CC BY
222
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2012. №2(28)
УДК 902/904
ПОГРЕБАЛЬНЫЕ МАСКИ ВОЛЖСКИХ БОЛГАР В СИСТЕМЕ ИДЕОЛОГИЧЕСКИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ НАРОДОВ ЕВРАЗИИ
© Е.П.Казаков
Статья посвящена анализу погребальных масок ранней Волжской Болгарии, связанных с глубокими и сложными представлениями языческого населения. Выявлено, что они привнесены уграми Урало-Прикамья, участвовавшими в формировании этноса и культуры волжских болгар. Определено, что атрибуты таких масок сформировались в глубокой древности в Центральной Азии, а в эпоху средневековья широко практиковались многими народами этого региона: уграми, селькупами, тюрками и др.
Ключевые слова: ранняя Волжская Болгария, идеологические представления языческого населения IX - X вв., погребальные маски, миграции племен Восточной Европы в эпоху средневековья.
Одним из важнейших проявлений языческой культуры волжских болгар являются погребальные маски, связанные со сложными и глубокими идеологическими представлениями. Первые погребения с масками были открыты в Танкеев-ском могильнике летом 1961 г. В 1961 - 1966 и последующие годы под руководством А.Х.Ха-ликова, Е.П.Казакова, Е.А.Халиковой на некрополе проведены раскопки, в результате которых изучено около 1200 захоронений. Одним из неожиданных и своеобразных элементов культуры волжских болгар и было применение погребальных масок.
В 1964 г. с характеристикой масок выступил Е.П.Казаков. Он прочитал доклад на IV Уральском археологическом совещании в г.Перми [1: 230 - 239]. В Танкеевском могильнике среди 430 захоронений по результатам раскопок некрополя в 1961, 1962, 1964 гг. было выявлено 16 погребений с погребальными масками. Они состояли из шелкового покрытия лица умершего и нашитой на него серебряной, иногда с позолотой, личины с прорезью для глаз и рта.
В статье указаны аналоги маскам в средневековых памятниках Верхнего Прикамья, Башкирии, Венгрии. Их функции получают свое определение в этнографии обских угров. Отмечена также вероятная генетическая связь таких изделий с масками таштыкской культуры Южной Сибири [1: 236 - 237].
Данная работа была первой, где погребальные маски указаны как один из наиболее существенных реперов языческой культуры угорского мира Евразии. Лишь три десятилетия спустя снова появились специальные статьи, посвященные интерпретации средневековых погребальных масок в Прикамье и Приуралье. Так, в 2002 г. опубликована статья Л.И.Ашихминой, которая изучила захоронения эпохи тюркских каганатов в
подкурганных захоронениях ванвиздинской культуры на территории Республики Коми. Ею были выявлены остатки масок в виде золотых и серебряных наротников и наглазников, под которыми сохранялся слой органики, возможно, от лицевого покрытия [2: 41 - 42]. В 2003 г. вышла работа Е.Ф. Герман, посвященная типологии средневековых масок Волго-Камья [3: 140 - 141]. Авторы этих статей привлекали сравнительно малый круг аналогий. В то же время Л.И.Аших-мина полагала, что маски определяли социальный статус погребенных, а Е.Ф.Герман пыталась предложить свою хронологию этой категории находок.
В первом десятилетии XXI в. в г.Перми выходит ряд примечательных монографий А.М.Белавина и Н.Б.Крыласовой. В них основательно рассматриваются культура, хозяйство, образ жизни населения Верхнего Прикамья в эпоху средневековья. Новаторским было то, что, в отличие от работ исследователей края второй половины XX в. (В .А.Оборин и др.), авторы монографии связывали население края не с пермскими финнами, а с уграми. Основывалось это заключение на интерпретации важных элементов культуры в погребальном обряде, культовых вещах, круглодонной керамике с гребенчатошнуровой орнаментацией и, конечно, масках, отражавших глубинные идеологические представления угров. На становление такого понимания несомненное влияние оказали труды казанских археологов, которые уже с 70-80 гг. XX в. считали данные элементы культуры, органически присущие прикамскому населению, участвовавшему в формировании этноса и культуры волжских болгар, угорскими.
В 2009 г. вышла коллективная монография А.М.Белавина, В.А.Иванова, Н.Б.Крыласовой «Угры Предуралья в древности и средние века»
[4]. В ней рассмотрены фундаментальные вопросы становления и развития культуры населения региона во времени и пространстве. В числе других освещаются и проблемы погребальных масок, которые исследователи связывают с уграми [4: 106 - 112]. Ими приведено 50 образцов металлической составляющей погребальных масок, в том числе 4 экз. из Танкеевского могильника.
В настоящее время в Урало-Поволжском регионе выявлено два десятка памятников, где зафиксировано более сотни лицевых покрытий из серебра и золота. Наибольшее число их происходит из Танкеевки. Здесь, не считая разрушенных, встречено 45 серебряных с позолотой личин с прорезями для глаз и рта (рис. 1 - 6). С помощью отверстий по краям они были пришиты на лицевое покрытие (рис. 3, 2) из китайского шелка (еще одно доказательство участия болгар в товарообмене по Великому шелковому пути). В погребении №141 Деменковского могильника на Верхней Каме В.Ф.Генинг также зафиксировал, что голова погребенного была обернута шелковой китайской тканью, на которой находился наглазник [5]. При этом вокруг прорези для глаз выполнен орнамент в виде ряда подтреугольных вдавлений.
Рисунок 1. Серебряные личины из Танкеевского могильника.
Рисунок 2. Серебряные личины из Танкеевского могильника.
Рисунок 3. Танкеевский могильник. 1, 3 - серебряные личины, 2 - шелковая подкладка.
Рисунок 4. Комплекс погребения №770 Танкеевского могильника.
Рисунок 5. Комплекс погребения №709 Танкеевского могильника.
Рисунок 6. Комплекс погребения №351 Танкеевского могильника.
Рисунок 7. 1 - 4 - план и вещевой комплекс погребения №4 Кишертьского могильника; 5 - бронзовая бляха из подъемного материала Кишертьского могильника (по И.Пастушенко); 1А - бронзовая бляха погребения №22 Азьметьевского I могильника.
Большинство металлических накладок масок изготовлялось из серебра, которое было сакральным металлом для угров. Маски выполняли, если судить по идеологическим представлениям уг-
ров, двойную функцию. Закрывая лицо умершего, сородичи как бы изолировались от «шонгота» или «души-тени», которая являлась первой в пантеоне, реинкарнации угров. Однако по их представлениям это существо в виде мертвого человека может выходить из могилы с белым блестящим лицом, может быть деятельным, даже есть и пить. Поэтому вторая функция масок -показать важнейшие атрибуты этого деятельного существа: глаза, рот [1: 237 - 238]. Представление о «живом» покойнике, о «могильной душе, встающей по ночам из могилы», хорошо освещено в работах этнографов [6]. Они отмечали, что в угорском мире широко распространен обычай закрывать лицо умершего шкурой оленя мехом во внутрь, а на место глаз и рта нашивать пуговицы или другие материалы.
По археологическим материалам в Урало-Поволжье насчитывается около двух десятков типов металлической части масок. Это разные по размерам личины, полуличины, наглазники, на-ротники и т.д. Главной целью их было показать глаза и рот погребенных. В Танкеевке практически применялись только личины. На некоторых из них фиксируются формы носа, бровей. На одном из образцов в басманной технике изображены брови, усы (рис. 3, 2). Представляется, что личину пытались сформировать или пришить на лице умершего.
В Прикамье и Башкирии широко применялись наглазники и наротники, что, возможно, объясняется дефицитом серебра [4: 120, рис. 23]. В Большетиганском ранневенгерском могильнике также отмечены наглазники. В одном случае в Веслянском могильнике наглазник заменен под-прямоугольной пластиной из золота [7: 448, рис.
6, 8]. Задача отметить части лица погребенного все равно достигалась.
В Предуралье, несмотря на сильную тюрки-зацию и мусульманизацию, угорское население, представленное памятниками постпетрогромской и чияликской культур XII - XIV вв., сохраняло еще многие элементы языческой культуры, в том числе и маски. Последние довольно сильно изменялись. Лицо умершего покрывалось кожей, а на ней крепилась довольно крупная круглая бляха из белой бронзы - имитации серебра (рис. 7). Когда мышечные ткани сгнивали, кожа вместе с бляхой смещалась на шейные позвонки погребенных или на верхнюю часть груди. Также лицевые покрытия отмечены в погребениях №4, №22 Кишертского [8], погребениях №74, №75 Дербешкинского [9], погребении №22 Азметьев-ского [10] могильников. В последнем под бляхой, съехавшей с лицевой части, находился и
толстый кусок кожи. Такая же бляха отмечена в погребении №87 могильника Такталачук.
Иногда более мелкие по размерам бляхи накладывались на каждый глаз погребенного. Они отмечены в Кушулевском могильнике Башкирии [11: табл. XV, 5], Селянинском могильнике сыл-винской культуры [12: 28, рис. 27]. На территории Среднего Урала в бассейне р. Пышма в двух погребениях Пылаевского могильника XI - XII вв. отмечены пластины, уложенные на месте глаз и рта - остатки погребальных масок [13].
В XIII - XIV вв. в памятниках чияликской культуры отмечаются наиболее поздние проявления такой обрядности. В Азметьевском, Кушу-левском, Такталачукском могильниках, которые, видимо, оставлены представителями племени эней, проживавшими в низовьях р. Белой, на месте рта отмечены лишь обломки серебряных и бронзовых пластин, иногда с пробитым отверстием [10: 81 - 82].
В направлении поиска истоков рассматриваемого обряда важные данные предоставляют этнографические и археологические материалы народов Сибири, предки которых с глубокой древности обитали в таежных лесах и уникальных местностях Центральной Азии. На указанной обширной территории известны десятки некрополей от Томского Приобья до приполярной тундры, в которых изучены погребения с самыми различными масками. Среди них широко известны Барсов городок, материал которого переиздан [14], «Басандайка» [15], Халас-Погор, новые могильники у г. Сургута и др.
Вполне возможно, что указанный обряд сформировался уже в палеоазийскую эпоху. Например, С.К.Кузнецов указывает в своей статье, что коможи и алеуты русской Аляски хоронили своих вождей и шаманов в пещерах в сидячем положении и с масками на лице [16].
В эпоху бронзы этот обряд во многом получил свое завершение. С.В.Киселев отмечает маски в глазковской культуре, расположенной по берегам рек Лены и Ангары.
Но особенного развития погребальные лицевые покрытия достигли в таштыкскую эпоху [17]. В это время, которое связывают с гуннской эпохой, в центральной Азии существуют государственные и племенные традиции, происходит взаимодействие древнетюркских, угорских, самодийских и других народов. Заметное влияние на них оказывала китайская цивилизация. Таш-тыкские маски даже в глиняном и терракотовом исполнении близки танкеевским в том, что под них подкладывали китайский шелк.
В гунно-тюркское время у многих тюркских племен, как и у угров, использовались на лицах
погребенных шелковые покрытия и металлические наглазники [18]. У киданей они существовали до XI в. [19]. В Венгрии издана статья М.Бейко о существовании наглазников у уйгур [сообщение И.Фодора].
В целом маски, отражающие фетишизацию наиболее информативной части тела человека -лица, обладающего категориями, связанными с духовным миром, с «душой» в виде речи, зрения, слуха, применяли практически все народы мира. Многие использовали их в погребальной обрядности. Можно указать на золотые лицевые покрытия в неолитическом Варнинском могильнике Болгарии, черноглиняные лицевые покрытия в погребениях эпохи бронзы Северного Причерноморья, золотые накладки на лицо в античных некрополях Причерноморья и многие другие. Но угорские маски отличаются усложненной структурой, отражающей идеологические представления населения. По представлениям обских угров они выполняют две функции: 1 - матерчатое покрытие изолирует существо в виде мертвого тела от живых сородичей; 2 - металлические личины отображают важнейшие функции (глаза, рот, иногда уши) этого деятельного существа в виде мертвого тела - шонгота или «души-тени», который по представлениям может действовать, как живое существо.
Исследование функций погребальных масок позволило совершенно по-другому рассматривать этнокультурную ситуацию в ВолгоУральском регионе. Такие большие культуры, как ломоватовская, поломская, ванвиздинская, несомненно, имеют угорское, а не финно-пермс-кое происхождение. Последние только в XI в., отступая под воздействием усиливающейся северо-восточной Руси, вытеснили угров за Урал и оставили в Прикамье и Предуралье свои культуры: родановскую, чепецкую, вымскую.
Изучение вышеуказанного элемента погребального обряда позволило также утверждать, что он был присущ не только местным уграм, но и кочевым угорским племенам, оставившим памятники кушнаренковской культуры и некрополи мадьяр.
Локализация и хронология погребальных масок позволяют также отметить глобальные военно-политические события, вызвавших массовую миграцию угорских племен на новую территорию. Так, образование Первого Тюркского каганата во второй половине VI в. привело к появлению на широкой территории северо-востока Европы вышеуказанных угорских культур. Конфронтация печенегов и мадьяр, спровоцированная «борьбой за веру» в Хазарии, вынудила мадьяр «завоевать родину» в Паннонии. Здесь в
X в. они при захоронении закрывали лица умерших кожей, а глаза и рот отмечали металлическими накладками [20]. При своей последней остановке в Ателькузу на правобережье Днепра они оставили захоронения с типичными угорскими элементами, в том числе и погребальными масками [21].
1. Казаков Е.П. О назначении погребальных лицевых покрытий Танкеевского могильника. (Об одном элементе погребального обряда) // Уч. зап. Перм. гос. ун-та. Вып. 191. - Пермь, 1968. -С. 230 - 239.
2. Ашихмина Л.И. О функции металлических масок в курганах эпохи великого переселения народов на евразийском Северо-Востоке // Новые идеи и концепции в минералогии. Материалы III Меж-дунар. минералог. семинара. - Сыктывкар, 2002. -
С. 41 - 42.
3. Герман Е.Ф. Металлические погребальные лицевые покрытия Волго-Камья эпохи средневековья // Международное (XVI) Уральское археологическое совещание. - Пермь, 2003. - С. 140 - 141.
4. Белавин А.М., Иванов В.А., Крыласова Н.Б. Угры Предуралья в древности и средние века. - Уфа: БГПУ, 2009. - 116 с.
5. Генинг В. Ф. Деменковский могильник - памятник ломоватовской культуры // Вопросы археологии Урала. - Свердловск, 1964. - Вып. 6. - С. 94 -152.
6. Чернецов В.Н. Представление о душе у обских угров // Тр. Ин-та этнографии АН СССР (Новая серия). - М., 1958. - Т. 51. - С. 117 - 136 .
7. Археология Республики Коми. - М.: ДиК, 1997. -758 с.
8. Пастушенко И.Ю. Кишертский могильник в бассейне реки Сылвы // Ршпо-^пса. 2005-2006. -Казань, 2006. - №9. - С. 40 - 70.
9. Ютина Т. Исследования Дербешкинского могильника в Актанышском районе Республики Татарстан // Р1ппо-^пса. 2007. - Казань, 2007. -№10. - С. 73 - 98.
10. Казаков Е. П. Памятники болгарского времени в восточных районах Татарии. - М.: Наука, 1978. -130 с.
11. Мажитов Н.А. Научный отчет о результатах археологической экспедиции за 1962 г. / Архив ИА АН СССР, р - 1, №2531.
12. Генинг В. Ф. Отчет об археологической экспедиции в бассейне р.Сылвы, произведенной в 1951 г. по поручению Кунгурского краеведческого музея / Архив ИА АН СССР, р - 1, №589.
13. Кутаков Ю.М., Старков А.В. Пыласовский грунтовый могильник (предварительная публикация) // Охранные археологические исследования на Среднем Урале. - Екатеринбург, 1997. - Вып. 1. -С. 116 - 121.
14. Арне Т.И. Барсов городок. Западносибирский могильник железного века. - Екатеринбург - Сургут: Урал. рабочий, 2005. - 182 с.
15. «Басандайка» // Сб. матер. и исслед. по археологии Томской области. - Томск, 1947. - 164 с.
16. Кузнецов С.К. Погребальные маски, их употребление и значение // Изв. Общ-ва археологии, истории и этнографии при Казан. ун-те. 1905. -Т. XXII. - Вып. 2. - С. 75 - 118.
17. Кызласов Л.Р. Таштыкская эпоха в истории Хакасско-Минусинской котловины. - М.: Моск. гос. ун-т, 1960. - 198 с.
18. Казаков Е.П. Волжские болгары, угры и финны в IX - XIV вв.: проблемы взаимодействия. - Казань: Ин-т истории АН РТ, 2007. - 170 с.
BURIAL MASK OT THE VOLGA BULGARIA IN THE SYSTEM OF IDEOLOGICAL MIND-SET OF PEOPLE EURASIA
E.P.Kazakov
This article analyzes the funerary masks early Volga Bulgaria, associated with deep and complex representations of the pagan population. Revealed that they brought Ugrians Ural-Kama involved in the formation of ethnicity and culture of the Volga Bulgarians. specifically, that attributes such masks were formed in ancient times in Central Asia, and in the Middle Ages were widely practiced by many peoples in the region: Ugrians, Seljuk, Turkic, etc.
Key words: Early Volga Bulgaria, the ideological representation of the pagan population of IX - X centuries, funerary masks, migration of tribes in Eastern Europe during the Middle Ages.
Казаков Евгений Петрович - доктор исторических наук, главный научный сотрудник Национального центра археологических исследований Института истории им.Ш.Марджани АН РТ.
E-mail: ncai@mail.ru
Поступила в редакцию 23.12.2011
19. Ивлиев А.Л. Погребения киданей // Центральная Азия и соседние территории в средние века. - Новосибирск, 1990. - С. 42 - 69.
20. Диенеш И. Об одном элементе погребального обряда угорской эпохи у венгров - завоевателей родины // Archaeologicai ertesito. №I. - Budapest, 1993. - C. 112 - 116.
21. Казаков Е. П. О локализации мадьяр // Вопросы древней истории Волго-Камья. - Казань, 2002. -С. 53 - 59.
