CC BY
322
Минин Денис Александрович
руководитель следственного управления Следственного комитета РФ по Республике Калмыкия
(тел.: +79276457555)_
Подходы к дифференциации ответственности за посредничество во взяточничестве в уголовных кодексах зарубежных стран: сравнительно-правовой анализ
В статье рассмотрены подходы к противодействию взяточничеству в зарубежном уголовном праве, особенности регламентации ответственности за посредничество во взяточничестве.
Ключевые слова: коррупция, получение и дача взятки, посредничество во взяточничестве, нормативная база, дифференциация, уголовная ответственность.
D.A. Minin, Head of the Invesigative Committee of the Russian Federation in the Republic of Kolmyk-ia; tel.: +79276457555.
Approaches to responsibility differentiation for mediation in bribery in criminal codes of foreign countries: comparative and law analysis
In the article approaches to counteraction to bribery in foreign criminal law, features of the regulation of responsibility for mediation in bribery are considered.
Key words: corruption, receiving a bribe and bribery, mediation in bribery, regulatory base, differentiation, criminal liability.
Предупредительная роль уголовно-правовых средств в организации борьбы с определенными видами преступлений во многом зависит от расстановки приоритетов значимости охраняемых законом общественных отношений. Характер и степень общественной опасности посягательства являются основными критериями установления пределов санкции соответствующих уголовно-правовых норм [1]. Взяточничество как собирательное понятие охватывает три формы преступного поведения: получение взятки, дачу взятки и связующую их форму -посредничество в получении взятки и даче взятки [2]. Соответственно законодатель и выстраивает систему противодействия им путем конструирования составов и построения санкций в соответствующих статьях уголовных кодексов. Таким образом, он определяет потенциальную опасность этих деяний для нормального функционирования государственного аппарата страны. Кто более опасен в системе взяточничества: должностное лицо, наделенное широкими полномочиями в решении значимых задач для конкретного человека, государства, общества и попирающее эти интересы, или лицо, зачастую вынужденное идти на поклон к этому должностному лицу и платить за решение своих, нередко законных, вопросов? Объективная, справедливая расстановка
акцентов в данном случае обеспечивает эффективность уголовно-правовых средств в организации противодействия взяточничеству [3].
Федеральным законом от 4 мая 2011 г. № 97-ФЗ в статьи, регламентирующие ответственность за получение и дачу взятки (ст. 290 и 291 УК РФ), были внесены существенные изменения. Кроме того, в УК РФ была включена ст. 2911, регламентирующая ответственность за посредничество во взяточничестве. При анализе осуществленных изменений мы обратили внимание на определенные положения, связанные с содержанием этих норм, которые требуют дополнительного осмысления:
1) законодатель РФ спустя почти 15 лет после вступления в законную силу УК РФ 1996 г. «вернул» в систему Особенной части состав «посредничество во взяточничестве»;
2) внесено изменение в законодательное описание объективной стороны дачи взятки; в УК РСФСР 1960 г. ст. 174 звучала просто -«дача взятки», в ст. 291 УК РФ объективная сторона дачи взятки определена как дача взятки должностному лицу, иностранному должностному лицу либо должностному лицу публичной международной организации лично или через посредника;
3) криминализировано обещание или предложение посредничества во взяточничестве, и это преступление отнесено к категории тяжких;
148
4) своеобразен и подход к дифференциации ответственности за этот вид преступлений: пределы ответственности за посредничество во взяточничестве почти приравнены к ответственности за получение взятки и несколько выше, чем за дачу взятки.
Отмеченные положения, по нашему мнению, требуют дополнительного осмысления с позиции требований законотворческой техники, правил квалификации и принципов дифференциации ответственности за посредничество во взяточничестве. В связи с этим мы обратились к опыту зарубежного законотворчества, накопленного в странах бывших Союзных республик СССР, а также стран дальнего зарубежья, и выделили четыре подхода.
Первый подход к регламентации уголовной ответственности за получение взятки (ст. 430), дачу взятки (ст. 431) и посредничество во взяточничестве (ст. 432) характерен для Уголовного кодекса Республики Беларусь. При конструировании объективной стороны получения взятки и дачи взятки законодатель отошел от принятой в советском уголовном законе формулировки этих видов преступлений, когда получение и дача взятки предполагали и действия посредника. В действующем УК объективная сторона получения взятки заключается в личных действиях должностного лица, а дачи взятки - в личных действиях взяткодателя. При этом у законодателя появилась возможность выделить самостоятельный состав посредничества во взяточничестве со стороны взяткополучателя или со стороны взяткодателя [4].
Таким образом, законодатель сумел избежать конкуренции соответствующих норм и попытался в определенной степени соблюсти положения института соучастия, когда в совершении конкретного преступления умышленно участвует несколько лиц. Но, тем не менее, подобное решение не в полной мере соответствует принципу справедливости уголовного права. Часть 6 ст. 3 УК Республики Беларусь устанавливает, что «наказание и иные меры уголовной ответственности должны устанавливаться и назначаться с учетом характера и степени общественной опасности преступления, обстоятельств его совершения и личности виновного». Характер и степень общественной опасности получения взятки и дачи взятки, в которых принимает участие посредник, по УК Республики Беларусь существенно отличаются. Так, в уголовном законодательстве этой страны наиболее жесткая позиция выстроена против взяткополучателей. Санкция ч. 1 ст. 430 Уголовного кодекса за получение взятки должностным лицом устанавливает самое строгое наказание в виде лишения свободы на срок до 6 лет с конфискацией имущества. При наличии квалифициру-
ющих обстоятельств ч. 2 ст. 430 УК предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок от 5 до 10 лет с конфискацией имущества; при особо квалифицирующих обстоятельствах -от 7 до 15 лет с конфискацией имущества.
В то же время за дачу взятки при аналогичных обстоятельствах наказание предусмотрено в два раза меньшее: по ч. 1 ст. 431 УК -лишение свободы на срок до 3 лет без конфискации имущества; по ч. 2 ст. 431 УК - лишение свободы на срок до 5 лет без конфискации имущества; по ч. 3 ст. 431 УК - лишение свободы на срок от 3 до 7 лет с конфискацией имущества.
Однако пределы ответственности за посредничество во взяточничестве в соответствии со ст. 432 УК одинаковы, независимо от чьего имени посредник действовал (по поручению взяткодателя или взяткополучателя). Тем самым законодатель нормативно уравнял опасность соучастия в получении взятки и в даче взятки, не обеспечив дифференциацию ответственности. А это, естественно, противоречит принципу справедливости, т.к. пособничество в совершении преступлений, одно из которых более чем в 2 раза опаснее другого, не может предполагать одинаковую ответственность.
Второй подход к регламентации ответственности за взяточничество имеет место в уголовном законодательстве Республики Казахстан. Законодатель в основном придерживается принятой в советском уголовном законе формулировки этих видов преступлений, когда получение взятки и дача взятки предполагали и действия посредника, т.е. получение или дача взятки лично или через посредника. Уголовный кодекс также закрепляет дифференциацию ответственности за получение взятки (ст. 311), дачу взятки (ст. 312) и посредничество во взяточничестве (ст. 313). За получение взятки при наличии квалифицирующих обстоятельств (ч. 4 ст. 311 УК) предусмотрено максимальное наказание в виде лишения свободы на срок от 7 до 12 лет с конфискацией имущества. За дачу взятки при наличии таких же квалифицирующих обстоятельств, как и в ч. 4 ст. 311 УК, предусмотрено максимальное наказание в виде лишения свободы на срок до 5 лет. Как видим, пределы ответственности за дачу взятки устанавливаются значительно более мягкие, чем за получение взятки.
Посредничество во взяточничестве в ст. 313 УК определено как «способствование взяткополучателю и взяткодателю в достижении или реализации соглашения между ними о получении или даче взятки» [5]. Следовательно, законодатель прямо называет посредника соучастником-пособником в совершении преступления. При этом не имеет значения, от чьего
149
имени посредник действовал (по поручению взяткополучателя или взяткодателя). Следовательно, речь идет о соучастии в преступлениях, существенно отличающихся своей опасностью для общества.
Как нам представляется, при таком в общем объективно позитивном решении вопроса о дифференциации ответственности за получение взятки и дачу взятки имеет место нарушение важнейшего требования законодательной техники - системности уголовного законодательства. Законодатель не согласовал своего решения с правилами определения пределов ответственности соучастников, установленными ч. 2 ст. 29 УК Республики Казахстан. Это порождает определенные проблемы. Во-первых, при толковании норм, содержащихся в ст. 311-313 УК, в процессе квалификации возникают определенные вопросы. Законодатель в диспозиции ст. 311 и 312 УК, в отличие от УК Республики Беларусь, называет посредника как конкретного соучастника, поэтому его деяния должны подлежать квалификации по данным статьям со ссылкой на ч. 5 ст. 28 УК. В то же время эти же деяния предусмотрены в ст. 313 УК как самостоятельный вид преступления. Следовательно, имеет место конкуренция двух уголовно-правовых норм. Какой же из них отдать предпочтение?
Во-вторых, разрешая вопрос о конкуренции этих норм, необходимо учитывать проблему, с которой сталкивается и уголовное законодательство Республики Беларусь. Законодатель нормативно уравнял опасность соучастия в получении взятки и в даче взятки, что, естественно, противоречит принципу справедливости. Законодатель, формулируя составы получения взятки и дачи взятки, в обоих случаях называет посредника как потенциального соучастника, т.е. пособника преступления. А это предполагает одинаковую ответственность за соучастие в совершении преступлений, существенно отличающихся по характеру и степени общественной опасности.
Третий подход к регламентации ответственности за взяточничество отвечает требованию системности при конструировании составов преступления, принципу справедливости, правилам квалификации фактов взяточничества и, соответственно, правилам определения пределов наказуемости пособничества во взяточничестве. Этот подход характерен для законодательства Украины, Азербайджанской республики и Республики Таджикистан. Например, уголовное законодательство Украины, дифференцируя ответственность за взяточничество в ст. 368, 369 УК, предусматривает более жесткие санкции за получение взятки, так же как УК Республики Беларусь и УК Республики Казахстан. Посредничество как самостоятельный
вид преступления в уголовном законодательстве не предусмотрено. Более того, при характеристике объективной стороны получения и дачи взятки в диспозиции ст. 368, 369 УК Украины посреднические действия не указаны. Взяткополучатель и взяткодатель действуют лично. Следовательно, уголовная ответственность за посредничество и ее пределы определяются в соответствии со ст. 26-31 УК, которые регламентируют ответственность соучастников, и ст. 368, 369 УК [6].
Законодатель Азербайджанской Республики в ст. 311 и 312 УК устанавливает примерно равные пределы ответственности за получение или дачу взятки. Некоторое смягчение ответственности за дачу взятки связано с тем, что в ст. 312 УК не дана оценка таких квалифицирующих признаков, как совершение преступления группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, в крупном размере. В ст. 311 УК за получение взятки эти квалифицирующие признаки имеют место [7].
Посредничество как самостоятельный вид преступления в уголовном законодательстве не предусмотрено, а пределы ответственности рассматриваются по принципам института соучастия. Это вытекает из того, что в ст. 311 и 312 УК РФ в диспозиции статей, так же как и в УК РФ, указано, что взяткополучатель и взяткодатель действуют лично или через посредника.
Уголовный кодекс Республики Таджикистан, наоборот, закрепляет более жесткий подход к установлению ответственности за дачу взятки. Так, по ч. 1 ст. 319 УК за получение взятки лично или через посредника виновный наказывается лишением свободы на срок до 5 лет с конфискацией имущества либо без таковой. В то же время ч. 1 ст. 320 УК устанавливает, что дача взятки должностному лицу лично или через посредника наказывается лишением свободы на срок от 5 до 10 лет с конфискацией имущества [8]. Посредничество как самостоятельный вид преступления в уголовном законодательстве не предусмотрено, и пределы ответственности за посредничество во взяточничестве «привязаны» к поведению взяткодателя и взяткополучателя. Посредник со стороны взяткополучателя - как наиболее опасного субъекта исследуемых видов преступных посягательств - подлежит наказанию в два раза более строгому, чем посредник со стороны взяткодателя.
Четвертый, несколько иной подход к регламентации ответственности за взяточничество характерен для уголовного законодательства стран дальнего зарубежья. Как нам представляется, наиболее логичную позицию, выстроенную с учетом основного критерия построения Особенной части уголовного закона, т.е. объекта посягательства, наблюдаем в УК Гол-
150
ландии. Ответственность за взяточничество законодатель рассматривает в разных разделах. Так, составы дачи взятки (ст. 177, 178 УК) сформулированы в разд. 8 «Преступления против государственной власти». Санкция ст. 177 УК предусматривает наказание за дачу взятки публичному служащему в виде тюремного заключения до 2 лет, а за дачу взятки судье (ст. 178 УК) установлено наказание в виде тюремного заключения до 9 лет. В то же время ст. 362-364 УК, регламентирующие ответственность за получение взятки, расположены в разд. 28 «Преступления, связанные с злоупотреблениями по службе». При этом законодатель установил особо строгое наказание за получение взятки судьями. Санкция ст. 364 УК предусматривает наказание в виде тюремного заключения до 12 лет [9]. Посредничество как самостоятельный вид преступления в уголовном законодательстве не предусмотрено, а пределы ответственности рассматриваются по принципам института соучастия.
Следовательно, законодатель не только четко определил объект посягательства при даче и получении взятки с учетом характеристики субъекта преступления, но и объективно дифференцировал уголовную ответственность за эти преступления. В законе четко показана особо высокая степень общественной опасности получения взятки как доминирующего вида преступления в системе коррупции. Кроме того, законодатель подчеркнул роль правосудия в обеспечении законности в стране. Именно суды были, есть и должны быть самой прозрачной структурой демократического, цивилизованного общества.
В Уголовном кодексе Швеции ответственность за взяточничество регламентирована нормами двух глав. Пределы ответственности за получение взятки определены в гл. 20 УК «О злоупотреблении служебным положением», а за дачу взятки - в гл. 17 «О преступлениях против общественной деятельности» [10]. Ответственность за посредничество как самостоятельный вид преступления в уголовном законодательстве не предусмотрена. Однако в ст. 4 гл. 23 УК «О покушении, приготовлении, сговоре и соучастии» установлено следующее: «Лицо, которое не рассматривается в качестве исполнителя, должно быть, если оно побуждало другое лицо совершить деяние, приговорено за подстрекательство к преступлению, а также за пособничество преступлению». Следовательно, пределы ответственности посредника во взяточничестве рассматриваются в соответствии с принципами института соучастия.
Уголовный кодекс Турции содержит отдельную гл. 3 «Взяточничество», ст. 216 которой гласит: «Лицо, являющееся посредником для дачи и получения взятки, считается сообщни-
ком того, чьим посредником он является, -взяткодателя или взяткополучателя». Следовательно, пределы ответственности посредника предусмотрены санкцией ст. 212 УК (получение взятки) или санкцией ст. 213 УК (дача взятки) [11].
Законодатель Китайской Народной Республики включил в систему Особенной части УК гл. 8 «Коррупция и взяточничество». За получение взятки (ст. 386 УК) при особо отягчающих обстоятельствах установлены суровые санкции, вплоть до высшей меры наказания с конфискацией имущества. Бессрочное лишение свободы с конфискацией имущества или без таковой предусмотрено и за дачу взятки при особо отягчающих обстоятельствах (ст. 390 УК). Статья 392 УК регламентирует ответственность только за «посредничество при даче взятки государственному служащему при отягчающих обстоятельствах». Санкция устанавливает наказание в виде лишения свободы на срок до 3 лет или краткосрочного ареста [12].
Уголовный кодекс Японии в ст. 197-4 (посредничество во взяточничестве) рассматривает посредника как интеллектуального пособника. Санкция предусматривает наказание в виде лишения свободы с принудительным физическим трудом на срок до трех лет [13].
Таким образом, изучение особенностей регламентации уголовной ответственности за посредничество во взяточничестве позволило выделить 4 подхода.
1. Законодатель Республики Беларусь при характеристике объективной стороны получения и дачи взятки исключил действия посредника. Он сумел избежать конкуренции соответствующих норм и попытался в определенной степени соблюсти положения института соучастия, когда в совершении конкретного преступления умышленно участвует несколько лиц. Однако подобное решение не в полной мере соответствует принципу справедливости уголовного права, так как при этом законодатель нормативно уравнял опасность соучастия в получении взятки и в даче взятки, не обеспечив дифференциацию ответственности.
2. Посредничество во взяточничестве в ст. 313 УК Казахской Республики определено как «способствование взяткополучателю и взяткодателю в достижении или реализации соглашения между ними о получении или даче взятки». Следовательно, законодатель прямо называет посредника соучастником-пособником в совершении преступления. При этом не имеет значения, от чьего имени посредник действовал (по поручению взяткополучателя или взяткодателя). Следовательно, речь идет о соучастии в преступлениях, существенно отличающихся своей опасностью для общества.
151
3. Законодательство Украины, Азербайджанской республики и Республики Таджикистан в части регламентации ответственности за взяточничество в основном отвечает требованию системности при конструировании составов преступления, принципу справедливости, правилам квалификации фактов взяточничества и, соответственно, правилам определения пределов наказуемости пособничества во взяточничестве. Посредничество как самостоятельный вид преступления в уголовном законодательстве не предусмотрено, а ответственность зависит от того, на чьей стороне выступает посредник. Соответственно, более жесткие санкции предусмотрены за получение взятки.
4. В уголовном законодательстве стран дальнего зарубежья посредничество как самостоятельный вид преступления не предусмотрено, а пределы ответственности рассматриваются в соответствии с принципами института соучастия. Еще более конкретной позиции придерживается законодатель Турции. Так, ст. 216 УК Турции гласит: «Лицо, являющееся посредником для дачи и получения взятки, считается сообщником того, чьим посредником оно является, - взяткодателя или взяткополучателя». Следовательно, пределы ответственности посредника предусмотрены санкцией ст. 212 УК (получение взятки) или санкцией ст. 213 УК (дача взятки).
1. Прохоров Л.А., Прохорова М.Л. Актуальные вопросы противодействия коррупции в России: правовые и правоприменительные аспекты // Материалы междунар. науч.-практ. конф. Краснодар, 2006.
2. Прохоров Л. А., Прохорова М.Л. Проблемы противодействия «бытовой коррупции» // Материалы науч.-практ. конф. Краснодар, 2006.
3. Прохоров Л.А. Коррупция в современной России: некоторые правовые и правоприменительные аспекты // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: материалы 4-й междунар. науч.-практ. конф., 25-26 янв. 2007 г. М, 2007.
4. Уголовный кодекс Республики Беларусь / под ред. Б.В. Волженкина. СПб., 2001.
5. Уголовный кодекс Республики Казахстан. Астана, 2000.
6. Уголовный кодекс Украины / под ред. В.Я. Тация, В.В. Сташиса. СПб., 2001.
7. Уголовный кодекс Азербайджанской республики /под ред. И.М. Рагимова. СПб., 2001.
8. Уголовный кодекс Республики Таджикистан /предисл. А.В. Федорова. СПб., 2001.
9. Уголовный кодекс Голландии / под ред. Б.В. Волженкина. СПб., 2001.
10. Уголовный кодекс Швеции / под ред. Н.Ф. Кузнецовой. СПб., 2001.
11. Уголовный кодекс Турции / под ред. Н. Сафарова, Х. Бабаева. СПб., 2003.
12. Уголовный кодекс Китайской Народной Республики / под ред. А.И. Коробеева. СПб., 2001.
13. Уголовный кодекс Японии / под ред. А.И. Коробеева. СПб., 2002.
1. Prokhorov L.A., Prokhorova M.L. Topical issues of corruption counteraction in Russia: legal and law-enforcement aspects // Materials of the intern. sci. and pract. conf. Krasnodar, 2006.
2. Prokhorov L.A., Prokhorova M.L. Problems of «household corruption» counteraction // Mater-rials of sci. and pract. conf. Krasnodar, 2006.
3. Prokhorov L.A. Corruption in modern Russia: some legal and law-enforcement aspects // Criminal law: development strategy in XXI century: materials of the 4th intern. sci. and pract. conf., on January 25-26, 2007 M., 2007.
4. The Criminal code of Republic of Belarus / ed. by B.V. Volzhenkin. SPb., 2001.
5. The Criminal code of the Republic of Kazakhstan. Astana, 2000.
6. The Criminal code of Ukraine / ed. by V.Ya.Tacij, V.V. Stashis. SPb., 2001.
7. The Criminal code of the Azerbaijan Republic /ed. by I.M. Ragimov. SPb., 2001.
8. The Criminal code of the Republic of Tajikistan /pref. ofA.V. Fedorov. SPb., 2001.
9. The Criminal code of Holland / ed. by B.V. Volzhenkin. SPb., 2001.
10. The Criminal code of Sweden / ed. by N.F. Kuznetsova. SPb., 2001.
11. The Criminal code of Turkey / ed. by N. Sa-farov, H. Babayeva. SPb., 2003.
12. The Criminal code of People's Republic of China /ed. by A.I. Korobeev. SPb., 2001.
13. The Criminal code of Japan / ed. by A.I. Korobeev. SPb., 2002.
152
