CC BY
28
DOI: https://doi.org/10.23670/IRJ.2022.116.2.105
ПОЭТИКА ГРАФИЧЕСКИХ ОБРАЗОВ АНДРЕЯ ЛЕКАРЕНКО
Научная статья
Коперсак Е.В.*
ORCID: 0000-0003-4588-6856, Красноярский художественный музей им. В.И. Сурикова, Красноярск, Россия
* Корреспондирующий автор (a-lissa70[at]mail.ru)
Аннотация
Статья посвящена исследованию графического наследия Андрея Прокопьевича Лекаренко (1895-1978) -заслуженного художника РСФСР, живописца, графика и педагога, воспитавшего целую плеяду сибирских художников. Он вошёл в художественную жизнь Сибири в самом начале прошлого века и оставался ведущей фигурой регионального художественного процесса на протяжении всей своей творческой биографии. Органично связав в целое несколько десятилетий красноярского искусства, художник навсегда сохранил в себе традиции русской реалистической школы, будучи при этом всегда современным. Однако, несмотря на то, что к изучению творчества мастера обращались такие известные искусствоведы, как И.М. Давыденко, Н.Н. Лисовский и Т.М. Ломанова, графическое творчество Лекаренко оставалось «белым пятном» в истории сибирского искусства. В данной статье на примере произведений из коллекции Красноярского художественного музея им. В.И. Сурикова впервые исследуются истоки формирования стилистических и композиционных особенностей мастера, его тематический и жанровый диапазон, выявляются характерные черты графического творчества Лекаренко, предпринята попытка атрибуции двух работ.
Ключевые слова: Андрей Прокопьевич Лекаренко, сибирская графика, красноярские графики, рисунок, акварель, гуашь, пейзаж в графике, красноярский натюрморт, историко-бытовой жанр, художественный образ.
POETICS OF ANDREY LEKARENKO'S GRAPHIC IMAGES
Research article
Kopersak E.V.*
ORCID: 0000-0003-4588-6856, V.I. Surikov Krasnoyarsk Art Museum, Krasnoyarsk, Russia
* Corresponding author (a-lissa70[at]mail.ru)
Abstract
The article discusses the artistic heritage of Andrey Prokopyevich Lekarenko (1895-1978), Honored Artist of the RSFSR, painter, graphic artist and teacher, who is responsible for bringing up a large number of Siberian artists. He entered the artistic life of Siberia at the very beginning of the last century and remained a leading figure of the regional artistic process throughout his creative biography. Organically linking several decades of Krasnoyarsk art into a whole, the artist has forever preserved the traditions of the Russian realistic school while always remaining modern. However, despite the fact that such well-known art historians as I.M. Davydenko, N.N. Lisovsky and T.M. Lomanova turned to the study of the master's work, Lekarenko's graphic work remained insufficiently studied in the history of Siberian art. Based on the works from the collection of V.I. Surikov Krasnoyarsk Art Museum, the study for the first time explores the origins of the formation of stylistic and compositional features of the master, his thematic and genre range, identifies the characteristic features of the graphic creativity of Lekarenko; the study also attempts to attribute two of his works.
Keywords: Andrey Prokopievich Lekarenko, Siberian graphics, Krasnoyarsk graphics, drawing, watercolor, gouache, landscape in graphics, Krasnoyarsk still life, historical and everyday genre, artistic image.
В настоящее время внимание искусствоведов, занимающихся вопросами советского и российского искусства, все больше привлекает внимание тема самобытности искусства регионов России. Изобразительное искусство Красноярского края, второго по величине субъекта Российской Федерации — интересная, уникальная по-своему творческому многообразию, важная страница без которой представление об искусстве всей страны не будет полным. Изобразительное искусство края не имеет глубоких многовековых традиций. Особое место в его становлении и развитии принадлежит Андрею Прокопьевичу Лекаренко (1895-1978) - заслуженному художнику РСФСР, живописцу, графику, педагогу, воспитавшему целую плеяду сибирских художников. «Он вошел в художественную жизнь Красноярска в 1910-х годах, и с этого времени до конца дней его глубокие значимые полотна и графические листы раскрывали природу, историю и современную жизнь Сибири» [8, С.58]. Прошло почти полвека со дня его смерти, но творчество мастера не стареет. Оно по-прежнему трогает и пленяет глубоким поэтическим чувством, душевной чистотой, искренностью и высокой духовностью.
Андрей Прокопьевич Лекаренко родился 2 ноября 1895 года в семье уроженца красноярской деревни Творогово, проходившего в те годы воинскую службу в Благовещенске. Через год после рождения первенца отец демобилизовался, и вместе с семьей вернулся в родные места.
Биография любого художника начинается с того момента, когда в нем пробуждается страсть к краскам или карандашу, к куску глины или мрамору. Сложно сейчас сказать, откуда у парня, выросшего в семье рабочего железнодорожных мастерских, появился интерес к искусству. По воспоминаниям самого Лекаренко к рисованию его приобщил закадычный друг — товарищ по детским шалостям — Саша Казачинский, вместе с которым они увлеклись срисовыванием из газет и журналов различных виньеток и простеньких картинок [6, С.7]. Поэтому закономерно, что всего через несколько лет, в 1910 году четырнадцатилетний юноша оказался в числе первого набора только что
открывшейся, благодаря инициативе и стараниям В.И. Сурикова, Красноярской рисовальной школы. Среди его однокашников были известный советский скульптор Георгий Лавров, художник кино, актер и режиссер Василий Ковригин, пейзажист Александр Ефремов, живописец и педагог Ксения Матвеева, а с одним из первых сибирских импрессионистов Алексеем Вощакиным художника будут связывать не только школьное прошлое, но и тесные дружеские отношения, подкрепленные общими творческими планами. Это в будущем, а пока, постигая азы художественной грамоты под руководством Дмитрия Иннокентьевича Каратанова, Лекаренко с сотоварищами укреплялся в желании посвятить свою жизнь искусству. Но не только любовь к искусству прививал своим ученикам Каратанов. С юношеских лет могли наблюдать будущие художники бережное и внимательное отношение своего учителя к природе, к постижению красоты родного края. Под каратановским же влиянием состоялось и знакомство Лекаренко со старожилами-столбистами (столбист - представитель субкультуры, практикующий образ жизни, непосредственно связанный со скалами Красноярских «Столбов». Среда столбистов всегда отличалась вольнодумством, презрением к подхалимажу в отношении властей, заботой о природе. Превыше всего ценились гостеприимство, взаимовыручка, дружба), среди которых был и А.Л. Яворский - натуралист и краевед, изучавший природу Приенисейского края, инициатор и основатель заповедника «Столбы», с которым впоследствии сложатся добрые отношения. Все это формировало мировоззрение мастера и создавало ту платформу, на которой строилось отношение к искусству вообще, и к сибирской теме в его творчестве. Всю свою жизнь прожил Андрей Прокопьевич в Сибири и именно в Сибири черпал он источник и впечатления для своих работ.
По совету Каратанова в 1912 году Лекаренко поступает в художественную школу Общества поощрения художников, где вплоть до 1916 г. посещает классы Н.К. Рериха, А.А. Рылова и др. Основы, полученные художником в школе, культура рисунка, привитая в Петербурге, живой интерес к русской истории и старине, характерные для мирискусников, образное решение пейзажа, лишенное какой-либо парадности, присущие творчеству М.В. Добужинского, получили свое развитие во многих последующих произведениях А.П. Лекаренко.
К сожалению, в связи с революционными событиями в стране художник был вынужден вернуться на родину, где получил назначение в Канск на должность преподавателя рисования во Втором городском училище и инструктора по изобразительному искусству при отделе народного образования. Но неутомимая трудоспособность и самодисциплина, свойственные художнику позволяли ему сочетать педагогическую и общественную работу с занятиями искусством, и уже в 1916 году он впервые выставляет свои произведения на городской выставке, где обращает на себя внимание зрителей работами «Корабли из былины «Садко»», «Свидетели прошлого», «Последний луч», «Черемуха».
Первые творческие победы укрепили в нем веру в свои силы и убеждение в необходимости дальнейшего обучения. Но лишь в 1923 году после окончания Гражданской войны Лекаренко смог продолжить учебу. Вместе со своим приятелем-однокашником по рисовальным классам А.В. Вощакиным он поступает в Московский ВХУТЕМАС на графическое отделение (1923-1925гг.). Столь неожиданный, непоследовательный для живописцев выбор был обоснован тем, что они мечтали освоить разные способы печати, литографию и цинкографию, чтобы, вернувшись, наладить полиграфическое производство в местной типографии и сотрудничать с редакцией газеты «Красноярский рабочий», не ограничиваясь штриховым рисунком, а используя и градации тона. Но живописное начало в их мировосприятии взяло верх и, в итоге, занятия они посещали не только с графиками у В.А.Фаворского, но и вместе с живописцами у П.П. Кончаловского, а ночами дополнительно обучались полиграфическим техникам, приплачивая студентами старших курсов [10]. Благодаря своим учителям Лекаренко не только понял и принял тот факт, что советское искусство унаследовало от дореволюционных лет традицию графики необычайно высокого художественного уровня, но и осознал важность натурного рисунка - именно рисунок он всегда почитал как основу профессионализма. В противоположность многим художникам, для которых графика была лишь чем-то вспомогательным и второстепенным, в творчестве Лекаренко рисунок, гуашь и акварель занимали столь же важное место, как и живопись. Для него графика стала столь же послушным, гибким и совершенным средством наисильнейшего напряжения поэтического чувства и способом выражения его мыслей о мире и человеке, как и живопись, и он с одинаковой свободой и одинаковым мастерством, создавал равноценные по своим художественным характеристикам работы, обращаясь к любым живописным или графическим техникам.
К сожалению, студенческим мечтам двух романтиков-идеалистов не суждено было осуществиться — в 1925 году решением Президиума ВЦИК был образован Сибирский край с центром в Новониколаевске (с 10 декабря 1925 года -Новосибирск), Красноярская губерния вошла в него лишь как составная часть и надежды на развитие местного издательско-типографского центра потускнели. Поэтому после окончания второго курса Вощакин и Лекаренко прерывают свое обучение и переезжают осенью 1925 года в Новосибирск, где становятся во главе инициативной группы по созданию Всесибирского общества художников, которое через месяц трансформировалось в общество художников «Новая Сибирь». Но уже летом 1926 года Лекаренко примыкает к Туруханской приполярной экспедиции для переписи населения в качестве статистика-регистратора и художника. Об этом времени впоследствии художник всегда вспоминал как о самой счастливой поре жизни, какую всегда мечтал возобновить. Двести его «северных» рисунков по возвращению были представлены на этнографическо-экономической выставке «Туруханский край» в Енисейске в 1928 году. Эти рисунки легли в основу альбома, переданного Енисейским краеведческим музеем в Академию наук СССР. Показ на выставке привезенных работ был, по сути, первым серьезным самостоятельным выступлением мастера перед зрителями: «С поездки на Север я стал обретать свое лицо как художник», - вспоминал Андрей Прокопьевич [6, С.11].
В собрании Красноярского художественного музея есть два небольших карандашных пейзажа, относящиеся ко времени этой экспедиции — «Озера Онека. Октябрь 1926» (1926) и «Озеро Някшингда. Январь 1927» (1927). Очевидно, что для творческой манеры раннего периода характерна чистосердечная влюбленность в натуру -художник не привносит в мотив каких-либо изменений, принципиально стремясь в точности изображения, передать реальные ценности мира. В «северном» творчестве художника значительное место принадлежит именно
познавательным задачам. Его первые рисунки, привлекающие обаянием непосредственно-острой наблюдательности, рассказывают о конкретных приметах изображенного места - Эвенкии и южных предгорий плато Путарана.
Поездка на Крайний Север стала значительным этапом в творческой биографии художника. Именно там нашел Лекаренко тему, к которой время от времени он будет возвращаться. Так, одна из гуашей в коллекции музея -«Шаманят нганасаны» (1944. См. рисунок 1) представляет яркий и экзотический мир нганасан - коренных народов Севера - мир, в котором люди еще не были испорчены цивилизацией, где взаимоотношения с животными, природой, со всем окружающим, более гармоничны; мир, где Небо находится в еще тесных взаимоотношениях с Человеком.
Рис. 1 - Лекаренко А.П. Шаманят нганасаны. 1944. Картон, гуашь. КХМ им. В.И. Сурикова
Из глубины обволакивающего ночного мрака, выхвачены колеблющимися отблесками костра на снегу сосредоточенные лица собравшихся в круг нганасан. В центре этого сакрального круга в вихре религиозного экстаза, камлает шаман - развеваются пестрыми лоскутами детали его парки и головного убора, чуть «смазан» весь его облик, словно сливаясь в единую карусель пестрых цветовых пятен, на фоне которых выделяется огромный бубен -проводник шамана в мир Духов.
В годы Великой Отечественной войны национальный подъем питал дух патриотизма. Этот же подъем обращает советских художников к историческому жанру. Но если в центральных областях страны наибольшее распространение получили историко-батальные темы, то красноярские живописцы этого периода, развивая линию, начатую еще Суриковым, утверждали в своем искусстве историко-бытовой жанр. И именно с историко-бытовым жанром связан один из высших подъемов графического искусства Лекаренко. Интерес художника к истории, к облику и быту давно минувших дней нашел свое отражение в серии листов 1940-х, посвященных далекому прошлому. В этих быстрых и точных рисунках гуашью встает старая Сибирь со всем ее жизненным укладом, и образами, окрашенными то шутливой иронией, то лирической нежностью.
В листах Андрея Лекаренко перекликаются исторические, былинные и жанровые начала. Художник не занимался «реконструкцией облика» старого Красноярска, не ставил задачу рассказать о каких-то конкретных исторических событиях, ему важно было воскресить образы старинного сибирского города, передать атмосферу древних времен. Более свободная трактовка прошлого привела к выработке особого художественного языка, отличающегося декоративностью, яркостью и красочностью, что придавало картинам жизнеутверждающее мажорное настроение. Максимальной выразительности образа способствовала и выбранная художником техника - серия выполнена гуашью, которая по своей плотности и насыщенности позволяет моделировать объемы цветом. А ее бархатистая матовость придает листам особое своеобразие и благородство.
Характерно, что художник, обратился к циклу «Сибирская старина» еще в трагические военные годы. Он создавал свои былинные композиции, в которых древняя Сибирь представала удивительно красивой и поэтичной. На его листах шумел старинный богатый город, по его улицам спешно мчались всадники, разгуливали нарядно одетые сибирячки, качались у причала торговые корабли. По сути, он творил сказку, которая нужна была измученным войной людям. В его работах реальный Красноярск, с его конкретными улицами, церквами сливается воедино с городом, увиденным внутренним взором художника. Так в работе «У стен острога» (1943) художник, будто наглядно демонстрирует слова из грамоты основателя Красноярска Андрея Дубенского о выбранном для строительства острога месте: «на яру место угожее, высоко и красно...». Выбранный художником ракурс снизу берега реки подчеркивает монументальность и незыблемость бревенчатого острога на высоком крутом берегу Енисея, как надежного оплота и залога победы над недругами.
Красочность и сложное узорочье сибирской старины определили стиль и манеру исполнения листа «Мотив старины. Приезд воеводы» (1943. См. рисунок 2) — такого же яркого и красочного. Художник словно вводит нас в быт XVII века. По деревянным мосткам, переброшенным через канаву, катится кортеж из теплых, крытых красным
сукном, возков, позади которых взгромоздился огромный богатырь-телохранитель в синем кафтане с алебардой — воевода приехал. На тесных городских улочках царит шумное волнение — толпа горожан высыпала навстречу. Художник заставляет зрителя реально ощутить напряженный пульс жизни той эпохи. Причудливо громоздятся асимметричные деревянные строения древнего города. Изображенное в картине состояние природы в яркий солнечный день способствует созданию праздничного образа. Зимний городской пейзаж с сугробами и покрытыми снегом крышами потребовал звучной, декоративной живописной гаммы, которая хорошо соответствует ситуации встречи.
Рис. 2 - Лекаренко А.П. Мотив старины. Приезд воеводы. 1943. Бумага, гуашь, смешанная техника.
КХМ им. В.И. Сурикова
Живописность городской панорамы предстает во всем своем великолепии в листе «Старый Красноярск» (1941. См. рисунок 3), где раскинулся на высоком холме деревянный город, представленный в холодновато-серебристой дымке зимнего дня. На фоне безмятежно голубого неба выделяется розовый силуэт старинной архитектуры, в котором доминируют очертания православного храма. В этот умиротворяющий пейзаж привнесено заметное движение за счет оживленной толпы у торговых рядов. Настроение достигается не только композиционным решением, но и красочной гаммой, с помощью которой мощно лепится материальность форм. Старый Красноярск здесь явно придуман и опоэтизирован художником, но Лекаренко и не ставит задачей отразить реально произошедшие события. Гораздо важнее для него передать живые образные представления, в которых воскрешалась жизнь предков, выразить свою любовь к Сибири, свои патриотические настроения. Не случайно его сибирские сюжеты овеяны романтикой предания, придающей им такую лиричность и привлекательность.
Рис. 3 - Лекаренко А.П. Старый Красноярск.1941. Бумага, гуашь, смешанная техника. КХМ им. В.И. Сурикова
Смелость и свободная точность живописной техники, насыщенное горение цвета, удивительная колористическая гармония, найденная в самых разнообразных решениях — от огненного сверкания красок, передающих буйное сибирское веселье до нежнейшей тишины морозного утра - все это ведет свое происхождение от русского дореволюционного искусства.
Если на листах серии «Сибирская старина» лежит печать вдумчивого изучения высоких образцов графики Рериха, Билибина и Врубеля, то рисунок, посвященный событиям 1905 года в Красноярске (1905 год в Красноярске. К., гуашь, уголь), где на фоне купеческих особняков происходит разгон демонстрации рабочих, выполнен явно не без влияния работ В.А. Серова на эту же тему. А использованные художником графические материалы служат усилению живоподобия драматичной сцены.
Совсем иначе выглядит «революционный» город на листе «Октябрьская демонстрация в Красноярске. Этюд» (1964), где художник словно заворожен экспрессией красной ленты праздничной демонстрации, уходящей вдаль. Буйство цвета и быстрый скорый рисунок роднит этот эскиз с эмоциональной дневниковой записью. Мастер не заботится о красоте и четкой «прописанности» образов. В этом листе важна не портретная документальность, а общее ощущение пульсирующей динамики праздника, радости и единения, делающее конкретное событие символом.
Городской пейзаж — вообще отдельная страница графики Лекаренко. В трактовке пространства старого Красноярска у Лекаренко проявляются раздумья о событиях прошлого, ходе истории, судьбах людей. Художник воспринимает историческое время как единство прошлого и настоящего, пространства и времени. В его работах город не всегда выступал только фоном для каких-то происходящих в нем событий — зачастую он сам был центральным персонажем, главным героем его произведений. Городские образы его рисунков идут от живых непосредственных впечатлений, а мотивы редко когда абстрагированы от реалий времени. Так работа «Последний снег. 4 мая 1970» (1970. См. рисунок 4) показывает не парадный город, а лиричную поэзию его «изнанки», не заметную в будничной обыденности - один из обычных дворов городского центра.
Рис. 4 - Лекаренко А.П. Последний снег. 4 мая 1970. 1970. Бумага, акварель, гуашь. КХМ им. В.И. Сурикова
Посредством сложной техники акварели художнику хорошо удается передать контрастность фактур свежеоштукатуренных новостроек, старого дерева в заборе, металлических гаражей и последнего грязного тающего снега на мокрой земле... Лист построен на контрасте обликов зданий, где образ зажатого между новенькими пятиэтажками маленького древнего бревенчатого домика с небольшим двором, в котором растут деревья, хрупкие голые ветви которых добавляют сюжету наибольшую остроту — это и символ уходящего Красноярска, и в то же время доброе и близкое ощущение тепла. Кажется, что за стенами этого дома - тихий, спокойный и творческий жизненный ритм, воплощающий в себе покой домашнего очага и уюта.
Нужно сказать, что образ дома, особенно дома старого, старинного для Лекаренко тесно связан с темой исторической и культурной памяти. «Дух» уходящего старого Красноярска чувствуется в одноименной акварели (Старый Красноярск (1968). См. рисунок 5), где изображен фрагмент исторической части города, с его старинной купеческой застройкой, небольшими улицами и уютной площадью - все те особенности в городском облике, которые оставляют след в памяти и хранят genius loci (с лат. - гений места).
Рис. 5 - Лекаренко А.П. Старый Красноярск.1968. Бумага, акварель. КХМ им. В.И. Сурикова
Поэтизацией обыденного, повседневного отличается работа «Турбаза Енисей» (1968), пронизанная тонким лиризмом. Средствами акварели художнику удается описать воздушность зелени, мягкость стога из скошенной травы, фрагмент мостика, глубокую тень между деревьями... Но самое главное - ему удается абсолютно достоверно передать световоздушную среду - прозрачность воздуха, атмосферу ясного солнечного дня.
Еще одну грань интереса художника к традиционным проблемам русского искусства открывают натюрморты. Составленный из совершенно обычных будничных предметов «Натюрморт с хлебом» (1938) - не только размышление художника о том, что ему дорого и близко, не только утверждение эстетической ценности простых и обыденных вещей, но и реминисценции на «хлебные» натюрморты И.И. Машкова. Построение композиции натюрморта вполне осознанное - в ней проявляется четкость и материальность изображенных предметов. Большой ассортимент хлебов захватывает многообразием своих форм, а предметы - плетенная из лозы корзина, полированный столик, берестяное блюдо - восхищают умением художника передавать вариативность фактур средствами простого карандаша.
Незаурядный талант живописца, тонкое колористическое чутье мастера проявлены в акварели «Сирень» (1961), отличающейся легкостью, свежестью, богатством и гармонией цветовой палитры.
Интересную группу в графическом творчестве мастера представляют созданные мастером «интерьеры», самым красочным из которых стал картон «Хоромы царя Салтана» (из серии «Сказка о царе Салтане». 1945. См. рисунок 6). Пушкин пленил художника ещё в юные годы. А в этой сказке привлекает многое — и неповторимая прелесть образов, и отражённая в сказке философия, и житейская мудрость, и общий радостно-солнечный колорит. Написанный в свободной игре теплых красных, золотистых, лазурных и коричневых тонов, интерьер Салтана полон бравурной живописи. Пространство хором переживается как декорации к захватывающему театральному зрелищу. Пытаясь остаться верным национальному характеру сказки, Лекаренко помещает сцену в бревенчатую архитектуру, типичную для царских палат и домов знати. Изучая особенности древнерусского зодчества, он сделал серию рисунков Собора Василия Блаженного (1944). Интересно и то, что в росписи колонны на первом плане художник использует элементы орнаментики Собора, которые перекликаются у него с яркими коврами и боярскими одеждами. Персонажи на листе не прописаны, являя собой обобщенную суетную массу, ожидающую появление царя. Художник дает весьма наглядное представление о быте и интерьерах того времени, достоверен он и в общей композиционной схеме, но психологическая разработка сюжета, драматургия действия его явно мало интересуют, что, собственно, и отражено в названии листа.
в?
«1 1Ш
- #
иж;''. ^ Г Н"
ДшЬ § ш •
\ . * .
Г
ч 1.
! ШШ
» хРШк
V К I
-Ту. 'Ш 5 - ж ЩМ' ^ш^й Ь У,
у?. Ые- V- ^жг «V
Ч - Ъ* 'Л-'« • 'Айф*?*-* -'-у ..V
Г X ГА . я
■т^ «'»V /
гг,
Рис. 6 - Лекаренко А.П. Хоромы царя Салтана. Из серии «Сказка о царе Салтане». 1945. Картон, темпера. КХМ им. В.И. Сурикова 195
В карандашных зарисовках комнат, уголков мастерской (Уголок столярной мастерской (1945), Интерьер комнаты и др.) Лекаренко чаще всего ставит откровенно исследовательские задачи: как соотносятся меду собой замкнутое и открытое пространства, как взаимодействуют среда и предметы в ней, большие и малые формы, объемы, плоскости, какова психологическая выразительность подобных сопоставлений. Вместе с тем художник эстетически оценивает выразительность решительной четкой линии и тонкой штриховки.
Совсем по-иному выглядят его акварельные «Интерьеры» (1968. См. рисунки 7 и 8.) конца 60-х. В написанных на волне интереса в советском искусстве к частному быту, со всеми подробностями вещного мира, камерным мотивам семейной жизни, Лекаренко словно стремился запечатлеть уют своего дома, а то, что это дом художника подтверждают и воспоминания свидетелей, и тот факт, что в собрании Красноярского краевого краеведческого музея есть еще один «интерьерный» рисунок, выполненный в такой же акварельной технике, на качественно таком же листе с аналогичными параметрами, написанный тоже в 1968 году, на котором изображена супруга мастера, читающая девочке книжку, и который называется «В семье художника» (1968, КККМ). Сопоставив три рисунка можно предположить, что это изображение одной и той же квартиры с разных ракурсов. Скорее всего, в 1968 году Лекаренко написал серию акварелей с изображением своей квартиры на улице Перенсона под названием «В семье художника». Эти акварели, с одной стороны, вобрали в себя приметы повседневной жизни, комнатного декора, окружавшие миллионы советских семей, поэтому это ощущение узнавания «своего уголка» делает рисунок по-особенному теплым. Но, в то же время, художник не столько перечисляет предметы, составляющих его «среду», сколько создает эмоциональное пространство, с помощью которых отражает свое мироощущение, душевное состояние, настроение. Изображенные здесь предметы не делают проживающих безликими тенями - люди незримо присутствуют в висящих на вешалке одеждах, в оставленных у дивана тапочках, в брошенной на столе газете, в отодвинутых стульях, в картине, висящей на стене...
Рис. 8 - Лекаренко А.П. Интерьер. 1968. Бумага, акварель. КХМ им. В.И. Сурикова
К «исследовательской» группе примыкает и цикл карандашных рисунков, где изображены либо дом («Кордон на Катурчине»), либо сарай («Пейзаж с сараями»), либо часть двора («Деревенский пейзаж»), а также предметы быта
(«Телеги»), и животные («Олень»). В этих натурных работах в рамках этюдно-исследовательских задач Лекаренко решает вопросы сопоставления формы и линий, пространства и плоскости. Эти произведения, не теряя своей самостоятельной значимости и ценности, все же вполне определяют основной путь поисков художника. Он ищет более значительного и емкого смысла в своей работе, никогда не оставляя и этих задач - они у него присутствуют на протяжении всего его творческого пути, развиваясь во времени.
Как и натюрморт, портрет не являлся ведущим жанром в графическом творчестве Лекаренко. В собрании музея представлены лишь два акварельных портрета, датируемых концом 30-х годов - «Женский портрет» (1939) и «Бабушка Поля» (1939-1941) и карандашная зарисовка неизвестной женской головки (1945). Вглядываясь в женские лица, художник в равной степени любуется обаянием молодости и мудростью старости. Эти рисунки несут в себе нечто уникальное и теплое, присущее моделям, что мастер и выдвигает на передний план. И, хотя, эти портреты не претендуют на глубокое раскрытие образа человека, в них есть свежесть первого впечатления и острота характеристики.
В 50-е художник развертывает целую галерею авторских самоизображений, в которых можно заметить философский взгляд на себя со стороны, размышление о предназначении и жизненном пути художника. Так, на «Автопортрете» 1951 года мы видим фигуру художника, вдвинутую в перспективу конкретных пространств не случайно - связь с определенной средой становится необходимой для характеристики образа в 50-е. Герой погружен в житейскую ситуацию, раскрывающую его место в мире — автопортрет наполнен изображением разного рода «аксессуарных подробностей» из жизни мастера — его картин, а сам он изображен с кистью в руке, отстраненным, сосредоточенным на изучении своего отражения в невидимом зеркале для создания автопортрета. Уже сам мотив, избранный для изображения, словно «отрезает» образ от диалога со зрителем. Элементы жанрового начала привносят в портрет динамику. Легкие быстрые касания карандаша умело строят форму, передавая ее перспективность на белом листе; удачно найденный поворот фигуры в пространстве и умение естественно держаться, создают образ «без нажима», легко и свободно.
В отличие от предыдущего, «Автопортрет» 1957 года выглядит абсолютно законченным станковым произведением (см. рисунок 9). Более интимный, он словно стремится раскрыть в человеке потаенное, сокровенное, с трудом извлекаемое на свет. Видимо поэтому этот рисунок воспринимается как откровение художника, обнажение его души, его переживаний. В своем лице Лекаренко передает умудренность зрелости, и в то же время горечь, затаенную тревогу. Ощущение, что поиск трагической мимики стал тут главным. Страдание и драматизм в лице усилены и поднятым воротником легкого пальто, и «зэковской» шапкой-ушанкой, и затемненным штриховкой фоном, подчеркивающим состояние души модели.
Рис. 9 - Лекаренко А.П.Автопортрет.1957. Бумага, карандаш. КХМ им. В.И. Сурикова
Круг жанровых интересов Лекаренко-графика широк - это и историко-бытовая картина, и портрет, и натюрморт. Но, пожалуй, любимым жанром, как и в живописи, остается для художника пейзаж. Любопытно, что индустриальная тема, заполонившая выставочные пространства Сибири в 60-70е годы, у Лекаренко проявилась довольно рано — в сентябре 1946 года он написал серию карандашных рисунков с видами Ивановского прииска, что когда-то находился в Куртучинском Белогорье в районе Хабайдака (например, рисунок 10).
Рис. 10 - Лекаренко А.П. Ивановский прииск.1946. Бумага, карандаш. КХМ им. В.И. Сурикова
В этих работах у художника ощущается стремление к достоверности передачи натурного мотива, в результате которого точная передача конкретных наблюдений... Восприятие увиденного не выходит еще за пределы фиксации конкретный архитектурных строений, придавая ощущение репортажности самим рисункам, которые сегодня имеют не только художественную, но и историко-краеведческую ценность. В некоторых своих работах Лекаренко пытался связать природу и человека, как, например, в одном из листов серии появляются люди, работающие на прииске. Но даже при сюжетной завязке человеческие фигуры у него остаются стаффажными. Тем не менее, эта серия привлекательна выбранными художником ракурсами, позволяющими прочувствовать ритм одинаковых деталей и членений деревянного сооружения, контрастность его объемов, которые задают рисунку определенный «деловой» эмоциональный фон.
Искусство Лекаренко как бы вводит нас в непосредственное соприкосновение с предметной реальностью. Он с упоением передает натуру в ее конкретном бытии и в этом пафос его творчества, сфера его поэзии. Творчество Лекаренко с точки зрения стилистических поисков развивалось достаточно ровно. Он как-то сразу определил свою позицию в художественном воплощении мира - он стремился не просто зафиксировать натуру, но и как можно более убедительно передать свои впечатления, чувства, переживания от соприкосновения с ней, а для этого он обращается к определенному кругу художественного наследия. Так, в отношении с природой наиболее близок ему пейзаж в традициях русской реалистической школы, что прослеживается, в том числе и в его выборе простых непримечательных природных мотивов, поэтизации будничного, стремлении к типизации образов. Так, пейзаж «В низовьях Енисея» (1957г) отличается сдержанным тоном и кажущейся скупой цветовой гаммой, которая, тем не менее, насыщена многообразными оттенками. В скоромно и непритязательном по виду пейзаже заключено целое разнообразие рефлексов - от бледно-жемчужного, почти белого, до лилового и охристого. Это смешение цветов позволяет ощутить и подвижность облаков в небе, и мерное перетекание волн в Енисее, над бескрайними просторами которого парят чайки. Художник добивается выразительности за счет тонких нюансов и мягких тональных переходов, находя новые грани акварельной живописи. Отсюда и ощущение наполненности воздухом и особой светоносности листа, будто излучающего строгий, неяркий свет. Будничность величавому северному пейзажу придает буксир, тянущий баржу с техникой.
Полон настроения, переживания простого сюжета и пейзаж «Первый снег» (см. рис.11), где воплощено неуютное состояние ветреной непогоды. Лекаренко точно уловил характер поздней осени с типичной для нее топкой, мокрой и вязкой землей, серым небом в редких синих просветах, с ветром, срывающим с деревьев последние ржавые листья, и с присыпанным первым снегом стогом сена. Впечатление дрожания холодного воздуха, динамики достигается применением более плотной, по сравнению с акварелью, гуаши, наложенной вперемежку тягучими и небольшими нервными дробными мазками.
Рис. 10 - Лекаренко А.П. Первый снег. Картон, гуашь. КХМ им. В.И. Сурикова
Графика Лекаренко живописна и пастель «Февраль. Лесной пейзаж» (1953. См. рисунок 11) еще одно тому подтверждение. Жемчужное свечение снега, подчеркнутое длинными скользящими тенями холодных оттенков, синее, без единого облака, небо, ритм деревьев - и цвет, и графичный рисунок мастера полны в этом листе изящества, легкости и светлой радости.
Рис. 11 - Лекаренко А.П. Февраль. Лесной пейзаж. 1953. Картон, пастель. КХМ им. В.И. Сурикова
Красочная гамма пейзажных листов мастера лирична. Его гуашевые пейзажи раскрывают пленительные мотивы сибирской природы, ее своеобразную красоту. Лекаренко явно поэтизирует природу, слагает ей гимны, как в своем эпическом Саянском цикле. Много путешествуя по задумчивым белогорьям Восточных Саян он, одним из первых живописцев, обратил внимание на красоту плотных, почти стеной, цепей скал, альпийских лугов, синих озер, обилия горных речушек и водопадов, и совершенно нетронутой тайги. Не случайно героем его «Саянских» картин стала сама Природа. Но в этих графических листах художник не выступает исследователем-натуралистом - его задача передать свое впечатление и восторг от ее красоты. Так, в листе «Саянский мотив» композиция фрагментарна и фотографична. Две ели написаны фланкирующими массами, подчеркивая веселое мельтешение красок, открывающееся между ними. Натурность видения соседствует здесь с декоративностью. Лесные лужайки написаны обобщенным цветом от чего возникает впечатление цветовых аккордов, усиленных дополнительными красками. Так, иван-чай на переднем плане контрастирует с зеленью ели, желтизна выгоревшей на солнце травы - с синевой озера... Солнечные блики, игра света, ритм цветовых пятен придают организации листа движение. Композиция листа панорамна. Кажется, что через красоту конкретного пейзажного мотива художник хочет выразить всю красоту мира.
Примерно в таком же ключе написан и лист «Ангинское Белогорье. Восточные Саяны» (1946. См. рис. 12). Перед зрителем, будто поднявшимся вместе с художником на холм, открываются необъятные завораживающие сибирские просторы. Каждый из компонентов картины: горы, покрытые тайгой, раскидистые ели на переднем плане и закатное небо, соединенные вместе рождают облик первозданной страны, о монументальной красоте которой стремится рассказать мастер. Все цветовое богатство натуры приведено к тональному единству в этом листе - плавными
мазками лепит он форму гор, внимательно отслеживая переливы цвета, прописывает вечернее небо, расцвеченное розовыми лучами закатного солнца, рисует могучие деревья... Сибирские, закаленные ветрами, кедры цепко держатся за каменистый грунт своими узловатыми корнями, находя в нем источник жизни. Композиционный приём тонко разработанного переднего плана и обобщенной панорамы уходящих вдаль горных отрогов, плотная, неяркая, но богато нюансированная гамма зелёных, синих, лиловых и охристых цветов, великолепие тональных и колористических отношений создают образы величественной, первозданной и грандиозной природы. Эпичность, соединенная с переживанием конкретного вида, отличают «Саянские» пейзажи Лекаренко.
Рис. 12 - Лекаренко А.П. Ангинское Белогорье. Восточные Саяны. 1946. Картон, гуашь. КХМ им. В.И. Сурикова
Иным, камерным настроением овеян, пожалуй, самый импрессионистичный в творчестве художника явной «предметной» ориентации, пейзаж «Енисей у Дивногорска» (1968. См. рисунок 13).
Рис. 13 - Лекаренко А.П. Енисей у Дивногорска. 1968. Картон, пастель. КХМ им. В.И. Сурикова
На скамейке у берега реки двое молодых людей, наслаждающихся вызолоченным заходящим солнцем вечером и наблюдающих за медленно струящей свои воды рекой. Природа здесь не существует сама по себе - она одухотворена присутствием человека. Ее мощь и красота словно призваны дарить удовольствие и радость. Лирический мир этой пастели проникнут интимным восприятием человеческой жизни. Обыденность житейской ситуации, фрагментированность пейзажного эпизода, верное композиционное решение и прочувствованность цветовой гаммы придали пейзажу естественность, задушевность и соизмеримость с простыми человеческими чувствами. Художник увлечен красотой расцвеченного лучами закатного солнца неба, блеском огней теплохода, играющих бликами на поверхности водной глади Енисея, ощущением прохлады осеннего воздуха. Мягкость пастельного карандаша, его деликатное прикосновение к бумаге, нежная растушовка и спокойная цветовая вибрация, усиливающая эффект подвижности пространства - все это наполнено нежным чувством, отвечающим самой сути изображенного момента. Как бы тающие одна в другой краски порождают поэтическую просветленность ощущений. Мир, тишину и покой
излучает лист. Пейзаж решен в теплом спокойном колорите, создающем настроение умиротворенности, задумчивости, подтверждая лишний раз, что в природном даровании художника гармонично соединились умением передать предметность, материальность формы с поэтическим переживанием природы и тонким цветовым ее восприятием.
Творчество художника отличается особой цельностью, проникновением в мир природы, умением передать самые разные ее состояния. Все его пейзажи словно одухотворены своей особой музыкой, в которой слышатся то романтические оды и гимны, то ноты элегической грусти. Графика Андрея Прокопьевича Лекаренко выделяется широким кругом тем, образов и активно использованных им техник. При этом только свое, глубоко прочувствованное и пережитое являлось материалом для образов художника. Его творчеству глубоко чужда всякая манерность - оно искренне и просто. Но эта простота оплачена годами учебы, раздумий, поисков и постоянным самосовершенствованием. Этот художник жил, дыша полной грудью: его интересовала жизнь во всех ее проявлениях, и каждая сторона жизни находила в творчестве художника свою особую интерпретацию и соответствующую технику исполнения.
Конфликт интересов Conflict of Interest
Не указан. None declared.
Список литературы / References
1. А. П. Лекаренко, заслуженный художник РСФСР, 1895-1978 : выст. произведений : кат. — Красноярск : Краснояр. краев. упр. культуры ; Краснояр. орг. Союза художников РСФСР ; Краснояр. худож. галерея, 1981. — 48 с.
2. Давыденко, И. М. Жажда творчества / И. М. Давыденко // Сто знаменитых красноярцев. — Красноярск : Краснояр. кн. изд-во, 2003. — С. 198-202.
3. Давыденко, И. Художник А. П. Лекаренко: к 80-летию со дня рождения / И. Давыденко // Енисей : лит.-художеств. и краевед. журн. краснояр. писателей. — 1976. — № 1. — С. 54-57.
4. Давыденко, И. М. Художники Красноярска / И. М. Давыденко. — Красноярск : Краснояр. кн. изд-во, 1978. — С. 39-46.
5. Давыденко, И. М. Щедрый талант: жизнь и творчество заслуженного художника РСФСР А. П. Лекаренко / И. M. Давыденко. — Красноярск : Краснояр. кн. изд-во, 1985. — 93 с.
6. Лекаренко Андрей Прокопьевич : выст. Произведений : каталог : [авт. текста И. Давыденко]. — Красноярск : [б. и.], 1965. — 34 с.
7. Лисовский, Н. Художник А. П. Лекаренко: к 70-летию со дня рождения / Н. Лисовский // Енисей. — 1966. — № 3. — С. 132-136.
8. Ломанова, Т. М. Искусство Красноярска. ХХ век : Живопись. Графика. Скульптура. Декоративно-прикладное искусство : моногр. / Т. M. Ломанова. — Красноярск : КГПУ им. В. П. Астафьева, 2013. — С. 58-65.
9. Ломанова, Т. М. 110 лет со дня рождения заслуженного художника РСФСР Андрея Прокофьевича Лекаренко / Т. М. Ломанова // Край наш Красноярский : календарь знаменательных и памятных дат на 2005 год. — Красноярск : ГУНБ, 2004. — С. 115-117.
10. Муратов, П. Д. Художественная жизнь Сибири 1920-х годов / П. Д. Муратов. — Л. : Художник РСФСР, 1974.
— 142 с. // Изобразительное искусство Сибири — [Электронный ресурс]. URL: https://clck.ru/bcxJQ (дата обращения: 20.01.2022)
Список литературы на английском языке / References in English
1. A. P. Lekarenko, Honored Artist of the RSFSR, 1895-1978 : Exhibit. - Krasnoyarsk : Krasnoyarsk District Culture Department ; Krasnoyarsk Union of Artists of the RSFSR ; Krasnoyarsk gallery, 1981— 48 p. [in Russian]
2. Davydenko, I. M. Zhazhda tvorchestva [Thirst for creativity] / I. M. Davydenko // Sto znamenitykh krasnojarcev [One hundred famous Krasnoyarsk residents]. - Krasnoyarsk : Krasnojar. Publishing house, 2003. - pp. 198-202 [in Russian]
3. Davydenko, I.Khudozhnik A. P. Lekarenko: k 80-letiju so dnja rozhdenija [Artist A. P. Lekarienko: dedicated to the 80th anniversary of his birth] / I. Davydenko // Yenisei : literature and arts local history journal of Krasnoyarsk authors. - 1976.
- No. 1. - pp. 54-57 [in Russian]
4. Davydenko, I. M.Khudozhniki Krasnojarska [Artists of Krasnoyarsk] / I. M. Davydenko. - Krasnoyarsk : Krasnojar. Publishing house, 1978. - pp. 39-46 [in Russian]
5. Davydenko, I. M.Shhedryjj talant: zhizn' i tvorchestvo zasluzhennogo khudozhnika RSFSR A. P. Lekarenko [Generous talent: the life and work of the Honored Artist of the RSFSR A. P. Lekarenko] / I. M. Davydenko. - Krasnoyarsk : Krasnojar. Publishing house, 1985. - 93 p. [in Russian]
6. Lekarenko Andrey Prokopievich: Works: catalog [author: I. Davydenko]. - Krasnoyarsk, 1965. - 34 p. [in Russian]
7. Lisovsky, N.Khudozhnik A. P. Lekarenko: k 70-letiju so dnja rozhdenija [Artist A. P. Lekarienko: dedicated to the 70th anniversary of his birth] / N. Lisovsky // Yenisei. - 1966. - No. 3. - pp. 132-136 [in Russian]
8. Lomanova, T. M. Iskusstvo Krasnojarska. KhKh vek : Zhivopis'. Grafika. Skul'ptura. Dekorativno-prikladnoe iskusstvo : monogr. [The art of Krasnoyarsk. The twentieth century : Painting. Graphics. Sculpture. Decorative and applied art: a monograph] / T. M. Lomanova. - Krasnoyarsk : KSPU named after V. P. Astafiev, 2013. - pp. 58-65 [in Russian]
9. Lomanova T.M.110 let so dnja rozhdenija zasluzhennogo khudozhnika RSFSR Andreja Prokofevicha Lekarenko [110 years since the birth of the Honored Artist of the RSFSR Andrey Prokofievich Lekarenko] / T.M. Lomanova // Krajj nash Krasnojarskijj : kalendar' znamenatel'nykh i pamjatnykh dat na 2005 god [Our Krasnoyarsk Krai: calendar of significant and memorable dates for 2005]. - Krasnoyarsk : State Universal Scientific Library of the Krasnoyarsk Каш, 2004. - pp. 115-117 [in Russian]
10. Muratov, P. D. Khudozhestvennaja zhizn' Sibiri 1920-kh godov [The Artistic life of Siberia in the 1920s] / P. D. Muratov. - L. : Artist of the RSFSR, 1974. - 142 p. // Izobrazitel'noe iskusstvo Sibiri [Fine art of Siberia]. - [Electronic resource]. URL: https://clck.ru/bcxJQ (accessed: 20.01.2022) [in Russian]
