CC BY
162
Полиморфизмы генов eNOS и GPx-1 ассоциированы с риском развития рестеноза после стентирования коронарных артерий непокрытыми стентами
Ю.А. Шувалова1, А.И. Каминный, А.Н. Мешков, Р.О. Широков, А.Н. Самко, В.В. Кухарчук ФГУ «Российский кардиологический научно-производственный комплекс Росмедтехнологий»,
Москва, Россия.
Для лечения больных ишемической болезнью сердца (ИБС) широко применяется стентирование коронарных артерий. Однако рестенозирование в стенте, приводящее к возврату симптомов ишемии миокарда, остается главной проблемой после успешно проведенного вмешательства и применение стентов с лекарственным покрытием не решает ее окончательно. Актуальным является поиск новых факторов риска развития рестеноза в стенте, в том числе генетически обусловленных. Проведена оценка взаимосвязи функциональных полиморфизмов генов антиоксидантных ферментов и частоты и степени рестенозирования после стентирования коронарных артерий с использованием непокрытых стентов. Показана ассоциация минорных аллелей полиморфизмов G298T гена eNOS и Pro198Leu гена GPx-1 с частотой развития рестеноза, и минорного аллеля полиморфизма Pro198Leu гена GPx-1 с увеличением степени рестенозирования коронарных артерий.
Ключевые слова: коронарное стентирование, генетические факторы риска, рестеноз, антиоксидант-ные ферменты.
Цель: изучение связи генотипов полиморфизмов генов 6-ти антиоксидантных ферментов с риском развития рестеноза после стентирования коронарных артерий непокрытыми стентами.
Материал и методы: В исследование включались пациенты мужского пола, перенесшие ин-тракоронарное стентирование с использованием непокрытых стентов и контрольную коронаро-ангиографию через 6 месяцев. У пациентов были определены частоты генотипов полиморфизмов -262 C/T гена CAT, L55M и Q192R гена PON-1, G298T и -786T\C гена eNOS, Pro198Leu гена GPx-
1, Ile105Val гена GSTP и C242T гена NAD(P)H.
Основные результаты: Всего в исследование был включен 101 пациент: группа рестеноза (n=44) и группа без рестеноза (n=57). L-аллель полиморфизма Pro198Leu гена GPx-1 (ОШ=2,9; 95% ДИ: 1,23-6,84) и T-аллель полиморфизма G298T гена eNOS (ОШ=2,79; 95% ДИ: 1,17-6,66) ассоциированы с риском развития рестеноза в стенте.
Заключение: Полиморфизмы Pro198Leu гена GPx-1 и G298T гена eNOS могут применяться как дополнительные маркеры риска развития рестеноза после стентирования коронарных артерий с
использованием непокрытых стентов у лиц мужского пола в российской популяции.
В настоящее время для лечения больных ишемической болезнью сердца (ИБС) широкое распространение получило стентирование коронарных артерий. Однако рестенозирование в стенте, приводящее к возврату симптомов ишемии миокарда, остается главной проблемой после успешно проведенного вмешательства и применение стентов с лекарственным покрытием не решает ее окончательно (1). Исходя из этого, в настоящее время остается актуальным поиск новых факторов риска развития рестеноза в стенте, в том числе генетически обусловленных.
Исследования влияния полиморфизма генов кодирующих различные ферменты и рецепторы на развитие рестеноза в стенте активно ведутся во всем мире. В настоящее время в развитии рестеноза в стенте известна роль полиморфизмов генов системы гемостаза (2), системы воспаления (3,4), ренин-ангиотензиновой системы (5,6), а также полиморфизмов Glu298Aps и — 786Т\С гена эндотелиальной синтазы оксида азота (eNOS) (7,8,9). Известно, что окислительный стресс в стенке сосуда развивает-
1 Адрес для переписки:
Шувалова Юлия Александровна Лаборатория медицинской генетики,
ФГУ «РКНПК Росмедтехнологий» НИИ кардиологии им. А. Л. Мясникова,
Москва, ул. 3-я Черепковская, 15А Тел.: (495) 414-63-48; (495) 414-72-52 Факс: (495)414-67-97 Е-mail : [email protected] Статья получена 23 ноября 2010 г Принята в печать 28 декабря 2010 г
ся сразу после ее повреждения, и его признаки сохраняются на всех стадиях развития рестеноза в стенте, в том числе и на стадии неоин-тимальной гиперплазии (пролиферация и миграция гладкомышечных клеток (ГМК) и синтез экстрацеллюлярного матрикса) (10,11), которая является ведущим механизмом формирования рестеноза после коронарного стентирования (12). Известно, что активные формы кислорода модифицируют агрегационные свойства тромбоцитов и являются медиаторами воспаления (13,14,15), причем тромбоз и воспаление также играют важную роль в процессе рестенозирования. До настоящего времени системного подхода к изучению влияния полиморфизмов генов кодирующих основные анти-оксидантные ферменты на процесс рестенозирования не было, что приобретает особую актуальность, учитывая их важную роль в механизмах развития рестеноза. В тоже время показано влияние функциональных полиморфизмов генов, кодирующих такие антиоксидант-ные ферменты, как каталаза (CAT), параоксо-наза-1 (PON-1), eNOS, глутатионпероксида-за-1 (GPx-1), глутатион^-трансфераза (GSTP), НАД/НАДФ-оксидаза (NAD(P)H) на развитие сердечно-сосудистых заболеваний и их осложнений (16,17,18,19,20,21,22). Исходя из этого, в настоящей работе мы провели оценку влияния функциональных полиморфизмов генов антиоксидантных ферментов на частоту и степень рестенозирования после стентирования коронарных артерий с использованием непокрытых стентов в группах пациентов с рестенозом и без рестеноза.
Показатели метода
МАТЕРИАЛЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Пациенты и протокол исследования
В исследование включали больных ИБС мужского пола, перенесших интракоронарное стентирование с использованием непокрытого стента и контрольную коронароангиографию (КАГ) в среднем через 6 месяцев. Не включали пациентов с инфарктом миокарда (ИМ) и инсультом, перенесенными менее чем за 6 месяцев до начала исследования, тяжелой сердечной недостаточностью, тяжелыми нарушениями ритма и проводимости сердца, семейными формами гиперхоле-стеринемии и гипертриглицеридемии, сахарным диабетом (СД) I типа или декомпенсированным СД II типа, онкологическими заболеваниями, печеночной и почечной недостаточностью, злоупотребляющих алкоголем, принимающих антиокси-дантные препараты и имеющие атеросклеротическое поражение коронарных артерий типа С по классификации АСС/АНА (1988 г).
Больные до и после инвазивного вмешательства получали стандартную терапию, включая плавикс в течение 3-5 суток до и в течение 6-12 месяцев после стентирования. При проведении ангиопластики каждому пациенту внутриартери-ально вводилось 70 Ед/кг гепарина и интракоро-нарно 250 мкг нитроглицерина.
АНГИОГРАФИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ
Транслюминальную коронарную ангиопластику со стентированием проводили по стандартной методике с использованием аппаратуры «Axiom Artis» фирмы Siemens (Германия). После вмешательства контрастирование стентированного участка проводилось со съемкой минимум в 2-х
Таблица 1.
стриктного анализа
Полиморфизм Длина продукта ПЦР (п.н.) Рестриктаза Длина фрагментов рестрикции (п.н.)
CAT -262 C/T: аллель С аллельТ 185 SmaI 30 и 155 185
PON-1 L55M: аллель L аллель М 170 Hin1 II 170 44 и 126
PON-1 Q192R: аллель Q аллель R 99 BspPI 99 33 и 66
eNOS G298T: аллель G аллельТ 206 MboI 206 87 и 119
eNOS -786 Т/С: аллель Т аллель С 236 MroNI 236 33 и 203
GPx-1 Pro198Leu: аллель P аллель L 337 HaeIII 79 и 258 337
GSTP Ile105Val: аллель I аллель V 436 BstMAI 108 и 328 105,108 и 223
NAD(P)H C242T: аллель С аллель Т 509 RsaI 113 и 396 80,113 и 316
ортогональных проекциях. Контрольная КАГ каждому пациенту была выполнена в среднем через 6 месяцев после стентирования с использованием той же аппаратуры, съемка проводилась в тех же проекциях. Анализ полученных ангиограмм проводился с помощью системы количественного компьютерного анализа Axiom Artis (Simens, Германия). Ангиографический рестеноз определялся как сужение артерии > 50% в диаметре в месте установки стента. Если у пациента было проведено стентирование двух сегментов коронарных артерий и при контрольной КАГ в одном из них определялся рестеноз, то пациента включали в группу рестеноза.
ГЕНЕТИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ
Определялись: полиморфизм — 262 C/T
гена CAT (rs#564250), полиморфизмы L55M (rs#854560) и Q192R (rs#662) гена PON-1, полиморфизмы G298T (Glu298Asp; rs#1799983) и
-786T/C (rs#2070744) гена eNOS, полиморфизм Pro198Leu гена GPx-1 (rs#1050450), полиморфизм Ile105Val гена GSTP (rs#1695) и полиморфизм С242Т гена NAD(P)H (rs#13474332).
Геномную ДНК выделяли из образцов цельной крови, как описано ранее (23). Фрагменты соответствующих генов амплифицировали с помощью полимеразной цепной реакции (ПЦР), используя описанные ранее условия (19,24,25,26,27,28). Для амплификации фрагмента гена GPx-1 использовали следующие праймеры: прямой 5’-TGT GCC CCT ACG CAG GTA CA-3’ и обратный 5’-CCA AAT GAC AAT GAC ACA GG-3’. Определение генотипа проводили методом анализа полиморфизма длины рестрикционных фрагментов, который основан на создании в ходе ПЦР естественного сайта рестрикции в одном из аллелей. После завершения ПЦР в пробирки добавляли по 3 мкл 10-кратного буфера для рестрикции и 2 ед. фермента индивидуального для каждого полиморфизма и инкубировали в течение 14 часов.
Таблица 2.
Клиническая характеристика больных и ангиографические параметры поражения коронарных
артерий
Показатели Группа рестеноза Группа без рестеноза (p) различия между
(44 чел) (57 чел) группами
Возраст 5б,5 (47,5-б2,5) 58 (53-62) 0,4
ИМ в анамнезе 28(б4%) 33 (58%) 0,68
АГ 25(57%) 34(60%) 0,84
- СД II типа - другие нарушения углеводного обмена 4 (9%) 4 (9%) 5 (9%) 8 (14%) 0,75
Курение: -курит 9 (21%) 13 (23%)
-бросил 12 (27%) 12 (21%) 0,77
-не курит 23 (52%) 32 (56%)
ХС общ (ммоль/л) 4,83 + 1,09 4,95 + 0,81 0,29
ХС ЛНП (ммоль/л) 3,29 + 0,96 3,12 + 0,72 0,4
ХС ЛВП (ммоль/л) 1,08 + 0,32 1,18 + 0,33 0,25
ТГ (ммоль/л) 1,4 (1,06 - 1,97) 1,36 (1,02 - 2,18) 0,85
Артерия: -ПКА 14 (32%) 21 (37%)
-ПНА 22 (50%) 30 (53%) 0,53
-ОА 8 (18%) б (10%)
Должный диаметр артерии (мм) 2,84 + 0,55 2,78 + 0,63 0,63
min d исходно (мм) 0,93 + 0,55 1,13 + 0,44 0,1
Стеноз исходно (%) 86,5 + 10 81 + 10 0,08
Длина стента (мм) 16 (13-18) 13 (9-18) 0,09
min d после стентирования (мм) 2,5 + 0,52 2,43 + 0,54 0,44
Стеноз после стентирования (%) 9 + б 10 + 4 0,96
ПКА — правая коронарная артерия; ПНА — передняя нисходящая артерия; ОА — огибающая артерия; min d — минимальный диаметр; ИМ — инфаркт миокарда; АГ — артериальная гипертония; СД — сахарный диабет; ХС — холестерин; ТГ — триглицериды.
100%
распределение генотипов полиморфизмов
Г*1
7% 12% 11% 14% 2% 4% 9% 7% 7% 16% 5% 11% 13,5%14% 11% 5%
Г*1
40%
23% 43%
65%
30%
37% 55%
50%
20%
0%
44%
21%
68%
49%
34%
45,5%
52%
54%
72%
45,5%
43%
47%
39%
47% 48%
52%
37%
42%
30% 50%
46%
40%
38,5%
65%
39%
п о « ф и о « о о о г» « о м о о п U м О п о о п и о о
е ё ё ё е ё ё ё
а. а. а. а а. а а. а
CAT -262 PON 55 PON 192 bNOS 298 eNOS -786 GSTP 105 NAD(P)H 242 GPx
Р < 0,01 □ гомозиготы по дикому аллелю □ гетерозиготы □ гомозиготы по минорному аллелю
Рис. 1. Распределение генотипов полиморфизмов в группах с рестенозом и без рестеноза.
PL+LL
41%
* 59%
р < 0,01
] рестеноз □ без рестеноза
Рис. 2. Частота рестеноза в группах генотипов PP и PL+LL полиморфизма P198L гена GPx-1
GG
67%
GT+TT
р < 0,01
1 рестеноз ■ без рестеноза
Рис. 3. Частота рестеноза в группах генотипов GG и GT+TT полиморфизма G298Tгена eNOS.
Продукты рестрикции анализировали электрофорезом в 2,5% агарозном геле, содержащем 1 мкг/ мл бромистого этидия. Размер фрагментов определяли с помощью стандарта массы 50 bp.-Ladder фирмы Fermentas (таблица 1).
СТАТИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ
Статистическую обработку результатов исследований проводили с использованием пакета статистических программ STATISTICA 6.0. Соответствие полученных частот генотипов распределению Харди-Вайнберга определяли с помощью критерия Фишера. При сравнении групп по количественному признаку использовали параметрический (t-критерий Стьюдента) и непараметрический (критерий Манна-Уитни) методы. При сравнении групп по качественному признаку применяли критерий 2 и точный критерий Фишера. Для определения отношения шансов (ОШ) использовали логистический регрессионный анализ. Параметры, имеющие нормальное распределение признака, представлены в виде среднего значения и доверительного интервала (Mean; 95%CI), имеющие отличное от нормального распределение признака - в виде медианы и нижнего и верхнего квартилей (Med; (LQ; HQ)). Статистически достоверными считали различия при p < 0,05.
РЕЗУЛЬТАТЫ
Были обследованы две группы пациентов, перенесших стентирование коронарных артерий непокрытыми стентами и контрольную КАГ в среднем через 6 месяцев: группа с рестенозом (n=44) и группа без рестеноза (n=57). По клиническим параметрам пациенты в группах с рестенозом и без рестеноза были сопоставимы. Показатели липидного профиля: общий холестерин (ХС), триглицериды (ТГ), ХС липопротеидов высокой плотности (ЛВП) и ХС липопротеидов низкой плотности (ЛНП), — также достоверно не различались в обеих группах. По ангиографиче-ским характеристикам поражения коронарных артерий достоверных отличий между группами не было как до, так и непосредственно после вмешательства (таблица 2). Степень сужения в месте имплантации стента через 6 месяцев составила в среднем 71% в группе рестеноза и 30% в группе без рестеноза.
У всех пациентов были определены частоты генотипов полиморфизмов -262 C/T гена CAT, L55M и Q192R гена PON-1, G298T и -786 T/C гена eNOS, Pro198Leu гена GPx-1, Ile105Val гена GSTP и C242T гена NAD(P)H в группах с рестенозом и без рестеноза в стенте. Распределение генотипов всех полиморфизмов во всех группах подчинялось закону Харди-Вайнберга. Учитывая, что число гомозигот по минорному аллелю в полиморфизмах Q192R гена PON-1, G298T гена eNOS, Pro198Leu гена GPx-1 и Ile105Val гена GSTP было незначительным, для статистических расчетов этих полиморфизмов гомозиготы по минорному аллелю объединялись в одну группу с гетерозиготами. Достоверные различия между группами были получены по 2-м полиморфизмам: G298T гена eNOS и Pro198Leu гена GPx-1 (рисунок 1). Носители минорного аллеля полиморфизма G298T гена eNOS чаще встречались в группе пациентов с рестенозом 54,5% против 28% в группе без рестеноза (р < 0,01). Носители минорного аллеля полиморфизма Pro198Leu гена GPx-1 также чаще встречались в группе рестеноза 61% против 35% в группе без рестеноза (р < 0,01).
При сравнении гомозигот по дикому аллелю (генотип PP) и носителей минорного аллеля (PL+LL) полиморфизма Pro198Leu гена GPx-1 по клиническим параметрам достоверных различий между группами получено не было. Степень рестенозирования у носителей минорного аллеля выше на 21% по сравнению с группой носителей дикого генотипа PP (54% против 42,6%, р = 0,01). У носителей минорного аллеля частота рестеноза в 1,9 раза выше (59% против 31%, р = 0,0085) (рисунок 2). Минорный аллель полиморфизма Pro198Leu гена GPx-1 был ассоциирован с увеличением риска развития рестеноза в стенте (ОШ=2,9; 95% ДИ: 1,23-6,84). Что касается полиморфизма G298T гена eNOS, то различия между группами были выявлены только по частоте рестеноза. У носителей минорного аллеля (генотип GT+TT) частота рестеноза в 1,8 раза выше по сравнению с группой носителей генотипа GG (60% против 33%, р = 0,008) (рисунок 3) и минорный аллель полиморфизма G298T гена eNOS был ассоциирован с увеличением риска развития рестеноза в стенте (ОШ=2,79; 95% ДИ: 1,17-6,66).
ОБСУЖДЕНИЕ
Окислительный стресс участвует на всех этапах процесса рестенозирования: тромбообразо-вании, воспалении и неоинтимальной гиперплазии (29). Липопероксиды и другие АФК являются важным фактором в регуляции сигналов роста ГМК и воспалительного ответа на повреждение сосуда (30). Также доказательством значительного влияния окислительного стресса на процессы рестенозирования служит тот факт, что из всего многообразия клинических факторов риска сердечно-сосудистых заболеваний только сахар-
ный диабет (СД) II типа является предиктором рестеноза после стентирования (12,31). У больных СД происходит интенсификация процессов пере-кисного окисления липидов (ПОЛ), о чем свидетельствует накопление значительных концентраций малонового диальдегида (вторичного продукта ПОЛ) в плазме крови больных, при этом антиоксидантная активность плазмы у больных СД II типа значительно уменьшается (32). Антиок-сидантные ферменты являются основной защитой организма от окислительного стресса, а их содержание в плазме крови и активность может быть генетически обусловленной. Учитывая это, мы изучали связь полиморфизмов генов антиок-сидантных ферментов с риском развития рестеноза после коронарного стентирования.
Как известно GPx принимает участие в метаболизме пероксинитрита, а также разрушает органические перекиси в организме, в том числе липопероксиды (13), являющиеся цитотоксич-ными для макрофагов, эндотелиальных клеток и ГМК сосудов и приводят к их гибели (33). В ранее выполненных исследованиях было показано увеличение риска сердечно-сосудистых осложнений у пациентов со сниженной каталитической активностью GPx и документированной ИБС (20,34). В проведенных ранее работах не изучалось влияние полиморфизма Pro198Leu гена GPx-1 на развитие рестеноза, хотя была выявлена роль данного полиморфизма в развитии сердечно-сосудистых заболеваний. Было показано, что у носителей минорного аллеля выше показатели толщины комплекса интима-медиа общей сонной артерии (р=0,0028), распространенность сердечнососудистых заболеваний (р=0,035), заболеваний периферических сосудов (р=0,027) (35) и индекс коронарного кальция по данным мультиспираль-ной компьютерной томографии (р=0,006) (21).
Известно, что eNOS является одним из ключевых ферментов в продукции оксида азота (N0), который в свою очередь является вазодилятатором, ингибирует рост ГМК (36), предотвращает агрегацию тромбоцитов, ингибирует адгезию лейкоцитов к сосудистой стенке (37), а также обладает антиоксидантным действием (38). Полученные нами данные свидетельствуют о том, что Т-аллель полиморфизма G298T гена eN0S увеличивает риск развития рестеноза после стентирования коронарных артерий, что согласуется с ранее полученными сведениями. Так, в исследовании, проведенном у 226 пациентов, перенесших стентирование коронарных артерий, риск развития рестеноза был выше у носителей Т-аллеля полиморфизма G298T гена eN0S (ОШ=1,88; 95% ДИ: 1,01-3,51; р=0,043) (7); в исследовании Suzuki et а1. Т-аллель являлся независимым предиктором развития рестеноза (ОШ=3,09; р=0,036) (8). В то же время известно, что Т-аллель приводит к снижению активности фермента eN0S (39) и полиморфизм G298T
гена eNOS ассоциирован с уменьшением уровня NO (40), что в итоге приводит, соответственно, к уменьшению его протективной роли. Возможно, этим может объясняться негативное влияние данных полиморфизмов гена eNOS на процессы развития рестеноза.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, на основе полученных нами данных, полиморфизмы G298T гена eNOS и Pro198Leu гена GPx-1 можно рассматривать, как возможные факторы риска развития рестеноза после стентирования коронарных артерий непокрытыми стентами у пациентов в российской популяции.
Список литературы:
1. Spertus J.A., Nerella R., Kettlekamp R. et al. Risk of Restenosis and Health Status Outcomes for Patients Undergoing Percutaneous Coronary Intervention Versus Coronary Artery Bypass Graft Surgery. Circulation, 2005, 111, 768-73
2. Kastrati A., Koch W., Gawaz M. et al. PLA polymorphism of glycoprotein IIIa and risk of adverse events after coronary stent placement. J. Am. Coll. Cardiol., 2000, 36, 84-89
3. Kastrati A., Koch W., Berger P.B. et al. Protective role against restenosis from an interleukin-1 receptor antagonist gene polymorphism in patients treated with coronary stenting. J. Am. Coll. Cardiol., 2000,
36, 2168-73
4. Chiou K.R., Chung S.L., and Charng M.J. 5A/6A polymorphism of the stromelysin-1 gene and angiographic restenosis after coronary artery stenting. J. Chin. Med. Assoc., 2005, 68(11), 506-12
5. Ryu S.K., Cho E.Y, Park H.Y, Im E.K. et al: Renin-angiotensin-aldosterone system (RAAS) gene polymorphism as a risk factor of coronary in-stent restenosis. Yonsei Med. J., 2002, 43(4), 461-72
6. Wijpkema J.S., Van Haelst P.L., Monraats PS., et al. Restenosis after percutaneous coronary intervention is associated with the angiotensin-II type-1 receptor 1166A/C polymorphism but not with polymorphisms of angiotensin-converting enzyme, angiotensin-II receptor, angiotensinogen or heme oxygenase-1. Pharmacogenet. Genomics, 2006, 16 (5), 331-7
7. Gomma A.H., Elrayess M.A., Knight C.J. et al. The endothelial nitric oxide synthase (Glu298Asp and -786T>C) gene polymorphism are associated with coronary in-stent restenosis. Eur. Heart J., 2002, 23, 1955-62
8. Suzuki T., Okumura K., Sone T. et al. The Glu298Asp polymorphism in endothelial nitric oxide synthase gene is associated with coronary in-stent restenosis. Int. J. Cardiol., 2002, 6, 71-6
9. Galluccio E., Piatti P.M., Citterio L. et al. Hyperinsulinemia and impaired leptin: adiponectin ratio associate with endothelial nitric oxide syntase
polymorphisms in patients with in-stent restenosis. Am. J. Physiol. Endocrinol. Mateb., 2008, 10,1152.
10. lalenti A., lanaro A., Maffia P. Role of nuclear factor-kappaB in a rat model of vascular injury. Naunyn. Schmiedebergs Arch. Pharmacol., 2001, 364(4),343-50
11. Konneh M.K., Rutherford C., Li S.R., et al. Vitamin E inhibits the intimal response to balloon catheter injury in the carotid artery of the cholesterol-fed rat. Atherosclerosis, 1995, 113(1), 29-39
12. Hoffmann R., Mintz G.S. Coronary in-stent restenosis — predictors, treatment and prevention. Europ. Heart J., 2000, 21, 1739-49
13. Iuliano L., Colavita A.R., Leo R., et al. Oxygen free radicals and platelet activation. Free Radic. Biol. Med., 1997, 22(6), 999-1006
14. Меньщикова Е.Б., Зенков Н.К. Окислительный стресс при воспалении. Успехи современной биологии, 1997, 117(2), 155-71
15. Robinson K.A., Stewart C.A., Pye Q.N., et al. Redox-sensitive protein phosphatase activity regulates the phosphorylation state of p38 protein kinase in primary astrocyte culture. J. Neurosci. Res.,
1999, 55(6),724-32
16. Zhou X.F, Cui J., DeStefano A.l. at al. Polymorphisms in the promoter region of catalase gene and essential hypertension. Dis. Markers, 2005, 21(1), 3-7
17. Bhattacharyya T., Nicholls S.J., Topol E.J. et al. Relationship of paraoxonase 1 (PON1) gene polymorphisms and functional activity with systemic oxidative stress and cardiovascular risk. JAMA, 2008, 19, 299(11), 1265-76
18. Van Himbergen T.M., Roest M., Graaf J.
et al. Indication that paraoxonase-1 contributes
to plasma high density lipoprotein levels in familial hypercholesterolemia. J. Lipid Res., 2005, 46, 445-51
19. Colombo M.G., Paradossi U., Andreassi
M.G. et al. Endothelial nitric oxide syntase gene
polymorphisms and risk of coronary artery disease. Clinical Chemistry, 2003, 49(3), 389-95
20. Schnabel R., Lackner K.J., Tupprecht H.J. et al. Glutatione Peroxidase-1 and homocysteine for cardiovascular risk prediction. J. Am. Coll. Cardiol., 2005, 45,1631-7
21. Nemoto M., Nishimura R., Sasaki T. et al. Genetic association of glutathione peroxidase-1 with coronary artery calcification in type 2 diabetes: a case control Study with multi-slice computed tomography. Cardiovasc. Diabetol., 2007,6,23-7
22. Fan M., Kahonen M., Rontu R. et al. The p22phox C242T gene polymorphism in associated with a reduced risk of angiographically verified coronary artery disease in a high-risk Finnish Caucasian population. The Finnish Cardiovascular Study. Am. Heart J., 2006, 152(3), 538-42
23. Sambrook J., Fritsch E.F, Maniatis T. Molecular Cloning, 2nd edn. Cold Spring Harbor Laboratory Press, Cold Spring Harbor. 1989.
24. El-Sohemy A., Cornells M.C.. Catalase and PPAR2 genotype and risk of rheumatoid arthritis In Koreans. Rheumatol. Int., 2006, 26, 388-92
25. Leus F.R., Wittekoek M.E., Prins J. et al. Paraoxonase gene polymorphisms are associated with carotid arterial wall thickness in subjects with familial hypercholesterolemia. Atherosclerosis,
2000. 149(2), 371-7.
26. Ya Jun Hu, Diamond A.M. Role of glutation peroxidase 1 in breast cancer: loss of heterozygosity and allelic differences in the response to selenium. Cancer Research 2003, 63, 3347-51
27. Wresch M., Kelsey K.T., Liu M. et al. Glutation-S-transferase variants and adult glioma. Cancer Epidemiol. Biomarkers Prev., 2004, 13(3), 461-7
28. Wolf G., Panser U., Harendza S. et al. No association between a genetic variant of the p22phox component of NAD(P)H oxidase and the incidence and progression of IgA nephropaty. Nephrol. Dial. Transplant., 2002, 17, 1509-12
29. Azevedo L.C., Pedro M.A., Souza L.C. Oxidative stress as a signaling mechanism of the vascular response to injury: the redox hypothesis of restenosis. Cardiovasc. Res., 2000, 47(3), 436-45.
30. Fortuno A., San Jose G., Moreno M.U. et al. Oxidative stress and vascular remodelling. Exp. Physiol., 2005, 90,4, 457-62
31. Lowe H.C., Oesterle S.N., Khachigian L.M. Coronary In-Stent Restenosis: Current Status and Future Strategies. J. Am. Coll. Cardiol., 2002, 39, 183-93.
32. Inouye M., Mio T., Sumino K. Link between glycation and lipoperoxidation in red blood cells in diabetes. Clin. Chim. Acta,1999, 285, 35-44.
33. Beckman J.S., Koppenol W.H. Nitric oxide, superoxide and peroxinitrite: the good, the bad and ugly. Am. J. Physiol., 1996, 5, 1424-37
34. Blankenberg S., Ruprecht H.J., Bickel C. et al. Glutation Peroxidase 1 activity and cardiovascular events in patients with coronary artery disease. N. Engl. J. Med., 2003, 349, 1605-13
35. Hamanishi T., Fyryta H., Kato H. et al. Functional variants in the glutathione peroxidase-1 (GPx-1) gene are associated with increased intimamedia thickness of carotid arteries and risk of macrovascular disease in Japanese type 2 diabetic patients. Diabetes, 2004, 53, 2455-60
36. Garg U.C., Hassid A. Nitric oxide-generating vasodilators and 8-bromo-cyclic guanosine monophosphate inhibit mitogenesis and proliferation of cultured rat vascular smooth muscle cells. J. Clin. Invest., 1989, 83(5),1774-7
37. Griendling K.K., Fitzgerald G.F. Oxidative stress and cardiovascular injury Part I: Basic mechanisms and in vivo monitoring of ROS. Circulation 2003; 108: 1912-6
38. Jain SK, Palmer M. The effects of oxygen radicals metabolites and vitamin E on glycosylation of proteins. Free Radic. Biol. Med., 1997, 22, 593-6
39. Tesauro M., Tompson W.C., Rogliana P. et al. Intracellular processing of endothelial nitric oxide synthase isoforms associated with differences in severity of cardiopulmonary disease: cleavage of proteins with aspartate vs. glutamate at position 298. Proc. Natl. Acad. Sci. USA, 2000, 97, 2832-5
40. Khalkhai-Ellis Z., Hendrix M.J. Nitric oxide regulation of maspin expression in normal mammaty epithelial and breast cancer cells. Am. J. Pathol., 2003, 162,1411-7
