CC BY
44
Н.А. Дзуцева, Р.Н. Тедеева
ПОЭЗИЯ К. ХЕТАГУРОВА В КОНТЕКСТЕ РЕАЛИСТИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ И.А. БУНИНА
И.А. Бунин - выдающийся русский писатель XX в., мировую известность которому принесла его проза. Хотя Бунин как художник сформировался в XX в., он является продолжателем классических идейно-художественных принципов и традиций реалистической литературы «золотого» XIX в., особенно Н.А. Некрасова, А.С. Пушкина, Ф.И. Тютчева и А.А. Фета. «Реалистические традиции, которые Бунин наследовал и стремился сохранить, воспринимались им через призму сложного, переходного времени, в котором он жил. В сознании Бунина рубеж веков представлялся гранью, которая разделила две эпохи, два мироощущения. Это наложило отпечаток на мировоззрение писателя, на его представления о смысле индивидуального бытия человека и жизни человечества»1.
Хотя мировоззрение И.А. Бунина формировалось в атмосфере провинциальной дворянской культуры, а К.Л. Хетагурова - в обстановке непримиримой борьбы за интересы жестоко угнетенной, униженной горской бедноты, о счастье и свободе которой Коста мечтал всю свою недолгую жизнь, в их поэзии можно обнаружить ряд точек соприкосновения.
Так, в поэзии и Бунина, и Хетагурова созвучны их отношения к теме родины. Поэзия того и другого пронизана большим чувством любви к родной земле, ее народу и природе. Каждый из них воспел красоту природы родного края. Бунин - бескрайние просторы Орловщины: равнины широкие, поля привольные и луга; «желтые ржи, далеко озаренные», сусликов во ржи, тишину деревенских ночей, крики журавлей, песни соловья, простор небес. Хетагуров - горные вершины, покрытые снегом, орла порывы, обвалы, скользящий по скалам первый луч солнца, водопады, с воем срывающиеся с диких скал, камнепады и висящие ледники, аул Нар на круче, где он родился. Но за этими красотами родных мест каждый из них смог увидеть и другое - бесправное положение своего народа, нищего, голодного.
Вспомним его стихотворение «Песня бедняка», где поэт с грустью заявляет:
А у нас в пустой пещере Дети с голода ревут.
А у нас, на нашу долю, -В год один совок зерна...
Вынужденный покинуть стены Петербургской академии художеств из-за бедности, Коста с радостью стремился в край родной, куда он нес «свое одинокое сердце»:
И хлынули слезы из глаз,
И радость в груди разлилась:
Увидел я снежные горы.
Но увидев, какая нищета царит там, куда он так жаждал попасть, поэт в отчаянии заметил:
© Н.А. Дзуцева, Р.Н. Тедеева, 2006
Но более бедным, чем я,
Вернувшись, нашел я тебя,
Народ, изнуренный заботой.
Нет места тебе ни в горах,
Ни в наших привольных полях:
Не стой, не ходи, не работай!
(«Взгляни»)
В стихотворении «В степи», посвященном Н.Д. Телешову, Бунин, уставший от скитаний одиноких, с грустью восклицает:
Да, край родной не радует теперь!
Родные степи. Бедные селенья -Моя отчизна; я вернулся к ней, -И понял красоту в ее печали И счастие - в ее печальной красоте.
Томит нищета «страны родимой» И.А. Бунина, о чем говорит его стихотворение «В лесу, в горе, родник, живой и звонкий» (1905), где, обращаясь к Руси, он восклицает:
Я не люблю, о Русь, твоей несмелой,
Тысячелетней, рабской нищеты.
О, этот крест и этот ковшик белый...
Смиренные, родимые черты!
Поэзия Бунина, как и поэзия Хетагурова, глубоко национальна. «У Бунина образ России складывается в стихах исподволь, незаметно. Он подготовлен уже пейзажной лирикой, где крепкой закваской явились впечатления от родной Орловщины, Подстепья, среднерусской природы. Разумеется, они были лишь родником, давшим начало большой реке, но родником сильным и чистым»2.
Бунин «резко и мужественно говорит о родной стране, нищей, голодной, любимой» и обвиняет тех, кто довел родину до такого бедственного состояния, кто грабит и унижает народ:
Они глумятся над тобою.
Они, о родина, корят Тебя твоею простотою,
Убогим видом черных хат...
(«Родине», 1891)
Эти же размышления о судьбе России пронизывают и другое стихотворение Бунина «Родина» (1896). Как точно передает поэт через картины природы свои мрачные настроения:
Под небом мертвенно-свинцовым Угрюмо меркнет зимний день,
И нет конца лесам сосновым,
И далеко до деревень.
Один туман молочно-синий,
Как чья-то кроткая печаль,
Над этой снежною пустыней Смягчает сумрачную даль.
И, болея душой за свою родину, Бунин, подобно Хетагурову, мечтал увидеть ее счастливой. Ему «грустно видеть, как много страданья и тоски, и нужды на Руси». С глубоким сочувствием он рассказывает о деревенском нищем, седом инвалиде, который:
В долгий век свой немало он силы За тяжелой работой убил,
Но, должно быть, у края могилы Уж не стало хватать ему сил.
Поэтому он - «в стороне от дороги, под дубом, / Под лучами палящими спит. В зипунишке, заштопанном грубо...»:
Видно, слишком нужда одолела,
Видно, негде приюта сыскать,
И судьба беспощадно велела Со слезами по окнам стонать...
Бунин предвидит и дальнейшую его судьбу:
Смерть близка уж, но много мученья Перетерпит несчастный старик.
(«Деревенский нищий»)
Судьба бунинского деревенского нищего очень напоминает судьбы бедняков-горцев в стихотворениях Хетагурова «Кубады», «Взгляни» и других, о которых мы говорили выше.
Очень схожи взгляды Бунина и Хетагурова о счастье: оба они перестали верить в него. Чтобы убедиться в этом, сравним стихотворение Коста «О чем?» (1899) и Бунина «За рекой луга зазеленели» (1893).
Хетагуров спрашивает:
Счастье... О чем я, безумец, мечтаю?
Где в наше время счастливца найдем?
Нет, не о счастье я к богу взываю...
Друг мой, о чем?
Бунин признается:
Не пойму, кого с тоской люблю я,
Кто мне дорог... И не все ль равно?
Счастья жду я, мучась и тоскуя,
Но не верю в счастье уж давно!
Но, несмотря на это, оба поэта хотели всю жизнь счастья и любви. Так, И.А. Бунин в стихотворении «Листья падают в саду...» исповедуется: «Сердце страстно жизни ждет, счастья просит». А Хетагуров, словно вторя ему, в стихотворении «Над нами плыл месяц и звезды мерцали» (1893) признается: «...мучительно хочется счастья. Мучительно хочется жить...».
Любовь у И.А. Бунина драматична, как и у К.Л. Хетагурова. О.Н. Михайлов отметил, что «любовная лирика Бунина, принадлежащая всем своим эмоциональным строем XX веку, трагедийна; в ней вызов и протест против несовершенства мира в самых его основах, тяжба с природой и вечностью в требовании идеального чувства. Как и вся бунинская поэзия, его интимная лирика сохраняет классическую отточенность формы, являясь своего рода реакцией на символизм»3. Так, в стихотворении «К прибрежью моря длинная аллея» (1900) поэт, вспоминая о той, что когда-то «нежно и глубоко... с душой сроднилася» его, признается, какой глубокий след оставило в его сердце это чувство:
И горько я и сладостно тоскую,
И грезится мне светлая мечта,
Что воскресит мне радость неземную Печальная земная красота.
И хотя, как признается сам Бунин, он любит уже другую, но, вспоминая о той былой любви, «что посещала, прельщала... радостью, которой в жизни нет», он, не понимая причину разрыва, возвращаясь вновь и вновь к прежней любви, задает себе вопрос:
Я ль не любил? Я ль не искал мятежно Любви и счастья юность разделить С душою женской, чистою и нежной,
И жизнь мою в другую перелить?
Стихотворение Бунина «Одиночество» (1903) - тоже о любви драматической, любви, пронизанной горечью и болью утраты:
Вчера ты была у меня,
Но тебе уж тоскливо со мной.
Под вечер ненастного дня Ты мне стала казаться женой...
Поэт вроде бы свыкся с уходом любимой, о чем говорят строки:
Что ж, прощай! Как-нибудь до весны Проживу и один - без жены...
Твой след под дождем у крыльца Расплылся, налился водой.
Но оставшись один, он сиротливо признается:
И мне больно глядеть одному В предвечернюю серую тьму.
Мне крикнуть хотелось вослед:
«Воротись, я сроднился с тобой!».
Но для женщины прошлого нет:
Разлюбила - и стал ей чужой.
И в отчаянии поэт восклицает:
Что ж! Камин затоплю, буду пить...
Хорошо бы собаку купить.
Грусть поэта сливается с грустью природы, помогая нам глубже понять всю полноту его душевного состояния:
И ветер, и дождик, и мгла Над холодной пустыней воды.
Здесь жизнь до весны умерла,
До весны опустели сады.
Я на даче один. Мне темно За мольбертом и дует в окно.
О прошедшей любви Бунин рассказывает и в стихотворении «Мы встретились случайно на углу» (1905), где встреча с бывшей возлюбленной «как свет зарницы вечернюю прорезал полумглу сквозь черные лучистые ресницы». И хотя поэт в ее «ярком блеске глаз... уловил былое оживленье», и она «ласково кивнула» ему, но тут же «скрылась за углом...», Бунин пришел к выводу:
Она меня простила - и забыла.
Это стихотворение Бунина близко по смыслу стихотворению Хетагурова «Мне жаль тебя», которое тоже о прошедшей любви. Лирический герой Коста заявляет, что образ любимой незаметно исчезает из его памяти:
И прошлое, что о тебе могло бы Хоть изредка заговорить со мной,
Без горечи, проклятия и злобы Уносится беззвучною волной...
И, как всегда, уже мой взор суровый Не жаждет встреч таинственных с твоим,
И, кажется, что мы при встрече новой Друг друга уж узнать не захотим.
Стихотворение Бунина «Чужая» созвучно стихотворению Хетегурова «Отчего?». Оба стихотворения о неразделенной любви. Лирический герой Бунина обращается к девушке, которая вышла замуж за другого:
Ты чужая, но любишь,
Любишь только меня.
Ты меня не забудешь До последнего дня.
В отличие от Бунина, Хетагуров не уверен, что любим, ибо она «с другими щебеча так бойко», избегает с ним «поддержать разговор», «лишь изредка» буркнет «какой-нибудь взор». Пытаясь выявить причину такого отношения к себе, Хетагуров обращается к ней:
Отчего уловить не могу того взгляда,
Что так манит других в твоих чудных глазах:
И всегда в них глядит на меня иль досада,
Иль тоска, или плохо скрываемый страх?
Не предчувствье ли то, что придется нам снова И надолго расстаться, не выждавши вновь Все того ж небольшого, короткого слова,
Что так долго я жду от тебя за любовь?
(«Отчего?»)
В поэзии Бунина, как и Хетагуров, часты мотивы одиночества, тоски, безнадежности. У Хетагурова их особенно много. Это и «Иссякла мысль, тускнеют очи» (1891), и «Тяжело... Как тюрьма, жизнь постыла» (1893), «Не спрашивай, - ты не поймешь, родная...» (1894), «Привет» (1895) и др. Как точно характеризуют мрачное настроение поэта строки из этих стихов:
Иссякла мысль, тускнеют очи Остыла кровь, изныла грудь...
Душа мрачней осенней ночи...
Замолкла песнь... утерян путь...
У Бунина названные мотивы особенно выражены в таких стихотворениях, как «Седое небо надо мной», «Отчего ты печально, вечернее небо?», «Листья падают в саду», «Ночь печальна, как мечты мои» и др. В этих стихотворениях ИЛ. Бунина, как и в стихотворениях К.Л. Хетагурова на подобную тематику, часты словосочетания, подчеркивающие душевные состояния поэтов: «одинокое сердце», «душа болит», «сердце слезы мне теснят», «одиноко я бреду» и т. д.
У К.Л. Хетагурова еще мрачнее словосочетанья: «отзвук рыданья», «в тоске, в унынье», «иссякла мысль, тускнеют очи», «душа мрачней осенней ночи», «как тюрьма, жизнь постыла», «мрак могильный закрыл все пути», «жизнь без света и призрака счастья», «хоть бы треснуло сердце в груди», «подавленный жизнью бесцветной» и т. д.
Как в поэзии К.Л. Хетагурова, так и в поэзии И.А. Бунина большое место отводится теме безответной любви. Вспомним, например, стихотворения Бунина «Осыпаются астры в садах», «Если б только можно было», «На Днепре» и др.
В стихотворении «Осыпаются астры в садах» Бунин раскрывает эту тему на фоне прекрасного осеннего пейзажа: «стройный клен под окошком желтеет, / И холодный туман на полях; / Целый день неподвижно белеет. Осень веет тоской. Осень веет разлукой!». Создав эту картину, так соответствующую настроению поэта, он призывает любимую:
Вспомни песни, что пел соловей,
Вспомни летние ночи.
И подумай, что годы идут
Что с весной, как минует ненастье,
Нам они не вернут Обманувшего счастья...
К любимой, с которой поэт расстался и хотел бы ее забыть, он обращается:
Если б прошлое забыть, -Все, что ты уже забыла,
Не смущал бы, не страшил Вечный сумрак вечной ночи:
Утомившиеся очи Я бы с радостью закрыл!
В стихотворении же «На Днепре» он, вспоминая свое «далекое мирное счастье», «образ и нежный, и милый», который «долго в сердце хранил», признается ей:
Но сердце грустит и доныне...
И помню тебя я, как сон -И близкой, и странно далекой,
Как в светлой реке небосклон...
Любуясь темной весенней ночью, поэт сравнивает возлюбленную со звездами, которые в его восприятии так же чисты и прекрасны, как она. Эти звезды и вся окружающая природа очаровывают влюбленного Бунина, и он радостно восклицает:
Радость жизни во всем я ловлю -В звездном небе, в цветах, в ароматах:
Но тебя я нежнее люблю.
Лишь с тобою одною я счастлив,
И тебя не заменит никто:
Ты одна меня знаешь и любишь И одна понимаешь - за что!
Но им не суждено, наверно, быть вместе... Они расстались. Бунин, как и отвергнутый любимыми женщинами Хетагуров, продолжает надеяться и любить ее:
Но душа еще ждет и тоскует...
О зачем ты и ночью и днем Вспоминаешься мне так призывно?
Отчего ты везде и во всем?
Вслед заре, уходящей к закату,
Умирающим звукам вослед;
Посылаю тебе мою душу -Мой печальный и нежный привет!
Это стихотворение Бунина созвучно стихотворению Хетагурова «Опять к тебе, любимая подруга» (1894), посвященному А.А. Цаликовой:
Опять к тебе, любимая подруга Заветных дум, стучусь я, как больной,
Осиливший объятия недуга,
Но с сломанной, истерзанной душой...
Прими меня! - одно твое участье Всю молодость, все силы мне вернет,
И эта мысль позорная о счастье Мещанском, верь, - сегодня же умрет.
Еще более созвучно бунинским стихам стихотворение Хетагурова «Ты вправе смеяться» (1895), где поэт, «подавленный жизнью бесцветной», обращается к той, которой «поведал... все помыслы тайны заветной...». А она, «покорная только рассудку», «отвергла, как дерзкую шутку...», его любовь. Но Хетагуров не стал «возмущаться, роптать», так как
Любовь - этот акт всепрощенья,
Умеет без меры, безмолвно страдать,
Не знает ни злобы, ни мщенья.
И далее Хетагуров исповедуется любимой:
Ответить обидой тебе я не мог За сердце, облитое кровью...
Ты вправе смеяться... Но я, - видит Бог, -Тебе заплачу лишь любовью.
В ряде лирических стихотворений Коста, таких, как «Над нами плыл месяц» (1893), «Когда на тополе сребристом» (1893), «О чем жалеть» (1894), «Я все сказал» (1894), «Я помню все...», мы не встретим типичных для кавказской природы деталей. Здесь царит мир городских садов, аллей и парков, а не горного пейзажа. Эти стихотворения К.Л. Хетагурова, лишенные социальной окраски, по своему поэтическому стилю, по используемым художественным средствам, по тонкому психологизму, подобны стихотворениям И.А. Бунина. Причем природа в этих стихотворениях, как и в стихотворениях Бунина, созвучна переживаниям человека, составляя с ними единое целое. Природа созвучна в этих стихах каждому движению влюбленных, прислушивается к биению их сердец, вторя им:
Я все сказал... В эфире утопали Плеяды звезд, плыл месяц золотой...
В кустах ольхи чуть листья трепетали,
Волна чуть-чуть шепталася с волной...
Влюбленные расстались: «все корабли сожжены», теперь «больше нет к минувшему возврата», разрушен «союз сердец безбожно», и перед бывшими влюбленными открылся «новый путь». Коста, не желая неопределенности и лжи в отношениях, на прощанье просит возлюбленную:
Дай руку мне, и с этою слезою Все прошлое навеки позабудь!
Тогда и луг, усеянный цветами,
Лазурь небес и реющая даль Заговорят приветливее с нами И заглушат сомненья и печаль...
(«Не упрекай меня! - судьбу винить не надо», 1894)
Как видим, теперь, когда выяснены отношения между бывшими влюбленными, когда наступил конец сомнениям и печалям, вся природа («луг, усеянный цветами», «лазурь небес», родник, бьющий из камня, роза, кокетливо кивающая головой), словно, одобряя это, как бы ожила, и все в ней стало звать к блаженству.
Но поэту трудно забыть прошлое. И хотя он дважды повторил, расставаясь с любимой, «все к лучшему, все к лучшему», тем не менее он ничего не забыл в былой своей любви:
Я помню все... Душистыми цветами Беспечный май убрал забытый сад,
Под дымкой даль сливалась с небесами,
И догорал над озером закат...
И где-то чуть струилась песнь свирели,
И где-то трель дрожала соловья...
(«Я помню все...», 1894)
В эти минуты поэт был счастлив, так как ему казалось, что он любим. Продолжая вспоминать те приятные мгновения, он говорит в этом же стихотворении:
Рука с рукой мы долго просидели,
Глубокое молчание храня.
Тогда и вся природа, вторя их любви, прислушиваясь к их сердцам, замерла, стараясь не мешать им:
Настала ночь... Чуть лодка колыхалась...
Замолкла песнь, уснул прибрежный лес,
И лишь луна нам сладко улыбалась Из глубины безоблачных небес...
(Там же)
И в эти волшебные минуты, когда, подражая влюбленным, «заря с звездой лобзалась на востоке», когда «в лесу звенел и щелкал соловей», он, счастливый, для нее «дрожащею рукою вязал в букет любимые цветы...», а она «мило так склонилась над водою», погрузясь в свои мечты, которые лирический герой не посмел прервать, как и потревожить ее сон, когда она доверчиво горячей головою» склонилась на его грудь.
Но они расстались... И вновь природа переживает вместе с ними, поэтому мы уже не слышим в лесу трелей соловья, все в природе говорит о наступлении осени, повеяло в ней грустью и холодом, как в душах влюбленных:
...Желтеет лес дремучий.
Тускнеет сад, последний мрет цветок,
Над озером свинцом повисли тучи,
У берега качается челнок...
Льет мелкий дождь...
Как видим, любовь продолжает волновать поэта. Он впадает в тоску, понимая, что несчастен и одинок. В эти мгновения душевное состояние его созвучно происходящему перед ним в природе:
...Больным дыханьем бури Последний лист с березы унесло...
Простор полей, широкий свод лазури,
Как саваном, туманом облекло...
Стоят в лесу деревья, как скелеты...
Сад опустел, кусты сирени, роз Развенчаны и догола раздеты,
На стебельках лег инеем мороз...
Замолкла песнь, плетется мысль уныло...
(«О чем жалеть», 1894)
Но, несмотря на это, поэт ни о чем не жалеет, так как верит, что когда-нибудь
...За темными ночами
Блеснет заря, наступит ясный день...
Проснется жизнь под вешними лучами,
И расцветет душистая сирень...
Высоко грудь начнет вздыматься снова,
Воспрянет мысль, взор прояснится вновь,
Свободное в аккордах грянет слово,
Свободная вернется и любовь!
(Там же)
Коста, поняв, что отвергнут, обратился к любимой:
Свет мой, прощай! Больше видеть не будешь,
Благ от скитальца не следует ждать,
Знаю, что завтра мой взгляд ты забудешь.
А послезавтра забудешь, как звать.
(«Прощай», 1891)
Как видим, в стихотворении «Прощай», как и в другом «Прости», а также в рас-смотренном выше стихотворении «Многоточия» продолжает звучать тема несостоявшейся, трагической любви.
В стихотворении «Прощай» поэт отвергнут возгласом «Прочь!». Он, этот возглас, не произнесен, конечно, вслух, но Коста - тонкий психолог - прочитал его в глазах любимой. Потеряв окончательно надежду на то, что любимая женщина способна понять глубину его чувства, поэт без злобы обратится к ней: «Свет мой, прощай!». Любовь его была безответна, всегда казалась ей «скучнее траурного дня». Поэтому вывод поэта - «Знаю, что завтра мой взгляд ты забудешь. А послезавтра забудешь, как звать» - вполне логичен.
Как у Хетагурова (стихотворение «Я помню все...»), у Бунина природа предстает перед нами в разные времена года и разные часы суток:
Свежеют с каждым днем и молодеют сосны,
Чернеет лес, синеет мягче даль, -
Сдается наконец сырым ветрам февраль,
И потемнел в лощинах снег наносный.
На гумнах и в саду по-зимнему покой;
Царит в затишье дедовских строений,
Но что-то тянет в зал, холодный и пустой,
Где пахнет сыростью весенней.
(«Свежеют с каждым днем...», 1892)
Так описал один из февральских дней И.А. Бунин. А вот как красиво нарисована им картина наступления ночи:
Гаснет вечер, даль синеет,
Солнышко садится,
Степь да степь кругом - и всюду Нива колосится!
Гаснет вечер, скрылось солнце,
Лишь закат краснеет...
(«Гаснет вечер...», 1892)
Не менее поэтичен и рассвет в изображении Бунина:
Высоко поднялся и белеет Полумесяц в бледных небесах.
Сумрак ночи прячется в лесах.
Из долин зеленых утром веет.
Веет юной радостью с полей.
(«Рассвет», 1900)
Мы уже говорили о том, что в поэзии и Бунина, и Хетагурова природа всегда созвучна их переживаниям. Хотелось бы еще привести ряд примеров, подтверждающих это:
Ночь печальна, как мечты мои.
Далеко в глухой степи широкой Огонек мерцает одинокий...
В сердце много грусти и любви.
Но кому и как расскажешь ты,
Что зовет тебя, чем сердце полно!
- Путь далек, глухая степь безмолвна.
Ночь печальна, как мои мечты...
(«Ночь печальна, как мечты мои», 1900)
У Коста слияние мира природы и мира человека особенно заметно в любовных стихотворениях, где картины так же меняются, как и чувства человека. Вспомним, например, стихотворение «Я помню все...» (1894):
Я помню всё... Душистыми цветами Беспечный май убрал забытый сад,
Под дымкой даль сливалась с небесами,
И догорал над озером закат...
Настала ночь... Чуть лодка колыхалась Замолкла песнь, уснул прибрежный лес,
Расстались мы... Желтеет лес дремучий,
Тускнеет сад, последний мрет цветок Над озером свинцом повисли тучи,
У берега качается челнок...
Как видим, в этом стихотворении закат сменяется ночью, ночь-зарей, весна - осенью. И эта смена происходит не сама по себе, а в тесном единстве с человеческими переживаниями, со всем тем, что наполняет его сердце.
В начале стихотворения описываются первые минуты встречи влюбленных; все в природе вторит их любви: «беспечный май убрал забытый сад», «и где-то чуть струилась песнь свирели, и где-то трель дрожала соловья...». Потом, когда любовь полностью овладела влюбленными, когда «доверчиво горячей головою на грудь мою склонилась ты, дитя», то и «заря с звездой лобзалась на востоке», и «в лесу звенел и щелкал соловей».
Но вот «расстались мы...». И тут же «желтеет лес дремучий, тускнеет сад, последний мрет цветок...». Грусть и отчаяние все нарастают. И вот уже
Над озером свинцом повисли тучи,
Льет мелкий дождь... Печальный и угрюмый,
Брожу весь день, всю ночь томлюсь не сплю, -Пылает мозг под непосильной думой И все твержу: люблю, люблю, люблю...
Какая гармония между переживаниями человека и природы!
Но если в отношении к любви, природе, к жизни простых людей можно обнаружить и у И.А. Бунина и у К.Л. Хетагурова ряд точек соприкосновения, то мнения их о роли поэта в общественной жизни различны.
Так, Бунин, в отличие от Хетагурова, поэта-борца, служившего интересам народа (стих. «Завещание», «Другу», «Я смерти не боюсь» и мн. др.), видит свое предназначение в воспевании мира природы: «дикого ската», «пустого кремнистого дола», пастушеского костра и горького запаха дыма», горячих полдней, синих сумерек, ночных красок, звуков, шорохов, сонного пруда, необъятной лесной тишины и т. д., пленивших его («Не видно птиц...», «Седое небо надо мной», «В степи», «Пустынные поля, пейзажи деревень», «Все лес и лес», «В лесу, в горе родник, живой и звонкий...» и др.).
В стихотворении «В горах» Бунин выразил свое мнение о поэзии:
Поэзия не в том, совсем не в том, что свет Поэзией зовет. Она в моем наследстве.
Чем я богаче им, тем больше я поэт...
Бунин-поэт думает и о том, какой след он оставит на земле, когда уйдет из жизни: Настанет Ночь моя, Ночь долгая, немая
... Да будет миру весть,
Что День мой догорел, но след мой в мире - есть.
(«Луна»)
А как философски глубоко пророчествует Бунин в стихотворении «Этой краткой жизни вечным измененьем» о своем бессмертии:
Будущим поэтам для меня безвестным,
Бог оставит тайну - память обо мне:
Стану их мечтами, стану бестелесным,
Смерти недоступным, - призраком чудесным В этом парке алом, в этой тишине.
(«Этой краткой жизни вечным измененьем»)
Обоих поэтов-реалистов сближает и демократизм взглядов. И Бунин (стих. «Бродяги», «Песня», «С обезьяной», «Мужичок» и т. д.), и Хетагуров (стих. «Песня бедняка», «Сердце бедняка», «У гроба», «Солдат», «Горе», «Мать», «Кубады», «Безумный пастух», «Песнь раба» и др.) сочувствовали жизни трудового народа. Они понимали, что Россия стоит накануне глубоких социальных потрясений и перемен. Тот и другой выразили в поэзии волновавшие их чувства одиночества и трагичности любви. Многие проблемы, волновавшие Бунина, были близки и понятны Хетагурову.
1 Соколов А.Г. Реализм И.А. Бунина // История русской литературы конца XIX - начала XX века. М., 1984. С. 221.
2 Михайлов О. Строгий талант: Иван Бунин. Жизнь. Судьба. Творчество. М., 1976. С. 105.
3 Там же. С. 120.
Статья принята к печати 20 ноября 2006 г.
