CC BY
31Палеоросия. Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях
Па1аюрюош: еп %ропю, еп ярооюяю, еп егбег
Научный журнал Санкт-Петербургской Духовной Академии № 2 (18) 2022
ev "Проа^,
rrvTOApl
<2.
ÜAAAIOPQSIA "4fr ДРЕВНЯЯ РУСЬ Я>
личной
Р. А. Соколов
Политическая деятельность св. митрополита Алексия: суздальский вектор
УДК 94(470)+271.2-9 DOI 10.47132/2618-9674_2022_2_148 EDN TCPKYN
Аннотация: Участие митрополита Алексия в развитии центростремительных процессов, происходивших на Руси во второй половине XIV в., в историографии рассматривается, в первую очередь, в связи с отношениями Москвы с одной стороны, и Твери, поддерживаемой Великим княжеством Литовским — с другой. В этом противостоянии, как и в противодействии Орде, серьезную помощь устремлениям Дмитрия Ивановича оказал его союз с Суздальским князем Дмитрием. Формированию данной коалиции содействовал русский первоиерарх. Доверие Суздальского князя Алексий получил, в том числе, отказавшись от выступлений против него в период пребывания первого в легитимном статусе великого князя, подтвержденного ярлыком хана. Алексей практически абстрагировался от борьбы, которая развернулась между Москвой и Суздалем в 1362-1365 гг., и окончательное решение признать поражение Дмитрий Константинович принял, исходя из сложившейся политической обстановки, без давления со стороны первоиерарха. Алексий способствовал браку Евдокии с московским князем, он поддерживал формирование московско-суздальской коалиции. Активность этого союза резко снизилась после смерти митрополита (1378 г.). Последнее обстоятельство не может рассматриваться лишь как совпадение.
Ключевые слова: Дмитрий Донской, митрополит Алексий, Дмитрий Суздальский, история Руси, история Русской Церкви, Евдокия Московская, Дионисий Суздальский, суздальские князья, Сергий Радонежский, ярлыки великим князьям.
Об авторе: Роман Александрович Соколов
Доктор исторических наук, главный научный сотрудник Санкт-Петербургского государственного университета, директор института истории и социальных наук Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. E-mail: romansokolov@herzen.spb.ru ORCID: https://orcid.org/0000-0002-3206-7635
Для цитирования: Соколов Р. А. Политическая деятельность св. митрополита Алексия: суздальский вектор // Палеоросия. Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях. 2022. №2 (18). С. 148-156.
Работа выполнена при поддержке РНФ, проект № 21-48-04402.
Статья поступила в редакцию 15.09.2022; одобрена после рецензирования 19.09.2022; принята к публикации 20.09.2022.
Paleorosia. Ancient Rus in time, in personalities, in ideas
Palaiopwoia: ev cpovw, ev ppoowpw, ev ei8ei Scientific journal of Saint-Petersburg Theological Academy № 2 (18) 2022
ev "npoaoiy, ^ -
<2.
ÜAAAIOPQSIA
äpebhhh pyct
Roman Sokolov
Political Activity of Holy Metropolitan Alexey: Suzdal Vector
UDK 94(470)+271.2-9 DOI 10.47132/2618-9674_2022_2_148 EDN TCPKYN
Abstract: The historiography examines the participation of Metropolitan Alexey in the development of the centripetal processes that occurred in Rus' in the second half of the 14th century primarily in connection to the relationship with Moscow, on one hand, and Tver', which was supported by the Grand Duchy of Lithuania, on the other hand. In this confrontation, as with the opposition against the Horde, Dmitry Ivanovich's alliance with the Suzdal Prince Dmitry helped him tremendously. The Russian first hierarch assisted in the formation of this coalition. Alexey won the confidence of the Suzdal prince for several reasons that included his refusal to oppose Dmitry Ivanovich when he was deemed first in legitimate status to be Great Prince, which was confirmed by khan's imperial seal. Alexey avoided the battle that was unfolding between Moscow and Suzdal in the years 1362-1365, and Dmitry Konstantinovich made the final decision to recognize defeat based on the political circumstances that had unfolded, without pressure from the first hierarch. Alexey facilitated the marriage of the Moscow Prince to Evdokia and supported the formation of the Moscow-Suzdal coalition. The activity of this alliance fell sharply after the death of the Metropolitan in 1378, which cannot be considered to be coincidental.
Keywords: Dmitry Donskoi, Metropolitan Alexey, Dmitry of Suzdal, Russian History, History of the Russian Church, Evdokia of Moscow, Dionysius of Suzdal, Princes of Suzdal, Sergius of Radonezh, Labels to the Grand Dukes.
About the author: Roman Sokolov
Doctor of History, Chief Researcher at Saint Petersburg State University, Director of the Institute of History and Social Sciences in the Russian State Pedagogical Institute. E-mail: romansokolov@herzen.spb.ru ORCID: https://orcid.org/0000-0002-3206-7635
For citation: Sokolov R. Political Activity of Holy Metropolitan Alexey: Suzdal Vector. Paleorosia. Ancient Rus in time, in personalities, in ideas, 2022, No. 2 (18), p. 148-156.
This work is supported by the Russian Science Foundation, project number 21-48-04402.
The article was submitted 15.09.2022; approved after reviewing 19.09.2022; accepted for publication 20.09.2022.
Значение государственной деятельности св. митрополита Алексия для его эпохи — времени, когда усилия московских князей по собиранию русских земель благодаря Дмитрию Донскому стали приносить по-настоящему серьезные плоды, переоценить сложно, и исследователи традиционно и вполне справедливо указывают на это. Однако такие устремления первоиерарха имели известную оборотную сторону: противники московского князя не могли принять подобную ориентацию, иногда возмущались ею и даже апеллировали к Константинопольскому патриарху, которому русский предстоятель подчинялся и из рук которого получал поставление на кафедру. Рассуждая на эту тему, историки традиционно имеют в виду отношения Москвы с Великим княжеством Литовским, а также с Тверью. В литературе указывается на зафиксированное источниками недовольство митрополитом, выказанное Михаилом Александровичем Тверским1 и Ольгердом2. Разобраться в вопросе о том, в какой степени такой курс, объективно способствовавший укреплению власти Дмитрия Ивановича, вступал в противоречие с интересами самого Алексия как главы Русской церковной организации крайне важно. Данная проблема ранее становилась предметом нашего исследования3, но для ее всестороннего изучения было бы важно обратиться к рассмотрению еще одного направления церковно-политической деятельности Алексия: взаимодействия с представителями Суздальской династии — потомков Андрея Ярославича4. Этому вопросу в историографии уделялось меньше внимания, вероятно в связи с тем, что здесь, в отличие от «литовского» направления, московский князь сумел добиться установления довольно долговременных мирных и даже союзнических отношений. Ниже на основе анализа источников постараемся ответить на вопрос, какова была в этом роль святителя Алексия.
Представляется, что основа для активного сближения с Суздальскими князьями была положена еще его предшественником — митрополитом Феогностом — в момент определения последним собственного преемника. Этот выбор маркировало постав-ление архиерея во Владимир, остававшегося без собственного епископа со времени окончательного переезда на Северо-Восток митрополита Максима в 1300 г. Напомним обстоятельства, при которых была совершена эта хиротония.
Под 1353 г. летопись сообщает: «Постави наместника своего старца Алексея въ епископы въ Володимерь; любляше его зело и дръжаше у себе во дворе, иже на-местникъ бе у него. И тако при своемъ животе учини его владыкою, а по своемъ животе благослови его въ свое место на великий столъ на митрополью Киевьскую и всея Руси». Вслед за этом Феогност совместно с великим князем Симеоном отправил посольство к патриарху: «да не поставитъ имъ инаго митрополита на Русь кроме сего преподобного старца Алексея...»5 Конечно, по поводу обращения в Византию правильным будет согласиться с мыслью, что неожиданным оно не было, и предварительное одобрение кандидатуры будущего главы Русской Церкви уже
1 «Колику любовь и веру имехъ паче всехъ къ митрополиту сему, и онъ толико мя посрами меня и поруга» (ПСРЛ). Т. XI. Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью. М., 2000. С. 10).
2 См.: Русская историческая библиотека. Т.VI. Памятники канонического права. СПб., 1880. Стб. 138.
3 Кривошеев Ю.В., Соколов Р.А., Гусева С.В. Москва в эпоху средневековья: очерки политической истории XII-XV вв. СПб., 2021. С. 265-264 и др.
4 Об Андрее Ярославиче как родоначальнике Дома Суздальско-Нижегородских князей см.: Абрамович Г.В. Князья Шуйские и Российский трон. Л., 1991. С. 29-30, 33-35.
5 ПСРЛ. Т. X. Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью. М., 2000. С. 225-226.
имелось6, свою санкцию, конечно, дала и Орда. Последнее доказывает то, что позже Алексий без затруднений получит от ханской власти подорожную, более того, в ее тексте он уже заранее (до фактической хиротонии) был назван митрополитом7. Однако для Феогноста не менее важным было добиться поддержки своему потенциальному преемнику и на Руси, тем более что воссоздание епархии во Владимире заставляло задуматься о перспективах церковного управления Суздалем и Нижнем Новгородом. Этот вопрос заботил местного князя: «В неделю бысть снемь на Москве князю Семиону и князю Костянтину Васильевичю про причетъ церковныи»8.
Константин при жизни Симеона Ивановича не вступал в открытую борьбу за великое княжение, трезво оценивая собственные возможности, но, конечно, был не против получить определенные дополнительные преимущества, создать базу для возможной по-настоящему серьезной борьбы за власть, время для которой могло прийти в ближайшем будущем. Ранее важным шагом на этом пути «собирания сил» стало присоединение к Суздальскому княжению Нижнего Новгорода и Городца, добиться которого удалось в момент вокняжения Симеона Гордого9. В 1331 г. эти области попали под управление Ивана Калиты, сумевшего соединить в своих руках всю полноту великокняжеской власти10. Его смерть обозначила удобный момент для пересмотра этой ситуации, и Суздальский князь его не упустил.
Еще одним преимуществом Константина было наличие в Суздале собственного архиерея. Суздальский епископ был хиротоносан в период до 1347 г.11, теперь же, заботясь об укреплении его позиций12, Константин Васильевич, соглашаясь с кандидатурой Алексия как преемника Феогноста, мог оговорить подчинение власти Суздальского владыки Нижнего Новгорода и Городца, что позже, действительно, было осуществлено13.
Неожиданная смерть Симеона Городого (1353)14 дала Константину Васильевичу возможность попытаться заявить о своих правах на великое княжение: делая это, он мог рассчитывать на потенциал подвластных ему земель, поддержали его и недовольные постоянным натиском на собственные вольности со стороны Москвы новгородцы15. По справедливому замечанию А. В. Петрова, жители Волховской столицы, оказавшись с середины XIII в. «перед проблемой произвола со стороны [великих] князей», старались зафиксировать круг княжеских прерогатив в докончальных грамотах16. В 1353 г. они постарались использовать в этом направлении еще одно средство: повлиять на передачу ханом ярлыка тому или иному претенденту, и Константин стал их кандидатом.
Попытка Суздаля опередить конкурента оказалась неудачной. Слишком серьезная сила и авторитет были у его противницы — Москвы, потому ярлык получил Иван Красный. Оказать серьезную помощь последнему в этом противостоянии Алексий
6 Соколов П. П. Русский архиерей из Византии и право его назначения до начала XV в. Киев, 1913. С. 318.
7 Памятники русского права. Вып. 3. / Под ред. Л. В. Черепнина. М., 1955. С. 470, 479-480.
8 ПСРЛ. Т. IV. Новгородская четвертая летопись. Ч. 1. Вып. 1. Пг., 1915. С. 282.
9 ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Рогожский летописец. М., 2000. Стб. 54.
10 Кучкин В. А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в XXIV вв. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X-XIV вв. М., 1984. С. 218.
11 Голубинский Е. Е. История Русской Церкви. Т. II. Период второй, Московский. От нашествия монголов до митрополита Макария включительно. Вторая половина тома. М., 1998. С. 29.
12 Абрамович Г. В. Князья Шуйские и российский трон. С. 22-23.
13 Соколов П.П. Русский архиерей из Византии... С. 319.
14 ПСРЛ. Т. X. С. 226.
15 ПСРЛ. Т. IV. С. 280-281.
16 Петров А. В. О вечевом народовластии в древнем Новгороде. (К постановке проблемы) // Исследования по русской истории. Сб. ст. к 65-летию И. Я. Фроянова. СПб.; Ижевск, 2001. С. 62-63.
просто физически не мог, поскольку он был занят хлопотами по подтверждению своего статуса как преемника Феогноста, скончавшегося незадолго до Симеона17. Для этого ему пришлось совершить долгую поездку в Константинополь. Следовательно, у Константина Васильевича не имелось поводов затаить неудовольствие на вновь поставленного митрополита.
В 1359 г. скончался Иван Красный, оставив управление Московским княжением в руках своего малолетнего сына Дмитрия. Константин Суздальский к тому времени уже покинул этот мир, и выгодный момент для того, чтобы перехватить у Москвы первенство, постарался использовать его сын — Дмитрий Константинович. Ему удалось получить ярлык, поскольку все наличные московские князья — внуки Калиты — на тот момент были лишь детьми. Так суздальский владетель, пусть «не по отчине, не по дедине», но все же стал великим князем18.
В создавшихся условиях управление Москвой оказалось в руках боярства, среди которого особенно выделялась фигура русского первоиерарха — святителя Алексия. Положение митрополита к тому моменту укрепилось, стало более стабильным. Позади остались его константинопольские мытарства, связанные с утверждением в митрополичьем достоинстве и соперничеством с Романом Литовским. В 1357 г. было получено подтверждение льгот Церкви от нового ордынского хана Бердибека, ярлык которого был выдержан в более выгодном для православного духовенства духе, нежели аналогичный документ, полученный в свое время Феогностом от Джа-нибека: в его тексте вновь была закреплена свобода от даней19. Тем не менее, более уверенное положение не стало для Алексия поводом не признавать права Дмитрия Сузальского или как-то способствовать дезавуированию его ярлыка. По всей видимости, митрополит, род которого принадлежал к московскому боярству, прекрасно осознавал сложившиеся политические реалии и не пытался «перешибать обух плетью». Его приверженность московской династии сохранялась, но выбора не было: княжич Дмитрий Иванович в силу слишком юного возраста едва ли мог противостоять своему Суздальскому собрату20.
Дмитрий Константинович, получив вожделенный Владимир, вполне резонно мог рассчитывать на то, что митрополит переберется к нему, но этого не случилось: святитель Алексей остался в Москве, для чего были и определенные и вполне логичные обоснования. Именно здесь жили и нашли последнее упокоение его предшественники Петр и Феогност, причем и первый, и второй пребывали в Москве даже в тот период, когда Владимир не находился под властью ее князей21. К тому же забота о княжиче-сироте должна была рассматриваться как прямое выполнение христианского долга митрополитом-пастырем.
17 ПСРЛ. Т. X. С. 226.
18 Там же. С. 231-232.
19 Приселков М.Д. Ханские ярлыки русским митрополитам. Пг., 1916. С. 78.
20 Летопись прямо указывает на малолетство князя как на причину передачи власти его Суздальскому родственнику «И видя царь князя Дмитрея Ивановича оуна суща и млада возрас-томъ...» (ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Стб. 68). О споре за власть в Орде см. подробно: Борисов Н. С. Дмитрий Донской. М., 2014. С. 62-65.
21 Напомним, что Петр перебрался в Москву, когда великое княжение находилось в руках Твери, а Феогност прибыл на Русь в тот момент, когда великое княжение было поделено между Иваном Калитой и Александром Суздальским, причем Владимир принадлежал именно последнему из них. Впрочем, есть основания утверждать, что и сам Александр без должного почтения относился к великокняжеской столице, видя в ней лишь символ своей власти, и стремился принизить ее статус в пользу Суздаля, предприняв, в частности, попытку вывезти из Успенского собора вечевой колокол (Новгородская Первая летопись старшего и младшего изводов / Под ред. А. Н. Насонова. М.; Л., 1950. С. 469).
Объективно в руках Алексия оказались ключевые рычаги управления Московским княжением. Часто историки говорят о своего рода регентстве митрополита при малолетнем князе. В пользу этого говорит уже то, что еще Симеон Гордый в своей духовной грамоте призывал приемников — вполне взрослых братьев — не внимать советам «лихих людей», и слушать «отца нашего» владыку «Олек-сея»22. Все это, конечно, должно было способствовать резкому возрастанию политического авторитета первоиерарха. Как представляется, не очень важным было даже то, являлся ли он признанным на сколько-нибудь официально главой правительства при юном Дмитрии Ивановиче23. Главным было то, что митрополит по факту оказался непосредственно причастен к светскому управлению одной из земель-княжений Северо-Востока. Много позже Константинопольский патриарх Нил будет говорить о роли святителя в воспитании княжича так: «.митрополит прилагал все старания, что бы сохранить дитя (Дмитрия Ивановича. — Р. С.) и удержать за ним страну и власть.»24
Однако все сказанное не позволяет утверждать, что Алексий в первые годы после смерти Ивана Красного интриговал (во всяком случае открыто) против Дмитрия Константиновича. Более того, вернувшийся из поездки в Византию митрополит присутствовал во Владимире в то время, когда туда вошел великим князем Суздальский владетель. Первоиерарх здесь же поставил нового архиепископа в Великий Новгород25.
Таким образом, митрополит, принимая непосредственное участие в делах управления Московской землей, в этот период демонстрировал тем не менее приверженность принципу легитимности, не ставя под сомнение выданный в Орде ярлык. Важное обстоятельство заключалось в том, что в самом Сарае обстановка была крайне нестабильной. Не останавливаясь на подробностях «замятни», терзавшей в это время державу наследников Бату26, отметим, что именно она позволила в 1362 г. московским послам получить ярлык для своего юного князя и отстоять его права перед Дмитрием Константиновичем.
Суздальский князь некоторое время еще пытался оспорить потерю великого княжения, но противостояние с Москвой имело сравнительно мягкий характер, Н. С. Борисов считает, что это была скорее «война нервов» или «бархатная» война27. Участие в этом конфликте св. митрополита Алексия заметно мало, он, например, не налагал на противника внука Калиты церковных запретов, летопись не содержит указаний на какие-либо призывы первоиерарха. Вероятно, Дмитрий Иванович при поддержке своих бояр уже уверенно держал власть, и подобная помощь была излишней.
Что касается Дмитрия Константиновича, то он скоро понял, что в текущей обстановке для него выгоднее примириться со своим конкурентом с целью решения более важной для него текущей задачи — борьбы внутри собственного клана. Старший брат Дмитрия — Андрей — добровольно уступал присущий ему по праву первородства приоритет, а в 1365 г., предварительно приняв монашество, и вовсе покинул этот мир28, младший же — Борис — последовательно отстаивал свои права, среди которых для него особенное значение имело владение Нижним Новгородом.
22 Духовная грамота великого князя Семена Ивановича // Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей. XIV-XVI вв. М.; Л., 1950. С. 14. № 3.
23 Н.С. Борисов упоминал о «регентстве» Алексея как о легенде (Борисов Н.С. Русская Церковь в политической борьбе XIV-XV вв. М., 1986. С. 82).
24 Русская историческая библиотека. Т. VI. Стб. 166 (приложение).
25 ПСРЛ. Т. X. С. 232.
26 См. подробно: Вернадский Г.В. Моголы и Русь. Тверь, 1997. С. 250-260 и др.
27 Борисов Н. С. Дмитрий Донской. С. 83.
28 ПСРЛ. Т. XI. С. 3, 4.
Сделав ставку на Москву, Дмитрий Константинович не обманулся в своих ожиданиях, и получил от нее военную поддержку в борьбе с братом29. Важно и то, что свое содействие оказал и митрополит, действовавший в этом случае более чем решительно. В 1365 г. Алексей наложил на жителей Нижнего, державших сторону Бориса, отлучение: местный архиерей был отстранен от власти над городом, здесь не совершались церковные службы и обряды. С увещеваниями к Борису по поручению митрополита отправился Сергий Радонежский, убеждавший князя покориться и уступить старшему брату30. В данном случае речь не шла напрямую об интересах Москвы, потому Алексий мог не опасаться быть заподозренным в пристрастности.
В 1366 г. был заключен династический брак: дочь Суздальского князя Евдокия стала супругой Московского владетеля31. Так складывался союз между прежними врагами, главным историческим следствием которого стало общее противодействия Орде в период «размиренья» 1370-х годов, в котором родственникам великой княгини Евдокии пришлось сыграть весьма заметную роль. В этих событиях возможно проследить и определенное влияние митрополита, способствовавшего укреплению этой коалиции.
В 1374 г. произошли известные коллизии, связанные с арестом в Нижнем Новгороде ханского посла Сарайки, которым предшествовал визит в Суздаль митрополита для поставления нового епископа — Дионисия. В тот же год в Переяславле прошел княжеский съезд, поводом для которого стали крестины родившегося у чаты великих князей сына Юрия. Присутствовал здесь и дед новорожденного Дмитрий Константинович, а также другие родственники Евдокии32. В таинстве участвовал Сергий Радонежский. Конечно, логично предположить, что здесь же должен был находиться и святитель Алексий. В 1375 г. суздальские князья участвовали в общем противодействии Михаилу Александровичу Тверскому, попытавшемуся захватить великое княжение33. По сути дела, в этом общем противостоянии притязаниям Твери впервые четко заметно военное единство русских князей, которое спустя несколько лет поможет одержать победу над Мамаем. Едва ли будет ошибкой утверждать, что подобное единодушие было во многом следствием достигнутых в 1374 г. договоренностей.
В 1377 г. суздальско-нижегородское войско приняло участие в несчастно завершившейся битве на реке Пьяне, в этом бою нашел свою гибель родной брат Евдо-кии34. Однако с этого момента степень участия Суздальских князей в противостоянии с Ордой уменьшается. Они не участвовали в битве на Воже (1378), Дмитрий Константинович не пришел на Куликово поле (хотя его бояре, а, значит, и их слуги, в битве участвовали35). Причину этого историки справедливо усматривают в ослаблении Нижнего Новгорода вследствие неоднократных ордынских разорений36. Однако, как представляется, имелось и еще одно обстоятельство, которое должно было способствовать некоторому охлаждению прежних союзников.
В февраля 1378 г. скончался св. митрополит Алексий37, и великий князь немедленно вопреки недовольству значительной части духовенства стал «продвигать»
29 ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Стб. 78.
30 См.: Борисов Н.С. Сергий Радонежский. М., 2001. С. 108-110.
31 ПСРЛ. Т. XI. С. 7.
32 Там же. С. 20, 21.
33 Там же. С. С. 22-23.
34 ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. Стб. 118-119; Т. XI. С. 27-28.
35 См. Задонщина // Памятники литературы древней Руси. XIV — середина XV в. М., 1981. С. 110.
36 Храмцовский Н. И. История и описание Нижнего Новгорода. Нижегородские были. Нижний Новгород, 1998. С. 53; Абрамович Г.В. Князья Шуйские и Российский трон. С. 47.
37 ПСРЛ. Т. XI. С. 29.
на митрополию собственного протеже Митяя, кандидатура которого была весьма спорной. Подобный волюнтаризм по отношению к внутри церковным делам вызвал резкое противодействие Суздальского епископа Дионисия, когда-то поставленного самим Алексием38. Баланс интересов Московского и Суздальского князей несколько нарушился, восстановить его в полной мере мог бы только покойный митрополит, доверие к которому Дмитрий Константинович не утратил на протяжении всех лет жизни первоиерарха, но Алексий уже завершил свой многотрудный земной путь.
Подводя итог, отметим, что роль святителя Алексия в установлении союзнических отношений Москвы и Суздаля нельзя недооценивать. Основа для этого была заложена в тот период, когда между ними еще шла борьба за великое княжение. Митрополит в ту пору придерживался принципа легитимности и не противодействовал Дмитрию Константиновичу, что впоследствии позволило ему стать своего рода посредником в сближении прежних противников. Алексий способствовал будущему тестю московского князя в установлении контроля над Нижним Новгородом, он же своим присутствием как бы освящал принятые на княжеских съездах решения, суть которых заключалась в курсе на борьбу с влиянием Орды. Смерть митрополита совпала с попытками великого князя непосредственно и вопреки мнению иерархов определять кандидатуру будущего предстоятеля Русской Церкви, это же стало рубежом, после которого участие Дмитрия Константиновича Суздальского в возглавляемой его зятем антиордынской кампании становится намного более скромным, нежели раньше. Думается, что едва ли такое совпадение было случайным.
Источники и литература
1. Абрамович Г.В. Князья Шуйские и Российский трон. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1991. 192 с.
2. Борисов Н. С. Дмитрий Донской. М.: Молодая гвардия, 2014. 507 с.
3. Борисов Н. С. Русская Церковь в политической борьбе XIV-XV вв. М.: Изд-во Московского ун-та, 1986. 208 с.
4. Борисов Н. С. Сергий Радонежский. М.: Молодая гвардия, 2001. 296 с.
5. Вернадский Г. В. Моголы и Русь. Тверь; М.: Леан-Аграф, 1997. 480 с.
6. Голубинский Е. Е. История Русской Церкви. Т. II. Период второй, Московский. От нашествия монголов до митрополита Макария включительно. Вторая половина тома. М.: Крутицкое патриаршее подворье, 1998. 616 с.
7. Духовная грамота великого князя Семена Ивановича // Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей. XIV-XVI вв. / Отв. ред. С. В. Бахрушин. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950. С. 13-14. № 3.
8. Задонщина // Памятники литературы древней Руси. XIV — середина XV в. М.: Художественная литература, 1981. С. 96-111.
9. Кривошеев Ю. В., Соколов Р. А., Гусева С. В. Москва в эпоху средневековья: очерки политической истории XII-XV вв. СПб.: Изд-во Санкт-Петерб. ун-та, 2021. 432 с.
10. Кучкин В.А. Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X-XIV вв. М.: Наука, 1984. 349 с.
11. Новгородская Первая летопись старшего и младшего изводов / Под ред. А. Н. Насонова. М.; Л., 1950. 692 с.
38 Кривошеев Ю.В., Соколов Р.А., Гусева С.В. Москва в эпоху средневековья: очерки политической истории. С. 277-278.
12. Памятники русского права. Вып. 3. Под ред. Л. В. Черепнина. М.: Гос. Изд-во юридической литературы, 1955. 528 с.
13. Петров А.В. О вечевом народовластии в древнем Новгороде. (К постановке проблемы) // Исследования по русской истории. Сб. ст. к 65-летию И. Я. Фроянова. СПб.; Ижевск, 2001. С. 57-70.
14. Полное собрание русских летописей. Т. IV. Новгородская четвертая летопись. Ч. 1. Вып. 1. Пг., 1915. 320 с.
15. Полное собрание русских летописей. Т. X. Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновой летописью. (Продолжение.) М.: Языки русской культуры, 2000. 244 с.
16. Полное собрание русских летописей. Т. XI. Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью. (Продолжение.) М.: Языки русской культуры, 2000. 264 с.
17. Полное собрание русских летописей. Т. XV. Вып. 1. Рогожский летописец. М.: Языки русской культуры, 2000. 186 стб.
18. Приселков М..Д. Ханские ярлыки русским митрополитам. Пг., 1916. 116 с.
19. Русская историческая библиотека. Т. VI. Памятники канонического права. СПб., 1880. 930 стб.
20. Соколов П. П. Русский архиерей из Византии и право его назначения до начала XV в. Киев, 1913. 578 с.
21. Храмцовский Н.И. История и описание Нижнего Новгорода. Нижегородские были. Нижний Новгород: Нижегородская ярмарка, 1998. 608.
