CC BY
119
УДК 81'27
Кобец Елена Валерьевна Elena Kobets
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ДИСКУРС КОНЦА XX - НАЧАЛА XXI ВВ.: ПРАГМАТИКА ЮМОРА КАК ШАГ К ПОНИМАНИЮ И ЛОМКЕ СТЕРЕОТИПОВ ВОСПРИЯТИЯ
(НА ПРИМЕРЕ РЕЧЕЙ ПОЛИТИЧЕСКИХ ЛИДЕРОВ ФЕДЕРАЛЬНОГО И РЕСПУБЛИКАНСКОГО УРОВНЕЙ: В.В. ПУТИНА И А.И. ЛЕБЕДЯ)
POLITICAL DISCOURSE IN THE END OF THE XX -BEGINNING OF THE XXI CENTURY: HUMOR PRAGMATICS AS A STEP TO UNDERSTANDING AND CHANGE OF PERCEPTION STEREOTYPES
(BY THE EXAMPLE OF SPEECHES OF V. V. PUTIN AND A.I. LEBED -POLITICAL LEADERS OF FEDERAL AND RESPUBLICAN LEVEL)
Прагматику политического дискурса определяют коммуникативные стратегии и тактики речевого воздействия, соотносимые с функциями языка. Одной из приоритетных стратегий является стратегия продуктивной манипуляции. Значимой коммуникативной тактикой названной стратегии в современной политической речи становится юмор, с помощью которого адресант, с одной стороны, получает возможность эвфемизировать поле коммуникативного воздействия, с другой стороны, привлечь собеседника к активному обсуждению значимых вопросов с ориентацией на положительную оценочную коннотацию, что обеспечивает эффективность политического воздействия
Ключевые слова: политический дискурс, функции языка, коммуникативные стратегии, коммуникативные тактики, продуктивная манипуляция, юмор, стереотипы восприятия, прагматика, эффективная коммуникация
One of the most important tools of modern political life of a state is a living word — bright, expressive speech, based on a metaphor. It takes a great interest to study metaphorical expressions of two political leaders of one and the same historical period: the President of Russian Federation Vladimir Putin and the Head of the Government of republic of Khakasia Aleksey Lebed (1996-2008). Both of them are bright charismatic individualities able to use metaphor in their political speeches
Key words: Political discourse, functions of language, communicative strategies, communicative tactics, manipulation, humor, pragmatics, effective communication
Язык в широком смысле (язык как система и речь) — многофункциональное явление, все функции которого проявляются в коммуникации. И от того, как и в какой интерпретации, в какой мере реализуются эти функции, напрямую зависит уровень эффективности общения.
Традиционно выделяются, по крайней мере, шестнадцать функций языка: коммуникативная (функция общения), когнитивная (мыслительная), познавательная (аккумулятивная), эмоционально-экспрессивная (выражение чувств, эмоций), во-люнтативная (призывно-побудительная,
выражение воли), прагматическая (функция воздействия), метаязыковая (разъяснения средствами языка самого языка) , фатическая (контактноустанавливающая), идеологическая (выражение идеологических предпочтений), омадативная (формирующая реальности), метал ингвистичес-кая ( язык является орудием объяснения и организации всех знаковых систем) , номинативная ( называние) , денотативная, репрезентативная ( передача информации, представление) , конативная ( ориентация на адресата) , эстетическая ( креативная) , аксиологическая (оценка: хорошо/плохо).
Как видно из списка, до недавнего времени не принято было среди функций языка называть манипулятивную. Вместе с тем, манипуляция во все времена играла важную роль в любой коммуникации и сопровождала любую из названных функций реализации языка в речи, особенно — в речи политической.
В современной жизни, в том числе политической, одним из основных инструментов государства является прагматически значимое слово — яркая, выразительная, экспрессивная, а значит — эффективная речь.
Одной из возможностей создания такой речи становится, на наш взгляд, умение политика активизировать своё и чужое чувство юмора через пресуппозицию и установление ассоциативных рядов с целью реализации манипулятивной стратегии («психологического воздействия» на адресата речи для «достижения собственных целей субъекта речи» [Доценко, 1997; С. 59]).
Проблема манипулирования индивидуальным и массовым сознанием, по справедливому замечанию О.Н. Паршиной [Паршина, 2007; С. 63], в последние годы всё больше привлекает внимание психологов и лингвистов [Ермаков, 1995; Доценко, 1997; Московичи, 1998; Цуладзе, 2000; Шейнов, 2000; Панкратов, 2000; Кара-Мурза, 2001; Панасюк, 2002; Грачев, 2002; Мельник, 2002; Седов, 2003; С. 2027 и др.]. Однако на юмор в речи политика как на коммуникативную тактику манипу-
лятивной стратегии до сих пор внимание не обращалось (см., например, подробное описание манипулятивных тактик у О.Н. Паршиной [Паршина, 2007; С. 68-73], где юмор не назван в качестве коммуникативных приёмов воздействия).
Важно акцентировать внимание на том, что, по мнению К.Ф. Седова, существует два оппозитивных типа манипуляции:
1) продуктивная, которую он считает неизбежной в реальной повседневной коммуникации;
2) конфликтная.
«Цель продуктивной манипуляции — расположить к себе коммуникативного партнёра, используя его слабости, но не вызывая у него синдрома фрустрации» [Седов, 2003; С. 23-24].
Идея статьи такова: юмор рассматривается нами как одна из коммуникативных тактик продуктивной стратегии манипуляции в политической речи. Прагматика же юмора состоит в активизации таких функций языка, как коммуникативная, когнитивная, познавательная, эмоционально - экспрессивная, волюнтативная,
прагматическая, фатическая, идеологическая, омадативная, номинативная, репрезентативная, конативная, эстетическая, аксиологическая. Юмор, таким образом, есть «шаг к пониманию и ломке стереотипов восприятия». Именно этот шаг становится значимым при создании воздействующей речи. Остановимся на характеристике юмора как «коммуникативной уловке» [По-варнин, 1996].
Политическая власть держится на власти воздействия, на управлении людьми разных политических ориентаций, а управление осуществляется через слово. В политическом взаимодействии собеседники нередко обмениваются шутками, остротами, дабы усилить воздействие или эвфемизи-ровать свою речь. Вызывая улыбку, смех, сообщение несет в себе сигнал, значение которого может повлиять на итог политического дискурса того или иного момента в целом.
Безусловно, смех способен объединять. Он помогает осуществить фатическую
функцию языка — наладить контакт даже между малознакомыми людьми. Юмор в политическом дискурсе способен привлечь внимание к оратору, тем самым повысить его рейтинг. Живое и яркое слово освобождает речь от штампов и вызывает общий интерес публики к представителю политики. Именно поэтому вопросы юмора и стали обращать на себя особое внимание.
В лингвистическом аспекте проблему интерпретационных возможностей языка, в частности, юмора политиков, изучали исследовали Х. Вайнрих [Вайнрих, 1957], Р. Блакар [Блакар, l987; С. 88-125], Дж. Ла-кофф и М. Джонсон [Лакофф, Ждонсон, 1987; С. 126-172], Д. Болинджер [Болин-джер, 1987], Р. Фоулер [Fowler, 1991], Д. Вильсон [Wilson, 1990], в отечественной лингвистике — А.Н. Баранов и П.Б. Паршин [Баранов, Паршин, 1986; С. 100-143], М.В. Китайгородская и Н.Н. Розанова [Китайгородская, Розанова, 1995; С. 93-116] и др.
В.В. Разуваев утверждает, что «у сме-ховой культуры есть место в структуре политической культуры» [Разуваев, 2002; С. 31]. В его логике смех связан с политикой постольку, поскольку связан со всем, является частью любой сферы деятельности человека. При этом дальше автор отмечает, что «политический смех присутствует во всех областях политики и проникает повсюду» [Разуваев, 2002; С. 50]. Он же говорит, что политический юмор, видимо, возник вместе с появлением политики как таковой, трансформировавшись из бытовой смеховой стихии.
Проблема политического юмора представляется актуальной не только в силу слабой её теоретической разработанности в отечественной литературе, но и ввиду наблюдаемого резкого сокращения самой сферы функционирования политического юмора в Российской Федерации. В современной России юмор политиков является скорее исключением, чем правилом. Возможно, отсутствие склонности к политическому юмору у российских политиков объясняется унаследованным с советских времён представлением, что политика — «вещь слишком серьёзная».
Действительно, в нашей стране право на риторическую стратегию на протяжении 70 лет было узурпировано одной партией. Исследования юмора политиков если и проводились, то «для служебного пользования». Тексты, озвучиваемые с политической трибуны, по определению не должны были обнаруживать образ автора ( это был «голос партии», и ответом ему был «глас народа»). По замечанию О.С. Иссерс, политический имидж появился тогда, когда перед аудиторией возникли политические фигуры Михаила Горбачева, Владимира Жириновского, Бориса Ельцина и др. Они отличались не только цветом галстука или покроем костюма, но и манерой общения с аудиторией, наличием ( или отсутствием) чувства юмора и мн. др. Экспансия ТУ сделала политическую жизнь театром, а политические выступления — спектаклем [Иссерс 1996: 71-74].
В эти годы на политическую арену выходят политики, которые являются объектом нашего исследования: президент России Владимир Путин (время президентства 2000 — 2008 гг.) и председатель правительства Республики Хакасия Алексей Лебедь (руководил Хакасией с 1996 по 2008 гг.).
Исследование текстов речей выступлений политиков показало, что они нередко оказывались в схожих ситуациях, при которых очевидна неразрывная связь юмора с политикой, а также возможность использования юмора в качестве политической технологии — коммуникативной тактики манипулятивной стратегии. Сравнительный анализ биографий политиков также показал некоторую схожесть жизненных достижений и очевидное влияние биографических фактов на формирование языковой личности.
Эти политики почти одного возраста: Путин родился в 1952 г., Лебедь — в 1955 г. Оба имеют высшее образование и государственные награды. Уже первые шаги трудовой деятельности сыграли ключевую роль в формировании будущих политических речей и В.В. Путина, и А.И. Лебедя.
Владимир Путин по распределению был направлен в органы государственной
безопасности. Алексей Лебедь начал строить карьеру как боевой офицер. Заметим, оба политика — полковники. Оба — яркие авторитетные личности, несмотря на то, что это политики разных масштабов: один
— федерального, другой — регионального. Оба наделены чувством юмора и прекрасной памятью, изучают иностранные языки, хорошо знают поэзию и литературу. И Владимир Путин, и Алексей Лебедь — прекрасные ораторы. Причём, на их владение устным словом, безусловно, оказали влияние условия жизни. Путин мастерски владеет умением «завуалировать мысль», Лебедь чаще предпочитает «рубить с плеча».
А.В. Дмитриев говоря о том, что формы политического юмора могут быть различными, пришёл к выводу, что в своем высшем, а не банальном выражении политический юмор обычно восходит к общепринятым эстетическим нормам. В противном случае он воспринимался бы как вульгарный жест, как плоская шутка [Дмитриев, 1996; С. 4].
Как видим, у исследуемых политиков есть все предпосылки для того, чтобы рождать качественный политический юмор, используемый в границах общепринятых эстетических норм.
Владимир Путин прошёл хорошую школу спецслужб, а это включает в себя, в первую очередь, профессиональное владение приёмами политического дискурса. «Путин — величайший хамелеон, — пишет Елена Трегубова, автор бестселлера о закулисной жизни Кремля, — всех своих собеседников, а они бывают самые разные, он заставляет поверить, что он — такой же, свой. Это зеркало, в котором они видят самих себя. Иногда он даже имитирует их мимику, гримасы, манеру говорить. Этот талант, который Путин явно развил в КГБ, позволяет ему манипулировать кем угодно...» [Немцов: Персональный сайт].
А.И. Сосланд, изучая манеру речевого поведения Путина, заметил: «.на руку Путину и то, что он из спецслужб. Образ разведчика в данном случае несет с собой определенные преимущества. Он так или иначе связан с некоей тайной властью, с какой-
то потусторонней осведомленностью, причастностью к заветному знанию. Имидж шпиона, безусловно, демонический. Эмоция страха привязана к этому имиджу как ни к какому другому. Шпион — это скрытая проницаемость, грозное, но незаметное всеприсутствие....» [Сосланд, 2009].
Поскольку личность Лебедя сформировалась в годы, когда он был боевым офицером, его юмор попадает под определение
— военный. Ему характерны прямолинейность, военная тональность, хлёсткость выражений, конкретика в высказываниях.
Газета «Новые известия» пишет: «Во многом Лебедь сохранил стиль и манеру, свойственные полковнику ВДВ, командиру воинской части» [«Новые известия», 24.08.2006].
Анализ выступлений, интервью, публичных высказываний двух политиков показал, что оба наделены несомненным ярким чувством юмора. «У президента есть своеобразное чувство юмора, которым он пользуется, чтобы понравиться не слишком взыскательным собеседникам» — пишет «Газета. Ру». На пресс-конференции у него спросили, получил ли он «валентинку». Путин признал, что жена «валентинку зажала» [«Газета. Ру» 15.02.2008].
Когда журналистка из Владивостока заявила, что готова завести ребенка, Путин тут же нашелся: «А вы зачем с этим ко мне обращаетесь!».
Юмор становится средством нахождения компромисса между элитами и обществом. Как пишет В.В. Разуваев, юмор может рассматриваться как «великий уравнитель, который либо воплощает мечту о равенстве, либо служит компенсацией за отсрочку её выполнения», при разрядке всё разделяющее отбрасывается, и все чувствуют себя равными [Разуваев, 2002;
С. 37].
Об этом же писал академик Д. Лихачёв: «Смех «оглупляет», «вскрывает», «разоблачает», «обнажает». Он как бы возвращает миру его изначальную хаотичность. Он отвергает неравенство социальных отношений и отвергает социальные законы, ведущие к этому неравенству, показывает
их несправедливость и случайность» [Лихачев, Панченко, Понырко, 1984; С. 3].
Чувство юмора, уместное и удачное использование языковых приёмов являются наиболее яркой характеристикой Алексея Лебедя. На одном из заседаний правительства Хакасии шла речь о строительстве интерната для умственно отсталых детей. «Такое обозначение учреждения покоробило первого заместителя губернатора Нину Пилюгину. По ее реплике, интернат следовало бы назвать иначе, поскольку статус «умственно отсталого» может здорово осложнить жизнь побывавшего в нем ребенка. С такой постановкой вопроса согласился председатель правительства Алексей Лебедь, заявив: «И вообще, мало ли из нас шизофреников, из здесь сидящих, просто еще не поставлен диагноз! Может, кто-то из них чуть-чуть просветлеет там!» [«Новости Хакасии», 16.08.2007].
Оценить в полной мере чувство юмора главы Хакасии могли члены правительства республики на своих заседаниях: «Лебедь дал понять своим подчиненным, что о заслуженном ежегодном отдыхе думать им еще рано, — отпуск будет только после того, как мы отметим День независимости Соединенных Штатов Америки! — категорично заявил министрам Алексей Иванович. Вы поняли, да? 4 июля, не раньше». Таким оригинальным способом председатель правительства напомнил всем, что за день до национального торжества США Хакасия начинает отмечать 300-летие вхождения нашей территории в Россию. И, независимо от погоды, лето для хакасских министров будет «жарким» [«Шанс», 14.06.2007].
Здесь уместно добавить утверждение Джорджа Оруэлла: «каждая шутка — это крошечная революция [Orwell G: Электронный ресурс].
На пресс-конференции 7 июня 2007 г., комментируя конфликт с федеральным центром, Алексей Лебедь пошутил: «Почему-то некоторые настойчиво хотят от меня избавиться. Ну, избавятся, посадят здесь скучного человека, и вам будет грустно. Вам не о чем будет писать, и все ваши таланты, которые должны развиться, затух-
нут, и о вас не узнает цивилизованный мир» [«Шанс», 14.06.2007].
Смех — это, в первую очередь, здоровое поведение общества, его здоровая реакция на нечто, это, в конце концов, своеобразный тест на человечность. Уместный и качественный юмор как приём доброкачественной манипуляции политика способен обеспечить единство политика с группой слушателей. Это единство способно преодолеть отчуждение общества и личности от государства и политики. В результате этого создаётся некая смеховая утопия с полным равенством. В условиях отсутствия сколько-нибудь выраженных институтов гражданского общества данная ситуация позволяет восстановить относительную гармонию между властью и так называемыми «широкими массами». Политическая смеховая стихия, как отмечает В.В. Разу-ваев, не столько искажает мир политический, сколько цементирует его, действуя по вполне ясным и чётким законам последнего [Разуваев, 2002; С. 41].
Как видим, яркое чувство юмора обоих политиков становится для исследователя убедительной и детальной характеристикой личности как В.В. Путина, так и А.И. Лебедя.
Чаще юмор использует народ по отношению к власти, но здесь юмор уже не коммуникативная тактика манипулятивной стратегии, а «ответная реакция» на происходящее.
А.В. Дмитриев вообще называет политический юмор «пятой ветвью власти», потому что он «очищает общество и защищает часть населения от авторитарных поползновений властей» [Дмитриев, 1996]. Эстетический, уместно используемый юмор властей — явление менее распространённое. Если же юмор использует сама власть, она сама, проявляя адекватность, старается защититься, установить контакт, возможно, скрыть (эвфемизировать) свои истинные мысли.
Таким образом, юмор можно рассматривать как коммуникативную тактику продуктивной манипулятивной стратегии в политическом дискурсе, безусловно, вы-
полняет ряд важных функций. Он отражает действительность, способствует снятию напряжения, действует как компенсатор, поднимая человека над ситуацией, ослабляя межличностные и межгрупповые кон-
фликты. Кроме того, юмор обладает ещё одной важной функцией — он способствует ломке стереотипов восприятия, являясь дополнительным шагом к пониманию между оратором и аудиторией.
Литература
1. Баранов А.Н., Паршин П.Б. Языковые механизмы вариативной интерпретации действительности как средство воздействия на сознание // Роль языка в средствах массовой коммуникации. — М., 1986.
2. Блакар Р.М. Язык и моделирование социального взаимодействия // Язык как инструмент социальной власти. — М., 1987.
3. Болинджер Д. Истина — проблема лингвистическая //Язык и моделирование социального взаимодействия. — М., 1987.
4. Вайнрих Х. Язык и моделирование социального взаимодействия // Лингвистика лжи. — М., 1957.
5. Грачёв Г.В., Мельник И.К. Манипуляция личностью: организация, способы информационно-психологического воздействия. — М., 2002.
6. Дмитриев А.В. Социология юмора: очерки. — М., 1996.
7. Доценко Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита / Е.Л. Доценко.
- М., 1997.
8. Седов К.Ф. О манипуляции и актуализации в речевом воздействии // Проблемы речевой коммуникации: межвуз. сб. науч. тр. Вып. 2. — Саратов: Сарат. ун-та, 2003.
9. Ермаков Ю.А. Манипуляция личностью: смысл, приёмы, последствия. — Екатеринбург: изд-во Урал. ун-та, 1995.
10. Иссерс О.С. Что говорят политики, чтобы нравиться своему народу // Вестник Омского университета. — Вып. 1. — Омск, 1996.
11. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. — М., 2001.
12. Китайгородская М.В., Розанова Н.Н. «Свое» — «Чужое» в коммуникативном пространстве митинга // Русистика сегодня. — М., 1995.
13. Лакофф Дж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Язык и моделирование социального взаимодействия. — М., 1987.
14. Лихачев А.С., Панченко А.М., Понырко Н.С. Смех в древней Руси. — М., 1984.
15. Московичи С. Век толп. Исторический трактат по психологии масс: центр психологии и психотерапии. — М., 1998.
16. Панасюк А.Ю. Как убеждать в своей правоте: современные психологии убеждающего воздействия. — М., 2002.
17. Панкратов В.Н. Манипуляции в общении и их нейтрализация. — М., 2000.
18. Паршина О.Н. Российская политическая речь. Теория и практика. — М., 2007.
19. Поварнин С.И. Спор: о теории и практике спора. — СПб., 1996.
20. Разуваев В.В. Политический смех в современной России. — М., 2002.
21. Цуладзе А. Большая манипулятивная игра. — М., 2000.
22. Шейнов В.П. Искусство убеждать. — М., 2000.
23. Wilson J. Politically speaking: The pragmatic analysis of Political Language. 13 asil Blackwell,
1990.
24. Fowler R. Language in the News: Discourse and Ideology in the Press. London — N.-York,
1991.
Инормационные источники
2 5. Инф. Агентсво Волга Информ http: / / www. volgainform. ru / images/vilogo. gif, 01. 0 4. 2 005.
26. «Газетами»: К. Смирнов. Опрос. — 15.02.2008.
27. «Новости Хакасии»: Евгений Шумский «Все мы немножко шизофреники» — 16. 08.2007.
28. «Новые известия»: Евгений Зубченко «Интересное время». — 24.08.2006.
29. «Шанс»: Евгений Шумский «Два июня из жизни Хакасии». — № 24 14.06.2007. Интернет-ресурсы
30. Сосланд А.И. Пси-фактор. Путин: Разгадка секрета / http://psyfactor. 2009.
31. Orwell G. Funny, but not Vulgar-http://orwell.ru/ibrary/articles/funny/english/e_funny.
32. Борис Немцов. Персональный сайт [Электронный ресурс]: «Владимир Путин, крестный отец всея Руси» / Венсан Жовер www.inopressa.ru/nouvelobs.
Коротко об авторе_____________________________________________________Briefly about the author
КобецЕ.В., ст. преподаватель, Хакасский государс- E. Kobets, Senior Teacher, Khakas State University
твенный университет им. Н.Ф. Катанова (ХГУ), named after N.F. Katanov; Assistant of the Deputy of
помощник депутата Государственной Думы РФ the State Duma of Russian Federation
Тел.: 8-923-591-00-00
Научные интересы: изучение современного политического дискурса, исследование коммуникативных стратегий и тактик дискурса, метафоры Алексея Лебедя
Areas of expertise: modem political discourse, communicative strategies and tactics of discourse, metaphors of Aleksey Lebed
