CC BY
39
Вестник ПСТГУ
Серия II: История. История Русской Православной Церкви. 2021. Вып. 101. С. 138-156 БО!: 10Л5382МигП2021101.138-156
Протоиерей Берташ Александр Витальевич, канд. искусствоведения, канд. богословия, настоятель церкви во имя Святых Царственных страстотерпцев Московского Патриархата в г. Бремене и прихода в г. Бремерхафене, древлехранитель Берлинско-Германской епархии
(Германия),
вед. искусствовед Архитектурного бюро «Литейная часть-91», Санкт-Петербург Kleine Westerholz Straße 17, 28309 Bremen, BRD [email protected] ORCID: 0000-0003-3486-0490
Подворье Пюхтицкого монастыря в Санкт-Петербурге: 120 лет истории
А. В. Берташ
Аннотация: Статья посвящена феномену столичных монастырских подворий начала ХХ в. на примере устройства подворья Пюхтицкого Успенского женского монастыря Рижской епархии (ныне ставропигиальный монастырь в Эстонии). Его строительство столкнулось с многочисленными, типичными в таких случаях трудностями: выбором места, которое неоднократно менялось; нехваткой средств на строительство, которая обычно покрывалась частными пожертвованиями; осторожным отношением столичного священноначалия к устройству в Санкт-Петербурге иноепархиальных учреждений. Первоначально предполагавшийся участок в Петергофе жертвовала монастырю тесно связанная с ним зажиточная крестьянская семья Гвоздевых, представитель которой — известный афонский схимонах Парфений (1840—1917). Определяющую роль в устройстве подворья на другом участке в Санкт-Петербурге и каменной Тихвинской церкви на нем (1903—1906 гг.) сыграли Прибалтийское Православное братство Христа Спасителя и Покрова Божией Матери под председательством М. Н. Галкина-Враского и благотворительница из купечества К. Т. Иванова, а также праведный Иоанн Кронштадтский и архиепископ Агафангел (Преображенский). Автор проекта церкви в московско-ярославском варианте русского стиля гражданский инженер В. Н. Бобров сам же перестраивал ее в 1929 г. под торговое помещение. В перестроенном виде здание существует поныне. Несмотря на недолгий период своего существования, Пюхтицкое подворье являлось как центром духовной жизни активно застраивавшегося в начале ХХ в. района Гавани, так и градостроительной доминантой столичной окраины. Пюхтицкой послушницей Анной Маркиной в 1910-е гг. было устроено на собственной земле еще одно женское подворье в Санкт-Петербурге — Творожковского Троицкого монастыря (полностью утрачено).
© Берташ А. В., 2021.
Вестник ПСТГУ. Серия II: История. История Русской Православной Церкви. 2021. Вып. 101. С. 138-156.
Ключевые слова: монастырские подворья, подворье Пюхтицкого Успенского монастыря в Санкт-Петербурге, Прибалтийское Православное братство Христа Спасителя и Покрова Божией Матери, святитель Агафангел (Преображенский), праведный Иоанн Кронштадтский, игумения Варвара (Блохина), схимонах Парфений (Гвоздев), М. Н. Галкин-Враской, купеческая жена К. Т. Иванова, архитектор В. Н. Бобров, Н. С. Шафранов.
Монастырские подворья — представительства обителей, обычно располагавшиеся в городах, в первую очередь в столице (исключение составляют «сельскохозяйственные» подворья, которые в дореволюционной России не были распространены), с часовней или церковью, кельями для проживания монашествующих, часто гостиницей, доходным домом, хозяйственными службами. Наряду с ведомственными (домовыми) храмами, они являлись одним из самых характерных типов церковных зданий Санкт-Петербурга, сравнительно с другими регионами России, при небольшом числе приходских и собственно монастырских храмов в столице относительно ее населения. Активное строительство монастырских подворий в Санкт-Петербурге пришлось на вторую половину XIX в. и особенно на начало ХХ в., в последние два царствования, когда обители стали возрождаться от последствий секуляризации1.
Причинами устройства подворий была забота настоятелей о материальном обеспечении монастырей, их популяризация: значительное число жителей многолюдной столицы и приезжие могли узнать об удаленном и малоизвестном монастыре, о возможности совершить в него паломничество, оставить пожертвование. За счет полученных в столице средств на поминовение, свечного дохода и пр., сдачи внаем квартир в монастырских доходных домах подворья становились постоянным источником средств, поддерживали жизнедеятельность обителей. Наличие подворья позволяло остановиться в Санкт-Петербурге насельникам обители или их епархиальному архиерею по приезде в столицу, где пребывали высшие гражданские и церковные власти. Храмы подворий занимали важное место в духовной жизни столицы благодаря своему монастырскому богослужебному укладу. На подворьях любили молиться те, кто ценил длительные уставные службы, нуждался в духовной поддержке опытных священников. Туда привозили чудотворные иконы и другие святыни, привлекавшие массу паломников. Наконец, подворские храмы, строившиеся обычно на городских окраинах, как Санкт-Петербургское Пюхтицкое подворье, позволяли восполнить недостаток там приходских церквей. Современники называли монастырские подворья «светоносными маяками», отмечая, что «насельницы примером своей тихой жизни немало содействуют нравственному оздоровлению окрест их живущих и посещающих храмы» и «располагают сердца православных обитателей к обители». Однако, для того чтобы доход не уходил в другую епархию, столичное епархиальное начальство ограничивало устройство на подворьях церквей (чаще
1 См.: Семенова И. С. Монастырские и архиерейские подворья Санкт-Петербурга XVIII — начала ХХ века: автореф. дис. ... канд. архитектуры. СПб., 2000; Антонов В. В., Кобак А. В. Святыни Санкт-Петербурга. СПб., 2010; Берташ Александр, свящ. Путеводитель по святым местам Санкт-Петербурга. СПб., 2010.
разрешалось сооружение часовен) и совершение треб. Существовали также подворья духовных миссий, иных Православных Поместных Церквей, Синодальные и архиерейские подворья — для проживания архиереев в период заседаний Синода. Таким образом, они выполняли богослужебные, представительские, административно-хозяйственные, нравственно-просветительские и паломнические функции. На 1917 г. в Санкт-Петербурге насчитывалось 48 подворий, в числе которых было и подворье Пюхтицкой обители, которое выполняло большую часть вышеупомянутых задач.
Пюхтицкая община была открыта в 1891 г. на востоке Эстляндской губернии, на месте явления Божией Матери и иконы Успения, вероятно, в XVI в. В 1893 г. она была преобразована в Успенский монастырь2. И уже вскоре была предпринята первая попытка устройства столичного Пюхтицкого подворья. 17 июня 1894 г. крестьяне дер. Бобыльской близ Старого Петергофа Василий, Михаил, Мария и Александра Константиновны Гвоздевы вручили первой игу-мении монастыря Варваре (Блохиной) «подписку», засвидетельствованную Ораниенбаумским волостным правлением. В ней говорилось о желании передать в вечное владение Пюхтицкого монастыря землю в Петергофском уезде, близ дер. Бобыльской, 7 саженей по Ораниенбаумскому шоссе и 30 саженей вглубь дер. Бобыльской, с тем чтобы на ней была возведена часовня в память спасения Его императорского высочества, наследника цесаревича и великого князя Николая Александровича от грозившей опасности 29 апреля 1891 г. в городе Отсу в Японии при покушении на него полицейского. Гвоздевы заручились поддержкой некоторых жителей Петергофа, готовых помочь в богоугодном деле, и, более того, подготовили в 1892 г. проект такой часовни. 20 июня 1894 г., сообщая об этом в своем рапорте архиепископу Арсению (Брянцеву)3, игумения Варвара «изъявляла свое полнейшее усердие» «принять на себя труд по возведению на пожертвованной земле часовни, дабы на сем месте непрестанно воздавать хвалу Господу за чудесное спасение драгоценной жизни Его императорского высочества», и просила владыку помочь получить соответствующие разрешения. 14 июля 1894 г. архипастырь наложил следующую резолюцию: «Исполнить, не будет ли часовня служить в тягость монастырю по охранению и поддержанию ее?». Судя по переписке с игуменией Варварой, Гвоздевы были с ней знакомы, Мария Константиновна совершала паломничества в Пюхтицу. 16 декабря 1894 г. рапорт подобного содержания игумения направила рижскому благочинному монастырей архим. Иннокентию. 21 марта 1895 г. игумения, высылая приговор крестьян, акты о владении Гвоздевыми землей, об отсутствии споров по ней и ее план, сообщала архим. Иннокентию, что часовня не будет в тягость благодаря сочувствию к постройке местных жителей-жертвователей.
2 См.: Берташ Александр, прот. Пюхтицкий в честь Успения Пресвятой Богородицы женский ставропигиальный монастырь // Православная энциклопедия. М., 2020. Т. 59. С. 107— 124.
3 О нем см.: Иоаким (Левицкий), архим., Плисс Владимир, свящ. Высокопреосвященный Арсений (Брянцев), архиепископ Рижский и Митавский, и десятилетнее управление его Рижской епархией. Рига, 1897; Фомин П. Г., прот. Высокопреосвященный Арсений, архиепископ Харьковский и Ахтырский. Харьков, 1912.
История затянулась. К тому времени было устроено Пюхтицкое подворье в Ревеле (Таллинне), на участке, пожертвованном в 1895 г. П. Е. Басаргиной4. Игу-мению Варвару 23 октября 1897 г. перевели настоятельницей в Свято-Троицкий Черемисский монастырь Казанской епархии, на место умершего столичного митрополита Палладия (Раева) пришел митрополит Антоний (Вадковский), а на место Рижского архиепископа Арсения — епископ Агафангел5. 26 апреля 1899 г. митрополит Антоний задался вопросом епископу Агафангелу, «насколько признается Вами действительно полезною и необходимою постройка от Пюхтицко-го монастыря часовни в пределах Санкт-Петербургской епархии, а также относительно способа заведывания и наблюдения за столь отдаленной от монастыря часовней в пределах иной епархии». 28 мая 1899 г. епископ Агафангел уточнил, «имеются ли у монастыря средства на постройку названной часовни». Игумения Алексия 2 июля 1899 г. подтвердила мнение своей предшественницы, сообщая епископу Агафангелу, что «существование в означенном уезде часовни принесло бы, несомненно, великую пользу обители, тем более что она будет находиться в такой населенной местности, вдобавок еще даже сами жители. усерднейше желают, чтобы построилась часовня, причем они изъявляют готовность с своей стороны помочь каждый. пожертвованием как строительного материала, так и деньгами, лишь бы только получилось давно желаемое разрешение на постройку часовни от высшего епархиального начальства — до получения же сего разрешения они не решаются жертвовать. Почти все жители того места состоят из более или менее состоятельных и при том же добродушных и сострадательных». Игумения предполагала командировать туда опытную монахиню-заведующую с сестрами для сбора в пользу обители и чтения псалтири по усопшим, что, в свою очередь, также «принесет некоторый доход во всем нуждающейся обители».
Рижская Духовная консистория признавала выгоду для обители, но утверждала, что для размещения нескольких сестер нет капиталов, и оставлять их вдали от монастыря, без должного надзора было бы рискованно в отношении «нарушения монастырского чина». Но 3 сентября 1899 г. епископ Агафангел подготовил ответ для Санкт-Петербургского митрополита, в котором, на основании своих встреч с игуменией на престольный праздник и ее рапорта от 18 августа 1899 г., разделил ее позицию и ходатайствовал о постройке часовни. Игумения
4 Позднее, в 1900—1902 гг., при непосредственном участии праведного Иоанна Кронштадтского и по проекту Санкт-Петербургского епархиального арх. Н. Н. Никонова, мастера русского «московско-ярославского» стиля, на участке была сооружена величественная Введенская церковь (разрушена в январе 1960 г.) (см.: Берташ А., прот. Пюхтицкое подворье в Ревеле-Таллине и его строитель Н. Н. Никонов // Восьмые Пюхтицкие чтения: Материалы международной научно-практической конференции. Куремяэ, 2019. С. 154—163).
5 О нем см.: Высокопреосвященнейший Архиепископ Агафангел и его деятельность по управлению Рижской епархией // Рижские епархиальные ведомости. 1910. № 17. С. 528—535; Гаврилин А. В. Рижский период служения священноисповедника митрополита Агафангела // Вестник ПСТГУ. Сер. II: История. История Русской Православной Церкви. М., 2005. С. 47—61; Он же. Архиерейское управление на рубеже ХЬХ-ХХ столетий: Его Преосвященство епископ Рижский и Митавский Агафангел (Преображенский) // Россия и Балтия: Человек в истории. 2006. Вып. 4. С. 117—134; Менькова И. Г. Ради мира церковного: Жизненный путь и архипастырское служение святителя Агафангела, митрополита Ярославского и Ростовского, исповедника. М., 2006; Мусаев В. И. Православие в Прибалтике в 1890-1930-е гг. СПб., 2018.
Алексия (Пляшкевич) получила от Василия Гвоздева смету подрядчика Шипова, который брался за постройку деревянной часовни за 1.540 руб., пожертвований леса, железа и кирпича можно было ожидать от местных жителей. Некоторые посетили Пюхтицкое торжество 15 августа и выразили желание принять стройку на себя6. Но дело так и не получило развития, представляя пример столь распространенной в Синодальный период бюрократической канители, не позволившей под надуманными предлогами совершиться благому делу. В этой деревне было устроено другое подворье — Серафимо-Дивеевского монастыря с деревянной церковью во имя иконы Божией Матери «Умиление» Общества вспоможения бедным (1904 г., арх. Н. Н. Никонов, не сохр.) и каменной церковью во имя прп. Серафима Саровского (арх. Н. Н. Никонов, 1904—1911 гг., восстанавливается).
Остается добавить, что сыновья и дочери крестьянина Константина Гвоздева были братьями и сестрами Афонского подвижника схимонаха Парфения (Петра Константиновича Гвоздева)7, уроженца Петергофа (один из них, Василий, к 1898 г. записался в купеческое сословие). Именно по желанию о. Парфения «означенные наследники» и хлопотали о постройке на их земле часовни8. Попечение о. Парфения о Пюхтицком монастыре показывает, что между семьей Гвоздевых и обителью существовали тесные связи. Как благословение схимонаха Парфения, 29 июня 1895 г., к 40-летию пастырского служения одного из важнейших устроителей монастыря — праведного Иоанна Кронштадтского, в Пюхтицу была отправлена с Афона Владимирская икона Божией Матери. Внизу иконы, сохранившейся в Успенском соборе, изображены великомученица Варвара, святитель Парфений Лампсакийский, преподобные Петр и Афанасий Афонские, преподобный Иоанн Рыльский. В икону вложен позолоченный крест с частицами мощей великомученика Пантелеимона и новых преподобномучеников Афонских Евфимия, Игнатия и Акакия. Святой Иоанн Кронштадтский «с сердечным приветом» о. Парфению посылал в келлию пожертвования — 600 руб. «при двух письмах»9. Икона Божией Матери «Скоропослушница» в иконостасе южного придела Успенского собора была написана, как и образ Спасителя по правую сторону Царских врат в Благовещенской Афонской келлии, схимонахом Георгием. Эти две иконы правого придела были присланы в 1910 г. к дню посвя-
6 Переписка содержится в деле: Rahvusarhiiv, Tartu uurimissaal (EAA), f. 1665, n. 2, s. 1274.
7 Старец Благовещенской келлии Хиландарского монастыря на Афоне, около Кареи, схимонах Парфений (в миру Петр Константинович Гвоздев, 29 июня 1840, Петергоф — + 28 декабря 1917, Афон) с 1863 г. проходил послушание в Троице-Сергиевой пустыни, с 1870 г. на Св. Горе. Стал учеником отличавшегося строгостью старца Хаджи Георгия, известным подвижником, благотворителем, издателем духовной литературы. О. Парфений присылал иконы, написанные братией Благовещенской келлии, в Японию, в Рижскую епархию, в частности в Троицкую Задвинскую церковь в Риге, за что удостоился архипастырского благословения. Почетный член Православного братства во имя св. равноап. князя Владимира в г. Берлине, куда также жертвовал иконы. О нем см.: Русский Афонский отечник XIX—XX веков. Т. 1. Святая Гора Афон, 2012; Троицкий П. В. История русских обителей Афона в XIX—XX веках. М., 2015.
8 Rahvusarhiiv, Tartu uurimissaal (EAA), f. 1665, n. 2, s. 1274, l. 13.
9 Ходоровский Иоанн, свящ. Великий подвижник горы Афонской схимонах Парфений, ученик схимон. Хаджи-Георгия, наставник монахов и милостивый питатель сирых и убогих. Н. Новгород, 1909. С. 14; Пюхтицкая обитель и ее покровитель святой праведный Иоанн Кронштадтский. [Куремяэ], 2016. С. 211—212.
щения матушки Алексии во игумении, несомненно, по благословению старца келлии схимонаха Парфения.
Неудачной оказалась и следующая попытка матушки Варвары устроить столичное подворье. 13 февраля 1897 г. она писала архиепископу Арсению: «Горя непрестанным желанием ознаменовать радостное для всей России событие Священного коронования их императорских величеств, имею честь почтительнейше повергнуть к священным стопам Вашего Высокопреосвященства усерднейшую просьбу не отказаться явить архипастырскую милость исходатайствовани-ем пред Санкт-Петербургским городским головою Владимиром Александровичем Ратьковым-Рожновым о пожертвовании вверенному моему недостоинству монастырю принадлежащего городу места, находящегося в Санкт-Петербурге в конце Тамбовской или Харьковской улиц по направлению к Казачьему платцу для постройки часовни в честь славных святителя Николая Чудотворца и св. царицы Александры, дабы иметь возможность в самой столице непрестанно возносить теплые молитвы к Творцу вселенной о здравии и всяком благополучии их императорских величеств». В резолюции владыки сказано: «Заготовить отношение тайному советнику Петерб. Городскому голове»10. Видимо, из-за перемещения игумении Варвары переписка по этому поводу прекратилась.
В 1900 г. игумения Алексия и Прибалтийское Православное братство Христа Спасителя и Покрова Божией Матери, по словам владыки Агафангела, «всегда принимавшее горячее участие в судьбе Пюхтицкой обители», вернулись к вопросу об устройстве в Санкт-Петербурге монастырского подворья «в видах материального обеспечения монастыря». В ответ на ходатайство председателя Совета Братства М. Н. Галкина-Враского11, митрополит С.-Петербургский и Ладожский Антоний (Вадковский) в ноябре 1900 г. согласился отвести для Пюхтицкого подворья участок на Глухоозерской ферме Кабинета Его императорского величества. Там, на южной окраине С.-Петербурга, также можно было оказывать «религиозно-нравственное воздействие на массу заводского и фабричного населения». В ходе переговоров с М. Н. Галкиным-Враским была выражена готовность предоставить монастырю участок в 1200 кв. саж. в долгосрочную аренду с ежегодной платой и построить на нем небольшой жилой дом и часовню. При этом К. Т. Иванова12 решила пожертвовать 5 тыс. руб., а один из хозяев местного
10 Rahvusarhiiv, Tartu uurimissaal (EAA), f. 1665, n. 2, s. 777.
11 Галкин-Враской (Галкин-Враский) Михаил Николаевич (17 сент. 1832 — 8 апр. 1916) — государственный и общественный деятель, реформатор тюремного дела в России, организатор благотворительной деятельности, ученый-этнограф. Действительный тайный советник (6 декабря 1895 г.), член Государственного совета (28 февраля 1896 г.). О нем см.: Шилов Д. Н., Кузьмин Ю. А. Члены Государственного совета Российской империи. 1801—1906. СПб., 2007. С. 171—178; Зубов С. В. Михаил Николаевич Галкин-Враской. Саратов, 2017.
12 Ксения Тарасиевна (Тарасовна) Иванова была замужем за купцом первой гильдии, потомственным почетным гражданином Александром Дементьевичем Ивановым, который владел домом на Фурштатской ул., 1 — Литейный пр., 14, где они и жили. А. Д. Иванов был владельцем расположенного там же магазина «золотых и бриллиантовых вещей». Вероятно, в 1900 г. он скончался, и дом с магазином унаследовала его вдова. К 1905 г. там же разместилась ювелирная мастерская. К. Т. Иванова внесла значительный вклад на строительство еще одного Санкт-Петербургского подворья: Староладожского Успенского женского монастыря (см.: Ярцева А. В. Храм во имя Казанской иконы Божией Матери и монастырское подво-
бетонного завода предложил бесплатно провести строительные работы. Но разрешение на открытие церкви было дано не монастырю, а Братству, поскольку Санкт-Петербургское епархиальное начальство в то время постановило не разрешать устройство в столице подворий иноепархиальных монастырей. Братство же могло направлять свои доходы в монастырь, но не располагало средствами на постройку церкви, впрочем, как и Пюхтицкая настоятельница. 19 октября 1900 г. Совет Братства на своем заседании постановил, не отказываясь от установившегося попечения по отношению к обители, изыскать способы к устройству подворья самим монастырем при «нравственном участии самого братства». 30 октября 1900 г. председатель совета М. Н. Галкин-Враский объяснил эту ситуацию в письме митр. Антонию и просил указать возможное небольшое число сестер для проживания на подворье, с тем чтобы подчинить будущих насельниц надзору местных благочинного и приглашаемого священника. 30 ноября 1900 г. митр. Антоний одобрил этот план. 12 декабря 1900 г. Совет внес в смету следующего года 400 руб. — пособие монастырю на устройство подворья.
Тем временем в следующем году Санкт-Петербургский мещанин, домовладелец Александр Васильевич Иванов, решил пожертвовать принадлежащие ему дворовое место (согласно архивному документу — два смежных дворовых места) площадью 168 2/3 кв. саж. на Суворовском участке в Гавани, на Карташихиной ул. с постройками при условии устройства подворья и часовни, а впоследствии храма во имя Тихвинской иконы. Ранее участок принадлежал дочери титулярного советника Анне Язевой, при которой в 1852-1862 гг. на нем стоял классицистический деревянный одноэтажный дом в три оси по фасаду, с мезонином и флигелем. Затем он перешел к отставному генерал-майору Петру Кондратьеву. 10 декабря 1881 г. было разрешено подведение под дом каменного фундамента и ремонт13. Рядом с имевшимся у него участком № 3 находился соседний пустой участок семьи Асмос (№ 1-11).
Председатель Совета нашел участок удобным, и игумения Алексия ходатайствовала 26 мая 1901 г. перед Рижским епархиальным начальством о принятии этой недвижимости. 5 октября 1901 г. владыка Агафангел в представлении Синоду ходатайствовал об испрошении высочайшего соизволения на закрепление за Пюхтицким монастырем пожертвованного Ивановым имущества, которое последовало 23 ноября и было сообщено в указе Синода от 19 декабря 1901 г., 14 февраля 1902 г. Рижское епархиальное начальство разрешило игумении Алексии, по ее ходатайству, приспособить половину пожертвованного дома под часовню для совершения молитвословий с акафистами, а другую — под кельи сестер-монахинь. Председатель совета Братства просил митрополита Антония разрешения на приглашение духовенства для служб, что было позволено 25 фев-
рье в 1901-1935 годах. Рукопись. СПб., 2005 // Архив Санкт-Петербургского подворья Спасо-Преображенского Валаамского ставропигиального мужского монастыря). К. Т. Иванова скончалась в 1910 г. (см.: К постройке подворья Староладожского Успенского женского монастыря в С.-Петербурге // Церковные ведомости. Прибавления. 1910. № 31. С. 1311).
13 Интересно, что план участка сверял с натурой 12 ноября 1881 г. коллежский асессор, гражданский инженер Николай Михайлович Достоевский (13 декабря 1831 — + 18 февраля 1883), брат великого писателя, ранее работавший в Эстляндии (ЦГИА СПб. Ф. 513. Оп. 102. Д. 1393. Л. 4).
раля (приглашались иеромонахи Киево-Печерского подворья на Николаевской набережной). Управляющей подворьем была назначена монахиня Анна. 10 марта Совет изучил дом с участком и решил образовать комиссию для составления плана предстоящих строительных работ и проекта построек, а также исполнения самих работ. Комиссию выделили из состава совета Братства и привлекли игумению Алексию. Она вновь ходатайствовала перед городской управой об уступке прилегающего к месту монастыря участка городской земли по Весельной ул., 16 для расширения предполагаемой постройки монастырского подворья с часовней и о разрешении поставить временную часовню по Карташихиной улице. В начале февраля вопрос был решен положительно14. К 15 марта уже была устроена временная часовня, и, по ходатайству владыки Агафангела, появилась возможность допускать на богослужение посторонних. Стало собираться много местных жителей, и теснота сделала необходимой скорейшую постройку церкви, что активно обсуждалось летом 1902 г. Финансовые причины заставили остановиться на варианте временного храма. К имевшемуся деревянному жилому строению, в котором разместили кельи, пристроили храм вдоль Карташихи-ной улицы. Церковь, завершенную массивным барабаном с луковичной главой, с чертами русского стиля и классицизма (канеллированные колонны), вероятно, спроектировал художник Агафоник Антонович Зограф (1832 — после 1910)15, «имеющий право производить постройки». Временная церковь, вероятно, была заложена 1 июля 1902 г. 6 октября 1902 г. ее (а также участок под каменный храм) освятил, с соизволения Санкт-Петербургского епархиального начальства, епископ Рижский и Митавский Агафангел (Преображенский)16.
Для устройства на подворье каменного храма на общем годичном собрании членов Братства в 1902 г., с согласия епископа Агафангела, была учреждена Строительная комиссия по устройству в Санкт-Петербурге подворья Пюхтицко-го Успенского женского монастыря при Совете Прибалтийского православного братства. Ее почетным членом являлся протоиерей Иоанн Сергиев, состояли в ней представители столичной дворянской и купеческой элиты, а также обители. Председательствовал в ней Н. С. Шафранов17, после его кончины 17 февраля
14 По ходатайству настоятельницы Пюхтицкого монастыря игумении Алексии, об уступке прилегающего к месту монастыря участка городской земли... // Известия Санкт-Петербургской Городской думы. 1902. № 4. С. 487—493.
15 ЦГИА СПб. Ф. 503. Оп. 102. Д. 1393.
16 Владыка Агафангел был вызван в Санкт-Петербург для присутствия в Синоде и находился там с 5 мая до 24 октября 1902 г. Присутствие св. Агафангела в Санкт-Петербурге дало ему возможность лично обсуждать вопросы постройки со Строительной комиссией и советом Братства.
17 Николай Семенович Шафранов (9 ноября 1844, Рига — 17 февраля 1903, Санкт-Петербург) — внук священника из г. Ряжска Рязанской губернии, представитель династии русских патриотов в Остзейском крае. Его отец — С. Н. Шафранов (1820—1888), действительный статский советник, педагог и организатор Православного братства, управляющий Прибалтийской палатой государственных имуществ (1865—1869). Сам Н. С. Шафранов — тайный советник, знаменитый русский лесовод, профессор, директор (1887—1899) Санкт-Петербургского лесного института, член специального Лесного комитета Министерства земледелия и государственных имуществ, редактор «Лесного журнала», автор книг, организатор Всероссийской художественно-промышленной выставки в Нижнем Новгороде, обществен-
1903 г. — В. А. Евреинов18, состояли, в частности, игумения Алексия, заведующая подворьем мон. Нина, А. Г. Чадаев19, П. М. Кумович20, заместитель председателя, которому была выдана книга для журналов комиссии. Гражданский инженер Виктор Никанорович Бобров, сын протоиерея, создал проект подворья с кельями на первом этаже и двусветным храмом — на втором и взял на себя руководство строительными работами. При подворье предполагалось открыть школу, богадельню и детский приют. Его задачей было «служить своими избытками поддержанию бедной Пюхтицкой обители и удовлетворять религиозно-просветительным нуждам местного населения, среди коего так мало храмов»21. 15 октября 1902 г. на соединенном заседании комиссии и совета Братства был принят проект Боброва стоимостью до 100 тыс. руб., «рассчитывая на религиозное усердие русских людей». При этом средства на благую цель не превышали 5 тыс. руб. 22 января 1903 г. к церкви был определен, с разрешения Синода, постоянный священник с содержанием от подворья. Деревянная церковь была перенесена на край участка, к Весельной ул., и выстроена в упрощенных формах. Это был клетский храм с небольшой колокольней и с двускатной кровлей, в конек которого был врезан кубовидный четверик с луковичной главкой на барабанчике.
13 апреля 1903 г. Строительная комиссия направила проект каменной церкви в совет Братства. 22 апреля 1903 г., после одобрения его Рижским преосвя-
ный деятель. Председатель Никольского церковно-приходского попечительства, член Прибалтийского Православного братства, постоянной комиссии народных чтений, Общества попечения о бедных и больных детях. Похоронен на Смоленском православном кладбище, могила сохранилась.
18 Владимир Алексеевич Евреинов (ок. 1833 — после 1903), из обер-офицерских детей. Преподаватель законоведения и истории торговли Санкт-Петербургского коммерческого училища, тайный советник (с 1882). Товарищ председателя Прибалтийского православного братства, входил в Статистический совет, Санкт-Петербургское уездное земское собрание, Общество попечения о бедных и больных детях, член Санкт-Петербургского городского кредитного общества, съезда мировых судей, Попечительского совета Покровской и Стоюнинской гимназий.
19 Алексей Григорьевич Чадаев (1839 — 13 января 1913, похоронен на Митрофаниевском кладбище, ныне уничтоженном), из крестьян Рыбинского уезда, потомственный почетный гражданин, коммерции советник, торговец фруктами и колониальными товарами, владелец ренсковых погребов, домовладелец (владел домом 53 и управлял домом 25 по Невскому пр.). Пожизненный член Прибалтийского православного братства, с 1877 г. — член Совета, делопроизводитель, жертвовал на устройство Пюхтицкого монастыря. Староста Казанского собора (1896-1911). Участвовал в деятельности благотворительных учреждений: приюта Общества вспоможения бедным прихода Казанского собора, Николаевского комитета для разбора и призрения нищих, Мариинско-Сергиевского приюта, Ярославского благотворительного общества (см.: Котул Т. Алексей Григорьевич Чадаев, староста Казанского собора (1839-1913) // Казанский собор. 2017. Вып. 5 (137). С. 11-12).
20 Петр Матвеевич Кумович — потомственный почетный гражданин, домовладелец, служил в Морском ведомстве. Попечитель над детьми, отданными в обучение ремеслам от Императорского Человеколюбивого общества, член-делопроизводитель, член Совета Прибалтийского православного братства, представитель от прихода в Преображенском соборе (личное дело: РГА ВМФ. Ф. 406. Оп. 12. Д. 1045).
21 Освящение церкви Пюхтицкого подворья в Санкт-Петербурге // Прибавления к Церковным ведомостям. 1906. № 31. С. 2393-2394. В статье указано, что участок пожертвован не А. В. Ивановым, а О. П. Кондратьевой, дочерью генерал-майора, владельца участка. О. П. Кондратьева была членом-благотворителем Прибалтийского православного братства.
щенным, М. Н. Галкин-Враской отправил его в Техническо-строительный комитет Хозяйственного управления при Синоде для утверждения в установленном порядке. 30 апреля 1903 г. Санкт-Петербургское епархиальное начальство в лице митрополита Антония (Вадковского) «не встретило к этому препятствий». 28 апреля 1903 г. Хозяйственное управление направило проект с приложением расчета устойчивости здания и двух заявлений Боброва архитектору Управления, крупнейшему русскому храмостроителю рубежа веков, гражданскому инженеру Вас. А. Косякову для рассмотрения и отзыва. 5 мая 1903 г. епископ Агафангел в своем представлении Синоду ходатайствовал о разрешении постройки каменного храма на Пюхтицком подворье. Синод приказал представить проект обер-прокурору К. П. Победоносцеву «для испрашивания высочайшего соизволения на постройку» по рассмотрении Техническо-строительным комитетом. Отзыв Василия Косякова от 19 мая 1903 г. носил положительный характер: Техническо-строительный комитет «не встретил препятствий, но с тем, чтобы до приступа к работам размеры конструктивных частей были проверены надлежащим расчетом прочности и устойчивости». Расчет устойчивости к проекту и подписка были приняты 3 июня 1903 г.
29 мая 1903 г. А. А. Завьялов22 получил планы на пяти картонах (к настоящему времени, вероятно, утраченных) для доставления в Строительную комиссию. 5 июня государь в Петергофе начертал на всеподданнейшем докладе «Одобряю», и 17 июня 1903 г. А. А. Завьялов принял утвержденный императором фасад. По предложению обер-прокурора Синоду, тот вынес определение от 20—29 июня, и владыка Агафангел 1 июля 1903 г. был уведомлен об одобрении проекта соответствующим указом23. Денежные пожертвования К. Т. Ивановой (25 тыс. руб.) и почетного братчика Павла Пожарского дали возможность приступить к постройке храма24.
1 июня 1903 г. епископ Агафангел заложил на подворье храм, рассчитанный на 1200 человек. Из Пюхтиц в этот день был привезен чудотворный образ Успения Богородицы. 6 сентября 1903 г. в подвальном этаже был освящен временный придел прп. Серафима Саровского на 300 человек — первый в столице в честь новопрославленного святого («трапезная церковь»). Алтарь от трапезы отделялся раздвижной перегородкой. С правой и левой сторон церкви были устроены кельи. Временный храм был разобран. В трапезном храме в начале следующего года св. прав. Иоанн Кронштадтский отслужил литургию и молебен. 25 января 1904 г. М. Н. Галкин-Враской сообщил, что Строительная комиссия по устройству подворья завершила каменную кладку храма и приступила к внутреннему устройству и внешней отделке. Возводя купол и главки, Бобров одним из первых в церковном строительстве применил железобетон25.
22 Алексей Александрович Завьялов — коллежский советник, правитель канцелярии Прибалтийского православного братства, секретарь Санкт-Петербургского Славянского благотворительного общества, чиновник канцелярии Святейшего Синода.
23 РГИА. Ф. 796. Оп. 184. Д. 1948; Ф. 799. Оп. 25. Д. 1270.
24 РГИА. Ф. 812. Оп. 1. Д. 364. Л. 68, 90, 247.
25 См.: Санкт-Петербург. [Хроника] // Зодчий. 1903. Вып. 37. С. 438; Двадцатипятилетие деятельности Прибалтийского православного братства. СПб., 1907. С. 33—34; Антонов В. В., Кобак А. В. Указ. соч. С. 350—351; Мусаев В. И. Указ. соч. С. 87—88.
Однако при строительстве постоянно ощущалась нехватка средств, появились большие долги. М. Н. Галкин-Враской просил епископа Агафангела ходатайствовать перед Синодом о выделении подворью в долг 30 тыс. руб. для окончания постройки. Вернуть долг помогали текущие доходы: с 1 февраля 1902 г. по 1 января 1904 г., помимо специально пожертвованных на постройку 32.756 р. 33 к., имелся церковный доход в 10.604 р. 38 к., на содержание церкви, подворья и инокинь ушло 6.988 руб. 73 к. По ходатайству владыки от 5 марта 1904 г., 18 марта — 1 апреля 1904 г. Синод отпустил ссуду под 4% годовых в размере 20 тыс. руб. сроком на 5 лет. Доход в размере около 4 тыс. руб. мог идти на погашение ссуды. Но 23 февраля 1905 г. М. Н. Галкин-Враской сообщил, что вся ссуда разошлась по поставщикам строительных материалов и производителям работ. Она оказалась недостаточной даже для покрытия накопившихся к 1 апреля 1904 г. долгов, несмотря на пожертвование частными лицами 10 тыс. руб. Требовалось также устроить помещения для сестер в новосооруженном каменном здании. В 1904 г. из-за Русско-японской войны на 3 тыс. руб. уменьшился и доход подворья. Сказалось также перемещение церкви из деревянного дома, подлежащего сломке, в трапезную церковь — «тесный, сырой и холодный подвал» новоустроенного здания. Долги в 1904 г. выросли до 100 тыс. руб., и М. Н. Галкин-Враской просил владыку ходатайствовать перед Синодом об отсрочке выплаты ссуды до полной отделки храма. Он предлагал выплачивать только проценты и увеличить срок возвращения долга с 5 до 10 лет. Ходатайство владыки от 8 марта 1905 г. Синод удовлетворил 11 мая.
Но строительство не прекращалось благодаря пожертвованиям. 27 февраля 1904 г. житель Гавани (Гаванская ул., 43) унтер-офицер Петр Михайлович Солодовников завещал свое имущество Пюхтицкому подворью, но в том же году продал два земельных участка (189 2/3 кв. саженей) с постройками на них П. М. Ку-мовичу. Впрочем, П. М. Кумович тут же пожертвовал их Пюхтицкому подворью. После кончины П. М. Солодовникова в 1909 г. судебные приставы описали его оставшееся движимое имущество в двух журналах от 10—11 декабря 1909 г. Санкт-Петербургский Окружной суд 9 февраля 1911 г. утвердил наследство на сумму приблизительно 1 400 руб. за подворьем26.
Помимо главного алтаря в церкви «с большим изяществом» четырьмя столичными мастерами были устроены четыре придела. На Русской рамочно-багетной фабрике С. А. и П. С. Абросимовых («Мастерская позолотных столярно-резных работ: Семен Абросимович Абросимов с сыном») были вырезаны иконостасы. Образа написал Ф. Е. Егоров. Их сотрудничество вскоре продолжилось в работе над интерьером Успенского собора Пюхтицкого монастыря (1908— 1910 гг., арх. А. А. Полещук)27. 17 мая 1905 г. был освящен правый придел во имя благоверного князя Александра Невского и преподобной Ксении Римлянки, небесной покровительницы Ксении Ивановой, отделанный и украшенный на ее средства. На докладе председателя Братства о пожертвованиях К. Т. Ивановой
26 Rahvusarhiiv, Tartu uurimissaal (EAA), f. 1665, n. 2, s. 1300.
27 См.: Берташ Александр, прот. Интерьер Успенского собора Пюхтицкого монастыря и его мастера С. А. и П. С. Абросимовы и Ф. Е. Егоров // Вестник ПСТГУ. Сер. V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2021. Вып. 42. С. 60—78.
покровительнице Братства императрице Марии Феодоровне та начертала: «Очень благодарить». За ее счет был сооружен, украшен иконами и снабжен утварью и главный алтарь. Престол освятил 29 июля 1906 г. во имя Тихвинской иконы Божией Матери архиепископ св. Агафангел в сослужении со святым Иоанном Кронштадтским. Он же возглавил службу и на следующий день28. В 1907 г. был освящен левый придел храма во имя преподобных Серафима Саровского и Иоанна Рыльского, но службы в нем начались еще 5 декабря 1905 г.
Однако нужно было решить вопрос с долгами. Под председательством владыки Агафангела 30 июля 1906 г. состоялось заседание Строительной комиссии. Он предложил не упразднять ее, а оставить для заведования делами по хозяйственно-денежной части и выплаты строительных долгов за счет доходов подворья. Решили учредить взамен Строительной комиссии Хозяйственно-попечительский комитет. Положение о нем и проект инструкции были исправлены 17 октября 1906 г. на заседании совета Братства и утверждены вместе с составом комиссии архиепископом Агафангелом 7 января 1907 г. Комитет включал шесть членов от Братства, одного от подрядчиков и поставщиков до выплаты строительных долгов и пять непременных членов: настоятельницу монастыря, заведующую подворьем, настоятельницу подворья, настоятеля церкви, благочинную подворья и заведующую церковной выручкой. Комитет заведовал недвижимостью и всеми поступлениями, их распределением, ремонтами и постройками, уплатой жалованья «с соблюдением самой строгой экономии».
Постройка велась только за счет пожертвований, крайне незначительных из-за войны и смут, поэтому приходилось производить ее в долг. Долги вновь возрастали с каждым годом и достигли 130 тыс. руб. при общем расходе на постройку в 227.793 руб. Когда поставщики и подрядчики в июне 1908 г. узнали, что при среднем годовом доходе подворья в 15 тыс. руб. на погашение долгов может пойти едва ли 5 тыс., то вместо уплаты долга в рассрочку предложили получить хотя бы половину своих затрат, но при условии немедленного расчета. Председатель совета рассчитал, что кредиторам нужна сумма в 30—35 тыс. руб., но ни подворье, ни монастырь не имели таких средств. Некоторые кредиторы в результате выставили судебные иски к монастырю и Рижской духовной консистории на сумму до 45 тыс. руб. Не привели к положительному результату двукратные обращения архиепископа Агафангела в Синод с представлениями о выделении на покрытие долга сумм из капитала имени И. Ф. Терещенко (в последний раз 5 ноября 1909 г.). Владыка писал, что «Пюхтицкий Успенский женский монастырь, расположенный среди иноверного и инородческого населения Прибалтийского края и не получая никаких денежных средств от казны, крайне нуждается в изыскании источников к своему содержанию». К тому же И. Ф. Терещенко пожертвовал Пюхтицкому монастырю капитал, на который был построен Успенский собор29. Однако Синод указывал, что данный капитал предназначен
28 См.: Освящение церкви Пюхтицкого подворья. С. 2393—2394; Пюхтицкая обитель. С. 180—181.
29 См.: Берташ Александр, прот. Успенский собор Пюхтицкого монастыря в Эстонии как памятник ретроспективного русского стиля, его строители и жертвователи // Вестник ПСТГУ. Сер. V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2021. Вып. 41. С. 132—152.
на постройку церквей преимущественно в переселенческих поселках Азиатской России и стоимостью до 15 тыс. руб. каждая30.
Тем не менее при нехватке средств храм удалось расписать в 1914 г. Образ преподобного Серафима в богатом киоте, освященный на его мощах в Саро-ве, пользовался почитанием у местных жителей. Плащаница, вышитая золотом и серебром по малиновому бархату, была пожертвована рабочими Балтийского завода. Перед Первой мировой войной на подворье жили две монахини и 29 послушниц, старшей сестрой была монахиня Рафаила. Священником с марта 1903 г., вероятно, до закрытия храма, служил о. Константин Иоаннович Шахов (только в 1917 г. упомянут настоятель священник Павел Новоденский).
Основной объем храма представляет собой базилику — не слишком распространенный тип в русском храмостроительстве. К нему примыкают три полуциркульные в плане алтарные апсиды, над притвором находилась высокая трехъярусная шатровая колокольня. Храм сооружен в «московско-ярославском» варианте русского стиля, отличается «ковровым» декором, воспроизводящим русское узорочье XVII в. (лопатки угловые и разделяющие фасады на прясла, поля которых в верхнем ярусе заполнены ширинками, фронтончики, междуэтажные тяги и раскреповки) и «владимиро-суздальские» мотивы домонгольского времени, в первую очередь аркатурно-колончатые элементы, они в значительной степени заполняют фасады. Западный и боковые фасады отчетливо разделены на три яруса: нижний — 1-й этаж, 2-й и 3-й, соответствующие верхнему, двусветному храму. Западный (по центральной оси) и боковые (с восточной стороны) фасады акцентированы крупномасштабными трифориями, захватывающими на боковых фасадах оба верхних яруса и завершенными профилированной дугой — «закомарой». Они являлись основанием утраченных частей: на западном фасаде — колокольни над притвором с двумя ярусами звона, завершенной высоким шатром с фронтончиками в его основании и с луковичной главкой на барабане, на боковых фасадах — крупномасштабного пятиглавия. В чердачном помещении ныне сохранились конструкции оснований пятиглавия и колокольни. Мощный центральный световой барабан имел пояс арочек в основании, аркатурно-колончатый пояс, тимпаны которого прорезали окна, большую луковичную главу и четыре меньших по углам. Так же прорезаны окнами все тимпаны, образуемые аркатурно-колончатыми поясами в двух верхних ярусах центральной апсиды и верхнем ярусе боковых апсид. Нижний ярус, соответствующий 1-му этажу, почти утратил декор в виде аркатурно-колончатых поясов, на месте крыльца у юго-западного угла здания — уродливая пристройка. Крыльцо имело шатровый верх с луковицей, килевидные кокошники в основании шатра и наборные колонки. Аркатурно-колончатые пояса, фактически — бифории, прерываемые лопатками, сохранились в двух верхних ярусах боковых фасадов и в нижнем ярусе западного фасада. Колонки поясов — трехчетвертные, с византийскими кубоватыми капителями. Уцелевшая часть главного портала представляет собой лопатки с ширинками, фланкирующие дверной проем и завершенные фронтончиками. Интерьеры полностью утрачены, кроме парусных сводов и парусов на уровне 3-го этажа и шести пилонов с капителями.
30 РГИА. Ф. 796. Оп. 191. Отд. II. Ст. 2. Д. 60.
150
Церковь подворья была закрыта рано, после 13 окт. 1923 г., часть церковного убранства вывезена в Музей отживающего культа, следы его утрачены. В 1929 г. автору проекта храма Боброву поручили приспособить его для Гаванского дома промкооперации, к 1932 г. разобраны колокольня и купола31. Здесь, сначала на боковых галереях, а затем во всем объеме храма, разместился промтоварный магазин «смешанного ассортимента» (Свердловский, затем Гаванский / Среднега-ванский, универмаг — магазин № 47 «Ленторга»). По некоторым сведениям, еще в 1970-е гг. центральное пространство интерьера не имело перекрытий, вдоль стен располагались галереи. Приблизительно в 1980 г. были сделаны сплошные межэтажные перекрытия.
Вскоре после 1993 г. универмаг приобрел статус акционерного общества ЗАО «Торговый дом Гаванский». Здание, несмотря на свое церковное назначение и с 2001 г. статус выявленного объекта культурного наследия («Подворье Пюхтицкого Успенского женского монастыря с Тихвинской церковью»), было приватизировано и приспособлено под бизнес-центр с возведением временных перегородок. В нем располагалось ЗАО «Инвестиционно-строительная компания "Источник-строй"», в настоящее время одно из помещений занимает ООО «Проектно-конструкторское бюро "Петробалт"», учрежденное в 2002 г. с целью разработок в области проектирования судов. Фасад храма, обращенный на Среднегаванский проспект, был отремонтирован первым, затем остальные, ныне окрашенные в желтый цвет с выбеленными деталями. В 2004 г. ООО «Агора» составило рабочий проект и провело обследование с целью ремонта кровли здания по адресу: Карташихина ул., 3, Среднегаванский пр., 11. Возвращение храма, помимо восстановления исторической справедливости, обеспечило бы нужды прихожан обширного района Гавани, центральной части Васильевского острова и о. Декабристов, мало обеспеченных храмами (ежедневно открыт только Смоленско-кладбищенский храм). Усложняет ситуацию то, что церковное здание не находится в городской или федеральной собственности. До 2014 г. оно получило статус объекта культурного наследия регионального значения. 23 июня 2015 г. Пюхтицкое подворье в Санкт-Петербурге по историческому юридическому адресу было зарегистрировано как религиозная организация во главе с настоятельницей игуменией Филаретой (Калачевой). По проекту 2017 г. была проведена реставрация фасадов. Распоряжением Комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры Санкт-Петербурга от 5 ноября 2020 г. были утверждены предметы охраны здания-памятника.
С Пюхтицкой обителью связано устройство еще одного подворья женского монастыря в Санкт-Петербурге. В 1862 г. потомственная дворянка А. Ф. фон Розе (ур. Шмакова) основала в своем имении Творожково Гдовского уезда Санкт-Петербургской губ. (ныне Струго-Красненский район Псковской обл.) Свято-Троицкую женскую общину с приютом (ныне восстанавливается). К началу 1910-х гг. относятся два ходатайства на устройство подворья обители, получившей статус монастыря в 1887 г. Одно из них принадлежало купцу 2-й гильдии П. Е. Семенову и его супруге. На их участке на Роменской улице по проекту
31 См.: Антонов В. В., Кобак А. В. Указ. соч. С. 350—351.
А. П. Аплаксина в 1911-1912 гг. было выстроено здание церкви свт. Петра Митрополита (ныне восстановлена). Но еще раньше, в 1910 г., на окраине города, в Старой деревне, два участка земли с деревянным домом с мезонином по Новодеревенской набережной (Благовещенская ул., 75, нынешний адрес: близ улицы Савушкина, 104) передала Творожковской обители одна из послушниц Пюхтиц-кого монастыря — Анна Адриановна Маркина. На пожертвование ее подвигну-ло благословение святого Иоанна Кронштадтского, а также, видимо, то, что у Пюхтицкого монастыря подворье уже было. Семья пюхтицкой послушницы, вероятно, относилась к числу крупнейших землевладельцев Старой деревни. На пожертвованном участке по проекту М. М. Долгополова, строителя Скор-бященской часовни у станции «Сергиева пустынь» и старосты Исаакиевского собора, в 1911 г. началась перестройка дома под церковь. С устройством подворья на Роменской ул. епархиальные власти приостановили работы в Старой Деревне, но к 1915 г. и там был устроен Свято-Троицкий молитвенный дом на 100 человек. В марте 1916 г. было разрешено освятить храм, иконы и утварь для которого подарили местные жители32. Управляла подворьем с 1917 до 1923 г. сама жертвовательница — монахиня Анна. 22 октября 1923 г. церковь была закрыта и вскоре занята под частные квартиры. Имущество передали в соседнюю Благовещенскую церковь, а колокола — заводу «Знамя труда». Подворье полностью снесено после августа 1926 г.33
Таким образом, монастырские подворья к началу ХХ в. стали одним из наиболее распространенных типов церковных сооружений столицы. История устройства подворья Пюхтицкого монастыря, учреждение которого последовало вскоре после основания самой обители, представляет собой «концентрированный» пример тех трудностей, которые сопровождали подобные процессы в столице. Они были связаны, прежде всего, с трудностью выбора участка и недостатком финансирования, а также осторожным отношением столичного священноначалия к появлению на его «канонической территории» иноепархи-альных учреждений. Это затягивало процесс постройки, особенно таких дорогостоящих храмов, как величественная Тихвинская церковь Пюхтицкого подворья. Однако изначально, при нехватке в Санкт-Петербурге приходских церквей, подворья играли роль как духовных центров, так и градостроительных доминант активно развивающихся в начале ХХ в. городских окраин. В настоящее время об этом трудно судить вследствие уничтожения, преимущественно в 1930-е гг., большинства подворских церквей, которые к тому времени имели статус приходских, или их капитальной перестройки, как Тихвинской церкви Пюхтицкого подворья.
32 ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 103. Д. 10 (с планом участка и церкви); Ф. 256. Оп. 33. Д. 198. Л. 11-12; РГИА. Ф. 799. Оп. 33. Д. 1365. Л. 127-129; Берташ А. В., Яковлев Н. А. Свято-Троицкий Творожковский женский монастырь // Наследие монастырской культуры: Материалы научной конференции. Вып. 1. СПб., 1997. С. 19-28; Антонов В. В., Кобак А. В. Указ. соч. С. 362-363.
33 См.: Черепенина Н. Ю., Шкаровский М. В. Православные храмы Санкт-Петербурга. 1917-1945 гг. СПб., 1999. С. 268-269.
Список литературы
Антонов В. В., Кобак А. В. Святыни Санкт-Петербурга. СПб., 2010.
Берташ Александр, прот. Интерьер Успенского собора Пюхтицкого монастыря и его мастера С. А. и П. С. Абросимовы и Ф. Е. Егоров // Вестник ПСТГУ. Сер. V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2021. Вып. 42. С. 60—78.
Берташ Александр, свящ. Путеводитель по святым местам Санкт-Петербурга. СПб., 2010.
Берташ Александр, прот. Пюхтицкий в честь Успения Пресвятой Богородицы женский ставропигиальный монастырь // Православная энциклопедия. М., 2020. Т. 59. С. 107— 124.
Берташ Александр, прот. Пюхтицкое подворье в Ревеле-Таллине и его строитель Н. Н. Никонов // Восьмые Пюхтицкие чтения: Материалы международной научно-практической конференции. Куремяэ, 2019. С. 154—163.
Берташ Александр, прот. Успенский собор Пюхтицкого монастыря в Эстонии как памятник ретроспективного русского стиля, его строители и жертвователи // Вестник ПСТГУ. Сер. V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2021. Вып. 41. С. 132—152.
Берташ А. В., Яковлев Н. А. Свято-Троицкий Творожковский женский монастырь // Наследие монастырской культуры: Материалы научной конференции. Вып. 1. СПб., 1997. С. 19—28.
Гаврилин А. В. Архиерейское управление на рубеже Х1Х—ХХ столетий: Его Преосвященство епископ Рижский и Митавский Агафангел (Преображенский) // Россия и Балтия: Человек в истории. 2006. Вып. 4. С. 117—134.
Гаврилин А. В. Рижский период служения священноисповедника митрополита Агафан-гела // Вестник ПСТГУ. Сер. II: История. История Русской Православной Церкви.
2005. Вып. 1. С. 47—61.
Зубов С. В. Михаил Николаевич Галкин-Враской. Саратов, 2017.
Котул Т. Алексей Григорьевич Чадаев, староста Казанского собора (1839—1913) // Казанский собор. 2017. Вып. 5 (137). С. 11—12.
Менькова И. Г. Ради мира церковного: Жизненный путь и архипастырское служение святителя Агафангела, митрополита Ярославского и Ростовского, исповедника. М.,
2006.
Мусаев В. И. Православие в Прибалтике в 1890—1930-е гг. СПб., 2018.
Пюхтицкая обитель и ее покровитель святой праведный Иоанн Кронштадтский: монастырская летопись, воспоминания сестер, святыни обители / сост.: игумения Варвара (Трофимова), В. А. Тимкина. Изд. 2-е. [Куремяэ], 2016.
Русский Афонский отечник Х1Х—ХХ веков. Т. 1. Святая Гора Афон, 2012.
Троицкий П. В. История русских обителей Афона в Х1Х—ХХ веках. М., 2015.
Черепенина Н. Ю., Шкаровский М. В. Православные храмы Санкт-Петербурга. 1917— 1945 гг. СПб., 1999.
Шилов Д. Н., Кузьмин Ю. А. Члены Государственного совета Российской империи. 1801—1906. СПб., 2007.
Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia II: Istoriia. Istoriia Russkoi Pravoslavnoi Tserkvi. 2021. Vol. 101. P. 138-156 DOI: 10.15382/sturII2021101.138-156
Rector of the Church of the Holy Royal Martyrs, Custodian of Antiquities of Berlin-German Diocese,
Alexander Bertash, Archpriest, Candidate of Sciences in Art Criticism, Dr. Theologie,
Bremen, Germany;
Leading Art Critic at LLC Architectural Bureau Liteynaya chast-91, St. Petersburg, Russian Federation 17 Kleine Westerholz Straße, Bremen 28309, Germany
ORCID: 0000-0003-3486-0490
Pühtitsa Monastery House in St. Petersburg: 120 Years of History
Abstract: The article is devoted to the phenomenon of the capital's monastic houses at the beginning of the 20th century using the example of the construction of a house of Puhtitsa Assumption Convent of Riga Diocese (now a stauropegic monastery in Estonia). The case was faced with numerous, typical in such cases, difficulties: the choice of location, which has changed several times; lack of funds for construction, which was usually covered by private donations; the cautious attitude of the metropolitan hierarchy towards the arrangement of offices different from those of St. Petersburg. The originally considered plot in Peterhof was donated to the monastery by the well-off peasant family of the Gvozdevs, whose representative was the famous Athonite schema-monk Parthenius. The decisive role in the arrangement of the house on another site in St. Petersburg together with Tikhvin church (made of stone, 1903— 1906) was played by the Baltic Orthodox Brotherhood of Christ the Saviour and of the Protection of Theotokos under the chairmanship of M. Galkin-Vraskoy and the merchant benefactor K. Ivanova, as well as St. John of Kronstadt and Archbishop Agafangel (Preobrazhensky).The author of the project of the church in Moscow-Yaroslavl version of the Russian style, civil engineer V. Bobrov, himself rebuilt it in 1929 as a department store. The rebuilt building still exists today. Despite the short period of its existence, Puhtitsa house was a centre of spiritual life of the Harbour, the area actively built up at the beginning of the 20th century, and the construction dominant element of the capital's suburbs. Puhtitsa novice Anna Markina established another women's house, of Tvozhkovsky Trinity Monastery in the 1910s that was built on her own land in St. Petersburg (now completely lost).
Keywords: monastery houses, house of Puhtitsa Assumption Monastery in St. Petersburg, Baltic Orthodox Brotherhood of Christ the Saviour and of Protection of Theotokos, Archbishop Agafangel (Preobrazhensky), St. John of Kronstadt, Abbess Varvara (Blokhin), schema monk Parthenius (Gvozdev), M. Galkin-Vraskoy, merchant wife K. Ivanova, architect V. Bobrov, N. Shafranov.
A. Bertash
References
Antonov V., Kobak A. (2010) SviatyniSankt-Peterburga [Shrines of St. Petersburg], St. Petersburg (in Russian).
Bertash A. (2010) Putevoditel'po sviatym mestam Sankt-Peterburga [A guide to the holy places of St. Petersburg]. St Petersburg (in Russian).
Bertash A. (2021) "Uspenskii sobor Piukhtitskogo monastyria v Estonii kak pamiatnik retro-spektivnogo russkogo stilia, ego stroiteli i zhertvovateli" [The Assumption Cathedral of Puh-titsa monastery in Estonia as a monument of the Russian retrospective style, its builders and benefactors]. VestnikPravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogogumanitarnogo universiteta, Seriia V: Voprosy istorii i teorii khristianskogo iskusstva, vol. 41, pp. 132—152 (in Russian).
Bertash A. (2021) "Inter'er Uspenskogo sobora Piukhtitskogo monastyria i ego mastera S. A. i P. S. Abrosimovy i F.E. Egorov" [Interior of the Assumption Cathedral of the Puhtitsa Monastery and its master S. and P. Abrosimov and F. Egorov]. Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta, Seriia V: Voprosy istorii i teorii khristianskogo iskusstva, vol. 42, pp. 60—78 (in Russian).
Bertash A. (2021) Pyuhtitskii v chest' Uspeniia Presviatoi Bogoroditsy zhenskii stavropigial'nyi monastyr' [Pukhtitsky stavropegic convent in honor of the Dormition of the Most Holy Theotokos]. Pravoslavnaia entsiklopediia. Moscow, vol. 59, pp. 107—124 (in Russian).
Bertash A. (2019) "Pouhtickoe podvor'e v Revele-Talline i ego stroitel' N. N. Nikonov" [Puhtitsa courtyard in Revel-Tallinn and its builder N. Nikonov]. Vos'mye Pjuhtickie chtenija, Materialy mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii [Eighth Puhtitsa Readings. Materials of the international scientific and practical conference]. Kuremae, pp. 154-163 (in Russian).
Bertash A., Iakovlev N. (1997) "Sviato-Troitskii Tvorozhkovskii zhenskii monastyr'" [Tvorozh-kovsky Trinity Convent]. Nasledie monastyrskoi kul'tury, Materialy nauchnoi konferentsii [The heritage of the monastic culture. Materials of the scientific conference], vol. 1, St. Petersburg, pp. 19-28 (in Russian).
Cherepenina N., Shkarovskii M. (1999) Pravoslavnye khramy Sankt-Peterburga, 1917—1945 gg, [Orthodox churches in Saint-Petersburg. 1917-1945]. St. Petersburg (in Russian).
Gavrilin A. (2006) "Arkhiereiskoe upravlenie na rubezhe XIX-XX stoletii: Ego Preosviashchenstvo episkop Rizhskii i Mitavskii Agafangel (Preobrazhenskii)" [Bishops' administration at the turn of the 19th — 20th centuries: Bishop of Riga and Mitava Agafangel (Preobrazhensky)]. Rossiia i Baltiia: Chelovek v istorii [Russia and the Baltics: A Man in History], vol, 4, Moscow, pp. 117— 134 (in Russian).
Gavrilin A. (2005) "Rizhskii period sluzheniia sviashchennoispovednika mitropolita Agafangela" [Riga period of service of the St. Metropolitan Agafangel]. Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta, II: Istoriia, Istoriia Russkoi Pravoslavnoi Tserkvi. Moscow, pp. 47-61 (in Russian).
Kotul T. (2017) "Aleksei Grigor'evich Chadaev, starosta Kazanskogo sobora (1839-1913)" [Alexei Grigorievich Chadaiev, head of Kazan Cathedral (1839-1913)]. Kazanskiisobor [Kazan Cathedral], vol. 5 (137), pp. 11-12 (in Russian).
Men'kova I. (2006) Radi mira tserkovnogo: Zhiznennyiput' i arkhipastyrskoe sluzhenie sviatitelia Agafangela, mitropolita Iaroslavskogo i Rostovskogo, ispovednika [For the Church's Peace: The Life Path and Archpastoral Service of St. Agafangel, Metropolitan of Yaroslavl and Rostov, Confessor]. Moscow (in Russian).
Musaev V. (2018) Pravoslavie v Pribaltike v 1890-1930-egg, [Orthodoxy in the Baltic States in the 1890s-1930s]. St Petersburg (in Russian).
Russkii Afonski Otechnik XIX—XXvekov (2012^ [Russian Athos Otechnik of the XIX-XX centuries]. Vol. 1. Sviataia Gora Afon (in Russian).
Shilov D., Kuz'min Iu. (2007) Chleny Gosudarstvennogo soveta Rossiiskoi imperii. 1801—1906 [Members of the State Council of the Russian Empire. 1801-1906]. St. Petersburg (in Russian).
Troitsky P. (2015) Istoriia russkikh obitelei Afona v XIX — XX vekakh [History of the Russian monasteries of Athos in the 19th — 20th centuries]. Moscow (in Russian).
Varvara (Trofimova), abbess (ed.), Timkina V. (eds) (2016) Piukhtitskaia obitel'i ee pokrovitel' sviatoi pravednyi Ioann Kronshtadtskii: monastyrskaia letopis', vospominaniia sester, sviatyni obiteli [Puhtitsa monastery and its patron St. John of Kronstadt: monastery chronicle, memories of sisters, shrines of the monastery]. [Kuremiae] (in Russian).
Zubov S. (2017) MikhailNikolaevich Galkin-Vraskoi. Saratov (in Russian).
