицией вполне сочетается понимание данной проблемы А.Квасьневским, заявлявшим, что «философия власти», представляемых им политических сил такова: история Польши неразрывна и «включает в себя и ПНР, и последние четыре года правления «Солидарности». И каждый период нужно трезво оценивать, не отметая положительных результатов. Я не употреблял бы термина «жирная черта», потому что я делаю акцент не на рассечение истории либо на отстранении от ее отдельных этапов, но на непрерывность, продолжение» (16, с. 3).

В принципе успех левых сил не явился неожиданностью: рост популярности левых партий был засвидетельствован во многих социологических исследованиях, проводимых в преддверии выборов. Неожиданностью можно считать, пожалуй, лишь масштабы этого успеха.

Что же явилось причиной именно такого исхода выборов?

Прежде всего, очевидно, следует отметить в качестве таковой экономические трудности, переживаемые страной. Хотя, как это ни парадоксально, левые победили именно в тот момент, когда, казалось бы, в экономике наметились некоторые положительные сдвиги. Именно в Польше в 1992 г. зафиксирован положительный показатель экономического роста (от 0, 5 до 2%). Но в той же Польше число безработных превышало 2 млн. (около 15% числа трудоспособного населения), продолжалось падение производства в сельском хозяйстве (в 1992 г. - на 7%), цены росли на 2-3% в месяц, падение жизненного уровня составило 30%. Люди с трудом мирились с новым положением вещей: в 1992 г. 522 поляка покончили с собой по экономическим мотивам. Это 16% общего числа самоубийств.

В той непростой обстановке, как полагает Квасьневский, именно СДЛС продемонстрировал высокую политическую культуру, отсутствие агрессии, ответственность, выступив с реальной предвыборной программой.

Определенное значение имел конфликт вокруг роли католической церкви в жизни страны, занимающий в то время умы поляков. Проявлением этого конфликта стало распоряжение Министерства национального образования, разрешающее помещать католический крест в любой классной комнате (а не только там, где проходят уроки религии), узаконивающее ежедневные общие молитвы, обязательную графу в табелях с оценкой по закону божьему.

Конституционный суд весной 1993 г., рассматривающий данную проблему (по запросу представителя по правам граждан Т.Зелиньского), признал действия министерства оправданными.

Сам же Зелиньский был приравнен примасом Ю.Глемпом к «фашистам и коммунистам», «боровшимся с крестом». Анафема Зелиньскому прозвучала со многих амвонов, особенно после того, как он заявил, что церковь вмешивается в прерогативу светской власти. В итоге часть интеллигенции, ощутив столь явный привкус клерикализма, качнулась влево, а партии, представляющие крайних клерикалов, не получили мест в сейме. Тем более, что в стране 67% населения выступало за отделение церкви от государства и только 14% желали бы укрепления позиций Ватикана в польской политике.

В конечном счете помимо партий с явной религиозной ориентацией за бортом большой политики оказались и крайне правые партии. Каковы бы не были оценки событий 1993 г. бесспорной представляется констатация того факта, что «новые левые» в полной мере усвоили правила политической игры в условиях демократии и обрели свое место в «новой Польше».

«Выберем будущее»

Именно к этому в 1995 г. призвал поляков кандидат в президенты от левых сил А.Квасьневский. И его призыв был услышан: 19 ноября лидер СДРП, глава социал-демократической парламентской фракции становится президентом страны став первым из 17 кандидатов, начавших президентскую гонку. Выборы проходили в два тура и во втором 51, 72% избирателей проголосовали за Квасьневского, тогда как за его конкурента Валенсу 48, 28% поляков. Перевес был небольшим -всего 2, 3% от числа граждан, имеющих право голоса. Но победа левых была бесспорной в 34 из 49 польских воеводств, причем даже на родине Валенсы предпочтение было отдано его сопернику. 70% поляков, имеющих право голоса пришли на избирательные участки, что само по себе было беспрецедентным, причем за Квасьневского голосовала молодежь. Польша действительно выбирала будущее. 54% избирателей предпочли Квасьневского из-за его личных качеств, необходимых президенту, около 40% поддерживало и разделяло его программу (7, с. 19-20).

Последняя, вопреки запугиваниям противников Квасьневского, предрекавших «ренессанс коммунизма», «новую зависимость от Кремля» и прочие кошмары, ничего подобного не предусматривала: Квасьневский

и в ходе кампании и после нее заявлял о своей приверженности ценностям демократии, реформам и отнюдь не ставил под сомнение евроатлантический курс Польши, т.е. стремление к вступлению в НАТО и ЕС.

Избирательная кампания «левого» претендента на президентский пост была проведена динамично и профессионально: практически лишенный поддержки средств массовой информации, Квасьневский на своем «предвыборном автобусе» объехал почти 200 городов и деревень Польши, он успешно выступал, умел находить контакт с аудиторией, причем делал это не за счет агрессивности или популистских приемов, а вполне интеллигентно и аргументировано. Как правило, во время встреч с избирателями Квасьневский апеллировал к необходимости конструктивной, совместной работы во имя будущего Польши. «Польша для всех» - именно таков был основой избирательный лозунг второго тура выборов (2, 6).

Поляки, по мысли Квасьневского, просто не имеют права тратить время на бесконечные «разборки» с прошлым. Это совершенно бессмысленно, ведь чтобы не отстать от хода истории, так много надо сделать сегодня. И ему верили. Несмотря на то, что против Квасьневского действовала специальная общественная организация, ставящая целью не допустить избрание «коммуниста» и «безбожника». Действия этой организации состояли в провоцировании скандалов и драк, применении взрывных устройств и даже отравляющих газов во время выступлений Квасьневского (7, с. 17). Несмотря на, мягко говоря, сдержанное отношение католической церкви, фактически отказавшей бывшему коммунисту в моральном праве руководить страной.

Конечно, не главным, но все же весомым фактором в пользу Квасьневского явилась его отличная физическая форма (он похудел, совсем отказался в те горячие дни от хлеба и мяса), прекрасно одевался и даже, как утверждали злые языки, использовал голубые контактные линзы, чтобы голубизна глаз отчетливее сочеталась с цветом голубых и синих сорочек. Сам Квасьневский впоследствии отрицал наличие этих пресловутых контактных линз, но факт его импозантности и привлекательности в ходе избирательной кампании 1995 г. признается всеми участниками событий.

Значительно большую роль, чем внешность претендента или песенка о нем «Олек, Олек», исполняемая известной рок-группой, сыграла организационная работа, проведенная в ходе кампании СДРП и СДЛС, имевших свои партийные структуры во всех регионах Польши и

самым активным образом их включившие в работу. Пожалуй, окончательно стало ясно, что победит Квасьневский после теледебатов, проведенных в период между первым и вторым туром между Квасьневским и Валенсой. «Легенда «Солидарности» был агрессивен и неубедителен, его угрозы «сломать хребет» коммунизму и его сторонникам, к числу которых Валенса относил и Квасьневского, не сбылись.

Квасьневский же проявлял сдержанность, спокойствие, интеллигентность, демонстрируя не верность идеалам прошлого, а отсутствие догматической предзвятости и несомненную устремленность в будущее. После теледебатов 8% избирателей изменили свое мнение, решив голосовать за Квасьневского. Он победил, но и после официального объявления результатов выборов противники Квасьневского пытались оспорить его победу: десятки тысяч жалоб поступили в Верховный суд Польши после завершения второго тура. В этих жалобах содержались сведения о якобы имевших место нарушениях избирательного закона. Кампания по подаче жалоб была организована с размахом: по стране распространялись отпечатанные типографским способом бланки заявлений в суд и нужно было просто вписать в эти бланки свои данные. Инструкции по подаче жалоб распространялись и в эфире. Этим занималась католическая радиостанция «Радио Марии».

Серьезным ударом явилось обвинение Квасьневского в подаче ложных сведений о своем образовании: он определил его как высшее, но дотошные противники Квасьневского выяснили, что он не полностью выполнил учебную программу и не является магистром Гданьского университета. Эта скандальная история была использована для попытки объявить результаты выборов недействительными (хотя по действующим в то время, когда учился Квасьневский правилам, защита магистерской диссертации - в отсутствии которой собственно и обвиняли Квасьневского - не была обязательным условием завершения образования (7, с. 23).

В конечном итоге все завершилось для Квасьневского благополучно, и 23 декабря 1995 г. в Сейме проходила церемония приведения к присяге нового президента республики Польша. Прежний президент - Л. Валенса - покинул свой пост, что называется, «хлопнув дверью»: не было никакого акта передачи полномочий, никаких встреч с преемником.

В зале, где проходила церемония, многие кресла пустовали: не явились депутаты оппозиционных партий, представители церкви.

Неласково встретила молодую президентскую чету и их резиденция: огромные апартаменты показались им неуютными и мрачноватыми. Особенно же их поразила ванная комната, отделанная, по указанию Л.Валенсы, черным и розовым мрамором. Она показалась жене президента Иоланте чем-то напоминающим мавзолей.

Заметим, что в 1995 г. отношение средств массовой информации к Иоланте было едва ли не враждебным. Сейчас даже трудно представить, что признаваемая ныне одной из самых элегантных женщин Европы, в те годы критиковалась и за прическу, и за манеру одеваться, и за отсутствие индивидуальности, и рассматривалась лишь как женщина «при Квахе» (так называли Квасьневского). В прессе даже не упоминалось об активной благотворительной деятельности Иоланты, хотя, став женой президента, она явилась инициатором создания ряда благотворительных фондов и разработки серии специальных программ: «Компьютер для Янко-музыканта»1, «Откроем детям мир» и т.д. (38, с. 10-11).

Зато активно разрабатывался сюжет о якобы не совсем законных операциях с акциями (Иоланта занималась бизнесом и имела свою компанию «Королевский Вилянув» по операциям с недвижимостью). Тогда, в 1995 г., Иоланта не верила в успех мужа и была против его выдвижения (заметим, что в 2000 г. она уже верила в успех Александра, считала, что он проявил себя как отличный президент).

Супруги Квасьневские, прожившие вместе больше 20 лет, считают себя счастливой парой и прекрасно понимают друг друга.

Итак, кампания завершилась. Квасьневский стал президентом, но президентом страны, почти точно разделившейся пополам (если исходить из избирательских предпочтений). Он был уверен в целесообразности и необходимости действовать в соответствии с лозунгами своей избирательной кампании: «Выберем будущее» и «Общая Польша». Его кредо: «Президент должен действовать и проводить политику во имя всех поляков, в том числе и тех, которые за него не голосовали, и тех, кто его не любит. Сотрудничество в управлении государством - это забота об общем доме, в котором живут избиратели, принадлежащие к разным политическим партиям, а также люди, не интересующиеся политикой» (12, с. 29).

1 Янко-музыкант - герой рассказа Г.Сенкевича, маленький крестьянский мальчик, обладавший музыкальным талантом. Будучи не в силах преодолеть искушения, он похитил из дома помещика скрипку, за что был наказан и умер от последствий жестокой порки.

Что же удалось сделать для реализации этих целей?

Сам Квасьневский, оценивая в 2000 г. накануне новых президентских выборов свое пребывание на президентском посту в период 1995-2000 гг., в числе наиболее значительных достижений отметил, в частности. принятие новой конституции, проведение административной реформы и реформы самоуправления, развитие и модернизацию польской экономики, а также евроатлантический вектор движения Польши - вступление в НАТО и успешные переговоры о вступлении страны в ЕС.

Целесообразно, очевидно, подробнее рассмотреть позиции президента в данных вопросах.

Самой важной задачей своего президентства, Квасьневский признавал укрепление демократического правового государства и создание для него необходимых правовых и конституционных рамок.

Новая польская конституция была принята в 1997 г. после проведения специального референдума. Квасьневский называет принятый основной закон «конституцией мудрого согласия и компромисса» (12, с. 38). Конституция ограничивала права как парламента, так и президента (он утратил право утверждать кандидатуры силовых министров, потерял часть полномочий в области внешний сношений, а также внешней и внутренней безопасности государства). Но все же роль президента в жизни страны достаточно значима: он является главнокомандующим, выдвигает кандидатуру главы кабинета министров, участвует в формировании правительства, пользуется правом вето по отношению к законам, принимаемым парламентом.

Квасьневский много сил и времени отдал подготовке конституции, вначале как председатель конституционной комиссии, а впоследствии как президент.

В роботе над конституцией ее авторы старались руководствоваться тремя принципами: Речь Посполитая создается для граждан, именно они являются субъектом конституции; эффективная и успешная работа государства зависит от способности государственной власти к самоограничению, уважению других субъектов власти; создание демократического общества возможно лишь в условиях согласия и компромисса основных политических сил.

Конституция, по мысли президента, это основа гражданского общества. Она базируется на признании важности общественного диалога, на признании вспомогательной роли государства (22, с. 337).

А. Квасьневский - решительный сторонник идеи гражданского общества. В нем он видит одно из орудий развития демократии, создания демократического государства. Он отдает себе отчет в том, что Польша еще в начале пути создания гражданского общества. Это видно уже хотя бы по низкой активности населения в ходе парламентских выборов и выборов в органы самоуправления. В настоящее время, - отмечает президент, главной проблемой является политическое воспитание в духе уважения права, пробуждения гражданской активности, создание демократических механизмов равновесия и контроля.

Права и свободы человека прописаны в конституции в соответствии с нормами международного права. В ней обеспечивается определенный уровень социальной безопасности граждан. Экономический порядок по конституции должен основываться на принципах социальной рыночной экономики (12, с. 44; 19, с. 415).

Конституция апеллирует к разным системам ценностей: к либерально-демократическим восходят принципы правового государства, этнического плюрализма, рыночной экономики; к социал-демократическим - принципы социальной справедливости, идея гражданского общества, охрана труда, социальных прав и гарантий; к христианско-демократическим - принципы солидаризма, признания человеческого достоинства, охрана семьи. Единство и неделимость государства, охрана культуры и национального наследия восходят к ценностям национально-патриотического ряда.

Особое значение для будущего государства, полагает Квасьневский, - имеют конституционные нормы, касающиеся самоуправления. Исходным пунктом в этой сфере было введение территориального самоуправления на уровне гмины, что было осуществлено в соответствии с принятыми в марте 1990 г. законом о самоуправлении. По этому закону низшие административно-территориальные единицы Польши - гмины (а также города) получили права юридических лиц, возможность распоряжаться собственностью и иметь свои источники финансирования.

А. Квасьневский считает эту реформу одной из наиболее удачных и придает ей весьма большое значение в контексте становления гражданского общества (27, с.7).

Он решительно не согласен с тем, что в период 1993—1997 гг. (когда у власти были левые) темпы административных реформ упали: в эти годы готовилась законодательная база будущих реформ, была проведена реструктуризация министерств и реформирование

центральных органов власти. Деятельность по реформированию административно-территориальной системы страны была продолжена и преемниками левых в правительстве.

В 1998 г. были изменены территориальные границы воеводств и их число, а с января 1999 г. введено трехступенчатое административное деление - гмины, повяты, воеводства. Новая структура самоуправления в общих чертах выглядит следующим образом: в каждом воеводстве в качестве высшего органа самоуправления создается сеймик, исполняющий законодательные функции на воеводском уровне. Сеймик определяет статус воеводства, принципы формирования бюджета, стратегию развития воеводства, разрабатывает план экономического развития региона.

Следующей за воеводством единицей административного деления стали повяты (некогда существовавшие, а затем упраздненные). В сферу компетенции повятов входит образование здравоохранение, социальная защита, строительство и ремонт дорог.

И, наконец, низшее звено системы - гмина, управляемая советом

гмины.

По мнению президента, реформа не лишена некоторых недостатков, проистекающих во многом из-за неоправданного стремления правительства показать свои достижения на фоне неспособности предшественников.

Много критических замечаний вызвал принятый в 1997г. уголовный кодекс как слишком мягкий по отношению к преступникам. Но, по мнению президента, часто недостаточно эффективная борьба с преступностью связана не с недостатками права, а с нерасторопностью полиции, бедностью судов. Несомненно, что проблема безопасности граждан относится к числу наиболее важных и далеко не решенных в Польше, где уровень преступности очень велик, велик настолько, что страну стали избегать иностранные туристы, да и сами поляки в некоторых регионах страны опасаются выходить на улицу даже днем.

Несмотря на все недостатки, принятие Конституции и создание основ самоуправления расцениваются президентом как серьезный шаг к созданию в стране гражданского общества.

К числу несомненных успехов периода своего президентства Квасьневский относит тот непреложный факт, что польская экономика шла по пути модернизации и особенно подчеркивает, что наиболее высокие темпы роста приходятся на период 1995—1997 гг. (т.е. то время, когда у власти была левица).

Среди правящей элиты ПНР в последние годы ее существования не было недостатка, как полагает Квасьневский, в рационально мыслящих людях, понимающих необходимость и неизбежность реформ. Ярчайшее подтверждение этого - деятельность правительства Мечислава Раковского.

Ведь именно в то время были подготовлены проекты модернизации валютной системы, отпущены цены на продукты питания. «Без преувеличения можно сказать, что в правящих элитах заключительного этапа ПНР были люди мыслящие перспективно, являющиеся действительными предвестниками успеха грядущей трансформации» (12, с. 61).

Реформы стали возможны именно потому что много людей активных в период реального социализма смотрели на экономические проблемы так же, как люди, причастные к «Солидарности».

«Успех реформ, - замечает президент, - был, конечно, большой заслугой демократической оппозиции и результатом деятельности первого правительства «Солидарности», но это был и успех разных политических сил, которые понимали, что без изменения польской экономики невозможна общественная трансформация» (12, с. 62)

Важно, что в правительстве Т. Мазовецкого, пришедшем на смену правительству М.Раковского, не стремились избавиться от всех работников министерств прежней системы. Многие из этих людей получили шансы найти свое место в новой реальности и сделали это. Тем самым удалось избежать появления целой армии недовольных и разочарованных.

А. Квасьневский высоко ценит правительство Т. Мазовецкого именно за его реалистичный, рациональный подход. В начале реформ Польша была в сложном положении. Ведь это был своеобразный «марш в незнаемое». Высоко оценивая заслуги Бальцеровича, президент полагает, что тогда, в начале реформ, наверное только автор «шоковой терапии» и, возможно, его ближайшие соратники знали цену трансформации и способа ее успешной реализации. Реформы Бальцеровича увенчались успехом, но та цена, которую заплатило за них общество, в виде социальных издержек реформ оказалась весьма существенной, а по мысли Квасьневского, «ответственная экономическая политика» не может абстрагироваться от цены реформ» (12, с. 76).

Закономерная смена правящий элиты в 1993 г. вызвала в некоторых слоях польского общества «нервную, а иногда и истеричную» реакцию. Приход к власти левых сил противники пытались соединить в

сознании людей с неизбежной утратой доверия Запада и пустыми полками магазинов.

Но на деле все оказалось по-иному. А. Квасьневский считает, естественно, и себя ответственным за политику этого правительства и ее результаты. Он отмечает, что это была политика продолжения реформ, но не автоматического, а скорее творческого. И успехи были достигнуты весьма ощутимые. Экономическими проблемами в правительстве тогда занимался Г. Колодко. Его «стратегия для Польши», содержащая программу правительства, явилась изложением и его авторской позиции. «.Именно тогда, в период правления коалиции СДЛ — ПСЛ, Польша по-настоящему встала на путь модернизации» (12, с.79). В те годы безработица снизилась с 17 до 10%, оживился экспорт, инвестиционная политика. Именно тогда Польшу стали называть «тигром Европы» или, как говорил Г. Колодко, «взлетающим орлом».

В 1993—1997 г. общество как бы отдыхало. «Роль Колодко состояла в успокоении общественных бурь, поднятых политикой Бальцеровича. Этот яркий, осторожный и, по сути, консервативный экономист очень подходил для этого» (12, с. 82).

Справедливости ради следует заметить, что, по мысли А. Квасьневского, в начале процесса трансформации крайний либерализм присутствовал больше на словах, чем на деле. На практике это был польский «прагматический либерализм» и это оказалось очень полезно для польской экономики.

Польские реформаторы действовали так, как будто не верили до конца, что невидимая рука рынка действительно все уладит (речь идет о мерах по контролю за деятельностью банков, о так называемом «похмельном» налоге и т.д.).

«Часто слышны сетования, - замечает президент, - что общество становится консервативным, что стремится прежде всего к стабилизации. А к чему еще оно может стремиться? Мир меняется буквально каждый день, даже если не говорит этого вслух, ожидает какой-то передышки, в том числе от реформ и реформаторов» (12. с. 85). А. Квасьневский считает, что коалиция ИАС — СС совершенно несправедливо оценила деятельность своих предшественников, так как к моменту их прихода к власти экономика была на подъеме (7% рост, низкий уровень инфляции, низкий уровень безработицы).

Реформы, предпринятые либеральным правительством Е.Бузека, действительно нужны. Но подготовлены они были недостаточно, а финансовая сторона непродумана. Очевидно, замечает Квасьневский,

вице-премьер и министр финансов Л. Бальцерович хотел повторить свой исторический опыт. Но все вокруг изменилось и экономика, и политика. Изменилась и роль министерства финансов: из центра реформ оно стало тем, чем и должно быть - просто министерством. Соответственно иной стала и роль министра. Поэтому «великие реформы на этот раз были проведены без министра финансов» (12, с. 87).

Бальцерович стремился завершить в Польше «либеральную революцию». А. Квасьневский называет этот проект даже не либеральным, а «либертарианским». Но, как полагает президент, вряд ли в Польше возможно внедрение американской системы. Для нее более свойственны европейские модели.

Квасьневский убежден, что будущее Польши совершенно немыслимо вне «европейского дома» « и именно на этом строит свою европейскую политику. Вступление Польши в НАТО, достаточно успешное движение страны в ЕС Квасьневский рассматривает как несомненные успехи периода своего президентства, всегда говорит об этом с особой гордостью и энтузиазмом (10, с. 154; 13, с. 65, 15, с. 129).

Поляки, с одной стороны, ощущают принадлежность к западноевропейской цивилизации, а с другой - свое отставание от Европы. Любая, даже самая невинная, попытка поставить под вопрос принадлежность Польши к Европе вызывает у них раздражение и неприятие. Сама постановка вопроса о «возвращении» в Европу - уже повод для недовольства. Польша всегда была в Европе, ей не нужно туда возвращаться.

В Польше господствует убежденность, что если бы не ялтинская система, не железный занавес, страна активно участвовала бы в процессе европейской интеграции. Но даже в тех условиях, которые сложились после Второй мировой войны, Польша, в отличие от других стран социализма, не была совершенно изолирована от остальной Европы.

А. Квасьневский апеллирует к опыту собственной молодости и молодости своих ровесников, вспоминая с каким энтузиазмом молодежь 70-х путешествовала по Европе, восхищаясь экономическими достижениями, уровнем жизни, открывая вместе с тем свою «европейскую идентичность».

Выбор Польшей европейского и евроатлантического вектора развития был естественным и рациональным (12, с. 240). Успехи ЕС несомненны. Принадлежность к ЕС помогла каждой стране-участнице в полной мере использовать шансы своего развития, поднять уровень

жизни граждан, сохранить окружающую среду, установить хорошие отношения с соседями. Всего этого может достичь и Польша.

«Привлекательность Союза находит своеобразное подтверждение à rebours. Несмотря на критику некоторых решений Союза и неприятные инциденты, нет никаких признаков того, чтобы кто-то намеревался оставить Союз. Баланс положительных и отрицательных моментов не вызывает сомнений» (12, с. 244).

Для Польши, как полагает Квасьневский, в силу ее географического положения, культурных и цивилизационных связей с Европой стремление в ЕС совершенно естественно. «Принадлежность Польши к сообществу призвана увеличить наш потенциал, а потому соответствует польским государственным интересам, полезна для страны. Политически эта полезность определяется тем, что вступление Польши в ЕС позволит ей укрепить связи с теми европейскими странами, которые входят в число мировых лидеров. Кроме того, это дает возможность Польше наладить партнерское сотрудничество с лучшими международными организациями, обеспечивающими безопасность стран и народов. С точки зрения экономической членство в ЕС откроет для Польши один из наиболее развитых рынков мира, характеризующийся свободой движения людей, капиталов, товаров и услуг. Мы можем надеяться также на быстрое поступление инвестиций и новых технологий, на открытие для нас западноевропейского рынка труда» (12, с. 241).

Квасьневский убежден, что вступление в ЕС изменит польское общество. Уже сейчас само наличие цели способствовало консолидации политической элиты, без чего невозможны были бы польские реформы в столь широком масштабе.

Не все в ЕС ждут Польшу с распростертыми объятиями. Говорят и о цене ее вступления, о проблемах и расходах. Но ЕС, по мнению А. Квасьневского, не просто военная, экономическая и политическая организации. Это еще и общность европейских ценностей. Задержка в процессе объединения Европы отрицательно сказалась бы на исторической миссии европейского проекта.

Заметим, что сама проблема взаимоотношений Польши с европейскими структурами имеет уже достаточно длительную историю, начавшуюся еще в 70-е годы с первых контактов Польши с Европейскими сообществами.

С 1988 г. по инициативе польского правительства в посольстве страны в Брюсселе начал работать специальный представитель,

занимающийся контактами Польши и ЕС, в том же году состоялись первые переговоры. Но только с 1989 г. начался новый этап сотрудничества, связанный с реализацией программы технического содействия Польше и Венгрии в проведении экономических реформ (ФАРЕ).

В 1991 г. между Польшей и ЕС было подписано соглашение, ставящее целью подготовку страны к вступлению в ЕС. А в 1994 г. на сессии Европейского совета в Эссене была принята программа этой подготовки. В 1998 г. начались официальные переговоры с ориентацией на то, что вступление в ЕС наиболее подготовленных стран ЦВЕ (а в их число входит и Польша) может произойти в 2002-2003 гг. Но переговоры весьма сложны и касаются 30 различных вопросов. По оценкам Квасьневского, пройдено около трети пути. Предстоит едва ли не самое сложное: решить проблемы, связанные с сельским хозяйством, охраной окружающей среды, региональной политикой и др.

Едва ли не самой сложной является проблема сельского хозяйства. И не только в связи со вступлением в ЕС. Как замечает президент, польская деревня дорого заплатила за процесс трансформации, уровень жизни на селе упал катастрофически: доходы крестьян составляют 40% доходов, занятых в других областях трудовой деятельности и ситуация продолжает ухудшаться. Совершенно разрушена социальная инфраструктура села, безработица составляет около 2 млн. человек (12, с. 130-131).

Ныне уже всем в Польше ясно, полагает президент, что либеральная политика в деревне себя не оправдала. «Сельское хозяйство требует государственного экономического вмешательства. Такова природа сельского хозяйства. Это не мы открыли, не мы первые применили интервенционизм по отношению к сельскому хозяйству и не должны давать команду к отказу от него в этой области» (12, с. 133).

В 1993—1997 гг. немало делалось для улучшения положения дел в деревне (система дотаций, кредитов и т.д.). Но в правительстве Бузека эта политика не получила продолжения и развития, что вызвало бурю протестов (в 1999 г. особенно).

Но вина лежит на всей правящей элите, хотя и в разной степени. Чтобы преодолеть существующие проблемы и трудности, по мысли А. Квасьневского, необходимо прежде всего отойти от краткосрочных планов и мыслить в перспективе, объединить усилия правительства, Сейма, профсоюзов, достичь социального компромисса в вопросе форм и масштабов государственного интервенционизма. Квасьневский предлагает выработать пакт о сельском хозяйстве (по аналогии с пактом о

предприятии), где содержались бы цели и задачи в их иерархической последовательности. Этот пакт мог бы стать основой общественного диалога.

Вообще же, полагает Квасьневский, путь к модернизации села и сельского хозяйства основан на сочетании трех направлений политики: одно из них должно быть рассчитано на высокотоварные, развивающиеся хозяйства; другое - на создание на селе сферы занятости, не связанной с сельским хозяйством, и третье - на решение сложных социальных проблем села.

Будущее польского села, как убежден Квасьневский, связано с интеграцией в европейские структуры. Конечно, проблем при вступлении в ЕС будет (и уже есть) очень много. Но именно для села откроются самые широкие перспективы. «Не Варшава или Краков больше всего приобретут через несколько лет после вступления в Союз, а именно та часть общества, которая экономически связана с развитием сельского хозяйства» (36. с. 144).

Не только для сельского хозяйства, но и для экономики в целом вступление в ЕС откроет самые широкие перспективы и будет означать окончательное и необратимое утверждение основ рыночной экономики в стране.

Квасьневский констатирует, что в польском обществе, несомненно, присутствует определенный скептицизм по вопросу о вступлении в ЕС. С этим евроскептицизмом необходимо считаться и более открыто и ясно говорить не только о трудностях вступления в ЕС, но и о тех выгодах, которые с этим сопряжены. Поляки часто опасаются, что членство в ЕС приведет к ограничению суверенитета Польши. По мнению А. Квасьневского, «наше полноправное членство в Союзе открывает перед нами гораздо большие шансы реализации стратегических и национальных интересов, чем самостоятельное существование на периферии европейского сообщества» (12, с. 256).

Изоляция, ощущение собственной исключительности - не для Польши, тем более что в силу своих особенностей Польша полноценно существовать может лишь в составе некоего сообщества.

Точно так же безосновательны опасения, что Союз представляет опасность для национальной идентичности. Как раз сохранить свою специфику духовную уникальность Польша сможет лишь, став открытой страной, тем более, что, как полагает Квасьневский, интегральным элементом польского духовного наследия является открытость миру, толерантность, уважение к другим взглядам и идеям.

«Я убежден, что наше вступление в ЕС не угрожает польской идентичности. Скорее, наоборот, - в определенном смысле этот шаг будет своеобразным возвращением к собственным, вековым культурными государственным традициям, основанным в значительной степени на латинском христианстве» (12, с. 258-259).

Именно поэтому вступление в ЕС решительно поддержал Иоанн Павел II и широкие круги польского духовенства. «Идеи солидарности, субсидиарности или уважения к правам человека не только лежат в основе европейской интеграции, но имеют мощные корни в истории всей латинской цивилизации, а также нашей национальной традиции» (12, с. 259).

В силу этих обстоятельств Польша не может и должна оставаться в роли «вечной жертвы», подменять истинные проблемы мнимыми. Необходимо смотреть в будущее и создавать его сегодня.

При этом недопустим и «полоноцентризм», неверие в силы и возможности других стран Центральной и Восточной Европы. Прежде всего, речь идет об Украине и России. На сессии Международного форума, организованного Фондом Бертельсмана в Берлине в 1998 г. А. Квасьневский подчеркивал необходимость развития юго-восточного направления деятельности ЕС. Если вступление в ЕС еще является для Польши делом будущего, то другая важная цель евроатлантической стратегии страны уже достигнута: в 1999 г. Польша стала членом НАТО.

Польский путь в НАТО начался еще в 1990 г., с установления первых дипломатических контактов и признания за польскими парламентариями статуса наблюдателей в организациях (наряду с коллегами из Болгарии, Чехо-Словакии, Венгрии и СССР). Уже в следующем 1991 году президент Лех Валенса заявил в Кракове во время встречи с президентами Чехо-Словакии и Венгрии о намерении Польши вступить в НАТО. Вскоре был создан Североатлантический совет сотрудничества, осуществляющий координацию контактов НАТО с государствами Центральной и Восточной Европы. Весьма существенный сдвиг на пути в Североатлантический союз был достигнут Польшей в 1994 г. Именно в этом году премьер-министр Вальдемар Павляк (лидер Польской крестьянской партии) Польши подписал от имени польского правительства документ «Партнерство во имя мира»; в том же году Польша первой из стран, претендующих на членство в НАТО, представила Индивидуальную программу партнерства с НАТО; а осенью того же года состоялись первые совместные с НАТО военные учения на территории Польши. Наконец, на исходе 1994 г. министры иностранных

дел 16 государств - членов НАТО заявили о готовности Союза к принятию новых членов.

Серьезные перемены в расстановке политических сил, происшедшие в Польше в середине 90-х годов, и связанные с победой левых сил, не привели к изменению вектора внешнеполитической ориентации. В 1995 г. премьер Юзеф Олексы подтвердил в Брюсселе волю польского правительства и впредь предпринимать все усилия для достижения членства Польши в НАТО, а в 1996 г. новый польский президент Александр Квасьневский свой первый визит за границу нанес именно в Брюссель, спеша подтвердить незыблемость намерений Польши.

В следующем 1997 г. Польша получила от руководящих структур Союза заверения в том, что именно она будет в числе тех государств, которые первыми вступят в НАТО. В конце этого года министерство иностранных дел Польши направило в НАТО официальное письмо, подтверждающее стремление страны к вступлению в НАТО и ее готовность исполнять все обязательства, связанные с этим и, наряду с представителями Чехии и Венгрии, подписал в Брюсселе протокол о присоединения Польши к Североатлантическому договору.

И, наконец, в первой половине 1998 г. решение о принятии в Союз новых членов было ратифицировано.

Вступление в НАТО расценивается Квасьневским как историческое событие, позволившее Польше достичь максимально возможной безопасности и впервые в течение последних 300 лет Польше непосредственно ничего не угрожает. Президент постоянно подчеркивает, что движение страны в НАТО было результатом усилий политиков всех ориентаций, действующих на польской политической сцене в 90-е годы. Подчас иронически замечают, что «успех имеет много отцов», но на этот раз это было правдой (12. с. 219).

Заметим, что в дифференцированном и далеком от единства польском обществе 90-х годов за вступление в НАТО высказалось более 80% поляков. Даже вполне сознаваемые опасения по поводу возможного ухудшения отношений с Россией не являлись сдерживающим фактором.

Хотя определенные сложности на этом пути конечно же есть. Одна из них связана с неготовностью польских вооруженных сил стать составной частью натовской военной структуры. Нелегко идет процесс реализации принятой еще правительством В. Чимошевича программы «Армия 2012», предусматривающей модернизацию польских вооруженных сил, включающую в себя некоторое сокращение численности армии, ее техническое перевооружение. Все это требует

денег, которых хронически не хватает, тем более, что во второй половине 90-х годов доля бюджетных средств, выделяемых на нужды армии не росла, а сокращалась. Это привело к фактическому прекращению процесса комплексной модернизации вооружения, приостановке закупки новой военной техники. Правда, в последние годы правительство изыскивало возможности выделять армии дополнительные средства из резерва и в 2000 г. доля бюджетных расходов на оборону составила 2,07%.

А. Квасьневский полагает, что несмотря на все трудности, необходимо изыскать необходимые средства, так как НАТО — важнейший элемент обеспечения безопасности в Европе. По мысли А. Квасьневского, новая система европейской безопасности должна включать в себя три элемента: НАТО - как союз, обеспечивающий стабильность и безопасность на всем европейском континенте; ОБСЕ — в задачу которой входит выработка основ сотрудничества в масштабах, выходящих за рамки НАТО; ЕС - как организация, создающая условия для экономического политического и цивилизационного развития.

Особая роль Польши в этой системе заключается в распространении сферы сотрудничества в восточном направлении. «Я всегда буду сторонником преодоления складывающихся на протяжении многих лет предубеждений по отношению к России и страха перед ней в странах Восточной Европы. В этом я вижу роль Польши. Мы должны быть не только мостом между Западом и Востоком. Мы должны быть мостом между бывшими советскими республиками и Россией» (30. с. 236).

Квасьневский обращает внимание на то, что в системе европейской безопасности происходят фундаментальные перемены. Определяющей чертой этих перемен является переход от конфронтации к сотрудничеству, от порядка, основанного на политическом равновесии сил и взаимном устрашении в системе, основой которой является уважение общих ценностей: свободы, демократии, прав человека, главенства закона. Растет значение невоенных угроз безопасности и роль международных организаций в противостоянии этим угрозам.

Для определения того положения вещей, которые сейчас складываются в Европе, употребляется термин «брюссельский порядок». Символами прежних эпох были Версаль, Ялта, Хельсинки. Теперь таким символом стал Брюссель - столица НАТО и ЕС. Этот порядок сейчас находится в стадии формирования, и Польша должна сыграть свою активную роль в этом процессе. Тем более, что Польша имеет все шансы

знать одно из ведущих, а может и ведущее место в регионе. Ведь это страна, располагающая населением в 40 млн. человек и армией в 200 тыс. человек, страна стабильной демократии и успешно развивающейся экономики. По своему потенциалу Польша, по мысли Квасьневского, может быть сравнима с Испанией.

Польша очень заинтересована в дальнейшем расширении НАТО, вхождении в нее Словакии, стран Балтии. Это позволило бы Польше избавиться от статуса «прифронтового» государства. Кроме того, это укрепило бы независимость Украины, что соответствует польским государственным интересам.

По мнению А. Квасьневского, НАТО не может выполнить стоящих перед ней задач без выраженного американского лидерства. В задачу польской внешней политики входит максимально возможное ослабление антагонизма между США и европейскими партнерами НАТО. Только США может быть как с точки зрения военной, так и политической истинным гарантом польской безопасности.

Разъясняя свою позицию, Квасьневский констатирует: США -великая держава, а Польша - одна из центрально-европейских стран. Но в задачу польской внешней политики должно входить всемерное укрепление сотрудничества не только в рамках НАТО. Возможной сферой сотрудничества должна стать поддержка Польшей прозападной ориентации на Украине.

Известно, что Польша вступила в НАТО не в самое спокойное время: это событие почти совпало с бомбовыми ударами альянса по Югославии. Квасьневский в полной мере разделяет официальную позицию НАТО по этому драматическому вопросу.

События в Югославии, как полагает президент, показали, что членство в НАТО - это не только безопасность, но и большая ответственность, необходимость участия в трудных решениях. Польша поддержала воздушные налеты НАТО на Югославию и польское общественное мнение вполне это одобрило. «Мы были одним из немногих стран НАТО, где до самого конца действий против Югославии сохранялся высокий уровень понимания и поддержки трудных, драматических, а иногда просто трагических шагов. Опыт косовского кризиса укрепил польское членство в НАТО и упрочил убежденность в том, что на поляков, как на союзников, можно положиться» (12, с. 224). Поляки, как никто другой, знает, что такое этнические чистки и потому именно польское общество проявило зрелость и солидарность в этом испытании.

В этой связи встает вопрос об отношении президента к идее славянской взаимности, славянского единства.

Поляки, замечает Квасьневский, никогда не разделяли идеи славянского единства, направленного против западноевропейской цивилизации, частью которой они всегда себя ощущали. На протяжении двух веков Польша боролась против агрессии с востока, защищая свою независимость, а также против попыток русификации.

Но Польша всегда была открыта для культурных контактов, и считает необходимым активно участвовать в объединяющейся Европе и в развитии связей между славянскими народами. Славянские народы активно включены в создание единой Европы и их земли не должны стать «сферой рецидива антизападного панславизма». Этническое родство не может препятствовать сотрудничеству с другими странами региона. Оно не может заменить такие ценности, как демократия, правопорядок, права человека, субсидиарность, принципы свободного рынка - то, что составляет основу европейского сообщества в рамках ЕС и НАТО (12, с. 207-208).

«Я не верю в геополитический фатализм»

Срединное между Востоком и Западом положение Польши, по мысли А.Квасьневского, в разные исторические периоды по-разному сказывалось на судьбах страны. Когда Польша была достаточно сильна, чтобы сохранять свою независимость, ее положение на пересечении важных торговых путей, ее доступ к морю приносили немало экономических выгод, а культура католического Запада и православного Востока творчески обогащала собственно польскую культуру. Последняя, в свою очередь, не только пользовалась достижениями соседей, но и сама смогла им многое предложить.

В нынешней ситуации объединенная Европа создается не только усилиями западной части континента: важной составляющей этих усилий является вклад центрально-европейского региона (12, с. 186-187).

А. Квасьневский отмечает, что став президентом, он сделал региональное сотрудничество приоритетным направлением своей внешнеполитической деятельности, полагая, что это явится польским вкладом в объединение Европы (16, с. 186).

Польская региональная политика может быть представлена в виде самостоятельных, но частично налагающихся друг на друга кругов.

43

Первый включает в себя отношения с соседями (а Польша после 1989 г. имеет совсем других соседей, чем прежде: ими стали Германия, Чехия, Словакия, Россия, Литва, Белоруссия и Украина).

Второй круг включает в себя создание различных сфер регионального сотрудничества. Третий - деятельность Польши на всем пространстве от Балтийского до Черного морей.

Применительно к проблемам первого круга следует заметить. что наибольшую сложность представляло урегулирование отношений с восточным и западным соседями. До недавнего времени отношения с Германией относились к числу труднейших в польской внешней политике (не считая периода ГДР, дружбу с которой А.Квасьневский считает искусственной, предписанной сверху). Настоящей Германией поляки всегда считали ФРГ. Над отношениями с этой страной тяготело наследие прошлого, драматические события, связанные с войнами. В послевоенной ФРГ шли сложные процессы переоценки прошлого, построения демократического общества. Но в Польше официальная пропаганда упорно рисовала образ врага, немца, который всегда останется немцем-агрессором. При этом вспоминались только войны и конфликты и сознательно замалчивались длительные периоды польско-германского экономического сотрудничества, взаимного и плодотворного культурного влияния.

Ныне Германия - основной экономический партнер Польши, ее главный инвестор. Между странами существуют тесные дипломатические контакты. Историческое прошлое еще оказывает влияние на польско-германские отношения, но уже не мешает плодотворному сотрудничеству.

Тем более что Германия неуклонно выступает защитницей интересов Польши на международной арене, хотя со временем отношения между странами становятся все более равноправными и партнерскими.

Отношения с Россией - восточным соседом Польши на протяжении веков были отягощены многими проблемами и конфликтами. Уже с XVIII в. в польской истории началась эпоха российского доминирования, а потом и прямой зависимости Польши от России. И эта эпоха длилась более двух веков. Экономические и культурные контакты, в отдельные периоды весьма оживленные не меняли, в сущности, сложного характера отношений между народами, отношений победителя и побежденного, палача и жертвы.

Пакт Риббентроп-Молотов, события 17 сентября, связанные со вступлением советских войск на территорию Польши, расстрел польских офицеров в Катыни, отказ в помощи варшавскому восстанию в 1944 г., весь период 1944-1989 гг., когда многое в Польше определялось указаниями из Москвы - все это не способствовало улучшению взаимоотношений между странами.

В период «народной Польши» степень зависимости от Кремля в разные периоды была различной, но отношения между странами никогда не отличались необходимой взаимной открытостью, а Польша всегда ощущала их невыгодность для себя. Это осознавали и политические элиты, в 70-80-е годы уже не видевшие никакого интереса для себя в факте советского доминирования.

После событий конца 80-х - начала 90-х годов и в Польше, и в России изменился общественный строй, и обе страны начали выстраивать новые отношения.

Но и сейчас, в начале нового века и нового столетия грехи прошлого довлеют над ними. Хотя, конечно, то обстоятельство, что Россия осудила сталинские преступления и помогла прояснить тайну Катыни сыграло несомненную положительную роль.

Но боль и гнев живут глубоко в историческом сознании и психике поляков. И это будет до тех пор, пока поляки не получат хотя бы морального, символического удовлетворения. «Великая Россия, — как полагает Квасьневский, не любит просить прощения. Там нет должной готовности к моральной оценке прошлого, даже своего собственного, не говоря уже о прошлом во взаимоотношениях с соседями.

Каждый народ имеет право на собственную трактовку своей истории. Нельзя, однако, использовать льготный тариф, когда речь идет об обидах, причиненных другим народам» (12, с. 198).

А. Квасьневский сравнивает Россию с Германией. которая, став после войны вновь великой державой, не колеблется просить прощения у обиженных народов, давая им как моральную, так и материальную компенсацию. Это стало возможным благодаря наличию в Германии демократической политической элиты, интеллигенции, благодаря «хорошо понимающим свою миссию христианским церквам». В России же, по мнению польского президента, всего этого нет.

Российское общество, полагает он, ищет утешение от повседневных трудностей в ностальгии по прежней эпохе, а не в идеалах современной демократии и открытости. В интересах Польши всемерно

поддерживать процесс демократизации в России. В этом поляки заинтересованы как никто другой.

Особая роль в польской внешней политике принадлежит Украине, Литве и Белоруссии. Слишком многое сближает эти народы. «В каждом поляке есть какая-то частичка литовца, белоруса и украинца. И, напротив, можно признать, что в каждом из наших соседей есть какая-то частичка поляка» (12. с. 199).

Стратегический партнер Польши в регионе - Украина. История взаимоотношений обоих народов изобилует сложными страницами, причем конфликты новейшего периода, в частности события 1943—1947 гг., несомненно оказывают влияние на сознание людей, хотя и не препятствуют тесным и плодотворным дипломатическим и политическим контактам.

Не менее важно для Польши налаживание близких и даже сердечных отношений с литовцами и белорусами. А.Квасьневский подчеркивает, что характер его политики по отношению к Литве, Белоруссии и Украине формировался под влиянием политических взглядов Е.Гедройца1, которого он лично знал и с которым переписывался. Именно благодаря Е. Гедройцу «мы стали в нашей внешней политике проукраинскими, но не антироссийскими. Польша выработала восточную политику, которая служит не только нашим интересам, но и Европе» (47, с. 8).

Британский историк и публицист Т.Эш отчасти в шутку говорил: «Покажи мне, что ты считаешь Центральной Европой, и я скажу тебе, кто ты». Приводя эти слова, А. Квасьневский замечает, что понятие Центральной Европы менялось с течением времени и в зависимости от точки зрения. В истории немецкой политической мысли Mitteleuropa2 -это пространство, отделяющее Германию от России. В польской традиции к Центральной Европе несомненно относится весь регион, входивший некогда в состав Речи Посполитой. Чехи и венгры видят Центральную Европу в границах монархии Франца Иосифа.

1 Е.Гедройц - (1906-2000) - многолетний редактор издаваемого в Париже и очень популярного в Польше журнала «Культура», оказавшего по признанию Квасьневского, большое влияние на формирование его мировоззрения.

2 Буквальный перевод термина «Mitteleuropa» — средняя Европа, в отличие от термина «Zentraleuropa» — центральная Европа. Это различие не всегда учитывается, в том числе и политиками.

Но независимо от своей географии, Центральная Европа - это не только территория, это еще и духовная связь, чувство общности исторических судеб.

Ядром Центральной Европы является Польша, Венгрия, Чехия и Словакия. Именно эти страны в 90-е годы отличались политической стабильностью и экономическим ростом, умело используя открывающиеся исторические шансы. Создана Вышеградская группа. Польша, Венгрия и Чехия вступили в НАТО, развиваются контакты с ЕС. Для Польши Центральная Европа - это второй круг внешней политики, после взаимоотношений с соседями. Третий круг - это региональное сотрудничество на всем пространстве от Балтики через Центральную Европу к Черному морю.

Участие Польши в процессе европейской интеграции иногда вызывает опасения, как отмечалось выше, связанные с угрозой национальной идентичности. Последняя рассматривается президентом как неоспоримая ценность, выработанная в ходе исторического развития народа. Но нет оснований бояться, что интеграция поглотит ее. Польша имеет шансы стать в центре круга европейской цивилизации. Ее лучшие культурные достижения могут войти в Пантеон европейской культуры.

Хотя идентичность и не является неприступной крепостью, процессы универсализации и глобализации представляют определенную опасность. Выражением последней является и мощный натиск американской массовой культуры. От этого натиска защищаются все в Европе. И Польше будет это легче делать вместе с другими европейцами. Апеллируя к мысли известного польского публициста Ю.Мерошевского (статьи которого публиковались на страницах парижской «Культуры») А. Квасьневский отмечает, что история движется в одном направлении -только вперед.

Поэтому необходимо не только охранять незыблемость опыта прошлого, но мыслить позитивно, быстро адаптируясь к меняющейся действительности. И самое главное - необходимо мышление созидательное, творческое, позволяющее решать возникающие проблемы с верой в себя и надеждой.

Нелегкая, исполненная драматизма история Польши, способствовала формированию у поляков некоторых особенностей национального характера (понятия, как признает А.Квасьневский, достаточно неопределенного, но все же широко распространенного). К числу таких особенностей относится польский романтизм, «сложившийся

в реалиях глубокой трагедии утраты независимости национально-освободительных восстаний, жертв во имя Родины.».

Он связан с именами А. Мицкевича, Ю. Словацкого, Ф.Шопена, М. Мохнацкого1, И.Лелевеля2. Романтичная духовность проявилась и в ХХ в. в годы борьбы за независимость, борьбы с «двумя оккупантами: гитлеровской Германий и сталинским СССР».

Но и после войны, замечает Квасьневский, романтизм присутствовал в духовной жизни Польши. Это романтизм интеллигенции, ее вера в свою духовную миссию. Именно она была хранительницей духовных традиций народа. Романтическая роль интеллигенции проявлялась и в период деятельности первой «Солидарности» и в 80-е годы. И хотя этот романтизм угас при первом столкновении с рынком и его законами, А. Квасьневский выражает надежду на то, что, возможно, новой ипостасью романтизма является стремление молодых поляков к современности, предприимчивости, борьбе за свое место среди народов и государств (12, с. 160).

«Я человек левицы, либеральный социал-демократ»

Именно так определяет А. Квасьневский суть своих политических (а в известном смысле и мировоззренческих) позиций (29, с. 192). Он остался верен такому самоопределению в самое трудное для него время -начало 90-х годов.

Какое содержание вкладывает в эти понятия польский президент?

«Это значит, - поясняет А. Квасьневский, - что в системе демократических ценностей, прав человека я являюсь сторонником либеральной концепции, которая прежде всего акцентирует субъектность человека, его права. И одновременно ждет от него ответственности.

Вместе с тем, если речь идет о моих политических взглядах, то они, несомненно, социал-демократические, что включает в себя толерантность, свободу совести, независимость собственных взглядов и

1 М. Мохнацкий (1803-1834) - видный деятель польского национально-освободительного движения. Участник и идеолог восстания 1830-1831 гг.

2 И.Лелевель - (1786-1861) - польский историк, участник и идеолог польского национально-освободительного движения.

вероисповедания, забота о социальных проблемах людей. Если речь идет о сочетании экономики с социальной политикой, то я выступаю за поиск компромисса между так называемой либеральной и социал-демократической концепциями. ... Мне близки взгляды британского премьера Тони Блэра, главы лейбористской партии и его советников, принадлежащих к Лондонской экономической школе, авторам многих интересных публикаций на тему соединения мира либеральной рыночной концепции и монетаризма с социал-демократической социальной политикой и с борьбой за социальную справедливость, которая не является только лозунгом (31, с. 285).

«.Где точка равновесия, - размышляет президент, - между законами экономического развития и помощью людям, попавшим в беду. Как сочетать прагматизм, стремление к успеху с социальной отзывчивостью, с человеческой сердечностью. На этот вопрос политики все еще не могут ответить. Я хотел бы, будучи президентом, искать этот ответ и найти его» (17).

А. Квасьневский признает, что социальная справедливость -понятие относительное и каждый вкладывает в него свой смысл. Но, вместе с тем, при любом подходе это понятие включает в себя доступ (или отсутствие такового) к системе образования, здравоохранения. Это проблема доступа к культуре жителей села и малых городов, это проблема бедности и нищеты по независящим от человека причинам. Ведь есть бесспорное понятие человеческой солидарности.

Между тем, указывает Квасьневский, в Польше сейчас около 14% трудоспособного населения - безработные (причем четвертая часть из них молодые люди до 24 лет). Весьма осложняет жизнь и жилищная проблема: строят мало, жилье дорогое и его явно недостаточно (12, с.100).

К тому же в Польше существует очень серьезное расслоение общества, появилась целая когорта «ненужных», «лишних» людей, не имеющих жизненной перспективы. Это очень опасное явление, и если оно получит свое дальнейшее развитие, Польша может уподобиться странам Латинской Америки.

А. Квасьневский приводит слова католического философа, ксендза Ю. Тишнера «Бедность не должна быть святой, а богатство не должно быть грешным».

Польский опыт и опыт других стран показали, что идеального общего пути нет. У каждой страны он свой. Польша первых лет трансформации имела как бы два лица - «лицо холодного технократа -

Лешека Бальцеровича - и близкое, доброе лицо Яцека Куроня, этого «гостя с разливной ложкой», раздававшего суп бездомным» (12, с. 107).

А. Квасьневский называет Куроня «выдающимся поляком», замечая: «Бальцерович конструировал реформы, Куронь их очеловечивал». Он как никто другой понимал сложность процесса трансформации для каждого конкретного человека, понимал, как важно для людей ощущение, что кто-то о них думает, по-человечески сочувствует и хочет помочь. Именно Куронь, иногда вопреки Бальцеровичу, пытался внести в экономическую политику просоциальные элементы (возможность раньше пойти на пенсию, индексация социальных выплат, пенсий и пособий и т. д.), Благодаря ему самые слабые оказались под относительной защитой. «Такое понимание трансформации, акцентирование роли социального диалога, которые представлял и ныне представляет Яцек Куронь, близки мне» (12. с. 108).

Европейский левоцентризм, - замечает А. Квасьневский, -понимает социальную справедливость прежде всего как равенство шансов, а не равенство распределения. Левоцентристы выступают за признание большей роли личной активности человека, самоорганизации общества. Но при этом, подчеркивают они, необходимо сочетание рыночных механизмов и общественной солидарности.

В силу этих обстоятельств, полагает Квасьневский, правительство в новых условиях не должно действовать как в классических традициях левицы, так и либерализма, государственная власть должна шире использовать опосредованные, более тонкие механизмы влияния на экономику и социальную сферу. Квасьневский замечает, что при всей расположенности к концепции «третьего пути», отрицающего как постулаты «старых левых» так и неолиберальных «новых правых», он осторожно подходит к этой концепции, «особенно в контексте ситуации в Польше. Тони Блэр в несколько ином положении -он может использовать богатые традиции демократии и рыночной экономики. В Польше же в первую очередь речь идет об укреплении и дальнейшем развитии демократии и ее институтов. Речь идет - и это, возможно, самая сложная задача - о создании гражданского общества. Естественно, в число моих целей входит. создание эффективной рыночной экономики. Но составляющей этой эффективности является способ реагирования экономики на социальные проблемы и возможности их решения. В этой сфере нужно достичь равновесия». Президент полагает, что разница между ним и Тони Блэром состоит в том, что «Блэр для меня является социал-демократом, который в

действительности - социал-либерал. Отсюда его поиск третьего пути. Я же еще не зашел так далеко - я социал-демократ, который пытается стать хорошим социал-либералом. В этом состоит мое понимание нынешнего периода истории Польши. Это особый период, в задачу которого входит изменение старого и вместе с тем создание чего-то нового без потери равновесия» (18. с. 252).

Польша обращается к опыту европейских государств, а этот опыт показывает, что участие в процессах глобализации и экономическое развитие отнюдь не обязательно вступает в противоречие с реализацией социальных функций государства. Принятие концепции «третьего пути», по мнению А. Квасьневского, «требует отказа от мнимого противоречия между правами и ответственностью, между общественным и частным секторами, а также от искусственных антиномий между производителем и потребителем, между работником и работодателем» (12, с. 123).

Успешные реформы, - указывает президент, - возможны только при условии диалога с обществом, при условии борьбы с бедностью. Он апеллирует при этом к позиции «великого уполномоченного» по борьбе с бедностью Иоанна Павла II (12, с. 126).

Ключом к эффективной социальной политике А. Квасьневский считает развитие малого и среднего бизнеса, полагая, что это поможет создать настоящий средний класс - основу стабильности демократичной социальной структуры.

При этом президент считает совершенно необходимым добиваться соблюдения на практике принципа равномерного развития страны (прописанного, между прочим, в ее Конституции). Ведь Польша «за городом» это 94% территории и 40% жителей!

В качестве одной из важнейших задач, стоящих перед современными политиками, президент рассматривает создание равного старта для молодежи из деревень и малых городов, с тем, чтобы молодые люди «так же, как некогда Лешек Миллер или Александр Квасьневский могли покинуть свои городки, чтобы сделать нечто большее для Польши»(36, с.1320

Одним из наиболее эффективных и правильных путей каждого человека к обретению своего достойного места в новой польской реальности А. Квасьневский считает получение хорошего образования. Он уверен, что не только судьба отдельного человека, но место народов и государств в XXI веке будет зависеть от динамичного развития системы образования.

В 1973 г. когда А. Квасьневский поступил в Гданьский университет, в Польше было 330 тыс. студентов, в 1999 г., когда на факультет психологии Варшавского университета поступила его дочь, число студентов увеличилось больше, чем на 1 млн. (12, с. 272). Конечно, замечает Квасьневский, во многом это стало возможным благодаря появлению большого числа негосударственных учебных заведений, уровень преподавания в которых не всегда находится на должной высоте. Но Квасьневский не усматривает в этой проблеме ничего катастрофического, считая ее вполне решаемой, в частности при помощи готовящегося закона о высшем образовании.

С 1 сентября 1999 г. в стране началась реформа образования, задачей которой является повышение образовательного уровня поляков в контексте интеграции с ЕС. А. Квасьневский полагает, что реформа должна быть избавлена от идеологических влияний и ни в коей мере не зависеть от того, какая партия будет лидировать в Сейме через несколько лет.

Признавая важность гражданского воспитания, президент апеллирует к традициям довоенной школы в Польше, когда молодых людей воспитывали в духе понимания родины и государства как «общего блага».

Особенно важно образование для жителей села, так как оно открывает перед ними жизненные перспективы. В конце 90-х годов только 2% польских студентов составляют молодежь из деревень. Причем дети, как правило, наследуют образовательный уровень родителей. Далеко не все крестьяне имеют возможность учить своих детей. Государство же расходы на образование сокращает: в 1991 г. на его нужды шло 4% доходов страны, в конце 90-х годов - меньше 2% (12. с. 289).

Для решения проблем тех регионов, где раньше были госхозы, а сейчас это зоны бедствия, необходимо забрать оттуда молодежь, поместить ее в нормальные школы, дать ей возможность сменить окружение, «иначе в Польше будут районы, по которым страшно будет ездить» (12, с. 286).

Но это, считает Квасьневский, только одна из мер. Шансы на получение образования вовсе не равны, и за десять лет реформ это неравенство очень возросло. Президент отдает себе отчет в кризисе, переживаемом польской школой, явно не справляющейся с воспитательными задачами, с разгулом насилия, распространением наркомании среди молодежи. Для восстановления авторитета школы и

возвращения ее педагогических функций нужна воистину всенародная программа, объединяющая всех людей доброй воли, без различия политических, религиозных и др.

«Этот мир, который нас окружает, мир, воспринимаемый многими поляками, в частности, в некоторых регионах Польши как серый и безнадежный, мир безработицы, нужды, рассыпающихся трущоб, оставшихся от бывших госхозов, мир дешевого вина и повседневной нужды можно изменить! Своим трудом, используя свои знания и способности. Это истинный вызов!» (12, с. 296).

За этими размышлениями стоит суть подхода президента к решению проблем. Политика, в его представлении, это прежде всего искусство возможного, достижимого в реальных условиях. При этом социал-демократов он расценивает как «политическое объединение, которое очень высоко ценит рациональное мышление, прагматизм.» (36, с. 109).

Квасьневский не сторонник теоретических дискуссий - мало связанных с жизнью. Говоря об одной такой дискуссии середины 90-х годов, А. Квасьневский, приводя имена ее участников, уважаемых им людей, - А. Шаффа, С. Эрлиха, Л. Хасса и других профессоров и философов, вспоминает, что просматривая список пришедших, он заметил: «.при таком составе не хватает только Л.Варыньского!»1

«Это старшее поколение левых интеллектуалов, - замечает А. Квасьневский, - говорит и любит говорить о мире уже не существующем» (36, с. 67).

Квасьневскому чужды подобного рода теоретические изыски. Он их рассматривает как трату времени, чего совершенно не переносит! Вместе с тем, президент не приемлет отказа от прошлого только потому, что это прошлое не соответствует чьим-то идейным установкам, но вместе с тем рационально и применимо в жизни. Он сторонник конструктивной, созидательной работы, а не перманентной революции. «Я принадлежу к поколению, - замечает президент, - у которого представления о будущем страны формировались в условиях разделенного мира, разъединенной Европы и вместе с тем, в условиях быстрых перемен. Знания, вынесенные из родительского дома, из школы или вуза, стали неактуальными, наш опыт, наши представления и наши

1 Л.Варыньский - (1856-1889) известный деятель польского социалистического движения, основатель партии «Пролетариат». К его идейному наследию пытались апеллировать польские коммунисты в последние годы существования ПНР.

мечты подверглись испытанию временем и событиями. Мы научились понимать, что ничего не дается раз и навсегда. То, что казалось невозможным, становилось реальным. Действительность учит смирению, учит анализировать происходящее, не отставая от бега времени. Успеха достигают те, кто быстрее распознает знаки времени и делает из них верные выводы.

Мои представления о будущем Польши менялись. По-разному я представлял это будущее, будучи студентом, потом журналистом. И вновь изменились мои представления по этому вопросу сейчас, когда я имею уже большой политический опыт, в том числе пятилетий срок президентства.» (36, с. 299-300).

Что же Квасьневский считает главным в этом опыте?

«Моей основной задачей, замечает он, является достижение надпартийного согласия везде, где только это возможно. Это не означает, что я не вижу пользы от различия позиций, от открытых и даже противоречивых политических дебатов. Но я не являюсь лидером парламентской группировки. Я, конечно, не человек ниоткуда, но будучи президентом, стараюсь мыслить категориями государства в целом» (12. с. 301-302).

А. Квасьневского иногда упрекают за то, что он слишком часто просит прощения за события «коммунистического прошлого». Но ему близка философия, заключающаяся в словах «прощаю и прошу прощения». Тем более, что он нисколько не сомневается в том, что политикам левой ориентации есть в чем каяться. Выступая против коллективной ответственности за прошлое, он всегда решительно осуждает все преступления против прав и свобод личности и попрание демократических принципов, имевших место при прежней системе власти.

Объясняя свое отношение к прошлому, президент отмечает, что ему, человеку, родившемуся после смерти Сталина и выросшему в семье с традиционными ценностями, неловко было просить прощения от имени всей польской левицы. Но он исходит из того, что ничто не может оправдать зло и нарушение закона. «Критический расчет с прошлым, с недоброй традицией - обязанность политика и каждой политической формации, желающей действовать в условиях демократии» (12. с. 175).

В письме к участникам конгресса СЛДС в декабре 1999 г. он писал: «Политика связана не только с «сегодня» и «завтра», но также с «вчера» и «некогда». В традиции польской левицы мы найдем много событий, достойных и много великих, положительных личностей. Но мы

должны честно признаться, что под знаменами левицы в Польше совершались преступления, делалось много недостойного .

Мы должны помнить - живы жертвы, их дети и внуки, которым нужно не только восстановление их прав в суде, но и человеческое удовлетворение не только посредством символической компенсации, но прежде всего посредством уважения и уверенности в том, что новая левица не скрывает старых грехов и ошибок и никогда их не повторит. Поэтому левица должна больше внимания уделять не защите от нападок, нередко несправедливых, но понимать и злость и боль, и обиду многих поляков (12, с. 176).

Квасьневский обращает внимание на то, что прошедшие десять лет не стали самыми лучшими для многих поляков. Более того, большинство считает лучшим в своей жизни период 70-х годов. Но это не алиби для левых. «Следует понимать, что люди больше всего ценят покой и стабильность. В массе своей люди не являются революционерами, и когда социальная безопасность ослабевает, они начинают идеализировать прошлое. Но я совершенно не уверен, что это большинство, видящее в таком розовом свете герековский период, хотело бы вернуться в него» (12, с. 177).

А. Квасьневский — сторонник отказа от идеологического подхода к прошлому. «Я завидую американцам или французам, -отмечает он, - которые рассматривают свою историю как интересную тему, полную анекдотических фактов, представляющую богатую галерею интересных лиц. Проблемы, касающиеся ушедших поколений, считаются закрытыми и как таковые могут интересовать настолько, насколько они интересны» (12, с.161).

Прежде именно история давала возможность высказывать свои позиции по многим политическим проблемам, которые открыто обсуждать было невозможно. Сейчас «исторический костюм» не нужен. Такие имена, как Ю. Пилсудский1, Р. Дмовский2, И. Дашинький3,

1 Ю. Пилсудский (1867-1935) - государственный деятель Польши, имя которого неразрывно связано с восстановлением независимости страны. Фактически глава государства после переворота 1926 г.

2 Р. Дмовский (1864-1939) - политический деятель межвоенной Польши, идеолог национальной демократии (эндеции).

3 И.Дашиньский (1866-1936)- один из лидеров польской социал-демократии в Польше межвоенного периода, глава первого после обретения независимости в 1918 г. польского правительства.

В. Витос1, И. Падеревский2, В. Корфанты3, Е. Квятковский4, В. Сикорс-кий5 заслуживают уважения, несмотря на все различия их взглядов.

Уважение заслуживает и люди позитивного, созидательного труда и те, кто объединил земли разных захватов в единый экономический организм и те, кто осваивал после войны западные и северные земли и те, кто боролся с неграмотностью в Польше.

А. Квасьневский особо выделяет тему служения своему народу. Он полагает, что служение Польше было возможным при разных политических биографиях, при разном жизненном пути. Обращаясь к послевоенной истории Польши и рассматривая перемены, происшедшие в 1989 г. как несомненно положительные, способствующие благу страны, президент отмечает, что первые позитивные перемены «коммунизма» связаны с 1956 г., когда произошла некоторая либерализация режима, был устранен культ личности, ослабла узда власти в сфере литературы, искусства, произошел отказ от насильственной атеизации и коллективизации.

В октябре 1956 г., подчеркивает президент, следует искать корни польской демократической оппозиции. Другой важной вехой был 1968 г., ставший годом «отхода от идей польского Октября». Власть, организовавшая антиинтеллигентскую и антисемитскую кампанию, использовала самые темные и самые низменные стереотипы польского сознания: антисемитизм и национализм. Протест против такой политики объединил людей разной судьбы, разных убеждений, разных поколений: католических интеллектуалов Е. Завейского и Ст. Киселевского, Ст.Стомму и Т. Мазовецкого; деятелей ПОРП С. Жулкевского, М. Раковского, В. Беньковского, Е. Альбрехта, польских писателей.

Особо выделяет А. Квасьневский К. Модзелевского и Я. Куроня, считая, что их биографии отражают судьбы того поколения, той части польской интеллигенции, которая во имя социалистических ценностей и ценностей гуманистических принимала логику ПНР, а потом во имя этих

1 В. Витос (1874-1945) - деятель польского крестьянского движения, премьер-министр Польши в 1920-1921, 1923 и 1926 гг.

2 И. Падеревский (1860-1941) - польский пианист и композитор.

3 В.Корфанты (1873-1939) - политический деятель Силезии в межвоенной Польше. Противник Ю. Пилсудского.

4 Е.Квятковский (1888-1974) - ученый, инженер, государственный деятель межвоенной Польши; министр промышленности и торговли в 1926-1930 гг.

5 В. Сикорский (1881-1943) - генерал, премьер-министр польского эмигрантского правительства в 1939-1943 гг.

же ценностей выступила с протестом против диктатуры. Президент особенно гордится, что именно он наградил К. Модзелевского и Я. Куроня Орденом белого орла.

Но помимо деятельности оппозиции еще один фактор способствовал польской трансформации - склонность к компромиссу и согласию, проявляемые политической элитой страны, что нашло свое выражение в работе «круглого стола».

Квасьневский часто акцентирует в своих высказываниях мысль о том, что коммунизм безвозвратно ушел в прошлое - в Польше нет ни малейшей угрозы возвращения коммунизма и его идеологии как в ортодоксальной, так и в любой другой форме. «Я убежден, заявляет он, что наша страна на другом берегу реки» (18, с. 25).

В современной Польше многие считают, что в этом переходе сам А. Квасьневский сыграл далеко не последнюю роль. Его иногда даже сравнивают с Моисеем, переведшим свой народ, правда, не через реку, а через Чермное море.

«На этом другом берегу, - отмечает президент, - нашей задачей является формирование такой левицы, которая в высшей степени ответственно и творчески была бы в состоянии ответить на вопросы об облике демократии, экономики, равновесии между механизмами свободного рынка и социальной отзывчивостью левицы толерантной и открытой для других политических группировок, левицы., которой бы доверяли (18, с.251).

Квасьневский подчеркивает, что для польской левицы, имеющей свои корни в посткоммунистическом лагере, это особенно трудная задача. Ведь доверие нельзя ввести декретом, замечает президент. Но левица его обрела и свидетельством тому результаты выборов.

Квасьневский задумывается и о перспективах левых в Европе. Задача современных левых - расширение Европы, интеграция «слом всех исторических барьеров, которые еще существуют в Европе.Я считаю, что если бы составить список великих исторических вызовов для европейской левицы, то станет ясно, что нет большего вызова и задачи и ничто не обеспечит важного места европейской левицы на рубеже веков как великая идея интеграции. Она включает в себя расширение ЕС, расширение системы безопасности посредством укрепления НАТО» (18, с.254)

Одна из непростых составляющих феномена А. Квасьневского состоит в том, что он, почти открыто заявляя, что при всем своем уважении к религии не является верующим, стал президентом в стране,

где больше 90% жителей декларируют себя католиками, где позиции церкви, ее авторитет весьма велики.

С юных лет Квасьневский никогда не был связан с церковью (хотя, как выше упоминалось, его мать была верующей и посещала церковь).

Он в полной мере признает христианскую мораль, иногда в шутку называет себя «неверующим христианином», поскольку в жизни всегда старается вести себя по-христиански, выполняя десять заповедей. Хотя в Польше про Квасьневского одно время говорили, что из десяти заповедей он признает только восемь. Это пошло после того, как однажды на просьбу журналистов прокомментировать выступление Иоанна Павла II А. Квасьневский заметил: «. папа дает такие прекрасные рекомендации, но только никто не хочет исполнять их в 100% случаев. Максимум в 80%» (36, с. 11).

Президент, несомненно, считает христианство, христианскую культуру важнейшим элементом польской идентичности, с огромным почтением и уважением относится к Иоанну Павлу II, признаваясь, что когда во время визита в Польшу в 1999 г. папа пригласил его, совершенно неожиданно, в свой «папамобиль» это были едва ли не самые волнующие и прекрасные минуты в его жизни (34, с. 285; 35, с. 225).

Квасьневский признается, что его всегда раздражала двойственность позиции ПОРП в отношении религии, когда многие члены партии тайно посещали церковь, исполняли обряды, явно же решительно все это осуждали.

Социал-демократы в своей программе определили религию как сферу абсолютно частную, декларировали отделение церкви от государства.. А. Квасьневский считает, что это вполне соответствует как призыву Христа отдать Богу - Богово, а Кесарю - Кесарево, так и позиции европейской социал-демократии. Но у него свое отношение к институту польской церкви. Так, президент полагает, что в годы ПНР церковь многое приняла от властей, хотя главное, конечно, это огромный моральный авторитет костела и уважение к нему общества.

Перемены, происшедшие в 90-е годы оказались для церкви не только с положительным знаком. Ведь рыночная экономика и демократия принесли и такие явления, как рост значения потребления, сексуальную свободу, порнографию и т.д. Кроме того «.свободный рынок оказался для многих таким увлекательным и требующим времени занятием, что отвлек от участия в разного рода религиозных обрядах» (36, с. 135).

Церковь, участвуя в прошлом в борьбе «с коммунизмом» теперь, во всяком случае, в определенной части своей, стремится к присутствию в политике. Но, по мнению президента, церковь должна вернуться к своей основной общественной миссии, «быть при человеке, при личности, его заботах, при семье, давать ответы на вопросы этические и моральные». Эта миссия скромна и малозаметна. Между тем в середине 90-х церковь скорее демонстрировала свою неготовность отстраниться от политики. Немало общественных и политических деятелей выражали в связи с этим опасения по поводу превращения Польши в религиозное государство. Квасьневский не разделяет этих опасений, но отмечает, что определенные попытки своеобразной «рефеодализации» действительно имеют место (фактически обязательные уроки религии в школах, трудности с захоронением на кладбищах атеистов или некатоликов и т. д.). И все же он расценивает эти явления скорее как маргинальные.

Квасьневский полагает, что церковь должна обрести свое место в условиях демократии, «. папа Иоанн XXIII сказал некогда, что у церкви иная миссия, чем метание камней в коммунистов. Перефразируя это высказывание, я сказал бы, что у левицы есть другие дела в политической и общественной жизни, в экономике, чем ведение борьбы с церковью. Моим искренним желанием было и есть достижение подлинного исторического соглашения и единения левицы с католическими кругами. Но, возможно, это время еще не пришло.» (30, с.137).

Тем не менее, сейчас, в данных конкретных условиях реально достижимы нормальные отношения, основанные на признании свободы совести и взаимодействии церкви и государства во всех возможных сферах.

Обращая внимание на известный консерватизм церкви, Квасьневский признается, что не считает себя достаточно компетентным, чтобы судить о значении его для самого существования института церкви. Однако он убежден, что после нынешнего папы римского придет другой, который изменит облик церкви, что будет III Ватиканский собор, который пересмотрит и изменит много догматов (36, с. 144).

В избирательной кампании 1995 г. католическая церковь не поддерживала А. Квасьневского. Сам он в те годы заявлял, что действует «вопреки епископам» и их мнение не отнимает у него голосов. Объективности ради заметим, что католическая церковь официально вообще никого не поддерживала (40, с.60).

Правда, это делали отдельные церковные деятели, но это была их собственная инициатива.

Неприятие Квасьневского было позицией не только епископата, но, по сути, всех католических кругов за исключением не очень влиятельного Общественно-христианского союза, лидер которого К. Моравский называл А. Квасьневского «экуменическим кандидатом» (при решительных протестах Польского экуменического совета).

Тогда, в 1995 г., влиятельный еженедельник «Политика» оценил итоги выборов как поражение церкви. Хотя сама церковь отказывалась признавать это, настаивая на том, что в политические игры не играет.

Выборы 2000 г. также не обошлись без определенной напряженности в отношениях с церковью. За две недели до выборов М. Кшаклевский, конкурент А. Квасьневского в борьбе за президентское кресло, распространил видеокассету с записью происшедшего несколько лет назад события, когда президент не совсем корректно вел себя по отношению к церкви. Этот эпизод был использован церковными кругами в полной мере: епископ Т. Перонек заявил, что он чувствует себя «осмеянным президентом», «Солидарность» Малой Польши призывала к бойкоту торжеств по случаю 600-летия Ягеллонского университета, так как там должен был присутствовать А. Квасьневский, Примас Польши Ю. Глемп, присутствовавший на торжествах, покинул их до того, как там появился президент, и это лишь отдельные эпизоды того резонанса, который вызвала скандальная кассета. Она обошлась Квасьневскому в 9% голосов, которые он потерял (судя по опросам), но все же не обернулась катастрофой.

Заключение

Последнее десятилетие ХХ в. стало для Польши временем серьезных потрясений и глубоких перемен. В стране произошла демократическая революция, были проведены системные реформы. В известной степени Польша была готова к этим преобразованиям: на протяжении всего периода социализма в Польше сохранялись элементы рыночной экономики (преобладание частного сельского хозяйства, относительно развитый ремесленный сектор); в 80-е годы в Польше были предприняты и попытки экономических реформ, которые, несмотря на свой ограниченный характер, все же явились определенной ступенью на пути к рынку. В стране никогда не было абсолютного господства официальной идеологии, с 70-х годов определенное место в

общественной мысли занимают взгляды польской демократической оппозиции, в 80-е годы формируется реформаторское крыло в ПОРП.

Само начало движения в сторону демократических преобразований началось в 1989 г. в результате деятельности «круглого стола». В Польше «отсутствовало серьезное сопротивление реформам как со стороны политических элит, так и со стороны значительной части населения» (3, с. 39).

В известном смысле можно сказать, что демократический вектор развития, путь перемен был избран всем польским обществом, а потому переход «через долину слёз» (по выражению Р. Дарендорфа) поляки совершают достаточно успешно, опережая и по темпам экономического роста, и по степени развития демократических институтов многие страны ЦВЕ, вместе с ними начавшими путь по это долине.

А. Квасьневский стал одним из тех, кто возглавил польское государство в этот ответственный период его истории, дважды победив на президентских выборах своих соперников, причем, если победа 1995 г. была трудной и почти половина избирателей не поддержала его, то выборы 2000 г. показали, что А. Квасьневский действительно «президент всех поляков».

Вместе с тем Квасьневский-политик (что, наверное, естественно) вызывает в польском обществе крайне неоднозначные оценки, и определенная часть политической элиты относится к нему с явной дистанцией. Его упрекают и в неоправданной риторике и в отсутствии твердых убеждений и в демагогии. Но рейтинги Квасьневского неизменно высоки, и никакие удары, наносимые противниками в ходе предвыборной борьбы, принципиально их не изменили.

На первый взгляд кажется парадоксальным что в стране, «уходящей от коммунизма», столь популярен политик, не пытающийся скрыть своего «коммунистического прошлого», и что ему не мешает даже особая позиция в религиозном вопросе. Но это кажется парадоксальным только на первый взгляд. Квасьневский достаточно четко расставил акценты в своем отношении к прошлому: решительно осудив его ошибки и преступления, он вместе с тем, не отнял ни у себя, ни у других поляков права на будущее. Он выбрал это будущее, определив его как движение к рыночной экономике, к демократии, к европейской интеграции. Но это движение, основанное на принципах общественной солидарности и социальной справедливости. Сравнивая этот путь с нелегким путем между Сциллой и Харибдой, Квасьневский считает его реальным, апеллируя при этом к опыту европейской социал-

демократии. Этот прагматичный политик реформаторского типа (именно так определяют А. Квасьневского немецкие ученые А. Прадетто и С. Веккмюллер), сумел возглавить переход поляков на «другой берег» и доказать им, что на другом берегу лучше и назад пути нет (8, с. 10; 42, с. 34).

Человек в высшей степени общительный, коммуникабельный и обаятельный, всюду свой — ив дипломатических в салонах, и на встречах с рабочими, который «везде дома», и в Польше, и в любой другой стране мира, он, по собственному признанию, настроен всегда на реальные, достижимые, положительные цели.

«Каждый из нас, политиков, - полагает Квасьневский, - должен научиться быть скромным, что основано на осознании себя лишь как части истории. Часто для победы в выборах недостаточны даже большие достижения. Черчилль выиграл войну и проиграл выборы. В истории современного мира есть Польша, польская экономика, общество, демократия, польский президент и польское правительство. Как зовут этого президента - неважно. Сегодня так, завтра - по-другому. По-разному складываются симпатии и антипатии. До тех пор пока мы не научимся правильно определять свое место в этом процессе, нам всегда будет казаться, что Коперник был не прав, и мир вращается не вокруг солнца, а вокруг нас» (28, с. 258).

Прагматизм и реализм Квасьневского оказались в полной мере соответствующими духу времени и настроениям польского общества, значительная часть которого так же, как президент, не желает «тратить время», а стремится обрести свое достойное место в новой реальности, избегая при этом «великих потрясений».

«О вождях, лидерах, - убежден Квасьневский, - свидетельствуют не только те революции, которые они возглавили. Но и те, которых они избежали, достигнув, тем не менее, поставленных целей» (36, с. 41).

Список литературы

1. Бухарин Н. Общественно-политический конфликт 80-х годов в Польше// Социальные конфликты в тоталитарной системе. — М., 1991. — С.71-121.

2. Бухарин Н. Как Александр Квасьневский стал президентом //Власть. — М., 1996. — N3. — С.76-81.

3. Бухарин Н., Синицына И., Чудакова Н. Польша: десять лет по пути реформ // Новая и новейшая история. — М., 2000. — N3. — С.38-54.

4. Вести Европы // ИТАР-ТАСС. — М., 1993. — 20 окт. — Сер. «СЕ». — С.24.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

14.

15.

16.

17.

18.

19.

20.

21.

22.

23.

24.

Кашлев Ю. Президентские выборы в Польше // Междунар. жизнь. — М., 1996. — N1. — С.54-62.

Михник А. Бархатная реставрация // Известия. — М., 1994. — 30 сент. — С.4. Потемкин А. Польша: выборы нового президента // ИТАР-ТАСС. — М., 1995. -30 дек., «Компас». — N 80. — С. 15-28.

Graczyk R.Swoj chlop w palacu // Gazeta wyborcza. — W-wa, 2000. — 29/30lip. — S.8-10. Deklaracja socjaldemokracji Rzeczypospolitej Polskiej // Trybuna kongresowa. — W-wa, 1990. - 1 lut. — S.1-3.

Kwasniewski A. Bezpieczenstwo-wspolna sprawa:artykul do «Trybuny» 23 kwiet.1999r. // Kwasniewski A. Przemowienia, listy, wywiady:wybor. — W-wa, 1999. — S.154-156. Kwasniewski A.Czas decyzji i dzialan:wystapienie na spotkaniu z robotnikami w Piszu 19 lut.1999r. // Ibid. — S.50-55.

Kwasniewski A. Dom wszystkich Polska. — W-wa, 2000. — 310 s.

Kwasniewski A. Granice Europy: wystapienie podczas konferencji «Victoria Meeting» (fragmenty), 18 lut.1999r. // Kwasniewski A.Przemowienia, listy, wywiady:wybor. — W-wa, 1999. — S.65-69.

Kwasniewski A.List do prof. Z. Brzezinskiego: W-wa 30 marc. 1998 r. // Ibid. — 1998. — S.92.

Kwasniewski A.List do wiceprezydenta USA Ala Gore:W-wa, 1 maj 1998r. // Ibid. — S.129. Kwasniewski A.Margines bledow (z A. Kwasniewskim rozmawia M. Turski // Polityka. — W-wa, 1993. — N 40. — S.3.

Kwasniewski A. Prezydent PR A.Kwasniewski wzial udzial w krajowej konferencji Sojuszu lewicy demokratycznej // http://www.prezydent pl./nowosci/wywiad html. Kwasniewski A.Transformacja komunizmu:konferencja wiedenskiego Instytutu nauk o czlowieku(wystapienie prezydenta RP i fragmenty dyskusji, Wieden, 27 czerw.1999r. // Kwasniewski A. Przemowienia, listy, wywiady:wybor. — W-wa, 1999. — S.249-254. Kwasniewski A.Wystapienie na spotkaniu Brytyjskiej izby handlowej: W-wa, Hotel Mariott, 9 grud. 1998r. // Ibid. — 1998. — S.415-419.

Kwasniewski A.Wystapienie na spotkaniu noworocznym z korpusem dyplomatycznym, W-wa, Palac prezydencki, 15 stycz.1998r. // Ibid. — S.18-20.

Kwasniewski A.Wystapienie podczas ceremonii odznaczenia Jacka Kuronia i Karola Modzelewskiego, W-wa, Palac prezydencki, 6 marc., 1998r // Ibid. — S.63-64. Kwasniewski A.Wystapienie na konferencji w pierwsza rocznice wejscia w zycie konstytucji Rzeczypospolitej Polskiej z 2 kwiet. 1997r., W-wa, 17 pazd. 1998r. // Ibid. — S.336-337. Kwasniewski A.Wystapienie na konferencji:Wynegocjowany upadek komunizmu — polskie rozmowy Okraglego Stolu 1989 roku, dziesiec lat pozniej, w Uniwersytecie Michigan, Ann Arbor10 kwiet.1999r. // Ibid. — 1999. — S.124-128.

Kwasniewski A.Wystapienie w czacie dnia polskiego na «Szczycie partnerstwa» w Chennai (Madras) 10 stycz. 1998r. // Ibid. — 1998. — S.14-16

25. Kwasniewski A.Wystapienie w 10 rocznice obrad «Okraglego Stolu», W-wa, 6 lut.1999r. // Ibid. — 1999. — S.40-43.

26. Kwasniewski A.Wystapienie na poisedzeniu miedzynarodowego forum Bartelsmana «Granice Europy — szanse i zagrozenia», Berlin, 4 lip. 1998 r. // Ibid. — 1998. — S.216-218.

27. Kwasniwski A.Wywiad dla «Gazety wyborczej»:rozmawiajcie z prezydentem, 3/4 stycz.1998r. // Ibid. — S.5-8.

28. Kwasniewski A.Wywiad dla «Glosu Wybrzeza»: wrocilicmy z wakacji zmienieni, W-wa, 1 wrzes., 1998r. // Ibid. — S.257-258.

29. Kwasniewski A.Wywiad dla Polskiej agencji prasowej: przed szczytem kompromis, W-wa, 23 czerw.1998r. // Ibid. — S.191-192.

30. Kwasniewski A. Wywiad dla «Polski zbrojnej», 1 sierp. 1998 r. // Ibid. — S.235-240.

31. Kwasniewski A.Wywiad dla tygodnika» Z niedzieli na niedziele»: serce mam po lewej stronie, W-wa, 20 wrzes., 1998r. // Ibid. — S.285-286.

32. Kwasniewski A.Wywiad dla tygodnika «Nowiny Kurier» : to nie zydzi opuscili Polske, to Polska opuscila zydow, W-wa, 27 marc.1998r. // Ibid. — S.86-89.

33. Kwasniewski A. Wywiad dla wydawnictwa Multimedia, Slask, pazd. 1998r. // Ibid. — S.303-308.

34. Kwasniewski A.Wywiad dla «Die Wieltwoche»: Berno, 15 lip. 1999 r. // Ibid. — 1999. — S.284-286.

35. Kwasniewski A. Wywiad dla Radia Zet (fragmenty), 18czerw. 1999 r. // Ibid. — S.225-227.

36. Machejek J.Kwasniewski: «...nie lubie tracic czasu.»- Lodz, 1995. — 206 S.

37. Marody M.W poszukiwaniu sensu zbiorowego // Polityka. — W-wa, 1993. — N42. — S.4.

38. Miedzy wyobrazeniem a prawda // Trybuna. — W-wa, 2000. — 15wrzes. — S.10-11.

39. Milewicz E. Sliska droga kaliska // Gazeta wyborcza. — W-wa, 2000. - 10 pazd. — S.2-3.

40. Nosowski Z. Katharsis? Kosciol w Polsce a wybory prezydenckie1995 // Wiez. — W-wa, 1996. — N 1. — S.56-80.

41. Paradowska J. Nokaut w 1 rundzie // Polityka. — W-wa, 2000. — N42. — S.15-17.

42. PradettoA., Weckmuller C.Eliten in postkommunistischen Ländern:die neue Generation von Präsidenten(Studien zur internationalen Politik). — Jeomburg, 2000. — H.2. — 62 S.

43. Uchwala XI zjazdu // Trybuna kongresowa. — W-wa, 1990. — 30 stycz.

44. Wybory // Gazeta wyborcza. — W-wa, 2000. — 6 pazd. — S.8.

Польский урок

Послесловие редактора

Так получилось, что с выходом политического портрета президента Польши Александра Квасьневского этот польский политик стал пятидесятым по счету персонажем из мира общественно-политической жизни стран Европы и Америки, к которому обращался наш институт, начиная с 1972 г, когда жанр объективных политических портретов, да еще политиков «западного происхождения» был не в моде. Но без особых осложнений появилась работа о Вилли Брандте, затем о Хельмуте Шмидте, и первые попытки превратились в традицию. Все персонажи политических портретов упомянуты в приложении. Хотелось бы, пользуясь случаем, поблагодарить всех авторов этих «портретов», а среди них, как может убедиться читатель, некоторые играют активную роль в российской политике, выступают в качестве политических консультантов во всевозможных фондах и институтах.

Ну и, конечно, спасибо тем, кто готовил к публикации все эти «портреты», издавал их, и занимался их распространением.

То, что А. Квасьневский стал персонажем юбилейного выпуска «портретов» — это, конечно, случайность. Так получилось. Но далеко неслучайно проявление интереса к этому политику, сформировавшемуся в догматической коммунистической среде, но нашедшему в себе силу и способность стать на путь политика социал-демократической ориентации, а затем выйти на общенациональные позиции.

Обо всем этом читатель может узнать из добротного, на мой взгляд, исследования Ларисы Семеновны Лыкошиной. Кстати, в 2000 г. в нашей серии была опубликована другая работа этого автора — политический портрет Лешека Бальцеровича. Весьма полезно сопоставить жизненные пути этих двух ярких польских политиков, их

мировоззренческие установки. Из этого сопоставления отчетливо видно, что в современной польской истории произошло как бы негласное распределение ролей. Л. Бальцерович провел тяжелую, но необходимую хирургическую операцию безнадежно больной польской экономике. А. Квасьневский повернул эту экономику в сторону более четко выраженной социальной ориентации. И того, и другого критикуют в самой Польше. Но по большому счету, польской политической жизни повезло. После импульсивного Л. Валенсы за дело взялись и получили соответствующие результаты весьма компетентные и последовательные политики.

Тем, кто хочет поосновательнее разобраться во всей этой современной «польской материи», советую ознакомиться с еще одним материалом, подготовленным Л.С.Лыкошиной («Гражданское общество в Польше. Теоретические представления и социальная практика». — М.:ИНИОН РАН, 1998. — 92с)

Только этих трех материалов российскому читателю достаточно чтобы в который раз убедиться, что Россия — это не Польша по самым разным параметрам. И вместе с тем, судьба связывала эти страны многие столетия, оборачиваясь то трагедией (что происходило чаще), то взаимной пользой (хотя бы в области культуры). Обе страны прошли через испытание тоталитарными режимами разной тональности. Обоим народам приходится выбираться из-под обломков рухнувшей системы. Но если полякам удается преодолевать трудности, и их страну все чаще называют «взлетающим орлом», то этого, к сожалению, никто не может сказать про страну, символом которой тоже является орел, но с двумя головами. Замечу попутно, мне все чаще кажется, что именно во второй голове все дело. Ума она не прибавляет, но как бы обязывает любой ценой удерживать огромное евразийское пространство, не обладая при этом способностью превращать его в благоустроенную цивилизованную территорию.

Пример же Польши показывает, как важно выбрать направление и двигаться по нему, избрав в качестве ориентиров соответствующие ценности с центральным местом в них человеческой личности, а не пытаться возрождать военно-политические сценарии прошлых веков.

Заслугу А.Квасьневского я лично вижу в том, что он угадал главное в способе действий — двигаться только вперед и только в условиях консенсуса, согласия; отказаться от деления страны на своих и чужих, на друзей и врагов, вовсе не упуская из вида существования различных интересов. Кстати говоря, по большому счету, именно это

желание, может быть и интуитивное лежало в основе перестроечных усилий М. Горбачёва. Попытаться из страны вечно конфронтационной культуры стать страной согласия.

Еще один польский урок — выбор приоритетов. Не производство танков и ракет как способа обеспечения сильных позиций в мире, но сосредоточение скудных средств на науке, образовании. Вот в чем нынешний президент Польши видит залог подъема страны в век глобализации и компьютеризации, ее вхождения в число самых передовых стран. В стране двухглавого орла мы наблюдаем пока что другую тенденцию. Научный потенциал исчезает и не видно никаких попыток в корне изменить положение дел.

И последнее соображение по поводу «субъективного фактора в истории». Читатель мог убедиться, что А. Квасьневский призывает поляков к скромности и самого себя называет не более, чем чиновником, которого рано или поздно сменят. Но при этом из суждений и поведения А. Квасьневского видно, что он поступает как капитан корабля, который знает куда плыть и пытается вокруг этой цели сплотить свою команду и вдохновить на достижение ее все польское общество.

По делам их судите их. Эта старая истина относится к каждому человеку и, в том числе, к каждому президенту. На польском корабле трудностей более, чем достаточно. И команда далеко не сплоченная. Но со стороны общества есть доверие к капитану, который знает как обращаться с рулем и в какую сторону заворачивать сам корабль.

Во всяком случае такое представление читатель получает из политического портрета Александра Квасьневского, «нарисованного» опытной рукой российской исследовательницы Ларисы Лыкошиной.

Апрель 2001 Б. С. Орлов

К СВЕДЕНИЮ ЧИТАТЕЛЕЙ

"Политические портреты", изданные в ИНИОН с 1972 по 2001 г.

С 1999 г. после большого перерыва, связанного с финансово-техническими затруднениями, Центр научно-информационных исследований глобальных и региональных проблем ИНИОН РАН возобновил издание серии "Политические портреты", в которой будут представлены портреты деятелей современности, играющих заметную роль в политической, общественной и культурной жизни.

Ранее в ИНИОН РАН были опубликованы следующие работы:

1972 г.: Орлов Б.С. Общественно-политические взгляды Вилли Брандта. - М., 1972. - 61 с.

1973 г.: Общественно-политические взгляды Вилли Брандта: Реф: сб. -М., 1973. - 199 с.

1974 г.: Орлов Б.С. Общественно-политические взгляды Гельмута Шмидта. - М., 1974. - 61 с.

1975 г.: Рубинский Ю.И. Валери Жискар д'Эстен: биография, взгляды, деятельность. - М., 1975. - 95 с.

1976 г.: Общественно-политические взгляды Жискар д'Эстена: Реф. Сб. -М., 1976. - 267 с.

1978 г.: Истягин Л.Г. Общественно-политические взгляды Курта Биденкопфа. - М., 1978. - 57 с.; Рубинский Ю.И. Франсуа Миттеран: политическая биография. - М., 1978. - 87 с.; Цитрин П.С. Общественно-политические взгляды У. Пальме. - М., 1978. - 47 с.; Швейцер В.Я. Общественно-политические взгляды Бруно Крайского. - М., 1978. -103 с.

1979 г.: Салмин А.М. Джеймс Каллаген: политический портрет. - М., 1979. - 62 с.; Общественно-политические взгляды Андреаса Папандреу: Реф. Сб. - М., 1979. - 97 с.

1980 г.: Истягин Л.Г. Общественно-политические взгляды Ф.-Й. Штрауса. - М., 1980. - 93 с.

1981 г.: Кулешова В.В. Общественно-политические взгляды Фелипе Гонсалеса. - М., 1981. - 76 с.; Ястржембский С.В. Общественно-

политические взгляды Мариу Соареша. - М., 1981. - 94 с.; Чернега В.Н. Жак Ширак. Политический портрет. - М., 1981. - 71 с.

1982 г.: Салмин А.М. Политический портрет Маргарет Тэтчер. - М., 1982. - 121 с.

1983 г.: Карлсен А.В. Общественно-политические взгляды Анкера Йоргенсена. - М., 1983. - 66 с.; Любин В.П. Общественно-политические взгляды Беттино Кракси. - М., 1983. - 111 с.; Новоженова И.С. Общественно-политические взгляды М. Рокара. - М., 1983. - 83 с.

1984 г.: Гаджиев К.С. Общественно-политические взгляды Майкла Харрингтона. - М., 1984. - 70 с.; Салмин А.М. Общественно-политические взгляды Ральфа Дарендорфа. - М., 1984. - 69 с.; Чернецкий С.А. Политический портрет Н. Киннока. - М., 1984. - 50 с.

1985 г.: Айвазова С.Г. Идейно-политические взгляды Андре Горца. - М., 1985. - 73 с.; Истягин Л.Г. Политический портрет Гельмута Коля. - М., 1985. - 69 с.; Новоженова И. С. Общественно-политические взгляды Жан-Пьера Шевенмана. - М., 1985. - 84 с.; Пивоваров Ю.С. Общественно-политические взгляды О. Фон Нелль-Бройнинга. - М., 1985. - 87 с.

1986 г.: Васин В.Г. Общественно-политические взгляды Эрхарда Эпплера. - М., 1986. - 104 с.; Галкина Л.А. Идейно-политические взгляды А. Бенна. - М., 1986. - 104 с.; Пивоваров Ю.С. Общественно-политические взгляды Р. фон Вайцзеккера. - М., 1986. - 55с.

1987 г.: Бунин И.М. Ле Пен и Национальный фронт во Франции. - М., 1987. - 57 с.; Филиппов Б.А. Общественно-политические взгляды Иоанна Павла II. - М., 1987. - 79 с.

1988 г.: Бунин И.М. Общественно-политические взгляды Раймона Барра. - М., 1988. - 50 с.; Истягин Л.Г. Политический портрет Х.Д.Геншера. - М., 1988. - 71 с.; Колосов Г. В. Политический портрет П.Каррингтона. - М., 1988. - 50 с.

1989 г.: Карлсен А.В. Политический портрет Гру Харлем Брундтланд. -М., 1989. - 39 с.; Колосов Г.В. Политический портрет Дж. Хау. - М., 1989. - 41 с.; Малых В.Н. Политический портрет Каваку Силвы. - М.,

1989. - 48 с.; Мацонашвилли Т.Н. Общественно-политические взгляды Оскара Лафонтена. - М., 1989.- 67 с.

1990 г.: Денискина В.Я. Политический портрет М. Тэтчер. - М., 1990. -70 с.; Дудникова Т. Политический портрет Эгона Бара. - М., 1990. - 45 с.; Новоженова И.С. Пьер Мендес-Франс и его идейное наследие. - М.,

1990. - 46 с.

1991 г.: Любин В. П. Общественно-политические взгляды Норберто Боббио. - М., 1991. - 78 с.

1992 г.: Вацлав Гавел: Литературный портрет. - М., 1992. - 76 с.; Филиппов Б. А. Общественно-политические взгляды Л. Валенсы. - М., 1992. - 51 с.

1993 г.: Мацонашвилли Т.Н. Общественно-политические взгляды Вилли Айхлера. - М., 1993. - 46 с.

1999 г.: Орлов Б.С. Политический портрет Герхарда Шрёдера. - М.,

1999. - 52 с.; Перегудов С.П. Тони Блэр. - М., 1999. - 103 с.;

Рубинский Ю.И. Лионель Жоспен. - М., 1999. - 103 с.

2000г.: Иванян Э.А. Мадлен Олбрайт. - М., 2000. - 44 с.; Лыкошина Л.С.

Лешек Бальцерович. - М., 2000. - 59 с.

2001 г.: Хенкин С. М. Хуан Карлос I. - М., 2001. -62 с.

c.64

Kwasniewski wrocilismy

45. PradettoA., Weckmuller C.Eliten in postkommunistischen Ländern:die neue Generation von Präsidenten (Studien zur internationalen Politik). — Jeomburg, 2000. — H.2. — 62 S.