CC BY
96УДК 343.1
DOI: 10.17072/ 2619-0648-2019-1-118-129
ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ РОССИИ, ГЕРМАНИИ И В СВЕТЕ ПРАКТИКИ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
Я. М. Плошкина
Кандидат юридических наук,
доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики
Сибирский федеральный университет 660075, Россия, г. Красноярск, ул. Маерчака, 6 e-mail: ploshkina_yana@mail.ru
Аннотация: рассматриваются правовой статус подозреваемого, а также проблемы, возникающие при признании лица подозреваемым в России, в том числе при применении мер уголовно-процессуального принуждения. В российском законодательстве недостаточно урегулирован вопрос о правовом положении лица при фактическом задержании до возбуждения уголовного дела. Фигура подозреваемого рассмотрена в контексте практики Европейского суда по правам человека и зарубежного опыта, в частности Германии. Европейский суд по правам человека - лидер в области защиты прав человека в странах Совета Европы, решения которого значимы для формирования базы российского законодательства. Германский уголовный процесс, так же как и российский, относится к континентальной уголовно-процессуальной модели. В настоящее время уголовно-процессуальная модель Германии является одной из наиболее авторитетных и прогрессивных в геополитическом смысле. Ни в практике Европейского суда по правам человека, ни в уголовно-процессуальном праве Германии подозреваемый как самостоятельный участник уголовного судопроизводства не выделяется, однако это не означает отсутствие прав у лица, вовлеченного в орбиту уголовного судопроизводства и в отношении которого ведется уголовное преследование.
Ключевые слова: подозреваемый; задержание; обвиняемый; самостоятельный участник уголовного судопроизводства
© Плошкина Я. М., 2019
SUSPECTED IN THE CRIMINAL PROCESS OF RUSSIA, GERMANY AND IN THE PRACTICE OF THE EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS
Ya. M. Ploshkina
Siberian Federal University
6, Maercaka st., Krasnoyarsk, Russia, 660075
E-mail: ploshkina_yana@mail.ru
Abstract: The study deals with the legal status of the suspect and problems, which there are, when a person is recognized as a suspect in Russia, including by applying measures of criminal procedural coercion. Russian law fails to sufficiently regulate the issue on an individual's legal status under actual detention prior to criminal proceedings institution. The figure of the suspect was considered in the context of the practice of the European Court of Human Rights and foreign experience, in particular Germany. The European Court of Human Rights is the leader in the field of human rights protection in the Council of Europe, whose decisions affect the formation of the Russian legislation. The German and Russian criminal processes refer to the continental criminal procedural model. At present the criminal procedure model of Germany is one of the most influential, which has made the most significant progress in the geopolitical sense. In the practice of the European Court of Human Rights and in the criminal procedure law of Germany there is not the suspect as an independent participant of the criminal proceedings. But this does not mean the absence of rights of a person involved in the orbit of the criminal proceedings and against whom criminal prosecution is conducted. Keywords: suspect; detention; accused; independent participant in the criminal proceedings
Остается дискуссионным вопрос о субъектах, попавших в орбиту уголовного судопроизводства, к которым применяется государственное принуждение. К таковым относят подозреваемого.
В российском уголовном процессе подозреваемый - самостоятельный участник уголовного судопроизводства со стороны защиты, наделенный совокупностью прав и обязанностей, который может появиться на первоначальном этапе расследования буквально с первых часов уголовного преследования. Учитывая характерную для российского уголовного процесса высокую степень формализации участников процесса, российский законодатель закрепил четыре различных основания возникновения в уголовном процессе фигуры подозреваемого. В соответствии с ч. 1 ст. 46 Уголовно-процессуаль-
ного кодекса РФ (далее - УПК РФ), подозреваемым является лицо: 1) в отношении которого возбуждено уголовное дело по основаниям и в порядке, которые установлены гл. 20 УПК РФ; 2) которое задержано в соответствии со ст. 91 и 92 УПК РФ; 3) к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения в соответствии со ст. 100 УПК РФ; 4) которое уведомлено о подозрении в совершении преступления в порядке, установленном ст. 223.1 УПК РФ.
Проблематичным является момент возникновения в уголовном процессе подозреваемого при его задержании. Согласно п. 2 ч. 1 ст. 46 УПК РФ, подозреваемым является лицо, которое задержано в соответствии со ст. 91 и 92 УПК РФ. В ст. 92 УПК РФ предусмотрено, что в орган дознания или к следователю доставляется подозреваемый; защитник участвует в производстве по уголовному делу «с момента фактического задержания подозреваемого». Однако не ясно, кто, когда и каким образом признал данное лицо подозреваемым. В настоящее время остается неурегулированным вопрос о правовом статусе лица, задержанного на месте совершения преступления или после его совершения, когда не принято еще решение о возбуждении уголовного дела.
Задержание лица как процедура может состоять из нескольких составляющих: захват лица, доставление его в правоохранительные органы (фактическое задержание), проведение с задержанным лицом различных действий, в том числе составление протокола уголовно-процессуального задержания, предусматривающего разъяснение прав подозреваемого. Задержанное лицо получает статус подозреваемого только после оформления протокола об уголовно-процессуальном задержании. Однако в отдельных случаях задержанный, который, в силу ст. 91 и 92 УПК РФ, является подозреваемым, может таковым и не стать. Например, при фактическом задержании лица выясняется, что задержание было незаконным и необоснованным (имеет место оговор со стороны потерпевшего, у задержанного есть алиби, вероятны злоупотребления со стороны правоохранительных органов при задержании)1. Следовательно, в орган дознания или к следователю может быть принудительно доставлено лицо, не имеющее отношение к преступлению. Таким образом, ст. 92 УПК РФ, предусматривающая, что в орган дознания или к следователю доставляется подозреваемый, не согласуется с презумпцией невиновности (ст. 49 Конституции РФ). В связи с этим В.И. Руднев предлагает ввести в уголовно-процессуальное законодательство термин «задержанный», поскольку в он большей степени соответствует статусу доставленного в правоохранительные
1 Руднев В. И. Статус задержанного как нового участника уголовного судопроизводства // Журнал российского права. 2017. № 4. С. 15-17.
органы лица и отграничить таким образом от подозреваемого. Причем под задержанным следует понимать лицо, принудительно доставленное органам власти в связи с его обоснованно предполагаемой причастностью к совершению преступления2.
На наш взгляд, данное предложение заслуживает внимания и соответствует положениям Конституции РФ, где понятие «задержание подозреваемого» не предусмотрено. Вместо этого в ч. 2 ст. 22 и ч. 2 ст. 48 Конституции РФ речь идет о задержании лица или о задержанном. Аналогичной позиции придерживается Конституционный Суд РФ, употребляя в п. 3 своего постановления от 27 июня 2000 г. № 11-П термин «задержанный», который должен, по мнению Конституционного Суда РФ, толковаться в конституционно-правовом, а не в придаваемом им УПК РСФСР более узком смысле. Конституционный Суд РФ, связывая понятие «задержанный» с конституционным правом на помощь адвоката (защитника), закрепил, что в целях реализации названного конституционного права следует учитывать не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица, в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование.
Таким образом, при фактическом задержании лица на месте совершения преступления или после его совершения, когда не принято еще решение
0 возбуждении уголовного дела, данное лицо корректнее именовать «задержанным», а не «подозреваемым».
В российском уголовном процессе подозреваемый - самостоятельный участник уголовного судопроизводства со стороны защиты, наделенный совокупностью прав и обязанностей. Однако если проанализировать нормы УПК РФ, закрепляющие права и обязанности подозреваемого и обвиняемого, то увидим, что фактически права и обязанности подозреваемого присущи также обвиняемому и специфических прав и обязанностей, характеризующих подозреваемого как самостоятельного участника уголовного судопроизводства, нет. Однако в российской науке учеными выделяются специфические права подозреваемого. Так, из перечня 63 прав подозреваемого специфическими являются только три:
1) знать, в чем он подозревается, и получить копию постановления о возбуждении против него уголовного дела либо копию протокола задержания, либо копию постановления о применении к нему меры пресечения (п.
1 ч. 4 ст. 46 УПК РФ);
2) давать объяснения и показания по поводу имеющегося в отношении его подозрения либо отказаться от дачи объяснений и показаний (п. 2 ч. 4 ст. 46 УПК РФ);
2 Руднев В. И. Указ соч.
3) возражать против прекращения уголовного преследования по основаниям, указанным в п. 3 (истечение сроков давности уголовного преследования) и п. 6 ч. 1 ст. 24, ст. 25 (в связи с примирением сторон) и 28 (в связи с деятельным раскаянием) УПК РФ, а также п. 3 (вследствие акта об амнистии) и п. 6 ч. 1 ст. 27 УПК (ч. 2 ст. 27 УПК)3.
При детальном рассмотрении данных прав следует, что схожими правами наделен также обвиняемый. Так, согласно буквальному толкованию ч. 2 ст. 27 УПК РФ, прекращение уголовного преследования по основаниям, указанным в п. 3 и 6 ч. 1 ст. 24, ст. 25, 25.1, 28, 28.1 УПК РФ, а также п. 3 и 6 ч. 1 данной статьи, не допускается, если подозреваемый или обвиняемый против этого возражает. Кроме того, права подозреваемого, предусмотренные в п. 1 и 2 ч. 4 ст. 46 УПК РФ, схожи с правами обвиняемого, закрепленными в п. 1 и 3 ч. 4 ст. 47 УПК РФ: подозреваемый вправе знать, в чем он подозревается и давать объяснения и показания относительно имеющегося в отношении него подозрения, т.е. обвиняемый обладает схожими правами относительно предъявленного ему обвинения.
Кроме того, если обратиться к тексту ст. 2 Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», где содержится дефиниция «подозреваемый», то исходя из буквального толкования ст. 2 данного Федерального закона российский законодатель фактически отождествляет подозреваемого с обвиняемым. Так, согласно ст. 2 указанного Закона, «подозреваемый и обвиняемый - лица, которые в соответствии с УПК РФ задержаны по подозрению в совершении преступления либо в отношении которых избрана мера пресечения в виде заключения под стражу».
Таким образом, при детальном рассмотрении правового статуса подозреваемого выясняется, что российский законодатель под подозреваемым понимает различные фигуры: задержанный, лицо, которое привлекается к уголовной ответственности и находится на свободе, а также лицо, содержащееся под стражей. Позволим себе согласиться с позицией В. И. Руднева, что с точки зрения законодательной техники вряд ли является оптимальным включать в одно понятие несколько правовых ситуаций, поскольку это затрудняет правильное и точное восприятие данного понятия, приводит к определенным трудностям для правоприменителя и одновременно создает условия для совершения злоупотреблений4. Исходя из проведенного анализа прав и обязан-
3 Комментарий к УПК РФ (постатейный) / под ред. А. П. Рыжакова. 9-е изд. М., 2014. С. 166 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
4 Руднев В. И. Указ соч.
ностей подозреваемого, можно заключить, что у подозреваемого отсутствуют специфические права и обязанности, присущие только ему и позволяющие охарактеризовать его как самостоятельного участника уголовного судопроизводства наряду, например, с обвиняемым. В связи с этим полагаем возможным рассматривать подозреваемого не в качестве самостоятельного участника уголовного судопроизводства, а по аналогии с подсудимым, осужденным и оправданным. Ведь в настоящее время, в силу ч. 2 ст. 47 УПК РФ, «подсудимый», «осужденный» и «оправданный» - терминологические разновидности единого статуса обвиняемого, но не самостоятельные процессуальные статусы. Полагаем, что и категорию «подозреваемый» можно рассматривать как разновидность категории «обвиняемый».
Фигура подозреваемого как самостоятельного участника уголовного судопроизводства признается далеко не во всех странах.
Интересно, что в тексте Конвенции о защите прав человека и основных свобод, заключенной в Риме 4 ноября 1950 г. (далее - Европейская конвенция), нет упоминания о подозреваемом и о его правах, а все права, гарантированные статьей 6 Европейской конвенции («Право на справедливое судебное разбирательство»), предоставляются обвиняемому. Однако Европейский суд по правам человека (далее - ЕСПЧ) распространяет действие статьи 6 Европейской конвенции на подозреваемого. Это объясняется тем, что ЕСПЧ выработал содержательный подход к пониманию таких понятий, как «уголовное обвинение» и «обвиняемый», согласно которому ЕСПЧ не связывает предъявление обвинения с формальным статусом лица. В §§ 42, 44 постановления ЕСПЧ от 27 февраля 1980 г. по делу «Девеер (Deweer) против Бельгии» непосредственно закреплено, что понятие «уголовное обвинение» носит автономный характер в том смысле, что его следует понимать в соответствии с нормой Европейской конвенции. В данном деле ЕСПЧ указал, что нужно провести анализ содержательной стороны сложившейся ситуации и с учетом значимости права на справедливое судебное разбирательство, гарантированное статьей 6 ЕКПЧ, необходимо придерживаться указанного содержательного понятия обвинения, видеть, что скрывается за внешней стороной дела, и исследовать реалии рассматриваемой процедуры. Автономное понятие «уголовное обвинение», по мнению ЕСПЧ, должно толковаться с учетом трех критериев, выработанных Судом и зафиксированных в ряде решений, в том числе в § 51 постановления ЕСПЧ от 19 ноября 2015 г. по делу «Михайлова (Mikhaylova) против РФ», а именно: «с учетом квалификации разбирательства с точки зрения внутригосударственного законодательства, его сущности и характера и суровости потенциального наказания».
По мнению ЕСПЧ, подозреваемый как процессуальная фигура рассматривается в контексте статьи 6 Европейской конвенции как лицо, которому принадлежат все перечисленные указанной статьей права, составляющие в совокупности право на справедливое судебное разбирательство. Это подтверждается многочисленными решениями ЕСПЧ, в которых фигурировали нарушения прав подозреваемого до признания за ним формального статуса обвиняемого (например, Постановления ЕСПЧ: от 9 февраля 2016 г. по делу «Шлычков ^ЫуЛкоу) против РФ», от 13 марта 2014 г. по делу «Пакшаев (Pakshayev) против РФ»). Более того, некоторые ученые считают, что позиция ЕСПЧ относительно содержательного понимания обвинения реализуется в уголовном процессе путем наделения преследуемых лиц процессуальными правами подозреваемого, т. е. «основанная на формальном подходе российская конструкция обвинения, обвиняемого, оснований привлечения в качестве обвиняемого восполняется за счет дополнительных процессуальных понятий и институтов, что и позволяет при их суммировании достичь пределов материального (сущностного) подхода»5. ЕСПЧ логично и последовательно придерживается содержательного подхода к пониманию обвинения согласно статье 6 Европейской конвенции. Так, согласно последней практике ЕСПЧ лицо, которое не было признано подозреваемым в соответствии с УПК РФ, но в отношении которого предпринимались процессуальные меры в рамках доследственной проверки в соответствии со статьей 144 УПК РФ, является носителем всех прав, гарантированных статьей 6 Европейской конвенции и вправе обращаться с соответствующей жалобой в ЕСПЧ. Эта позиция подтверждена в § 144 постановления ЕСПЧ от 23 марта 2016 г. по делу «Блохин (В1окЫп) против РФ».
Таким образом, Европейская конвенция не выделяет в качестве самостоятельного участника уголовного судопроизводства подозреваемого, это, однако, не означает, что он остается за сферой действия данной Конвенции. Исходя из содержательного подхода к обвинению ЕСПЧ рассматривает подозреваемого в контексте ст. 6 Европейской конвенции.
Предлагаем для сравнения обратиться к уголовному процессу в Германии. Российский и германский уголовные процессы относятся к континентальной уголовно-процессуальной модели. Уголовно-процессуальное законодательство РФ является кодифицированным и относится к исключительному ведению Федерации, так же, как и германское уголовно-процессуальное законодательство. Сравнивая российскую систему с другими федеративными государствами, полагаем, что наиболее близкой для РФ сегодня является немецкая.
5 Курс уголовного процесса / отв. ред. Л. В. Головко. М., 2016. С. 369.
- 124 -
Германское право оказало значительное влияние на формирование российского, в том числе и на становление российского уголовного процесса. В настоящее время уголовно-процессуальная модель Германии является одной из наиболее авторитетных, в геополитическом смысле наиболее прогрессивных6.
Предварительное расследование в уголовном процессе ФРГ проходит в форме дознания. В отличие от российского процесса, отличающегося высокой степенью формализации многих процедур, германский уголовный процесс незнаком с такими процессуальными документами, как постановление о возбуждении уголовного дела и постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого. Кроме того, в уголовном процессе Германии подозреваемый, как самостоятельный участник уголовного судопроизводства, отсутствует. Как только органы, осуществляющие предварительное расследование, применяют к лицу меры принуждения или проводят либо планируют провести следственные или иные процессуальные действия, направленные на уголовное преследование данного лица, такое лицо признается обвиняемым7. Поэтому даже процедура выяснения личности, проводимая в рамках § 163b Уголовно-процессуального кодекса ФРГ (далее - УПК ФРГ), обосновывает появление в процессе фигуры обвиняемого и запускает механизм реализации его прав. Исключением может быть лишь случай, когда у органов, осуществляя-ющих уголовное преследование, после выяснения личности нет достаточных оснований, обосновывающих подозрение в отношении лица, однако в таком случае лицо не является участником уголовного судопроизводства8. Появление обвиняемого (Beschuldigte) в уголовном процессе Германии связано с применением мер принуждения, которые могут быть применены только к обвиняемому, а также с вызовом на допрос в качестве обвиняемого, где перед началом допроса лицу разъясняется, какое деяние вменяется ему в вину, а также его процессуальные права (§ 136 УПК ФРГ).
Подозреваемого, как участника уголовного судопроизводства, с собственным набором прав и обязанностей, в отношении которого могут быть произведены следственные и иные процессуальные действия, к которому применяются меры процессуального принуждения, в Германии нет. Однако термин «Verdächtiger», буквально означающий «подозреваемый», в уголовно-процессуальной науке и в УПК ФРГ встречается. Упоминание в УПК ФРГ понятия «подозреваемый» связано непосредственно с институтом подозрения
6 Курс уголовного процесса... С. 90, 118.
7 Löwe/Rosenberg. Die Strafprozeßordnung und das Gerichtsverfassungsgesetz. 25. Auflage. De Gruyter, 2016. Zum § 163b; Seiler St. Die Stellung des Beschuldigten im Anklageprozess. Wien, 1996. S. 39.
8 Löwe/Rosenberg. Ibid.
и определенными особенностями законодательной техники, когда лицо, в отношении которого проводится, например, задержание, именуют подозреваемым в совершении преступления, при этом наделяя его статусом обвиняемого уже с момента первого его допроса. В юридической доктрине отмечается, что понятие «подозреваемый» предполагает наличие вероятности того, что лицо совершило уголовно наказуемое деяние, вследствие чего в отношении него может быть начато уголовное расследование9. Немецкие ученые, комментируя отдельные параграфы УПК ФРГ, отмечают, что «подозреваемым» в указанном выше смысле может считаться также обвиняемый, лицо, которому предъявлено публичное обвинение (т. е. Angeschuldigte), подсудимый и осужденный. Подозреваемый может существовать также и за рамками уголовного процесса, например, лицо именуется подозреваемым на этапе проведения полицией оперативно-розыскных мероприятий10.
В УПК ФРГ имеется ряд норм, содержащих термин «подозреваемый». Следует отметить, что чаще всего это понятие встречается в связке «лицо, подозреваемое в совершении преступления» и непосредственно отсылает правоприменителя к широко разработанному в доктрине понятию подозрения11. В данном контексте термин «подозреваемый» употреблен в параграфах, затрагивающих институты задержания и так называемого следственного ареста.
Так, согласно § 112 I УПК ФРГ «обвиняемый может быть подвергнут следственному аресту, если он подозревается в совершении преступления и имеются основания для ареста. Следственный арест может не назначаться, если эта мера несоразмерна значению деяния и ожидаемому наказанию или мерам исправления и безопасности»12. При анализе указанной нормы можно сделать вывод, что институт следственного ареста в Германии, по сути, аналогичен такой мере пресечения, как заключение под стражу в российском уголовном процессе. Тем не менее законодательная формулировка «обвиняемый подозревается» для российского процесса неприемлема, тогда как в УПК ФРГ, равно как и в теоретических исследованиях, используется повсеместно. Еще несколько примеров содержатся в параграфах, посвященных задержанию.
Так, § 127 I УПК ФРГ гласит: «Если кто-либо застигнут на месте совершения преступления, или преследуется, или подозревается в побеге, или не может немедленно удостоверить свою личность, то любой гражданин вправе его задержать без предписания судьи. Установление идентичности личности
9 Lowe/Rosenberg. Op. cit. § 102.
10 Lowe/Rosenberg. Op. cit. § 163b.
11 Понятие «подозрение» - тема другого самостоятельного исследования.
12 Уголовно-процессуальный кодекс Федеративной Республики Германия / пер. с нем. Б. А. Филимонова. М., 1994. С. 58.
прокуратурой или чиновниками полиции определяется § 163Ь I». Прежде всего особый интерес представляет формулировка «любой гражданин вправе его задержать», что означает, что субъектами, осуществляющими задержание, в Германии признаются не только уполномоченные на то должностные лица правоохранительных органов, но и граждане. Для того чтобы задержание считалось законным, необходимо наличие двух оснований, указанных в § 127 I УПК ФРГ, а именно: предполагаемый преступник должен быть застигнут на месте преступления или преследоваться; должно быть подозрение в намерении скрыться или невозможность удостоверить свою личность. Такое положение закона неизбежно ведет к необходимости уточнения вопроса о достаточности подозрения для осуществляемого гражданами задержания. Немецкая доктрина считает, что до тех пор пока объективные фактические данные свидетельствуют о наличии подозрения в совершении преступления, задерживающий неизбежно находится в неведении относительно наличия фактических оснований, исключающих ответственность, поэтому у задерживающего лица отсутствует умысел на виновное причинение и его нельзя привлечь к ответственности, согласно §§ 239, 240 Уголовного кодекса ФРГ (далее - УК ФРГ) (лишение свободы и принуждение). При причинении телесных повреждений с целью задержания остается риск привлечения к уголовной ответственности за неумышленное преступление (§ 229 УК ФРГ). При этом действует правило: кто не уверен, что задерживаемый совершил преступление, тот должен предоставить задержание органам власти13. Данная мера представляется чрезвычайной и введенной в УПК ФРГ с целью урегулирования ситуаций, когда правонарушитель задерживается на месте совершения преступления самим потерпевшим либо очевидцем. Целью указанной нормы является исключение уголовной ответственности задерживающего лица по аналогии с институтом необходимой обороны.
Еще одним параграфом, в котором упоминается о подозреваемом, является § 163Ь I УПК ФРГ, согласно которому: «Если кто-либо подозревается в совершении уголовно-наказуемого деяния, то прокуратура и чиновники полицейской службы вправе принять для установления его личности необходимые меры. Предписания § 163а I 1 применяются соответственно (то есть обвиняемый должен быть допрошен не позднее окончания расследования, за исключением тех случаев, когда дело прекращается). Подозреваемый может быть задержан, если установление его личности связано с существенными трудностями. При наличии предпосылок, предусмотренных предложением 2,
13 Бойльке В. Уголовно-процессуальное право ФРГ: учебник / пер. с нем. Я. М. Плошкиной; под ред. Л. В. Майоровой. 6-е изд., с доп. и изм. Красноярск, 2004. С. 218.
допускается обыск подозреваемого, осмотр имеющихся при нем вещей, а также проведение служебно-опознавательных мероприятий»14. Указанный параграф был введен в УПК ФРГ с целью повысить раскрываемость преступлений террористической и иной направленности и подчеркнуть несостоятельность существовавшей ранее практики идентификации личности лишь по нормам полицейского права, что не согласовывалось с конституционными нормами15. В комментариях к данному параграфу УПК ФРГ отмечается, что процедура выяснения личности возможна на любом этапе процесса, пока имеется интерес в таком выяснении; она возможна и после завершения расследования на стадии судебного разбирательства, и на этапе исполнения наказания. При этом подозреваемым в смысле рассматриваемого параграфа может считаться также обвиняемый, лицо, в отношении которого предъявлено публичное обвинение, подсудимый и осужденный16. Для российского правоприменителя такое положение может показаться нелогичным.
Таким образом, Европейская конвенция и практика Европейского суда по правам человека, а также уголовный процесс Германии не выделяют подозреваемого в качестве самостоятельного участника уголовного судопроизводства с определенным объемом прав и обязанностей, поскольку исходят из содержательного подхода к обвинению, не связывая предъявление обвинения с формальным статусом лица. Лицо приобретает статус обвиняемого, как только в отношении него осуществляется уголовное преследование. В связи с этим отсутствуют основания для выделения подозреваемого в качестве участника уголовного судопроизводства.
Российский уголовный процесс отличается высокой степенью формализации, лицо приобретает статус обвиняемого по предъявлении обвинения (ч. 1 ст. 47 УПК РФ). Меры процессуального принуждения в РФ применяются не только к обвиняемому, но и подозреваемому, права и обязанности которого схожи с перечнем прав и обязанностей обвиняемого. Исходя из проведенного анализа прав и обязанностей подозреваемого, можно заключить, что у подозреваемого отсутствуют специфические права и обязанности, присущие только ему и позволяющие охарактеризовать его как самостоятельного участника уголовного судопроизводства наряду, например, с обвиняемым. В связи с этим считаем возможным рассматривать подозреваемого не в качестве самостоятельного участника уголовного судопроизводства, а по аналогии с подсудимым, осужденным и оправданным. Ведь в настоящее время, в
14 Уголовно-процессуальный кодекс Федеративной Республики Германия. С. 91-92.
15 Systematische Kommentar zur StPO / A. H. Albrecht und anders / herausgegeben von J. Wolter/ 5 Auflage. Köln, 2016. Band 3. S. 683.
16 Löwe/Rosenberg. Op. cit. § 163а.
силу ч. 2 ст. 47 УПК РФ, «подсудимый», «осужденный» и «оправданный» -терминологические разновидности единого статуса обвиняемого. Полагаем, что и категорию «подозреваемый» можно рассматривать как разновидность категории «обвиняемый». Учитывая, что под подозреваемым понимаются различные фигуры, в том числе и задержанный, лицо, которое привлекается к уголовной ответственности и находится на свободе, а также лицо, содержащееся под стражей, и принимая во внимание проблемы, связанные с фактическим задержанием лица, предлагаем в законе закрепить процессуальный статус задержанного, разграничив его с подозреваемым.
Библиографический список
1. Бойльке В. Уголовно-процессуальное право ФРГ: учебник / пер. с нем. Я. М. Плошкиной; под ред. Л. В. Майоровой. 6-е изд., с доп. и изм. Красноярск, 2004.
2. Комментарий к УПК РФ (постатейный) / под ред. А. П. Рыжакова. 9-е изд. М., 2014. [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3. Курс уголовного процесса / отв. ред. Л. В. Головко. М., 2016.
4. Руднев В. И. Статус задержанного как нового участника уголовного судопроизводства // Журнал российского права. 2017. № 4.
5. Уголовно-процессуальный кодекс Федеративной Республики Германия / пер. с нем. Б. А. Филимонова. М., 1994.
6. Löwe/Rosenberg. Die Strafprozeßordnung und das Gerichtsverfassungsgesetz. 25. Auflage. De Gruyter, 2016.
7. Seiler St. Die Stellung des Beschuldigten im Anklageprozess. Wien, 1996.
8. Systematische Kommentar zur StPO / A. H. Albrecht und anders / herausgegeben von J. Wolter/ 5 Auflage. Köln, 2016. Band 3.
Информация для цитирования
Плошкина Я. М. Подозреваемый в уголовном процессе России, Германии и в свете практики Европейского суда по правам человека // Ex jure. 2019. № 1. C. 118-129. DOI: 10.17072/ 2619-0648-2019-1-118-129.
Ploshkina Ya. M. Suspected in the Criminal Process of Russia, Germany and in the Practice of the European Court of Human Rights. Ex jure. 2019. № 1. Pp. 118-129. (In Russ.). DOI: 10.17072/ 2619-06482019-1-118-129.
V U
S3
W
