CC BY
71
УДК 82
В. А. Галанова
https://orcid.org/0000-0003-0375-6332
Поэма Ф. Н. Глинки «Карелия...» как литературная сказка
В статье обсуждается проблема романтической поэмы как жанра, специфические особенности творчества Федора Глинки. Несколько критериев литературной сказки называет Н. Овчинникова. Эти критерии справедливы и для некоторых поэм Федора Глинки, их романтического нарратива. Поэма «Карелия, или заточение Марфы Иоанновны Романовой», написанная в 1828 году, иллюстрирует события, произошедшие много лет назад на Русском Севере. Это одна из выдающихся романтических поэм в русской литературе пушкинской эпохи. Помимо исторической темы, тесно переплетенной со сказочной, поэма чувствительна, как и у других мировых романтиков, к теме природы. Ф. Глинка, долгое время проживший в Карелии, в своей поэме воссоздает характерные черты эпико-романтического колорита Русского Севера, вслед за Г. Р. Державиным, наряду с Е. А. Баратынским стал подлинным поэтом-певцом Русского Севера. Все это было отмечено А. С. Пушкиным в его рецензии на поэму Ф. Глинки. Эпическая составляющая в поэмах Ф. Глинки неотделима от воображения, фантазии, даже видений, что опять же характерно для европейских романтиков. Эпическая фантазия Ф. Глинки, наряду с чертами исторической легенды, прочно опирается на народные традиции сказочного жанра. Фактически поэма напрямую соотносится с жанром поэтической литературной сказки, каких много и у А. С. Пушкина («Руслан и Людмила», его многочисленные поэтические сказки в древнерусском и в народно-фольклорном стиле, например, «Сказка о медведихе»), и в поэтическом пространстве пушкинского времени (например, «Конек-горбунок» Ершова).
Ключевые слова: литературные жанры, поэма, литература, литературная сказка, романтическая поэзия, романтизм, Федор Глинка.
V. A. Galanova
F. N. Glinka's Poem «Karelia.» as a Literary Fairy Tale
This paper is discussing the problem of Feodor Glinka's romantic poem specific features. N. Ovchinnikova names several criteria of the literary fairy-tale. These criteria are also valid for some greater poems by Feodor Glinka and their romantic narrative. The poem «Karelia, or exile of Marfa Ioannovna Romanova», written in 1828, gives effective illustration to the events, that happened in the Russian North many years ago. It is one of the most outstanding greater romantic poems in Russian literature. Beside the historical aspects, closely related to fairy tales, Glinka's longer poem is based upon the pictures, images of northern Nature. Feodor Glinka lived in Karelia for a long time, and he depicts typical aspects of northern nature. Like G. R. Derzhavin and E. A. Baratynsky he becomes a real poet of northern nature. All of that was noticed by A. S. Pushkin in his critical essay. In Glinka's poems an epic component is closely related to rich imagery, fantastic legends of the past, and even poetic vision that is highly characteristic of European Romanticism. Glinka's epic fantasy though partly historic in its features, basically remains in the space of fairy tales. In fact, these poems mainly belong to popular genres, namely folk legends and fairy tales, definitely created by a particular author, i. e. literary fairy tales: e. g. Pushkin's «Ruslan and Lyudmila», his numerous literary fairy tales, such as «A tale of she-bear» or Ershov's «Konyok-gorbunok».
Keywords: literary genres, greater poem, literature, literary fairy-tale, romantic poetry, romanticism, Feodor Glinka.
Сказка в ее многообразии - один из самых распространенных жанров мировой словесности. В России литературная сказка распространяется более всего в книжной культуре. В основном получает распространение в переводном виде, хотя древнейшие мотивы сказок встречаются на Руси еще с XII в. (в основном это книжные интерпретации восточных сказок). В Новое время получает развитие новый тип сказки, что отразилось в том числе на русской сказке XVIII в. (М. Д. Чулков, Д. И. Попов и др.). В эпоху предромантизма, и прежде всего, романтизма, сказка и литературная сказка становятся одним из самых популярных жанров (например, в творчестве А.С.Пушкина).
В эпоху романтизма жанр литературной сказки приобретал невероятную вариативность, взаимодействуя с жанром романтической поэмы [16, с. 127]. Весьма интересный вклад в этот процесс внес Ф. Н. Глинка. Известный более как автор «Писем русского офицера» [1, с. 341], участник наполеоновских войн, он - один из поэтов-романтиков пушкинского круга [5, а 194]. Ему принадлежит ряд поэм, одна из которых обнаруживается в неожиданном ракурсе как литературная сказка. Жанр этот весьма распространен в романтической традиции от В. А. Жуковского и А. С. Пушкина до М. Ю. Лермонтова, В. Ф. Одоевского и А. Погорельского [19, а 302]. Таковы,
© Галанова В. А., 2018
например, «Сказка о царе Берендее» и «Спящая царевна» В. А. Жуковского, «Черная курица, или Подземные жители» А. Погорельского, «Конек-горбунок» П. П. Ершова.
Романтиков привлекали в жанре сказки элементы таинственности, глубины истоков, природных первоначал мира, бытия, и в то же время первоначал народных, исторических. У Ф. Глинки уже и Север, и история, и первоначала совсем не оссианские, а вполне русские (у Пушкина, например, в «Руслане и Людмиле» - поэме, литературной сказке, все названные категории еще вполне условны и декоративны).
Русский Север - тема сама по себе сказочная и по своей красоте, и по своей истории и культуре, что было вполне востребовано поэтами-романтиками. В XVIII в. европейский Север создал мощный пласт оссианской поэзии (Дж. Макферсона), где Север и древняя героика повлияли практически на всех европейских и русских предромантиков, а также на Пушкина и Лермонтова.
Поэмы Ф. Глинки со всеми чертами литературной сказки отличались величием и масштабностью, своеобразной «сказочной реалистичностью», даже «этнографичностью». «Карелия, или заточение Марфы Иоанновны Романовой», , написанная в 1828 году, основана на истории или легенде о нахождении в Карелии матери царевича Дмитрия Марфы Иоанновны Романовой [4, с. 128]. Сам Федор Глинка по декабристским мотивам был сослан в Карельский край, и потому поэту была близка как тема Русского Севера, так и тема изгнания. Можно сказать, Ф. Глинка отчасти повторил жизненный путь своей литературно-исторической героини. В поэме, и в этом одна из ее главных особенностей, христианские книжные мотивы гармонично дополняются мотивами народных легенд и преданий. Именно Север стал основным хранителем русского былинного эпоса. Находясь в Петрозаводске, писатель имел возможность подробно ознакомиться с бытом местных жителей, их историей, сказаниями, в том числе - героического былинного эпоса.
Романтическая поэма в итоге сменила стереотип идеального ландшафта множеством конкретных видов пейзажей [10, с. 177]. Если ранее природа страны была скорее абстрактной, то теперь романтическая поэма объединяет пейзаж с этно-графичеким обликом народа в общий тип миропонимания, среды. Именно это явление произошло и с «Карелией» Ф.Глинки. Природа Карелии образовала неразрывную связь с духовным миром,
мировоззрением местных жителей. Именно эта связь нашла яркое отражение и в других поэмах Глинки. Фоном описательной поэмы, а следовательно, и поэмы романтической, становится появление авторского «Я». Авторское «Я» становится главным субъектом всего происходящего, воспоминаний и описаний увиденного. В данной поэме его основой становятся личные впечатления Глинки, полученные им в Карельском крае.
Произведение публиковалось в отрывках в 1829 г., полностью увидело свет в 1830 г. [1, с. 342]. Поэтический текст «Карелии» взаимодействует с прозаическими введением и примечаниями, в которых на основе наблюдений поэта, рассказов местных жителей и других источников дана геологическая, гидрографическая, биологическая, историческая и этнографическая характеристики края [10, с. 177]. Поэма не только встретила положительный отклик у читателей, но и была благожелательно отрецензирована [9, с. 79] А. С. Пушкиным в том же году [14].
Ю. М. Лотман считал, что изобразительная выразительность играет в поэтике русских поэтических текстов ведущую роль. В своей книге «Анализ поэтического текста» [10, с. 180] он рассматривает пути от поэзии к прозе с более строгой структурой. Применительно к тексту поэмы Ф. Глинки и особой значимости ее композиционных, описательно-повествовательных основ текста, визуально-пространственных, так сказать, природных критериев и в заглавии поэмы, и в ее тексте главенствует структурно-поэтическая составляющая. Рассматриваемая поэма Ф. Глинки обладает такими новыми признаками жанра литературной сказки, которые прежде исследователи не отмечали в творчестве поэта.
В статье «Литературная сказка: проблема дефиниции» А. Б. Бритаева подчеркивает, что существует множество мнений по поводу того, что считать литературной сказкой: 1) произведение, которое сам автор так называет; 2) произведение, удовлетворяющее идейно-эстетическим принципам сказки; 3) прозаическое или стихотворное произведение, активно использующее элементы народной поэтики; 4) любое произведение, в котором счастливый конец и нереальный (с элементами фантастики) сюжет или упоминаются сказочные герои; 5) авторское произведение, для которого возможно точное указание на фольклорно-сказочный источник [3, с. 63].
Поэтическая фантазия Ф. Н. Глинки на природную и историко-легендарную тематику «Карелия, или заточение Марфы Иоанновны Романо-
вой» относится ко второму из трех отмеченных типов и, несомненно, является стихотворной сказкой. Поэма-сказка Ф. Н. Глинки объединяет все вышеперечисленные признаки литературной сказки: во-первых, четыре фрагмента произведения автор сам называет сказками (они являются литературным переложением народных преданий, так и называются: «сказка первая», сказка вторая», «сказка третья» и «сказка четвертая»; во-вторых, произведение несет в себе элементы народной поэтики, обладая большим количеством отсылок к былинам, старинным преданиям; в-третьих, в тексте присутствуют элементы фантастики, чуда, а также присутствуют сказочные герои. Наконец, автор дает указание на источник сказок, упоминая в предисловии, что познакомился с ними во время пребывания в Карельском крае.
При этом следует определить, к какому типу литературных сказок можно отнести поэму Ф. Глинки. Л. В. Овчинникова отмечает, что литературные сказки разделяются по тематике: о животных, волшебные, бытовые; по пафосу: героические, лирические, юмористические, сатирические, философские, психологические; по близости к другим литературным жанрам: сказки-новеллы, сказки-повести, сказки-притчи, сказки-пьесы, сказки-пародии, научно-фантастические сказки, сказки абсурда [11, с. 17].
Необходимо определить, к какому типу литературных сказок принадлежит данная поэма-сказка. Федор Глинка как истинный поэт-романтик знакомит читателей с образами народных сказок еще во вступлении. Соединяя исторические мотивы народных легенд и преданий и образ природы, Федор Глинка в итоге создает литературную сказку. Исторические и легендарные мотивы были близки многим поэтам-романтикам: подобные примеры можем наблюдать в произведениях Александра Сергеевича Пушкина, Михаила Юрьевича Лермонтова и других писателей. Сам Глинка называет Карелию страной духов, она начинает казаться читателю загадочной, таинственной, что совершенно естественно для жанра романтической поэмы. Уже в начале произведения читатель встречается с достаточно распространенной метафорой - таинственный гул кажется шумом лешего, ему вторят филины и совы, считающиеся у многих народов спутниками нечистой силы.
Над рудяными озерами (В стране пустынь, духов и чар) Тут только слышен крик гагар, Да чей-то голос вечерами
Выходит гулом из лесов.
В народе говорят: «Толеший!..»
И стая филинов и сов Перекликается...
При этом, упоминая сказочного персонажа, лешего, автор частично идет за пушкинской сказочной поэмой «Руслан и Людмила». Несколько позже поэт использует уже не народно-легендарную, а антично-мифологическую отсылку, сравнивая соловья с Орфеем, чудесным певцом. Несмотря на то, что такое сравнение отнюдь не ново и применялось и другими поэтами-предромантиками, примечательно, что поэт здесь оригинален в использовании популярной античной аллюзии.
Нема, глуха страна сия! Здесь нет Орфея-соловья
Эти строчки также перекликаются с романтической поэмой А. С. Пушкина «Бахчисарайский фонтан». В этой поэме звучит описание местности: «Я слышу трели соловья». В данном случае совпадает не только система образов, но и ритм и размер. В дальнейшем Ф. Глинка еще не раз обратиться к пушкинской системе образов.
Далее Глинка в своей поэме-сказке говорит о некоем монахе, о легенде, связанной конкретно с Карельским краем. сюжет повествует о загадочном страннике, который, беззащитный, путешествует по лесным дебрям, и его не смеет тронуть ни один зверь. Этому страннику подвластны людские души, он всецело обращен к жителям края, которым несет духовное спасение:
Дозволь, я приведу монаха: Жилец недавний наших скал, Он много видел и слыхал;
И безоружный, но без страха, Он ходит по лесам один; Его и зверь не обижает!.. И он, как словно господин, Душами здесь распоряжает
И любит нас, и мы его! Разгонит он твою кручину И в будущем прочтет судьбину: Послушай и прими его!..
Примечательно, что поэт сразу указывает на невымышленный характер этой истории, легенды, тут же подчеркивая, что некоторая тайна все же сохраняется (воспроизведены авторские текстовые знаки).
{* Рассказ об отшельнике, о его переселении с востока на север не есть вымысел: но здесь не место о сем распространяться.}
Рассказывая о быте карелов, поэт вспоминает древнерусские сказания, связанные с битвой богатырей:
И хвалятся промеж собой Карельцы ловкою борьбой (Как некогда Мстислав с Редедей). И пляска дикая медведей Мила для их простой души: Так все идет у них в глуши!..
В данном случае наблюдается перекличка с летописью «Повесть временных лет» и древнерусской поэмой «Слово о полку Игореве». Именно там был впервые запечатлен в письменной форме сюжет об отмеченном богатырском сражении [19, с. 85-99]. Таким образом, старинные русские летописи и поэмы также нашли отзвук в произведении поэта.
От народно-этнографических мотивов Федор Глинка переходит к христианским преданиям. Христианские образы играют ведущую роль в большинстве поэм Ф. Глинки [7]. Данная поэма также не стала исключением. Когда монах посещает Марфу Иоанновну, он рассказывает о своем чудесном спасении и о своем решении переместиться именно в Карелию. Он узрел явление Богородицы, которая благословила его отправиться на Север.
И се! является Царица Неизъяснимой красоты; На ней венец и багряница, И власти скиптр в Ее десной. Идет... и стала над луной!
.... И вот склонилась Она как будто и ко мне, И ароматом заструилась Небесность. «Нет! Не в сей стране Витать - тебе определенье! Ты знаешь... Вспомяни!.. Иди!.. С тобой Мое благословенье!
На Север...»
Говоря о Богородице, о Севере, затем автор вновь обращается к народным сказкам, вспоминая о мифической Птице Счастья. Она незрима, но ее
песни очаровывают, помогают обрести радость. Сама птица обитает на Севере и символизирует любовь к целой Карелии.
Ее не видят здешних взоры,
Но мне порой видна она, И с ней мне милы эти горы И эта дикая страна!...
Ближе к финалу Федор Глинка пересказывает четыре сказочных истории, которые так и названы: «Сказка первая». «Сказка вторая». «Сказка третья» и «Сказка четвертая». Сами названия частей поэмы играют немаловажную роль, подчеркивая, что данные фрагменты произведения сам писатель определял как сказки. Н. А. Фатеева отмечает, что «заглавие как порог стоит между внешним миром и пространством художественного текста и первым берет на себя очевидную привязку и преодоление этой границы» [16, с. 26]. Своеобразную «пограничную» функцию заглавия исследователь видит в том, что это - элемент текста, в котором соседствуют два начала: внешнее -обращение вовне и представление художественного произведения в культурно-историческом мире, и внутреннее - обращение к тексту. Кроме того, по мысли М. М. Петровского [13], «заглавие стоит вне временной последовательности происходящего», иными словами, играет важную роль в пространственном аспекте внешнего и внутреннего контекста. Описательно-изобразительные, эпические по своей природе свойства поэмы тесно связаны, как уже отмечалось, с ее заглавием. Данное правило подтверждают и заглавия всех четырех фрагментов поэмы.
История, названная «Сказка первая», посвящена подвигам местного богатыря, по имени Заоне-га. Этот образ связывает все четыре сказки. В первой сказке могучий герой по пути в монастырь с помощью вырванной ели разогнал посланных нечистой силой волков. Затем он с помощью дубины и крестного знамения разогнал многочисленных злых духов, видимых и невидимых. Во время сражения богатырь пробил льющийся в Онегу Саламейский пролив.
Кроме того, Заонеге довелось сразиться с Туга-риным. Покоренный змей погиб от ран, и со временем на его теле появились целые поселения. В сказке нашел отражение мотив змееборчества, характерный для множества легенд и преданий. А имя Тугарин напрямую заимствовано из древнерусских былин об Алеше Поповиче и Тугарине-Змеевиче. Мы уже упоминали выше о соотносительности поэм Ф. Глинки и сказаний Древней
19
Руси. Вместе с тем появление целого поселения на спине побежденного чудовища как деталь сюжета напоминает литературную сказку П. П. Ершова «Конек-горбунок», где на теле гигантского кита был воздвигнут город.
Его покрыла пыль и тина, На нем скопилася земля -И вырос лес. Теперь там пашня, Два дома, мельница, поля...
«Сказка вторая» повествует о жителях карельских лесов, многочисленных леших, уже упомянутых автором в поэме. В этой сказке автор только в самой первой строчке упомянул Заонегу, а затем перемещается в карельские леса, жилище мистических существ. В отличие от злых духов из первой сказки они не испытывают к человеку злобы и не желают ему навредить. Напротив, лешии поют печальные, заунывные песни, в которых скорбят о судьбе человека.
В их песнях слышно сожаленье. Поют: «Зачем он, бедный, пал, Оброс грехом и стал так мал -Забыл свое предназначенье!..»
Мы видим, что здесь, в отличие от первой сказки, отсутствуют эпизоды сражений богатыря с нечистой силой. На смену жестокому бою приходят характерные для поэтов-романтиков мотивы дум, размышлений. Как духи, так и сам богатырь не желают кому-либо навредить, а лишь созерцают.
«Сказка третья» повествует о жителях подводного царства, живущих на дне реки. Здесь Заонега вновь упомянут вскользь - в начале сказки он плывет по Сойме. Затем перед читателями предстает подводный мир с его жителями - «водяниками». Им правит царь, при котором находятся водяные духи. Они признают только чистых душой людей, ценят правдивость и умеют предвидеть будущее. Мотив путешествия в подводный мир напоминает былину о купце Садко. Но в отличии от Садко Заонега не спускается к водяным духам, он просто проплывает рядом с их страной. Следует еще раз отметить, что в поэме Глинки, наряду с северной топонимикой (Сойма, Онега, Саламейский пролив), активизируется северная былинная тема о Садко, то есть материал отнюдь не заимствованный из Европы, а свой, северный, своеземный.
В обеих сказках, в «сказке второй» и «сказке третьей», представлена не совсем типичная роль мифологических персонажей. Здесь они не пыта-
ются помочь либо навредить конкретному герою, а лишь размышляют о судьбе человечества в целом. Они гармонично связаны с образом карельской природы, они - ее часть. Но, как и во многих мифах и легендах, сказочным существам отведена роль хранителей природы, древних тайн. Не забудем, что мотив тайны едва ли не основной в поэтике как русских, так и европейских романтиков.
В «Сказке четвертой» богатырь Заонега вновь играет активную роль в повествовании. Он вступает в спор с духами воздуха. Они насмехаются над людьми, высмеивают все их пороки. Но после звона колоколов в Муроме они исчезают, и богатырь тоже перестает гневаться. При этом в четвертой сказке есть несколько недописанных частей, замененных многоточиями.
Затем сказки завершаются, и четвертая часть повествует о судьбе монаха. Несмотря на искушение нечистого духа, он не возвращается «в свет», а остается в Карелии. В этой части повествуется о речи монаха, о чудесных видениях и божественном откровении. Ему открываются тайны мироздания, он сумел узреть судьбу человечества. Ис-торико-легендарная тема у Глинки в поэме осложняется христианскими мотивами. Кстати, и природа, красоты русского Севера почти всегда включают многочисленные скиты, уединенные монастыри, которые прекрасно в эту природу вписаны и составляют с ней как бы неразрывное целое.
В сказках прослеживается определенная закономерность в расположении четырех сюжетов. Если в первой сказке богатыря ждут яростные сражения, то во второй и третьей части богатырь знакомится с миром таинственных сказочных существ и созерцает. В третьей части герой душой обращается к Богу, услышав звон колоколов. Звон со службы в Муроме прогоняет злых духов и усмиряет душу и сердце богатыря.
Сюжет четырех сказок напрямую пересекаются с судьбой Марфы Иоанновны и с судьбой целой страны. Первая сказка, в которой повествуется о жестоких сражениях, напоминает о событиях Смуты и о прежних войнах. Упоминания сражения богатыря с Тугариным перекликается с татаро-монгольским нашествием, сражения с волками и нечистой силой напоминают о многочисленных битвах с захватчиками. В третьей и четвертой сказке на смену жестокому бою приходит размеренное повествование о жителях лесов, рек и озер. Природа Русского Севера, с которой знакомится богатырь, тесно связана с судьбой Марфы Иоанновны и с судьбой монаха, сумевших в полной силе ощутить великолепие Карельского края.
Речь монаха разбита на 17 частей. В финале он обращается к Марфе Иоанновне, даруя ей весть о чудесном избавлении России от врагов. Здесь кроется специфика поэм Глинки, их связей с истори-ко-легендарной темой, историей и книжным эпосом, а также былинной традицией, специфика выхода в жанр литературной сказки, специфика хри-стианско-легендарных сюжетов из истории русского Севера. Все это создает не только своеобразие, но и невероятное жанровое богатство поэм Глинки. Здесь романтическая традиция европейской поэмы оссианского типа всецело трансформируется в русском духовно-историческом контексте. Поэмы Ф. Глинки отличаются не только ярким своеобразием, но и оригинальностью, которые, кстати, отметил А. С. Пушкин в своей рецензии [3, с. 78-97].
События четвертой сказки напрямую связаны с судьбой страны, которую видит монах-рассказчик. Эту же судьбу видит и Марфа Иоанновна. И сама царица отказывается отвечать врагам войной и кровопролитием, мечтая о том, что когда-нибудь сердца остальных жителей наполнит любовь.
За кровь не воздадим мы кровью...
Как жажду видеть я Москву, Читать любовь там в каждом взоре
И приклонить свою главу К святым мощам в святом соборе!
Таким образом, от сказочных мотивов Федор Глинка вновь возвращается к книжно-историческим, книжно-христианским мотивам, формируя, как уже отмечалось, невероятное жанровое богатство, жанровое новаторство своих поэм.
Библиографический список
1. Базанов, В. Г. Поэтическое наследие Федора Глинки (10-30-е гг. XIX в.)[Текст] // Глинка Ф. Н. Избранное. - Петрозаводск : Гос. изд-во Карело-Финской ССР, 1949. - С. 341-465.
2. Базанов, В. Г. Ученая республика [Текст] /
B. Г. Базанов. - М.-Л. : Учпедгиз, 1964. - С. 103-162.
3. Бритаева, А. Б. Литературная сказка: проблема дефиниции [Текст] / Известия СОИГСИ, №6, 2011. -
C. 63-64.
4. Глинка, Ф. Н. Карелия, или заточение Марфы Иоанновны Романовой [Текст] / Глинка Ф. Н. Сочинения / сост., послесл. и коммент. В. И. Карпеца. - М. : «Советская Россия», 1986. - С. 128.
5. Гуковский, Г. А. Пушкин и русские романтики [Текст] / Г. А. Гуковский. - М. : Худож. Лит., 1965. - С. 194-199, 268-273.
6. Замков, Н. К. Пушкин и Ф. Н. Глинка [Текст] // Пушкин и его современники. - Пг., 1918. - Вып. 2930. - С. 78-97.
7. Зверев, В. П. Священная поэзия в творчестве Ф. Н. Глинки [Текст] / В. П. Зверев. - М. : ACT, 1998.
8. Кубанев, В. Поэты пушкинской поры [Текст] / В. Кубанев. - М., 1972. - 135 с.
9. Лотман, Ю. М. Анализ поэтического текста: Структура стиха [Текст] / Ю. М. Лотман. О поэтах и поэзии. - СПб. : Искусство-СПб, 1996. - С. 18-27
10. Манн, Ю. В. Русская литература XIX а. Эпоха романтизма [Текст] / Ю. В. Манн. - М. : Изд. РГГУ, 2007. - С. 177-180
11. Овчинникова, Л. В. Русская литературная сказка XX века: История, классификация, поэтика [Текст] / Л. В. Овчинникова. - М. : Флинта : Наука, 2003. - 378 с.
12. Орлицкий, Ю. Б. Динамика стиха и прозы в русской словесности [Текст] / Ю. Б. Орлицкий. - М. : РГГУ 2008. - 842 с.
13. Петровский, М. Л. Проблемы поэтики.[Текст] // М. Л. Петровский. - Л., 1925. - 286 с.
14. Пушкин, А. С. Полное собрание сочинений. В 17 т. : Т. 11 [Текст] / А. С. Пушкин. - М. : Воскресенье, 1996. - 595 с.
15. Томашевский, Б. В. Теория литературы: Поэтика [Текст] // Б. В. Томашевский. - М.-Л. : Госиздат, 1925. - 320 с.
16. Фатеева, Н. А. Синтез целого. На пути к новой поэтике.[Текст] / Н. А.Фатеева. - М., «Новое литературное обозрение», 2010. - С. 26-33.
17. Шеффер, Ж-М. Что такое литературный жанр? [Текст] / Ж-М. Шеффер. -М, УРСС, 2010. - C. 127.
18. Чеснокова, Т. Г. Литературная сказка Сказочная энциклопеция [Текст] / под ред. Н. В. Будур / Т. Г. Чеснокова. - М., 2005.
19. Шустов, М. П. Жанровые номинации русской литературной сказки [Текст] / М. П. Шустов // Дергачев-ские чтения - 2008. Русская литература: национальное развитие и региональные особенности. Проблема жанровых номинаций : материалы IX Междунар. науч. конф. - Екатеринбург, 2009. - Т. 1. - С. 301-306.
20. Слово о полку Игореве [Текст] / В. А. Жуковский // Сочинения в трех томах. Том 3. - М. : Худож. Лит., 1980. - С. 85-99.
21. Epic // The reader's companion to world literature. 2-nd ed. L. H. Hornstein (ed.). - N. Y., 1973. -P. 176-177.
22. Fairy tale // The reader's companion to world literature. 2-nd ed. L. H. Hornstein (ed.). - N. Y., 1973. -P. 186-187.
23. Poetics // The reader's companion to world literature. 2-nd ed. L. H. Hornstein (ed.). - N. Y., 1973. -P. 419-420.
24. Romantic movement // The reader's companion to world literature. 2-nd ed. L. H. Hornstein (ed.). - N. Y., 1973. - P. 457-460.
25. Qu'est-ce qu'un genre littéraire? J-M. - Schaeffer Paris: Le Seuil, 1989.
Bibliograficheskij spisok
1. Bazanov, V. G. Pojeticheskoe nasledie Fedora
Glinki (10-30-e gg. XIX v.)[Tekst] // Glinka F. N. Izbrannoe. - Petrozavodsk : Gos. izd-vo Karelo-Finskoj SSR, 1949. - S. 341-465.
2. Bazanov, V. G. Uchenaja respublika [Tekst] / V. G. Bazanov. - M.-L. : Uchpedgiz, 1964. - S. 103-162.
3. Britaeva, A. B. Literaturnaja skazka: problema definicii [Tekst] / Izvestija SOIGSI, №6, 2011. - S. 63-64.
4. Glinka, F. N. Karelija, ili zatochenie Marfy Ioannovny Romanovoj [Tekst] / Glinka F. N. Sochinenija / sost., poslesl. i komment. V. I. Karpeca. - M. : «Sovetskaja Rossija», 1986. -S. 128.
5. Gukovskij, G. A. Pushkin i russkie romantiki [Tekst] / G. A. Gukovskij. - M. : Hudozh. Lit., 1965. -S. 194-199, 268-273.
6. Zamkov, N. K. Pushkin i F. N. Glinka [Tekst] // Pushkin i ego sovremenniki. - Pg., 1918. - Vyp. 29-30. -S. 78-97.
7. Zverev, V P. Svjashhennaja pojezija v tvorchestve F. N. Glinki [Tekst] / V P. Zverev. - M. : ACT, 1998.
8. Kubanev, V. Pojety pushkinskoj pory [Tekst] / V. Kubanev. - M., 1972. - 135 s.
9. Lotman, Ju. M. Analiz pojeticheskogo teksta: Struktura stiha [Tekst] / Ju. M. Lotman. O pojetah i po-jezii. - SPb. : Iskusstvo-SPb, 1996. - S. 18-27
10. Mann, Ju. V Russkaja literatura XIX a. Jepoha romantizma [Tekst] / Ju. V. Mann. - M. : Izd. RGGU,
2007. - S. 177-180
11. Ovchinnikova, L. V. Russkaja literaturnaja skazka XX veka: Istorija, klassifikacija, pojetika [Tekst] / L. V Ovchinnikova. - M. : Flinta : Nauka, 2003. - 378 s.
12. Orlickij, Ju. B. Dinamika stiha i prozy v russkoj slovesnosti [Tekst] / Ju. B. Orlickij. - M. : RGGU,
2008. - 842 s.
13. Petrovskij, M. L. Problemy pojetiki.[Tekst] // M. L. Petrovskij. - L., 1925. - 286 s.
14. Pushkin, A. S. Polnoe sobranie sochinenij. V 17 t. : T. 11 [Tekst] / A. S. Pushkin. - M. : Voskresen'e, 1996. - 595 s.
15. Tomashevskij, B. V. Teorija literatury: Po-jetika [Tekst] // B. V. Tomashevskij. - M.-L. : Gosizdat, 1925. -320 s.
16. Fateeva, N. A. Sintez celogo. Na puti k novoj pojetike.[Tekst] / N. A.Fateeva. - M., «Novoe literaturnoe obozrenie», 2010. - S. 26-33.
17. Sheffer, Zh-M. Chto takoe literaturnyj zhanr? [Tekst] / Zh-M. Sheffer. -M, URSS, 2010. - C. 127.
18. Chesnokova, T. G. Literaturnaja skazka Skazo-chnaja jenciklopecija [Tekst] / pod red. N. V. Budur / T. G. Chesnokova. - M., 2005.
19. Shustov, M. P. Zhanrovye nominacii russkoj lit-eraturnoj skazki [Tekst] / M. P. Shustov // Dergachevskie chtenija - 2008. Russkaja literatura: nacional'noe razvitie i regional'nye osobennosti. Problema zhanrovyh nomi-nacij : materialy IX Mezhdunar. nauch. konf. - Ekaterinburg, 2009. - T. 1. - S. 301-306.
20. Slovo o polku Igoreve [Tekst] / V. A. Zhukovskij // Sochinenija v treh tomah. Tom 3. -M. : Hudozh. Lit., 1980. - S. 85-99.
21. Epic // The reader's companion to world literature. 2-nd ed. L. H. Hornstein (ed.). - N. Y., 1973. -P. 176-177.
22. Fairy tale // The reader's companion to world literature. 2-nd ed. L. H. Hornstein (ed.). - N. Y., 1973. -P. 186-187.
23. Poetics // The reader's companion to world literature. 2-nd ed. L. H. Hornstein (ed.). - N. Y., 1973. -P. 419-420.
24. Romantic movement // The reader's companion to world literature. 2-nd ed. L. H. Hornstein (ed.). - N. Y., 1973. - P. 457-460.
25. Qu'est-ce qu'un genre littéraire? J-M. - Schaeffer Paris: Le Seuil, 1989.
Reference List
1. Bazanov V. G. Poetic heritage of Fedor Glinka (the 10-30-s of the 19th century)] // Glinka F. N. Favourites. -Petrozavodsk: State Publishing House of the Karelian-Finnish SSR, 1949. - Page 341-465.
2. Bazanov V. G. Scientific republic / V G. Bazanov. -M.-L. : Uchpedgiz, 1964. - Page 103-162.
3. Britaeva A. B. Literary fairy tale: problem of a definition / News of SOIGSI, No. 6, 2011. - Page 63-64.
4. Glinka F. N. Kareliya or Marfa Ioannovna Roma-nova's imprisonment / Glinka F. N. Compositions / author, afterword and comment by V I. Karpetsa. - M. : «So-vetskaya Rossiya», 1986. - Page 128.
5. Gukovsky G. A. Pushkin and Russian romantics / G. A. Gukovsky. - M. : Khudozhestvennaya Literatura., 1965. - Page 194-199, 268-273.
6. Zamkov N. K. Pushkin and F. N. Glinka // Pushkin and his contemporaries. - nr., 1918. - Issue 29-30. -Page 78-97.
7. Zverev V. P. Sacred poetry in F. N. Glinka's creativity. - M. : ACT, 1998.
8. Kubanev V Poets of Pushkin time/ V Kubanev. -M, 1972. - 135 pages.
9. Lotman Yu. M. Analysis of the poetic text: Structure of a verse / Yu. M. Lotman. About poets and poetry. -SPb. : Iskusstvo SPb, 1996. - Page 18-27.
10. Mann Yu. V Russian literature of XIX. Era of Romanticism / Yu.V. Mann. - M. : Prod. RSHU, 2007. -Page 177-180.
11. Ovchinnikova L. V Russian literary fairy tale of the 20th century: History, classification, poetics / l. V Ovchinnikova. - M. : Flinta : Nauka, 2003. - 378 pages.
12. Orlitsky Yu.B. Dynamics of a verse and prose in the Russian literature / Yu. B. Orlitsky. - M. : RSHU, 2008. - 842 pages.
13. Petrovsky M. L. Poetics problems // M. L. Petrovsky. - L., 1925. - 286 pages.
14. Pushkin A. S. Complete works. In 17 v.: V. 11 / A. S. Pushkin. - M. : Voskresenie, 1996. - 595 pages.
15. Tomashevsky B. V Theory of literature: Poetics // B. V. Tomashevsky. - M.-L. : State Publishing House, 1925. - 320 pages.
16. Fateeva N. A. Synthesis of whole. On the way to new poetics / N. A. Fateeva. - M. : «Novoe Literaturnoe Obozrenie», 2010. - Page 26-33.
17. Sheffer J-M. What is a literary genre? - M., URSS, 2010. - P. 127.
18. Chesnokova T. G. The literary fairy tale the Fantastic encyclopedia / under the editorship of N. V Budur / T. G. Chesnokova. - M., 2005.
19. Shustov M. P. The genre nominations of the Russian literary fairy tale / L. S. Shustov // Dergachev's readings - 2008. Russian literature: national development and regional features. Problem of the genre nominations: materials of the IX international scientific conference. - Ekaterinburg, 2009. - V. 1. - Page 301-306.
20. Tale of Igor's Campaign / VA. Zhukovsky // Compositions in three volumes. Volume 3. - M. : Khudozhestvennaya Literatura., 1980. - Page 85-99.
21. Epic // The reader's companion to world literature. 2-nd ed. L. H. Hornstein (ed.). - N. Y., 1973. -P. 176-177.
22. Fairy tale // The reader's companion to world literature. 2-nd ed. L. H. Hornstein (ed.). - N. Y., 1973. -P. 186-187.
23. Poetics // The reader's companion to world literature. 2-nd ed. L. H. Hornstein (ed.). - N. Y., 1973. -P. 419-420.
24. Romantic movement // The reader's companion to world literature. 2-nd ed. L. H. Hornstein (ed.). - N. Y., 1973. - P. 457-460.
25. Qu'est-ce qu'un genre littéraire? J-M. - Schaeffer Paris : Le Seuil, 1989.
Дата поступления статьи в редакцию: 12.03.2018 Дата принятия статьи к печати: 16.05.2018
